Райские псы. Глава 4

Райские псы

Башня совета рас располагалась в самом центре города и была самым высоким его строением. С верхнего этажа, где располагался зал для заседаний и кабинет председателя, коим с самого создания совета бессменно являлся Архангел Михаил, прекрасно было видно не только весь город, но и пригороды. Михаил стоял у стеклянной стены и вглядывался в улицы, что лежали в его ногах. В кабинет стремительно, но бесшумно вошел молодой ангел, и, остановившись в полутора метрах от Архангела, опустился на колено.
- Ваша Светлость.
- Анрио, - Михаил бросил беглый взгляд через плечо и вернул свое внимание городу.
- В коллекторе обнаружено множество ДНК, в том числе ДНК вашего сына, но это свидетельствует лишь о том, что это коллектор института. Следов борьбы там нет.
- Что зафиксировали камеры?
- Виктор вошел в свой кампус в пятницу в 7:12 и его не покидал.
- А то грязное отродье?
- Убитый демон на территорию студенческого городка не входил. По крайней мере не на своих ногах. Его могли привезти как материал для занятий.
- Могли? – зашипел Архангел, вспыхивая гневом. – Почему ты еще это не выяснил, Анрио?
- Я пытался, Ваша Светлость! – поспешил оправдаться ангел. - Весь биоматериал поступает в институт из госпиталя №7, маркируется и утилизируется согласно правилам. Но это не значит, что систему невозможно обойти. Машины доставки никто не проверяет, журнал учета в открытом доступе: кто угодно мог подделать записи. И опережая Ваш следующий вопрос, скажу, что я проверил весь биоматериал, что еще не успели утилизировать. Останков Виктора среди него нет.
- О, нет, нет, - сменил гневный тон рассудительным Архангел. Во всей этой истории с похищением сына его участившиеся приступы потери контроля над собой беспокоили Михаила ничуть не меньше, чем жизнь Виктора. Желваки ходили вдоль скул, кулаки были сжаты, но еще секунда и Архангел вновь станет каменным Атлантом. Он должен оставаться безупречным в глазах своих подчиненных. - Тому, кто пленил его, он нужен живым.
- Простите, Ваша Светлость, но Вы не допускаете мысль, что Виктора могла увести его биологическая мать?
Михаил уставился в лицо ангела. И почему он сам не подумал об этом?
- Возьми двоих из твоей команды, Анрио. Перешерстите весь студенческий городок и тоннели под ним. Если там есть проход в трущобы…, сразу сообщи.
- Сделаю, Ваша Светлость, - ангел поднялся.
- Только не привлеките к себе лишнего внимания.
- Да, Ваша Светлость.
- И собери моих генералов.
- Что мне сказать им?
- Что Архангел созывает Райских псов.

- Ты еще здесь? – заметил Волк по пути в прихожую.
- Я же сказал, что не дам тебе наделать глупостей, - отозвался Соломон, проследовав за Волком.
- Все нормально. Я в порядке. Езжай домой. Я и без того тебе единственный выходной на неделе почти загубил.
Обувшись, Волк распахнул входную дверь и застыл, на нее облокотившись в ожидании, когда Соломон покинет его жилище.
- А ты куда собрался? – Соломон послушно вышел, но, кажется, вовсе не собирался оставлять Волка.
- Навещу друга.
- Ха, у тебя нет друзей!
- Зачем ты так? Ты мой друг. Разве нет?
- Так мы едем ко мне?
- Нет, - Волк понимал, что просто так Соломон не отвяжется. - Я запросил в участке адрес нашего патрульного Руди. Хочу поговорить с ним. А после того, как ты его последний раз отпинал, думаю, при тебе он говорить не станет.
- Сдался тебе этот пернатый!
- Хочу показать ему Габриэль. Может, он видел ее.
- И если нет… или хуже - да..? Что делать будешь? В трущобы опять полезешь?
- Я не пойду в трущобы! – повышенным тоном отчеканил Волк. – Я даю тебе слово. Я планирую когда-нибудь сдохнуть, но не сегодня. Обещаю.
Соломон упрямо не двигался с места, преграждая собой путь Волку к машине. Тот тяжело вздохнул и положил руку на плечо напарника, сказал уже ровным тихим голосом.
- Езжай домой, друг. Я сообщу, как что-то выясню.

Квартал, в котором жил Руди был чуть лучше трущоб. Многоквартирные дома давно требовали ремонта. Никакой зелени; лишь колотый асфальт, такой же уставший от времени бетон, да ржавчина кое-где. На улице грязь и мусор… и беспризорная детвора. Здешнее население, как догадывался Волк, состояло в основном из рядовых работяг, что мало получают и много пьют. Чем сложнее жизнь, тем крепче алкоголь.
Не без труда отыскав нужную квартиру в темной парадной, Волк постучал в дверь. Хозяин не откликнулся. Волк постучал более настойчиво.
- Я тебе сейчас руки переломаю, осел педальный! Так, чтоб ни один доктор не собрал. Чтобы ты всю оставшуюся жизнь лбом стучался, - донесся разгневанный голос с той стороны двери.
Волк в целях безопасности отошел в сторону на добрых полтора метра. Дверь резко распахнулась, и на пороге выросла внушительная фигура.
- Вольфганг! – Руди застыл на пороге в оторопи.
- Рудольф! – кивнул в приветствии Волк. – Ты, видимо, ждал кого-то другого.
- Да..., то есть нет. Извини, я думал, это управляющий.
- Можно войти? – поинтересовался Волк, видя, что Руди все еще в недоумении и растерянности.
- Да, - тот посторонился, пропуская коллегу в свое жилище.
- Так у тебя трудности с управляющим?
- Да какие там трудности?! Поганец все надеется выжить меня из дома. Вечно выдумывает всякую хрень. Вчера вечером заявился, сказал, я соседей снизу залил. А меня весь день дома не было! Я на службе был! Как я мог кого-то залить? Оказалось, бочок в туалете потек. Сам по себе чудесным образом. А в начале недели розетка именно в моей квартире сгорела, весь дом остался без света из-за короткого замыкания. Я как раз сутки дежурил. И такая дребедень через день! Я понимаю, что этот упырь хочет, чтоб я свалил. Да все хотят! Только мне некуда идти, Вольфганг. Я везде чужой.
Волк замялся и потупил глаза. Только тем, кто против расизма бывает за него стыдно.
- Но он же сам одобрил твою аренду?!
- Он думал, я – ангел, раз служу в полиции. А потом откуда-то проведал, что это не так. Ты-то, небось, тоже думал, что твоя красотка ангельской породы, пока она в тебя клыки не вонзила?
- Нет, - помотал головой Волк. – Я с самого начала знал, кто она.
- Ну, тогда ты больной! – рассмеялся демон. – Так ты, я надеюсь, сюда не предложение руки и сердца мне делать пришел?
- Нет, - заулыбался в ответ Волк. – Мое сердце уже отдано.
Достав из внутреннего кармана накопитель – диск, размером с крупную пуговицу, Волк активировал его. На ладони вспыхнула 3-D голограмма.
- Вот ей!
- Отличный выбор, - кивнул Руди.
- Видел ее раньше?
- Нет.
- Уверен?
- О, такую я бы запомнил!
Волк на минуту задержал взгляд на 3-D проекции, очертания которой все еще умиляли и при этом доставляли нестерпимую боль, а затем резко сжал ладонь, обращая ее в кулак, и убрал накопитель обратно поближе к сердцу.
- Так ты сегодня выходной, - констатировал Волк. – Может, пропустим по кружечке эля? В том борделе, о котором ты рассказывал?!
- Вольфганг, что ты делаешь? – чуть помедлив, вздохнул Руди. – Я понимаю, это ты из-за своей девицы стал таким…, - он зажмурился, вспоминая слово, мотнул головой и будто вытряхнул его, - толерантным! Но… фуф, я не пью алкоголь. Знаешь, почему? Да потому, что я – демон! Видел хоть раз пьяного демона? Зрелище не для слабонервных! И ты… Ты -  отличный парень! Может, я плохо тебя знаю, но ты кажешься мне отличным парнем. Ты нравишься мне! Так что не надо. Прошу тебя, не надо пытаться стать моим другом.
Волк опешил, и второй раз за предшествующие полчаса испытал стыд, но на этот раз для него и в самом деле были причины. Еще пару дней назад он просто не замечал этого пресловутого демона, и продолжил бы каждый день проходить мимо даже не поднимая на того глаз, если бы не поиски той, что вырвала его душу и унесла с собой.
- Да, ты плохо меня знаешь, - тихо уронил Волк как бы извиняясь.
- Уходи, Вольфганг. Даю тебе слово, никто не узнает, что ты здесь был.
Волк лишь кивнул и развернулся к двери.
- Эй! – окликнул Руди того уже на пороге. – Она действительно тебя любила, раз ушла. Надеюсь, ты понимаешь.
- Понимаю, - кинул Волк, не поворачивая головы. – И от этого только больнее.

Минут пятнадцать уже Соломон наблюдал за роскошным особняком, что озирал пустыми глазницами один из самых дорогих районов пригорода. Дом был ухожен, кусты и газон аккуратно подстрижены, цветник и сад освобождены от сорняков и плюща, но все равно это место казалось пустынным, покинутым. Первый Архангел не нуждался в охране. Он был сильнее всех в этом мире. Да и кто бы дерзнул? А прислугу Михаил не держал, кичась сим, как мнимым равенством с народом. Хотя содержать такой большой дом и палисадник его супруге Анне явно было не просто.
Только прибыв на место, Соломон позвонил в звонок, но никто не отозвался. Ворота, перед которыми застыла машина полицейского, так и остались закрытыми. И Соломон снова и снова вглядывался в темные бойницы окон, но не наблюдал никакого движения.
«Виктор дома? Боится говорить с кем-либо в отсутствии отца? И где Анна? Она-то никогда не отличалась робостью!»
История, которую он сам и выдал пару дней назад в кабинете декана ИМО, действительно была очень логичной. Слишком логичной. Слишком простой. Его напарник Волк погряз в ловле призрака былой любви. И почему она объявилась именно сейчас? Михаил снизошел до общения с рядовым офицером. Сам явился в участок, а не прислал своих псов… Псов? Хм… Странное сравнение пришло на ум.
В конференц-зале Михаил и Волк беседовали дольше, чем просто обмен фразами, что догадка Соломона верна и Виктор прибежал с повинной к отцу. Но все помыслы Волка теперь с Габриэль. Как удобно.
Перед внутренним взором бывалого офицера убойного отдела никак не складывался пазл. Будто детали отказывались состыковываться, будто картина была куда больше, чем его пытались в этом убедить. А ворота оставались запертыми.

В просторном, но бетонном помещении гулко разносились неспешные шаги. Виктор, задремавший в целях экономии сил, поднял уроненную на грудь голову.
- Вы, вероятно, голодны?! Ваша Светлость! – тюремщик Виктора появился в поле зрения Архангела с подносом в руках, на котором стояла дымящаяся миска и стакан.
Поставив поднос прямо на пол на почтительном расстоянии от Архангела, так, что тот не смог бы дотянуться до него ногой, если бы пожелал, молодой человек взял миску, вилку, и приблизившись к Виктору, опустился на колени перед ним. Из миски тянуло чем-то мясным. Не то, чтобы неприятно, но…
- Я – веган, Алекс.
Глаза юноши широко распахнулись. Губы зашевелились в беззвучном шоке. Да, за время, что человек предоставил пленнику, он многое вспомнил. Не только то, что они посещали одни и те же занятия, и жили в общежитии на одном этаже, но и его имя.
- Да, - наконец совладал с собой молодой человек, часто захлопав ресницами и потупив глаза в пол. – Как весь ваш вид. Я полагаю, это обусловлено генетически, а вовсе не моральными принципами, не дозволяющими Архангелам потреблять плоть невинно убиенных.
- Вот как? И ты вознамерился это доказать?
- Что-то вроде того, - Алекс подцепил вилкой в миске небольшой кусочек и приподнял на уровень рта Архангела. – Пища не отравлена, Вы же видите?
Молодой человек прилагал немало усилий, дабы их с Виктором глаза не пересекались. Однако получалось у него это скверно. Разум то и дело предательски тонул в синем омуте.
- Все знают, что Архангелы могут видеть больше, но насколько больше – не знает никто.
- Я вижу, что эта пища мертва и не способна дать мне сил или обогатить организм чем-то полезным.
- Мертва? Верно, - коротко улыбнулся юноша, все еще поглощенный vis-a-vis. – Это самое правильное определение. Но… угрозы Вы в ней также не находите?
Виктор нехотя прервал их зрительный контакт. К этому моменту он был уже убежден, что именно личные чувства Алекса к Архангелу, которые тот неумело старался прикрыть какой-то псевдонаучной ересью, послужили основанием для его пленения. А значит, именно они способны подарить ему свободу.
Короткий профессиональный взгляд врача едва ли не мгновенно определил содержимое миски. «Мозг. Жаренный в масле со специями мозг. Ни стейк из телятины, ни свиная отбивная. Ты выбрал мозг. Почему же?.. Съешь сердце врага, чтобы забрать его силу. Съешь его мозг, чтоб вобрать мудрость. Как первобытно! Чей же он, Алекс? » - вновь поймал в ловушку взгляда Виктор своего тюремщика.
– Это отвратительно, но не смертельно, - вслух констатировал он.
- Хорошо, тогда, может, Вы не откажете и съедите… немного… ради меня, - Алекс робко поднес вилку с пищей ближе к губам Архангела.
- Ради тебя? – прищурился Виктор, демонстративно отстраняясь.
- Да, я сам готовил, я старался! - затараторил Алекс, на коленях приблизившись вплотную к Архангелу. – Немного. Чтобы подтвердить мою теорию или же опровергнуть.
- Никто так не поступает, Алекс! Никто не заставляет любимого отказываться от его принципов в угоду своим амбициям. Это неправильно!
- Что? – растерялся молодой человек, в свою очередь отшатываясь от подавшегося было навстречу Архангела.
Но Виктор все же смог, ловко увернувшись от вилки, дотянуться губами до губ Алекса. Поцелуй вышел смазанным, едва претендующим на это название. Парень отскочил как ошпаренный. Миска со звоном покатилась по полу. Алекс вскочил на ноги, обтер губы, развернувшись к Архангелу в пол оборота и глядя в пол.
- Нет, - нервно заявил он, тыча указательным пальцем куда-то в пустоту. – Вот это вот неправильно! Это… - молодой человек тяжело дышал и дрожал всем телом, - неправильно. Это… святотатство.

-Проклятье! – раздосадовано выругался Волк, кулаком ударив по кнопке закрытия дверей машины, отчего включились и аварийные огни. Что теперь делать Волк не знал. Направляясь к коллеге-демону, он не представлял, как сложится их разговор, но точно не рассчитывал, что тот просто выставит его за дверь.
Ехать в бордель одному и попытаться среди шлюх найти Габриэль? От этой мысли Волк едва не расстался с остатками самообладания. Костяшки стиснутых кулаков, покоившихся на коленях, побелели. Как? Как и что могло сложиться таким образом, что Габи из его постели, его объятий!.. перекочевала в дешевый замшелый бордель, да еще и на окраине Северного района, что граничит с трущобами?! Что за сброд там в завсегдатаях?  Волк стиснул зубы, дабы сдержать рвущийся откуда-то из нутра крик, едва их не раскрошив. Глаза предательски увлажнились.
Этого не может быть! Пусть Габи сто, да хоть тысячу раз демон. Она – Королева этих ублюдков, и не может она занимать комнату в борделе, расплачиваясь за нее своим телом. А вокруг продолжал свою круговерть беспощадный мир. Мир, который Волк в эти минуты люто ненавидел.
Классы, расы, ранги. Заносчивые ангелы, чьи пернатые задницы почти неотличимы от несчастных демонических. Но у одних есть все – почет и уважение, все дороги открыты им, а у других лишь сожаления о дне, когда они пришли в этот мир. А скудные остатки человечества благоговейно приникли к ногам первых. И вот куда их это привело.
Во дворе перепачканные мальчуганы человеческой расы в изрядно поношенной одежде, цвета которой было уже и не разобрать, гоняли пустую пластиковую бутылку. Глухие удары гулко отражались от бетонных стен.
Так значит трущобы. Волк погасил аварийные огни и включил двигатель. Тот демон, что предоставил Волку ночлег в своих «хоромах» в трущобах, явно сделал это по просьбе Габриэль, и вряд ли мог быть завсегдатаем борделя… или?.. Машина плавно двинулась по улице.
Если бы только Волк не был столь малодушен в часы жарких споров о судьбе их отношений, если бы был более настойчив… Смог бы он убедить Габриэль? Смог бы удержать? Нет. Волк слишком хорошо знал свою возлюбленную. Это было абсолютно напрасным и не заслуженным самобичеванием, но он не мог отделаться от мысли, что именно он виновен в том, в каких условиях теперь по всей вероятности живет Габриэль.
Гнетущие мысли застилали глаза, разворачивая клокочущий рвущий душу гнев с мира на него самого. Машина въехала на широкий, длинный подвесной мост, что соединял бедные районы с более зажиточным деловым центром. В черных водах реки лениво поворачивал огромную мазутную тушу левиафан. Волк остановил машину, завороженный шокирующим зрелищем.
Десять веков назад в день падения небес на землю погибло не только почти все человечество, также погибло практически все живое. Удалось спасти и культивировать кое-какой домашний скот. Не без помощи сошедших ангелов… за что человечество до сих пор и лебезит перед «высшими». Но вот эти твари спаслись сами. Издревле населяя самые глубокие холодные впадины океанов, их не тронул небесный огонь. Им не повредили и прокатившиеся вслед за ним катаклизмы.
Прошло тысячелетие. Население возросло числом, хоть и не так резво как хотелось. Приумножились в первые века и ангелы, но потом эта тенденция пошла на спад. Архангелы и ангелы не приносили больше одного птенца, хоть и жили первые несоразмерно человечеству долго. Межрасовые же браки оказались и вовсе бесплодны. И будто в ответ на это эволюция породила демонов. А вот те плодились как вездесущие тараканы.
Может и этих громадин эволюция наградила даром скорого размножения? В противном случае, что же еще могло загнать это чудище сюда? В слишком мелкую, слишком горячую реку. Волк покинул машину и приблизился к ограждению, разглядывая самое большое и древнее существо на земле.
Левиафан умирал. Мучительно медленно загребая исполинскими плавниками и проталкивая грузную тушу по узкому горлу реки, он хватал оголившейся пастью губительный воздух. И задыхался, опаленный безжалостным солнцем. Истошный жалобный крик погибающего существа сотряс город. Новая среда, в которую он по каким-то причинам дерзнул уйти, оказалась непомерно жесткой.

- Совет Ангелов созван, Председатель.
В глаза Михаила, только что пребывавшего в мире собственных дум, вернулась осознанность.
- Они ожидают Вас, - добавила ангел-секретарь и, дождавшись легкого кивка Архангела, ретировалась из кабинета.
Даже после напоминания верного слуги Анрио о биологической матери Виктора, Михаил не расстался с мыслью, что один из его же генералов, один из Совета… или же все они предали его. Первое поколение Архангелов, кому он сам даровал крылья, откликнувшись на мольбы обреченных людей, расточив при этом себя, потеряв собственные жизненные силы и навечно застряв в материальном, теперь обратилось прахом. Да и второе, что пришло из чрева первого насчитывало на сегодняшний день всего двоих. Из поколения в поколение Архангелы мельчали и вырождались. Совсем очеловеченных – едва превосходящих в размерах, уме и силе, люди стали именовать просто ангелами. Уже не высшие существа. И некому уже было помнить, что за мощь удержала сущее на краю гибели. Даже Архангелы стали забывать, в чьих жилах разливалась эта мощь.
Михаил не кривил душой пред собой, прекрасно сознавая, что приобрел всесилье и потерял в тот же день. Глядя, как отец и братья погибают, рвется сама ткань реальности, и все ухается в небытие, он отдал почти все, чтобы спасти хоть что-то. Скудных остатков тех сил хватило, чтобы восстановить этот мир. Но лишь с учетом всеобъемлющей веры в него человечества.
Их не нужно было понуждать, являть им чудеса, доказывая правоту и превосходство, что с учетом недоступности тонкого мира могло иссушить его полностью. Они внемлили каждому слову Архангела. И упрочнялся мир.
А потом пришли демоны. Сильные, живучие, гневливые, тупые разрушители. Полу звери, полу Архангелы. Неизвестно откуда явившиеся выродки, одним своим присутствием осквернявшие его жертву. И истребление этой напасти, твердо знал Архангел, лишит его последних сил, лишит бессмертия. Но то казалось соразмерной платой.
Так кто же из тех, кого он считал своей опорой в этой войне за благополучие мира, вдруг решил целить ему кинжалом в спину? Кто решил, что Архангел слишком стар и немощен, чтобы вести Райских Псов? Кто забыл, что он – Первый?!
Войдя в зал Совета, Михаил окинул взором пространство. Все места заняты, пустует лишь его. А это значит, что кто бы ни затеял эту игру, он считает себя сильнее и умнее Высшего. Гнев распустился внутри Архангела огненным цветком, заполняя все его существо. Но ни один мускул не дрогнул, раскалывая идеальную фарфоровую маску равнодушия, ни одна искра не пробилась в ледяной взгляд. Неспешно обогнув дугой большой круглый стол, Михаил опустился на свое место.
Царившую тишину не нарушал ни один шорох, и Михаил поочередно вглядывался в лица присутствующих, стремясь уловить хоть малейший признак того, что кто-либо из них потерял страх перед ним. Однако терпение самого молодого члена Совета иссякло раньше, чем он закончил.
- Позвольте мне взять слово, Председатель! Знаю, негоже мне лезть вперед Старейшин, но, полагаю, моя информация важнее их еженедельных докладов.
Михаил кивнул, сопроводив этот жест рукой, разрешая таким образом молодому Архангелу продолжать.
- Мои статисты закончили перепись, и их сведения не просто вызывают тревогу, а требуют от нас активных действий. Демоническая зараза расползается по земле точно вирус, что передается воздушно-капельным путем. Их процент по отношению к населению 53 по миру, 57 в этом городе – в нашей столице! Трущобы переполнены и изливаются за черты городов как паводок. С этим необходимо что-то делать! Их уже не просто больше, чем нас – их больше чем всех!
- И ты хочешь что-то предложить, Орест? – ровным тоном поинтересовался Михаил.
- Да, что ты предлагаешь? – подхватил сидевший по правую руку от Председателя Старейшина. Тот самый один из двух второго поколения Архангелов, что еще были средь живых. – Мы уже выносили законопроект об ограничении рождаемости демонов на Совет Рас и он был отклонен. Мы создали благотворительное общество «Врачи без границ» и сеть бесплатных госпиталей для жителей трущоб ради контроля популяции демонов путем тайной стерилизации индивидов. Но как красноречиво заявляет твоя статистика – нужных результатов это не дало. Вероятно, сношаются эти отродья чаще, чем ходят в наши госпитали. Так какой же выход из сложившейся опасной ситуации видит наш молодой глава статистики? Или он просто торопится к девице, потому дерзнул отчитаться раньше остальных?
- Торопиться всем нам нужно, уважаемый Рафаэль, - не преминул парировать молодой Архангел. – Каждый день умирает ангел, может завтра придет и ваш черед. А каждый час рождается десяток демонов. И кто унаследует нашу землю завтра? Плоть ее уже испещрена гнойниками трущоб. А что делали с гнойными ранами наши предки? Прижигали раскаленным железом!
- Я – твой предок, мальчишка! – взъярился Рафаэль. – Выжечь их хочешь? У нас нет стольких рук. Как статист ты лучше меня это знаешь. Всех не перебьем, лишь войну развяжем. Неужели не понимаешь?
- А чем плоха война, Отче? Долго еще мы как крысы будем кусать в темноте задремавших бомжей?
- Да ты совсем разум потерял!? Начитался старинных легенд и возомнил себя святым воином. А они с оружием в руках превращали селенья в пустыни и называли это миром. Война тысячу лет назад едва не уничтожила саму жизнь!
От последних слов Михаил заметно вздрогнул и уставился на срывающегося на крик Рафаэля.
- Уцелевшие сделали все, чтобы этот мир навсегда забыл о войне! – продолжал старик.
- Так может пора ему о ней вспомнить? – тихо вставил Михаил, но прозвучали его слова будто гром под ясным небом.
Вскочивший было на ноги при своей тираде Рафаэль выпучил глаза и обессиленно рухнул обратно на табурет, походя при этом на рыбу, выброшенную беспощадными волнами на отмель.
- Поднимай свои отряды, Сильвестр, - Михаил развернулся обратно к Совету, вновь окидывая их оценивающим взглядом.
- Мои тоже готовы взяться за клинки, - отрапортовал Орест.
- Хорошо, поведешь их лично.
- Другого я и не желал, Светлейший!
- Опомнись, Михаил! – взмолился пришедший в себя Рафаэль. – Что ты творишь? Война не врачует гнойных ран, и не дарует мира. Все, что она оставляет после себя – это Смерть.
«Ты!- полыхнуло в разуме Первого Архангела. – Десница моя уж столько веков!» И плотина не выдержала. Маска треснула и осыпалась звенящими осколками, щека дрогнула и уголки губ поползли вниз от захлестнувших Михаила ненависти и презрения.
- Что ты знаешь о Войне, если не видел его лицо? – прошипел Высший, вырастая в полный рост. - И что ты знаешь о Смерти, если глядя в мое, ты меня не узнаешь?
В мгновения ока оказавшись за спиной старика, Михаил схватил его за крылья и, уперев колено в позвоночник бедолаги, рванул их на себя. Повредить крылья Архангелов и уж тем более первых трех поколений не мог никто, хотя за десять веков многие и чем только не пытались. Что же говорить о бесплодных попытках их вырвать. Потому-то то зрелище, что устроил Михаил перед Советом было во истину обескураживающий и впечатляющим.
Меж сжатых пальцев Высшего засочилась кровь, а парой секунд спустя раздался хруст ломающихся костей и треск рвущейся плоти. Крылья старого Архангела отделились от спины и полетели в стороны, орошая пространство алыми каплями. Рафаэль расстался с сознанием от боли даже раньше, чем успел закричать. Он уткнулся головой в стол. На спине зияли две раны, из которых пульсирующими фонтанами вытекала бурая артериальная кровь. Стекая вниз, она быстро образовывала лужу.
Михаил лишь несколько, но поразительно долгих для всех присутствующих, секунд гневно взирал на поверженного, а затем поднял над ранами раскрытую ладонь. И кровь остановилась. В миг раны покрыла сухая кровавая корка.
- Кто еще хотел бы высказаться? – Михаил исподлобья смотрел на Совет гагатово-черными глазами, будто лишенными радужной оболочки.
Ответом была тишина. Шокированные зрители не способны были на речь.
- Мы очистим наш мир от демонической скверны. Это наш долг. И начнем со столицы. Сильвестр, Орест – идите в трущобы. Убейте всех. Агнес, Григорий – вашим отрядам отцепить и держать периметр. Никого не выпускать. Защитите город от разрушений. Зебенисо - погасите пожары, когда все будет кончено. Остальным должно вернуться в их города и собирать наши рати. Ступайте, дети мои. Si vis pacem, para bellum.