Дмитрий Дьяков - друг Льва Толстого

Дмитрий Алексеевич Дьяков (1823—1891) — сын отставного полковника А.Н. Дьякова, помещик Новосильского уезда Тульской губернии. В молодости служил уланом, вышел в отставку с чином майора. Двоюродный племянник начальницы казанского Родионовского института Е.Д. Загоскиной, у которой познакомился с ним Лев Толстой. Дьяков — участник любительских спектаклей, дававшихся в Казани на Масленице 1845 г. Был другом сначала Н.Н. Толстого, а потом и остальных братьев. Знакомство Льва Толстого с Дьяковым вскоре переросло в крепкую дружбу.

«Чудесный Митя», как сам с собой называл его Толстой, был его лучшим другом в пору молодости. У Дьякова хранился портрет молодого Толстого в профиль, сделанный карандашом неизвестным французским художником. Хронологически это первый портрет Толстого. Дьяков был старше Толстого на пять лет и оказывал на него некоторое влияние. Предметы бесед друзей были самые разнообразные: «и о будущей жизни, и об искусствах, и о службе, и о женитьбе, и о воспитании детей». Дружеские отношения их не прерывались до смерти Дьякова, несмотря на разницу их убеждений. В 1860-е гг. после женитьбы Толстого Толстые и Дьяковы часто виделись, так как имение Дьяковых Черемошня  в Новосильском уезде Тульской губернии, ныне Мценского района Орловской области, находилось недалеко от Ясной Поляны и от Никольского-Вяземского. Дьяков — крёстный отец Татьяны Львовны и Ильи Львовича Толстых.

Дьяков был жизнерадостный, правдивый, отзывчивый человек, с умом более практическим, чем резонёрствующим. Это был хороший сельский хозяин, остроумный рассказчик, добрый товарищ. Толстой ценил в нём здравый ум и независимость характера. И.Л. Толстой вспоминал про него:

«Во время его приездов весь дом оживлялся его добродушным юмором, и бывало весело, как никогда. Бывало, слушаешь его и всё время ждешь: вот-вот состроит что-нибудь – и все рады и хохочут, и папа больше всех» (Толстой И.Л. Гл. VIII).

В.В. Нагорнова так вспоминала о Дьякове: «Это был человек типа сороковых годов. Барин в душе, образованный и образцовый хозяин. Я как сейчас вижу его: плотный, белокурый, широкоплечий, ростом выше среднего; его лицо выражало доброту с оттенком юмора, свойственного его характеру». Другая племянница Толстого Е.В. Оболенская описывала Дьякова:

 «Он был очень хорошим человеком, но совсем другого склада, чем дядя. Весёлый, остроумный, с большим юмором, рассказывая самые печальные вещи, он вдруг ввернёт такую фразу, что невольно засмеёшься. Горячий, благородный, он к жизни относился серьёзно, но умствование ему было чуждо; он не задавался никакими вопросами и жил, мало анализируя свои чувства. Он немного отдалился от Льва Николаевича, когда в воззрениях этого последнего на жизнь, на смысл жизни совершился переворот; он как будто перестал понимать его» (82: 100).

Через много лет после смерти Дьякова Толстой вспоминал о нём как о человеке «энергическом, весёлом, открытом». Особенно ценил в нём Толстой свойство откровенности, которое считал «очень драгоценной чертой».



Дружба с Дьяковым в годы студенчества в Казани дала Толстому материал для описания в трилогии дружбы Николеньки Иртеньева с Нехлюдовым. Но отсюда не следует, что и характер Дьякова послужил прототипом для характера Нехлюдова. Вероятно, Дьякова имел в виду Толстой в статье «Христианство и патриотизм», говоря о своём «старом друге Д.», поведавшем ему о беседе с «безграмотным, но очень умным и почтенным мужиком - старостой» (39: 54).

Толстой был в постоянной переписке с Дьяковым. Дьяков многократно упоминался в его дневниках и письмах. Узнав о смерти друга, Толстой писал П.И. Бирюкову 3 ноября 1891 г. из Бегичевки : «Нынче узнал, что умер Дьяков. Близко всем, но мне очень. И хорошо это помнить».

(Материал из Интернет-сайта).