Вера

Вера сидела на кухне и рассматривала свой маникюр. За окном темнело, двор периодически наполнялся гулом машин – служащие разного калибра возвращались с работы. Наверное, надо было встать, переодеться, что-то придумать на ужин… Или хотя бы заварить чаю. Сентябрь выдался холодным, отопление, как обычно, не спешили включать – пока спасал толстый плед, горячий чай и любимый свитер.
Вера не чувствовала холода. Она пыталась понять, что же ей теперь делать. Минут двадцать назад ей позвонил муж и сказал, что не приедет домой. Что он нашёл другую женщину и останется с ней. В Норильске.
В Норильск муж Веры уехал полгода назад. Работать вахтовым методом. После нескольких месяцев рефлексии, самокопания и «поисков себя» он решил обнулиться и начать новую жизнь. Это он сам так говорил – «обнулиться». У мужа много лет был свой бизнес, который отбирал все силы и время, периодически приносил хороший доход, но чаще испытывал трудности – как и любой малый бизнес. Год назад стало окончательно ясно, что лучше закрыться и искать какой-то новый путь. Муж искал этот путь в стакане с виски, но всё-таки нашёл в себе силы не спиться окончательно. Вера поддерживала, терпела, успокаивала, вдохновляла, ждала. И дождалась.
- Я уезжаю в Норильск, -- сказал он как-то за ужином. – Буду работать вахтовым методом. Девяносто на тридцать.
- Кем работать? – спросила Вера, надеясь, что это какая-то шутка.
- Рабочим. Может, бульдозеристом. Водителем самосвала. Там разберусь на месте. Устал я от борьбы с теми, кто у нас поддерживает малый бизнес. Лучше копать. Всё больше пользы.
- Ты умеешь водить самосвал?
- В школе научился водить грузовик. У нас был предмет «Автодело». Вряд ли за тридцать лет грузовики принципиально изменились.
- А что такое девяносто на тридцать?
- Девяносто дней буду работать, потом приеду домой на тридцать дней.
- А потом?
- Опять уеду на девяносто.
Норильск представлялся Вере краем земли. Бесконечной снежной равниной, на которой как бусинки рассыпаны маленькие домики с дощатыми крышами и трубой. А из труб валит дым, потому что все топят печи. Холодно же. Зачем там водить самосвал? Умом Вера понимала, что Норильск – это город. Наверное, там есть широкие улицы, высокие дома без печек, заводы и фабрики и даже кинотеатр. Понимать понимала, но продолжала рисовать картинку со снегом и трубами.
Муж уехал. Вере казалось, что он впереди разлука длиною в вечность. Девяносто дней – это же три месяца. Квартал. Период бухгалтерской отчётности. Он периодически звонил, присылал фото. Был, как всегда, скуп на слова и эмоции. Говорил, что устаёт, но поскольку особых развлечений нет, то лучше работать с утра до ночи.
Потом муж вернулся. Казалось, он был счастлив. Рассказывал про суровый север, про настоящих людей, про то, как соскучился в разлуке. Привёз деньги, подарки. Ходил с Верой в рестораны, кино. Отстегнул приличную сумму дочери. Потом уехал опять. И вот теперь он позвонил, и сказал, что не приедет «на тридцать». Получается, что он ушёл от Веры. Нет, не так. Он её бросил. Нет, опять не так. Как сейчас модно говорить – он вышел из отношений. Чтобы создать новые.
В блоге популярной психологии, который Вера любила читать, часто давали советы женщинам, переживающим расставание с любимыми мужчинами. Все советы сводились к тому, что надо занять свои руки – тогда мозг переключится и перестанет генерировать печальные мысли. Причём, занять лучше какими-то мелочами, чтобы отвлекаться, но не сильно напрягаться: помыть чашку, протереть зеркало, пришить пуговицы. Но у Веры всё было идеально, она не терпела откладывать дела и проблемы и старалась сразу же их решать. Поэтому сейчас, чтобы воспользоваться советами психолога, ей пришлось бы сначала испачкать чашку, забрызгать зеркало, оторвать пуговицы.
Вере всегда казалось, что она выстраивает идеальную жизнь. Она всё успевала, дом полная чаша, отличная карьера, муж-красавец, дружная семья, прекрасная дочь и что там ещё нужно для зависти окружающих. Она так была увлечена процессом выстраивания идеальной жизни, что не заметила, что мужу она больше не нужна. Ведь так получается. Если бы была нужна, он бы приехал на тридцать.
Получается, что не нужно выстраивать идеальную жизнь, это просто опасно. Идеальная жизнь раскалывается с намного бОльшим грохотом, чем не идеальная. Идеал нельзя вернуть обратно, всегда будут заметны трещины и склейки. Пусть лучше не будет идеала – тогда и склеивать незазорно. И всегда в запасе должна быть оторванная пуговица – она может сыграть роль спасательного круга.
Вера встала, переоделась, заварила чай, уселась с чашкой в комнате перед телевизором. Сегодня пятница. За ней идут выходные дни. У неё были какие-то планы, но зачем они ей сейчас? Сейчас нужно строить планы на новую жизнь, а не на выходные. А вдруг муж позвонил ей сгоряча? Правда, бывает же такое. Он потом передумает и всё станет, как было. Поэтому не надо делать резких движений. Пусть всё идёт как идёт.
Вера почувствовала, что на неё давит гигантская плита. И что сил совсем не осталось. Она поставила чашку на стол, завернулась в плед, закрыла глаза, оставив все тревоги этого дня в прошлом. Всё-таки, небесная канцелярия относилась к Вере хорошо, если после такой новости погрузила её в сон, а не в бессонные терзания.

*************************
Всю свою жизнь, без малого сорок семь лет, Вера делала только то, что нужно. Мама постоянно ей говорила, что самое главное в жизни – ответственность и трудолюбие. Будешь делать то, что нужно – в итоге крепко встанешь на ноги, тебя будут уважать. Дашь волю мимолётным желаниям или, что ещё хуже, лени – останешься у разбитого корыта. Хорошо, если не опозоришься при этом.
Вера хорошо училась, потому что так было нужно. Аккуратно одевалась и причёсывалась. Зубрила формулы и даты. Делала зарядку. Убирала маленькую квартирку. Училась готовить, шить и вязать. Поступила в институт, потому что так было надо. В институте она не только хорошо училась, но и занималась общественной работой. Вере повезло, она довольно рано поняла свои способности, но также поняла, что они довольно средние. Но именно ответственность и трудолюбие позволили ей сделать карьеру. Начав свой пусть с простой банковской операционистки, она стала заместителем директора департамента. И прекрасно понимала, что это её потолок, ведь для должностей уровня директора всегда найдутся «свои люди».
Замуж Вера тоже вышла, потому что уже было надо. Мама, тихо вздыхая о разрыве с отцом и своей участи матери-одиночки, очень боялась, что Вера останется одна. Не то чтобы Вере хотелось замуж – скорее, ей хотелось вить своё гнездо, растить свою герань на окошке, печь пироги для своей семьи. Он вышла замуж, родила дочь – потому что в браке надо родить хотя бы одного ребёнка. Ответственно выполняла роль матери, жены, хозяйки. Нельзя спать в выходной, потому что семья ждёт завтрак. Нельзя поехать к морю, потому что мужу хочется в горы. Нельзя ходить по квартире в халате. Нельзя потакать дочери во всех её желаниях. Нельзя ничего не делать, ведь дома всегда есть то, что можно помыть, протереть, разложить по порядку. Казалось, в ней постоянно работает какой-то моторчик, какая-то программа. Ни шагу в сторону, ни промаха, ни сбоя. Невозможно, немыслимо. Дисциплина, орднунг. Всё должно быть, как надо. И было. А вот теперь – уже нет.
Мама всегда очень гордилась Верой. Наверное, потому что Вера не сделала маминых ошибок. Но она сделала свои ошибки. Мамы уже нет. Хорошо, что она не узнает, что ответственность и трудолюбие не гарантируют в итоге практически ничего. Счастья они точно не гарантируют.
************
Солнечный свет залил всю комнату – Вера забыла вечером задёрнуть шторы. Неужели бабье лето? После недели дождей и холода… Вера улыбнулась солнцу, радуясь новому дню, такому приветливому. Но уже через минуту тяжеленная плита опять сдавила ей голову, руки, тело. Она вспомнила – от неё ушёл муж.
Есть ли смысл теперь делать всё, как надо, как должно быть? Есть ли смысл умываться, причёсываться, варить кофе? Что изменится, если она, Вера, вообще сегодня не будет вылезать из кровати? Не будет готовить, а закажет доставку еды в каком-нибудь кафе? И даже если (вот ужас-то!) будет есть в постели. И смотреть дурацкие передачи по телевизору. Она теперь одна. Во всех смыслах. Никто не может быть недоволен её поведением.
Вера щёлкнула пультом. В телевизоре показалась барышня: «Как специалист по современным гендерным коммуникациям, я могу утверждать, что успешной женщине сегодня не нужен ни муж, ни привычный институт семьи. Мужчины чаще тормозят развитие и не дают женщине двигаться вперёд и обновляться». 
Обновляться? Кажется, именно за этим уехал Верин муж. Нет, он уехал обнуляться. И решил обнулиться в семейной жизни тоже. А Вере надо обновляться, факт. И в блоге популярной психологии постоянно пишут, что нужно что-то менять, пробовать что-то новое, попробовать другие сценарии поведения. А у неё один сценарий, который написала мама. Наверное, он был хорош. Но этот фильм закончился. Дочь выросла, поступила в институт, нашла работу, снимает с подружками квартиру, живёт своей жизнью. Муж ушёл. Значит, надо писать новый сценарий. Снимать новый фильм.
Но что менять? Вера решительно ничего не хотела менять. У неё была отличная работа, с любовью обустроенная квартира, маленькая машинка, тщательно подобранный гардероб, идеально подходящая стрижка, отлаженный режим жизни… Что менять? Шило на мыло…
Вера вдруг почувствовала, что ужасно проголодалась. Немудрено – ведь последний раз она ела вчера в обед, то есть, почти сутки назад. Очень быстро кухня наполнилась запахами и звуками – щёлкнул чайник, захлопнулась бутербродница, зашипел омлет…
Удивительно, но прожив на этом свете немало лет, Вера впервые столкнулась с любовными переживаниями. Она как-то избежала страстей, страданий, безответных чувств, истерик, заламывания рук, ночных звонков, поцелуев на грани потери дыхания… Темперамент такой, что ли… сниженный? Заторможенный? Сейчас говорят – пофигизм. Ко всем молодым людям Вера относилась ровно, какой-то особой симпатии ни к кому не испытывала, в компании не стремилась. Молодость пришлась на девяностые – бандиты, рынки с турецкими шмотками, коммерческие палатки, ночные дискотеки, конкурсы красоты… Девяносто, шестьдесят, девяносто! Мама вздыхала, а Вера на удивление была равнодушна ко всей мишуре. Она училась, с восторгом осваивала выкройки журнала «Бурда», много читала, пыталась вместе с мамой где-то подработать, достать продукты, выдумывать какие-то блюда «из топора». С будущим мужем познакомилась в институтской библиотеке, он был старше на несколько лет и на один курс. В читальном зале был аншлаг перед сессией, пришлось сидеть вместе за одним столом. Разговорились, вышли из библиотеки вместе, потом стали встречаться. Вере было интересно. Так и поженились.
Наверное, плохо, когда градус любовных терзаний в молодости низкий. В молодости всё переживается проще, легче, ведь «всё ещё впереди» и можно «назло Сашке закрутить с Пашкой». Есть подружки и выпивка в общаге. Горит ярко, затухает быстро. Остаётся опыт – вроде как прививка на всю жизнь.  А когда тебе скоро полтинник, а ты впервые переживаешь любовную драму… Прививки нет, лекарств тоже нет. И нельзя сказать, что всё впереди. Даже сама себе не скажешь, ведь врать бессмысленно. «Всего» нет, но есть ли хоть что-то впереди? Или только работа, кухня, дача, внуки, вязание носков?
Размышляя о любви и внуках, Вера прикончила омлет и перешла к кофе. Кофе она всегда варила в фарфоровой турке и наливала в красивую изящную чашку на блюдце. Психологи часто советуют окружать себя красивыми вещами и ничего не оставлять на праздник или «на лучшие времена». Потому что лучшие времена – сейчас. Вера всегда с этим соглашалась, но этим утром, в очередной раз любуясь тонкой росписью на тонком фарфоре, она испытывала что-то вроде чувства протеста. Может, пытаясь изменить свою жизнь, начать с чашки? И вообще пить на завтрак не кофе, а чай? Заваривать его в большую кружку… Нет, не хочется. А что тогда? Звонить бывшему ночью? Порезать все общие фото? Выбросить его вещи? Напиться, в конце концов? Или… тоже обнулиться, бросить всё и уехать в Норильск? Интересно, там есть банки? В том Норильске, который настоящий, а не который в голове у Веры простирается белой равниной с маленькими домиками… Конечно, есть. Вера снимет там квартиру, устроится в банк, будет ходить в шубе и пушистой шапке… А вечерами будет вязать. Ведь больше делать в Норильске, наверное, нечего… Не то, что в Москве. Это же культурная столица. Почти как Петербург.
Внезапно Вера поняла, что «культурная столица» существует совершенно отдельно от неё. В музее и театре последний раз она была с дочерью, в её детстве. Времени вечно не хватало, работа, быт… Сначала болела и уходила мама, потом мама мужа… Карьера, обмены квартиры, обустройство – всё это требовало времени, сил, нервов. Сейчас уже, казалось бы, всё есть и всё устаканено, жизнь налажена и вошла в ровную колею… После работы хочется спокойствия и тишины, просто хочется домой. Муж не любит театры, а уж тем более музеи, подруг как-то нет… Одни приятельницы, коллеги. С ними общение ровное, нейтральное. Без удовольствия. А одной неприлично куда-то ходить – так мама учила. В фильме «Родня» героиня Светланы Крючковой говорит: «Одинокая женщина в наше время – это неприлично». Но время-то прошло. Поменялось. Как там говорили с утра в телевизоре? Гендерные коммуникации? Мужчины тормозят развитие?
Прилично, неприлично – наплевать. Она пойдёт в театр одна. И на выставку. Прямо сейчас посмотрит в Интернете афишу и купит билеты. И пойдёт. Да, она не может занять свои руки пришиванием пуговиц. Но может переключить свой мозг другим способом. Искусство должно помочь. Иначе зачем оно?
Ещё Вера решила изменить причёску. Да, у неё идеальная стрижка, но кто сказал, что другие стрижки ей не подойдут? Кто сказал, что нельзя изменить весь образ вообще? Можно. И нужно. Ещё она купит новое платье. И разберёт свой идеальный гардероб. И избавится от вещей, которые очень хороши, но устарели или надоели. Решено. Точка. Но сначала – причёска.


Надо спешить. Вера понимала, что если она немедленно, сейчас, сию же секунду не купит платье, не изменит причёску, не пойдёт в театр, она уже через две секунды передумает. Останется дома, будет смотреть телевизор и плакать.
Вера взяла телефон и нашла в записной книжке «салон». Если ей повезёт, и она попадёт сегодня к мастеру в какое-то «окошко», то всё будет хорошо. Это будет знак. На удачу.
Через два часа Вера сидела в парикмахерском кресле. Через три часа – в ресторане. Через четыре часа Вера ходила по выставке современного искусства и чувствовала себя почти в полной гармонии с окружающим миром. Утренние мысли о том, что в её жизни ничего не надо менять, остались в другой жизни.
Вечером, уже со слипающимися глазами, Вера почувствовала, что тяжёлая плита дала трещину. Она по-прежнему давила и причиняла боль, но не была монолитной. Конечно, это была иллюзия – боль души никуда не делась, она будет ещё долго. Но… боль можно обмануть. От неё можно отстраниться. Вера вдруг очень захотела сделать одну вещь, которую раньше никогда не делала. Она взяла телефон и отправила своей дочери какую-то дурацкую картинку. Смайлик. И написала «Я тебя люблю».
Вера уже очень давно не говорила таких слов своей дочери. Она вообще их не говорила. Никому. Мама всегда учила, что слова не имеют значения, важны только дела. Но Вера теперь не слушается маму. Она уже взрослая.
*******************

- Мама, отец тебе звонит?
- Нет. Последний раз звонил месяца два назад. Как раз сказал, что не приедет.
- Мне звонит. Денег даже прислал. Что ты собираешься делать?
- Ничего. Жить. По возможности радоваться каждому дню.
- А развод, имущество? Ты бы могла ещё раз выйти замуж.
- Я не хочу разводиться. Разводиться хочет он. Пусть разводится.
- Ты не хочешь принимать решение?
- Не хочу. Я хочу поставить всё на паузу. Мне сложно так быстро менять жизнь.
- Да? Ты лукавишь. Два месяца назад ты была строгой офисной служащей. Всегда, в любой момент своей жизни. Ты была правильной и скучной. А сейчас мы с тобой сидим, пьём кофе и говорим ни о чём. Я никогда не думала, что это возможно.
- Я тоже не думала. Жаль, что мы не делали этого раньше. И я не говорила тебе, что я тебя люблю, несмотря ни на что. А не за хорошие оценки. Ты так не делай, пожалуйста. Всегда говори своим детям, что ты их любишь.
- Да, жаль… Но ты говоришь это сейчас. Лучше поздно, чем… А я… Я тобой просто любуюсь и восхищаюсь. Вполне можешь писать книгу или вести блог типа «как начать жизнь сначала в сорок пять». Серьёзно, мама, заведи себе страницы в соцсетях! И выкладывай фото. Соберёшь массу лайков.
- Чего?
- Это значки такие. Означают, что людям нравится.
Блоги, соцсети, лайки… Конечно, Вера имела об этом представление. Но считала, что это развлечения для молодых. Да и когда ей в Интернете сидеть? На работе строго определены те ресурсы, к которым можно подключаться. А дома не до того, лучше телевизор или книжка. Конечно, у Веры есть мессенджеры, она умеет писать сообщения и даже уже освоила смайлики. Она знает, что такое блоги, и некоторые читает. Новости в Интернете читает, покупки иногда делает. Этого вполне достаточно.
Вера с дочерью сидели в маленьком кафе. Конечно, дочь переживала и хотела разобраться в ситуации своих родителей. Но Вера ничего не могла ей объяснить. Были муж и жена. Теперь нет. Вот и всё, что можно сказать по этому поводу. Самой бы Вере кто объяснил.
Вера прожила два очень странных месяца. Казалось, она посетила все культурные места и мероприятия, которые вообще есть в Москве. Она словно хотела взять реванш, нафаршировать себя событиями, людьми, впечатлениями под завязку. Обожраться после голодовки. Чтобы отвлечься, не думать, не принимать решений. Вернее, она приняла только одно решение – никаких движений в сторону развода и в сторону мужа она не будет делать. Это его воля, пусть он и шевелится. Пусть приезжает, ходит в присутственные места. Или не приезжает. И, соответственно, не ходит. Вера вдруг подумала – что она будет делать, если муж вернётся и скажет, что ошибся, прости, прими, забудь, бес попутал… Прощать? И делать вид, что ничего не было? Садиться вместе пить чай, ложиться вместе в постель, ходить вместе в супермаркет… Думать об этом Вере хотелось ещё меньше, чем думать о разводе.
Бес попутал, ты была далеко, а она была рядом… Наверное, что-то подобное говорят мужчины, когда возвращаются к жене. Кстати, интересно – а кто она? Тоже водитель грузовика? Или работник сферы услуг? Норильчанка (так, наверное, правильно?) или приехала на вахту? О чём они разговаривают, что едят, куда ходят… Пьют ли они виски или шампанское? Смеются ли вместе над фильмами Гайдая? А вдруг она его просто использует? Отличный мог бы получиться сценарий: норильчанка охмурила москвича на вахте, приехала с ним в столицу, он развёлся, поделил квартиру и машину с бывшей женой, купил новую квартиру… Хоп – и в дамки! И теперь боевая норильчанка уже вполне себе москвичка, ходит в салоны и пьёт мохито. Впрочем, салоны и мохито, скорее всего, есть и в Норильске. А потом норильчанка коварно обманывает новоиспечённого супруга, оставляет его без гроша, тот возвращается к бывшей жене, а бывшая… что делает? И принимать обратно как-то уже не хочется, но не оставлять же на улице… Вот же мужики дураки!
- А если он не захочет разводиться, а захочет вернуться? – Дочь как будто прочитала мысли Веры.
- Не знаю.
- Ты его до сих пор любишь?
- Не знаю. Боюсь перепутать любовь и привычку. И жалость.
- А раньше любила?
- Да. А сейчас мне его жалко.
- Мама, ты уникум. Тебя бросил муж, а тебе его жалко.
- Возможно, это просто защитная реакция…
- Возможно. Я думаю, если бы он увидел тебя сейчас, он бы понял, какой он дурак. Давай я ему твою фотку отправлю?
- Как хочешь. Можешь отправить.
- Я с тобой сфоткаюсь. Все девчонки обзавидуются.
********************

Когда-то Вере казалось, что у неё идеальный брак. Потому что все вопросы они решают мирно и тихо, уважают друг друга, любят дочь, воспитывают её. Никаких скандалов, пьянства, мордобоя. Кажется, что ничего удивительного в этом нет, но Вере многие завидовали.
Сама же Вера думала, что брак – это как паззл. Сходятся сложные линии характеров, дополняют друг друга, не перекрывают друг друга – тогда всё получается. Или как метрономы. Тикают в такт. Не одинаково, но в такт. В гармонии. Создают мелодию. Но со временем паззл может рассыпаться и больше не собраться. Метрономы могут сбиться, сломаться, расстроиться. И нет гармонии. Есть мучение, какофония. Нужно ли сохранять это?
Её муж был очень умный, очень интересный, очень перспективный. Она могла слушать его часами, восхищаться и тихо умирать от восторга. Рядом с ним, таким талантливым, Вера чувствовала себя просто примерной девочкой, добросовестной исполнительницей, не способной создавать что-то новое. Но что же, такие люди тоже нужны. Не всем же быть гениями и летать в космос. Простые бухгалтеры играют важную роль даже при строительстве ракет. Вера по кирпичику складывала их общую жизнь, а муж занимался проектами. Золотых гор не получилось. Бывает.
У них был неравный брак. Вера с мамой, крошечной квартирой на рабочей окраине, трудолюбием и ответственностью. Муж – с родителями из научной среды, приличной квартирой в приличном районе, талантом и харизмой. Неудивительно, что его мама была против. Но «держала лицо» и даже помогала. Папу Вера не знала, к моменту её знакомства с будущим мужем он уже умер.
Сейчас у них тоже неравный брак. Она – на приличной должности в приличном банке. Он водит грузовик на севере. Гармонии так и не удалось достичь.
******************
В блоге популярной психологии Вера как-то прочитала, что человеку очень важно удивляться. Важно, чтобы в жизни периодически случалось что-то, что удивляет. Тогда сохраняется вкус жизни и здоровье, меньше шансов впасть в депрессию.
Последние два месяца Вера удивлялась постоянно. Навёрстывала за предыдущий большой кусок жизни. Когда-то её удивлял муж, потом дочь, иногда удивляли успехи на работе и высокая оценка коллег. Но это было давно.
Самое удивительным для Веры были новые чувства и какие-то новые ощущения себя в привычном, казалось бы, пространстве. Удивительным было не спешить домой. Сколько она себя помнила, она всегда спешила домой – после работы или учёбы. К маме, мужу, дочери. И даже когда муж уехал на первые «девяносто дней», она спешила домой. Чтобы поддерживать привычный уклад. Чтобы делать домашние дела, которые никогда не заканчиваются. Поменять шторы, попробовать новый рецепт консервации, отдать в реставрацию бабушкину сахарницу, сшить новые наволочки для декора, разобрать шкафчики на кухне… Да мало ли у хорошей хозяйки дел! А сейчас Вера не спешит домой.
Каждый вечер после работы превращается в маленькое открытие. Она идёт по улицам и переулкам, знакомым и не знакомым, удивляется красоте своего родного города. Она ест мороженое на улице, ужинает в заведениях, которые ей встречаются по дороге… Она ходит на какие-то камерные концерты в небольших кафе и удивляется – сколько же на свете талантливых людей. Она смотрит на людей – в семь часов вечера они все спешат, как она спешила раньше. У них сосредоточенные, часто усталые лица, они идут к своей цели выверенной дорогой. «Девятичасовые» люди – другие. Они не спешат, наслаждаются общением, городом. И город, кажется, тоже получает удовольствие от людей.
Собираясь утром на работу, привычно положить в сумку авоську – для вечернего похода в магазин. И забыть об этой авоське и о магазинах на несколько дней. Новое ощущение.
Прийти домой, принять ванну и лечь спать – и ничего более не делать. Новое ощущение.
Вбежать в театральный зал за минуту до начала спектакля, найти своё место под звуки увертюры… Купить себе изящный театральный бинокль и ещё зачем-то купить веер. До лета ещё далеко, но веер уж очень красивый. Держать их в руках – новое ощущение.
Накупить всяких вкусностей, устроиться дома на диване, пить чай из большой кружки и осваивать социальные сети. Новое ощущение.
Вера купила два платья. Таких фасонов, которые раньше никогда не носила. К платьям купила сумку. Сделала маникюр с каким-то дизайном. Пожалела, что её работа всё-таки накладывает ограничения на дизайн. Дочка прислала какую-то программу на телефон, которая позволяет «примерять» разные причёски. Вера всерьёз подумала, не купить ли парик.
Она ходила в театры и на концерты, получая невероятное удовольствие от того, что не надо никого ждать, ни с кем делиться впечатлениями. Можно уйти в антракте, если не нравится. Можно плакать или смеяться. Можно пить шампанское в буфете в одиночестве. Кто-то считает это неприличным? Наплевать.
Она переписывалась с дочкой – просто так, без смысловой нагрузки. Картинки, сердечки, цветочки, милые глупости. Какое счастье, что Вера теперь понимает, что эти милые глупости – тоже счастье.
Тяжёлая плита, которая давила на Веру, рассыпалась на куски. Осталась пыль. Пыль нельзя было расколоть и разобрать на кусочки. Пыль было очень сложно удалить, она въелась. Пыль раздражала, иногда мешала дышать. Но Вера потихоньку, кисточкой, вычищала её. Как археолог. Нельзя начать покрывать что-то золотом, пока не вычищена пыль.

**************************************
Декабрь в Москве – самый суетливый месяц. Все куда-то бегут или едут. Город погружается в снежный плен, вязнет в автомобильных пробках и одновременно расцвечивается праздничными огнями. Каждый вечер, выходя с работы, Вера чувствовала повышение градуса суеты. Город был очень красив, людям пока было не до красоты. Они заканчивали дела и готовились к празднику.
Внезапно Вера поняла, что она будет встречать новый год одна. Эта простая мысль настолько поразила её, что она остановилась в растерянности. Остановилось прямо перед входом в метро. Спешащая толпа обходила её, задевая и награждая красочными эпитетами. Вера поняла, что лучше отойти. А ещё лучше – сесть и подумать. И выпить чаю – вдруг очень захотелось пить.
Она не понимала, как встречать новый год в одиночестве. Она никогда этого не делала.
Новый год всегда был для Веры чем-то вроде краеугольного камня, священной коровы. Это был праздник, который гарантировал мир и покой в семье, дарил радость. Это был праздник, к которому надо было готовиться, придумывать подарки, салаты, пироги… Мама всегда покупала для маленькой Веры много разных шоколадных конфет, складывала их в красивый мешок, сшитый из какого-то бабушкиного платья, с кружевами и необычными пуговицами. Мама прятала мешок, но Вера всегда его находила. И потихонечку таскала конфеты…
Потом Вера выросла, но новый год для неё оставался семейным праздником. Они с мамой с удовольствием придумывали какие-то новые блюда, наряжали небольшую ёлку, обязательно зажигали свечи… Иногда приглашали гостей, но и вдвоём было хорошо. Чокнуться под бой курантов, загадать желание, выйти на улицу в первые часы нового года и поздравлять всех, кого встретишь. Прекрасная программа!
Потом Вера объединяла в новогоднюю ночь свою маму и свекровь – не сразу, но у неё получилось сделать союз этих двух очень разных женщин гармоничным. Две мамы, муж, дочь – идеальная семья. С каким удовольствием Вера выбирала для всех подарки! Как она была счастлива, что может купить что-то действительно нужное, а не безделушки.
Потом мамы ушли одна за одной, потом дочь стала уходить к друзьям… Но Вера была уверена, что для ощущения семьи достаточно и двоих. Если есть любовь и желание сделать праздник. Ей казалось, что у неё получается. Да, уже необязательно было сидеть дома, и они с мужем встречали новый год в ресторанах, других городах, под пальмами, в лесу, в горах… как-то раз даже в аэропорту.
А сейчас… Сейчас ей даже некому выбирать подарки. Дочь сказала, что в новый год отправится с друзьями за город, а лучшим подарком для неё будет денежный перевод. Наверное, это здравый подход.
По дороге домой Вера думала, как же в предлагаемых обстоятельствах она хочет встречать новый год. И поняла, что она вообще не хочет его встречать. В конце концов, это просто очередная смена листов календаря. Ничего особенного.

********************************************
Почему-то Вера вспомнила… Она забыла об этом, а сейчас вспомнила. Это был последний новый год, который они встречали вместе со свекровью. Та была уже очень слаба физически, но не позволяла себе распускаться. Вера с удовольствием приглашала к ней парикмахера и маникюршу, покупала книги и журналы. Они вместе обсуждали какие-то бытовые вещи, сплетничали про артистов. Вера понимала, что наступило какое-то удивительное время, когда они с этой женщиной уже больше не делят одного мужчину. Время, когда они друг друга очень уважают. Любят ли? Вряд ли. Но им вместе интересно. Хотя Вера уставала, конечно, от такого общения. Дома хотелось отдохнуть, помолчать, просто посидеть спокойно, уделить побольше времени дочери… Но свекрови тоже надо было уделять внимание. Что делать, такая жизнь.
Свекровь традиционно смотрела новогодний телевизионный «винегрет» и так же традиционно его ругала. Ела пюре с куриной котлетой – это было то, что несложно жевать. И вкусно. Пила шампанское. Очень обрадовалась подарку – электронной книге, в которой можно делать крупный шрифт. И всё было как-то вполне обычно, хоть и празднично. А потом, когда Вера стала собирать посуду и убирать салаты в холодильник, свекровь сказала почему-то «Ты, Вера, устала, наверное… Всё на тебе… Повезло моему сыну с тобой. Надо было раньше тебе это сказать, да я как-то думала – вдруг загордишься, испортишься… Надо было раньше… Да лучше уж сейчас. Хорошо с тобой.» Вера застыла, не зная, что ответить. Через полгода свекрови не стало.

**********************
Слабый человек подчиняется обстоятельствам. Сильный человек меняет обстоятельства. Вера не хотела подчиняться и не хотела менять. Интересно, можно быть где-то между слабым и сильным? Посередине? Вряд ли. Ведь в природе нельзя сохранять нейтралитет – всегда есть кто-то или что-то опасное. И тогда – либо ты, либо тебя.
Да, новый год встречать не хотелось. Но ведь подготовка к празднику всегда интереснее самого праздника. Можно заняться подготовкой, а к самому празднику не переходить. Странно, конечно. Но – почему нет? Вера отправилась за подарками. Купила подарок дочери – смешные носки и варежки. Ну и что, что в новогоднюю ночь они не увидятся? Можно же потом подарить. Купила подарок своей ассистентке Алисе – красивый шейный платок. Алиса любила такие. Раньше Вера как-то даже не задумывалась на тему подарка Алисе. Удивительно, почему? В банке устраивали корпоратив, всем дарили подарки, давали премии к празднику… Как-то было не принято дарить ещё подарки друг другу, да ещё и подчинённым… Субординация.
Купила подарок себе – пижаму со смешными котами. И палки для модной скандинавской ходьбы. И смешные носки себе тоже купила. Она будет в каникулы ходить с палками в парке, потом приходить домой, надевать пижаму и носки, пить вкусный чай, смотреть старые добрые фильмы и вязать свитер. Отличный план! Осталось его только выполнить.

************************
Последнюю неделю декабря Вера постоянно ждала, что муж позвонит. Или приедет. Приедет – это же ещё лучше! Да, конечно, он приедет внезапно, без предупреждения, чтобы сделать сюрприз! Он будет щедрый, заботливый, любящий. А Вера всё простит, конечно же. Она задохнётся от счастья, от морозного воздуха, от поцелуев, от предвкушения лучшего в её жизни нового года.
Всё будет так, как в кино. И будет пирог с капустой, салат оливье, шампанское с пробкой в потолок, шоколадные конфеты как в детстве.
Или не будет.
Вера купила сосновые ветки, поставила их в красивую большую вазу, повесила на них стеклянные шары. Купила шампанское и конфеты. Испекла пирог. Ей очень хотелось строгать салаты, чтобы занять руки и не думать о муже. Но умом она понимала, что все салаты придётся выбросить. Есть Вера вообще не могла.
В десять часов вечера тридцать первого декабря Вера уснула.

************************
Раннее утро первого января – это несуществующее время. Вообще первое января – это день-фантом. Вера проснулась от оглушающей тишины. Не сразу поняла, что новый год уже наступил. Дом и двор, обессиленные после бурных празднований, замерли. Ни шума лифта, ни хлопающих дверей, ни рычания машин. Тишина в абсолюте.
Вера раздвинула шторы и увидела белоснежную сказку. Видимо, всю ночь шёл снег. Наверное, это была очень красивая и весёлая новогодняя ночь. Но Вера её проспала. И ей досталось удивительное утро, графическая картина из ветвей деревьев в снегу, разноцветные кругляшки конфетти и обрывки серпантина.
Вера вдруг поняла, что она должна немедленно выйти на улицу и стать частью этого утра. Поймать эту тишину и белизну, которых никогда не было в её жизни. Она быстро выпила чай с пирогом, оделась, взяла палки для ходьбы, сунула телефон в карман… Увидела в телефоне поздравление от дочери. Других поздравлений не было. Ладно, она перезвонит попозже, тем более, что сейчас дочь наверняка спит. А Вере нужно успеть почувствовать это удивительное утро.

****************************
В ближайшем парке было всё точно так, как и у Веры за окном. Только намного лучше, сказочнее, загадочнее. За снегопадом всегда следует потепление, и это как-то с научной точки зрения объясняют учёные. А за новогодней ночью всегда следует оглушительно тихое утро – и Вера поняла это только сейчас. Как там нужно ходить с этими новомодными палками-то? Надо вспомнить, ведь Вера предусмотрительно посмотрела обучающие ролики в Интернете…
Вера убегала в глубину парка, словно пыталась убежать от всех своих проблем. Оставить их, бросить где-то – и забыть, где это «где-то». Ей казалось, что всё вокруг как будто бы переформатируется, программа её жизни запускается снова, и начинается действительно новый год, в который не смогут встроиться прошлые проблемы, несчастья, горести. Она будет новой. Книги, фильмы, города, люди, еда – она будет пробовать новое, узнавать новое, учиться новому. Говорят, что дверь в счастье открывается на себя. Вера готова открыть эту дверь.
Парк постепенно наполнялся звуками: под тяжестью снега трещали ветки деревьев, вовсю бегали белки, обменивались трелями птицы. Появились лыжники, мамы с колясками, дети с санками, такие же, как Вера, дамы с палками. Ближайшая улица заполнялась машинами. Тишина ушла. Утро было готово уступить место дню.
В кармане куртки зазвонил телефон. Вера посмотрела на экран. Звонил муж. Звонок, такой желанный ещё несколько часов назад, сейчас не вызывал ничего, кроме досады. Звонок совершенно не вписывался в музыку этого волшебного утра. Вера поморщилась. Как будто съела что-то кислое.
- Вера, здравствуй…
- Здравствуй.
- Я поздравляю тебя с новым годом…
- Спасибо. Как ты думаешь, который в Москве час? Приличные люди ещё спят после новогодней ночи.
- Прости, пожалуйста, я как-то не подумал о разнице во времени… У нас-то уже обед.
- А ты никогда не думал о других. Удивительно, что я поняла это только сейчас. Желаю счастья в новом году.

Вера нажала кнопку отбоя и сразу почувствовала холод. Да, после снегопада воздух сырой. Высокая влажность. Пора домой – дома ждёт пирог, горячий чай, шампанское, ванна с пеной, старые новогодние фильмы, сосновая ветка в мишуре, тёплые носки, пижама, плед…
- Барышня! С новым годом вас! – Вера не сразу поняла, что эти слова адресованы ей. – Будьте счастливы в новом году!
- Спасибо! И вам всего самого доброго в новом году – сказала она незнакомому мужчине, который кивнул в ответ и побежал дальше. Он бегал трусцой. Красиво. И сам он был красивый. Хотя, может, Вере просто показалось.
Она улыбнулась новому дню, новому году и своей новой жизни.