Маргинальное чтиво. 27

Для всех, кто знает, что такое потливость. Тем, кто прохавал жизнь с самого низа эволюционной лестницы. Всем, кто потерял хвост по пути до пещеры. Всем беспризорным хомосапиенс посвящается.

Что случится, если мне откроется суть вещей во всей её наготе? Если снимутся все сто одёжек, которые все без застёжек? Если наконец прольёт слёзы тот, кто его раздевает? Тот, кто его раздевает, - тот слёзы проливает - это про цыган. Вы видели одеяния цыган? Даже жарким летом в душном автобусе в резиновых шлёпках, но в прюнелевых юбках. Если я узнаю, что в прошлом я был цЫганом, то что же? Начну просить яичко и огурчик у соседей и нести на общак чернокудрому золотозубому гитаристу?

В нашем городе ходит одна молодая упитанная от домашних яичек и молосольных огурчиков цыганка по автобусам. Ходит по всем правилам цыганской экипировки с фотографией, на которой уже и лица не видно того, кому надо пожертвовать: самой фотографии уже лет 10, - т.е. там и жертвовать может уже и некому или не за чем, поскольку он на яхте в открытом море растирает кокосовой мочалкой, сдобренной холодным шампанским, золотистые задницы очаровательно безыдейных латинок. Да и говорит эта цыганка так фальшиво, что ей не дают мелочи даже самые фанатичные христиане: "Пожааалуйста, бууудьте милосееердны". Блеет как коза одним словом. Я ей специально всегда смотрю прямо в глаза, и там нет совести. Она выходит из автобуса и закуривает, как слесарь после тяжёлой рабочей смены. Ещё ходит одно существо, пол которого я до сих пор не понял. Я зову его "с праздничком", угадайте почему. "19-го Никола, а 8-го Сергий, с праздничком вас". Но в его жизни реально не сектор-приз на барабане, не то, что у трамвайного гармониста, который лабает что-то далёкое, то ли военное, то ли родное, когда больше хочется потанцевать и поплакать, чем дать ему денег.

Так вот если я узнаю, что я водоросль, то что же? Начну зеленеть и колыхаться? Мне придётся подстроиться под моё "предназначение"? Зачем, если мне нравится быть человеком, а не травой? Что мне до того, что я из речной тины и что я родился "наверное от сырости"? Зачем нам ковыряться в причинах? Какой в этом прок? Нам нужно решать, что делать здесь и сейчас с тем, что есть. Например, можно наесться бутербродов и пойти в свою берлогу переваривать их, а можно выйти из берлоги и пойти и дальше донашивать своё уже умирающее тело. Можно всё.

Две пьянчуги, узнав, что они потомки грибов, повздыхают а-ля "вот как оно деется", разведут руками и снова пойдут хлестать пиво в тошнильню. Только поймите правильно, здесь нет разницы между алкашом, политиком, том-менеджером, священником и прочими идиотами, мнящими, что они "нечто в мире суть".
Да и самки человека. Как бесят эти тупые шмары, опоросившиеся орущими детёнышами, которых они используют в качестве аргументов "пропустите" да "помогите". Вас же задули - вот и разбирайтесь. Эти детёныши и орут-то от того, что скоро им садиться за кассу в магните или идти на утренник аниматором-дебилькой. Что сакральное лежит в этих колясках, из которых тянет ядовитой подливой? Это всё ложь. Там нет сакрального. Если их не воспитывать, то они будут есть из одной миски с собакой.

Что нам даст эта правда?
А если мы от Бога? То вмиг все станем набожными? Сразу станем вежливыми, словно получили зарплату? "Горе вам, лицемеры!" - говорил один... кто говорил-то? А?

Никому не нужна эта правда. Она ничего не изменит. И никого. Этого и не нужно. Мы сами правда. И если эта причина кого-то изменит, то знайте, что он идиот. Тупая шлюха, которую сначала трахал Бог, потом Дарвин, а теперь лабораторная крыса с намазоленными ладонями. А люди всё слушали, все чесали зад и перед и молчали.
Зачем мне причина? Что мне с ней делать? Что она изменит? Она не хлеб, не палка, и не нужно её никому.