Sunrise

Ещё за долго до того, как мир стал таким, каким мы его знаем, существовали Они…

Эльхиоры, семеро прародителей всёго сущего. Они были величественны, их мощи покланялись иномиряне, величая их Богами. В каком-то роде они ими были, но сами себя они так не считали: они вели абсолютно беззаботную жизнь в Чертоге, где каждый день каждый из Эльхиоров создавал орудие или предмет, который помещался в Великий Арсенал.

Но, однажды, старейший из них, Готофриз, решил оставить эту затею и создать живых существ, которые будут населять прекрасный мир. Их назвали Сагаты: внешне они напоминали нас, людей, но они были куда сильнее, выносливее и красивее. Братья и Сёстры Готофриза не поняли его намерений и стали наблюдать за его творениями. Народ, что он создал, был мал: состоял из двадцать одного существа, каждое наделённое способностью открывать Великий Арсенал и пользоваться вещами, которые создали Боги (а боги ли они, вот вопрос?).

Прошли века. Многие из Эльхиоров также создали живых существ, но не смогли наделить тех силой Сагатов. Просто не смогли. Они долго докучали Готофриза вопросами, как он создал Сагатов, но ответ был один и тот же:

— Как я увидел Их в своей голове, так и создал…

Ответ был ложью, Они понимали это — Готофриз был мудрецом среди них. Но поделать нечего не могли: если он ответил на вопрос один раз — ответ не поменяется никогда.

И тогда началась война. Каждая нация, каждый народ жаждал заполучить себе силу Великого Арсенала. Сначала Сагаты были непобедимы: один воин разбивал взвод войск противника. Многие детища Великих решили объединиться в борьбе с, кажется, непобедимыми существами. Но тогда другие Эльхиоры решили убить Готофриза, чтобы ослабить его детей. Они поместили мудреца в округлое зеркало и разбили, а осколки — уничтожили. И тогда Сагаты стали хрупкими настолько же, насколько и хрупко было орудие убийства их создателя, из-за чего война превратилась в истребление. Искусные маги пытались вытащить способность открывать Великий Арсенал из пойманных Сагатов, но те погибали, оставляя после себя горстку мерцающей пыли и пару костей, не ставших зеркальными по каким-то неведомым причинам.

И тогда, некогда величественный, народ начал скитаться по свету, стараясь жить очень далеко от созданий, оставшихся от Шести Эльхиоров, которых позже прозвали Великими Сёстрами, Бездной и Белым Пахарем. Чертог, где жили Первозданные, разбился на части после смерти Готофриза. Место, где стали жить Великие Сёстры, назвали Колыбелью, которая на самом деле была огромным осколком прежнего Чертога Эльхиоров. Он был поделён между Сёстрами на четыре части, где каждая из Богинь являлась правительницей.

Каждое государство одной из них было не похоже на другое: в царстве Лианы всё цвело буйными красками и росло, давая плоды куда быстрее, чем в Элландере — мире живых. Где жила Огнеслава, там царили пески и жара, и выживали только самые суровые народы. В землях, где правила Корентайн, были бушующие ветра, пробирающие до костей морозы и горы, в которых жили те, у кого есть крылья. А в царстве Амеи было самое большое количество живых существ, ведь вода — это жизнь. Тем же временем, Белый Пахарь поселился на другой части Старого Мира, превратив тот в равнину и принимая в свой мир лишь тех, кто не имел постыдных дел за душой. А оставшийся, самый малый и тёмный осколок Чертога достался Бездне, где та стала править невиданными тварями и демонами, а спустя некоторое время — и тёмными, чья сила была в крови.

Прошла пара веков. Расы, созданные Шестью Эльхиорами, уже расселились по всему Элландеру, создали города, затем страны и принялись жить в мире между собой, забыв про Сагатов. Каждая нация славилась чем-либо. Империя Кистальф — сильнейшей армией и почти самыми обширными землями. Акролес был богат на ресурсы и мастеров, а так же и сильными магами, которые спасали народы от различных напастей. Свободные земли Эсперии славились своей свободой — любой мог стать там, кем ему угодно, но и каждый мог потерять не только всё имущество и семью, но и жизнь. Толойская теократия являлась страной с самой развитой торговлей, имея множество портов в своих прибрежных городах. У каждой были свои мастера, свои достоинства, но и недостатков было не меньше… В разных частях мира стали появляться наёмные убийцы, не гнушавшиеся отнять жизнь ради золотистой монеты. И чем больше была сумма, тем больше несчастных становилось их жертвами. Охотники отлавливали редких существ и сбывали их на торгах. К рабам относились как к скоту, а если это еще и драконид какой-нибудь… Всё, он не жилец. Есть в этом мире и палачи, и спасители, которых куда меньше чем тех, которым они хотят помочь.

***

В лесу неподалёку от города Шибрааль. Кистальф.

—  И где эта сука древняя ходит, мать вашу?! — главарь охотников ругался на своих подчинённых. Конечно, ты еще не так позлишься, когда где-то поблизости ходит последняя из рода Сагатов. Остальных уже поймали и отправили в запрещенные магические лаборатории, где из древней расы пытаются достать способность открытия Великого Арсенала. И стоимость последней из этого рода взлетела до катастрофических сумм.

— Мы н-не знаем где она, капитан… — произнес один из мужчин, подрядившихся на охоту за последней Сагаттой. 

—  Так ищите, остолопы! Её надо найти, иначе сделке с Теократией конец! — наорал на него главный, будучи красным от злости. Мужчина вздрогнул от столь громкого крика, но взяв в себя в руки, кивнул своим «братьям» и направился дальше на поиски Сагатты.

Многие осуждают их за такой род деятельности, но бывшим заключённым или людям, у которых жизнь сложилась изначально плохо, делать больше нечего. На законную и малооплачиваемую работу их не возьмут, и им остаётся идти в наёмники: защищать караван, идущий на Чёрный рынок, охотится на редких существ или вовсе отнимать жизни у высокопоставленных чинов. У всех свои способы выживать.

Как и у последней из рода Сагатов.

— Ну давай же, Фелисс, ты сможешь, — шептала себе под нос девушка, сидя в кустах в нескольких десятках метров от охотников.

Она искала одну очень важную информацию в книге, когда прядка её рыжих волос выпала из-за уха. Без отрыва от книги, девушка вернула прядь на место. Она искала способ уйти из этого мира. Скитаясь большую часть своей жизни, Фелисс теряла своих братьев и сестёр из-за их хрупкости. После смерти их создателя их, и без того подкошенная войной, мирная жизнь исчезла, сменившись на почти нескончаемый побег и поиск укромного места. Вы спросите: а почему они не ушли к оставшимся Эльхиорам, к брату и сёстрам Готофриза? Ответ прост: Боги попросту перестали внимать их просьбам и мольбам о помощи. А как же Великий Арсенал? Это не место, в привычном нам понимании. Попасть туда нельзя, но оттуда можно взять нужный предмет или оружие, изготовленное одним из Эльхиоров. Но есть ещё одна особенность Великого Арсенала — открытие врат в иной мир. И как раз таки её и ищет Фелисс в книге.

— Вот! — девушка чуть подскочила, но тут же притихла, услышав приближающиеся в её сторону шаги. Замерев, она накрыла голову тёмным плащом, дабы слиться с тёмной листвой кустарника, временно являющегося её убежищем. Взгляд зелёных глаз дрогнул, завидев приближающегося охотника.

Но как только шаги начали отдаляться, Фелисс приняла решение: попытаться уйти от преследователей на столько, чтобы можно было использовать заветное Слово, способное открыть дорогу в другой мир. Сказки об этой особенности Великого Арсенала девушка слушала в далёком детстве, почти двести с лишним лет назад. Да, Фелисс уже почти три века, но она не утратила своей красоты ни на йоту. А в прошлом, когда она жила вместе с остальными в их огромном городе-государстве, её звали «Дарующей Спокойствие». Её внешность, а в особенности взгляд давали всем видящим её душевное равновесие.

Но теперь… никого уже нет в живых. А если кто-то и есть, то их наверняка преследуют также, как и Фелисс.

— Так… — девушка взяла один из камней, лежащих прямо под её ногами, и кинула его в другие кусты, находящиеся подальше неё.

— Э-э-э… Что за черт? — один из охотников услышал шелест листьев там, куда прилетел снаряд. На это Сагатта и рассчитывала. Собрав и без того скудные запасы сил, Фелисс ринулась из своего укрытия.

— Вот! Вот она, ловите её! — охотники тут же заметили девушку и побежали за ней.

«Ладно, даже пары секунд мне должно хватить, чтобы оторваться…», — подумала Фелисс, оглянувшись назад и не заметив перед своими ногами корень дерева.

Споткнувшись, Сагатта «полетела» вниз по не очень крутому склону. «Летела» она недолго. Много раз «повстречавшись» с корягами и камнями, Фелисс свалилась в бурную реку, где холодная вода тут же «понесла» бедную девушку, вертя и крутя её во все стороны. Кое-как выплыв на поверхность, Сагатта старалась сориентироваться, где находится берег. Встретив в очередной раз камни на своём «пути», Фелисс смогла всё же понять, куда ей плыть и, покрепче схватив промокшую насквозь книгу, она направилась к берегу. Течение всё усиливалось и усиливалось, что предвещало ещё одну напасть для Сагатты — водопад. Врезавшись ногой в крупный камень, лежащий на дне, девушка потеряла «хватку» и её унесло течением.

***

— Ммм, — очнувшись, промычала Фелисс. Её вынесло на песчаный берег реки. Перевернувшись на спину, девушка аккуратно села и с испугом заметила, что её сумки рядом не было. Она оказалась в нескольких метрах от владелицы. Медленно встав, Фелисс поплелась к ней.

— Блин, ремень порвался, — вздохнула Сагатта, подняв сумку и увидев что ремень стал «жить собственной жизнью». Но отчаиваться девушка не намеренна, ведь книга толком не пострадала, а значит — есть еще шансы убраться из этого мира.

Кое-как привязав сумку на пояс, а не перевесив по привычке через плечо, Фелисс направилась в лесную чащу, ведь с противоположной стороны реки могли быть охотники. Солнце уже зашло за горизонт, отдавая Луне её место. «Серебряное блюдце» освещало всё вокруг мягким белым светом. Небольшой туман, предвещающий скорые дожди, стелился по земле. Где-то вдалеке ухукала сова, но поблизости с девушкой животных не было. Через какое-то время Фелисс добрела до маленькой поляны и там, девушка решила остановиться. От преследователей она оторвалась, так что можно вздохнуть спокойно.

— Так… — первым делом Сагатта решила осмотреть себя. После того «плавания» в бурной реке она чувствовала хруст своего стеклянного тела. На всякий случай оглядевшись, Фелисс принялась раздеваться. Сняв с себя блузку, девушка удивилась, заметив несколько сверкающих на тусклом свете осколков. Оставшись голой, она принялась осматривать себя: сначала ноги, потом таз, затем корпус в целом и последней частью тела остались руки.

— Ничего страшного, несколько осколков не беда, — успокаивала Фелисс саму себя, одеваясь обратно. Вздрогнув от успевшей остыть одежды, девушка достала из сумки книгу и открыла её на нужной странице. Множество букв поплыло из-за воды, но то, что было нужно Сагатте, не было затронуто.

Сконцентрировавшись, Фелисс принялась зачитывать единственную нужную ей строку:

— Atverieties, V;rti Citas Pasaules.*

Её голос звучал спокойно и чётко. Каждое из четырёх слов можно было разобрать, но могли это сделать лишь знающие язык Сагаттов.

И вот, через мгновение, старания девушки вознаградились — прямо перед ней засиял золотистый портал, похожий на дверь. Взяв свою сумку, Фелисс глубоко вздохнула, готовясь к трудностям нового для неё мира. И тут в её голове прокрался страх.

«А если я застряну между двух миров? А вдруг в том мире дела обстоят ещё хуже, чем в этом?», — думала она, но, пересилив эти страхи, девушка смогла прогнать навязчивые дурные мысли. Крепко сжав одной рукой сумку, а второй ухватившись за «ручку» двери в Иной мир, Фелисс открыла её. Яркий синий свет ослепил девушку, а какая-то неведомая сила подтолкнула её во врата. И только она оказалась на Перекрёстке, дверь за Сагаттой закрылась и исчезла, оставив после себя золотые искры.

Так и пропала в Элландере последняя из рода Сагаттов. Охотники, что преследовали её вернулись ни с чем, из-за чего их сделка с Толойской Теократией была расторгнута и все они, включая и их семьи, были убиты за ненадобностью. Остальные государства оставили магические лаборатории, когда в тех закончились пойманные Сагаты. И с тех пор жизнь в Элландере стала чуть спокойнее.

___

— Откройтесь, Врата Иного Мира. (латышский)