О Мишкинской средней школе...

 
 
18 октября 1985 года в нашем селе отмечалось большое событие - Мишкинской средней школе исполнялось пятьдесят лет. В школе состоялось торжественное собрание, было много гостей, приехавших со всех уголков страны - бывшие выпускники школы, учителя, работавшие здесь в разные годы. Было много сказано, много вспомнено, много вручено почетных грамот и памятных подарков. Казалось тогда - это так много, пятьдесят лет! Сколько событий вместили эти годы, сколько сменилось поколений учеников и педагогов, как изменилась сама школа, как изменилось само село - жизнь не стоит на месте, все течет, все меняется и время постепенно, исподволь, но методично и неумолимо стирает память о прошлом...
История народного образования в нашем селе неотделима от истории Советской власти. Еще не закончилась гражданская война в России, еще даже не было никаких предпосылок того, что победа будет за восставшим на вековые устои народом - а большевики уже серьезно взялись за реформы, одной из которых стала реформа народного образования. Отделить школу от церкви, покончить с сословным подходом к обучению, сделать образование доступным для всех - вот что было провозглашено сразу же после того, как новая власть в России взяла бразды правления в свои руки. На сме¬ну народным начальным школам, реальным училищам, гимназиям и лицеям должна была прийти Единая трудовая школа. Она должна была стать мощным фактором формирования свободной и демократичес¬ки ориентированной личности нового человека - так, по крайней мере, было задумано теоретиками Народного комиссариата просвещения, возглавил который Анатолий Васильевич Луначарский...
Ну, а что было у нас в селе с народным образованием еще раньше - до революции? Когда возникла в нашем селе первая школа, кто были первыми учителями, в каких условиях проходил процесс обучения и что в нем было главным и приоритетным?
Первая школа появилась в Мишкино в 1877 году и это было прямым следствием реформ, начавшихся при царе Александре Втором. Отмена крепостного права вызвала необходимость реформы местного самоуправления. Были учреждены уездные земские управы на основании "Положения о губернских и уездных земских учреждениях" принятого в январе 1864 года. Но потребовалось еще целых десять лет пока это "Положение..." было распространено и на Уфимскую губернию. Поэтому первое Бирское уездное собрание открылось только 15 февраля 1875 года, которое и избрало личный состав земской управы - исполнительный орган.
В дореформенное время (до появления земств) юридическими правами на открытие школ в сельской местности обладали только духовенство (церковно-приходские школы) и Министерство государственных имуществ. После отмены крепостного права в 1861 году право ходатайствовать об открытии школы получили и сельские общины. Но этим правом мало где пользовались, так как в этом случае все расходы на содержание школы ложились бы на самих крестьян.
Все изменилось с открытием земств. Для ведения хозяйственных дел и содержания собственных учреждений земствам предоставлялись права по назначению, сбору и расходованию местных налогов – земских сборов, часть которых и шла на открытие и содержание народных (в том числе и инородческих) школ. Развитию школы способствовало также принятие закона о всеобщей воинской повинности в 1874 году, согласно которому сокращался срок воинской службы для закончивших начальные училища. И вот по инициативе Бирской земской управы и состоялся в 1877 году в Мишкино (волостном центре) волостной сход жителей селений, постановивший открыть в селе первую школу и взять на себя обязательства по подбору для нее и учителя соответствующих помещений, обеспечения их дровами, а также выделения участка земли под строительство школы в будущем. Обязалось сельское общество предоставить школе и сторожа. Земская же управа выделяла на все это деньги, причем все было конкретно прописано - сколько идет на оплату труда учителя, сколько на аренду помещений, сколько на учебные пособия и прочие расходы. Деньги, конечно, были небольшие, но процесс пошел - первая школа в  Мишкино открылась! Называлась она тогда так - "Мишкинское одноклассное инородческое Министерства народного просвещения училище Бирского уезда Уфимской губернии". "Одноклассное" - означало, что процесс обучения был трехлетним. В двухклассных же училищах обучение было рассчитано на пять лет, но в системе народного образования царской России таких школ было в процентном соотношении совсем немного, да и возникать они начали только в самом конце девятнадцатого-начале двадцатого веков. А в эти годы - с 1877 по 1881 - Министерством народного просвещения были открыты первые двадцать инородческих русско-марийских одноклассных школ, обучение в которых велось по, так называемой, "системе Ильминского", где главный упор делался на использование в процессе обучения родного языка с использованием и методического материала, также переведенного на родной язык. Школьная программа была рассчитана Ильминским на трехлетнее обучение и включала "Закон Божий", русский язык, славянский язык, инородческое чтение, арифметику, пение, чистописание и гимнастику. Весь первый год обучение велось исключительно на родном языке. Со второго года языком преподавания становился русский, но учитель имел полное право при возникновении малейшего непонимания учениками учебного материала подключать родной язык. В конце века одноклассные школы стали четырехлетними, а двухклассные - шестилетними. На много лет вперед, вплоть до самой революции, после которой коренным образом сменился подход к школьному обучению, данный тип школы стал основной формой народного образования...
Хоть в Мишкино на первом сходе жителей, постановившим просить Министерство народного просвещения открыть в селении школу, и было принято решение о выделении под нее земельного участка, строить для неё специального помещения так и не собрались много лет. Проще и дешевле было снимать здание в аренду, благо учеников было немного. В первый год начала обучения под помещение школы арендовали большую избу у местного богатея. История даже сохранила имя этого человека - его звали Шамуратом. Знаем мы и фамилию человека, ставшего первым учителем в нашем селе - Байрамалов. Родом он был не из наших краев, с шаранских, прошел обучение в Уфимском черемисском двухклассном училище, которое до 1877 года являлось единственной образовательной школой для марийцев края. Первоначально задачей этого училища являлась подготовка грамотных людей из числа марийцев. Но в связи с открытием первых школ в марийских деревнях, из-за отсутствия специальных учебных заведений, готовящих учителей начальных школ марийской национальности, на него была возложена задача - обеспечить педагогическими кадрами открывающиеся марийские школы. Именно его выпускники стали первыми учителями в марийских начальных школах, открытых в 1877–1881 годах. Вот и в нашей школе, открытой Министерством народного просвещения в 1877 году - в числе первых двадцати инородческих школ - учителем стал выпускник этого училища. В историю народного образования первый учитель нашего села вошел под именем Андрея Аристархова, принятого им после крещения в православную веру в годы учебы в Уфе. Учеников в первый год обучения было всего семнадцать, все мальчики. Из предметов изучали письмо и арифметику, из учебников основным был букварь. Ну и Закон Божий - этому предмету в школах царской России уделялось особое внимание. И инородческие школы не были исключением. Ведь одной из основных целей открытия этих школ и было стремление оторвать обучающихся детей от веры родителей, сделать христианами, русифицировать, и - со временем - полностью искоренить язычество в марийском народе, единственном народе европейской части Российской империи, остававшимся приверженцем веры своих предков. Если уж не удалось это сделать в прошлые века насильно, то теперь курс на христианизацию языческого населения был сделан через просвещение и образование. Поэтому так приветствовалось, чтобы учителями в инородческих училищах были крещеные образованные люди из своего же народа, хотя были и учителя, не принимавшие крещения - такие случаи известны. Да, "Закон Божий" - основа любого народного училища и преподавать его должен священник. В ближайшей же от Мишкино округе церквей не было, даже Свято-Троицкую церковь в селе Сахарово построят еще только через восемнадцать лет - в 1895 году. Вот в камеевской школе, открытой в один год с мишкинской, Закон Божий, например, преподавал священник Русско-Байбаковской церкви, но там и деревни эти находились рядом. А вот как дело обстояло с религиозным воспитанием в нашей школе? Приезжали ли на занятия лица духовного звания или сам Андрей Аристархов имел полномочия преподавать этот предмет - неизвестно, но уже через два года в ходе инспекторской проверки работы школы было отмечено, что дети довольно бойко читают и "Отче наш", и гимн "Боже, царя храни..."  хором исполняют, и на заданные инспекторами вопросы толково отвечают. И это не смотря даже на то, что условия для занятий были, конечно, плохими. Иногда не было даже чернил, их делали самостоятельно по веками проверенному рецепту - из наростов на дубовых листьях. Карандаши, перья, тетради, книги - все было на вес золота, все в ограниченном количестве. И гусиными перьями приходилась даже пользоваться временами. Так что путь к грамоте, к знаниям, не был легким ни для кого - ни для учеников, ни для учителей, все доставалось большим трудом и лишениями.
Следующим учителем в Мишкинском начальном училище (и так тоже называли нашу школу в то время) был Давлет Файрузов, тоже окончивший Уфимское черемисское двухклассное училище, учеников было тридцать человек, тоже все мальчики. Затем работал в школе учителем некто Александров, выпускник уже Бирской учительской инородческой школы, ведущей свой отсчет с 1881 года, курс обучения в которой составлял пять лет. Православия он не принимал, оставался в язычестве, что не мешало ему воспитывать своих подопечных в строгом соответствии с требованиями программы обучения. Учащихся было уже меньше - всего четырнадцать человек, своего помещения школа по-прежнему не имела. Не имела она его даже и через двадцать лет, когда в 1905 году в школу пришел новый учитель - Гурий Гаврилович Кармазин, в будущем известный марийский ученый, языковед, стоявший у истоков грамматики марийского языка. Тогда же он был еще мало кому известным молодым сельским учителем, только недавно окончившим Бирскую учительскую инородческую школу, но уже успешно начавшим совмещать преподавательскую деятельность с исследовательской работой. Наша школа тогда располагалась в арендованном доме Шамидана Шамукаева, стоявшем в начале той yлицы, что потом - в советское время - получит название Тракторной. В ней училось тридцать детей, причем, были уже среди обучаемых и девочки. Школа к тому времени перешла уже на четырехлетнее обучение. Учеба, кстати, с самого первого года основания школы - с 1877-го - и по все дореволюционное время была бесплатной. А в 1906 году Г.Г.Кармазин от преподавательской работы был отстранен - попал под следствие, так как был обвинен в распространении революционных прокламаций - это было время первой русской революции. Следствие длилось полтора года, после чего его полностью оправдали и запрет на преподавательскую деятельность отозвали, но в нашу школу Г.Г.Кармазин уже не вернулся...
Еще одним известным человеком, преподававшим в нашей школе сто лет назад - уже в советское время - был Николай Александрович Кидалашев. Он был к тому времени уже авторитетным педагогом, так как начал свою просветительскую деятельность еще на заре века - в 1900 году. Участник первой мировой войны, он, как и многие фронтовики, вернулся с нее убежденным сторонником необходимости социальных перемен, поддерживал большевиков, безоговорочно встал на сторону новой власти после октябрьских событий 1917 года. Один из самых образованных людей того времени, хороший оратор, он много времени отдавал общественной работе, занимался просвещением и обучением не только детей, но и взрослых, с энтузиазмом занимался с ними на курсах ликвидации неграмотности во внешкольное время, вел агитацию за новую власть, объясняя все преимущества нового политического строя. Его любили слушать, всегда задавали много вопросов, на которые он детально и обосновано, доходчиво отвечал. Под стать ему была и его жена - Анна Александровна - уроженка Бирска, окончившая там гимназию еще до революции и тоже выбравшая себе стезю народной учительницы, отдавшая педагогической работе всю жизнь. А Николай Александрович, проработав на ниве народного образования больше сорока лет, так и умер прямо за учительским столом холодной военной зимой 1944-го года...
То, что в селе в царское время земством не было построено здание школы - и что, конечно, было в то время большим минусом - сыграло свою положительную роль уже в новое время, при Советской власти. Конечно, в двадцатые годы ничего не строили - "военный коммунизм", великий голод 1921-22 годов, затем НЭП (новая экономическая политика) - не до строительства школ было. Но вот с началом тридцатых все стало меняться - в том числе и в деле народного образования. В это время в ходе административно-территориальной реформы путем слияния Мишкинской и Чураевской волостей (и добавления некоторых селений еще нескольких волостей) происходит образование Мишкинского района, а село Мишкино становится районным центром. Тогда в новообразованном районе работали пятьдесят две начальные школы и две недавно возникшие школы крестьянской молодежи (ШКМ) – в Мишкино и Чураево, причем мишкинская ШКМ три года  сначала  находилась в деревне Петропавловка Брюховского сельсовета, так как подходящего помещения в Мишкино не было. Вот объединив эту школу (которая после 1930 года стала называться школой колхозной молодежи) после возвращения ее в райцентр с Мишкинской  школой первой ступени (начальной школой) - и получили Мишкинскую неполную среднюю школу с семилетним циклом обучения, одновременно приняв решение о строительстве в селе типового здания для этого нового образовательного учреждения. Ну, а будь в Мишкино к тому времени хоть какое-либо подходящие здание от старой школы - не видать бы в нашем селе нового здания для нее скорее всего еще долго - до начала массового строительства в шестидесятые годы...
Новая школа обещала быть просто великолепной - большие классные комнаты, светлый коридор с высоким потолком, широкие окна - это было одно из первых кирпичных зданий в новом райцентре. Строительство ее началось в 1932 году. Одновременно строилась районная больница (далеко за окраиной) и амбулатория. Но школа, конечно, привлекала внимания больше. Строили ее местные мастера (многие из которых были из раскулаченных крестьян и жили в землянках в только что стихийно образовавшемся "Ташкенте") и из местных же материалов. Кирпич был хоть и не высокого качества, но все же свой, возить его издалека было и не на чем (ни дорог, ни машин - только лошади), да и платить за привозной материал было бы дороже. А так артель "Красный строитель" худо-бедно, но материалом своего производства стройку обеспечивала. Кирпичный завод находился там, где сейчас расположен ДРСУ (доротдел). Глину копали на месте, с тех пор там и осталось два больших котлована. Известь же для стройки добывали тоже недалеко - в карьере карстового провала, который известен как Змеиная яма.
 По проекту школа была двухэтажной, но строительство в условиях того времени было делом не простым. Только ручной труд при полном отсутствии даже намека на механизацию, только местные материалы, да еще недостаток средств - все это не способствовало ускорению темпов работ. Поэтому решили не ждать - открыть школу, как только будет возведен первый этаж, а потом уже и второй достраивать. И в 1935 году так и сделали - школа получила статус средней (первая в округе) и новое помещение, которое в сентябре торжественно открыли. С этого момента и начинается отсчет истории жизни нашей Мишкинской средней школы...
Первым директором новой школы стал Ямидан Аймурзинович Аймурзин. Уроженец деревни Байтурово, с ранних лет оставшийся сиротой, он, тем не менее, не только сумел закончить в своей родной деревне четыре класса начальной школы, но и пошел учиться дальше - в Бирский педагогический техникум, в который после революции была преобразована Бирская инородческая учительская школа. Вступил в годы учебы в комсомол, руководил студенческой комсомольской и профсоюзной организациями, уже тогда показал большие способности в деле сплочения людей для общего дела. Работал после окончания техникума в Тынбаевской начальной школе, затем служба в Красной армии. И вот в возрасте двадцати семи лет его назначают директором самого большого учебного заведения в округе - Мишкинской средней школы! Все ново - большой педагогический коллектив, много учеников, новые учебные планы - а народное образование с 1934 года взяло курс на сокращение "экспериментов" двадцатых годов, вновь стало возвращаться к проверенному классическому способу в обучении детей - а еще ведь и строительство второго этажа, и другие хозяйственные дела. Школу строили в чистом поле, на новом месте, Мишкино тогда заканчивалось там, где сейчас расположен магазин "Монетка", а тогда стоял знаменитый "дом Шамыка", последний дом, за которым до самой деревни Уял (Староваськино) не было ничего, только колосилась летом рожь, засеваемая сначала единоличниками, а потом уже и колхозом имени Крупской, организованном в Мишкино в самом начале коллективизации. В общем, места под школу было выделено много и, как показало время, было это достаточно дальновидным шагом. Мастерских, подсобных помещений, гаражей, сараев для скотины, огородов, садов было потом построено и разведено немало за последующие годы. Но пока, в самом начале, главным было строительство второго этажа. Ямидан Аймурзин успевал все - и материалами стройку обеспечивать, и качество строительных работ контролировать, и организацией учебного процесса заниматься. Мало этого - он еще успевал и учиться заочно на историческом факультете в Башкирском государственном педагогическом институте в Уфе. Работоспособность и целеустремленность этого человека подкупали всех, кто был в его окружении, работал с ним рядом. Вот, казалось, яркий пример человека новой формации - выходец из простого народа, из беднейшего класса крестьян, из самых низов, сирота, которому до революции была уготована участь лишь наемного работника, полуграмотного батрака в кулацком хозяйстве - и уже столько добившегося в жизни при новом строе, несмотря на то, что ему не было даже еще и тридцати лет. Увы - у этой истории трагичный конец. Как и многие неординарные люди того противоречивого времени, Ямидан Аймурзинович Аймурзин в 1937 году попал под репрессии. Дата ареста - 25 ноября 1937 года, когда работники районного отдела НКВД увели его прямо со школьного двора, где он собирался принять только что подвезенную для строительства новую партию кирпича. Обвинения, предъявленные ему, были чудовищными даже по тем временам - сразу по четырем пунктам печально знаменитой 58-ой "политической" статьи. Все смешали в кучу рьяные борцы с "врагами народа" - тут были обвинения и в подготовке вооруженного восстания, и в подготовке террористических актов, и в "подрыве государственной промышленности". И по всем пунктам предъявленного обвинения наказание предусматривалось только одно - высшая мера, что и было осуществлено после приговора скоротечного суда через полгода следствия - 14 июля 1938 года. Так трагически оборвалась жизнь первого директора нашей школы. В этот же день был расстрелян и Ермолай Сагадеев, бывший до ареста заведующим РОНО. Арестован он был еще в июне 1937 года, а Ямидана Аймурзина "подключили" к его делу уже позже - в ноябре. Пункты статей, по которым они обвинялись, были одни и те же...
Второй этаж школы был сдан в эксплуатацию только в 1939 году, к первому сентября. В этом же году чуть раньше состоялся первый выпуск - свидетельство об окончании средней школы получили первые десять выпускников. Директором в это время был уже Яков Емельянович Ямалтдинов. Учителями же работали А.В.Баймурзин (впоследствии погибший на фронте), Д.Ф.Сафоничев, А.А.Кидалашева, А.А.Токтамышев, А.А.Асылбаев, А.Г.Малмыгина, А.Н.Проскурякова, В.С.Садыков, Б.З.Ясман, П.И.Байбулатов. Д.Б.Паляева. З.С.Солдатенко, И.Ш.Шуматов. В школе тогда много уделяли времени внеклассным занятиям с учениками, занимались художественной самодеятельностью, организовывали работу различных кружков, спортивные мероприятия были постоянными в графике школьной жизни. В это время завучем школы был направленный сюда на работу Борис Захарович Ясман, который, несмотря на свою молодость, уже и на Харьковском тракторном заводе успел поработать, и по всему Транссибу до самого Владивостока проехал, и Комсомольск-на-Амуре строил, и, к тому же, еще и высшее образование успел получить - в общем, был человеком бывалым, но ничуть этим не зазнавался, был простым и приятным в общении. В школе он обладал непререкаемым авторитетом, как среди учеников, так и среди учительского состава. Он постоянно занимался со школьниками и в свободное от занятий время - вел кружки астрономии и самодеятельного художественного творчества, устраивал походы по окрестностям села. Работал в эти годы в школе и Виктор Садыкович Садыков - впервые приехавший в Мишкино по направлению Наркомпроса в 1937 году после окончания Красноуфимского Урало-Марийского педагогического училища. В 1939 году работу в школе он оставил, так как был призван на службу в Красную армию и вернулся снова сюда только в 1960-м году, проработав затем здесь семнадцать лет - до 1977 года. Все, кто учились в Мишкинской средней школе в те годы, конечно, прекрасно помнят этого человека, его уроки немецкого языка, которые он сумел организовать так, как ни один учитель до этого. Виктор Садыкович оставил после себя обширные воспоминания о своей жизни, где было все - сиротское детство, недобрая мачеха, голод начала двадцатых, труд с ранних лет, затем учеба, работа в школе, война, плен - читать и перечитывать его записи о своей долгой жизни можно бесчисленное множество раз, настолько они и интересны, и драматичны, и в которых в сконцентрированной форме, через жизнь и судьбу одного человека отражена вся история страны, начиная с двадцатых годов и почти до самого конца двадцатого века...
С началом войны жизнь в школе изменилась - многие учителя-мужчины ушли на фронт, а со старшеклассниками стали во дворе школы проводиться регулярные строевые занятия. Многие из них впоследствии тоже пополнили ряды фронтовиков. В самой школе каждое утро перед началом занятий читали сводки Совинформбюро о положении на фронтах, постоянно напоминая после этого ученикам о том, что их вклад в будущую победу над врагом (в которой никто никогда не сомневался) состоит в хорошей учебе, примерном поведении, помощи взрослым и в быту, и в их ежедневном тяжелом труде на общественном производстве. Всем тогда было тяжело - ни еды, ни одежды, ни отдыха, многие школьники на фотографиях даже предвоенных лет обуты в лапти, чего уж было ждать в тяжелые военные годы. Многие дети вообще не посещали школу - элементарно нечего было надеть на себя осенью и зимой. Или в многодетной семье на троих-четверых детей были одни сапоги - кто вперед успел, тот и убежал на занятия. Например, мой дядя по отцу, 1938 года рождения, так и не ходил в школу ни одного дня - не в чем было. Отец погиб на фронте, мать работала в колхозе - выжить бы при такой жизни, какая уж тут учеба. Остался неграмотным, так и живет, не умея ни читать, ни писать - деньги, правда, считать умеет. Так что тяжело давалась учеба в те годы, очень тяжело...
В 1940-ом году в сфере народного образования СССР произошло одно событие, о котором многие не знают в силу того, что в последующие десятилетия - шестидесятые-восьмидесятые годы - об этом "скромно" умалчивалось. Речь о том, что с этого года на протяжении шестнадцати лет обучение в старших классах средней школы - восьмом, девятом и десятом - а также в техникумах и ВУЗах, стало платным. Платным оно, кстати, было и в двадцатые годы - денег на образование у молодой страны Советов не хватало, но тогда, в первое десятилетие, плата была целиком прерогативой местных органов власти - детей рабочих и крестьян от платы часто освобождали, а вот "нэпманов" и прочих "социально подозрительных" элементов не грех было и обложить повышенной суммой за право своих детей ходить в школу. В тридцатые годы от этой практики постепенно избавились, но вот в октябре сорокового года плату снова ввели и теперь уже повсеместно - и в городе, и в деревне. В подписанном Молотовым постановлении Совнаркома говорилось: «Учитывая возросший уровень материального благосостояния трудящихся и значительные расходы Советского государства на строительство, оборудование и содержание непрерывно возрастающей сети средних и высших учебных заведений, Совет Народных комиссаров СССР признает необходимым возложить часть расходов по обучению в средних школах и высших учебных заведениях СССР на самих трудящихся..." Плата за обучение составляла в старших классах школы и в техникумах 150 рублей, в институтах - 300 рублей за год. Освобождались от платы дети пенсионеров и инвалидов с единственным источником дохода, воспитанники детдомов и учащиеся военных учебных заведений. Также освобождались от платы за обучение те, кто имел в процессе учебы две трети и больше оценок "отлично", а остальные не ниже четверки.
Понятно, что плату за обучение ввели не от хорошей жизни - ведь право на образование с самого возникновения Советской власти декларировалось всем слоям населения и абсолютно бесплатно. Абсолютно бесплатным образование все же стало - как и было задумано на заре зарождения Советского государства - но только с 1956-го года...
Введенная плата за обучение не была очень уж обременительной. Средняя зарплата тогда по стране составляла немногим более трехсот рублей в месяц. Но это у рабочих и служащих. Жителям же сел и деревень, которые к 1940-му году были уже почти все членами колхозов и часто за свой труд денег не видели вообще - вот им дополнительный расход "на школу" был, конечно, ощутим и даже очень. Ведь еще и другие обязательные денежные выплаты были, например, денежный сельхозналог, который зависел от площади приусадебного участка, наличия в хозяйстве живности и насаждений. Был еще и натуральный налог, который был фиксированным по каждой области. У нас в Мишкино народ тоже зарабатывал по-разному. Лучше всех было положение служащих, а так как село было райцентром, то и различных организаций было немало - есть, где трудиться. Работали также и промартели, и в потребкооперации было немало рабочих мест, много людей работало в МТС - здесь деньги за свой труд люди получали стабильно. Но был и свой колхоз имени Крупской, где колхозники получали не заработную плату, а определенную часть натурального и денежного дохода колхоза. Размеры этих выплат (натуральные и денежные) зависели от количества выработанных трудодней и общего дохода колхоза, которым и определялась стоимость трудодня. Если посмотреть статистику, сколько оставалось на трудодень после всех обязательных поставок произведенной продукции государству, расчетов за взятые ссуды на приобретение семенных фондов, расчетов с МТС за проделанную работу - то остается сущий пустяк, считанные рубли, да и их-то колхозники почти не видели. Разделение по доходам жителей нашего села в тридцатые-сороковые годы видно даже по старым школьным фотографиям - часть детей одета более-менее нормально, часть же - в лаптях и отцовских гимнастерках, так что, кто из них дети служащих, а кто колхозников - видно сразу...
Во время войны в школе работало немало учителей, женщин, в основном, эвакуированных из оккупированных немцами областей. Это и учительница немецкого языка С.О.Гликсон, учительница географии П.Т.Тимофеева, директором же школы был уже побывавший на фронте и получивший по ранению инвалидность М.С.Янтовский. Ну, а после войны в нашей школе уже почти все учителя-мужчины были фронтовиками. Вернулись живыми с полей боев Изиляй Шуматович Шуматов, Павел Иванович Байбулатов (он впоследствии стал первым директором в Мишкинской восьмилетней школе), пришли в школу новые люди, тоже имевшие за плечами фронтовой опыт - И.И.Изиляев, Б.А.Асмаев, А.Д.Дмитриев, И.И.Иксанов, А.П.Сайранов, П.С.Паляев, Ш.Н.Нагаев, Н.Г.Пастухов (работавший директором в нашей школе в пятидесятые годы), Н.М.Кашапов - все они имели боевые награды за свои ратные подвиги и заслуги. Были в школе и учителя, награжденные орденами за свой мирный просветительский труд. Одной из таких учительниц была Лидия Николаевна Алфеева, кавалер ордена Ленина - высшей награды в Советском Союзе. Таким же орденом была награждена и Пелагея Александровна Багишева - так высоко оценило государство труд этих женщин в воспитании детей...
Так как с середины пятидесятых годов количество учеников с каждым годом постепенно возрастало, встал вопрос об увеличении учебного пространства - места в школе явно стало не хватать. Нужно было строить либо еще одно помещение, либо делать к существующему зданию пристрой. Решили делать пристрой с северной стороны школы, так как с южной стороны рядом уже стояло двухэтажное здание детдома. Строить можно было только хозспособом, то есть своими силами и за свой счет. И препятствий тут было только два - но оба серьезные. Первое - отопление в школе было печное, проблем с ним хватало и в существующем здании, а если еще и пристрой дровами отапливать... Второе - где взять денег на материалы и оплату труда мастеров? Второстепенные и подсобные работы можно было не учитывать, тут сами школьники из старших классов все сделают - но вести кладку стен, делать плотницкие работы, столярные - тут нужны мастера. К концу пятидесятых годов выход был найден. В 1958 году вышел закон "Об укреплении связи школы с жизнью и о дальнейшем развитии системы народного образования в СССР". Главной целью реформы была объявлена подготовка технически грамотных кадров для промышленности и сельского хозяйства. По этому закону вместо семилетнего вводилось всеобщее обязательное восьмилетнее образование. Полное среднее образование осуществлялось на основе соединения обучения с производительным трудом в дневной или вечерней школе, либо в техникуме. Два дня в неделю вместо уроков школьники старших классов дневных школ должны были работать на предприятиях или в сельском хозяйстве. Срок обучения в школе увеличивался с десяти до одиннадцати лет. Лозунгом реформы 1958 года стало - "преодолеть отрыв школы от жизни". На практике это выразилось в том, что наша Мишкинская средняя школа получила от первого отделения совхоза "Мишкинский" полевой участок в 72 гектара, который начинался прямо от школы (улицы Мира еще не было) и тянулся вплоть до чукудинского леса. Вот на этом-то полевом участке с полным севооборотом всех основных сельскохозяйственных культур и предстояло старшеклассникам тех лет, организуемых каждый сезон в свою ученическую производственную бригаду, "осваивать" профессии земледельцев-агрономов-механизаторов и выходить из стен школы (по задумке реформаторов) уже готовыми к полноценному труду на сельхозпроизводстве. Через семь лет подобная практика была признана новым правительством страны (после отставки Н.С.Хрущева) ошибочной, поле вернули совхозу, но главным результатом этого эксперимента стало то, что школа смогла начать строить пристрой - вот где пригодились деньги, заработанные школьниками на этом поле своим нелегким трудом. Одновременно решили вопрос и с отоплением - построили во дворе школы собственную угольную котельную. Было это в 1961 году. А пристрой строили несколько лет - и объем работ большой, и денег постоянно не хватало. Школьники в те годы работали много - и в летние каникулы на сельхозработах (28 шестичасовых рабочих дней только в производственной полевой бригаде), и утят-кроликов "смотрели", и картошку в колхозах по осени копали (это кроме своего поля даже), и постоянно идущие хозяйственно-строительные работы обслуживали. Копать траншеи, месить раствор, подносить кирпич, вести бетонирование фундаментов, наводить порядок на стройплощадке - это в порядке вещей. Но ведь даже и лес валили сами! Например, в 1958 году за лето силами учащихся был заготовлен материал и изготовлены два сруба. Один, размерами семь на четырнадцать метров, предназначался для школьной мастерской, второй - пять на семь метров - под крольчатник, который в тот год был полностью построен и сдан в эксплуатацию. Но "вершиной" трудовых подвигов учеников нашей школы стала лесная эпопея 1963-го года. Тогда для заготовки пиломатериалов для строящегося пристроя (доски на полы-потолки, кругляк на балки и стропила) бригаду старшеклассников отправили на заготовку леса в Накаряково, где и разместили по квартирам местных жителей. Отвели участок хвойного леса для вырубки и работа пошла!  Единственным взрослым человеком в бригаде был учитель школы Андрей Илинбаевич Егоров. Но и ему тогда было всего лишь двадцать с небольшим лет. Без опыта, имея из инструмента лишь двуручные пилы и топоры - школьники валили лес! Попробуйте представить такое в сегодняшнее время! Тут и опытным лесорубам-то было бы не легко, что же говорить про пятнадцати-шестнадцатилетних подростков. На обед - картошка, сваренная здесь же, в лесу, хлеб и чай. Месяц прошел, пока заготовили необходимое количество материала. Кое-кто из учеников все же до конца не выдержал - сбежал домой... Вот так, благодаря нелегкому труду всех - и детей, и взрослых - и появился в середине шестидесятых годов двухэтажный пристрой с десятью классными комнатами и большим спортзалом на первом этаже. Директором школы, при котором началась эта эпохальная для нашего села стройка и у которого хватило решимости за неё взяться, был Николай Григорьевич Пастухов, работавший в школе все пятидесятые годы, но основная часть строительных работ проходила уже при другом директоре - Михаиле Яковлевиче Петрове, который был директором с 1962 по 1967 год. Конечно, пристрой не был таким уютным помещением, как основное здание школы, так как классы располагались по обе стороны коридора, поэтому он был темным. Но главное - функции! Полностью использовать имеющиеся метры для учебного процесса - это и было сделано. А красивое, всеми любимое место в школе и так было - коридор-фойе на втором этаже. Большой, широкий, с высокими окнами - поэтому очень светлый - с арками по обеим сторонам, с деревянными лестницами и гладкими перилами вокруг них, по которым и скатиться было за привычку у многих, торопясь после звонка успеть пораньше всех в школьный буфет, где всеми любимая и уважаемая "тетя Галя" уже раскладывала на стойке коржики и пирожки с ливером - ждала первых посетителей - уже зная, чем сейчас все закончится - веселой давкой в очереди с визгом и криками. Робким в этой очереди было не место! Так, по крайней мере, было в конце шестидесятых во второй смене, когда учились младшие классы. Иногда в буфет заходил учитель, или - что еще страшнее - завуч, и тогда порядок быстро восстанавливался, но ненадолго. Как только взрослые уходили, толчея вокруг буфетной стойки возобновлялась. Тетя Галя, глядя на все это безобразие печальными глазами, никогда никого не ругала, лишь терпеливо ждала звонка, после чего толпа жаждущих отведать пирожков с коржиками тут же с криками схлынивала и в буфете наступала вновь тишина - до следующей перемены...  Да, фойе-коридор на втором этаже - самое значимое место в школе. Тут и линейки-построения проходили по важным случаям, и собрания общешкольные, и вечера отдыха с концертами, и новогодние елки - это фойе было сосредоточением всей общественной жизни школы. На переменах из громкоговорителя звучали передачи собственного радиоузла, рассказывающего о новостях школы или каких-либо важных событиях, происходящих в стране, играла часто и музыка. Из окон открывался отличный вид на село, на Гору, где уже поднимался с каждым годом все выше и выше сосновый лес, высаженный в начале шестидесятых - у окон всегда было много детей, где большими, где малыми группами плотно обступавшими их каждую перемену. В фойе выносили иногда и телевизор - а в начале семидесятых он был уже, если и не в диковинку, но и не в каждых семьях, поэтому передачи собирали немало зрителей. Особенно много было их, когда в сентябре 1972 года проходила знаменитая суперсерия игр СССР - Канада. Хоккеистов нашей сборной знали всех в лицо, имена Рагулина, Михайлова, Петрова, Харламова, Третьяка, Паладьева, Якушева были у всех на слуху, да и канадских хоккеистов тоже, особенно таких, как Фил Эспозито или Бобби Кларк. Именно после этих знаменитых игр выросла популярность хоккея и у нас, даже свою хоккейную коробку стали заливать на заднем дворе школы…
В семидесятые годы жизнь в нашей школе была насыщенной до предела - учебный процесс, спортивные мероприятия, идеологическое воспитание, культурно-массовые зрелищные события, ручной труд и в школе, и на полях колхозов, занятия в кружках и на факультативах - всем этим жил школьник в течение всех десяти лет учебы в школе, которая не выпускала его из своего внимания даже после завершения четвертей на коротких каникулах, организуя в это время различные мероприятия. Только летом, отработав положенные часы на практике, ученик становился на некоторое время "сам по себе" - но ведь на то оно и лето. Но и тогда школьный двор часто становился местом игр и сборищ - школа "не отпускала" от себя надолго. Десять лет обучения в школе были длинными-длинными, нескончаемыми, казалось, учеба не кончится никогда, так и будешь учиться вечно. Вокруг ничего не менялось годами - те же классы, те же учителя, те же одноклассники, те же сценарии проводимых мероприятий - явных резких перемен, по крайней мере, на детский взгляд - не было! Спокойное, предсказуемое, ничем не омрачаемое, в относительном достатке - советское детство семидесятых...
Кто в то время учился тогда в школе, конечно, прекрасно помнят всех своих учителей - и которых в живых нет уже почти никого. Все они были личностями, все с непростыми судьбами, многие сами окончили в свое время нашу школу. Например, Раиса Васильевна Андреева выросла в нашем "Ташкенте", отец ее - Василий Чуклин - был призван на фронт в первый же год войны. Разве легкими были ее детство и юность, учеба в школе, пришедшиеся на годы войны и послевоенное время? И через такие испытания прошло всё то поколение людей, что стали потом - через годы - нашими учителями в шестидесятые-семидесятые годы. Директоры Андрей Александрович Александров, Юрий Ахатович Каюмов, учителя Владимир Михайлович Михайлов, Аюп Алимович Алимов, Зоя Ивановна Кидалашева, Александра Николаевна Самойлова, Зоя Имаевна Паситова, Андрей Илинбаевич Егоров, Александра Феопентовна Гессон, Римма Андреевна Мурманская, Исай Изиляевич Изиляев, Николай Михайлович Кашапов, Шахида Хафизовна Мустафина, Евгения Михайловна Михайлова, Александр Михайлович Салмиянов, Фаина Тимирхановна Фархиева, Фаруха Саитхановна Алимова, Анатолий Васильевич Васильев, Иван Ижбулдинович Исанбаев, Владимир Васильевич Васильев, Анна Андреевна Черникова, Елена Михайловна и Владимир Андреевич Лобастовы, Виктор Садыкович Садыков, Лариса Борисовна Сайранова, Галина Михайловна Королева, Галина Ивановна Баженова, Вера Фадеевна Пенкина, Иван Бикмурзинович Бикмурзин, Наталья Павловна Чугункина - кто не помнит эти имена? Да, они были требовательны, иногда, как нам казалось, даже излишне требовательны - но они уже знали то, чего еще не знали мы - что жизнь легкой не бывает, что все зависит от самого человека, что усилия, приложенные в учебе сейчас, обернутся победами в будущем, что прожить жизнь без труда, без напряжения, без постоянного обучения новому - не получилось еще ни у кого никогда и нигде. Жизнь - это труд. И счастливым человек может стать только тогда, когда научится получать от своего труда - физического, нравственного, интеллектуального - постоянную радость от созидательного творческого процесса, и результаты которого приносят пользу не только ему самому, но и всему обществу. И задача учителя - донести эти простые истины до каждого ученика...
В середине-конце семидесятых учительский коллектив школы пополнился молодыми учителями, только что закончившими педагогические институты. Приехали на работу в нашу школу Глафира Васильевна Баталова, сестры Роза Михайловна и Зиля Михайловна Зиннуровы, супруги Салават Каримович и Фиалка Карамовна Андерзяновы, Татьяна Николаевна Самойлова. Молодые учителя сумели с первых же лет работы достойно соответствовать высоким стандартам в обучении учащихся, сложившимся во время работы основного педагогического коллектива в шестидесятые-семидесятые годы...
Но вернемся снова к зданию школы - оно явно было спроектированным именно под учебное заведение, где предусмотрено было даже то, с какой стороны будет падать свет из окон на парты школьников. Но разовый это был проект, изготовленный именно для нашей школы - или типовой, по которому построили и другие здания? Ответа нет. Фотографий подобных школ в интернете не нашлось. Похоже на то, что по этому проекту была построена только одна наша школа. А здание было действительно красивым. В селе, где все дома в то время были деревянными, одноэтажными, небольшими, где преобладающим цветом был серый - оно было маяком, центром притяжения, символом новой жизни, уголком надежды на лучшее будущее, местом всех проводимых массовых мероприятий. При проектировании фасада школы создатели предусмотрели места для "наглядной агитации" - что совершенно естественно для начала тридцатых. Основным здесь был портал из кирпича на крыше над главным крылом. В центре его красовался так называемый "медальон", отверстие, диаметром почти с метр и куда, по замыслу проектировщиков можно было вставить барельеф одного из революционных вождей. Такие "медальоны" с барельефами новых героев молодой страны Советов украшали в тридцатые годы почти все строящиеся в городах здания учебных заведений. Но в нашей школе так и не сумели обзавестись такой "настенной медалью" и это отверстие по центру портала в разные годы или просто было пустым, или бывало закрыто портретом одного из политических лидеров, или весь портал завешивался длинным плакатом с каким-либо лозунгом. А жаль, задумка была хорошей. А на левом крыле школы половина стен, свободная от окон, предназначалась тоже для размещения наглядной агитации. В 1967 году, в связи с пятидесятилетием Великой Октябрьской социалистической революции, школу заново побелили, а на стене второго этажа этого крыла прямо по побелке нарисовали картину - синего цвета крейсер "Аврору", грозно ощетинившуюся пушками. Желтый луч прожектора от крейсера высвечивал в круге цифру "50" - было впечатляюще и как-то очень к месту, гармонировало и по цветам, и по формам, и по размерам, ощущение было такое, как будто давно эта картина сюда просилась и вот, наконец,  свершилось - она на месте, там, где и должна быть. Видно ее было издалека, деревья в школьном саду были еще не так высоки. Рисунок с "Авророй" на стене школы просуществовал долго - до следующей побелки стен. Но даже и потом очертания крейсера заметно проступали через слой извести. Не получилось избавиться от них и в последующее время. Так и проступали они сквозь слой белил все следующие годы, пока школу в 2001 году не обшили профнастилом...
Рядом со школой в военные годы был построен двухэтажный деревянный детдом, который просуществовал здесь почти двадцать лет. В середине шестидесятых его закрыли, а позже здание реконструировали - убрали второй этаж и правое крыло. Отдали это новое здание под интернат, который просуществовал здесь тоже не одно десятилетие. В интернате было двенадцать-четырнадцать (в разные годы) жилых комнат, в которых жили и по четыре, и по шесть, а когда и по десять учеников из окружающих деревень. В интернате была кухня и столовая комната, отдельная комната для приготовления домашних заданий, телевизор в общем коридоре, был и свой штат воспитателей с круглосуточными дежурствами - кто жил в интернате в те годы, вспоминают о нем с теплотой, условия были хорошими. Правда, "веселиться" воспитатели особо не давали - и карты отбирали, и к директору школы провинившихся водили, и режим заставляли соблюдать. Но разве за всем уследишь? Все было в интернате - и в карты играли, и в "трясучку" на деньги, и в кино на последние сеансы сбегали, и девочек по ночам в своих комнатах пугали - жизнь кипела, замирая здесь только на выходные и в каникулы - школьники отправлялись домой...
Одним из учителей, проработавшим в нашей школе всю свою трудовую жизнь, был Андрей Илинбаевич Егоров. Он коренной житель Мишкино, вырос без отца, который погиб на фронте, сам окончил нашу школу и вот вернулся в нее затем и учителем. Всегда с улыбкой, всегда в хорошем настроении - он заражал этим позитивом и всех окружающих. Если слышны смех и шутки - значит, Андрей Илинбаевич где-то рядом. Но шутки шутками, а Андрей Илинбаевич сделал для нашей школы очень важное дело - он первым начал собирать материалы для школьного музея, систематизировать их, сохранил то, что без его вмешательства исчезло бы, растворилось во времени. И не только для школы. Он еще в те годы, когда были живы люди старшего поколения, ровесники века, беседовал с ними, собирал их воспоминания о прошлом нашего села, об его истории, записывал их, соотносил с тем, что уже знал раньше, сопоставлял, делал выводы, как все было на самом деле. Именно благодаря этой его работе мы сейчас знаем многое о том, как выглядело наше село раньше, как оно росло, какие изменения проходили здесь в течение первой половины двадцатого века. Многое из того, что "ходит" сейчас в интернете по истории нашего села, имеет под собой основу именно из его собранных воспоминаний современников тех лет. Вся эта информация сейчас бесценна и не будь у Андрея Илинбаевича Егорова этого интереса к прошлому родного села, не будь он таким патриотом нашей общей малой родины, не почувствуй он в свое время призвания краеведа и ответственности за это свое самому себе порученное дело - многого мы сейчас просто не знали бы, все поглотило бы прошедшее время. Надеяться на то, что где-то, в каких-то архивах что-то готовое уже лежит и только ждет, когда его выложат на свет - бесполезно, ничего нигде готового нет, а все что есть, это заслуга неравнодушных людей. Воспоминания, оставленные А.Б.Бадамшиным, А.Н.Кидалашевым, В.С.Садыковым, кропотливая работа основателя Мишкинского историко-краеведческого музея А.А.Аликаева, рассказы старожилов, записанные А.И.Егоровым, и материалы, собранные им для школьного музея, который сейчас, после многолетней организаторской деятельности В.А.Князева, превратился в музей народного образования района, а также работа любознательных краеведов-одиночек, таких, как, например, В.М.Аймурзин, - вот из всего этого и складывается далеко не полный, но все же уже более-менее узнаваемый образ прошлого нашего села...
В 1977 году в школе произошло еще одно важное событие - был сдан в эксплуатацию еще один пристрой. История его строительства тоже не лишена драматических моментов. Школьники на его строительстве уже не трудились - настало другое время и в Мишкино было уже немало подрядных строительных организаций, таких как МПМК или ПУЖКХ. Да и денег школе зарабатывать самой уже было не нужно - стройку профинансирует государство, надо только, чтобы ее включили в план. А вот этого как раз и не происходило. Помогли личные связи. Дело в том, что министром просвещения РСФСР был в это время Александр Иванович Данилов, который еще с фронтовых времен поддерживал дружбу с нашим в то время первым секретарем райкома КПСС Николаем Трофимовичем Лысенко, с которым они вместе служили. Узнав от заведующего РОНО А.А.Александрова о проблемах с финансированием намечающейся стройки, Н.Т.Лысенко написал фронтовому другу письмо и дело было улажено, деньги выделены. Пристрой был построен быстро и вовремя, на втором его этаже был оборудован просторный - уже отвечающий всем требованиям - спортзал.
В связи со сдачей нового пристроя в эксплуатацию произошло еще одно важное событие для школы - сменилась площадка для общешкольных построений. Ранее они проходили на обширном заднем дворе школы. Прошел там 25 мая 1977 года и последний звонок для выпускников - как оказалось, он был действительно последним на том месте - 1 сентября День знаний в том году провели уже на  большой площадке перед новым пристроем и новым входом. Присутствовал и выступал здесь с поздравительными словами и Н.Т.Лысенко - как оказалось, тоже в последний раз. В декабре следующего года он оставил пост первого секретаря райкома партии, который занимал тринадцать лет...
Прошло время... В 2006 году Мишкинская средняя школа переехала в новое большое трехэтажное здание. Теперь это лицей №1, который носит имя одного из самых выдающихся выпускников нашей школы - Флорида Булякова, знаменитого драматурга современности. А старое здание школы продолжает жить насыщенной жизнью - на первом этаже разместилась районная библиотека, а на втором - учреждения внешкольного образования. Так же светло и уютно на втором этаже в большом фойе - некогда любимом месте детей, где проводили они все перемены и где проходили все школьные вечера-мероприятия, так же монументально нависают с обеих его сторон красивые полукруглые арки, так же привычно скрипят под ногами те же самые деревянные ступени лестниц, сделанные на совесть старыми мастерами еще много десятилетий назад. Но внешне здание меняется, становясь все краше и краше. Постоянно идут здесь работы по благоустройству территории, озеленению, укладке тротуарной плитки, обшивке стен "пристроя" - старое здание школы и прилегающую территорию "интегрируют" в новый облик центра села и, кажется, получается очень неплохо. Жизнь продолжается…

Геннадий Легостаев
Из книги "Мишкинские рассказы", том первый, 2021 год.