Рыбу кистепёрую воспою я. Ч. 1

  Пой, Карагачин про рыбу кистепёрую,
  Что вышла когда-то на брег старинный,
  Полупустынный, враждебный иль
  К рыбке этой совсем равнодушный, -
  Пой об этом подвиге, Карагачин,
  А не про гнев Ахиллеса какого-то!
  Пой, осуждая, про трусость мезонихида,
  Что с суши в море Тетис бежал,
  Мезонихидом в Океане став,
  Тягот жизни на суше не выдержав!
  Пой, Карагачин, про наглость и свирепость льва
  Или какого-нибудь смилодонта страшного,
  Что австралопитеку клыки страшные
  В горло, в кадык, беспощадно вонзил,
  Что съел австралопитека с аппетитом,
  Как та лягушка, прожорливое брюшко,
  Что вдруг пришла и съела кузнеца...
  Пой, Карагачин, про питекантропа смышлённого,
  Смелого, непобедимого, с дубиной в руке,
  Льва не испугавшегося и дубиной того огревшего!
  Воспой, Карагачин, и смелость гомо сапиенса,
  Пещерного медведя в морду факелом ткнувшего,
  А затем и шкуру убитого, уже не страшного, зверя
  С гордостью на спине своей сАпиенсовой носящего
  Или на шкуре той, мягкой, с удовольствием спящего!
  Ведь сапиенс-человек и по сей день живёт на земле,
  Хотя будущее его, увы, тоже во мгле...
  А от медведя пещерного что осталось?
  Зря, его создавая, природа старалась...
  И дай, боже, добавь немного ума человеку,
  Чтобы он не рубил сук, на котором сидит!
  Ведь нормальный человек - всё же не бандит!


  Это продолжение поэмы "Вселенная, Жизнь, Разум".
  И, кроме фантазий о кистепёрых рыбах работы - непочатый край... для этого надо быть неисчерпаемым...