Фельдшер

Конечно, уколы- это совсем не то, что лягушки, но они вполне себе «дышат им в затылок» по степени ужаса, который наводили на меня в детстве. Хотя, за месяц пребывания в Ножай-юртовской районной больнице можно было бы и привыкнуть к этим эцзекуциям бициллином. Но нет. Мой детский организм, равно как и разум, отвергал вероятность смиренного принятия этого акта-в моём случае, реально насилия- надо мной.
;
В общем, как некоторые из нас помнят, в те далёкие времена весь свой досуг мы проводили на улице и дозваться нас на обед было невозможно. Дома сидели только ради «Фильма детям», «Мультфильма» или «В гостях у сказки».  В зиму же метровый снег рисовал нашему воображению столько перспектив веселого времяпрепровождения, что усидеться дома было невозможно. И вот, закутавшись до глаз мы выскакивали из дому и через рвы в сугробах выше себя шли на каток. Каток представлял из себя просто холм в нашем куяне, который был на самом деле землей одного из соседей и располагался через дорогу от их дома. Но будучи неогороженной, эта территория служила нам ареной для разнообразных игр, развлечений и просто посиделок с подругами, когда уже были постарше. Спуск с этого холма на санках обеспечивал нам не только глиссад почти до того оврага из предыдущего рассказа, но и выброс хорошей дозы  адреналина. Естественно, ор там стоял конкретный, являясь результатом эффективной работы 20-30 глоток и румяных мордашек.
;
В общем, катаясь там, я заболела и загремела в больницу, где провела пару недель или больше, заходясь в истеричном плаче и приводя в столбнячный гипертонус мышцы каждый раз, завидев медсестру со шприцем в руках. Выписка оттуда не особо облегчила мне участь, так как злополучное лечение продолжилось на дому и слово «фельдшер» стало для меня синонимом боли. Ассоциации тоже сложились соответствующие: металлический медицинский бикс, запах пенициллина и калитка из заржавелых  железных прутиков - ни у кого такой не было. Заходя за неё ты всем телом ощущал свою обречённость и понимал, что без укола в пятую точку ты оттуда не выйдешь. К тому же, мое морально-психологическое состояние усугублял ещё и тот факт, что меня назвали в честь жены этого самого фельдшера, красивой, но достаточно пышной женщины, в надежде, что я буду такая же аппетитная в будущем. Плюс ещё это красное пышное пальто с каракулевым воротником, доставшееся по наследству от старших- я себе виделась безнадёжно толстой девочкой с таким подходящим для этой комплекции именем. Но, к счастью, с мамиными надеждами на мою пухлость получилось как в той басне про музыкальный квартет.

Теперь, собственно, сама история побега.
В один прекрасный летний день, не предвещавший ничего плохого, во время уроков, к нам в класс неожиданно постучались. Показавшаяся в дверном проёме улыбающаяся голова нашего фельдшера (кстати, доброго человека) буквально заставило закатиться мое личное солнце. Я впала в минутный ступор и уже не слышала о чем он там говорит про прививки- я лихорадочно стала думать, как мне отсюда сбежать. Вот я сейчас вспомнила, почему меня это так пугало тогда. Дело в том, что этой трипанофобией страдала только я одна, все остальные дети спокойно сидели и мне было очень СТЫДНО как-то дать понять, что я БОЮСЬ. Легче было дождаться, когда начнут колоть остальных, попроситься выйти, мол, попить воды и дать дёру, что я и сделала. А куда бежать? Дома никого, у бабушки поймают, просто так бродить по селу тоже не выход. И тут мне в голову приходит гениальная идея- пойти в гости туда, где меня знают и  точно не найдут. Это был отчий дом жены моего дяди, где я однажды уже побывала вместе с ней.  Уж не знаю, чего я им там наплела про свой внезапный визит, но отчетливо помню себя сидящей за столом в летней кухне вдвоём с отцом тёти, угощаясь горячей лепешкой, сыром со сметаной и попивая чай. Время прошло незаметно за беседами с дедушкой, после чего, пришедшая с занятий его внучка- ученица моей мамы, отвела меня домой.