Четырежды отважный

/очерк/

Почти сорок лет минуло с того дня, как к народам мира пришла долгожданная Победа. Но жива память о тех, кто не вернулся с поля боя: бесчисленны обелиски, вечные огни. Неувядаема и слава живых героев, тех, кто сегодня носит почётное звание ветеранов войны. Об одном из них и пойдёт наш рассказ.
По рождению Василий Николаевич Кучменко сибиряк. Начало биографии для того времени – самое обыкновенное. Учёба в школе, в 1943 году – призыв в армию. Была возможность стать офицером, но Киевское военно-пехотное училище, которое тогда находилось в Ачинске, окончить не удалось. События на фронтах развивались стремительно, и курсант Кучменко с товарищами был направлен в 75-ю гвардейскую стрелковую дивизию. Через три-четыре дня они уже участвовали в боевых действиях.
Название той деревни в Сумской области Василий Николаевич уже не помнит. Но события того дня отложились в памяти на всю жизнь.
Роту построили в цепь. Ребята все молодые, ещё не нюхавшие по-настоящему пороху, не представлявшие толком, что такое кровь и смерть. Разве что, когда подходили к передовой, заметили чью-то оторванную ступню. И вот они по команде офицера, азартно, словно мальчишки, игравшие в войну, рванулись вперёд, к деревне, где окопался противник. Бежал и Кучменко, надрываясь в крике «ура». По ним стреляли, и они посылали пули в сторону невидимого врага. Когда достигли окраины населённого пункта, заметили убегавших немцев, которые, погрузившись в машины, оставляли деревню.
Отдышавшись, бойцы стали осматриваться. Оказалось, что кто-то убит, другие ранены, а у Василия сбоку гимнастёрка пробита пулей. И тогда впервые стало страшно, так, как может быть страшно совершенно неопытному солдату, ещё вчера сидевшему за школьной партой.
Поступил приказ занять оборону. Фашисты пошли в атаку на недавно сданные позиции. И тут Кучменко подвели его неопытность и волнение. Выпустив из автомата более семидесяти пуль, он уложил только четырёх гитлеровцев. После упорного боя роте пришлось отступить.
А когда вновь отбили деревню, на её западной окраине обнаружили изуродованные трупы наших солдат. Это были раненые, не успевшие отойти при отступлении. Враги зверски издевались над ними. Именно в этот день в сердце Кучменко поселилась настоящая ненависть к фашизму, которую он пронёс через всю войну.
Советские войска продвигались дальше, освобождая Украину. Под Бахмачем Василию Николаевичу с несколькими бойцами было приказано уничтожить группу немцев, оказавшихся в тылу роты и засевших в лесной избушке. Под неприятельским огнём Василий сумел подобраться к фашистам и швырнул в окно, откуда бил пулемет, гранату. После взрыва ворвался в избушку. В метре от его груди блеснул вражеский штык. Ещё доля секунды – и смерть. Но короткая автоматная очередь свалила немца. Та же участь постигла и остальных, оставшихся в живых после взрыва гранаты. За этот подвиг Кучменко был представлен к первой в своей жизни награде – медали «За отвагу».
За Бахмачем ему впервые пришлось увидеть немецкое кладбище: аккуратные могилы, чёткие надписи, большие металлические кресты. Дальше, уже в Прибалтике, встречались ряды вогнанных в землю крестов из наспех сбитых берёзовых обрубков.
При форсировании Днепра пятнадцать человек из роты, где служил Кучменко, были удостоены звания Героя Советского Союза. Но в том массовом подвиге Василий уже не участвовал. За несколько минут до начала операции он получил ранение и навсегда выбыл из своего полка. После госпитализации получил назначение в другую часть.
Далее боевой путь Кучменко пролегал через Житомир, Бобруйск, Барановичи. Под Ригой был ранен в четвёртый раз. В нескольких метрах от него разорвалась мина. Автомат, вещмешок, пилотку как ветром сдуло. Три осколка в левую руку и один под глаз (он и по сей день там). Чудом остался жив.
В целом война запомнилась Кучменко, как тяжёлый повседневный труд. Но есть в его фронтовой практике два случая, о которых он рассказывает с некоторой долей юмора.
Небольшой городишко, занятый врагом. Полк продвигается по шоссе, ведущему к этому населённому пункту. Во главе колонны идёт первое отделение под командованием сержанта Кучменко. Вдруг обнаруживается, что в одной из боковых лощинок застряла ротная кухня. Первое отделение посылается на выручку.
С кухней провозились довольно долго. А когда вновь выбрались на шоссе, растерялись: ни души. Тогда пошли вперёд самостоятельно.
До самого городка так никого и не встретили. Да и город словно вымер. Но когда вошли в первую улицу – «тю-у-у» – мимо них пролетел снаряд и неподалёку разорвался. Ничего не соображая, заскочили в ближайший дворик. Постучали в дом. Из подвала вылезла старуха и обрадовалась:
– Наши пришли! Голубчики, сколько ж мы вас ждали! Слава богу!
– Где наши, бабуль?
– Как где! А разве с вами больше никого нет?
– Нет.
Тут старуха запричитала: «Ой, милые. Так кругом же одни фашисты. Постреляют они всех вас».
А бойцам и пуще прежнего невдомёк: что же всё-таки произошло. Позади себя увидели двухэтажный крепенький домишко. Стали перебегать – и снова чуть не попали под снаряд. Глянули туда, откуда он прилетел, а там немецкий танк стоит.
Забежали в дом, стали осматриваться. Видят, в двухстах метрах от них и в восьмидесяти от шоссе в траншее спиной к ним сидят немцы. Явно готовятся к обороне. И как они целое отделение проворонили, непонятно.
Оказалось, что фашисты собирались отражать атаку наших войск, что сошли с дороги и углубились в лес. Отделение Кучменко об этом тогда не знало. Сидели, решали, что же делать? И тут один солдат предложил атаковать противника. Другие поддержали.
«Ребячества ещё много в нас было» – вспоминает теперь Василий Николаевич.
Но тогда они долго не рассуждали. Семь человек, взяв автоматы наперевес, стреляя короткими очередями, и с криком «ура» пошли в атаку. Фашисты, не ожидавшие нападения с тыла, были ошарашены, побросали оружие и подняли руки. Кучменко собрал их в кучу, пересчитал. Оказалось, что они пленили ни много ни мало, а сто двадцать гитлеровцев.
А через несколько минут в атаку пошёл их батальон. Наступающие открыли стрельбу, а в ответ – тишина. Атаковать-то некого.
Уже под Кенигсбергом, когда в наступающей роте каждый человек был на счету, командир приказал Кучменко одному отконвоировать в штаб полка тридцать военнопленных.
До штаба дошли без приключений. Но там Василий получил приказ отвести пленных в штаб дивизии. Оттуда направили в штаб корпуса. А время позднее. К тому же, во время пути Кучменко умудрился потерять, висевшую на поясе, гранату. А в автомате всего пятнадцать патронов.
Чтобы сократить путь, гвардеец принял решение идти напрямую, через лес. Сам пошёл впереди, указывая дорогу, немцы за ним. Сержанту впервые пришлось возглавлять такой странный взвод, но то, что пленные могут легко расправиться с ним, и в мыслях не держал.
В штаб корпуса они прибыли часа в три ночи. А когда гитлеровцев обыскали, у них обнаружили шесть пистолетов и более десятка ножей. Притом несколько пленных бежали по дороге. Так или иначе, но задание Кучменко в основном выполнил.
После победы над фашистской Германией Василий Кучменко участвовал в разгроме японских милитаристов. При форсировании реки Халкин-Гол его отделение уничтожило японский дот. И здесь сержант выказал личную храбрость, за что был представлен к четвёртой медали «За отвагу».
Василий Николаевич Кучменко в настоящее время работает начальником КБ-2 на головном заводе объединения. Его трудовые достижения стали продолжением ратного подвига. Недавно он получил тринадцатую награду – медаль «Ветеран труда».

1984