Иммунитет Аникина. Битва за Мохач 1526

Александру Аникину

За лит. мат. часть спасибо Александру Аникину

сделаю кроссовер с сериалом янычар, я поняла кого янычар бил в итоге, но скорей всего, это будет эпоха Сулеймана.

асть 1. Пролог и предпосылки битвы за Мохач
17 января 2022, 22:01
Александру Аникину

Когда Сулейман предложил Александре поужинать с ним, Михедерван - Сулейман в покоях был с другой. Жасмин спокойно изучала священные писания, а Гюльфем просто сидела, поджав губы. Ужин оказался великолепным, и Саша - к удивлению Сулеймана – даже не противилась тому, когда он поцеловал её в конце. Поцелуй девушке понравился, и она рискнула ответить на него, пока Сулейман не повалил рывком её на мягкие красивые, красочные подушки. Иван Порфирьевич, отец Саши, посчитав, что его дочь погибла, постучался в ближайший монастырь с просьбой постричься в монахи, когда его дочь чувствовала, что влюбляется в умного и начитанного Сулеймана, который был хорошим любовником и интересовался всем, что она проходила в школе. Особенно Сашу забавляло то, что Сулейман подсказывал ей ответы на уроки.
Очарованная Сулейманом, Александра, прозванная Хюррем – не обращала внимания на гаремные интриги. Михедерван и Гельфен быстро почувствовали в Саше соперницу. И решили избавиться от неё. Жасмин к участию в разговоре не привлекали, и шушукались на стороне. Когда после дневной прогулки с Султаном, счастливая Александра вошла в комнату, Гюльфем закатила скандал. Она распалялась всё более, и её нельзя было остановить. Гюльфем-хатун осыпала Александру всяческими оскорблениями, обвиняла в шпионаже, и каких-то преступлениях, чуть ли не в воровстве. Кроткая и застенчивая Жасмин, стоя в сторонке, всхлипывала. Сильный удар был нанесён по лицу Хюррем, и девушка упала на пол. Гюльфем попыталась ударить её ногами, это у неё получилось, и она стала бить сильнее. Хюррем поняла, что беспомощна.

Михедерван опомнилась. Она набросилась на Гюльфем и укусила её в шею. Гюльфем вскрикнула, и уже дралась с Михедерван. Вбежал перепуганный Агер-ага – смотритель сераля. Он быстро привёл Гюльфем в чувства.

- Что ты делаешь, несчастная! – Закричал он что было мочи. – У тебя сын болен. Смотри как бы он не скончался, а то получишь от Сулеймана за это повестку в Босфор.

Гюльфем как очнулась от пережитого шока, и кинулась к больному шехзаде. Михедерван бросилась к своему ребёнку – полагая, что болезнь заразна, и что она может потерять сына. Хюррем еле очнулась. Жасмин уложила её на постель. И приготовила девушке чай с травами и лекарственный сбор. Жасмин хорошо ухаживала за Хюррем, которая плакала, что больше повелитель не захочет её видеть - тело и лицо было всё в синяках. Жасмин сжалилась над Хюррем. Она позвала Агер-ага и
сказала:

- Пожалуйста, расскажите о том, что случилось Повелителю. Видите, как
она его любит.

Агер-ага посмотрел на Хюррем, которая металась в горячке. Он кивнул
головой и тихо сказал Жасмин:

- Хорошо, только если из-за этого пострадает Гюльфен…

- Гюльфен сама виновата. – Сказала Жасмин. – Она не любит повелителя.
А Хюррем любит его. Прошу Вас, сделайте что я прошу.
Агер-ага рассказал Сулейману о происшествии. Сулейман пришёл в бешенство.

- Так вот почему эта Жасмин отказалась пустить меня к Хюррем. – Сказал он грозно, и тут же смягчил голос. – Простите, я виноват. Я думал, что Жасмин против меня, а она так ухаживает за моей Хюррем. Кто это сделал?


- Гюльфен-хатун. – Честно сказал Агер-ага.
- Сто ударов палками. Потом с ней разберусь. Я хочу видеть Хюррем. - Но она Вас не захочет видеть – у неё лицо всё в синяках.
- В конце концов Султан я или не Султан? – Взревел Сулейман и побежал к любимой женщине. Сулейман хорошо ухаживал за возлюбленной, и вскоре Хюррем стала дарить ему ночи любви. Михедерван и Гюльфен было
не до страсти: у них болели дети, и Агер-ага следил за тем, чтобы матери за ними хорошо ухаживали. Поскольку болел шехадзе, наказание для Гюльфен было смягчено, и она отдалась вся больному ребёнку, который, увы, через год скончался. Вслед за ним ушёл на другой свет и сын
Махидевран…
В 1522 году Хюррем почувствовала, что ждёт шехадзе. Она была счастлива, и сказала об этом Султану. Когда пришло время рожать, Сулейман явно нервничал. Его к любимой женщине не пускали, но он держался молодцом. Роды шли не совсем гладко, и Султан очень боялся за любимую. Хюррем страдала, повитухи суетились вокруг роженицы, и, наконец, Сулейману сообщили радостное известие:

У него родилась дочь. Сулейман обнял Агер-ага, и счастье озарило Топкапу. Сулейман побежал обрадовать своих уже родных женщин – Гюльфем, Ясмин и Михедрван.
- А что же мы стоим? – Обрадовалась за подругу Жасмин. – Пора танцевать! Радость какая! Михримах появилась на свет!

Гюльфем не хотя ударила по струнам лютни. Но Сулейман остановил молодую женщину.
- Почему Михримах? – Спросил он, весьма игриво.

- Назовите её Михримах! – Обрадовано сказала Жасмин. – Исполните мою просьбу. Ну если бы у меня была дочь, я бы её назвала Михримах.

Сулейман присмотрелся к Жасмин.
- Хорошо, как-нибудь зайду к тебе. – Бросил Сулейман на лету, и пошёл к своей возлюбленной Хюррем. Она лежала на высоких подушках.

Солнечный свет ярко проступал в окно, и женщина была счастлива. Сулейман сжимал её руки и радовался появлению дочери, которую счастливые родители назвали Михримах.

Отец Александры Иван Порфирьевич в эти дни не находил себе место. Ему показалось, что он сошёл с ума, а во сне ему приснился младенец – маленькая рыжеволосая девочка, так похожая на его дорогую Хюррем. Мужчина перекрестился, и воздал покаяние Господу. По учению гностиков, это означало, что душа его дочери переродилась в малышку и сейчас где-то живёт у любящих её родителей. Но это было не так. И Иван почувствовал, что это не так. Он подумал, что хорошо, если бы в эти дни он стал дедушкой. Как-то к нему в монастырь вошёл вернувшийся с
похода Фёдор.

Иван был рад Фёдору как сыну и обнял его за плечи. Фёдор обрадовался Ивану как отцу. Но услышанное Фёдора поразило. Иван сказал ему странные вещи:
- Прошу тебя, разыщи мою Сашу.
Фёдор подошёл к настоятелю монастыря, и спросил что такое творится с Иваном. Настоятель вынужден был признать печальное:- Он помешался. Он думает, что Александра жива и что у него внучка. Фёдор перекрестился.
- Как давно я не был в этих краях. Настоятель монастыря, отец Сергий, всё-таки не стал уничтожать Ивана и сводить его до уровня помешанного. Он подошёл к Фёдору, и сказал тихо: - Я тебе этого не говорил. Кем была похищена Александра?
- Марина, жена Сёмки, рассказывает, что османами. – Ответил Фёдор.

- Ищи её в Османии. – Сказал отец Сергий.
Фёдору стало не по себе. Он не мог поверить, что настоятель монастыря поддержит безумного.

- Но учти, если Саша правда стала женой Сулеймана, о которой так много говорят путешественники, заезжающие к нам, то поклянись мне, что не притронешься к ней никогда.

Фёдор дал слово.
- Благословляю тебя на путешествие. Разыщи её. Хоть с караваном купцов. И принеси счастье отцу.

Фёдор совсем ничего не понял. Но он решил, что отец Сергий просто не хочет выдавать Ивана, который стал ему близким другом, и на время, на несколько лет забыл о его странной просьбе. Об Османии он и не помышлял, а устроился на работу простым писарем в посольском приказе, и обыденные дела ему позволили на время забыть о Хюррем.


Берегись, Сулейман!
Шёл 1523 год. Василий III, государь и Великий князь Всея Руси, был благодарен Хюррем за то, что она так помогала Сулейману изменить своё мнение о России. Он решил наладить связи с Османией, и для этого снарядил караван из нескольких, пусть не самых лучших купцов, чтобы те поехали в Османию поблагодарить Хюррем. Для Хюррем, которая теперь считалась самой первой женой Сулеймана, везли многочисленные подарки – меха, драгоценности, и даже какие-то поделки, сделанные лучшими женщинами российского государства. Хюррем сама не знала, что может
достичь таких высот.

Однажды она была очень грустной. Сулейман не знал, чем её утешить. Гюльфем решила, что болеет Михримах, и спустилась в комнату к малышке, но девочка была здоровой и рассказывала своей родственнице, которую она звала тётей какие-то глупости. Мама Хюррем объяснила Михримах, что эти женщины – её сёстры. Михримах немного поняла. Тётя Гюльфем ей очень нравилась, и девчушка любила её изводить. Гюльфем была не рада, что к ней зашла, тем не менее, они весело проводили
время. Жасмин и вовсе прониклась симпатией к девчушке. - Когда ты родишь Сулейману шехадзе? – Как-то спросила Хюррем Жасмин, когда они прогуливались по залитому солнцем летнему саду, и Жасмин призналась ей, что ждёт ребёнка. Хюррем обняла подругу. Но какая-то грусть всё равно не давала ей покоя.

- Это потому, что Жасмин скоро родит мне шехадзе? – Улыбнулся Сулейман как-то за семейным ужином.- Нет. Я видела во сне отца. – Ответила Хюррем. – Он ждёт меня. Хотя бы весточки от меня.

- Хорошо. – Улыбнулся Сулейман. – Скоро из России пребудут купцы, я попрошу их разыскать твоего отца.

Хюррем подарила мужу счастливый поцелуй. От души отлегло многое. С этих пор она жила молитвами за отца.

Купец Александр и его возлюбленная Ольга, из-за которой его бросила жена, отправлялись в торговый путь в Османию. Государь Василий III налаживал торговые связи с Османией и отношения с молодым Султаном Сулейманом. Неожиданно, к путешественникам пристал Фёдор, неизвестно откуда появившийся.

- Возьмите меня с собой, мне жизни нет на этом свете. – Сказал он Александру, который недоверчиво посмотрел на неизвестного ему молодого человеку. Юноша, казалось, бредил.

- Что случилось? – Спросил купец.

- Мою возлюбленную, Александру, убили. Отец её помешался, а мать стала ведьмой и бродит в лесах.

Александр недоверчиво сдвинул брови.

- Кто убил? – Не понял купец.
- Марина говорит, что османы. – Ответил безумный юноша.
Александр не понял совсем ничего, но в это время Ольга подумала, что юноша не врёт. Она остановила купца, который хотел ехать.

- Кто такая Марина? – Спросила девушка.

- Александру похитили, когда они просватали к Семке Марину. На них напали. – Сбивчиво говорил Фёдор.

- Он сам не понимает, что говорит. – Не поверил Александр.

- Как зовут отца Александры? –Спросила вдруг Ольга.

- Иван Порфирьевич Лисовской. – Ответил отчаявшийся Фёдор.

Александр, наконец, смягчился над ним. Когда они с Олей заезжали в один из монастырей покаяться в грехах, к ним подошёл один священник и просил разыскать дочь. По его описанию, её звали Александрой, у неё были рыжие волосы, и по его убеждениям, у Александры должна была быть дочка. Александр понял, что юноша говорит о ней. Но для начала выдержал паузу, поскольку ему показалось, что Александра и Хюррем – это одно лицо.

- Похитили османы, говоришь. – Задумался Александр. – Хорошо, едем с нами. Только учти, если это жена Сулеймана, я тебе башку оторву.

Фёдору стало совсем плохо: уже второй человек вторит ему, что Саша -это и есть Роксолана.

- Мне казалось, что краше Александры в свете нет. – Сказал бедный юноша, на лице которого проступил пот. Ольге он показался совсем несчастным.

- Оставь его. – Шепнула Ольга Александру. – Пусть едет с нами. Он помешался.
Русский купец махнул рукой, но позволил Фёдору присоединиться к их каравану, что направлялся в Стамбул.


ПЕРЕД СВАДЬБОЙ ИБРАГИМ ПАШИ И ХАТТИДЖЕ

Александру Аникину

Александру Аникину


Ибрагим Паша стоял перед Хюррем, и Хюррем не знала радоваться ли этому или нет. Хюррем обвинили в убийстве Айше, и прогнали из дворца Топ Капы. Али Паша, видевший в день смерти Айше венгерку Викторию (Садыку) - Али Пашу никто не слышал, когда Али Паша сказал Ниннерль, что Айше убила именно Садыка, Ниннерль попыталась сказать Нигяр, но Нигяр облила её столь пронзительным взглядом, полным жестокости и холода, что Неннерль поняла, что она в этом гареме Кассандра, и что ей не поверят. Хюррем прогнали из дворца, даже не дав забрать с собой дочь, которой был всего годик.

И вот в изгнание к Хюррем приехал Ибрагим Паша.

- Дорогая Хюррем, но, чтобы вернуться в Топ Капы тебе нужно поцеловать подол платья Махидевран, и извиниться перед ней. - Говорил сладким голосом Ибрагим Паша, и сам себе не верил. Он все-таки полагал, что Махидевран сгноит Хюррем, но уже в темнице Топ Капы.

- Вот как? - Язвила Хюррем Ибрагим Паше, убив его весёлостью ответа, когда в её положении нужно было, конечно, горевать. - Дорогой Ибрагим Паша, ты меня не знаешь. У меня вся семья погибла в огне, не осталось в живых ни матери, ни отца, и даже маленькую сестричку убили, привезли сюда, заставили спать с Султаном, и подложили моему возлюбленному Султану мою лучшую подругу в постель, потом Султану Гюльнихаль надоела, и он ее отдал какому-то Лютфи-Паше, с тех пор я Гюльнихаль не видела ни разу - Султан не может ходить в гости к каким-то военным, если это не ты, и вот теперь меня обвинили в убийстве. Скажи, дорогой, а в чём я провинилась перед Махидевран, чтобы я ей целовала подол и приносила ей свои извинения?

Ибрагим Паша замялся - явной вины Хюррем Султан не было.

- Но в чём же моя вина, Ибрагим Паша, - продолжала Хюррем, - чтобы я целовала подол Махидевран?

Потом Ибрагим Паша, подумав, всё-таки нашёлся:

- Ты убила Айше!

Хюррем посмотрела на ровесника Сулеймана и засмеялась почти в лицо. Глупые эти мужчины! Теперь-то ясно почему 38-летняя Ниннерль выбрала Али Пашу, которому исполнилось 79 лет. Даже соврать не может так, чтобы она, Хюррем, ему поверила.

- Дорогой Ибрагим Паша, - Хюррем тянула каждое слово специально, чтобы не рассмеяться несчастному Ибрагиму, которому было очень неудобно стоять перед ней, и говорить всё, что он ей говорит, = Дорогой Ибрагим Паша, но я ведь убила же Айше, а не Махидевран, хотя лучше бы если бы я кого-то и убила, то это была бы Махидевран, поскольку кто-то за меня угрохал Айше, то моей вины перед Махидевран здесь нет никакой.

Ибрагим Паша снова замялся, и опустил свои карие глаза. Хюррем отвела свои карие глаза в сторону, и улыбнулась. Улыбка госпожи совсем обескуражила Ибрагим Пашу. Он потерял самообладание.

- Хорошо, я уйду. Но я передал Вам всё, что Вам необходимо сделать, чтобы вернуться во дворец. - Ибрагим Паша на всякий случай пригрозил Хюррем Хатун пальцем.

Пришла служанка Хюррем Мадина, и, увидев уходящего прочь Ибрагим Пашу, спросила Хюррем что случилось.

- Да вот, Ибрагим Паша приходил. - Фыркнула Хюррем.

- Зачем? - Удивилась Мадина. - Что он сказал?


- Ибрагим Паша сказал, что я могу вернуться в Топ Капу, если я поцелую подол Махидевран Султан, и извинюсь перед ней.


Мадина обрадовалась. Хюррем не поняла с чего.


Часть 2. Спасение любви Сулеймана и Роксоланы
17 января 2022, 22:05
Александру Аникину

Пока русские купцы были в путешествии, Роксолане пришла в голову мысль, чтобы написали её портрет. Для этого выписали из Османии лучшего художника. Хюррем позировала с мужем и одна. В это время она уже ожидала шехадзе Селима. Также Хюррем попросила, чтобы нарисовали её девочку – Михримах. Что художникам далось очень непросто: непоседу Михримах удерживали вместе Гюльфем и Жасмин.

А Агер-ага постоянно давал ей конфеты и сладости, хотя мать в другие дни
это не позволяла.

В Стамбуле Александра встретил Соколлу Мехмед Паша, который недавно был назначен Сулейманом на крупную должность. Соколлу было двадцать пять лет, он был красив и обаятелен в общении. Дорогой до рынка, где должен был торговать Александр, Соколлу рассказывал о прошедшей недавно свадьбе Хюррем и Сулеймана.




И о том, что жена Великого Султана ожидает шехзаде.

- Свадьба прошла очень скромно. – Говорил Соколлу. – Но я был свидетелем. Повелитель был очень счастливым. А его жена – такая красавица!


Что-то недоброе отозвалось в сердце у Фёдора. Александр многозначительно посмотрел на Ольгу, которая поняла, что они – у цели.


Женщина, сумевшая наладить отношения России и Османии – и была Александрой Лисовской. Но Ольга ещё поняла, что Александр сделает всё, чтобы Фёдор и в мыслях не посягнул на бывшую невесту. Русскую делегацию встретили очень милостиво. Хюррем была сама красота.

Александру она даже показалась какой-то богиней. Хюррем понравилась Ольга, и она даже поговорила с девушкой некоторое время на родном языке. Александр в это время нервничал, он знал, что речь пойдёт о нём.


Возвращаясь из Топкапы, купцы остались довольными.- Они так любят друг друга. – Сказала Ольга Александру. Купец задумался.

- Кто? – Спросил он.
- Сулейман и Хюррем. – Ответила Ольга. – Да это и есть та самая Саша,
которую ищет отец.

- Мы не должны мешать их счастью. – Решил Александр, покосившись на
безумного Фёдора. Над Стамбулом нависла ночь.


Тело Фёдора дрожало. Хюррем и была его Сашей! Страшные мысли приходили ему в голову – вплоть до убийства Сулеймана. Александр видел, как он страдал, и быстро решил за Фёдора его судьбу: Рустем-паша, приближённый Сулейману выбросит его в Босфор. Купец увёл Олю в другую комнату, чтобы девушка их не слышала. Оля явно нервничала, но она понимала, что Александр прав – Фёдор мог навлечь беду на всю
Россию, задумав убить Сулеймана.


Александр усадил Фёдора за стол, и подлил ему яд в бокал с водой.

- Подумай, юноша, имеешь ли ты право омрачить счастье своего Повелителя? – Спросил он у Фёдора. – Он был с тобой ласков, привёл в свой дом. А ты отнимешь у него жену?

Фёдор вздрогнул.


- И потом они ждут шехзаде. Все эти ночи Александра дарила не тебе.- Они счастливы. – Вмешалась Ольга. – Не разрушай их счастье. Фёдору стало плохо. Он почувствовал, что смерть близка и отдал Богу душу. В это время в их домик вошёл Рустем-паша. Рустем-паша, увидев труп Фёдора, сразу понял, что произошло.
- Благодарствую за верность Повелителю. – Улыбнулся Рустем-паша

Александру, и приказал забрать тело Фёдора в мешок. Потом он как-то странно посмотрел на Ольгу, заставив её покраснеть: юноша мог заставить ревновать самого Александра, который был много старше своей спутницы. Когда пришло время уезжать, Ольгу и Александра сопровождал Рустем-паша. Он думал всю ночь перед отъездом. И отнёсся с благодарностью русским купцам за устранение негодника.


Часть 3. Перед битвой за Мохач. Венгерки в гареме
17 января 2022, 22:07
Александру Аникину

1526 год. Османская империя. Топкапы.
Султан Сулейман Великолепный решил покончить, наконец, с надоевшей ему Венгрией, и присоединить к себе венгерские земли. Наконец, он решился на битву за Мохач. Султан Сулейман знал, что его армия сильнее армии неверных венгров, и решил продвигаться вперёд на Запад во имя своей славы. Близкие Сулеймана, и Хюррем тревожились за своего любимого мужчину и господина. Последний ужин Сулейман подарил своей возлюбленной Хюррем в июне 1526 года. Он был сама нежность. Она дарила ему ласку, и просила поскорее возвращаться. Султан собрал надёжную армию. И сам отправился в опасный поход.
В последние дни цветущего июня огромная турецкая армия во главе со своим любимым Султаном Сулейманом II выступила на рассвете из Стамбула, и стала стремительно продвигаться к границам Венгрии, сметая всё на своём пути. Наконец, османская армия достигла сердца Венгрии – Мохача. Красивый замок располагался на равнине. Его острые башенки перемешивались с плоскими крышами. И сам он своей красотой привлекал внимание путников. Сулейман знал, что несмотря на то, что жители этой местности явно окажут ему сопротивление, они их победят. Стояло жаркое лето. В замке под Мохачем люди дрожали, ожидая прибытия огромной турецкой армии. Немолодой венгр Михай со своей женой Илоной, которая была моложе его на сорок лет заперся в замке, ожидая нападения. Прежняя семья Михая, в том числе и его семнадцатилетняя дочка Джозефа спрятались в этом замке и надеялись на защиту господина. Смеркалось. Замок готовился отразить атаку Сулеймана и его армии.
Лайош II, венгерский правитель не собирался сдаваться просто так какому-то осману и велел держать оборону. Лайош надеялся на помощь Бога, потому что на союзников было надеется нечего. Да и были у Лайоша союзники? Венгры сами много раз предавали, и теперь пришла очередь платить за грехи. Сулейман посмеивался над Лайошем, осознавая своё численное и не только превосходство.
Лайош надеялся на помощь своего приятеля – Яноша I, князя трансильванского, но он с чего-то отказался помогать своему союзнику. Султан Сулейман наступал мягко, и величественно. Лайош отдал приказ о сражении днём 29 августа. Михаю, который заперся в замке казалось, что если бы венграм больше любви к родине, то они победили бы Сулеймана. Лайош, поняв, что Янош не придёт, отдал приказ кавалерии атаковать позиции турок, наступавших всё быстрее и быстрее. Становилось ещё страшнее, чем до битвы. И Лайош не мог поверить, что его охватила паника.
Малкочоглу Бали-бей, глава одного отряда быстро стал сражаться с рыцарской подготовленной конницей. На равнине летним днём в Мохаче особенно красиво, только этим летом август был залит кровью как венгров, так и турок. Война была неизбежной, и сражение произошло. Женщины, успевшие укрыться в замке не верили, что венгры победят.
Неожиданно, Михай решил, что поможет бежать хотя бы дочери. Илонка обещала его прикрыть. Они тайно выбежали из замка, и умудрились не попасть в плен. На полпути, Михай не поверил в то, что Джозефа отстала. Девушка задержалась где-то, увидев, как к ней приближается какой-то басурманин. Она закричала, но потом замахала Илонке руками «бегите!». Это был Соколлу Мехмед Паша. Он схватил Джозефу, и отвёл её к Сулейману. В этот день было много пленных, которых нужно было казнить. Сулейман устал. Ему хотелось хорошей еды и вина, и он жалел, что рядом с ним нет Хюррем. Мужчина, увидев красивую венгерку, захотел быть с ней близким. Над шатром нависла ночь. После ночи и утра казни Джозефа была помилована, и в город Буде уже ехала с Сулейманом, и была его спутницей. Джозефа не хотела любить Сулеймана, но мужчина сломил её волю, и она поняла, что, благодаря ей, Султан, возможно, пощадит её бедный народ. Покидая эти места, Джозефа надеялась, что её отец и матушка живы. Но не могла знать о них ничего.
В Топкапе Хюррем плакала по мужу. Запершись одна, она ничего не пила и не ела. Она боялась, что её возлюбленный погибнет. Михедерван зато строила козни.
- Дорогая, а ты не боишься, что он в Венгрии тебя забудет? – Как-то, проходя мимо бросила она. Хюррем было плохо. От слов Михидерван стало ещё хуже. Покровительствовавший ей Сюмбюль-ага, стражник гарема, увёл Хюррем подальше от драки. Молодая женщина осталась сидеть с маленькой Михримах, которой было всего четыре года и старшими Мехмедом, Селимом и Баязетом. Дети были неспокойны, и Баязет ещё простудился и сильно заболел. Хюррем не отходила от кроватки любимого шехадзе.
Селим сидел с братом, и помогал матери чем мог. Тем временем, Сулейман подписывал в Буде мир. И скоро в Топ Капе было объявлено о том, что Повелитель возвращается домой. Селим очень обрадовался, что скоро ему встречать отца. Венгрия до конца XVII века стала Османской. Но Сулейман не стал насильно насаждать свою религию венграм, довольствуясь победой. Мужчина вернулся домой победителем. Дети бросились к отцу, поскольку долго его не видели. Мужчина обнял их. Но Хюррем, Михедерван и Жасмин ждал ещё один удар: Сулейман привёз с собой новую свою возлюбленную, которую уже называл Илдиз, что означало «звезда». Женщины не дали Илдиз спокойно устроиться в серале. Едва она ступила за порог нового дома, Хюррем, Жасмин и Михедерван окружили её. Михедерван сказала:
- Тебе не долго жить, кошечка. Ты ещё не знала, что такое настоящий ад.
Илдиз подняла на неё уставшие глаза, говорившие о том, что знала. Наложницы и жена Сулеймана заняли каждая своё место. В серале воцарилось молчание.

…Илдиз стали приготавливать к хёльвету почти сразу же без должного обучения. Хюррем установила в серале строгие правила, согласно которым все девушки подчинялись непосредственно ей, и до хёльвета не доходили. А Сулейман и не желал иных. Каждый раз когда ему объявляли о появлении новой богини, он морщился и ждал Хюррем. Хюррем приходила в покои к Султану и проводила с Сулейманом бурную ночь страсти, который ей всегда оставался доволен. Мужчина ждал Хюррем и на этой неделе, когда у него был задуман интимный ужин и хёльвет по расписанию, которое составил ему Ибрагим.
Между тем Ибрагим променял Хатидже на другую женщину. Это была подруга Хатидже Эстер. Они стали встречаться. В Эстер Ибрагим нашёл тот огнь страсти, который ему не доставал в немного холодной в постели сестре Султана. Хатидже долгое время не замечала измены. Как-то раз, когда Ибрагим гулял с Эстер, Эстер его прямо спросила:
- Хатидже знает о нас?
Ибрагим усмехнулся, и, сказав «нет», поцеловал Эстер в губы. Эту сцену заметила Гюльфем, которая в последнее время забыла что такое целовать мужчину из-за того, что Сулейман уже несколько недель подряд не покидал своей Хюррем. Александра Лисовская вполне наслаждалась жизнью в Топ Капе, ела вкусные фрукты, сладости и ей такая жизнь нравилась вполне. Она представляла, что в России бы в это время, наверняка подали мясо. Сладости и приправы, основные составляющие турецкой кухне придавали ей какой-то изыск, который Хюррем не знала в детстве. Родители потчевали её тем, что было у них на столе. Конечно же, там не было и в помине засахаренного винограда и марсалы, которые Хюррем очень полюбила, будучи замужем за Сулейманом. Хатидже не очень нравилась Хюррем, и она больше покровительствовала Махидевран, которая одиноко последнее время скучала в Топ Капе, время от времени гоняя девушек из сераля, чтобы те исправно выполняли домашние работы. Но счастье Хюррем время от времени нарушал какой-то поворот событий не в её сторону. Например, с приездом Джозефы в Топ Капу, у Хюррем появилась красивая венгерская соперница. Джозефу отмыли и одели в красивое платье Хатидже и Махидевран. Гюльфем-хатун молча наблюдала эту сцену. Гельшарм-ага доложил о том, что видел Хюррем, которая быстрым шагом ворвалась во дворец и разрушила планы Хатидже.

- Хатидже, Махидевран, вы можете идти и оставьте меня наедине с этой девушкой. – Бойко сказала Хюррем, которая поставила заговорщиц в неловкое положение. Гюльфем, Хатидже и Михедевран, поклонившись Хюррем спокойно покинули комнату, где стояла красивая и нежная Джозефа, наряженная как кукла в изысканное розовое платье. Хюррем выложила перед Джозефой ларец, в котором находились деньги и драгоценности.
- Возьми, это приданное. Выйдешь замуж за Искандера Челеби. – Улыбнулась Хюррем девушке. – Сулейман тебе не нужен.
Венгерке Джозефе пришлось смириться со своей участью.
- Как тебя зовут? – Спросила Хюррем с коварной улыбкой на устах.
- Джозефа, - склонив голову прошептала венгерка.
- Я назову тебя Диларой, что означает «любимая». – Опять нежно улыбнулась Хюррем. Впрочем, Диларе было всё равно. Она обрадовалась неожиданному богатству, и отправилась вместе со служанкой Зоэ к своему жениху – Искандеру. Роксолана облегчённо вздохнула. Искандер вошёл к ней, склонив голову, и поблагодарил за столь роскошный подарок в виде женщины. Искандеру было 52 года, и это был его второй брак.
- За какие заслуги? – Засмеялся разбойник.
- Делай с Диларой что хочешь. – Зашипела у него над ухом Хюррем. – Только не допусти её к Султану.
Искандер опять засмеялся: он понял.
- Хорошо, я не доведу дело до того, чтобы её ласкал Сулейман. Вторая жена мне просто необходима для разгону крови. Спасибо, заговорщица. – Сказал Челеби.
- От заговорщика слышу. – Только добей, наконец, Ибрагима. Сколько ж тебя просить!
Челеби поднял свои карие глаза на Хюррем, и сказал.
- Сделай вот что. Подари Ибрагиму женщину. Хатидже этого, ручаюсь, что не стерпит.
Хюррем задумалась.
- Женщину, говоришь? Мне, конечно, выгодно, чтобы ни одна из пленниц не дошла до мужа… хорошо я найду среди венгров ещё одну красотку. Хотя… я могу нанести Хатидже ещё один удар. У неё есть подруга Эсер, гречанка…. – быстро затараторила Хюррем.
Заговорщик Искандер в своей мрачности очаровательно улыбнулся.
- Вот и славно. – Челеби вышел из покоев Хюррем до того, как к ней вошёл Сулейман. Султан было немного приревновал, что сыграло Хюррем на руку: иногда ревность разжигает страсть. Страстный поцелуй был Александре обеспечен. Она обвила мужа руками, и он страстно поцеловал жену в губы.
- Что тут делал Искандер? – Игриво спросил Сулейман, прекрасно понимая, что Челеби, если и был у Хюррем, то исключительно по делам. Кроме Челеби таким же верным Сулейману был Соколу Мехмед Паша. В Ибрагиме он всё же сомневался.
- Он приходил доложить обстановку. – Кокетливо улыбнулась Хюррем и повисла на Сулеймане.
- И какая же она, обстановка? – Заигрывающее спросил Сулейман, страстно прижимая к себе Хюррем.
- Страстная. – Хюррем вздрогнула от страсти и ответила на ласку поцелуем. – Он женится.
- На ком? – Удивился Сулейман, заглянув своей женщине в глаза.
- Я ему подарила рабыню. – Ответила Хюррем.
- Очень щедрый подарок с твоей стороны, дорогая. – Сказал Сулейман, прижав Хюррем ещё крепче и расшнуровывая её красивое бирюзовое платье. – А почему мне не подарила?
- Что? – Закричала было Хюррем, но Сулейман быстро заткнул ей рот страстным поцелуем, и занимаясь с мужем любовью, Хюррем подумала, что хорошо она сделала, подарив Джозефу Искандеру: Сулейман остался довольным её щедростью по отношению к его другу, который благодарно забрал подарок и отвёл к себе домой.
Джозефа была счастлива быть хозяйкой в новой обстановке: ей жутко понравился богатый дом Искандера. Не то, чтобы Топ Капы, но со своим красивым интерьером. Джозефа, или Дилара облегчённо вздохнула, и подчинилась обстоятельствам. А быть хорошей женой она попробует.
Ибрагим в это время гулял с Эсер. Они целовались под деревьями. Гюльфем сообщила эту новость госпоже, которая довольная вернулась после романтики с Сулейманом. После того как Сулейман покинул ложе Гюльфем, Гюльфем занялась мелкими интригами и сплетнями про окружающих. После того, как с уст Гюльфем сошла роковая для Эсер речь, Хюррем дико засмеялась: её врагу Ибрагиму пришёл конец. Хатидже как-то поняла, что супруг ей изменяет. Ни Гюльфем, ни Хюррем не смогли больше скрывать от сестры Сулеймана правды.
- С кем! – Набросилась на Гюльфем Хатидже, когда та, не выдержав, рассказала ей всё, что знала про Ибрагима.
- С Эсер. – Мрачно улыбнулась Хатидже.
Дни Ибрагима были сочтены. Хатидже мощным шагом направилась к Сулейману.
Мужчина всё понял.
Он сам сомневался в верности Хюррем. И подозревал в этом Искандера. Искандера даже схватили и стали допрашивать и тоже, как и Эсер посадили в темницу. Но неожиданно Сулейману приснился сон, в котором Дилара ему сказала, что Искандер был в эту ночь с ней, а Хюррем спокойно почивала в своей опочивальне. Снам Сулейман не верил. Но в этот раз отступил, помиловав Искандера. Буря пронеслась над Хюррем, и молодая женщина порадовалась такому исходу событий. Искандер молча ей поклонился, и, вздохнув, отправился домой проводить время со своей возлюбленной Диларой.

Эсер посадили в темницу. Девушка дрожала от страха. Ей не хотелось умирать. Но закрытые за нею ворота говорили, что гибель неизбежна. Эсер опустилась на колени, и разрыдалась. Ибрагим тем временем отправлялся в поход, который грозил обернуться походом против Сулеймана. Он это прекрасно понимал, и обдумывал свои действия. Он едва перешёл границу Турции, и вступил в пределы Греции, и даже отразил рыцарский поединок, как ему предстал призрак его любимой Эсер – её уже казнили по приказу Сулеймана. Ибрагим сражался не на жизнь, а на смерть. В это время за ним пришли отряды Искандера Челеби, который нанёс решительный удар по Ибрагиму, и мужчина скончался на месте.
Пока хоронили Ибрагима, Хюррем Султан наводила в серале порядок. Сулейману предложили ещё одну девушку гречанку Ракел Хатун. Хюррем не стала тратиться на мужей и подарки, и, придя в ярость для форсу просто выставила соперницу из дворца Топ Капы. Остальные девушки удовлетворились тем, что остались прислуживать Хюррем и в мыслях даже не помышляли о Сулеймане

Часть 4. Порта и Трансильвания. 1529 год.
17 января 2022, 22:08
Александру Аникину

Александру Аникину

Лето 1529 года. Ибрагим Паша, доставив противную и вечно капризничавшую Хюррем Хатун почти силой обратно во дворец - за что Хюррем никогда не была благодарна Ибрагим Паше, ещё к тому же из-за неё Ибрагим Паша был казнён, позже, в 1536 году - вспомнила-таки Хюррем всё хорошее....

...Да впрочем то что Хюррем вернули к Михримах, к шехзаде Селиму, и шехзаде Баязету Хюррем явно не обрадовало, хотя она была рада видеть детей несказанно. Вместо благодарности Ибрагим Паша получил холод от Хюррем и даже яд - русская рабыня смерила серба презрительным взглядом, и заперлась с детьми в своих покоях. Больше всего была рада видеть матушку Михримах - за полгода отсутствия малышка соскучилась и даже Хельга Хатун которой получили приглядывать за Михримах, Селимом и Баязетом - порадовалась за малышку когда та увидела свою мать - радости Михримах не было предела, девчонка восторженно просилась на руки матери, а Селим и Баязет обхватили подол платья Хюррем и потом её саму за лодыжки, боясь выпустить - боясь расстаться снова. Ибрагим Паша, посмотрев эту замечательную сцену, улыбнувшись сам себе, с чувством выполненного долга, отправился к выходу. Хельга Хатун на минуту оставила Хюррем и детей