Подводная одиссея сержанта полищука

Достав из нагрудного кармана комбинезона толстую, затрёпанную и испачканную мазутом записную книжку, называемую хозяином «талмут», низкорослый крепыш майор Чалый, ничего не говоря стал медленно листать её и, обнаружив необходимую страницу, загадочно посмотрел на вытянувшихся «Во фрунт» механиков-водителей учебно-боевых танков. Потом вздохнул, и с хрипотцой в голосе прогундосил: «Сержант Полищук, ваш танк за номером 143 привлекается к вождению под водой, сержант Рябков, ваш 155 и 166 - Рябчука – поднял серые уставшие глаза на подчинённых и, словно освобождаясь от тяжёлого груза, добавил, – всё!». 
– Поняли, товарищ майор! – бодро ответили сержанты.
Владимир Полищук прослужил более года, но под водой танк ещё не водил, да и когда было? Правда в учебном подразделении, он, как и его товарищи в изолирующем противогазе таскал тяжёлый танковый трос по дну бассейна, проходил психологический тренинг – экипаж затапливали на десять минут в макете танка, но это было как-бы понарошку.
Владимир улыбнулся: Ну наконец-то в подводники! Он не раз спрашивал у старослужащих, как это в танке под водой? «Танковые волки» делали серьёзные лица: – «Страшновато, брат! представь, на глубине пяти метров ползёшь по дну целый километр, водичка капает сверху, помпа жужжит. Б-р-р!»  А кто-то, шутил: «Вцепился руками в рычаги поворота, ногой в педаль оборотов, немигающим взглядом уставился в гироскоп и держи вертикальную рисочку на ноле. В триплекса  не смотри, там жёлтая муть …» 
Сделал вывод – интересно на глубине пяти метров увидеть эту «жёлтую муть».
Полдня танкисты, словно муравьи, ползали по броне, устанавливая оборудование подводного вождения танков (ОПВТ), конопатя специальной замазкой щели и стыки, герметизируя корпуса, а майор ходил от танка к танку и зудил: «Тщательней конопатьте, так чтобы и капля воды внутрь не попала. Сделаете хорошо – сухими будете, нет, - утопленниками».
На 143, для питания двигателя и членов экипажа воздухом во время нахождения танка под водой, установили штатную воздухопитающую трубу , на остальных трубы «лаз ».
Подготовка на суше заканчивалась опробованием танка на течь – «замочкой», в ходе которой определялась готовность к вождению под водой.
Плавно отпустив педаль главного фрикциона, и одновременно надавив на педаль газа, Полищук начал погружение в «жёлтую муть». Нога на педали газа почему-то предательски подрагивала, а «муть» играясь бликами заходящего солнца медленно приближалась к стёклам смотровых приборов, затем постепенно поглотила видимость и стала каплями просачиваться, падая на плечи, колени. Зажужжала водооткачивающая помпа. В наушниках шлемофона прохрипел голос Чалого:
– Ну что там у тебя, сорок третий? Держит?
Сержант, провёл взглядом по боевому отделению, ответил:
– Нормально, держит.
– Проползи ещё метров пятьдесят. Если чего, назад.
– Понял.
– Чё молчишь, Полищук? Не утонул ещё?
– Всё нормально, – пробурчал мокрый сержант.
– Ползи обратно.
– Понял. Ползу.
Когда танк выбрался на сушу, к машине подошёл Чалый и, подняв большой палец вверх, подал условный сигнал: «Вылезай». Вскоре «парящий» сержант стоял перед майором.
– Ну, и что нормального? Весь мокрый, считай утопленник. Ты, сержант, замазки не жалей, пройдись ещё раз по стыкам.
– Есть, – с обидой ответил Полищук, хотя понимал, что офицер прав.
Подводное вождение, впервые проводилось в составе танкового взвода (трёх танков), поэтому задача по управлению усложнялась. Экипажи формировались из двух механиков-водителей и командира-офицера. Для аварийного выхода в случае затопления танка внутри находились три изолирующих противогаза готовых к работе. 
В лесу, расположенном рядом с водоёмом осень раскидала разноцветные листья. Солнце, прикрываясь седыми рваными облаками, хмуро глядело на водоём. Температура воздуха и воды были около 12 градусов по Цельсию. Порывистый ветер гнал по водоёму невысокую пенящуюся волну.
Полищук, стартовав третьим, в составе первого взвода, командиром которого был лейтенант Цуркан, уверенно вёл машину на противоположный берег. «Муть» при вхождении в воду раздражала, набегая на триплекса, а потом вовсе укрыла смотровые приборы. Сержант сосредоточил, как учили: всё внимание на шкале гироскопа, как только диск с цыфирками начинал уходить от полоски, он плавно тянул рычаг управления, выводя на «ноль». Вода, по мере продвижения в глубину всё оживлённее капала на плечи, колени и руки, пот, скапливаясь на бровях, сползал на веки, затрудняя видимость. Полищук, мотнув головой избавляясь от пота, успокоил себя; «Ну и что, что пять метров воды сверху, совсем не страшно, словно на тренажёре», под жужжание помпы, уверенно вёл танк. Постепенно «муть» стала светлеть, и открылся берег, на котором в клубах несгоревшего соляра и пара, выставив в небо длинные объёмистые стволы труб «лаз», ползли передние машины взвода.
Сержант облегчённо вздохнул: «Ну, вот и на берегу!..» 
Действия водителей 143-го были оценены на «отлично». Экипаж танка, кроме командира, заменили новым. Лейтенант Цуркан, задержал Полищука: «Ты, это, на всякий случай тоже садись в танк. Если чего…»
Сержант кивнул головой, и вскоре сидел рядом с лейтенантом.
Офицер, глянув на сержанта, улыбнулся. Наверное, вспомнил, как Полищук, когда молодая чета Цуркан посещала театр или кинотеатр, несколько раз присматривал за его девочками-близняшками. 
Танк, управляемый очередным механиком-водителем медленно ушёл под воду.
Владимир, думая о своём, смотрел на жужжащую помпу. Ощутив резкий рывок танка, да такой что головой ударился о казённую часть пушки, про себя выругался. Обратил внимание, что тяга рычага управления нервно дёргается. Одев шлемофон, услышал лихорадочно передаваемые команды из пункта управления вождением: 
– Вправо! Право-о! Пра-во-о, мать твою!..
Полищук знал, что трасса по дну водоёма на глубине около пяти метров была высыпана гравием, а справа и слева от трассы - глинистый ил.  Скомандовал механику-водителю находящемуся за рычагами:
– Стой!
Но было уже поздно. Машина накренилась и увязла в иле. Вода захлёстывала через воздухопитающую трубу и с шумом ударялась в полик танка. С берега последовала команда:
– Экипаж танка 143, сохраняйте спокойствие. Двигатель заглушить! Будем эвакуировать.
Вода прибывала так быстро, что насос не успевал откачивать. Два новых члена экипажа трясущимися руками надели изолирующие противогазы. Остался один противогаз. Лейтенант побледнел:  «Дочи мои, как же вы без меня?..»
Полищук лихорадочно думал, как выбираться без противогаза, если...
Сверху через воздухопитающую трубу комментировали: «Ребята, спокойно! Спустился водолаз. Он крепит трос…»
Вода подбиралась к клеммам нижнего ряда аккумуляторных батарей. В трубе раздался радостный голос: «Зацепили! Будем буксировать! Снять с тормоза и выключить передачу».
Полищук занял место водителя, выполнил распоряжение. Танк сильно дёрнуло, немного развернуло и он замер. Из трубы хрипло донеслось: «Порвался трос, крепим второй».
Время тянулось убийственно медленно. Полищуку, как и остальным членам экипажа казалось, что танк находится под водой целую вечность. Он слушал завывание помпы, плеск падающей с высоты воды, смотрел на тусклый свет шкалы теперь уже ненужного гироскопа, на два торчащих над жёлтой водой обрезиненных рычага управления, вздрагивающие ноги, толи от холода, толи от волнения, установил на скрывшиеся под водой педали, рукой пошевелил рычаг переключения передач. А жёлтая муть медленно заполняла пространство танка.
Сверху поступило распоряжение:
– Проверьте изолирующие противогазы и будьте готовы затопить танк. Ждите команды.
В наушниках шлемофона слышался скрип, писк и обрывки команд, а в голове Владимира водоворот мыслей: танк стоит в иле, при затоплении через шахты приборов видения вместо воды хлынет ил, вряд ли без противогаза выйду. Что делать? И тут спасительная мысль - попробуй двигаться прямо, а вдруг сможешь выбраться?
– Берег, я сорок третий, разрешите движение! – запросил сержант.
Командир батальона, услышав голос учебника  оживился.
В наушниках скрип, свист и  – Поли.., проб…, т… медл...
Нажал большим пальцем правой руки на кнопку стартера. Освещение в танке потухло, но двигатель, несколько раз чихнув, заработал. Полищук, как бы его подбадривая: «Родной, ну не подведи!»  опробовав его на всех режимах, включил первую передачу, увеличил обороты и плавно отпустил педаль сцепления. 
Танк медленно пополз по дну. На берегу, наблюдая за поплавком с номером танка прикреплённом к трубе, заметили движение и в наушниках донёсся хриплый голос комбата: «Леве… сын…к, лев…ее. Прям…! Так, так …»
Лейтенант по внутренней связи прокричал: «Полищук, доберёмся до берега – отпуск! Ты слышишь?!»
Сержант, конечно, слышал...
Муть начала светлеть, а скоро танк вынырнул из воды и проехав метров пять по берегу остановился. Заглушив мотор, Владимир перебрался в боевое отделение и оказался в объятиях лейтенанта. 
Когда из танка вылезли четыре парящих человека, их встретил хмурый, поседевший за время эвакуации командир батальона: 
– Спасибо сержант! Ты же не должен находиться в танке? – И глянув в сторону лейтенанта, – С тобой разберусь отдельно. Идите, отогревайтесь.

***