Глава 4. Мистраль

Клуб «Социаль»

Сетрейо рассказывал о своих долгих странствиях, но лес и небосвод растворялись в тумане, а его слова заслонял неясный шум. Это был разбушевавшийся в Париже ветер, он разбудил Маеву. Она щёлкнула выключателем торшера и взглянула на старинные часы в углу комнаты. Стрелки близились к полуночи, до начала пятничной феерии в клубе «Социаль» оставалось каких-то полчаса. Этьен, конечно же, ждал и волновался.
Маева ещё никогда так не спешила, в считанные секунды натянув джинсы, первый попавшийся топ и кардиган. Она накинула куртку, сунула босые ноги в кеды и захлопнула за собой двери. Ступени лестницы показались бесконечными, прохожие поражали своей неторопливостью, пока Маева на всех парусах летела к метро. Её куртка была распахнута настежь, волосы растрепал ветер, в голове горела только одна цель: успеть.
Короткий гудок, поезд быстро набрал скорость. Маева перевела дыхание и представила, как выпорхнет из метро, позвонит Этьену и извинится за все пропущенные вызовы. Она только хотела взглянуть, сколько звонков она пропустила, но обнаружила, что забыла телефон в доме на Риволи. Вернуться было уже невозможно, а шансов быстро попасть в клуб, казалось, не было никаких: от входа в «Социаль» тянулась, показавшаяся бесконечной, очередь. В тот момент, когда Маева была готова искать последнего ожидающего, она услышала голос Этьена. Он неожиданно вынырнул откуда-то из толчеи у дверей и выглядел усталым и похорошевшим одновременно. Заросшие прежде скулы и подбородок теперь окаймляла стильная небритость.
— Хвала небесам, вот ты где! — Этьен потянул её за собой, мимо охраны и страждущих попасть на концерт.
— Прости, я немного подзатерялась, — оправдывалась Маева, целуя его и замечая на себе любопытные взгляды.
Изнутри «Социаль» напоминал чёрный лабиринт в серебристую клетку. В небольшом холле было людно, бар ломился от желающих взбодриться перед концертом. Этьен и Маева миновали коридор и очутились на танцполе. Вокруг мелькали лица, Маева узнала среди них завсегдатаев «Ле Шарли». Лео планировал снимать шоу на камеру и устанавливал штатив слева, на подмостках сцены. Охрана не пускала туда обычных посетителей. Он познакомил её с рыжеволосой бестией, сидевшей на колонке в виде куба:
— Шанталь, моя лучшая половина.
— Не скромничай, — та погладила его по плечу и расцеловала Маеву, — Привет, рада знакомству.
В диджейской рубке, занимавшей сцену и похожей на пустой куб с подсвеченными гранями, царило оживление. Этьен представил Маеве техников, звукорежиссёров и обозначил жестом локацию: на скамье у стены стоял поднос с коктейлями. Рядом ютились пластиковые бутылки с водой, алюминиевые банки с пивом и энергетиком. Лео запечатлел на камеру всю компанию и решил взять небольшое интервью перед концертом.
— Здесь курят? — улыбнулась Маева, заметив самокрутку у Лео и Шанталь.
— Нет, только вдыхают позитив, — Этьен достал из кармана портсигар и зажигалку.
— Никакой синтетики? — уточнила она.
— Верно. Никакой, только дары природы. Очень бодрящие, — улыбнулся он, уступив ей пару затяжек.
— Эй, а с этим парнем проблем не будет? — Маева вернула ему сигарету и потянула за рукав, заметив, как какой-то чудак в серой мантии прятался под диджейским пультом.
— Нет. Так должно быть.
Ещё затяжка, и окурок отправился в мусорницу. К Этьену подошёл охранник и куда-то позвал, а Лео отметил, что шоу началось, и отправился на съёмочную точку. Меж тем осветители плавно погрузили танцпол во тьму, а гости клуба отреагировали бурными криками и свистом. Шанталь потянула Маеву танцевать, шепнув, что выступление Идола лучше смотреть из зала.
Идол возник в диджейском кубе весьма неожиданно и эффектно, даже для Маевы, ставшей свидетельницей его подготовки. Величественная фигура в мантии с капюшоном и безликой маске, медленно выросшая из-под диджейского пульта, казалось, не имела ничего общего с чудным парнем, маскировавшимся под диджейским пультом.
Идол замер, дав публике возможность оценить свой трюк и имидж. Маева поддержала его восторженным криком вместе с поклонниками в зале. Идол открыл выступление новым треком с заводным ритмом, во тьме танцпола замерцали огоньки зажигалок и дисплеи мобильных. Его музыка была похожа на начало новой музыкальной эры, где правили качественный звук и мелодии, одна красивей другой. В финале сета артист замер, склонясь к публике и наблюдая за танцполом. Его безликая маска и поза гипнотизировали зал. Лазеры и софиты неожиданно погасли, имитируя отключение света и шокируя гостей клуба. Всего несколько секунд, освещение вернулось, но сцена уже была пуста.
— Как дела? — Шанталь успела охрипнуть от крика и оглохнуть от мощного клубного звука, но сияла от восторга.
— Космос! Я должна познакомиться с Идолом, — Маева тоже старалась говорить громко, но едва слышала себя.
— Боюсь, не выйдет. Венсан приболел. Хотел отработать программу и сразу уехать. Зря он убрал из лайва видеоряд, — Шанталь наклонилась ближе.
— Видеоряд? — Маева не понимала, о чём речь, возвращаясь за ней на съёмочную точку.
— На первом выступлении был. Ты снимал в прошлый раз?! — Шанталь приблизилась к Лео.
— Думал, что снимал, а поставил запись на паузу. Не помнишь? — Лео выключил камеру, присел на колонку и хлебнул коктейля.
— А, точно! Кристиан и Женев уже в бункере!
Шанталь прочла сообщение на мобильном и куда-то ускользнула. Лео и Маева остались вдвоём.
— Что такое «Бункер»? — Маева присела рядом с Лео.
— Местная курилка, — объяснил вернувшийся Этьен.
Переполненный «Социаль» ожидал выступления группы «Моэт и Шансон». Техники уже установили микрофон и синтезатор в диджейском кубе. Пару микрофонных стоек, бас и соло гитару вынесли на узкий участок сцены от куба до напольных софитов.
Публика, разогретая Идолом и успевшая восполнить потраченную энергию в баре, возвращалась на танцпол. Первой в диджейском кубе появилась Женев, та самая девушка ди-джей, роман с которой приписывали Этьену. Она походила на хорошенькую куколку с ярким макияжем и огненными прядями на светлых волосах. Бас-гитаристом группы был Кристиан, недружелюбный брюнет, которого Маева считала похожим на демона.
— Тесновато для троих с живым звуком, — переживала Шанталь.
— Ну да, особо не разгуляешься, — согласился Этьен. — Давай, понеслась!
Зал воспринял его дерзкий выкрик и хулиганский свист с энтузиазмом. Маеву впечатлило, как публика поддержала его. Клуб завибрировал, «Моэт» начали своё выступление под фонограмму оркестра, прибавив через пару тактов энергичный жёсткий ритм. Бас Кристиана был безупречным и мощным, Женев колдовала за диджейским пультом и аккомпанировала на синтезаторе.
— Пора. Скоро вернусь.
Этьен подарил Маеве поцелуй, убежал на сцену и ворвался в ритм, бас и клавиши невероятным гитарным соло. Зал, сияющий огоньками зажигалок и телефонных дисплеев, разразился криками. В коротком переходе к следующему треку прозвучал фрагмент из фильма «Робокоп», ритм сменился, «Моэт» запели.
«Я свободен как ветер и смотрю на тебя. Он зовёт за собой, оглянись, пойдём со мной», — вступил романтический тенор Кристиана. Его обладатель окинул публику обжигающим взглядом и обернулся к Женев.
«И я отвечу: улетим, убежим за звездой», — сопрано Женев было нежным и сладким, как её ослепительная улыбка.
Многие пришедшие на концерт подпевали, а услышав драматический баритон Этьена в припеве, взорвались криками восторга.
«Газ до отказа, время вспять, не догнать, не разлучить», — он отыскал Маеву взглядом и махнул ей рукой.
Маева послала ему в ответ воздушный поцелуй.
Ритмичные треки перетекали один в другой, иногда сменяясь медленными пассажами. Публика успевала перевести дух и ловила каждый звук, словно под гипнозом. Электронная мощь нарастала и с новой силой охватывала зал. Финал выступления стал неожиданно романтичным: «Моэт» объявили премьеру песни и исполнили её дуэтом.
Этьен покинул сцену под бурные овации. Он вернулся к Маеве и взглядом дал понять, что это будет их танец. Она помнила, каким изумительно чутким партнёром он всегда был. Вёл, когда ей того хотелось, а потом отпускал, провоцируя быть раскованной и непредсказуемой. Ритм, люди вокруг, их восхищённые взгляды ушли на второй план. Первый занимал только он.
 «Лето пело нам песни о любви и о счастье, так могло быть всегда, никогда не кончаться», — Кристиан и Женев возвращали в атмосферу выпускного, где всё было именно так.
Этьена восхищали грация и лёгкость Маевы. Она отзывалась на каждое его движение и прикосновение в мерцании стробоскопов, и он чувствовал сердцем, насколько она созвучна ему…

Парадокс

Вшестером они покинули клуб около трёх ночи. Разгорячённые, оглушённые громкой музыкой и охрипшие, они всё ещё хохотали и пританцовывали. Шанталь первой отметила, что на улице похолодало. Сильный порыв ветра заставил её застегнуть пальто и поднять воротник. Женев была в тонкой куртке. Кристиан распахнул кожаный плащ и укрыл возлюбленную полой, словно Демон крылом. Этьен и Маева брели в обнимку, согревая друг друга. Вскоре с компанией поравнялся белый минивэн. Этьен позвал всех садиться в машину. Он пропустил Маеву вперёд и представил ей водителя:
— Забирайся, знакомься, это Давид.
Давид поприветствовал её вполоборота. Он доставил Лео и Шанталь на улицу Сен-Мартан и взял курс на Риволи. Кристиан и Женев снимали жильё по другую сторону Сены, на набережной Вольтера.
Тем временем по городу разгулялся настоящий шторм. Он разбросал по улицам неубранные вовремя рекламные штендеры, сломанные ветви, кружил пыль и мусор.
— Вот дерьмо, я не заказывала мистраль, — Маева смеялась, сражаясь с ветром за сорванный капюшон и поправляла размётанные волосы.
— Мистраль? Эй, мы в Париже, а не в Провансе, если что, — Этьен укрыл её в объятиях от непогоды.
— Я в курсе. А почему мы здесь? — Маева узнала дом и подъезд, где состоялась её вчерашняя встреча с самозванцем Джо. Но и этот факт казался ей смешным.
— В этом доме живёт Аделин. Я останавливаюсь у неё, когда приезжаю в Париж, — Этьен набрал код и распахнул перед Маевой дверь.
— Вот это парадокс… Представь, именно здесь, на третьем этаже жил какой-то Брассар. И это из-за него я полдня пробыла в полиции, — она медлила входить, но была готова рассказать массу подробностей.
— Чёрт знает что, но нам тоже на третий, — Этьен обнял её, и они вошли в подъезд вместе. — Подожди, а откуда ты знаешь про то, где он жил?
— Один из посетителей кафе назвался его именем, попросил меня встретиться на пару слов и сказал этот адрес. А в полиции выяснилось, что квартиру снимал убитый.
— То есть, ты звонила сюда? — Этьен указал на соседскую дверь.
— Там гремела музыка, я даже собиралась постучать.
— А ведь я едва не вышел к тебе…
Этьен вспомнил, как Аделин отговорила его пообщаться с соседями и рассказал Маеве, пока открывал ключом первые двери от лестницы. Адель с Дани на руках встретила их в прихожей.
— Салют. Прости, я опять тебя разбудил, — Этьен вошёл первым, расцеловал сестру и малыша.
— Дани сделал это немного раньше тебя.
— Зато, смотри, кто со мной, — он обернулся и жестом подозвал Маеву, на время решившую затаиться.
— Мае! — только и смогла вымолвить удивлённая Аделин.
— Привет, Русалочка, — Маева вспомнила школьное прозвище Адель, они расцеловались.
Дани тоже очень хотел познакомиться, но получив поцелуй от Маевы, расплылся в улыбке и тут же застеснялся, уткнувшись в мягкий халат Адель
— Дани просто прелесть, но так непривычно, что ты теперь молодая мама, а ты стал дядей, — Маева с улыбкой обернулась к Этьену.
— Ну, не то, чтобы стал, наверное, только пытаюсь, — отшутился тот.
— Перестань, всё супер. И особенно то, что вы с Мае снова встретились, — Адель не скрывала восторга. —  Не супер, что я не успела сходить в магазин, кофе нет, — она выразительно посмотрела на брата.
— Нет — так нет. Будем пить вино и смотреть кино, — Этьен повесил куртки в гардероб и покосился на по-прежнему пыльную люстру.
— Откроем «Армони» девяносто седьмого по такому случаю, — Адель тоже отметила люстру взглядом и всем своим видом показала, что оправдываться не собиралась.
— Поднимем бокалы за встречу, снимем усталость и стресс. Мы, правда, уже начали. День выдался нелёгкий, можно продолжить, — Этьен надеялся, что Адель заговорит о том, что происходило пока его не было.
— На самом деле, уже ведь другой день. И мне нравится, как он начинается. Развлекай Мае, я скоро, только уложу Дани, — Аделин с сынишкой скрылась за дверью детской.
— Думаю, Адель не хочет тебя волновать, — предположила Маева.
— У неё железные нервы. Она ничего не сказала, когда я заходил утром и когда звонил ей вечером. Ты не ответила в третий раз, и я стал психовать, что ты снова исчезла. Чуть не удрал из клуба, хотел приехать к тебе.
Это была половина правды. Этьен беспокоился, что Андре начнёт искать встречи с Маевой, а этого не должно было произойти.
Они прошли в самую дальнюю комнату по коридору. Это был кабинет: письменный стол у окна, сервант и диван у стены. Напротив — камин, журнальный столик и пара кресел. В синеватой тьме и тишине слышался гул ветра.
— Прости, — Маева склонила голову, как только их взгляды встретились в темноте. — Мне тоже очень тебя не хватало. Мы пообещали друг другу, что не расстанемся, но, наверное, ещё долго будем паниковать без повода.
— А куда ты всё-таки пропала?
— Никуда. Просто уснула, да ещё умудрилась забыть телефон, когда опаздывала в клуб.
— А я ещё хотел дать твой номер Лео. Хорошо, что сам пошёл искать тебя, — Этьен включил торшер у окна, сбросил рубашку и остался в футболке.
— Вы с Лео тоже работали вместе на радио? — Маева присела на диван.
— Нет, Лео из мира кино. Венсан познакомил нас этим летом.
— А как прошёл ваш квест?
— Довольно быстро. Он не был сложным, а пригласительных было не так уж много. Всё прошло по плану, подняли продажу билетов и набили клуб до отказа.
Этьен пропустил выступление Идола и хотел посмотреть запись. Он перенёс к дивану журнальный столик, добыл из рюкзака макбук и карту памяти, которую взял у Лео.
Его взгляд скользил по смуглым плечам Маевы, расписанным хной и подчёркнутым тонкими бретелями топа, спускался к синему атласу, усыпанному мелкими сияющими стразами. Этьена влекло к ней, но в комнату с минуты на минуту могла войти Адель. Стараясь держать себя под контролем, он перематывал фрагменты и бегло просматривал видео.
— Так ты ничего не увидишь, — Маева нежно и словно невзначай дотронулась до его руки. — Пока Идол был на сцене, мы реально были в каком-то трансе. Жаль, не вышло познакомиться с ним.
— Венсан приехал на выступление с температурой. Он хотел остаться и посмотреть «Моэт», но не смог и уехал домой.
— Бедняга. «Моэт» были просто бомбой, только, кажется, клуб был немного тесноват для вас.
— Помещение много значит, — Этьен задержал её ладонь в своей. — Тёмная атмосфера, небольшое пространство и геометрия «Социаля» сработали на образ Идола. Там как будто его стихия. А «Моэт» динамичны, нам, действительно нужна свобода на сцене, световые эффекты и большой зал.
— Не понимаю, почему про вас молчат на радио и по телеку. Да и в интернете нет ни строчки.
— Может, потому, что это был всего лишь наш третий концерт. «Моэт» дебютировали на разогреве у Гризо в августе, в сентябре я отыграл свой сет и следом представил группу, а сегодня мы поддержали Венсана. Переговоры уже идут, мы дадим наше первое интервью в декабре. Шестого мы будем полным составом в Лионе.
Этьен отыскал среди сохранённых файлов сентябрьское видео, где «Моэт и Шансон» играли вчетвером на открытой сцене. В финале концерта Этьен совершил эффектный прыжок в толпу, поклонники поймали и подняли его на руках.
— Вот это драйв, — оценила Маева. — А что мешало вам выступить, скажем, три года назад?
— Мы бы и сами хотели это понять.
Этьен поправил бретель на плече Маевы. Её кожа напоминала бархат, а от её взгляда его бросило в жар, и он решил приоткрыть окно.
Белая футболка эффектно подчёркивала его загар, тонкий трикотаж выдавал красивый рельеф его спины. Маеву манило стянуть с Этьена эту чертову футболку, но — они были в гостях. Это означало, что Этьен решал, каковы рамки гостеприимства его сестры.
И Этьен решил. Он поставил створку на ограничитель, чтобы разбушевавшийся ветер не натворил бед, и что-то произнёс с улыбкой.  Маева не запомнила, растворившись в их поцелуе: нежном и сладком, откровенном и долгом…
Этьен опьянел от её мягких губ и жарких объятий. В порыве страсти он привлёк её к себе и мягко опустил на диван. Остановился, чтобы запомнить её дыхание и едва уловимый стон. Их взгляды встретились.
Его глаза лучились, и Маева возвращалась в свой сон и встречу с Сетрейо. Этьен был воплощением её храброго воина, её сном наяву.
— Теперь я уверена, что в параллельном Париже действительно рисовала тебя.
— Меня? Значит, никакой легенды о Сетрейо на самом деле нет?
— Легенды? Это просто мои фантазии. В них ты и есть он.
— Я и есть он… Ну да. Я ведь проработал два года в Париже, а потом вернулся в свой Изумрудный лес, — Этьен убрал прядь волос, упавшую на её ресницы. Одного взмаха этих ресниц хватило, чтобы сойти с ума, когда он увидел Маеву впервые. — Но если это так, твой Париж не параллельный, Эви. Просто, ты видишь немного больше, чем другие.
— Хочешь сказать, где-то посреди Ла Дефанса действительно есть дорога в новый мир?
— А почему нет? Пристли ведь не зря сказал: всё, что создано нашим воображением, существует где-то во Вселенной.
— «Тридцать первое июня», — глаза Маевы вспыхнули. — А теперь вопрос: ты читаешь мысли или всё-таки забрался в мой дневник? Ведь он начинается именно с этой строчки.
В дверь тихонько постучали. Аделин принесла вино, плетёнку с нарезанным багетом и тарелку с сырами, инжиром и виноградом. Маева поспешила помочь ей поставить все на стол, а Этьен закрыл и убрал макбук.
— Это тебе, — Адель поручила брату открыть бутылку и взяла бокалы из серванта.
— Значит, сегодня сюда приходили блюстители порядка? — Этьен уступил ей место на диване и переставил к столику одно из кресел. Его вопрос к сестре был логичным и неожиданным одновременно.
— Того, кто снял хоромы за стеной, убили в каком-то ночном клубе. Полиция осматривала квартиру, потом опрашивала соседей. Они и сейчас там, установили наблюдение. Подожди, а как ты узнал? — Аделин перевела на брата изумлённый взгляд.
— От меня, — объяснила Маева. — След привёл полицию в бар, где я работала. Его звали Джо. Джо Брассар. Но он никогда не бывал в «Ле Шарли».
— А я даже имя не запомнила. И вообще никогда не видела его, — отметила Адель.
— Это нормально. В прошлом году мы умудрились не видеть друг друга больше недели, хотя жили в этой квартире.
Этьен откупорил бутылку и наполнил бокалы. Он пытался понять, почему Гастон тоже упоминал этого Брассара, да ещё и назвал его чернокнижником. И как же так вышло, что этот человек снимал квартиру рядом с Аделин? Париж был слишком уж огромен, чтобы Этьен поверил в совпадение.
— Это было что-то. Но Брассара не узнал никто из соседей. Все только жаловались на шум да его обдолбанных гостей, — Аделин откинулась на спинку дивана.
— А мне позвонили с его номера около полудня. Этот человек либо был тёзкой Брассара, либо назвался Джо. Конечно, если бы я знала это, вообще не стала бы с ним говорить, — добавила Маева, растерянно взглянув на Этьена.
— И это он попросил меня прийти сюда вчера?
— Ещё бы понять, почему я согласилась. Этот тип бывал в «Ле Шарли», но там полно народу, а меня почему-то угораздило болтать именно с ним. 
— Ну, пока ничего толком не ясно, мы точно знаем лишь то, что это он врубил музыку, — Этьен решил, что не стоило рассказывать о Гастоне и будоражить всем нервы на ночь глядя.
— Музыку вообще никто не врубал. Полицейский сказал, что на музыкальном центре просто сработал таймер, — Аделин решила закрыть окно, вздрогнув от резкого порыва ветра. — И ещё, что у этого человека в списке контактов были только несуществующие номера. Номера, значит, выдуманные, никто его толком не видел, а шума так и не стало меньше. Подъезд весь день был похож на проходной двор.
— Да ещё и мадам Бенедикт, поди, шумела громче всех? — Этьен вспомнил рассказ Гастона о том, что тот натворил, завладев телефоном Брассара. А ведь мог бы просто удалить контакты, и дело с концом.
— Знаешь, я никогда ещё не видела мадам Бенедикт такой испуганной и тихой. Я посидела с ней, мы выпили вина. У неё ведь никого нет, кроме соседей.
— А мы совсем забыли про вино и не придали значения тому, что впервые пьём его вместе. Это всё я. Нашёл же, о чём поговорить, — Этьен взял свой бокал.
— Всё плохое позади, впереди только хорошее, — Маева ответила мелодичным перезвоном ему и Адель.

Всего лишь ветер

Адель первой почувствовала усталость, пожелала спокойной ночи и отправилась спать. Этьену тоже казалось, что он засыпал с открытыми глазами. Вторые сутки без сна и домашняя атмосфера после сумасшедшего дня и работы в клубе вдавливали его в мягкое кресло. Он с трудом преодолел заторможенность и поднялся:
— …Сгоняю в душ, не скучай, — он склонился, целуя Маеву.
— Не проси. По тебе я буду скучать всегда.
Маева нежно вернула ему поцелуй и отогнала мысль, что остаётся одна в комнате по соседству с квартирой, где жил убитый. Она подошла к камину, провела рукой по его причудливой лепнине. Вместо углей в очаге стояли свечи. Она воспользовалась спичками, оставленными на каминном выступе. Лепестки живого огня замерцали уютно и тепло. Маева погасила свет и прислонилась к письменному столу, наблюдая и слушая песни ветра за окном. Этьен вернулся быстро. Он сменил футболку и был в джинсах, а не обнажённым до пояса и с полотенцем на бёдрах. Было несложно догадаться, что он тоже чувствовал себя гостем у сестры.
Этьен любовался, как тёплый неяркий свет окутывал Маеву и комнату золотым мерцанием.
— Красиво, — улыбнулась она.
— Ты красивая. Золотая.
Он поцеловал прядь её волос и плечо. Ладонь Маевы легла поверх, как только он попытался вернуть на место соскользнувшую бретель. Вторая пала следом, и струящаяся ткань обнажила её соблазнительную грудь. Маева хотела прикрыть наготу, но Этьен остановил её, восхищённый одной только мыслью, что вся эта красота вновь уместится в его ладонях.
Его руки прикоснулись к её спине и медленно околдовали лаской. Маеву накрыла волна тёплого блаженства, она таяла в его ладонях как воск в пламени и сгорала в его поцелуях.
Громкий и пугающий звук, с которым распахнулось окно, зачеркнул мгновение близости. В комнату ворвался холодный воздух, закружил бумаги со стола и погасил свечи. Этьен поспешил закрыть створку и обнял Маеву. Её дыхание напоминало испуганных мотыльков, а сердце отбивало лихорадочный ритм.
— Это всего лишь ветер, — он дотянулся до выключателя торшера. — Надеюсь, ты испугалась его, а не меня.
— Тебя? Ты шутишь? — Маева освободилась от топа и накинула его рубашку.
— Наверное, неудачно. Немного устал. Да ещё и чувствую себя как школьник…
Маева помнила, Этьен не просто стремился стать взрослым. Он действительно был намного взрослее тех, с кем учился. В свои шестнадцать он присылал ей розы, приглашал в кафе отметить их знакомство и в ресторан «Второй Этаж» на её день Рождения. Их день святого Валентина был невероятным — Этьен снял роскошный номер в отеле «Меркурий» и лимузин. Он выигрывал диджейские турниры и зарабатывал выступлениями, а не сидел на шее у родителей. Словом, уже тогда это был совсем не мальчишка, а настоящий кавалер.
— Ты был невероятным школьником. Немногие в шестнадцать снимают номер-люкс за свои собственные деньги, — в её глазах читалось восхищение и гордость за Этьена.
— Владелец «Меркурия» был другом моего отца. Затея обошлась мне с приличной скидкой. Люк оказался не таким уж и строгим, как я предполагал. Оказывается, он доверял мне. Но теперь мы уже взрослые, мне пора пригласить тебя в свой дом.
— Только прежде, чем мы отправимся, тебе нужно отдохнуть. Ты выглядишь очень усталым.
— Просто, в последний раз я спал, когда летел из Токио в Париж, то есть позавчера.
Решив развеселить Маеву и заставить её лечь, Этьен потянул за край дивана и растянул его. Её смех был бархатным, а рубашка распахнулась. Плоский животик с умопомрачительно сверкающим пирсингом в пупке заставил взгляд Этьена вспыхнуть. Устоять и не прикоснуться к такой красоте он просто не мог:
— Мне нельзя видеть такое перед сном.
— Тормози, а то услышишь ещё кое-что и вовсе не уснёшь, — с улыбкой прошептала Маева. Её накрыла сладкая дрожь и тепло, которое беспощадно томило чуть ниже его ласкового прикосновения.
— Интригуешь? — он покрыл поцелуями дорожку от её джинсов до манящего пупка и соблазнительно взглянул на неё.
— Всё, я в душ, — Маева предприняла попытку улизнуть.
— Первая дверь слева. В бойлере полно горячей воды, полотенце на полке у зеркала.
Этьен сделал вид, что не замечал её намерения, но стоило Маеве встать, он спокойно удержал её за руку, снова усадил рядом, и с улыбкой шкодливого мальчишки прошептал ей на ухо:
— Итак, почему же я не усну?
— Может и уснёшь. Смотря как тебе новость, что во мне есть кое-что от Нефертити, — Маева чуть отдалилась, наблюдая за его реакцией.
— Чёрт… — Этьен прикусил губу. — Я хочу это видеть.
— Скоро, но не сейчас, — Маева остановила его руку на застёжке своих джинсов. — Итак, я в душ. И не вздумай подглядывать.
— Ш-ш, — Этьен приложил палец к её губам. — Начни уже мне доверять.
— Если не боишься, что разбалуешь меня своим доверием.
— Нисколько. Все красивые девушки избалованы. А ты в сотни раз красивей любой из них.
Этьен проводил её до дверей душевой и очертил сердце вокруг молнии на её джинсах. Он решил вернуться в гардероб и забрать из кармана куртки пистолет. Раз уж Андре и его хмыри пытались пройти в «Социаль», стоило быть начеку.
Разобрав постель, он прилёг с краю, положив оружие на пол. На мгновение ему показалось, что Маева тихо присела рядом и с улыбкой стала о чём-то ему рассказывать. Слов было не разобрать, Этьену они были не важны, ему хотелось потянуть за полотенце и лицезреть её во всей красе, но он провалился в глубокий беспробудный сон.
Маева приняла тёплый душ, обернулась полотенцем и пришла в комнату. Она аккуратно сложила одежду Этьена, брошенную в кресле. Его футболка пахла свежестью, смешанной с едва уловимым приятным парфюмом. Маеве захотелось, чтобы эти нотки озона, лайма и талой воды окутали её. Она не устояла перед соблазном, сию секунду сбросила полотенце и переоделась в невесомый хлопок. Она хотела провести рукой по растрёпанным волосам Этьена, но остановилась, заметив на полу пистолет. В этот момент в доме отключилось электричество, за окном послышался тревожный вой сирены.