3Ловцы душ. Конец наших историй

3 Ловцы Душ: Конец наших историй

Часть 1: Кость и Пламень

Глава 1: Кость и Пламень


         Ночь. Малолюдный сквер.  Он натянул капюшон потуже, может это хоть сколько-нибудь спасёт его от колотуна. Живот обливало кипятком,  тошнота, пот и лихорадка теперь били его. Он дрожащей рукой достал мобильный - набрал 112; и тут же скинул. Зубы его скрежетали.  Может это тот шрам на бедре, который он заработал в детстве даёт о себе знать?

- Нет, если заберут на скорой, выгонят с работы - и я сдохну с голода. Терпи.

       Но терпеть было невозможно: глаза залил ворох и туман; заломило левую руку так, что хотелось ее отвернуть. Кулак больше не сгибался. Теперь наш герой готов был поклясться, что за ним кто-то следит: человек в чёрном плаще; нет - все плавает, в красно-синих пятнах. Он был точно за деревом; нет, это полицейский.

- Может, я съел что-то токсичное. Нет, я сегодня не ел.

        Он тяжело оперся на лавку; не отпускало. Ослеп один его глаз. Он ничего не замечал возле себя и уж тем более следующего:

- Молодой человек, лейтенант Киселенко, предъявите документы?

«Да, его не хватало.» - подумал тот. Впрочем, теперь ему было так больно, что не продохнуть, не сказать ни слова.

- Запрещённые вещества есть? - чужая речь казалась мешаниной; а голова в шаре.
- Уходите, прошу! - получилось выдавить из себя.

       Неудачно стороживший порядок стал свидетелем странного изменения. Руку страдавшего от боли разорвало и через живую плоть показалась кость.

- Что с тобой, мужик? - и хлесткий удар костью вырубил его.

       Ночь. Сквер. Пацан с напряженным лицом наблюдал за своею рукой; точнее тем, что с ней стало. Разорванный напополам рукав толстовки, окрашенная кровью, языки пульсирующих разорванных мышц и птичья кисть, острая и крепкая, будто титан. И такая же мощное гомологичное запястье, усеянное острыми когтями.

- Что я такое?

         Он напрягся, натужился и плечо его разорвало мясным взрывом - и птичья кисть, что была одинока; теперь превратилась в мощное плечо, локоть и луч. Треснула шея и появился новый позвонок. Разорвало плечевое сплетение, так что его спину сковало током. Он истекал кровью, а глаза застилало туманом. Он закрывал глаза, думая о скорой смерти. Но восставал из тьмы, - сосуды и нервы сами несли кровь и электроны по новой кости - от плеча до кисти. А затем новая плоть застилала остеон, с мощной несгибаемой мыщцей и кожей, крепче металла. Половина его лица истлела, а глаз - почернел. Небо и сквер перед ним растворился в пустоте, а запахи стали в тысячу раз острее. Теперь он чувствовал тепло тел ещё жарче, чем раньше. Когда чешуя полностью покрыла его лицо, образовался мощный рог.

- Что со мной происходит? - ему перехватило дыхание и зажгло за грудиной.

        Ему стало дурно: спину будто снова пропустили через тысячу вольт - плоть же изнывала от костяных кольев и появившегося хвоста. Он не мог остановить это - и вот не существовало больше его конечностей, только мощные чешуйчатые лапы. Скоро от прежнего человека не осталось и следа. Шрам, что прежде покоился на его бедре исчез.

- Я стал монстром.

      Это были его последние слова. А дальше только вой ящера, воинственный, злобный и устрашающий. Скоро его шея и живот наполнились огнём, настоящим и горячим. И следующим - он выплеснул горячий поток наружу - в парк. И, поверьте наш герой бы сжёг его до тла, если бы не появление в следующую минуту человека в плаще, остановившего жар, обратив его в пепел. Иней покрыл дорожки парка, а вода обратилась в лёд.

- Борись с ним, Хранитель, - говорил ему  прибывший.

- Мертвец - говорил дракон, - я чувствую мертвую плоть.

- Да, раб. Я пришла, чтобы запечатать твою душу.

- Мёртв ты или жив, - шипел ящер, - не имеет значения. Я уничтожу тебя.

        Грузный дракон с четверенек перебрался на две ноги и крылья его сложились. С сомкнутым кулаком, его чешуя превратилась в кольчугу, а на спине образовались новые кости - острее и смертоносней. Человек в плаще обернулась на людей в ночном парке - тихо и темно, ни души. Покивав, она щелкнула пальцами и в руках ее появился посох. Парк застелило ледяной стеной и куполом.

- Как тебе немного остыть? - говорила человек в плаще.

«У меня лишь один шанс из тысячи. Мне не хватит сил долгое время контролировать портал и драться. Мне едва хватило силы ледяного Бога для перемещения. Я не думала, что трансформация настанет так быстро», - думала она.

      Разум же бедолаги, что исчез в теле дракона, ещё был жив. Но был настолько разорван, что не понимал, где находится. Единственное, что тот мог - это наблюдать глазами ящера за битвой. Так ощущают себя, оказавшись в хрустальном шаре. И шар этот сжимал его глаза и нутро. Внутри фонило и шумело, - похоже на удар по уху.

- Что это такое? - думал он, не надеясь что ему ответят.

- Это мой удавшийся эксперимент, Хранитель.

- Кто это говорит?

- Не пугайся, здесь безопасно. Мы в твоём подсознании. Здесь нет никого, кроме тебя и меня.

- Я жив? Или мёртв?

- Ты своего рода между мирами. Не жив, но и не мёртв. Я хотел бы, чтобы для тебя это не было лишь эхом в голове, ударом металла о металл, но если покажусь - ты можешь сойти с ума. Считай меня своим советником. Я задумал это давно.

- Кто я такой?

- Мы все исчезли. Безвозвратно. Она последняя. Помоги ей. Иначе ее тоже скоро уничтожат. Мы пережили пять кровопролитных войн: но Хранитель времени и сознания не пощадил нас. Мы защищали Вас ценою своей жизни. Ты та, надежда, что изменит мир.

- Я убил человека. 

- Ранил. Научись контролировать силу костяного Бога внутри себя. Твой нрав должен быть суров, а дух ещё крепче. Иначе он поглотит тебя. И наша миссия будет провалена. Навсегда. Мое время истекает. Скоро она закроет портал и я вернусь в печать. Мое имя. Впрочем мои имя стерто в континууме. Найди мой монумент в музее Египтологии. И я смогу передать тебе знания.

        А меж тем огонь разрывал ледяные клинки, что использовала человек в плаще. Когда дракон подобрался настолько близко, что мог разорвать ее в клочья послышался щелчок пальцев; и та оказалась позади чудовища. Забравшись на хвост, уворачиваясь от костей, она вонзила образовавшийся ледяной клинок в плечо этому созданию. И то взвыло, в гневе пытаясь сжечь как можно больше.

- Пора! Печать! - и снова щелчок.

       Теперь чёрные вены сковывали чудовище. Он пытался царапать себе горло и снять чёрные шнуры только что созданные человеком в плаще. Ящера душило, он визжал, изрыгая в хаосе языки пламени. Скоро его кости на спине начали рассыпаться, будто и не было их вовсе. И вновь к жизни вернулся тот, чья душа была поглощена монстром. Его чешуя испарилась, а шрам обратился на прежнее место.

- Черт, предплечье почти рассыпалось в прах. Я использовала больше силы, чем могу. Не смогу обеспечить его побег. Прости, я слышу как тебе больно.

      Она подошла к Хранителю, убедилась что с ним все в порядке. Его тело изранено: в дырах, крови и разрывах. Она тихо достала чёрной рукою телефон и набрала цифры, сброшенные минут 40 назад. Она проговорила сквер, парк. И как найти.

- Кто говорит? - спрашивали в трубке.

- Смерть - она сбросила звонок.

        Тело ее распадалось на нити, похоже ее время истекало.

- Слушай, слушай меня.... Черт... остановись... Не смей отращивать больше чем крыло, не смей... Нет... Нет... Найди меня... найди...меня... Ибриссу.

Глава 2: Лёд и Смерть

          Она тихо пробиралась в дверь, неслышно, осторожно - так, чтобы не разбудить спящую бабушку в соседней комнате. В изорванном горелом чёрном плаще она пролезла в щелочку двери и прикрыла ее, убедившись - «закрыла без скрипа».

- Сабрина, ты что-то готовишь? - спросили через пару секунд спросонья - Кажется у тебя подгорело мясо. Я приболела.  Я ещё посплю; я в тебе уверена - только помой сковородки.

«Нет, бабушка, что ты. Просто вчера меня пытался испепелить дракон. А, в целом, я в порядке!»

- Не коронавирус? - в это время Сабрина уже успела спрятать плащ прочь к себе в сумку, и забрав телефон, юркнула голая в душ.

- Упаси Господь, просто что-то сегодня с давлением ни ладно.

         «От, скотство, даже бабушка заметила. Не обнаружит осенний плащ, выкинет меня с окна. Нужно срочно в ванную.»  Она , наконец, набралась смелости осмотреть правую руку. Она была поражена гангреной до самого локтя, одним словом - мертва. «Я могу обмануть ее с плащом, но прятать мертвую руку я не смогу. На восстановление уйдёт пару дней. Прогуляю завтра пары; позже напишу Ксюше.» Она высунула моську за дверь:

- Бабуль, ты ещё не уснула?

- Дремлю.

- Я завтра уеду на пару дней. Я обещала Никите помочь маме с рассадой.

- Дело молодое. Я попрошу дедушку тебя добросить.

- Нет, нет, не нужно. Я доеду сама. Меня подвезёт Кристина.

- Ну, хозяин - барин. Только ты там до свадьбы в рамках приличия.

- Хорошо.

Howsapp ///мессенджер \\\

Никита: Привет! Ты куда пропала? Я не мог до вас с бабой Винилой дозвониться?

«Вы что сговорились там что ли?»

Сабрина пишет...

     Она придумывала в голове разумную отговорку от своего молодого человека; но разум ее накрывает туман. Если для пацана, что обратился в монстра на сквере - это в новинку, Сабрина уже к этому привыкла.

- Ибриса, я предупреждал тебя не пользоваться силой мёртвой плоти. Ты могла провалить нашу миссию.

- Простите, мастер. Я не справлялась, он был слишком силён. Мне пришлось использовать портал, чтобы его не смогли обнаружить. Превращение было слишком быстрое. Я не успела в срок.

- Ты должна помнить, что пока ты не овладела этой силой полностью, ты можешь превратится в живой труп. Используй лишь ледяную печать.

- Расскажи мне, что тебе удалось?

- Я смогла запечатать силу Нору внутри печати. Печать на некоторое время сдержит силу костяного война. Следов других я не обнаружила.

- Будь осторожна. Они могут найти и тебя, и его.

- Знаю, мастер. Я буду внимательна.

- Используй ледяные повязки на раны, как я учил. Я исчезаю.

       Она глядела на себя в зеркало: обычная, средняя с зелёными глазами брюнетка. Сабрина могла теперь оценить масштаб вчерашней битвы: раны на груди и шее, оставленные острыми костями. Она мигнула себе в усмешку и зеркало ее застыло в инее. «Меня вроде поездом сбило. А этот парень силён, кто бы он ни был. Даже в финальной форме его дракон был похож на человека. Хранитель... почему мастер называет его так. Мне нужно все разузнать». Сабрина приняла душ. Она едва улыбнулась: на ранах появились грануляции. Это, конечно же, бесспорно радостное событие: возможно, процесс заживления пойдёт быстрее.

Howsapp ///мессенджер \\\

Никита: Ты меня игнорируешь? Или это так можно? Читать или не отвечать?

Никита: Что-то случилось? Я могу приехать к тебе.

Никита: Ты что нашла другого?

«Надо отвечать. Истеричка каких не сыщешь»

Сабрина: Я дома, бабушка приболела. Я останусь с ней, не обижайся.

В это время она пыталась наложить лёд на раны.

Никита: Мне заехать в аптеку? Я сейчас выезжаю.

Сабрина пишет...

«Вот же жопа, надо мне отговорится от него. Это, конечно, смешно: Прости, Никита, я не смогу с тобой увидится, потому что у меня отмирает одна рука. И он такой: Ой, что с тобой? И я: ничего такого, просто вчера я мочила в парке Горького Костяного дракона, он чуть не спалил меня до тла. И мне пришлось использовать силу древней расы мертвых ловцов душ. Какого такого дракона? Каких таких ловцов душ? - спросит он. Ой, а я что забыла тебе сказать, что я наполовину мертвая ледяная птица, а на половину студентка физтеха; у меня бывает периодически - мертвая плоть. Но это почти, как менструация - через месяцок привыкнешь»

Сабрина: Нет, мы с дедушкой и бабушкой уедем на дачу. Обещаю, я позвоню тебе, когда вернусь.

Никита: Что-то тут не так.

Сабрина: Обещаю. Правда.

Никита: Ладно. Раз тебе некогда.

«Ну вроде на пару часов он отстанет, пока будет обижаться. Не забыть написать Ксюше, чтобы отмазала от пары. Напишу, у Клима. Здесь уже слишком опасно.»

- Как же мне пробраться в зал за одеждой, бабуля не должна меня видеть. Так пока надену это. - она быстро натянула халат.

«Может окно в зале ещё открыто» - она распахнула окно с кухни. Ветерок освежил мокрые волосы. «Одной рукой это будет больно, но что остаётся делать». Она махнула рукой и ставни окон, балкон обледенели, образовав накат. «Хорошо окна выхолят на промзону.

        Она соскользнула с наката и одним прыжком оказалась в зале. В зале было полутемно, тихо, правда иногда храп бабушки врывался в комнату. Сабрина же, подыскав самую длинную из своих толстовок, что-то из штанов и обуви в тот же час их напялила; и вот уже мишка красовался на ее груди. Она отменив предыдущие чары, не боясь сиганула вниз. Последнее, что можно было увидеть: синюю птицу, с мертвыми, пустыми  глазами, покидающую микрорайон и промзону.

Глава 3: Дым и Чёрный пламень

       Конференц-зал с зимним садом и небольшой аванс-сценой у кафедры с микрофоном. Солировал доктор прикладной биологии Клим Неспехов.


- Мертвая клетка - возможно ли выжать из этого хотя бы что-то. Дезорганизация - важнейший процесс, что лежит в основе умирания. Некроз уничтожает систему клетки, превращая в мешанину уникальное творение, некогда выполнявшего функции. Из былой структуры, разложенной по полочкам на кластеры, смерть превращает клетку в детское питательное пюре. Пюре из высокомолекулярных соединений, некогда игравших важную витальную роль. Но так ли это правдиво: мертвая клетка умерла насовсем? Мы знаем, что смерть организма обратима в короткий промежуток времени. А как для самой мелкой структурно-функциональной единицы - клетки?  Причиной же перехода в мир иной целых систем - системная дезорганизация. Я заявляю это потому, что нашёл кое-какое решение. Представьте себе тромбоз в артерии, потом следующая за ним гангрена. Организм может жить, имея мертвую плоть в своём составе. Мало того, каждую секунду умирает по десятку тысяч различных клеток, а мы не умираем. Можно свалить на регенерацию, лизис и прочее. Но что если мертвое и живое может существовать в пределах одного тела. Как две почки или два лёгких . Мертвые клетки, помещённые в здоровые ткани обязательно будут поглощены; но мы нашли способ остановить этот процесс; мало того, мы нашли простой химический способ организовать органическую кашу в систему. Это не просто путь развития регенерационных технологий, но и прорыв в борьбе со смертью.

          Клим остановился, ожидая хоть какого-то отклика от научного сообщества; но коллеги его торжественно молчали. Фурор, который он ожидал - улетучился после бескрайних вопросов и возражений. А потом и вовсе заявлений о его безнаучии. Особо его преследовало это примитивное: «это что некромантия». И в своём роде он так и считал, правда клетки образовывались живее всех живых. Единственное: он не мог предоставить проведённый им эксперимент; иначе его обвинят в антиэтике, или демонизме, а это самое серьезное в его мире преступление. Клим же знал: у него есть самое весомое доказательство - это он сам.

- В таком случае, вы не хотели бы взять посох, накидку, сапоги с черепом и выступить на «Экстрасенс ТВ»
- Или на ТНТ? Там как раз 18 битва. Будете воскрешать.

      Клим теперь утопал в умело раскиданных в него гнилых помидорах. Только он пытался вставить что-то стоящее, подтверждающее вышесказанное, как его обращали в «Харона» или «Осириса» или в бабку-ведьму. Теперь полемики более не требовалось, Клим был в руках скептиков и агностов.

- Да черт с Вами, юмористами. Я могу Вам все доказать. Я докажу!!! - кричал тот, но кричал как в медный таз.

        Клим, пока ещё споры и пересуды трепали экран конференц-зала, задрал рукав рубашки с решительным блеском в глазах. Но когда дотянул ткань до запястья, передумал. Там выше на локтевом сгибе покоились привитые им мертвые клетки. Одним только этим он мог прекратить осуждения, но что-то остановило его. «Остановись, Клим, ты сейчас в гневе, не ведаешь что творишь!» - он спрятал руку подальше в рубашке и сжал кулак. Немного погодя вошла целая братия мордоворотов во главе с бровастым мужиком в вельветовом пиджаке и несколькими подбородками. Тот, что более описан нами, назывался Бобровым - начальником безопасности НьюФармаФармасьютикл. Одним пальцем шкафина отодвинул Клима от кафедры и сам встал подле неё, съедая ту в текстурах своими формами тела. Мордовороты послушно устроились у каждого из его плеч.

- Клим Владимирович закончит своё выступление на сегодня. - будто читает приказ начал тот - Все мы понимаем, что Клим Владимирович пытался объяснить неподтвержденные опытом теоретические аспекты своих изысканий.

        Клим вроде бы и хотел вставить слово; только вот мордовороты в это время прилежно свесили дубинки; и учёный умолк. «Если бы я не был гол как сокол, я бы не слушал Вас кусков дерьма с творогом» - злобно подумал он, ещё более сжимая кулаки. Гнев, его сьедает огонь гнева изнутри. В голову его ударило, он даже оглянулся - вдруг это был шокер мордоворотов. Нет, это что-то было другое. В стеклянном красном шаре с ним говорил человек в чёрном плаще.

- Клим...
- Кто это? Кто здесь?
- Ведь ты чувствуешь, что на самом деле здесь только один кусок говна - и это ты.
- Кто говорит?
- Тебе важно кто говорит или то, что ты мусор под ногами. Неужели тебе нравится, как твоя жизнь долбит тебя в анал?
- Кто ты?
- Щёлкни пальцами и все узнаешь.

         Императивно его пальцы сомкнулись, издав едва слышимый щелчок. Пальцы зачесались. «Это к встрече, Клим. К приятной встрече!» - прогудело внутри за грудиной. У руки стало екать, колоть, а потом и вовсе зажгло. Только когда огонь перебросился на рукав - Клим понял - его рука сгорает; ему больно и огонь теперь уничтожает его предплечье и плечо. С какой-то дурости он принялся плевать на руку  (наверное, надеялся затушить). Сначала получались плевки сухой слюной, потом кровью, а потом огнём. Попав таким себе на пиджак, Клим оказался в костре.


- Будь по твоему, офисный планктон. - говорил Клим чужим голосом, сгорая в огне, - Я не буду сегодня подчинять твою душу себе. Ещё немного останься человеком. Как только я найду способ полностью поглотить тебя, ты больше не увидишь белого света своими глазами. А пока дай-ка я повеселюсь. Отойди в сторонку, малыш!

        Назвать ужасом, ужас в глазах сидевших в зимнем саду, язык теперь бы не повернулся. Едва ли увидишь когда: горящего человека, который не кричит и не бегает. Нет, он получает от этого удовольствие. Горелая плоть на горелой кости. Улыбающаяся обгорелая черепушка под горящим чёрным пламенем плащом.

- Господа, кажется, недавно вы смели назвать мне некромантом, - его рука превратилась в огненную косу - а теперь уставились на меня, как на свои маленькие члены.

       Послышался свист пули, которая пролетела через горелое ребро появившегося существа. Тот отряхнулся и ребро заросло мертвой плотью.

- Ты что ещё за х..й? - Бобров держал прицелом пистолет - Где Клим?

Существо только успело раскрыть рот, как получило всю обойму в глотку.

- Скорая, я умираю! - ехидно улыбался тот обгорелой черепушкой. - Ах, да я забыл. Я же уже мёртв. Так ну-ка гет овер хир.

         Изобразив Скорпиона из Мортал комбата, он чёрной огненной щупальцей схватил начальника охраны. Отобрав у него пистолет со словами: «огнестрельное оружие детям не игрушка», он с силой нагнул его, разорвав на нем штаны.

- Значит, говоришь теоретические изыскания? Сейчас проверим практику. Я засуну тебе в жопу твою же пушку, чтобы при каждом завтраке простреливал себе ногу.

- Стой, кем бы ты ни был! - Ибриса появилась вовремя, оттолкнув прочь бедного начальника охраны и защитив его ледяным щитом.

- А ты ещё что за хрен? Вы что здесь на засолку собрались? Напокупают ледяных щитов и думают, что всесильны. Перезагрузись чудо. Хотя что это я? Поиграем серьезно.

В чёрном дыме, из посыпавшихся обгоревших костей и мяса водрузились крылья, крылья чёрной, мертвой огненной птицы.

- Убегай. Мне водить, - говорила птица, нападая на Ибрису.


Глава 4: Клетки Феникса
         

- Мне больничный не дали, сволота. Что вот тебе трудно чиркнуть ручкой, что болел. Подумаешь с мужиками за беседой засиделся. Врачиха могла и войти в положение, - повествовал на прибольничной лавке в наглой форме небритый, но изрядно потрёпанный жизнью в матроске и резиновых тапочках мистер.

- Ничего человеческого, - вторил второй такой же, отличающийся от него только расцветкой тапочек.

      Нашему герою, наконец, после долгих больничных дней среди разбитых алкашей и наркоманов, повезло выбраться на волю. И он тихо докуривал рядом с соседями по палате.

        «Это что за хренотень я вообще пережил; кажется, каждая клеточка болит - рассказать ещё укол всадят. Что это вообще за диагноз такой - наследственная остеодисплазия? Пожалуй, про дракона и вовсе промолчу. Одна надежда на Вадика. А то вся жопа болит от уколов». - он рассматривал на предплечье чёрную плохо заживающую рану, оставшуюся с ним с той самой злополучной ночи. «Как сейчас помню: пришёл после тренировки, развёл значит генер, выпил. И дальше меня понесло. Так, дальше что я делал: прилёг, не помогло - померил температуру, 39. Подумал, что корона. Мысль отмёл. Потом вырвало. А потом куда меня понесло? Посмотри-ка кожа вся треснула, будто меня недавно сшивали. Болит»

Зазвонил телефон.

- Здравствуйте, меня зовут Анна, я из службы поддержки Сбербанка, с вашей карты совершена транзакция.

Он отошёл прочь от обитателей больничного дворика, прикрыл рукой телефон и только тогда начал говорить.

- Иди в п..ду, Вадик!  Ты же знаешь, что мне не до твоих глупых шуток. Расскажи мне, ты сделал что я просил?

- Да, браток, все в лучшем виде. Во-первых, я попросил Аллочку отмечать тебя на биофизике. Я молодец, ну скажи. Ты же знаешь, чего мне это стоило.

- Опять затрешь, что говорить с примитивными видами для тебя излишнее допущение бренной реальности.

- Да, мужик. Она долго сопротивлялся, но в неравном бою я победил ее. Что ни говори, за меня была целая литруха Совиньен бланк. Так о чем это я. Мы, значит, договорились с ней на баню послезавтра...

- Тебе что своих микробов мало? Недавно с ангиной лежал. Подцепишь ещё.

- Ай прекрати.

- Ну хорош. Расскажи лучше о деле.

- Мне не разрешили воспользоваться лабораторией.

- Б...ть. Это фейл.

- Работают профессионалы. Мне удалось пробраться туда. Адреналин, брат. Чувствовал себя как в трилогии Борна. Сейчас все расскажу.

      Кратко, история такова. Вадик, только услышал, что его студенческий друг попал в больничку, точно метнулся к нему. Захватив первую попавшуюся жрачку, он выехал первым такси. Паша, а так звали нашего героя, долго думал в каком ключе рассказывать о прошедшем вечере. Врать или рассказать правду. Метался, путался, а потом выпалил обо всем: о своей трансформации, о стеклянном шаре, о драконе, о человеке в плаще и о чёрной незаживающей ране.

- Чувак, да у тебя шиза, - Вадик улыбался, сидя на прикроватной тумбочке - Драконы, пламя. Прямо игра престолов. Е..ть, ты Дейнерис.

     Паше же не было смешно; он с ног до головы был замурован бинтами. У него даже была мысль разбинтоваться и показать тому все его раны, разрывы и чёрную незаживающую рану. Но Вадик его остановил:

- Да, это несусветная ересь. Все, что ты ты рассказываешь. Но я тебе верю - верю потому, что в твоих глазах до сих пор страх. Страх того, что было. А уж поверь моя жизнь была полна ужасов. Я знаю. Так что будешь делать, Математик? Командуй.

       Тогда Паша разбинтовал руку и попросил забрать образцы своих клеток на гистологическое исследование. Вадик замешкался, но после уверений, что все равно отрастет, зачерпнул в прихваченную тут же в больницу баночку образцы тканей.
       Той же ночью он пробрался тайком в институтскую лабораторию, чтобы изучить полученные образцы.
          Приготовленный заранее гистологический препарат не просто удивил студента биофака, но и даже обескуражил. Он закусил губу и принялся листать громадный справочник с картинками клеток. Он перелистывал страницу за страницей, то и дело присматриваясь в микроскопе. До Вадика никак не доходило - что происходит в препарате. Он сменил микроскоп, подошед уже к электронному. И когда в его голове сопоставилась вся аналитическая картина - справочник рухнул из его рук.

- Они все мертвые. Но они делятся. Как это вообще возможно! - выкрикнул он, но потом понял, что на дворе ночи, а он пробрался в институтскую лабораторию, и уже шёпотом - это невозможно.

      Когда он забросил пробирку в портфель и принялся по смывам, он услышал шаги. Ещё с игры в контр-страйк, он знал: это не к добру. Вадик не нашёл ничего лучшего как запереться в вытяжной шкаф. Там же ему хорошо слышно было голоса.

- Ты слишком шумишь, ублюдок. Помни тебе платят за скрытность. - послышался треск кого-то стёкла.

- Мне трудно в этом кожаном обноске, надел бы это гадство с грудью и тоже бы шумел. Ещё и чешется, там где должен быть хвост. - отвечали противным, гнусавым голосом.

- Заткни хлебало и ищи образцы клеток Феникса. Хозяин послал за ними, или иначе он перерубит тебя на мелкие куски.

- Так точно.

        Вадик судорожно копался в проводах вытяжного шкафа. Таким образом он быстро продумывал пути отхода, а пахло жаренным. «Я видел на выходе холодильник, быть может, мне удастся до него добраться. Мне эти ребята кажутся подозрительным. О чем это я думаю? Какой идиот залезет в три часа ночи в институтскую лабораторию? Я не в счёт.» Шаги были все чётче и чётче.

- Чуешь человечину?

- Молодое мясо. Он вон в том шкафчике.

«Ну, замечательно! Мне п..ц. Значит клетки быстро регенерируют. Что ж, выхода нет. Импровизация.». Вадик резко открыл дверь, ударив кого-то ею; дверь шкафа отлетела. Когда он увидел ноунеймов в пиджачке: один около скривившегося первого - он бросил в них свой ранец.

- Убей, убей его.

- Он же живой.

- У него клетки, рогатый ты баран.

     Вадик улепётывал что мог; на выходе открыв холодильник и перекрыв выход из лаборатории; подпрыгнув у стены; он силой треснул по тревожной кнопке и зазвучала сирена. Когда он оказался на улице, он отдышался. Но памятуя о чем-то опасном - он не нашёл ничего лучшего, как скрыться в мусорных баках. И не прогадал; ноунеймы вышли тот же час в след за ним.

- Где он? - звучал все тот же гнусавый голос.

- Ты упустил его, мразина.

- Ты же знаешь, что это был ловец!

- Идиот, они вымерли. Это человеческое отродье. Уходим, хозяин будет в ярости.

       Паша выслушал историю, не вставляя не единого слова.

- Так что, чувак, мне казалось, что сейчас мой пердак вскроют и порвут на британский флаг. И похоже я встрял во что-то серьезное. - веселым голосом объявлял Вадик в трубке.

- Почему тебе так весело?

- Чувак, да я за долбанными книгами 24 на 7. А вчера как первый секс.

- Да кому ты...

- Ну только никому не говори. Кажется, ты долбанный капитан Америка или Халк. Или Скорпион. Ну там же был какой-то Саб-Зира.

- Ты отдаёшь отчёт о том, что мы в жопе.

- Абсолютно. Поэтому ты переезжаешь ко мне на эту неделю. Я не умею превращаться в долбанного дракона. И ещё... о клетках. Я провёл ряд опытов.

- Не томи.

- Они тверды как сталь. Неимоверно гибки и прочны. Я не смог разрезать их сикатором. Вообщем, ты должен это увидеть сам. Мне нужно поставить опыты.

- Словимся ночью.

- Ок, - в трубке послышались гудки.

       Паша снова смотрел на перебинтованную руку: с чёрным шрамом, где на его дне покоилась кость.


Глава 5: Ибриса

        Сабрина со своим скромным скарбом в чёрном одолженном у бабушки плаще, истекающая кровью, свисала с балкона институтского зимнего сада. На дворе царила ночь; изредка она отмечала, что ей холодно, и это забавляло ее - ведь она тот, кто владеет силой бессмертной ледяной птицы - Ибриса. Холод и дрожь напоминал ей о том, что она жива; а кровь в ее жилах источает тепло. Мастер говорил ей, что овладение техникой льда не только скилл ледяного меча или щита, но и способность противостоять холоду. Способность быть мертвой, когда ты жива; и живой, когда ты мертва.
         Она знала, что сила дарованная ей - дарована не с проста: она обязана самой Смерти, что сохранила ей жизнь. Сабрина родилась мертвой; но чудом вернулась к жизни. Мать ее умерла от кровотечения при родах, а отец неизвестен ей до сих пор. Она непостижимым для врачей образом воскресла. И закричала. Мало, кто знает, что с тех пор она осталась слепа. Не видела ничего, и никого. И врачи ей не обещали зрения и уповали на чудо - как она осталась жива. Сабрина с трудом развивалась и практически ничего не говорила. Бабушка приютила ее у себя, сердце старой не позволило выбросить девочку на улицу. И только ее стараниями Сабрина жила, кушала, пила и росла.
        Однажды, когда девочке исполнилось 5 лет, она потерялась,  попала под дождь, долго звала бабушку.  «Ауша» - кричала маленькая Сабрина. Но никто не приходил; она чувствовала, как люди проходили мимо неё, когда так нуждалась в помощи маленькая девочка. Тогда она расплакалась и просилась домой. «Омй» - пищала она.  Сабрина шла в ливень по звукам, а он бил и бил ей лицо. Бедная и уставшая, она упала в лужу, повторяя просьбу о помощи - «отвести ее домой». И, может, она так бы и осталась валятся в луже до первого небезразличного прохожего.  Но вот тогда жизнь ее изменилась навсегда.

- Сабрина! - обратились к ней внутри - Ты плачешь! Но тебе рано умирать. Возьми мои мертвые глаза, я помогу тебе увидеть этот мир моими глазами.

      И она впервые увидела дождь: мертвыми ледяными глазами; как переливаются в сине-зелёном цвете капли воды. Машины в причудливом рисунке инея ее склер и людей, смешанных с голубою росой. Она не только впервые почувствовала доселе скрытую от неё красоту, но и узрела: до дома была всего одна улица. Слёзы покинули девочку, они остались лишь инеем на ее холодных скулах. Более того, дождь теперь не был холодным - она почувствовала лишь лёгкое дрожание кожи. Теперь хотя и зелёные ее глаза казались пустыми, они зрели. А холод был  ее стихией.

- Я подарю тебе их в награду, как моему носителю. Но помни: однажды вместе с этими глазами, я заберу твою душу. А пока: наслаждайся белым светом.

        Тогда маленькая Сабрина была самой счастливой девочкой на свете: она получила самый дорогой подарок. Не знала она и тогда, что внутри ее душу медленно по частям разрывает ледяная птица Грозовых перевалов Чистилища; о том, что та жаждет захватить над ней власть. И о печати, что хранит в ее теле мертвую плоть. Она наслаждалась хоть и бедным, но безоблачным детством. Она всегда знала, что не похожа на своих сверстников. Она теперь редко улыбалась, летом часто не ходила гулять, зато зимой, восторг возвращался к ней. Она играла в снежки и иногда себе помогала. Зимой она все имела и умела - строить ледяные дворцы, горки. Если ей хотелось снега, она просила его пойти. Так Сабрина все больше и больше привыкала к льду, холоду и снегу.
        К 12 годам  Сабрина тайком от сверстников управлялась со льдом и снегом уже не только зимой, но и летом. Это заставляло ее улыбаться, когда она остужала себе лимонад или превращала его в сосульки. Девочка никому не рассказывала об этом - боясь, что ее маленький талант засмеют или не признают. Пуще того, ей было известно, что более никто в мире не способен на то, на что способна она. У неё не было мотивов быть скобрезной и горделивой. Она уже научилась говорить, а ребята со двора охотно с ней говорили. Она не была изгоем или мусором; она была приличным ребёнком, который с самого того дождливого вечера понял о своём предназначении.
        Все же ей не хватало ответственности и понимания: что несёт эта сила в себе. Она поняла опасность своего навыка одним летним утром. Ослушавшись бабушку, она возвращалась домой ночью с прогулки. В тот самый вечер в темном переулке остановилась машина; и Сабрину после удара заточили в салон автомобиля. Она вырывалась, билась ногами и плакала; а ей засовывали кляп в рот. Она кусала кисти, которые рвали на ней одежду. Чем бы закончилось все - ясно, если бы не голос внутри неё.

- Сабрина, Сабрина, ты плачешь? Неужели тебе страшно? - говорили внутри неё, потерявшей сознание - Я помогу тебе. Щёлкни пальцами, дочь моя.

        И Сабрина, не знавшая куда ее везут; в страхе, слезах и гневе, щелкнула пальцами: кисть ее омертвела и ледяные крылья обрушили свой гнев, распотрошив всех в этой машине на куски. Она восстала ледяной птицей с чёрными безжизненными склерами и ледяными крыльями. Омертвевшей кистью она снова щёлкнула пальцами и автомобиль исчез в ледяном пламени. Мертвой рукой она поджигала рухлядь ещё и ещё, ещё и ещё. Ей было так страшно, невыносимо противно и сложно.

- Уничтожь, уничтожь все, - говорило внутри.

      Маленькая девочка больше не понимала ю, что видит. Это не были те глаза, которыми она ощутила этот мир. Нет, это глаза разрушителя, мстителя, неуправляемой силы и гнева; страха и осознания боли, которой ей нанесли просто так, потому что она девочка. И какой смелости стоило Сабрине противостоять этой силе; холодному расчетливому гневу.

- Нет!

       Сказала она тогда решительно; она сжала мертвую кисть, предотвращая щелчок; ее тело обомлело - будто пролежало год в морозильнике; она поняла - ещё немного и она умрет. Да она теперь знала - чем сильней она становится, тем ближе и ближе наступает ее смерть.
       Она вспомнила своё детство только потому, что и теперь жизнь оставляла ее тело. И теперь ей приходилось выбирать - умереть и остановить Феникса или жить, но позволить ему уйти. Позволить ледяной птице поглотить свою душу или с честью выиграть хотя бы одно сражение.

- Сабрина, - говорила теперь с ней птица.

- Что тебе, - шептала та вслух - глупая птица?

- Ты умираешь.

- Мне плевать. Ты никогда не получишь мою душу.

- Сними печать жнеца, я залечу твои раны.

- Нет, глупая птица. Ты останешься в своём душном сарае.

Глава 6: Превращение Сабрины

       И вот настало время - силы оставили Сабрину, обмякшая она свисла с балкона.
Обгоревший плащ  унесло ветром. И голое ее тело обратилось в полёт - с балкона зимнего университетского сада. Дыхание Сабрины остановилось, а тело - двигалось в агонии. Плоть руки, омертвевшая два дня назад, теперь распространилась быстрее, пока клетки не покрыли все тело. Печать жнеца пала. Глаза ее закрылись, а сознание растворялось в пустоте, а тело окутал мрак и холод.

 «Мы сами нарушили хрупкое равновесие в этом мире»- говорил ей незнакомый голос - «Войдя в рай, когда нам было запрещено это делать. Но ты должна нас понять, мы не могли допустить, чтобы проклятый ангел разрушил созданный для человека рай. В этой битве погибла почти вся наша раса. Остались лишь мы трое. Мы положили начало первому порталу между Гранью Смерти и человеческим миром. Мы надеялись победить несправедливое мироздание. Этот портал был нашей надеждой, надеждой защитить человека. Но мы ошиблись. Високосный замыслил другой план - и более мы не выстояли. Миллиарды людей погибли по нашей вине - мы открыли портал для тех, кого мы не смогли бы победить никогда. Семь всадников апокалипсиса жгли, убивали и собирали души три года и столько же ночей. Ценою наших жизней, нам удалось повернуть время вспять и закрыть портал между Гранью Смерти и человеческим миром. Мы нашли единственное средство победить время и пространство - исполнить пророчество философа и ученого. Но тщетно, все тщетно.  Мы все канули в лету - бессмертные вестники Смерти, черпающие свою силу из печати мертвого Бога. И только мы виновны в своём исчезновении - мы пережили пять кровопролитных тысячелетних битв, но теперь мы лишь отголоски прошлого, забытые навсегда духи, жаждущие вернуться домой. Нам не удалось остановить Високосного - он уничтожит этот мир снова, но когда это произойдёт, увы, не известно. Все мы - теперь вечные рабы его в пустоте. Открой глаза, когда освободишься от Смерти и освободи нашу силу, Хранительница»

- Проснись, Сабрина! Проснись от смерти. Возьми мою мощь.

        Наша героиня оказалась в странном месте: на испепелённой разрушенной под основание земле, без растений и следов живых существ. Над ним застыло чёрное разрушенное солнце, запиленное чёрными облаками, что восседали над залитой трупами, костями и гноем землей.
        Трясущаяся, облитая чёрной своей кровью, израненная и изнуренная, в чёрном плаще она живой рукою держала себя на плаву. Перед собой она видела чёрного с пустым лицом рыцаря. Она чувствовала, что ее губы движутся, шепчут. Но говорит не она; это речь кого-то другого. А сама она будто скована и сокрыта в нем.

- Ты лжёшь, всадник, - шептал ее голос.

        Такой же израненный и изнуренный и облитый кровью за ее плечо держится чёрный как тьма рыцарь; он чуть двигается ближе, дыхание его останавливается, а плечо свисает мертвым-мёртво.

- Ты... идиот, жнец... как только я умру, ты исчезнешь. Исчезнешь. Если бы ты умел предвидеть судьбы тысячи миров...

Рыцарь хрипит и падает навзничь. А она падает рядом. Сквозь темный туман слышит лишь отрывки фраз.

     «Мы тысячи лиц и тысячи людей», - продолжал голос - «Мы тысячи знаний и тысячи миров. Мы умерли однажды, чтобы осознать чего стоит человек и человеческая жизнь. Мы никогда не вернёмся, мы след былой мысли и существования. Но только ты - ключ к нашему возвращению домой. Прими нашу силу с достоинством и честью. Прими Смерть, как свою вторую половину, Хранительница»

- Проснись, Сабрина! Проснись от смерти. Возьми мою мощь.

        И она просыпается: в пустоте, мраке и холоде. Человек в чёрном плаще расположился рядом с ней на розовом диване в центре пустоты. Обложенный чипсами, пивом, фотками какой-то бабы и прочей ересью: потрепанными билетами в кино, собачками, трусами с надписью «вечно мой», разбитыми об стену мобильниками, он преспокойно копался в ванной с надписью «здесь спокойно можно резать вены», подпевая какой-то дерьмовый грустный рэп. Сабрина встала тихо и также внезапно, но нисколько не смутила человека в плаще. Будто Сабрина - это обычный элемент этой обстановки.

- К чему вы так основательно готовитесь? - не нашла чего спросить первым Сабрина.

- Ну ты же знаешь! Зачем спрашиваешь?

       Сабрина, конечно же ничего не знала. Но узнав за чёрным плащом ловца душ, она поняла, что умерла. «А пустота, мрак и холод - это, наверное, Грань Смерти» - подумала Сабрина.

- Это что?  - осматривала вещи Сабрина -  Дневник с записями, как назовут своего ребёнка? Так... а это? Это что? Счета за лифчики?

- Я безумно люблю тебя София!!! Я умру, если ты не вернёшься ко мне. Если ты не ответишь мне, я покончу с собой.

- Ведь вы проводник душ?

- Да, они меня немного отвлекают от философских мыслей. О небытии, о политической системе в Чаде, от Байдена и проблемах Российских подъездов.

    Появился молодой парень, свиду прилично обут и одет (Сабрина это отметила). Причесан, ухож. Но плачет аж ужас. Сабрина только грустно кивнула и присела на розовый диван, ожидая что будет дальше.

- Пусть так, мы встретимся с тобой в другом мире, София!!! - кричал в исступлении парень - Я умру!!! И ты поймёшь, кого ты потеряла.

        Жнец появился у его головы. И занёс над его головою меч, меж тем не отбрыкиваясь его от льющихся слез. Ловец душ щелкнул пальцем и вокруг розового дивана появился торговый центр, полный мертвых зомби (с покупками из модных магазинов), скелетонов с татуировками и золотыми цепями и таких же мертвых продавцов за стойками. А вестник Смерти уже стоял с рупором.

- Внимание! У нас в отделе с женскими трусами потерялся мальчик. Плачет, ищет мамку.

        Слёзы пацана иссохли. И он, наконец, осознал весь ужас происходящего. Он попробовал метнуться назад, но жнец остановил его косою.

- Подождите, не бойтесь нас. Мы из санкуколднадзора надзора. Мы обнаружили в вашем квартале огромную скважину. По нашим данным это ваша бывшая. Скажите не бывает ли у вас ощущений головокружения или шума в ушах?

      Сабрина громко засмеялась. Жнец вернулся к Сабрине; он опустил косу и процедил металлическим голосом:

- Проснись, Сабрина! Проснись от смерти. Возьми мою мощь. Ты готова.

     Все сильнее говорил голос в ее голове; он будто прострелил ее; как пуля или ядерный снаряд.
       Сабрина теперь проснулась в полёте. Каждой клеточкой она чувствовала смерть. Как застыла в жилах и больше не двигается кровь; как остановилось ее сердце и охладел разум.
         Глаза ее изменились - она теперь могла слышать голоса умиравших за тысячу миль от неё. Ее плечо окрасил чёрный, как тьма плащ, а лицо копюшон. В руках ее появилась коса. Чёрные вены ее пульсировали, а руки были холодны, как абсолютный ноль на полярной ночи. Ей открылись те знания о природе вещей, которые она не подозревала раньше. Ей стал понятен миропорядок и ее миссия. Умерев, она родилась заново.
       Она бесшумно вошла в зимний сад, где Феникс продолжал бесчинные убийства.

- Я, Ибриса, жнец Грозовых перевалов Чистилища, владыка холода и льда великого Ледяного Бога Птицы приговариваю тебя к забвению.

        Феникс в это время отрывал кому-то голову, а потом чеканил ее, будто та была футбольным мячом. Он будто и вовсе теперь не слышал Ибрисы. Тихо выкинул труп позади себя и теперь внимательно смотрел на неё.

- Так, кто это у нас вернулся со скамейки запасных? Ах, это же пломбир, - тот щелкнул пальцами.

Образовалась целая толпа школьников. И с возгласами: «Мороженка!» они бросились к ледяному ловцов. А как только достигали его взрывались огненным пламенем. Ибриса уворачивалась. Феникс образовался позади неё; и впечатал ее косою в самую стену; так что она оказалась снова на парапете.

- Тачдаун, не умеешь срать - не мучай анус. Я сегодня похоже смогу убить, столько сколько захочу. Неужели у меня сегодня день рождения?

    После щелчка его пальцев зимний сад окутал пожар. Сабрина, раскрошив стену в клочья - выдвинулась к Фениксу. Ее мертвую руку обрисовала татуировка, а косу покрыл лёд. Плащ ее превратился в ледяные перья, руки преобразовались в когти, а плечи покрыли ледяные крылья.

- Пора научить тебя манерам, бройлер. - говорила Ибриса голосом ледяной птицы.

Глава 7:  Слуги Сета


- Владыка, сила бессмертных ловцов душ начала просыпаться, как и вы предполагали.

     Тот, к кому теперь на коленях обращались люди, одетые в супергероев из стандартных гангстерских боевиков 90-ых,  молча наблюдал за рассветом из окна пентхауса. Единственное отличавшее его от других - красная, как рубин склера глаз и чуть заметные клыки. Сплюснутое его лицо отражало полное, холодное спокойствие. Он чуть опирался на трость, что венчал вензель с вырезанным на нем шакалом. Он с трудом переступил ступеньки и уселся в кресле, приказав пришедшим встать. Вытянув хрустнувшую спину, он тяжело повозил больной ногой, только потом сухим, обезвоженным старческим голосом протяжно начал тянуть:


- Я знал; затемнение кровавой луны всегда предвещало рождение нового ловца душ, там, на Грани Смерти.

Как только он начал говорить, серьезные накаченные дядьки в чёрных пиджаках устроились на коленях.

- Нам хотелось бы вернуться туда, Повелитель. Мы устали от человеческой пищи, устали от холода.

Тот с кем говорили: «Владыка» закурил сигару.

- Грани больше не существует. - начал он, выплевывая дым - А наш дом затерян в пространственно-временных дырах, что создал мой сынок с этим проходимцем. Бесконечность мы искали выход из людского мира, который запечатали куски дерьма - Ксинема и проклятое крылатое отродье Вискосного - Иваиэль. И вот впервые за тысячу лет надежда в наших руках. Скажи, раб, какого Бога пробудилась сила?

- Нам известно о двух. - отвечали слуги - Они вот вот убьют друг друга. Один из них пользуется льдом, а другой - огнём.

- Душа бессмертного огненного Бога  Акии и ледяного Грозовых перевалов Чистилища.

- Лярвы пытались заполучить его клетки, но им не удалось.

- Ловцы смогли обвести Вас вокруг пальцев?

- Да.

- Что ж, мы уничтожим их по одному. Они виновники нашего пленения здесь. Мы принесём их в жертву и вернёмся домой. Мое тело скоро распадается, Плинема. Этот кусок мяса не достоин носить моей мощи. Найдите и убейте их всех. Разрежьте их на куски и принесите мне.

- Да, господин Сет! Будет выполнено. 


      Паша же ворочался всю ночь, то и дело кидая из стороны в сторону подушку. И происходило это не потому, что он не выспался в больнице. Он удивлялся как все реально в его сне: горячо, едко для глаз и сперто. Он чувствовал, как запах селитры засел в его носу. Как бурлили на его глазах вулканы и лава посреди неизвестной ему пустоты. Он оказался в этом странном месте - среди бесчисленных вулканов, лавы и серы. В чёрном плаще он наблюдал за битвою. Битвою одного против десятков тысяч. Руки одиночки венчали боковые кинжалы, а плечи обгорелый чёрный плащ. Голос в его голове из шепота превратился в стройный рассказ:

« Ты должен понять однажды его, хранитель. Он уже сделал свой выбор; выбор, что тяготит его от рассвета до заката каждого дня. Он считает великою  слабостью быть человеком.  Майова - это имя всегда будет преследовать его. Стань он демоном, человеком или снова ловцом душ, он будет просыпаться в поту и крови от всего того, что когда-то сделал. Тени убитых женщин и детей будут преследовать  и жечь изнутри, как жжёт дух бессмертной птицы Феникс. Убьет он легионы проклятых ангелов или всадников апокалипсиса, Архидьяволов или самого Високосного, боль его никогда не угаснет. Его боковые клинки останутся с ним как напоминание об убитом брате Курасе.  Для него больше нет места нигде:  ни в раю, ни в аду, ни в чистилище. Нет места и на земле. Нет места и в небытии. Ты чувствуешь как дышит в спину ему небытие, Хранитель? Я знаю ты ещё полон надежд; надежд, что мир будет спасён. Но он уже мёртв, как мертва твоя плоть. Мир, призванный в абсолют ставить череду мучений и страданий. Сражаться и убивать, чтобы однажды встретить противника, который окончит страдания вестника Смерти. Вот наш истинный путь. Путь убийцы и созидателя, освобождения от жизни, и сделки со смертью. Путь подобный острому окровавленному клинку, убийцы Майовы.  Ты чувствуешь? Чувствуешь, как мертвая плоть зовёт тебя в битву? А как растёт тяжесть в его окрававленной мече. Жнец приставит боковой клинок к собственному горлу; сталь - она слышит все и всех. Удар в столб позади; и обезображенная голова демона укатится прочь. Душа Феникса запросится наружу; так что вены загорятся лавой. От череды жестоких убийц Акийский Феникс наполовину уже превратится в исчезающую в пламени птицу; сгорит половина его чёрного плаща. Тысячи, легионы, тучи  демонов - он вырежет их всех, сколько бы их не было. Таков наш путь, Хранитель.

- Жнец, - скажет птица внутри него, - выпусти мою силу; я сожгу их дотла.

        Он отсечёт ещё тысячи голов; и только тогда раздастся взрыв, который уничтожит Погост. И все небо укроет пепел и огонь. Это его меч войдёт в землю; так он заглушит адскую боль внутри себя и подавит бессмертный, но жестокий дух огненной птицы. Подобный духу, что разрывает твоё тело. Он разрежет наполовину ещё и ещё демонов.

- Жнец, - снова скажет ее бессмертный дух, - я не умею любить, я умею пылать и ненавидеть.


           Он убьёт ещё и ещё, пока  не увидит его - Повелителя Геены. Он побежит по головам и костям, кроша их на части. И плащ его сгорит; шелковая ткань плаща растворят пламенные крылья.

- Повелитель Бездны, - скажет жнец голосом Птицы, - отдай мне ее.

           И только тогда объект его гнева возьмёт в руку отрубленный клинок. Он сухо улыбнётся Акийскому жнецу, он - Повелитель Геены - Люцифер.

- Отбери ее, если сможешь, Феникс.

- Я больше не могу ждать твоего решения , жнец! Я есть пламень, я есть.., - скажет Птица, а руки и ноги ловца душ разорвутся от величественных крыльев - Я... есть хаос.

     Ты видишь ее? Величественная птица Феникс восстанет огнём, неуправляемым, красным как лава, ярким как Северная звезда. Жестокий, выжигающий пламень хаоса. И она взлетит, чтобы уничтожить все и вся. Чтобы, наконец, перевернуть этот мир. Так, как однажды перевернёшь его ты, Хранитель. Проснись ото сна. Возьми всю мощь печати. Подчини своего Бога... Подчини...»

- У тебя что глисты что ли, б..ь?   -

      Вадик с досадой обнаружил, что спать в одной кровати - большая ошибка. Паша так и ворочался туда - обратно. Вадик зарекся, что завтра постелит ему на полу. С другой стороны: что делать - жить с бабкой в двушке он сам не выбирал. Выбирал его бюджет, а точнее его отсутствие. Прорурагавшись, он отправился в полуслепой поход в туалет.

- Баба Зина, у Вас что запор что ли там?

       Вадик с досадой побренчал кулаками по двери закрытого туалета; не получив никакого ответа, он побрел на кухню. Сел за стол, в куче книг отрыл пульт от телевизора. С наслаждением почесав мошонку, уселся за просмотр.

«Кровавый пожар в зимнем саду. 15 человек убитых и 10 пропавших без вести. Среди пострадавших называются ведущие ученые в области регенераторной патологии. Правоохранительные органы ещё имеют надежду на уточнения обстоятельств случившегося. Выжил сорокалетний профессор института антропологии и регенерации, доктор прикладной биологии Клим Неспехов. С 70% ожагами он доставлен в НИИ реаниматологии»

- Н..я себе, - Вадик даже привстал со стула.

      Ещё минута и телефон его начало разрывать от сообщений.

Мессенджер, групповая конференция: «Вирхов - Бог, Неспехов - лох»

Алла: Вы видели какой п..ц произошёл? Я закрылась в ванной и плачу.

Ваня: Это что нашу шарагу взорвали?

Дима: Да.

Коля: Давно пора!

Рита: Пошёл в п.. ду, чмо!

Дима: Утырок е..й! И на х..й!

Алла: Все в абсолютном шоке. Там половина нашего института полегло. Б..ть как жить теперь. А если бы мы учились? И мы бы...

Коля: А Неспехов живчиком!

Дима: Сейчас я удалю этого пид...лу.

«Коля исключён из беседы»

Юля: Кто-нибудь что-нибудь знает?

Алла: Вечером была конференция. А ночью  был пожар. Почему они не вызвали пожарных, скорую, милицию? Даже никто не видел, что горело. А ещё по телику говорят - их убили! Это вообще возможно - не замечать пожар столько времени?

Ваня: Россия, епт.

Дима: Да ну, с улицы бы видели. Там два этажа взорвано. Обломки кругом.

Алла: Мне страшно...

   У Вадика прошла жажда побыстрее посетить туалет. Он было принял решение пойти разбудить Пашу; а тот уже явился перед ним.

- Видел? - Паша ткнул в Вадика телефоном.

- Что? Сон? - спросонья пальнул тот

- Какой сон? Оставь свои иллюзии о поллюциях при себе. Я про пожар.

- А... Да...Видел, я в шоке. В последнее время в моей жизни происходит много странностей.

- Ты это о чем? - Паш присел за стол и принялся высасывать обнаруженный им чёрствый пряник.

- Весь прикол в том, что-то был там в 3:00... Вот и все. Помнишь, клетки там, институтская лаборатория. Драконы там, ледяные мужики. Ну и прочее, как ты там проводишь время. Ты меня слушаешь?

    История, действительно, более не укладывалась у Вадика в голове - он в три часа ночи был в институтской лаборатории; но был ли поражён зимний сад пожаром? Нет, он был на месте. Не было взрывов, даже намёка. Когда Вадик, наконец, перевёл взгляд на Пашу, челюсть его отвисла.

- Братан, могу тебе сообщить. У тебя кажется кости грудную клетку проткнули...

Но он не слушал; он погрузился в прошлый свой сон.

«Если бы нас, тень былой славы, спросили: выбрали ли вы участь человека с его чувствами и мыслями или судьбу вестника Смерти, мы бы едва сомневались в своём решении. Пусть мы были бы живы, ели и пили, чувствовали тепло женщин или мужчин. Нет, тысячу бы раз, мы отказались, Хранитель. Жизнь человека, сколько бы ни была прекрасна - не стоит вечных знаний, разговоров и свершений. Пусть мы убийцы с мертвой чёрной кровью, и заражены бессмертным Богом, что стремится уничтожить не только свой сосуд, но и мир вокруг него.  И он, он борется с Богом, что сжигает его изнутри. Пойми, ты чувствуешь нашу силу всеми фибрами. Смотри, как он вытирает о плащ свой окровавленный клинок и поднимает озлобленный свой взгляд к пустому чёрному небу. Как  с треском костей он вытаскивает отрубленный клинок из зева самого дьявола.

- Ты пожалеешь, жнец, я достану тебя и в небытии. И сожгу тебя в твоём же пламени, - прошипит последние слова Владыка Демонов.

          И его сломанный клинок отрубит ему язык, а потом вонзится в голову. Ты чувствуешь, как тяжело выдохнит он, выплюнет запекшуюся кровь. И видишь, как наблюдает за его предсмертной агонией. Как опускается в бессилии наполовину откушенная рука, и как тлеет огонёк бессмертного Феникса. Слышишь как идёт он по трещащим костям убитых им демонов.  Слышишь ли ты  биение его мертвого сердца и ее крик в геенне? Как тухнут костры огненных озёр? И как убийца, отрезает головы последним демонам на пути к ней. Последним, что связывает  с прежним миром. И если ты считаешь, что уже умер, ты ошибаешься. Ты будешь жив, пока он снова не коснётся ее плеч. Он, огненный жнец, хромает вперёд по горячей лаве со сломанным боковым клинком. А позади... Позади  едва ковыляет сожженная в пепел вечная душа пленённой им птицы Феникс. С мечом в зобе и стрелами в крыльях она идёт за ним, сжигая последних демонов. Ты увидишь ее прикованной к камням проклятого дворца. Она кричит и зовёт. Он остановится и протянет свою сожженную руку к ней. Сожмёт с верой пальцы, но силы оставят его. И он падет на колени. И пятитонная птица Феникс рассыпется в горячем пепле.  И глаза твои закроются, вспоминая все, что увидели в этот решающий день. И ты восстанешь вместе с ним, Хранитель! Восстань и ты! Восстань!»

          В это же время ледяной клинок скрестился с огнём. Ибриса почувствовала огненное дыхание на своём лице. Когда она получила удар в живот - сила ее иссякла; ледяные крылья исчезли и она снова боролась с Фениксом в плаще.

- Так ты мертва, - говорила с ней огненная птица, - Может, тебе и неизвестно но в твоём куске мяса заключена великая сила. Я был знаком с твоим повелителем, царем ледяных птиц. И он достойно обращался с бессмертными Богами. Что тебе нужно от меня, ледяная птица?

- Я должна запечатать твою силу.

- В теле этого онаниста? Майова - хладнокровный убийца, чьи жилы несли не кровь, а настоящую ненависть. А этот очкарик, он недостоин быть Богом.

- Тогда я сделаю это силой.


      Слуги Сета появились в тоже время, что ледяной ловец душ окончил свою речь. Они вошли в чёрных пиджаках и чёрных очках (кто отрицает, что дьявол носит прадо).

- Именем Сета, приказываю Вам сдохнуть - начал их предводитель.


Глава 8: Шакал и бессмертие


«Свет и тьма - думаешь, Хранитель, они борются друг с другом. Строящий храмы - на светлой стороны, убийца - на тёмной стороне. Нет, увы. Мы все исчезли, Хранитель. Выбери свою сторону - гласят нам великие. А что если мы скажем, что свет и тьма лишь стороны одной и той же медали - высшего сознания и высшего времени. А вы, люди, - подчиняющаяся ему пешка. И мы - канувшие в лету защитники баланса. Поверите ли ты мне теперь, исчезнувшему защитнику чёрной Смерти? Свет говорил нам, что мы должны были верить каждому слову, а тьма - что мы должны были верить и себе. И что? Что ты ответишь мне, наша последний оплот в призрачном мире?
         Помни, капля воды в темноте, ещё не капля воды. Вода ли это, Хранитель? Нет, это кровь - наша кровь. Кто ты такой? Ты - единственная надежда этого мира на спасение. П12А. Однажды ты ударишь по кристаллу так, чтобы стало больно твоему телу. Так, что сухожилия сведет,  а расплавленную митрилом руку сведёт. Так, что ты закричишь. Ты проклянешь тысячи люксов этого города и призрачный покой этого мира. И когда голубой кристалл треснет с брызжащей из твоего запястья кровью… Иллюзия, фарс. Компьютерная фальш.
        Заорет и уши твои задребезжат от знакомых герцов частоты повиновения. Но ты более не тот инструменто, бессознательный ведомый роботом, несчастным безрассудным механизмом нового мира. Лазурные твои одежды, испачканные кровью и грязью, рухнут к ногам. Обман, захват разума. Рабство.       
Глаза твои разрушит струящийся свет. Они пришли за ним. И придут за тобой, Хранитель»

      Он заботливо укрыл его одеялом, поцеловал в ушко и выключил свет в лампе, предварительно предупредив малыша. Малыш схватил его за руку, чтобы тот не уходил, остался и тихо, дрожащим, испуганным голосом произнёс:

- Папа, ведь никакой мертвой собаки не существует? Ведь это все мои кошмары?
- Да, сынок, спи спокойно.

          Он ещё раз поцеловал его. И тогда малыш успокоился: отвернулся и тихо начал сопеть. Убедившись, что более ничего не беспокоит маленького - он, прикрыв дверь, вышел.
          Он тихо шагал по коридору, пока его рука покрывалась чёрной тугой блестящей шерстью, с вырывающимися наружу чёрными когтями.
        Зашедши в ванную, он взял в руку бритву. И вот в зеркало на него уже глядел побитый жизнью,  со шрамами шакал с белыми вытянутыми ушами и гладкой вытянутой мордой, похожей на спаниеля.

- Даже не смей брить мою морду, иначе я покажу хвост, - рычало внутри него.

- Ты почему проснулся из своей печати? Разве на дворе полная луна? Пугаешь моего ребёнка, скулишь ночью. У тебя что случка? - он примерял бритву в руке, а затем открыл воду в кране.

- А ну закрой воду? Ты что мыться собрался? Я… не смей даже думать об этом,  презренный человек.

- Косточку хочешь? Там осталась? - он закрыл воду, и кивнул в знак признательности морде в зеркале.

- Весь день на неё смотрел. Отпусти меня, прошу. Нам нужно серьезно поговорить.

- А ты обещаешь не будить моего сына?

- Да.

Он как мог сжал кулак; щелкнул пальцами. Шерсть с его руки горящими порциями слезла вниз, образовав татуировку синих, как стекло сосудов.

- Опять сжёг мне футболку,  чертов пёс. Похлебка в холодильнике. Только, надеюсь, ты не линяешь. Я недавно убрался.

- Один раз за 40 дней, - пёс образовался тут же, чинно усевшись на табуретку и свесив свою морду с совершенно сухим носом, распавшейся щекой и совершенно безжизненными глазами со столешницы. 

Чтобы не тянутся за молоком, человек щелкнул пальцами: и чудо, молоко само приехало к нему. Он с жадностью вылил его в кружку и принялся уничтожать стоявшие тут же печенья.

- Ты не боишься ходить при сыне? Ведь он может заметить, что тебе не нужно инвалидное кресло. Сегодня ты просто зашёл и вышел от него.

- К чему это ты, ведь мы с тобой знаем горькую правду - и ты, и я мертвы. Нет, не так. Я умер три года назад на операционном столе. С месивом внутри - от желудка до мочевого пузыря.  И это чудо, что я открыл глаза. Что я смог хотя бы сидеть, что смог двигать хотя бы парой пальцев. Не посрать, ни поесть. Что сказать? Разве это была жизнь - в этой коляске, едва говоря и едва передвигаясь. Это мука.

Он подал  кости со шматками мяса шакалу.
Тот принялся их грызть:

- Все же… Есть истина, которую стоит знать только нам двоим. Твоя сила крепнет с каждым днём; наша печать все сильнее. И хотя - мы, Боги, созданы, чтобы подчинять души своих ловцов… Мне не хочется тебя подчинять.  Я вижу в тебе достойного, мудрого человека; такого, каким был мой Отец. Может, это судьба - нам стать единым целым. И я впервые прошу тебя о помощи, Макс.

- Говори, Анубис.

- Мне не спокойно теперь… - Анубис встал на задние лапы перед Максом и передние опустил ему на плечи.

- Люди Сета? Я согласен, мы не видели их уже полгода. Скажи мне, где их найти. И мы отправим их в небытие.

- Нет, ловец. Дело совсем не в них. Я впервые за тысячу лет чувствую странные вещи. С тех пор, как исчез последний жнец, вера обнаружить закрытый Милейским и Акийским ловцом душ иссякла. С тех самых пор, как Норейский жнец погиб. Но сейчас, ты должен, понимать, Макс, я чувствую, нет, я знаю. Они здесь.

- Кто?

- Такие как мы: ловцы душ. Те, кто хранят в своём теле проклятие темного Бога.

- Но ты, говорил, что это невозможно. Что последний жнец жил тысячу лет назад.

- Я прошу тебя, используй печать. Я покажу тебе.

- Если так нужно, Анубис.

Печать на теле Макса загорелась голубым; шакал исчез в призме голубого света. Скоро, когда этот свет оставил небольшую кухонку, можно было увидеть, как Макс привстал с инвалидной коляски. Как рухнули на пол печенья. А он уже был в желтом плаще, с чёрным посохом в руках и с мертвым наполовину лицом, закрытым чёрным капюшоном.


Часть 2:  Математик

А к т 1:  И да появиться Автор

Действие 1: З в а н и е   с е г у н а  д о с т о й н о  бесплатной доставки.

Вместо эпиграфа

«Это все ваши детские проблемы!»

Психолог - лох, дура - Бог (с)

Сцена, наконец, открывается. И видно царя ледяных птиц К с и д и т а, который читает книгу, сидя на табуретке. Позади в наушниках огромный костяной дракон трясёт костями в такт какому-то треку, периодически он зацепляет чипсину из пачки, кладёт ее в свою пасть, имитирует глотание, а затем чипсина просто вываливается на пол. Рядом подле его лап на чиле огромный свернувшийся калачиком шакал, тихо посапывающий. К нему (К с и д и т у)  быстро подбирается запыхавшийся А в т о р. Ещё минут пять стоит подле него с одышкой; только потом пытается заговорить, но не может. К с и д и т слегка спускает свои очки и деликатно смотрит на А в т о р а.

К с и д и т: Выписали? (1)

А в т о р (с большим недовольством): А ты чего это тут прозу читаешь? 

К с и д и т: Не уважаю я вашу эту прогрессивную форму. Тоже мне пьеса. В этом жанре нет никакой структуры. И никакого уважения к искусству. Одна только мешанина.

А в т о р выдирает у него книгу из рук и начинает листать.

А в т о р (с достаточно удивленной рожею): Стоит только отойти, как забирают твой хлеб. Ты что несёшь? Какие драконы? Что вообще это за лор (2)? (Далее по слогам): «3Ловцы душ: Кость и Пламень».

К с и д и т: Ну, подумаешь, решил симпровизировать.

Автор выходит вперёд на сцену. Костяной дракон снимает с себя наушники; шакал поднимает уши вверх, и теперь они внимательно слушают.

А в т о р: Время возвращаться к истокам. Ну, что начнём рок-н-ролл? Girls step up to the party, grab a boy and move your body!  Традиционно - в нашей книге все сплошные дегенераты. Нет никакой мысли, только призма суровой жизни, которую мы пытаемся высмеивать. Книга ненавидит педиков, блондинок, вейперов, и так далее, и тому подобное, ну вы знаете (3). Мы рассматриваем всю эту аморальщину с позиции избыточного потребления. Никакой пользы эта книга обществу не принесёт. Это точно!

К с и д и т: Как твоя бывшая! (4)

А в т о р: Читайте на свой страх и риск! Вашему вниманию, 3Ловцы душ.

Выслушав, дракон снова одевает когтистыми лапами наушники, а шакал засыпает. Декорации меняются. К с и д и т поправляет очки и начинает читать:

        “Назови нам семь смертных грехов, Хранитель, и мы не сможем объяснить тебе - почему они называются смертными. Уныние, обжорство, месть, жадность, зависть, гордыня, похоть. Почему именно они приводят к смерти? Мы испарились в бесконечном времени. И к нашей смерти привели провидение и невезение. Чтобы бы ты не делал, Хранитель, каждого из них ждёт жнец; его рука смерти с косою нежно коснётся его, чтобы в последний раз исправить и наставить на путь истины. Твоя рука, Хранитель! А дальше - дальше их душа выберет свой собственный путь. Майова, убийца женщин и детей, Хранитель! Отчего ему было делать такую работу? Норейский жнец - душегуб  и наркоман. Что нам чужие души? Мы смеялись над усопшими душами. И мы все погибли; в собственной ярости и гордыне. Все. До единого. Мы и были самой смертью.  Но лишь одним мизинцем среди всех пальцев. Мы сами - 7 смертных грехов этого мира в одном лице. И мы поплатились. В самых чёрных глубинах нашей души восставали знания о чёрной смерти, которая тем или иным способом пронзает человека. И что мир этот несовершенен, что мир этот отвратителен, тленен и черен. И не выбраться из этой черноты не на Земле, не в аду и не в раю. Но не было спасения и на грани Смерти. Мы растворившиеся частицы. Мы, Хранитель, были эгоистами, тварями и ущемлёнными отщепенцами. Такова наша низкая и чёрная природа. Однако, мы все это время чувствовали и то, что душа наша наполнена и чем-то другим. Чем-то особым. Люди с трепетом называют это любовью. Жнец, такой же как ты, Хранитель, оставаясь с собой на минуту свободным от голосов утопающих в смерти, самоубийц и покинувших человеческий мир призраков, закрывает глаза. И в памяти его восстает картинка песков. И руки брата его, что вонзили ему в спину клинок. Апеннины и убитые им люди. Кричащие от боли и стонущие в смерти. И его скручивает, Хранитель, будто в поджилках снова томится его душа. Ему кажется, что мертвое его сердце бьется. Он пытается смеяться, жечь пламя и провожать больше и больше душ. Но более ничего не меняется. Он ждёт того момента, когда вернётся в своё собственное несчастное детство, к несчастному бедному существованию, несчастной любви к шлюхе и к убийствам, бесконечной крови и страданиям. К убийствам, по которым он обещает теперь раскаяться. И только черный Бог, что внутри него не даёт ему снова стать человеком. Воспоминания о нас, сгинувших в бесконечности. О тебе, о Хранитель!»

Вадик (шёпотом): Че ты там бурчишь?

Вадик пихнул в бок заснувшего Пашу, и тут же осекся, ударившись о торчащую из него кость

Вадик (шёпотом): Ты что б…ть за дикобраз? Итак, мы на месте. Дальше что?

      В порыве и череде бурных событий, а именно странного и высокоскоростного как ADSL-интернет роста костей наши герои решили пойти на ещё одну авантюру. Никакая тут костная проблема была не причём, естественно - где это видано, что из тебя сами по себе лезут кости, когда их никто не просит.  Одно дело - слуховые и звуковые галлюцинации, то может быть - посмотришь сначала аниме, потом третий канал - так и со всем из ума выживешь; а кости - тут другое. Вовсе не подготовившись, они в чем было последовали в музей Египтологии, где возможно они нашли хотя бы какие-то намеки ответов на вопросы.
       А их накопилось много: 1) Почему обычный студентик, не евший российского генера превращается в дракона; 2) Что это за клеточки такие? Мертвые и живые одновременно? С силищей как у бабы Лизы, когда она бежит за пенсией или отстаивает точку зрения о вреде наркомании перед подъездом? 3) Кто эти мужики, которые гоняются за тем и другим? Почему чуят человека, как чуят шпионский пук? 4) И что это за трипы с веселыми историями о исчезнувшей рассе жнецов и ловцов душ.
      Им с легкостью удалось пробраться в музей. Там их ждало более серьезное испытание - чрезвычайно (максимально чрезвычайно) грузный охранник, который отделял их от цели - статуи Анубиса.
      Итак…
      Посмотрев с серьезное миной туда и обратно, охранник рухнул на стул - да так, что тот отпружинил его, как батут; бока же его вывалились за границу подлокотников (и у них даже никто не спросил QR-код). Яко ковбой на самом диком и отвязном западе, он схватил мышку и сосредоточился. Предстояла тяжелая ночь - ночь битвы против бесконечных волн разноцветных шариков, что стремятся попасть в дырку. И твои единственные союзники - это твоя сосредоточенность и выдержка. Помни боец! Ты не должен забывать о скрытых опасностях - этого мира, и Zuma - это лучшая тренировка воина в этих условиях.

Вадик: Че, че он там делает?

Шептал он ещё назойливей за ширмой, да ладно шептал бы - пытался запрыгнуть на плечи.

Паша: Тихо ты, в зуму играет. Скоро отрубится, вот увидишь. Ты что там ерзаешь.

Вадик: Да ты весь покрыт долбанными костями, или ты забыл? Кстати, а знаешь почему хламидии моей бывшей сегодня очень рады?

Паша: Ну б..я? Это что прямо сейчас надо? Когда мы пробираемся в музей Египтологии.

Вадик: Просто у нее провалились вагинальные шарики и они теперь тоже могут играть в Zuma. Ну ты понял? Я про хламидии.

      Слух война - такое же его оружие, как катана или базука. Стул распрямился с хрустом; и теперь наши друзья могли наблюдать солдата в полубоевой стойке. Просканировав местность со сноровкой терминатора из второй части, он уселся вновь - и новая ультразвуковая волна достигла ширмы, за статуей Анубиса.

Вадик: Он настолько жирный, что мне даже трудно сказать, что больше - его жопа или Юпитер; эх, Паша - есть мысль. Только не ругайся. Дай-ка мой портфель.

         Война может наступать вам на пятки, уносить жизни товарищей, стать эпицентром болезней и несчастий, но обед должен быть по расписанию. Ведь настоящий борец не должен отстаивать свою страну и позицию голодным. Зазвонил телефон, мощный кулачище схватил старую нокию; и нажал на «принять вызов» (и ещё параллельно на три кнопки»).

Охранник: Алло! (5)

Буркнул он в трубку охранник самым серьезным и самым строгим голосом, что позволял ему бронхит.

Вадик: Яндекс Еда, курьер. Вы заберёте свой заказ? Я устал мерзнуть.

Воин: Какой заказ? Я ничего не заказывал.

Вадик: Тогда отмените! Это Московская улица, 150?

Сегун: Да!

Вадик: Тогда я ухожу.

Гиппейс: Ладно, сейчас заберу.

      Миг, когда воин делает выбор - священен. Он поднимается будто колосс из свящённых вод Нила и военной походкой идёт забирать провиант. С долгом и честью он ещё раз оглядывается. Он понимает, что сейчас шарики выиграют эту битву. Но настоящий стратег знает - проиграна битва, но не война. И он после трапезы, вернётся полный сил и будет готов к противостоянию более великому, чем сейчас. Его клинок в ножнах, но сердце всегда в бою. Тем временем, зашевелилось за ширмой. И теперь весь музей Египтологии предстал перед нашими друзьями. Паша изрядно покрывшийся костями, скривился в странной и неудобной позе. За ним тихонько помещался Вадик с накинутым налегке портфеле. Прямо перед ними водружался потертый и съеденный временем монумент Анубису. Вадик, после нескольких секунд осознания, начал говорить:

Вадик: Итак, мужик из твоего наркотического трипа говорил, что необходимо отыскать статую Анубиса. Ну вот она, дальше что?

Паша (крайне агрессивно): Можно подумать, я знаю?

Вадик (шуткой): Ну не знаю, потанцуй, пальцами пощёлкай, - пошутил Вадик.

П а ш а: А что? Идея.

       Он согнул пальцы в щелчке. Только сделать этого у него не получилось. Руку с силой вывернули; и вот уже Паша оказался мордой в полу. Вадик бывший тут как-тут отправился в нокдаун подсечкой из посоха.

Ч е л о в е к  с  м е р т в ы м  л и к о м: Ты я вижу не понимаешь, что делаешь! (заговорил этот, кто теперь держал его руку) Я поставлю печать. Сейчас его сила ослабнет.

Мы без труда бы узнали в этом человеке похожего на Макса.

П а ш а (сквозь зубы): А где охранник? Ты его убил?

Я что похож на убийцу?

В а д и к (после того, как очнулся): Если только чуть-чуть.

Он медленно подошёл к Паше и вежливо попросил поднять его друга и объяснить, что здесь происходит.

М а к с: А ему можно доверять?

Макс вопросительно повернулся к Паше; теперь друзья могли рассмотреть его мертвую половину лица. Паша кивнул.

М а к с: Что ж, если ты так считаешь, я объясню. Протяни мне руку.

П а ш а: Хоть, теперь будет ясность.

«Человек, человек!» - заговорило внутри него.

         Паша тут же оказался в пустынном коридоре; с терпким запахом едкого дыма серы и селитры. А между -  разваленное золото и черепа людей и невиданных простому человеку тварей. Из глубины же огненного зева в глубь дыма и тумана тянулось дерево, где на цепях, скованный льдом покоился дракон. Он устремил свою костяную морду с горящими глазами прямо на Пашу. 

Н о р у: Человек, мне противны ваше низкое создание. Ледяное отродье сковало меня цепями словно псину. Но я бы не был гордым драконом из рода Нору, если бы не мог предупредить тебя. Тот, с кем ты сейчас говоришь - не такой как ты. Я чувствую в нем ненависть, что он питает к мирозданию. Будь осторожен, он не станет тебе помогать. Если почувствуешь фальш - щёлкни пальцами, в этот раз я помогу тебе. Обещаю я не захвачу твою душу.

Дракон опустил обессиленную морду, и тихо выдохнул, будто слова давались ему очень трудно, с болью в каждой костью.

П а ш а: Кто ты такой, мать твою?

Н о р у: Поверь мне, я тот, кто останется с тобою на всю жизнь. Слушай голоса, человек. Слушай их голоса.

      Человек ждал, что ответят ему наши друзья. Он тянул вперёд свою мертвую костлявую руку. И только теперь Паша мог зацепить его странную лёгкую улыбку. А это как известно не к добру. Паша, оскалив мину, щелкнул пальцами - и кости его дрогнули. Ледяные цепи рухнули с древнего дракона Нору и он расправил свои костяные крылья. Его рука уже наполовину покрыта мертвой плотью, а в глазах просыпался желтый жар - жар огня этого бессмертного ящера.

Н о р у (металлическим голосом): Заставь печать двигаться по твоей руке к пальцам, словно она браслет.

      И Паша заставил - его руки покрылись чешуей. Когда незнакомец попытался ударить его посохом - кость, что выросла из запястья отбивала удар.

П а ш а: Что это за чувство?

Н о р у: Меня зовут Нору, и сейчас время посчитать его кости. Дай мне поиграть.

        Мертвые его клетки полностью заполнили пустые бескровные яремные вены и достигли его лица; череп его полностью истлел; под пылью выцветших век и осколков ресниц пробудились желтые, похожие на драгоценный камень глаза. А сердце его остановилось - синхронно со сгорающей в уничтожающем пламени смерти - плотью. И восстающими из человеческих сухожилий костями. Прежними крыльями, что пробудились ранее, но сильнее, толще, прочнее металла.

Примечания:

1 - Наша редакторская команда извиняется за автора этой части. Дело в том, что он болеет. У него вейперофобия. И теперь когда, он видит на улице, когда кто-то дымит, то он тоже дымит. Точнее дымит его пердак. Он вообще заметил, что люди стали меньше: мозгом, телом, сигаретами.
2 - имеется, конечно не доктор, который залезет вам в ухо и горло. И то, не залезет. Что в поликлинике не были? Вижу, вижу. Вам только скажи про поликлинику, вы сразу на Манежную. Впрочем, имеется ввиду геймерский термин.
3 - правозащитным организациям мы скажем так. Вот вы не выносите мяса животных и яйца. И ненавидите китобойцев. А они,  между прочим, полезны и приятны. На самом деле, мы любим педиков. Как маленький принц мы считаем их единственной и неповторимой розой. Ну, Розой Люксембург там. Где мой блокнот для записи великих аналогий?
4 - комитет по правам защиты против бывших обязал нас вставлять про них шутки в каждую книгу. Наш редактор, когда заходит на страничку к своей бывшей, начинает курить красный некст (где он его находит, не знаю)  и петь про себя: «пластмассовый мир победил, макет оказался сильней», в ее горле сопят… Ну, да ладно. Это же примечания.
5 - Это Пакистан?


Действие 2: Родина создателей ипотеки

На сцене - А в т о р  и  К с и д и т.

Вместо эпиграфов:

Развалили союз, сволочи! Я за вашего Ельцина не голосовала! (с) (2)

От создателей таких драм, как: «У наркоманы чертовы!», «У..те в свой двор!», «Я Наталья - морская пехота!», Гадят тут и гадят!», «В союзе такого не было, одна порнуха. Наливай, х...ла перестроечный», «Дверь мне запили, мусор!», «Ломай меня! Ломай меня полностью!» Вообщем, одним словом, дети эпохи (8).

Действующие лица:

М а т е м а т и к - один из пятнадцатилетних компьютерных гениев, которые проснулись в России, а потом уедут в Америку. В свободное время якшаются с проклятыми ангелами и демонами, иногда с жнецами.

И б р и с а: ловец душ ледяной птицы, якшается с пятнадцатилетними школьниками.

Гога -  помощник Математика, одноклассник, в свободное время с вышеуказанными. Вы вообще заметили с кем якшаются наши дети?

Л о л а - девочка Гога, в свободное время якшается с Гогой. Ну тоже такое себе, надо сказать.

В и с о к о с н ы й - великий хранитель времени и сознания.

И в а и э л ь - проклятый ангел, в свободное время якшается с девятиклассниками.

Д е м о н   П е щ е р ы- большой крылатый рогатый повелитель темных норок. Говорят, раньше их род включал лысых бескрылых демонов; однако, этот тип быстро разобрала адская индустрия. Остальные остались в аду охранять пещеры более древние и более глубокие (1).

Ж е н а   д е м о н а - большая крылатая, но с волосами, часто в бигудях и в халатике от кутюр (9). Если вас интересует какие там туфли, то вероятно - «лободок», именно там будут гореть создатели этой обуви.

Б е с е н ы ш - тоже рогатый и крылатый, вечно носит с собой портфель с милым львёнком и незатейливой фирменной записью на нем «Anus”.  Часто собирает свой портфель в демонскую школу.

А в т о р - в настоящее время выписан и реабилитируется  после «крокодила».

А в т о р: Пошёл в задницу, Ксидит! У меня аппендицит вырезали!

К с и д и т : Ладно, ладно! Читаю дальше.

Б о м ж у т о - ниндзя деревни скрытого алкоголизма. Использует убийственные техники: «ты меня уважаешь», «ты че пьёшь как баба», «братан, ты один меня понимаешь», «а сына моего знаешь - в люди пробился», «я столько повидал, ты ещё под стол бегал».  Постоянно какого-то хрена ищет свою деревню Алконоху.

М а г о г и - демон низкого порядка, продающий в аду человечину. Со слов имеет вид на жительства, который ему выписал горящий в аду коррумпированный начальник миграционной службы. Но это не доказано, может быть и легендой - в мамбе таких до штуки в сутки блокируют.

Д е м о н  П р а в д ы - единственный в мире управляет судьбой, знает наперёд, что будет. Ему не нужно следить за тобой, чтобы обнаружить твои маленькие походы в клуб с мальчиками и небольшие увлечения около зеркала. Вооружён клинком первого убийцы, который не наносит ему вреда.

———————————————————————-
Действие начинается у Проклятого Дворца. Наконец, показывается тот, которого с напряжением и жаждой крови ждут все воины, что собрались здесь: сам в чёрном плаще в сопровождении чёрного кошмара - В и с о к о с н ы й.

Високосный более не ждёт прямого удара мечом и валит первого напавшего него человека на Землю. А затем собственной его косой протыкает следующему - горло. И бренное тело смертного испаряется в прахе. Взглядом он взрывает ещё и ещё, побеспокоившихся об атаке.

В и с о к о с н ы й (снимая капюшон): Ваши попытки тщетны. Невозможно убить течение времени минутами. Это сплошная безделица, сыновья мои. Но тебе я готов сделать Вам скидку, Иваэль. Схватки на мечах меня успокаивают.

       Воинство людей застывает в молчании. Как и застывает в нем проклятый храм. Високосный же уже обращает в руке красно-белый кинжал, что однажды был в руках у демона правды и Акийского феникса.

В и с о к о с н ы й: Какая причуда, лезвие его тупо. Но это оружие - оно источник неисчерпаемой ненависти. Настоящий клинок первого и неповторимого убийцы. Держать его в руке одно удовольствие. Но что если, он станет мечом? Станет ли он опаснее? Начнём играть?

        И вот она неравная битва. Тысяча душ смертных и один бессмертный хранитель времени и сознания. Он не только растворяет их в пустоте, убивает взглядом или крошит мечом на части. Многим он вырывает сердца из груди, и более - те бесполезны. А Високосный бросает их на пол, будто это фантики или пачки из-под сигарет. Доселе молчавший Иваэль теперь готовый к собственной судьбе. Последний раз взглянув на происходящее, он оголяет клинок.

И в а э л ь (Демону Правды): Подготовьте все, мы задержим его. Но будьте проворнее.

Демон Правды кивает Иваэлю и бросает ему красно-белый клинок. И теперь чёрная аура меняет ангела Иваэля. Он неспешно идёт через трупы людей к Високосному. Последнее, что слышно у храма - воинственный крик первого рыцаря - чёрного ангела Иваиэля.

В и с о к о с н ы й:  Я навечно заключу тебя туда, откуда ты никогда не выберешься Иваэль. Эта гробница древнее и опаснее, чем чистилище или ад. Тебя не вспомнит не солнце, не ветер. Ты останешься секундой в потоке вечности.

Последнее, что видит перед собой Иваэль красные глаза смертельного скакуна. И чёрный свет красно-белого клинка.

————————————————————————
Симуляция обрывается, М а т е м а т и к  глубоко вздыхает, и вырывает прочь оборудование. А затем держится за правый глаз. Он тяжело встает, садится оперевшись на обе руки в койке. Его пробуждение уже ждёт  И б р и с а, в капюшоне и плаще, что обычно венчают жнеца. Чёрные ее вены на шее напряжены.

И б р и с а: Ты слишком долго пробыл в коме. Более сила ловца душ не позволила мне...

М а т е м а т и к (с упреком, но тяжело дыша): Ты трус, Ибриса. Я был почти у цели. Как ты можешь называть себя наследником силы ледяной птицы, если боишься смерти.

От боли Математик прикусил губу. И Ибриса видит это. Он пытается вновь войти в симуляцию, но компьютер перегорает. Идёт дым, Математик наспех тушит пожар.

М а т е м а т и к: Черт, черт!

И б р и с а: Я уверена, что ты прав. Но я жнец, не в моей власти воскрешать души. Я даже не могу забрать их на грань Смерти. Скоро иссякнет запас моего времени и мне придётся покинуть тебя. Но я вернусь, как смогу. Только прошу тебя, не смей. Не смей использовать кинжал без меня.

М а т е м а т и к (с тяжелой усмешкой): Что ж, пожалуй, лучше я выберу симуляции, чем галлюцинации ледяной птицы, разговаривающей со мной на языке Гора.

И б р и с а: Тысяча ловцов душ однажды погибла за Ваш мир. Они заперты там и ждут помощи.

М а т е м а т и к: Старая песня. Сейчас будет: ты избран, о, шестнадцатилетний школьник, чтобы найти великое средство против угнетателя времени и сознания.

Ибриса начинает испаряться. Математик махает ей рукою. А потом сжимает ее в кулак.

И б р и с а (испаряясь паром): Прости! Я должна идти. Меня ждёт битва…

Когда следа Ибрисы в комнате не остаётся мы, наконец, можем изучить быт живущего здесь в небольшой комнатенке. Падающий шкаф с книгами, припоротый таким же шатающимся столом. И тот прибит к кровати, из которой смастерили что-то вроде проводов. Сгоревший ноутбук и куча проводов к нему. И одинокое маленькое оконце, к которому и подходит Математик.

М а т е м а т и к (чуть с грустью, обращаясь к себе): Иди, иди! Расскажи кому - не поверят. Некроманты, ангелы, жнецы. А вы - айкос - чудо техники. Да ну нахер.

Пока он молча проверяет аппаратуру, слышится звоночек в дверь.

М а т е м а т и к (в дверь): Пошли в жопу со своей Шаурмиблией. Я от Вас отписался. Я занят.

Г о л о с: Открой мне!

Математик с проклятиями идёт к двери. С шумом отворяет ее, шаркая поддоном двери по голому бетонному полу. Входит ещё одна особа в капюшоне.

М а т е м а т и к: У вас что фетиш с этими капюшонами и плащами? Неужели нельзя одеть что-то приличное?

Г о г а (шёпотом): Я не один! Со мной - сопротивление. Я тебе принёс все игрушки. Мастырь ноут, друг. Нам пора спасать вселенную.

М а т е м а т и к: Каждый раз я спасаю после тебя свой унитаз. Ты принёс то, что я тебя попросил?

Л о л а: То есть не здороваться это норма принятая в разумном обществе?

Математик, не обращая внимания, копается в портфеле, который приперли ему гости. Он вытаскивает аккумулятор с клеммами. А потом вчитывается в название книги, которую достаёт следом: «Математика 9 класс»

Г о г а : Только не раздолбай; батя меня с говном съест. А чем пахнет?

Л о л а: Носками! Фу!

М а т е м а т и к (прошарив портфель): А где он? Только не говори мне, что твоя любопытная жопа взяла в руку осколок демонского кинжала, который любого дебила, у которого тройки по ИЗО превращает в имбового убийцу?

Л о л а: Это вы про что вообще?

М а т е м а т и к (Гоге): Ты мне объясни? Зачем ты ее взял с собою?

Г о г а: Я подумал нам может понадобиться помощь. Кому ты ещё можешь доверять? Ее прабабушка была гадалкой. Вдруг талант в ней ещё спит.

М а т е м а т и к: Где кинжал, пугало ты огородное?

Л о л а: Что здесь происходит?  Разве мы не в геройчиков долбанем?

Математик, понимая неизбежность объяснений и уточнений, выпучивается  чем-то непечатным. А затем принимается объяснять.

М а т е м а т и к: С чего бы начать?

В а д и к: Сначала!

М а т е м а т и к: Капитан, да? Вообщем... Э... Мы, вот с этим долбозавром, с самого детдома занимаемся одним Вселенским делом. Прошу послушай. Это покажется бредом. Раз в две тысячи лет происходит конец Света. В это время в мир приходят всадники апокалипсиса. Боль, Тлен, Крах, Чума, Пустошенье, Война, Смерть. Так умерли динозавры, так должно было умереть человечество. И нашей целью было предотвратить конец Света. Но что-то пошло не так? И Иваэль не пришёл. Ты вообще задумывалась почему живёшь в Таджикской Империи? Ибриса пришла к нам 29 февраля и сказала, что время остановилось. Смерть не работает. Не существует рая, ада. Ты вообще задумывалась почему твоей бабке 97 год, а она абсент без закуски заливает?

Л о л а: Я вызову Вам психушку.

Г о г а: Это бесполезно; он там уже был. Ты ещё не слышала, как он демона поймал.

Л о л а: И ментов.

М а т е м а т и к: Ты что слепая? Дай-ка мне кинжал, где он?

Г о г а (радуясь невообразимому приколу): Открой Математику, Математик.

Математик достаёт осколок кинжала из книги - тот самый. Но берет его лишь за тряпку, но не рукоять. Он обнажает клинок и перерезает себе горло. Лола кричит и закрывает глаза. Но проходит несколько минут и после большого кровотечения, рана Математика затягивается. Он сетует, что накапал кровью в своей спальне, а потом с тем же хладнокровием запаковывает кинжал обратно. А след Лолы уже простыл.

Г о г а: Ты бы его ещё в жопу себе вставил.

М а т е м а т и к: Симуляция готова, Гога. Готов?

Г о г а:  Подключай, только не забудь холодной воды. Все-таки, горячо там.

М а т е м а т и к: Знаю, знаю. Мочи по року.

Вадик: You spin me right round, baby right now!

________________________________________

Выходит К с и д и т, тащит А в т о р а  под руку. Позже, когда тот падает, начинает говорить:

К с и д и т: Скажу Вам не новую мысль: но рыба гниет с головы. И если вы это понимаете, но сделать ничего не можете: вы или глупец или простак. Если вы бесталанны - вы шестерка из колоды в руках мастера игры, если талантливы - то валет.

А в т о р: бррр... ааа...

К с и д и т: Падки на прекрасную даму, а бьет Вас и туз,  и король. И пока Вами кто-то управляет, вы будете тянуть ту ношу, которую называют обязанность, или не дай Бог священной ношей. А о чем я говорю... хорошо, мы Вас познакомим с этим парнем. Тем более, что наша с история с ним связана тоже.

А в т о р: бррр... аааа... гу

Появляется в стельку пьяный Б о м ж у т о.

Б о м ж у т о: Я дико извиняюсь (смотрит на А в т о р а). Братан, бросай пить. Так, вот мужики... э... братва... а вы не знаете где здесь в пределах 50 рублей восстановить .... так сказать... чакру.

К с и д и т (не обращая внимания): Итак, в это время в аду было невыносимо жарко.

Б о м ж у т о: Техника множественной ликерной чекушки.

В руках Б о м ж у т о появляется чекушка, он мило пьёт ее в сторонке. А в т о р падает замертво. К с и д и т куда-то звонит. Приезжает скорая помощь, машину дёргает по лавовым камням и немного косит под воздействием огненного ветра ада. Выходят два нижних демона с пропитыми глазами с надписью позади «Karetka». Бомжуто, уничтожая чекушку за чекушкой наблюдает за беготней. Автора быстро загружают в машину.

Д е м о н  с к о р о й: температура была?

К с и д и т: Нет,  не было. Да у него инсульт. Повторный, наверное.

Д е м о н: Валера, пакуй в лэжанку. Как звати тебя, э? (бьет автора по щекам).

А в т о р: бррр... а ... гр...

Автора увозят на скорой по лаве. Остается качающийся Б о м ж у т о   с   К с и д и т о м Далее на их фоне - на экране - зарисовки и скетчи жизни, протекающей в аду.

К с и д и т: Ад. Что возмешь с того места, которое располагается у жерла центра Земли, с температурой под тысячу? Огонь, лава, да и постоянный пепел с серой. Где-то, где метеоритный дождь было обычным явлениям. А крики от боли и истязаний - стандартным фоновым шумом, как гул машин, например. Среди огненных вулканов и вечной раскаленной лавы, в чёрном от пепла, селитры и серы располагались из чёрного камня жилища различных демонов. У лавовых озёр Ки-ин раскинулся халифат ифритов и огненных смертоносцев. По соседству с ними в своих коморках и ямах жили Безумцы, Разрушители, опустошители и прочая низшая демонская тварь, образовав своё скромное крысиное государство Садом. У Фонтанов вечного Огня в скалистых обсидиановых пещерах обитали Питлорды, Демоны Пещер, высшие демоны и суккубы. И, впрочем, издевательство для них было рутинной работой. Как для нас, например, писать бумажки.  В котлах бесов мирно варились убийцы, проститутки, чиновники и авторы книг про вампиров. Кто в ртути, кто в лаве, кто в кипятке. Если пройти дальше обсидиановых пещер, выйдешь на гору Тартар, где большой мужик Сизиф снова и снова катает камень.

С и з и ф: Сань, подержи позади. Ох ... ты е.. й... б...й п..р (очень много греческой непечатной речи).

К с и д и т: К ним как обычно подходил бесеныш (вторую или третью тысячу лет), щёлкал пальцами и камень скатывался. А через обычно полчаса приходил Прометей со своим вечным вопросом.

П р о м е т е й: Пацаны, есть гептрал?

К с и д и т: А дальше - вперёд лимб, где храпел старый страж Демон под адским деревом. Из ценнейших экземпляров, что здесь обитали стоит отметить товарищей Сократа, Аристотеля и Фалеса и гопника Семена из России. Иногда их без причины, как наказание ударяла безмолвная скорбь. Ну а пока ...

Г о п н и к:  Ээй, Фалос, семки есть?

Ф а л е с: Я - Фалес.

Г о п н и к (даёт сачку за испуг Фалесу): Я - последняя буква алфавита. На, сачку за испуг.

К с и д и т: А дальше лабиринты тварей раскинулись между лесами адских скакунов и птиц. Там обитали вместе с отъявленными шлюхами Минотавры. Надо сказать, самые счастливые обитатели Геены. Тут же выгуливали адских гончих и церберов демоны. Все это отлично было сбагрено серой. А на самом краю, в проклятых равнинах - проклятые дворцы и гнезда Фурий. В этот хороший  весенний день Демон Пещеры проснулся в бодром и хорошем расположении духа. Чем отличается весна от осени в Огненной Геене? А кто его знает: эта сакральная тайна известна только самим демонам. Итак, проснувшись в залежах своей серы, Демон Пещеры громко зевнул, почесал свою двупальцевую стопу; потрепал крыльями и с сонной моськой принял вертикальное положение.

К с и д и т  уходит. Б о м ж у т о ползёт за сцену за ней. Экран также гаснет. Далее действие происходит в пещере, но хорошо освещённой.  Убранство содержит стол и стулья из магмы. За ним сидят - Д е м о н  П е щ е р ы  и  Б е с е н о к.
В соседней пещере Ж е н а  Д е м о н а шывыряется в человечине.

Ж е н а  Д е м о н а: Жрать будешь?

Д е м о н  П е щ е р ы (чешет бороду и думает):  Ммм... Нет, поем на работе.

Ж е н а  Д е м о н а: Вот спрашивается для кого я готовлю? Съешь хоть кусочек. Твоё любимое: репер в смузи.

Д е м о н  П е щ е р ы: Блэк стар?

Ж е н а  Д е м о н а: Да, только вчера склеился, ещё вчера с концерта.

Д е м о н  П е щ е р ы: Не, мне нельзя волосатых. А после их мозга у меня изжога. Я на диете.

Ж е н а  Д е м о н а: Ладно, хрен с тобой. Ребёнка захвати в школу.

У ног Демона Пещеры тут же появляется бесеныш.

Д е м о н  П е щ е р ы (хлопает бесёнка по рогам): Вижу ты собрал свой «анус» в школу, - он похлопал его между рогов.

Ж е н а  Д е м о н а: Сколько я тебе раз говорила, о том, что бы ты так не выражался при ребёнке (дальше Б е с е н к у). Так, придёшь в школу, съешь, я тебе девственниц положила.  По дороги с вейперами не играй, они - кака. (3)

Демон Пещеры с истинной тоской смотрит на Б е с е н к а, что теперь присосался к нему. С таким же унынием он лениво берет свой отрубленный клинок и свиток призыва «свидетелей егого».

Д е м о н  П е щ е р ы: Пошли, бесеныш!

Б е с е н ы ш: Пап, а купишь мне маны?

Д е м о н  П е щ е р ы: Нет, ты ещё маленький.

Б е с е н ы ш: Ну, пожалуйста.

Ж е н а  Д е м о н а (рявкая): Дверь закройте, как в Пещере родились!

Из-за сцены слышаться бранящиеся голоса: «Под грустный денс!», «Сколько вы нюхали по времени кокаин молодой человек?», «Я - творческий человек! Ничего я не нюхаю!»

На сцене в свои права вступает утро.  Демон Пещеры ступает по горячей лаве. Потом вдыхает чистый пепел. «Аааааа, мать моя женщина» - слышаться крики горящих в аду душ, - «А, ааааа». Д е м о н  П е щ е р ы медленно плетётся мимо котлов бесов, где варятся души. «За что?» - кричали оттуда. «Помогите! Аааа». Вдохнув запах горелой плоти, он останавливается у ларька. За прилавком адский торгаш - М а г о г и - ворочает человеческое мясо.

М а г о г и: Брат, ты мимо не проходы. Заходы. Самый лучший человечина в Генее!

Демон Пещеры останавливается, принюхивается. Рядом пляшет Бесеныш, подкидывая свой «анус» то вверх, то вперёд.

Д е м о н  П е щ е р ы:  А гомосексуалистов нет?

М а г о г и: Нэ, брат. Ночью закончился. Разбирают. Мясо нэжнейший. Слюшай, возьми феминисток. Высший сорта. (5)

Б е с е н ы ш (радостно): Приора, приора!

Д е м о н  П е щ е р ы (Бесенку): Так, отойди от котла с дагестанцами. Мама не разрешает тебе играться.

Мимо Д е м о н а   П е щ е р  проходит армия суккуб.

С у к к у б а  и з  т о л п ы: Прожигаете адскую жизнь, ничтожества?

Д е м о н  П е щ е р ы (Суккубе): Иди своим ходом, безродная тварь!

Демона Пещеры сметают с места рогатые демоны, фамильяры и питлорды верхом на церберах и адских гончих. Демон Пещеры готовиться кастануть на них фаербол, но через минуту передумывает. Вслед за армией следуют ядовитые твари, огненные и лавовые демоны, отродья, кавалерийские отряды Геены верхом на адских скакунах, мелкие дияволята, ифриты и частицы огня. Последними элита - демоны и покровители Бездны, разрушители и опустошители. Во главе -  Верховный демон Геены.

Д е м о н  П е щ е р ы: Это куда они собрались, Магоги? Целым войском.

М а г о г и: Э, ты шо там в своя пещера? Новость не считаешь?

Д е м о н  П е щ е р ы: Признаться, нет времени. Семья, дети, знаете ли.

М а г о г и: Идут в человеческий мир. Захватывать.

Д е м о н  П е щ е р ы: Без Демонов Пещеры?

С у к к у б а (из толпы): Трубки надо брать, куколд.

Д е м о н  П е щ е р ы: Чертовы суккубы. Сегодня без мяса, Магоги, я должен узнать, почему захват мира без генерала Сил Пещер.

П и т л о р д (из толпы): Самого жирного генерала пещеры.

Д е м о н  П е щ е р ы   выпускает огонь из глотки, а затем ковыляет за армией, захватив бесеныша за его «анус». Но тут же он останавливается; дорогу ему преграждает дед.

Г е н д а л ь ф: Ты не пройдёшь!

Дед вставляет свой меч в землю; и остановливается подле Д е м о н а П е щ е р ы. Д е м о н а озаряет максимально глупая улыбка. За дедом появляется Э в е р е с т, уже хрустящий луковыми колечками.

Д е м о н  П е щ е р ы: Жнец, а это что за бородатый старый хрен?

Э в е р е с т (с ртом полным колечками): Это Гендальф.

Д е м о н  П е щ е р ы: А это что за три мужика с ним?

Жнец вздыхает, бросает косу на лаву, и закуривает (хотя и не курил никогда). Д е м о н  П е щ е р ы садится рядом. Э в е р е с т протягивает ему пачку с колечками (7).

Э в е р е с т (все ещё жрет колечки): Ты и правда никого не узнал? Эти три мужика: Кастиэль, Сэм и Дин Винчестеры. У вас там в аду ТВ3 не показывают что ли?

Д е м о н  П е щ е р ы: Жнец, твои шутки не смешные,  что это за негр в стриптизерском костюме?

Э в е р е с т (с гордостью): А, это мой козырь - экзорцист.

Д е м о н  П е щ е р ы: Вот только вопрос: нахрена они все мне?

Э в е р е с т (с обидой): Ну я увидел вашу долбанную демонскую армию и решил обезопасить себя, найти средства против демонов. Я че нашёл, то и привёл с собой. Я рад тебя видеть Владыка Пещеры. А тебя что исключили? Вроде бы ты не в войске.

Б е с е н ы ш (с радостью): Овуляшки! Овуляшки!

Д е м о н  П е щ е р ы: Так, бесеныш, прочь от котла с РСПЦ.

Д е м о н  П е щ е р ы кастует в Б е с е н ы ш а фаерболом.

Б е с е н ы ш: Ну, папа, они сказали, что мужчина должен.

Д е м о н  П е щ е р ы (Бесенышу): А ты слушай их. Они самого Архидьявола заболтают. (Далее ловцу душ): Какими судьбами в аду, Акийский Феникс?

Э в е р е с т: Зашёл погреться, у нас на грани Смерти холодно. Да и друга старого навестить всегда приятно. Не видел Демона Правды?

Д е м о н  П е щ е р ы: Нет!

Э в е р е с т: А, армия у Вас и правда стоящая.

Д е м о н  П е щ е р ы: Да, хотят поработить человека.

Э в е р е с т: Вы что сделали одержимыми все наборы в группу Блестящие?  Кто для Вас откроет врата? (6)

Д е м о н  П е щ е р ы: Меня тоже мучает этот вопрос. Я должен идти, ловец душ. Ищи у озёр Ифритов Демона правды. В последнее время он там.

Жнец исчезает. А Демон Пещеры остается с бесёнком наблюдать за уходящей по обсидиановой дороге армией Демонов. Бесеныш в это время хрумкает что-то синее, похожее на жижу.

Д е м о н  П е щ е р ы: Э, бесёнок, ты где ману нашёл?

Б е с е н ы ш: У ловца душ, спер.

Д е м о н  П е щ е р ы: Мать узнает, засунет тебя в твой портфель.


Примечания:

1 - Обратите внимание, редакция книги никак не намекает на вашу бывшую. Официальный представитель правозащитной организации демонов пещер отказался комментировать факт схожести глубины ифритовой пещеры с чем-то другим. Все же «нешенал джиографик» предоставил нам информацию по трём самым глубоким местам в мире: 1) гранд-каньон; 2) марианская впадина; 3) твоя бывшая.
2 - Мы считаем, что чиновников чаще выбирают непреодолимые факторы. Они же, кстати позволяют алкоголикам, наркоманам, дегенератам и папенькиным сынкам сбивать маленьких девочек на переходах. А потом ссылаться на неосторожность при вождении, гром, град, несправедливость мира и на то, что Обама нассал ему в подъезде перед выездом. Впрочем, на то они и непреодолимые факторы. Гречка или ваучер бесплатно в начале 90-ых- это же непреодолимый фактор? Не знаю, мы от раскраски-то не можем отказаться.
3 - Курение вредит вашему здоровью. Говорят это от того, что человек застрял в оральной фазе. Понравилось выражение «оральная фаза?». А как вам домашние видюшки?  Тогда вас вполне могут взять в сборную России. Главное, мячик уметь пинать.
4 - Ничего хорошего в наркомании нет. Считают, что наркотики - это масонский заговор по массовому воспроизводству реперов. Наш же редактор считает, что таков закон Сансары. Пока существуют реабилитационные центры, существуют и рэперы. Мы, конечно, не обо всех. Но они сами знают,  о ком мы.
5 - Что феминистки вкусны мы не берёмся утверждать. Но что в аду они не горят - факт. Да и куда они там нужны? Гореть и говорить, что в этом виноваты мужики?
6 - Наш археолог считает одним из глобальных достижений откопать в глубинах разума группу Блестящие.
7 - Кстати, заблаговременно купленную в Петерочке. Откуда на Грани Смерти Пятерочка? А хрен ее знает. Куда не плюнь - вывеска с яйцами или йогуртами, что уж там Грань Смерти.
8 - Мы - дети эпохи, мы коммунизм строим и в наших полях - что не колос, то голос. За страну и народ! За бескрайний Совет. Что-то вспомнилось. Впрочем, администратор нашей книги считает, что «Юра, мы все просрали». А Юра знает, уж поверьте.
9 - Если вы подумали, что выдуманный герой один в один ваша спутница в жизни, то поздравляю: «Вы выиграли бесплатный поход к семейному психологу». Конечно, время проведённое бестолково, но хоть кто-то взгрустнет от вашего простатита.

Д е й с т в и е 3: Каломель и Феникс

Глава 11: Каломель и Феникс

На сцене сидит А в т о р, там же где недавно помещался с книгою К с и д и т. А в т о р   о  чем-то думает с грустной миною, а рядом тихонько поскуливает шакал, особенно каждый раз когда вздыхает А в т о р. Рядом с опущенной головой, будто грустная кошка, располагается костяной дракон; он тихо виляет огромным костяным хвостом. К с и д и т, наблюдая тысячелетнюю грусть, кладёт А в т о р у на плечо руку.

К с и д и т: Выписали?

А в т о р (вздыхает): Ага.

К с и д и т: А что ты такой кислый? Ты что швепс с лимоном?

А в т о р: Я пока там лежал в больнице, понял: вот зачем мы с тобой смеёмся над смертью, педиками, вейперами, бывшими и разведёнками? Что они нам сделали?

К с и д и т: А над кем смеяться?

А в т о р: Над политикой, например. Над социальным гнетом. Над нищенством народа.

К с и д и т: А что одно из другого не выходит?

А в т о р: Может ты и прав… Ну что тогда… Продолжай…

Вместо эпиграфа

«Ну если ты это сделаешь, и это, и это, и вот это. Это не забудь. И тогда возможно.»

От создателей «Конечно, конечно, мы так и поверили»

К с и д и т: Стой, стой! Ты все мозги прокурил. А как же действующие лица?

А в т о р: Да все те же. Маленькие что ли? Разберутся.

Далее читает К с и д и т.

«Наша судьба, Хранитель, начинается с самого начала, с зачатия. И поверь, печать ловца душ уже поставлена на нас. Фермер ты или учитель химии. Мы, ловцы душ, не выбираем наших духов. Боги выбирают нас, чтобы мы стали их вечными сосудами. Как когда-то выбрал Великий Бог ночи и тьмы Анубис Норейского жнеца, так когда-то и Майову - Бог хаоса и огня Великий Феникс. Наше полотно времени и пространства уже соткано; мы заложники своего пути. Наша душа, будучи ещё телесным человеком, уже чревоточит тем, чем мы станем на грани смерти. Тьмой -  душа Милейского жнеца, огнём - Акийского жнеца. Они могли быть кем угодно - наркоманом, ученым или писателем, темный Бог уже наблюдает за ними вместе с Костяным драконом Нору. С того момента когда рождается ловец душ, он уже сражается в битве. В невиданной битве за собственную душу и души чужие. И за гримасами власти и силы, дарованной нам, жнецам, мы все ещё глубоко люди, которыми были. Акийский Феникс - убийца Майова, а Милейский - тот же самый неудачник, что был прежде. Мы всего лишь безликое оружие этой Вселенной. Но стоит нам капнуть глубже, мы можем обнаружить захороненного под маской война смерти человека.
        А пока... Пока пустота, мрак и холод. Три неизбежности, случающиеся с каждым. Не потому, что так правильно, но потому, что так задумано. Впрочем, любому из проводников душ, она знакома, Хранитель. В обычной тьме, что правит гранью смерти, появится ловец душ, обычный блюститель этих коридоров, такой же как я или ты. Он, в плаще и копюшоне, тихонько пройдет к ступенькам. Его лицо как обычно будет омрачено унылою злобной миной. Он тихо положит косу на каменья и вслушается в беззвучье. В беззвучие, исчезнувшее для нас навсегда, Хранитель.»

________________________________________

Високосный с безжизненным взглядом на фоне Проклятого дворца. Оцепеневший И в а э л ь  с опущенным демоническим кинжалом. А позади фыркает кошмарный скакун Т е н ь, раздирая селитровую почву копытами.

В и с о к о с н ы й: Кошмарный скакун пустот Чистилища, единственный из своего рода, кто удержит в седле саму Смерть. Его плоть - это сам страх; его копыта - кошмар человека или ангела, его глаза - пропасть боли и смирения. Что такое сгусток света по сравнению с силой его глаз? Скажи мне, Иваиэль? Здесь начинается твой путь в пустоту.

Когда В и с о к о с н ы й заносит клинок над проклятым ангелом проносится вспышка света и тому приходится расщепить в дым направленный на него огненный шар. Д е м о н П е щ е р ы появляется у ног В и с о к о с н о г о. На его крыльях потрёпанный потухший полумёртвый владыка Феникса - Э в е р е с т. Високосный лишь краем глаза замечает, что его плащ немного сожжен. Мановением руки он восстанавливает ткань плаща и щелчком пальца сжигает Д е м о н а  П е щ е р ы.

В и с о к о с н ы й: Это глупо - противостоять забвению. Разве этому я Вас учил, мои сыновья? Глупо играть в карты с тем, кто придумал правила игры. Блефуй или набирай козырей, исход игры это не изменит. Преферанс за мной, дети мои.

И в а э л ь: Козыри… мы…

Одной рукой В и с о к о с н ы й распыляет И в а э л я. И от того остаётся лишь пыль на чёрном ветру. В и с о к о с н ы й  медленным шагом продвигается к Д е м о н у П р а в д ы с оставшимся человеческим войском. Он аккуратно переступает труп Акийского Феникса и следует дальше.

В и с о к о с н ы й: Мой клинок ждёт Ксинема. Ты следующий, кто канет в лету.

________________________________________

Далее действие переносится на Грань Смерти. Э в е р е с т  стоит в пустоте, холоде и тьме. Он слышит шаги в этой тишине.

Э в е р е с т: Вылезай, дьявольская шушара с рогами, я слышал тебя ещё при входе в коридор. Да и воняет от Вас серой, хуже чем во время линьки Анубиса.

           Д е м о н  П р а в д ы возникает из пустоты. Явно он  чем-то обеспокоен. Половина правого его рога отрублена, а грудь исцарапана; так что плоть демонской кожи висит навзничь. Из-под одежд блестит потрёпанный хвост.

Э в е р е с т (горделиво): А, это ты, Ксинема, демон истины. Я слышал ты искал меня. Но что же ты забыл на Грани смерти? Пришёл занять ртути до получки?

Д е м о н  П р а в д ы (фыркая огнём из носа): Ты можешь бросить кичиться, отродье проклятой Смерти. Демон истины пришёл говорить не с тобой.

Э в е р е с т: Мне мать перед сном запрещает говорить с такими кусками дерьма как ты. Можешь возвращаться на огненные просторы ветров Геены.

Д е м о н  П р а в д ы: Твоя мать, ловец душ была славной на всю Италию проституткой (1). И ты знаешь, что теперь она горит в аду.

Э в е р е с т: Да, вот и передавай ей привет. Возвращайся на свою демонскую остановку, возьми демонскую маршрутку. Мне же с тобой говорить не о чем.

Д е м о н  П р а в д ы: Я пришёл говорить с силой внутри тебя, Богом хаоса и огня. с великим Фениксом.

Э в е р е с т: Ты же знаешь, что это невозможно. Только дай ему слабину... Зачем тебе это, презренный демон?

Г о л о с  в  к о р и д о р е: Кто-нибудь здесь есть?

Д е м о н  п р а в д ы  кладёт когти на плечи Эвересту.

Д е м о н  п р а в д ы: Эверест, прошу! Я могу быть убит в ближайшее время. От этого зависит будущее!

Г о л о с  в  к о р и д о р е: Где я?

Д е м о н  п р а в д ы: Я жду тебя у Гогейских камней, жнец. Хотя уже поздно... храни мой кинжал, как собственную душу, жнец!

Д е м о н  п р а в д в хлопает его по плечу и испаряется. А жнец остается в полной пустоте с кинжалом в руках.

Э в е р е с т: Из-за этих фамильяров, не успеваешь подготовиться. Эх, демоны.

Г о л о с о в о й  п о м о ш н и к  г у г л (2): Демоны - это алкогольно-дебильное интернет сообщество, которое обладает рядом абилок, среди которых вычисление по айпи оппонента и способность оплодотворять твою мамку на расстоянии.

Жнец закусывает в раздумьях губу.

Г о л о с  в  к о р и д о р е: Помогите мне!

Э в е р е с т: Вот, что значит старость. Никак не могу отключить этот чертов голосовой помощник на планшете.

         Жнец ещё раз глядит на красно-синий кинжал, врученный ему в руку Д е м о н о м  п р а в д ы. В голове Эвереста проносится мысль о неладном, он ещё минуту стоит в оцепенении. Больше его заботит мысль о разговоре с Фениксом. Он вспоминает: последний раз Феникс говорил с Акийским жнецом, когда жнец пронзил его в горло боковым клинком.

Г о л о с  в  к о р и д о р е: Кто-нибудь! Отзовитесь!

Э в е р е с т: Ох уж эти, умершие души. И секунды подождать не могут. Засвети же свечу на краю темноты. Я хотел бы узнать, че щас чувствуешь ты…. Ну долбана…

Акийский жнец махает ногой, отряхнув с ноги какого-то Московского второсортного репера (3).

Акийский Феникс щёлкает пальцами. По коридорам сияют синие мертвые огни. Он моргает, и стены покрываются льдом. В следующую минуту он готовится к чему-то ехидному. Но... лицо его изменяется. Он с трясущимися руками вытаскивает планшет и начал диктовать.

Э в е р е с т: Гугл, набери Артемиде.

Г о л о с о в о й  п о м о ш н и к  г у г л: Оплачивать будете картой?

Э в е р е с т: До чего дошёл прогресс. Они теперь и картой принимают. Да не той.

Г о л о с о в о й  п о м о ш н и к  г у г л: Больше Артемид не найдено.

Э в е р е с т: Хорошо, Гугл, скажи мне, с каких это пор я должен провожать что-то женского пола? Насколько я помню этим занимается Эмит или Артемида.

Гугл молчит. Жнец от злости загорается  огнём.

Г о л о с  в  к о р и д о р е: Как здесь пусто и холодно!

Э в е р е с т (щёлкая пальцами): Что ж давай сюда досье.

Г о л о с о в о й  п о м о ш н и к  г у г л: Самки - особи женского пола, отличающиеся от мужчин половым диморфизмом. Не служил -  не  мужик; не рожала - не мать (4)

К с и д и т (за сценой): Тебе, кстати тоже полезно знать!

А в т о р (за сценой): Пошёл в задницу, Ксидит!

Г о л о с  в  к о р и д о р е: Наконец, свет! Куда я попала?

Акийский Феникс принимается листать толстенную книгу.

Э в е р е с т: Так... родилась, угу... угу.

Э в е р е с т перелистывает с интересом страничку за страничкой; в свободной руке его луковые колечки (с маркировкой «Пятерочка»;

Э в е р е с т: Кажется, мне эта история знакома, так... половые партнеры, хм... да, в то время было весело... Подождите-ка...

Э в е р е с т  поднимает голову, а над ним уже стоит Ч е ч е л и я.  Одета просто, в красный средневековый нестиранный несколько лет плащ, пояс (надо сказать, оружейный), да портки (5). С красотой у неё тоже были проблемы. Эверест, с удивлением редко присущим ловцам душ, привстает, уронив толстенную книгу на пал. Волна грохота гасит синие огоньки и водружается темнота. И тишина.

Ч е ч е л и я (очень злобно и смело): Кто вы?

Э в е р е с т  то ли от страху, то ли от смятения держится в стороне; не дышит и закрывает глаза.

Ч е ч е л и я: Где ты? Кто ты?

Э в е р е с т не подвижен. Через пару минут загорается экран смартфона.

Г о л о с о в о й  п о м о ш н и к  г у г л: По запросу найдено: Где ты, я бегу за тобою. Скачать бесплатно, без регистрации.

Э в е р е с т теперь чувствует, как его хватают за рукав. Он получает несколько хлестких ударов локтем по груди. Тут же в отместку он отвешивает пощечину так, что слышится стон Ч е ч и л и и.

Э в е р е с т (с ярой злостью, покрытый аурой Феникса): Не притворяйся, Чечилия.

Ч е ч е л и я: Кто ты такой? Откуда знаешь мое имя? Если ты не ответишь мне, я задушу тебя своими руками.

Коридор шумит; холодные камни меняются на траву с расцветающими садами и кореньями. Из холодного льда пробивается водопад и расцветают виноградники. Начинает пахнуть летними цветами. Пустота растворяется, как и исчезает тьма. С удушающим холодом исчезает бесшумность. Ч е ч е л и я первым делом вырывает корень из дерева и вооружается им.

Э в е р е с т (холодно): Меня зовут Эверест, я проводник душ в мир мертвых. А, значит, ты мертва. И только я определяю куда ты отправишься: в ад, в чистилище, в рай и обратно на землю…

Г о л о с о в о й  п о м о ш н и к  г у г л: Куратор, провожает души с целью их самоубийства (6)

Э в е р е с т: Эх... Кажется, компьютерный век это самое ужасное, что можно было придумать. Одни только очереди на почте и банки чего стоят. Когда досмотрю Дом-2, спалю этот планшет к чертовой матери (7).

Между тем Ч е ч и л и я вовсю хохочет.

Э в е р е с т: Что же, позвольте, вы смеётесь, мисс Пьяный Барбарис 1618?

Ч е ч е л и я (описывая брюхо палкою(8)): Я смеюсь над тем тезисом, как ты вернёшь меня на Землю, если мне вспороли кишки?

Э в е р е с т: Ты поняла, что мертва?

Ч е ч е л и я: Дураку понятно. Пусто, мрачно, холодно.

Э в е р е с т (с тихой, ехидной улыбкой): Я нисколько не удивлён.

Осмелев, Ч е ч е л и я подходит ближе к Э в е р е с т у и  тыкает ему палкой в плащ.

Ч е ч е л и я: Погоди, мы с тобой, может,  ранее встречались в суе? Я перед смертью обокрала прокаженного. Нет? Значит, ты мифический жнец. Хм... насколько я знаю, вы величественные покровители Смерти. А ты похож на моего мужа в своём пуфике, которого я сбросила с горы.

Э в е р е с т: Я могу спалить тебя до тла.

Ч е ч и л и я: То же мне, священный костер. Может тебе лучше лён выращивать? Или хлопок.

Э в е р е с т: Да, ты никогда не боялась смерти.

Ч е ч и л и я: Единственное, что я теперь боюсь, это что заражусь от тебя и стану наложницей в храме. Вестник Смерти, значит.

Э в е р е с т (злобно): Повелитель Феникса!

Ч е ч и л и я: Это ты своего маленького друга так зовёшь?

Жнец загорается синим пламенем; из земли выходят коренья; за руки и ноги они приковывают Ч е ч е л и ю  к земле. Огнём горят глаза Э в е р е с т а. Он сжимает руку и коренья сильнее сковывают тонкую шею Ч е ч и л и и.

Э в е р е с т (громким, металлическим голосом):  Я, я, я, ловец душ, не по призванию, но по предназначению, Эверест, победитель огненной птицы Феникс. Нам придётся идти за руку. Я должен показать твою жизнь. И определить чего ты заслужила.

Ч е ч и л и я (острые коренья впиваются в ее шею, глаза ее блестят): Я узнала тебя, я узнала тебя...  как я могла не узнать... Майова... это ты... убийца .... Майова… Любимый…

Кулак Э в е р е с т а разжимается, и коренья ослабевают. Он резко поворачивается, а из-под плаща его показывается коса.

Э в е р е с т (в боевой стойке): Ты чувствуешь запах?

Ч е ч и л и я: Нет?!

Э в е р е с т: Каломель… это каломель.

Э в е р е с т загорается в пламени, но тут же гаснет. Мы видим его раненым стрелой с наконечником из каломели. Он падает и больше не говорит ни слова. Коренья растворяются в пустоте и Ч е ч и л и я бросается к нему. Со всех сторон появляются различные демоны разных классов. Ч е ч и л и я не находит ничего нужного, как забрать кинжал из рук Эвереста.


Примечания:
1 - Мы подчёркиваем тот факт, что в данном случае это совсем не шутка про мамку. Даже близко нет. А если вы так подумали, то перечитайте. Мы так не можем. Редактор книги понимает, что это приём запрещённый. Однажды он придумал шутку: «Знаешь, чем твоя мамка отличается от моей бывшей? Ничем! Потому что это один человек». Мы его потом неделю отговаривали от камеди балла. С этих пор он поклялся никогда не шутить про это, ну ещё, что не будет заказывать в самокате козий сыр.
2 - Не зря голосовой помощник теперь на Грани Смерти. Древние школьники ещё помнят великое развлечение про «подзалупный творожок». Жалко пофиксили, раньше таким образом можно было и девку зацепить и на квартиру заработать.
3 - Мир стал таким: если имеешь ДЦП хотя бы легкой степени, способен открывать рот по собственному желанию, но не умеешь писать бит и стих, то тебе дорога в реп. А если, что можно спереть чужой стих и зареповать. Главное, вовремя добавлять эщкере.
4 - Прохавать жизнь с самого низу, мужчина должен, отец, не тот, кто зачал; за брата бить - вот эти вот категоричные люди.
5 - Наш редактор столько лет не видел в книгах слово «портки», что решил его вставить обязательно в эту главу.
6 - Мы надеемся, что когда-нибудь дяденькам с толстыми кошельками хватит ума, не закрывая торренты, закрывать такую шушару. Хотя что там: убийца детей и в ангри бердс достижение. Вообще не выбор.
7 - Это наша теория, почему планшеты леново никогда не истлевают. Тормозят, но… А видели как в Таиланде их ржавыми на помойке находят и восстанавливают? Нахер, Феникс. Вона Леново.
8 - Мы все помним, что «твоя палка ничто».


Действие 4:  Кошмары Грозовых перевалов Чистилища

На сцене А в т о р  и К с и д и т. Костяной дракон мило играется с огромным клубком ниток, ещё более милее переваливаясь калачиком и держа костяной хвост трубой. Шакал доселе спящий с довольной миной уничтожает какую-то пищу в миске. А в т о р  постоянно смотрит на часы и ждёт, пока К с и д и т закончит какие-то дела. Вскоре они выходят оба вперёд к зрителю.

А в т о р: Ты что там делаешь, скажи мне?

К с и д и т: Карту желаний рисую. Мне тут гороскоп составили. Вот занимаюсь.

А в т о р: И кто же ты по гороскопу? Дева?

К с и д и т: Очень смешно. В моем гороскопе сегодня написано, что я должен избегать конфликтов с овнами.

А в т о р: Я стрелец вообще-то.

К с и д и т: Ничего подобного. Я знал твою бывшую. Ты точно баран.

На сцене появляется Б о м ж у т о, вооруженный фанфуриком в синей модной пидорке. Он с почтением кивает стоящим на сцене.

Б о м ж у т о: Мужики.. это… есть таранька голодную душу поподчивать… жрать охота…

К с и д и т: Не, давай сам.

Б о м ж у т о: Рааас… тегай.

В руках Б о м ж у т о появляется огромный пирог с рыбой; он садится подле костяного дракона и с жадностью начинает его точить. Часть отдаёт шакалу.

А в т о р: Что я могу сказать… Вместо эпиграфа.

«Я понимаю: тебе не нравятся такие отношения» (с)

Из рубрики: я понимаю, что ничего не понимаю.

Действующие лица:

Х и м и к - после битвы с всадником апокалипсиса Смерть, изменил прошлое и будущее; более не обладает силой ловца душ, являясь обычным человеком.  Очень сильно обиделся (как девка) на Эвереста, когда тот не узнав его обозначил жопой с резной французской ручкой.
А р т е м и д а - ловец душ голубого Бога Грифона.
Т е н ь - царь кошмарных скакунов Чистилища.
С о с а с к е - ниндзя деревни скрытого алкоголизма, единственный представитель рода кончих. Известно, что его основная цель отомстить своему брату, который пропил его квартиру без него.
Х а р о н - любитель макарон. Шутка за 300. Нет, на самом деле проводник через Чёрное море Левиафанов.

Во время объявления действующих лиц Б о м ж у т о медленно ползёт со сцены. А в т о р долгое время наблюдает за ним.

А в т о р: Че это с ним?

К с и д и т: Не ясно. Но вероятно режим отшельника.

________________________________________

Действие происходит в Чистилище, в Чёрном лесу. Х и м и к пытается доказать молчаливой А р т е м и д е, что он жнец. А р т е м и д а, уставшая от этого бреда нехотя тащит его за руку. А смотрит на него так, будто он хочет впарить ей кредит.

Х и м и к:  Знаешь, Артемида, порой я обсуждаю сам с собою тот диалог, который совершился. Разговор с последним всадником апокалипсиса. Ещё тогда я был повелителем Милеи. Впрочем, я и сейчас он. Я чувствую Анубиса, как свою тень. Чувствую, что бессмертный шакал ищет меня здесь, в Чистилище. Акийский жнец не поверил мне при встрече. Он выступил тем прежним холодным проводником душ. Тем засранцем, что был прежде. У Гогейского камня вместо встречи с духом Костяного дракона Нору, я встретил перекрёсток Жнеца: в ад, в рай, в чистилище и на Землю. Акийский Феникс заключил, что на Землю дорога мне закрыта. И он был абсолютно прав - падают с крыши те, кто не намерен оставаться в человеческом мире. В рай меня не пустил Михаиил, и передо мной встал выбор: чистилище или ад. И я выбрал чистилище. Пусть лучше меня сожрут Левиафаны, чем коптится в Геенне. Во мне ещё теплится надежда отыскать там Анубиса. Почему ты не веришь мне, Артемида?

А р т е м и д а: Знаешь ли ты, смертный, кто водится в этой Сонной лощине?

Х и м и к оборачивается  на чёрные завихренные дубы, с голубой, как слеза младенца кроной. У веток пляшут желто-зеленые огоньки. Слышится фырчание коней.

Х и м и к: Да, Артемида. Готов поклясться, чёрные кони - кошмары роют корни тысячелетних деревьев, хранят эту крепость Заблудших душ. Мы у предгорья сфинксов и грифонов. Только их полёта не слышно. Видимо, в чистилище чёрные дожди.

А р т е м и д а отпускает руку Х и м и к а и пристально смотрит на него. Но все еще не верит.

А р т е м и д а: Скажи мне своё имя. Я хочу его услышать ещё раз.

Х и м и к: На грани смерти меня называли Химик. Я ловец душ из серных пустот Милеи.

А р т е м и д а (отрицательно качая головой): Этого не может быть  - никак не может быть. Милея - драконий город. Там правит Резурект, Властитель духа короля драконов Нору.

Х и м и к (с грустью): Акийский жнец мне не поверил. И говорил те же слова, что и ты. Между тем, я Милейский жнец, Властитель Анубиса и Нору.

А р т е м и д а: Пригнись!

Х и м и к приседает  на колени. Пролетает стая крылатых василисков; Х и м и к зажмуривает глаза.

А р т е м и д а: Анубис, Бог тьмы? Этого быть не может. Ни один ловец душ не способен подчинить себе силу бога ночи.

Х и м и к минуту думает.

Х и м и к: Жив ли Ксидит?

А р т е м и д а: Ксидит?

Х и м и к: Царь ледяных птиц?

А р т е м и д а: Ледяные птицы живут здесь в Чистилище. У холма Грозовых ветров. Они не подчиняются царям.

А в т о р (за сценой): Я же говорил таких редкостных педиков как ты, надо поискать!

К с и д и т (за сценой): Ну, ну, обзываешь ты меня, переводишь на себя.

Х и м и к: Неужели ты не помнишь меня, Артемида?

А р т е м и д а: Не помню.

Х и м и к: Мы сражались в раю с тобой бок о бок с проклятыми ангелами! Ну?

А р т е м и д а (грубо): Проклятыми ангелами? В раю? Да нас сожжёт Михаил ещё до входа! Не знаю, откуда ты так начитан и осведомлён. Но рассказываешь ты сущие небылицы.

Х и м и к (кричит в отчаянии): Тогда веди меня к Високосному!

Где-то слышится вой кошмаров. Синий лес наполняется  красными глазами чудищ, населявших его. Из кустов блестят зубы оборотней, вивернов и горгон.

А р т е м и д а: Тише, идиот, иначе они сожрут тебя. Я не знаю тебя, слышишь. Откуда ты знаешь о Високосном?

Х и м и к: Где сейчас всадники апокалипсиса?

А р т е м и д а: Кто?

Х и м и к: Смерть, Боль, Крах, Чума, Разрушенье, Пустошенье...

А р т е м и д а: Стой, стой. О каких всадниках ты говоришь? Причём тут они?

Х и м и к: А Феербах? Он жнец?

А р т е м и д а: О ком ты говоришь, человек? Я не знаю этого имени.

Х и м и к в садится на пенёк. Наконец, он все понимает. Он не только уничтожил всадников апокалипсиса, но и уничтожил целое развитие событий. Не только не происходило его прежней смерти, но и не было встречи с Акийским Фениксом. А значит не было восстания проклятых ангелов. Раз ангелы живы, значит и Милея жива. А значит и Х и м и к никогда не становился в этом времени ловцом душ. На месте серных пустот теперь сады, Драконьи скалы. Нет Ксидита! Не раз он прокручивает разговор со Смертью!  То, о чем он предупреждал его. Теперь Х и м и к изменил мир по непредсказуемому сценарию.  И сыгранная пьеса в насмешку над ним стала его смертью. Но умер он не только физически, но и с точки зрения фатума. Стёрт с полотна времени, пространства и судьбы. А р т е м и д а тихо ждёт Х и м и к а, лишь иногда озираясь по сторонам.

Х и м и к (плачет): Артемида, помоги мне!

А р т е м и д а: Я должна довести тебя до Садов Прощения. Там сможешь искупить все свои прегрешения.

Х и м и к: Артемида!

А р т е м и д а: Я не верю твоим словам, человек.

Х и м и к: Мне нужно найти Анубиса, Артемида!

А р т е м и д а (светясь голубой пронзающей аурой): Ты пойдёшь со мною в сады прощения.

Х и м и к (в мыслях): Сила Бога голубых грифонов. Что ж, может быть сила жнеца и сильнее силы человека. Но я думаю как жнец.

Х и м и к  что есть силы ударяет А р т е м и д у. Но больно только ему, он пролетает сквозь ее тело. Он пытается быстро схватить ее кинжал, но и он проходит через руку.  А р т е м и д а ошеломлена.

Х и м и к (крича во всю глотку) Великий смертельный скакун, я обращаюсь к тебе; хирра-хуп!

Скакун появляется около Х и м и к а. Чёрный дым проникает к его коленям. Конь оскаливается, и Х и м и к видит его смертельный взгляд; чёрных-чёрных мертвых глаз. Х и м и к протягивается к его тлеющей гриве. Он фыркает и склоняет к нему морду.

Х и м и к: Прошу помоги мне! Веришь ли ты мне? Великий кошмар?

Кошмар фыркает и встаёт на дыбы. А р т е м и д а  сковывает руку Х и м и к а цепями жнеца.

А р т е м и д а: Ты проворен, мне придётся тебя уничтожить.

А р т е м и д а готовиться сделать щелчок.

Кошмар роет копытом; из глаз его выходят искры. И А р т е м и д а окоченевшая застывает у ног скакуна. Кошмар скалится своими острыми зубьями и виляет горячим хвостом. А р т е м и д а застывает, обратившись в живую статую. Х и м и к склоняется на колени перед мертвым скакуном.

Х и м и к: Я, Милейский повелитель, прошу тебя кошмар об услуге. Если веришь мне, помоги найти бога тьмы и ночи, затерянного в Чистилище.

Кошмар приседает на копыта, призывая мордой сесть на него.

Х и м и к гладит его вновь, рука его горит. Он терпит сколько может, пока не начинает пахнуть плотью.

Х и м и к: Я не смогу быть твоим наездником, Великий кошмарный скакун. Я всего лишь человек. Ты сожжёшь меня до тла.

Глаза кошмара вспыхивают, возникает искра, и внутри Х и м и к слышит его голос:

К о ш м а р: Я, стану твоей душою, жнец. Я чувствую в тебе силу, достойную повелевать темными скакунами Грозового Холма.

Х и м и к отходит на шаг назад. И чувствует, как кошмар (точнее его душа) входит в него. Вены его наполняются чёрным дымом и огненной искрой, будто из копыт самого скакуна.

К о ш м а р: Ты смог принять душу скакуна самой Смерти. Я верю тебе, жнец. Меня зовут Тень, я повелитель темных скакунов Великого перевала Гроз и Шторма.

Х и м и к: Это честь воевать с тобой.

К о ш м а р: Щёлкни пальцами, ловец душ.

Х и м и к с наслаждением сжимает два пальца. Ноги и спина его покрываются дымом; из них образуется плащ; грива смертельного скакуна; а из запястья вырастает коготь; острый и горящий, как копыто кошмара.

Т е н ь: Я дарю тебе свой клинок, ловец душ. Найди темного Бога, проводник душ.

Х и м и к оберачивается на злачные леса Чистилища. Наступает ночь. Х и м и к чувствовует как каждый овраг и подножие кишит тварями и созданиями. Нос его наполняется запахом дыма и смерти. Горят кошмары, преклонившие копыта. Они скалят зубы; а глаза их горят смертельным взглядом.

Х и м и к: Прости, Артемида! Я вернусь за тобой, когда закончу свои дела.

_______________________________________
В это время за сценой.

К с и д и т  и  А в т о р наблюдают как Б о м ж у т о  тыкает руками в землю и что-то орет на японском. С тем же странным выражением лица за ним наблюдает костяной дракон и шакал.

А в т о р: Че это он делает?

К с и д и т пожимает плечами. Наконец, у него получается и после долгого тыканья возникает еще один мужик в пидорке моднее и залитыми до красноты глазами.

А в т о р: Че он сделал?

Б о м ж у т о: Техника призыва.

К с и д и т: Похоже призвал собутыльника.

Далее А в т о р  и К с и д и т, а также их животные наблюдают за перепалкой на чистом японском.

Б о м ж у т о: Сосаске!!!

С о с а с к е: Б о м ж у т о!!!

Б о м ж у т о: Сосаске!!!

С о с а с к е: Б о м ж у т о!!!

А в т о р: Давай дальше, че там по повествованию
________________________________________

Х и м и к теперь  стоит у берега бескрайнего пустого моря, ведущего к мертвым рекам Харона; там, где оканчивался темный Лес. Он подле неподвижной воды. Рядом с ним - смертельный кошмар, Т е н ь.

Т е н ь: Мне интересно, жнец, человек. скажи мне одну только вещь. Жизнь дала тебе шанс прожить счастливо человеком. Почему ты выбрал смерть? Ведь у тебя все было: продолжение рода; дом, где ты можешь поспать и просушить копыта. Стойло, наверное, где  есть сера и сено?

Х и м и к: Все сложнее, Тень. Мне было необходимо быть счастливым. Да и по меркам человека я был изгоем.

Т е н ь: И как Вас изгоняют? В вашем человеческом мире? Забивают копытами и отправляют к серным змеям?

Х и м и к: О нет, Тень. У нас для этого существуют психушки.

Т е н ь: Психушки... какое странное название. А когда вы выбираете свою жеребицу, вы тоже боретесь взглядами? И потом она остаётся с тобой на всю жизнь?

Х и м и к: Вроде того. Только ещё и капусту в Петерочке покупать каждый день потом заставляют. Побочный эффект.

Т е н ь: Какой у Вас, конечно, странный мир. Мне говорили, что в человеческом мире существует любовь.

Х и м и к: Главным образом, Тень, у нас не всем везёт. Но бывает и любовь.

Т е н ь: Я бы тоже выбрал смерть, Норейский жнец. Жить в мире, в котором не везёт, будто в зоопарке стоять.

Х и м и к: Да, Великий кошмар.

Х и м и к был впервые в лесу Кошмаров. Честно говоря, пахло серой из спичек.
Между кронами вымерших дерьев выстланные пеплом тропки и глаза, вечные смертельные глаза, наблюдающих за мирозданием смертельных кошмаров. Х и м и к у скакун за скакуном подбегают эти существа. Теперь он трогает свободно их горячую кислотную гриву. От прикосновений они ретиво фыркают и дышат зелёным ослепляющим дымом. Другие обнюхивают его, а только потом фыркают. Более смелые пытаются парализовать его взглядом. Но глаза смертельных скакунов не трогают более Х и м и к а.  Кроме стука копыт, слышно как кошмары разрывают плоть парализованных птиц. Х и м и к сжимает запястья, и их заливает красно-зелёным дымом. Позади него вырастает такая же дымная грива, а глаза его темнеют. Теперь Х и м и к видит Чистилище глазами коней. Глаза его источают страх и боль тех, существ, что живут рядом. Он ощущает облетающих его птиц и улепётывающих от него крыс.

Т е н ь: Мы обычно не живём свободной жизнью, человек. Мы прежде всего скакуны. И нам нужен тот, кто управиться с нашей мощью. Первые из наших предков носили в своём седле самих всадников апокалипсиса. Мой дед ушёл с самой Смертью с Грани Смерти ещё двести тысяч лет назад. А теперь, в этой дыре мы стали вроде фермерских зверушек. Скажи мне, ловец душ, разве должен быть сам страх и террор, Великий кошмар, быть простой пони для разъездов?

Х и м и к: Так выглядит бесчестие, Тень.

Т е н ь: В тебе я увидел эту мощь. Я впервые вижу человеческую душу, здесь в Чистилище, способную бросить вызов повелителю голубого Бога Грифона.

Х и м и к: Скажи мне, Тень, где находится Бог Тьмы?

Т е н ь: Человек, я уважаю твою силу. Но темный Бог убьёт тебя, не спросив твоего имени и прошлого. Превратит в вечного раба. Другого выхода нет. Лишь один человек смог подчинить себе Бога. Но лишь потому, что имел его печать на своих клинках.

Х и м и к: Майова...

Т е н ь: Акийский Феникс. Если то, что ты говорил - правда, Гогейская печать жнеца стёрта. И моих и твоих сил не хватит, чтобы подчинить Бога-шакала.

Х и м и к: Что же тогда предпринять, темный кошмар?

Т е н ь: Надеюсь, ты знаком со Спрутами? В тёмной бездне вод реки Харона скрыта самая древняя из сил. Их поддержка будет нам нужна.

Х и м и к: Хотел бы я думать, что мы не говорим с тобой о Левиафанах?

Т е н ь: Мы говорим о них, человек. Но прежде ты должен знать о том, что раньше ловцы душ существовали без печатей и фатума.

Х и м и к: Разве это возможно, Тень?

Т е н ь: Это было, ловец душ. Я хотел бы тебе рассказать, как мир увидел Великих Всадников Апокалипсиса. Ты должен знать, что раньше они были ловцами душ, таким же как Акийский Феникс или ты. Смерть, этого всадника раньше звали Аскольд. Он получил печать жнеца одним из самых первых; как и ты он был когда-то человеком. Когда-то все люди были бессмертны. Аскольд был самым из уважаемым из потомков людей. Люди жили вечно. И с каждым годом людьми завладевала жажда разрушения того, что создал Високосный. Леса они портили пожарами, животных гнали из равнин. Люди изгоняли друг друга из садов с пищей в пустыни. И смысл мира для Аскольда был потерян. Он был изгнан, как и другие в пустыни. Он был слаб, потому как чтил мораль и устои, оставленные Високосным. Но другие люди оказались сильнее его. Тогда с остатком своего народа он обратился к Високосному. Он говорил, что люди живут в ненависти к друг к другу. Просил прекратить делёжку между людьми и восстановить мир. Високосный отказался. И тогда со злостью в одну из гроз, Аскольд отправился на край Чёрной воды.

Х и м и к: К Левиафанам?

Т е н ь: Да, человек. Древние чудища не приняли Аскольда, а не приняли потому, что когда-то Високосный изгнал их в эти воды. Он покорил их. И они показали ему, что у человека есть одна слабость. Это его душа. Аскольд обрел в себе силу древних чудищ и начал искать способ извлечения душ из людей, ненавистных ему.

Х и м и к: Я думал первым ловцом душ был Эмит.

Т е н ь: Нет, человек. И Аскольд нашёл способ извлекать эти души. Он назвал себя жнецом. Тем, кто извлекает души из недостойных. А извлечение души он стал называть Смертью. Душ стало настолько много, что однажды Високосный увидел ту трагедию, что натворил. И проклял Аскольда. Он сказал ему, что отныне тело его станет бренным. И жить ему осталось немного. Но при этом он понял: люди - зло, их век необходимо было ограничить. Их тела стали также бренны, но души остались нетленны. Тогда впервые Високосный создал Грань Смерти у чёрного озера Левиафанов. Он говорил Аскольду: «Ты будешь следить за тем, что натворил».

Х и м и к:  Он стал ловцом душ.

Т е н ь: В каком-то смысле. Аскольд приходил каждую 13-ый день новой луны, чтобы забрать с собой тех, кто жаждал власти и завоеваний. Люди стали считать свой век, но не перестали быть злом, разрушеньем. Они продолжали уничтожать все вокруг. Аскольд, увидев, что труд его был бесполезен создал из душ шесть наказаний человечеству, которые должны были очистить человечество.

Х и м и к: Всадники апокалипсиса....

Т е н ь: Всадники очищения, человек. Боль - в ответ на безумную радость.

Х и м и к: Разоренье  в ответ на алчность.

Т е н ь: Разрушенье в ответ бесполезное созидание.

Х и м и к: Чуму в ответ на силу, которая используется на слабых.

Т е н ь: Крах в ответ на зазнание.

Х и м и к: И тлен в ответ на жажду бессмертия.

Т е н ь: Да, ловец душ.

Х и м и к: Почему же они ушли?

Т е н ь: Людей не могут остановить Всадники; никакие нравы и наказание. Человек грешен и эгоистичен. Високосный разделил все на добро и зло. Свет с тех пор несли в мир ангелы, тьму - демоны. А после смерти им людям давался шанс искупить всю вину и вернуться. А всадники апокалипсиса стали мостом  этого искупления. Но не того хотел Аскольд. Он хотел мира совершенного. Мира морального, мира правильного. Того мира, который никогда бы не дал Високосный. Оставив после себя достойного приемника - Эмита, всадники исчезли. Аскольд обещал вернуться и разрушить, то несовершенное, что создал Високосный.

Х и м и к: Так, значит, мы помогли Високосному в вечном противостоянии?

Т е н ь: Да, человек.

Х и м и к: Если бы тогда был жив Эмит.

Т е н ь: Он бы присоединился к братьям. Скажи мне, ловец душ, ты был человеком? Разве он достоен существовать этот человеческий мир?

Х и м и к: В человеке много порока, но и есть хорошее.

Т е н ь: Поверь мне, тех людей, которых ты имеешь в виду можно измерить каплей в море. Так от чего же не попробовать создать такой мир? Как был? Где нет Смерти? Но и нет дележки, войны и лицемерия.

Х и м и к: Ты прав, Тень, об этом стоит подумать. Я только одного не понимаю: почему Аскольд не сказал об этом Акийскому Фениксу? Или мне?

Т е н ь: Аскольд видел тысячи людей. И тысячи проводников душ. Вы лишь винтики в войне. И лишь пепел этого противостояния. Он пришёл в мир с целью. И в последнем бою пытался открыть истину. Думаю, он передумал сказать только потому, что чувствовал, что суждено это сделать не ему. А может кому-то другому? Щёлкни пальцами, человек, нам пора.

В тёмном-темном море, на острове, что одиноко таяет в безжизненной стоячей чёрной воде Х и м и к  и  Т е н ь появляются  в  лодке. Управляет ей в тёмном плаще, человек, приличной для грани смерти внешности - Х а р о н. В руках он крепко держит вёсла. И хотя вовсе нет ветра, он то и дело держится за карму. Ни одной волны, ни одного всплеска. Ни рыбы, ни живности. Лишь гладь воды в бесшумной пустоте; под вечном закатом и в холодном безветрии.

Х а р о н: Я чувствую человеческую неупокоенную душу, неуспокоенные души должны быть со своим проводником.

Х а р о н встал, рослый и большой. Из под плаща появился его хвост. А из копюшона- рогатая харя.

Х и м и к: Я и есть проводник, Харон, ты должен мне помочь.

Он же обращает свой хвост против Х и м и к а. Завязывается небольшая битва с уклонением от ударов. Х и м и к щёлкает пальцами, между них возникает искра и чёрный дым скрывает его в лодке. Последнее, что видит Х а р о н смертельный блестящий взгляд. Он застывает с поднятым хвостом.

Х а р о н: Человек, как ты смог подчинить  силу скакуна Смерти?

Х и м и к: Харон, ты должен меня выслушать. Я, жнец Милеи.

Х и м и к кратко рассказывает ему о том, что произошло.

Х а р о н: То, что ты говоришь, человек невозможно. Но я почему-то тебе верю. Я давно не заявлял этого: но мир странно спокоен. А уж поверьте мне, я знаю, что есть спокойствие. Спокойствие - есть смерть. Приготовь запястье, человек.

Душа Х а р о н а заблескивает, превращается в жёлтый дым и браслетом оседает на  руке Химика.

Х и м и к чувствует как трясётся лодка под его ногами, как поднимаются вечные волны. И вот вслед за пеной: могущественный спрут, с щупальцами и чёрным-черным покрывалом древних водорослей. Лодку разносит в щепке; Х и м и к оставается на одном бревне; слабый, мелкий пред морским чудищем.

Т е н ь: Щёлкни пальцами, человек! Сейчас будет волна.

К с и д и т (за сценой): Мы как будто бросаем курить никотин! Аоуауа

Б о м ж у т о (за сценой): По привычке дымим, но уже не хотим. Аоуауа.

К с и д и т (за сценой): Любовь была, горела как спичка.

Б о м ж у т о (за сценой): Но пламя погасло, осталась привычка.

К с и д и т (за сценой): Нам нужно жить!

А в т о р: Вы совсем что ли охренели? Посередине части?

Б о м ж у т о (за сценой): Ладно, ладно, шеф! Усе! Усе!

Тень скачет быстрее ветра. Щупальца бомбят по волнам, разметая черно-зелёный след кошмара по пустынному морю. Х и м и к видит сквозь глаза кошмара всю мощь древних чудищ, их клыки и множество глаз, острые как зубы дракона - колья и блестящую чешую.

Т е н ь:  Не дай страху сковать тебя, человек. Только смелость позволит говорить тебе с Левиафанами.

Кошмар подскакивает на водяной волне; в серо-зеленом дыме. Х и м и к щёлкает пальцами; и вот он долгожданный прыжок с клинком смертельных скакунов. Х и м и а вонзает его точно в глаз. Чудище ревет. А Х и м и к щёлкает пальцами вновь. На щупальцах великого чудища появиляются селитровые цепи. Душа древнего чудища искрит чёрным, смертельно нефтяным цветом. И  Х и м и к чувствует как мудрость и сила великого древнего чудища протекает по его чёрным венам.

Т е н ь: Ты справился, человек.

Х и м и к медленно опускается на воду. За ним Тень.

Х и м и к: Как когда-то всадник апокалипсиса Смерть, теперь и я стану ловцом душ. Осталось дело за малым: найти темного Бога и восстановить печать Смерти.

Х и м и к поднимает руки вверх; пальцы его щёлкают. И из пучины вод стали подниматься древние чудища; с дикими ревами и смертельными волнами от щупалец.

Т е н ь (сквозь шум поднимающихся Левиафанов): Неужели, человек, ты способен испепелить с таким трудом сохранённый этот мир. Только представь: если ты победишь самого Високосного! Если... все исчезнет. Люди, жнецы, ангелы, демоны. И только пустота будет править этим миром. За что ты тогда боролся?

Х и м и к: Что ж, Тень. Если судьба этого мира быть разрушенным. Да будет так.

Т е н ь: Что ж ты твёрд.

Х и м и к: Я в прошлом издеватель и тварь. Я совершил столько злого и противоправного, что по мне плачет лишь небытие.

Т е н ь: Как знаешь, человек.  Я лишь кошмар из Чистилища. Мне чуждо человеческое. Особенно, эти ваши чувства и мораль.

Х и м и к  и  Т е н ь  немного проходят в молчании.

Т е н ь: Я не могу понять тебя, человек. Почему мы свернули с дороги на Норейские пустоты?

Х и м и к: Я подумал о том, что нам нужны союзники.

Т е н ь: Разве нам не нужны души? Чем больше ты поглотишь душ, тем выше твоя мощь, человек. Помни, что Анубис и Нору - повелители мертвых. Сил Чистилища и древних чудищ не хватит, чтобы покорить его.

Показались те предгорья и древа, что отделяют Чистилище от врат Эдема. Т е н ь и Х и м и к переступают через кристальную реку.

Х и м и к: В Эдеме мне нужен кое-кто.

Т е н ь: И кто же?

Х и м и к: Иваиэль.

Т е н ь  фыркает, таким образом выражая своё недовольство. Впервые выступает его чёрная огневая складку  у бровей, что венчает пустые глаза.

Т е н ь: Ты ведь не в серьез, человек? Ведь это проклятый ангел, жнец! Ты помнишь, что однажды он станет предателем. Разве не боишься ты того, что может быть? Раскрой ты ему всю правду.

Х и м и к: Мне хочется верить, что он понимает проблему пространства и времени. Доверься мне, он станет нам крепким союзником.

Т е н ь: Ты играешь в опасную игру, человек. Нас не пустят ни на шаг за врата. Наши души темны, как темно мое Чистилище. Я понимаю, у тебя есть план?

Х и м и к: Он прост до ужаса.

Х и м и к  и  Т е н ь  аккурат у врат Эдема. Несколько ангелов о чем-то говорят на своём под щебет птиц и звон посеребренного грибного дождя. Т е н ь  отворачивается от Х и м и к а; фыркает. Аромат цветов вызывает у него насморк; и он с гневом нафыркивает огненные языки позади Х и м и к а. Как только они пересекают поляну, Х и м и к улыбается. Т е н ь бурчит все больше и больше: дело в том, что на него уставились тысячи его ненавидящих глаз обитавших здесь единорогов.

Т е н ь: Ходят тут с радугой на заднице, терпеть не могу этих рогатых коней.

Х и м и к: Я думал все кони живут в мире.

Т е н ь: О нет! Единороги ещё терпимы. Я однажды был здесь летом. В Кристальные степи прилетают гнездиться пегасы. Так эти ещё и испражниться на голову могут.

Х и м и к: А как же ваш знаменитый кошмарный взгляд?

Т е н ь: Я не хотел бы говорить о строении кишечника пегасов. Скажу лишь об их поразительной точности. И вообще это древняя борьба: ангелы ненавидят демонов, кошмары единорогов, драконы зергов.

      Перед ними показываются врата Эдема с вечным стражником около них. Т е н ь всем своим видом выражает презрение и вкапывается на месте.

Т е н ь: Ты - как знаешь, всадник смерти. А я ни на шаг не подойду к светлым птицам. У меня на добро и милосердие аллергия. Вдруг у меня случится кошмарит?

Х и м и к: Что ж, придётся пересилить себя. Кошмарная сила мне понадобится.

Х и м и к (в мыслях): В прошлый раз, когда я столкнулся с Иваиэлем, он истребил всех жнецей грани смерти без зазрения совести. И убил бы ещё тысячи, если бы не помощь Анубиса и Нору, с толпами нежити. Мало того, сам великий Феникс чуть было не погиб от его руки. Идея была опасной и возможно последней затеей. Но душа проклятого ангела нужна была и мне, и всему миру. Кто, если не я, последний Норейский жнец, способен исправить все, что натворил сам. Я знаю: битву с самим Високосным не выиграть мне одному, а возможно и не выиграть вовсе. Я, жнец не по званию, но по предназначению, великий владыка серных пустот Нореи, повелитель чёрного Бога Анубиса и костяного дракона Нору должен закончить начатое всадником апокалипсиса.

Х и м и к: Скажи, Тень, а кошмары боятся чего-то в мире?

Т е н ь: А разве может сам страх боятся? Хотя, если разобраться... Нет, думаю нет. А чего боится человек?  Как ты думаешь, он бы испугался моего взгляда.

Х и м и к: Пожалуй. Мы всего боимся. Смерти, начальников. Есть люди, которые своего отражения в зеркале боятся.

Т е н ь: Начальник? А кто это?

Х и м и к: Мужик, которым нами управляет. Что-то вроде королей, только в своей маленькой вселенной.

Т е н ь: Как я? А он может использовать кошмарные когти, как я? Это королевские когти, достались мне от отца.

Х и м и к: Нет, у него кроме лысины ничего обычно нет.

Т е н ь: А лысина это оружие страшнее, чем мой кошмарный взгляд?

Х и м и к: Скорее смертоноснее. Если ещё толстый и нудный, то можно умереть со смеху.

Т е н ь: Страшный у Вас мир.

Х и м и к (в мыслях): Я помню эти развалины зелёных и лазурных кристаллов. Птиц, покрытых золотом и бриллиантовым мехом; вечный свет из ворот белого мрамора. Мне помнился и золотой замок, который однажды стал кладбищем всех вестников смерти. Я вспоминал убитого Эмита и павшую Артемида; Акийского жнеца с мечом в животе. Тысячу сошедших с ума ангелов и чёрного Иваиила.

Х и м и к (Тени): Что ж, Тень, мы на месте. Так выглядит золотой ручей ангелов. А вот и их главная крепость за горами. В прошлом в этом месте погибли все ловцы душ до единого, кроме меня и Акийского жнеца.

        Только ангелы завидев героев, подступающих к вратам; ножны их треснули; а серафимы оказались в руках.

А н г е л: Стой, жнец! Эдем - не место для отродий Чистилища и неупокоенных человеческих душ. Стойте или мы уничтожим Вас.

Х и м и к: Остыньте ребята! Мы за сигаретами и уйдём.

А н г е л: Зачем?  За какими сигаретами?

Х и м и к: Кэмел.

         Взгляд кошмара поглощает свящённых птиц и их крылья распластываются на кристальных оврагах в парализованных судорогами трясках. Х и м и к  и  Т е н ь пробираются к вратам. Могущественные, золотые с проблесками чистого воздуха и Священного Света, исходящего от ангелов и душ, населявших это место.  Верхом на Т е н и  Х и м и к  пересекает ров и оказывается в ангельском предгорье. На их скромный поход слетается львиная часть жителей Священного места. А н г е л  в полной экипировке и доспехах встречает их  с быстро собранным войском

А н г е л: Отродия Чистилища, вы нарушили правила. Я даю вам ровно секунду. И уходите. Или я испепеляю вас на месте.

Х и м и к (холодно). Мне нужен Иваэль. И я уйду.

       Т е н ь  ходит вокруг Х и м и к а кругами, надеясь не  быть испепелённым. Он готовится использовать свой взгляд. Свет ослепляет Х и м и к а  и Тень. Они переносят невыносимую боль во всем тебе. Т е н ь  без памяти падает на кристальный пол. Т е н ь  и  Х и м и к сгорают в пламени.

Х и м и к (кричит): Иваиэль!!!!

Х и м и к видит как его рука освобождается от огня. И в а и э л ь  с чёрными крыльями стоит у его ног. Окрававленный клинок вонзается у Х и м и к а перед подбородком.

И в а и э л ь: Меня зовут Иваиэль. Ты искал меня,  человек.

Х и м и к (тяжело дыша): Искал.

И в а э л ь: Тогда нам по пути, человек. Или лучше звать тебя - повелитель Нору?

И в а и э л ь протягивает Х и м и ку чёрную, как уголь руку с окровавленным зелёным серафимом.

_______________________________________

На сцене ночь. А в т о р тихо сопит на подушке. Рядом, положив, на его живот голову, спит костяной дракон. Тут же их сон сторожит шакал. Двух собутыльников простыл след. К с и д и т сначала прикидывается спящим, а потом тихонько встаёт.

К с и д и т: Наконец-то заснул этот Хренов реформатор. И мы можем, наконец повествовать, как и положено книгам. Но на всякий случай проверим. Эй, Автор! Автор! Спит! А знаешь как быстро обнаружить твою бывшую? Она все ещё стирает обычным порошком. Не, спит. Перейдём к повествованию.


Глава 9: Осколок кинжала

          Гоша. Что творилось теперь в его голове? Мешались голоса умерших, образы мифических существ и фантомы странных мест. Он стоя на крыше, кажется, снова пережил чью-то жизнь? Или она была его собственная. Все настаивало на том, что события эти случились с ним наверняка: как он врезался в столб, попал в невиданный мир. Да что там! Он был готов поклясться, что он касался до перьев легендарной птицы Феникс. А сам он - сам он был нечтом с силой и интеллектом, превышающим обычного человека.

- Властитель Нору и Анубиса, жнец Великий серных пустот Милеи, владыка темного некрополиона и некромантов Гогеи, - повторял он про себя сухими губами.

       Его трясло от холода; а все до боли казалось теперь реальным. Великие чудища Левиафаны, падшие ангелы, полчища ледяных птиц, скелеты и зомби. А с насмешкой вокруг бубнило - что-то философское, смешанное с совершенно идиотскими шутками, которые он никогда бы себе не позволил.

«Жнец, по прозванию, но не по предназначению, Великий Акийский властитель души Феникс, властитель грани смерти и провожатый душ. Великий царь ледяных птиц Гогеи, Ксидит» - ездило ему по ушам, как рейкою или пилой по металлу.

       Галлюцинации были настолько живыми, что теперь он держал за руку то казнённого преступника, то наркомана, то проститутку, то погибшего в автокатастрофе принца. И все они синхронно изливали ему душу. Как он дошёл до этого? Как потерял разум? Ведь он пробовал рассказывать жене, пробовал рассказывать брату, детям. А что дальше? Он не пошёл к психиатру. Шизофрения, так выглядит ее приступ. Зачем он никуда не ходил?
      Незаметно для Гоши на город опустилась ночь. Он смотрел на экран телефона, где значился один непринятый звонок от «Жены» и парочка от начальства. Он посмотрел вперёд перед собой и с какой-то твёрдой уверенностью начал:

- Семь великих всадников конца у мира: Боль (Он разодрал руку в кровь), Разрушенье (Он выпинул мусорку с крыши), Разоренье (Он сорвал с ближайших стен все плакаты и выдернул фонари), Чума (Он отдышался, успокоился), я схожу с ума, помогите мне! Помогите! Крах! Мой крах, нет! Это всадник, тоже всадник. Тлен.... (Он упал на колени), Смерть... А что если? Что если это правда? Что если смерть, которую я видел - это и есть моя настоящая жизнь! (Он вступил на самый край крыши).

            Его немного помотало. Он водрузил копюшон на себя. Встал на самый край крыши.

- Что, если я и есть смерть? - с этими словами, он раскрыл руки самолетом. И сделал прыжок.

       Минута. И он исчез. И появился снова, с адской болью в позвоночнике и криком. Первое что он услышал - скольжение чего-то и следы дабстепа в чьих-то наушниках. А затем скрежет клинка, шипение и звук пронзания. Чтобы ненадолго оставить Гошу, пожалуй, следует описать произошедшее. Скользивший - никто иной, как пятнадцатилетний школьник, который подскочил с поворота здания на кроссовках. Он не увидел, лежащего в луже крови, Гошу, но будто обнаружил что-то другое. Тут же сбросил с себя портфель; быстро натянул на себя перчатку, обременённую странным металлом. А затем хлестким движением вытащил из портфеля холодное оружие с отколотой половиной клинка.  Присев и осмотревшись, он сделав выпад - выбил странных тварей из пустоты, похожих на что-то змеиное или птичье. И далее -  изо рта оных появились длинные языки, что со слизью продвигались между шестью рядов зубов. А далее наш пацан мог созерцать  - несформированные крылья, как у летучих мышей; маленькие, но когтистые лапки и гадюшную окраску, а также пасть из присосок и 300 зубов.

-  У нас все готово? - теперь кричал наш  неприметный пятнадцатилетний мальчуган в чёрном найковском спортивном костюме, у которого за спиной как у настоящего воина - портфель стиля хаки и клинок.

         Вдруг появившись, пацану кивнул его напарник и в руках его появился брошенный метательный нож.

- Что смотришь, падла? - это он крикнул появившейся твари - Чистый литий под оксидом. А знаешь, что сейчас я сделаю? Думай, думай.

- Нападут, инфа 100, Математик! - рядом уже помещался такой же школотрон, вооруженный странным свитком в отстойном продроченном до дыр свитере.

- Вижу! Вижу, Гога!

        Когда создание приблизилось к Математику, он с силой вонзил литиевый нож ему в глотку; пена с зелёной кровью оросила асфальт и первое существо плюхнулось у его ног. А второе только озлобилось. И  вступило в бой. Когти существа мальчишка встретил выросшей перед тварью перчаткой с осколком кинжала. Он с силой и особой жестокостью вонзил кинжал в живот противнику, а другою рукой выдрал из него позвоночник, а затем вонзил в ее голову литиевый нож. Странная штука же пала и вы могли наблюдать обычного парня с чудовищным жестоким взглядом. Кровеносные сосуды его пульсировали. Он тяжело сжал кулак с кинжалом. С болью и страданиями.

- Дай мне, дай мне скорее каломель!

       Напарник не задумываясь, открыл мальчишке рот и пропихнул ему красную капсулу; после чего тот выкинул на асфальт кинжал. Ему ещё понадобилась минута, чтобы прийти в себя; а позже школота принялась исследовать останки.

- Это не Ламассу. - слышал Гоша через пелену шума в ушах - Лярва. Держи реакцию растворения в воде, чучело. У вас там на вашем Грозовом перевале что? Химию не преподают? А ещё были?

- Если были, ушли сволочи.

- Жаль.

- Никак не привыкну к тому, что у тебя из жопы вырастает веретено, когда ты берешь эту штучку в руку. А у тебя не регулируется, чтобы хотя бы не был таким маньяком?

- Да, это же как микроволновка работает. Нам пора валить, забирай труп лярвы с собой. И идём.

        Гоша стал невольным свидетелем и следующего. Ибриса появилась без сюрпризов и совсем уж ожидаемо для ребят. Они даже помахали ей когтистой лапкой убитой лярвы.

- Думала, я не узнаю тебя в плаще. - приветливо улыбнулся мальчуган, упаковывая осколок клинка в портфель - Посмотрела хотя б на улицы, кто в наше время носит плащи. Купила бы парку что ли.

- Скажи мне, почему ты не слушаешь меня? Разве не просила я тебя не использовать кинжал.

- Вот ты знала, что: «Если женщина у бассейна боится намочить волосы, чтобы не испортить прическу, – бегите прочь. Если она с хохотом прыгает в воду – прыгайте следом.» Я в том плане? Что я тебе парень что ли? Ходишь тут в плаще, бугоришь.

        Математик  бросил портфель за спину, закурил сигарету и похлопал Ибрису по плечу. Он заверил Ибрису, что больше не будет. Конечно же, наврал.

- Ибриса, скажи мне, если человек должен быть смертен... И впереди - ну там - его должно ждать ещё что-то. Ну то бишь, душа бессмертна, тело тленно. То... Я хотел тебя спросить: а в чем смысл жизни?

- А почему так красивы огни города? Это ведь всего лишь лампочки сожженные под случайность. Не используй кинжал! Никогда! По крайней мере без меня.

- Ты пришла с поручением?

- Наставник позвал меня, потому как мы обнаружили портал здесь,  на севере нашего города. Души перемещаются сюда с пределов полей Иалу. Может,  это наш шанс найти Грань Смерти.

- Может, опять одиночные призраки, от которых не добьёшься ничего, кроме воя.

        В это время Гога многозначительно кивал. При этом невольно его беспокоил лежащий здесь без дела мужик в луже крови. А указать на него как-то было странно. Вроде бы прерывать разговор, а вроде и надо.

- По нашим данным, ты будешь иметь дело с ламассу. Но не используй кинжал!

- Это что как в шестых героях?  А, ну да, мы же за Некрополис. Вся жизнь - Некрополис, а я в ней Каспар.

        Наконец, Математик понял, что его напарнику откровенно скучно слушать их высокопарные речи; и он виляет то туда, то обратно. Именно поэтому он начал его подтыркивать к себе, шепча: «Гога, Гога, б…ля»

- Ламассу опасны. Они живут стаями. Там, где ты найдёшь одного, обитает целая стая.

- Болтология. Какие средства против неё эффективны? Что ест? Где пасётся?

- Не относись к ним, как к простой задаче. Ещё ни один человек не смог победить Ламассу. Их дух нельзя убить, лишь только запечатать. Наставник работает над заклинанием, а пока пробуй их обнаружить. Кинжал! Ведь он начал влиять на тебя?!

- Прямо как онанизм, - вставил злостно Гога. Математик же отрицательно кивал.

- Прошу, не используй его. Твоя плоть ещё не готова. Ты способный малый. У тебя хватило смелости противостоять и демону Правды, и жнецу вечного пламени Феникса, но наш повелитель - это бессмертное время, бессмертное сознание. Его, как и Ламассу не возможно убить.

      Математик будто устал от нравоучений. И начал смело, рьяно, грубо.

- Скажи мне, Ибриса, что означала последняя симуляция? Я видел смерти Иваэля.

-  Не доверяй своим глазам. - уклончиво ответила та - И ещё: помни, ламассу принимают твой внутренний облик, если только почуют ноту страха.

    Гнев, наконец, забрал своё. И Математик не на шутку истерил.

- Не делай, нельзя, невозможно. Да что у вас на Грани за слова.

- Мне пора. Я прошу, помни. Пока мы не соберём все четыре  печати….

- Да, да, да. Иди, Ибриса. Оставь меня в покое.

       Ибриса испарилась: также ожидаемо, как и появилась. Математик с грустью открыл для себя Гошу, который широко раскрыл глаза и смотрел прямо на пацанов.

- Это сон - говорил ему Гога, - вы просто съели просроченный БигМак.

Глава 10: Математик

Так и протекали будни Математика: от лярвы, до вампира, от демона до сущности; всех он убивал или запечатывал. Однако, больше чем развеянные в пыль призраки, его беспокоило состояние его дел. Иваэль, предсказывавший бессмертие оказался чертовски прав. Его зубы от злости  сейчас скрежетали. В ту ночь он не смог справиться с вестниками Смерти. Хотя готовился к этому всю свою жизнь. Поганый огненный и ледяной жнецы оказались умнее и проворнее его. Если бы Иваэль тогда помог ему. Но он оставил его.

«Жнец, ты синий! Значит ты помыт химией. Шутники хреновы. А мужики с базуками - они базучники или базометы. Вот говнари.  У них что школа там дебильных шуток?»

       С другой стороны, каково ему - простому ребёнку - бороться  с великими Богами. Ледяной и огненной птицей. Повезло, что только селезенку разорвало. И ничего не значит, что он смог победить П12А с его кристальными штучками. Нет, там помогли компьютерные технологии и талант к циферкам и вычислениям.

«А этот засранец, Ксинема? Какой он предотвратитель апокалипсиса? Дослушал бы меня до конца; и не было бы того, что сейчас творится на улице. Я прошёл всего лишь от магазина до школы. А там один мужик другому из дробыша в задницу стрелял ради развлечения. Нет, это кусок демонского дерьма послушал пару вестников Смерти.»

     С поражением Математик потерял свой великий шанс не только поквитаться с самой смертью, но и вернуть к жизни своих родителей. Надежда на его детскую мечту утратила всякую основу с поражением Иваэля. А что он делает теперь? Подчиняется жнецу, злейшему своему врагу. И почему?

«Здравствуйте, я Ибриса, жнец бла… бла… Вас же затрахал апокалипсис? Мы тут хотим открыть портал, который заперли мои долбучие коллеги. А где мои коллеги? О, они сейчас заперты в пустоте. Или сдохли. Кто его знает. А вы ведь тут вроде с нечистью боритесь? Не вы случайно разрушили задницу кристальному войску? А Ксинему знаете? Рогатый такой пидор с перчаткой. Вот вам его кинжал, он ключ к порталу. Только не пользуйтесь им, иначе станете таким же рогатым презервативом.»

         Математик уже помещался перед какой-то ночной рыгаловкой, где по его расчетам могли обитать ламассу. Интересно, что книжки считают ламассу духами охранителями простого люда. На деле древние божества, переехавшие на ПМЖ в мир человека, совсем изменились. Это у них похоже как пуститься во все тяжкие у учителя химии. Будто вкусив всю злобу и насилие в этом мире, они стали питаться тем, что вселяли доселе в человека - внутреннюю энергию его духа. Теперь же ламассу были грозными противниками, уничтожающие саму внутреннюю силу человека. Средство обещал разработать мифический наставник, которого так богопочтит Ибриса. Однако, Математик, знал: мир рушится, время стало хоть и жидким, неподвижным, но ценным ресурсом. Опаздывай он, менять уже будет нечего.
         
«Ламассу. Сто процентов найду мотиваторов и поглотителей силы духа человека в блювалке. Где ещё им обитать. Только вот почитаю про них. Вдруг удастся найти немного про их слабости» - с этим словами Математик плюхнулся на пол, и тут же вскочил. Что-то впилось ему в ладонь. Когда ему хватило смелости изучить ладонь, Математик тяжело выдохнул. Это был коготь, пробивший ладонь; с рисунком венами чёрного знака демона истины на запястье.

«Это что ещё за хрень? Я использовал кинжал лишь трижды, а он уже проникает так глубоко. Ведь о чем я говорю, я расправился с лярвами, как настоящий маньяк. А мог просто запечатать их в свитке»

        Он вытащил бойко из кармана смартфон, долистал до «И». «Ибриса». Подумал с минуту и вложил телефон снова на своё место, передумав беспокоить жнеца.

«Она не поможет. А если узнаёт, поставит на меня какую-нибудь сдерживающую магию. Интересно, как это рогатый мудак справлялся с силою кинжала. А ведь у меня даже половины нет. Хотя о чем я говорил, я с сосисок то дрищу. Что уж там кинжал. Хорошо надо бы набрать хотя бы Гогу»

      Долгое время в трубке гудки. Через некоторое время все-таки вызов принимается.

Г о г а: Скажи мне, ты как так угадываешь время? Когда мне звонить не надо? Если не спиться, выпей атаракс. Тебе доктор прописал между прочим.

М а т е м а т и к: Я думал ты без лишнего нытья пойдёшь со мной ловить ламассу. Я тут в двух кварталах.

Г о г а: Ты, может, не помнишь, но я тут вожусь с мужиком, который считает себя сдохнувшим Норейским жнецом. Нет? А ну да? Куда Вам до нас простых людей. Позови Ибрису на романтический вечер. Подруга все-таки. Да, любитель ловцов душ?

М а т е м а т и к: Какой противный! У нас только один знает латинские заклинания печатей. Мое дело применять грубую интеллектуальную силу. И что же твой новый друг рассказывает?

Г о г а: Обычное дело: слышит мертвые голоса, что жнец по призванию, но не по происхождению.

М а т е м а т и к: А шутки шутит?

Г о г а: Про что? Про химию или базуку? Или про геополитику? Нет, какой-то серьезный.

М а т е м а т и к: Каломель на нем проверь.

Г о г а: Вот сам, приезжай и проверь. Она у тебя вообще-то. Взял бы Ибрису и приехали бы ко мне. Ладно, хватит болтать. Скора Лола приедет, а мне этого дурака надо деть куда-нибудь… Перезвоню…

Разговор обрывается и слышны короткие гудки.

«Что ж, кинжал, так кинжал» -с этим словами Математик вкладывает его в руку; запястье его сжимается в экстазе; он улыбается и вооруженный, твёрдой и уверенной походкой продвигается к ночному стрип-клубу.  В правое ухо он быстро вставляет наушник. И с первыми нотами дабстепа выбивает дверь ногой.

_______________________________________

      В это время Гога с особой точностью швыряет пустую банку из под энергетика в урну. Затем аккуратно садится за стол, где уже помещался целехонький перевязанный Гоша.

- А вы, значит, профессор химии? - Гога наблюдает за ним; Гоше в новинку видеть такое странное место.

      Он замечает здесь коллекцию разных оберегов, чучел животных, минералы разных форм и кучу кучу старых книг. Все это разбавлено вещами, носками и банками энергетика. В особой тёмной банке - как украшение очень большой кристальный камень, который блестит даже в полутьме.

- Кто вы такие? - Гоша набрался смелости, и сквозь дрожащий кадык выплеснул вопрос.

- Мы? Меня зовут Гога, а моего противного друга - Андрей, хотя он больше любит, когда его зовут Математик. Но можно ещё его звать П12А. Тогда у него обязательно после этого взорвется пердак. Мы своего рода - охотники на нечисть. Ну, вы про таких сериалы смотрите. Винчестеры там, Дневники Вампиров. Только мы на маршрутке таскаемся, а не на Шевроле. Так вот, там на перекрёстке на вас напали лярвы. У них очень частая жертва - несчастные в браке рогоносцы. Ой, простите.

      Гога даже рукой помахал и покрылся краснотой от стыда: подумал, что обидел Гошу. Но тот будто с ним был абсолютно согласен.

- И вы мне верите? - боязливо спросил тот.

- Ещё бы, вы будто всю жизнь были Норейским засранцем. Уж поверьте, сколько он нам крови выпил. Одно, пожалуй, отличие. Где-то потерялись шуточки про педиков, вейперов и гомосеков. А уж поверьте, долбучие вестники Смерти не упустят отпустить этакое дебильное.

      Гоша указал пальцем на стакан воды, Гога положительно кивнул. Собеседник же выпил ее залпом. Гога же уже знал, что сейчас польётся речь.

- Я всю жизнь считал себя шизофреником; да, черт с ним, меня все считали. Я думал голоса в моей голове - это мне вложено. Жена и брат…

- Прошу Вас прекратить болтать известные вещи. Это ежу понятно, что никто не поверит Вам. Это тоже самое, если бы я сказал своей училке, что не учил географию из-за того, что мочил ночью гуля. Право, никто и никогда не поверит. Все же этому есть логичное объяснение. Вашему недугу. Если коротко: каждые две тысячи лет в этот мир приходит апокалипсис. Так когда-то почили динозавры, трилобиты там всякие. Иваэль должен был помочь нам предотвратить падение мира. Но жнецы влезли в это мироздание, как самотык без вазелина. Открыли портал между миром человека и Гранью Смерти. Когда погиб Иваэль, более не было шансов сдержать великую мощь всадников конца у мира. И поверьте, лучше бы они стёрли его, чтобы создать новый. Но в насмешку себе эти чертовы вестники Смерти второй раз уничтожили этот мир, изменив ветку пространства и времени.  Их тезис о том, что когда перестанет существовать смерть, перестанут быть проблемы у мира оказывается пустым. Теперь мир сер, бессмыслен и жесток. А вы одна из жертв этого мира. Вы тот самый след апокалипсиса, его фантом. То есть, по всей видимости, вы тот человек, который в правильной ветке континуума должен был стать Норейским жнецом. Да, что говорить, эти гандоны в плащах уничтожили то, что тысячелетиями сдерживало этот мир в балансе - время, пространство, смерть. И теперь нашей задачей стоит восстановить этот баланс. Надеюсь, вы в теме.

         Гога протянул Гоше руку.

- Я вам помогу, - он скрепил в ответ рукопожатием.


Акт 2:  И появляется злодей.

Действие 1: Т е х н и к а  п о д м е н ы  д р у г а на  ж о п о л и з а  и л и  т р и   с т о л п а  В е л и к о й  Т а д ж и к с к о й   И м п е р и и  и л и  к о г д а  о н и  д у м а л и , ч т о  у п а д у т,  н о  о к е я н а м и  с т а л и.

А в т о р  и  К с и д и т уже на сцене. К с и д и т дочитывает последнее слово, а А в т о р уже стоит позади и со сложенными руками топает нервно ногой. Дракон и шакал ещё спят громко сопя; иногда костяной дракон изрыгает небольшое зелёное пламя.

А в т о р: Читаешь, значит, опять сценарий без меня?

Появляется Б о м ж у т о  и С о с а с к е, в руках у них нераспакованная чекушка боярышника, они долго о чем-то спорят на японском. К с и д и т  приветствует их и кивает.

К с и д и т: Смотри-ка, не прошло и года, вошли в режим ссанина.

Б о м ж у т о: Я в 90-ых женщину себе нашёл, любит меня до безумия. И грудь замечательная. Видишь женщину с хорошей грудью и любит тебя, которая - бери.

С о с а с к е: А я - какое-то бревно. Видишь бревно, не бери. Брёвна они это, любить не умеют.

Б о м ж у т о: Как жизненно, брат.

С о с а с к е: Ты меня понимаешь, брат.

А в т о р: Не скорее всего в режиме мудреца. Только не пойму: Че они с ширинками растегнутыми ходят.

К с и д и т: Это у них ширинган активирован.

А в т о р: А… ну ладно. Так о чем это мы?

К с и д и т: Ты вроде там за пьесу опять топить хотел? Ну так давай.

А в т о р: Что-то сегодня нет настроения. Хочется включить Лободу или Коку (1) в наушниках и просто отдыхать от всего. Эх… Зачем мы пишем эту книгу? Разве мы Достоевский? (2)

К с и д и т: Мы - Николай II. (3) Конечно нет, мы даже близко не стоим. Но кто сказал, что невозможно пробовать и пробовать.

К с и д и т выходит вперёд к сцене, а А в т о р занимается тем, о чем говорил: надевает наушники, и.т.д.

К с и д и т: Ну что ж? Вы должны понимать: ему грустно, он Автор.

А в т о р (поёт): А може к бису любоф? Все разумею, но я. Опять кохаю тобя. А може к бису любовь? Все добре, ты тремайся. Раздягайся, лягай, раз пришов.

Вместо эпиграфа:

«Я буду всегда с тобой», «Наш диплом котируется во всем мире», «Ты такой милый», «Да он вообще не гадит», «Без тебя невозможно жить», «Да рэп - это самый прогрессивный тип музыки», «Ты самый лучший», «Ипотека - это выход» (с) и другая тысяча скандинавских легенд.

Действующие лица:

Ваш покорный слуга - К с и д и т, царь ледяных птиц (4)

А в т о р (все ещё поёт в наушниках): Твоя пiсенка спiта, колонки мовчат

Я р и к - как возродилась Украина в Гейропе, так и респаунился Ярик бодрым украинским хлопцем здесь в Таджикской Империи

Ф е е р б а х (5) -  вызванный с Грани Смерти жнецами, гениальный философ, автор пьесы о Крахе мира, теперь ещё один немец, который переехал в Таджикистан из-за ошибки в расчетах.

А в т о р (все ещё поёт в наушниках): Я зробила боляче и залишила чат. Чат, чат, чат (1)

Л е н и н (5) - усопший, но не потерявший веру в победу гегемонии пролетариата над бездной капитализма. Однажды обещает поднять сельское хозяйство в Таджикской империи также как поднимал массы на классовую борьбу.

Г е л ь м г о л ь ц (5) - гениальный физик, единственный человек, который понимает, что натворили с пространством и временем жнецы, но в силу определенных обстоятельств не имеет понятия как противодействовать своим писклявым голосом мировому континууму. Никогда не был знаком с Таджиками, но и нестроен сепаратически.

А в т о р (до сих пор поёт в наушниках): Навколо богато добрых девчин.

С м е р т ь - всадник апокалипсиса, которому не повезло оказаться в одной упряжке с вышеуказанными товарищами. Не понимает что происходит, но ему очень интересно, но более того хочется жрать, как не в себя.

К о р о в ы (6) - в новом мире сломались не только пространство и время, но и эволюция. Теперь эти странные создания с несколькими камерами желудка наделены аналитическими способностями. Любят лысеньких.

К с и д и т: И, конечно, великий император Таджикской империи и его подданные.

А в т о р (задолбал петь в наушниках): А я зробила боляче и пишла из чата.

«Чата, чата, чата» - заканчивает К с и д и т.

________________________________________

У Проклятого дворца начинается метеоритный дождь, что разрушает скалы. Камни с плюхом валятся в огненные озёра и вспыхивают, сгорая до тла. На поле боя появляется дым, который скрывает все. Из дыма медленно появляется В и с о к о с н ы й в сопровождении Т е н и, вооруженный клинком. К с и н е м а  (Д е м о н П р а в д ы) до этого затаившийся теперь решается на прямое нападение. Демонский красно-белый кинжал встречается с таким же мечом. Мановением руки В и с о к о с н ы й сбивает К с и н е м у с ног.

В и с о к о с н ы й: Сейчас окутанный пламенем древний дворец, что с незапамятных времён охраняет драконье ложе Милеи, называют Проклятым. Две тысячи лет назад здесь обосновались демоны бездны, облюбовав это место за обилие серы и селитры. Их запах. Да, и сейчас. В этом мире все не идеально; этот дворец, когда-то был тюрьмой для моих размышлений. Я думал о том, что я буду считать добром, а что злом. Здесь я впервые попытался разделить тьму и свет. Я оставил когда-то цветущие эти поля, чтобы воплотить свою мечту в жизнь. Как я ошибался, когда сделал это. Свет оказался гаснущим во тьме, а тьма пропавшей с рассветом. Демоны стали обретать чувство справедливости, а ангелы жестокость. Люди, люди казались мне лучшим творением, но таким глупым, беспомощным, что боль моя была страшна. И я решил создать этот мир заново, без полярностей и разновидностей. Может тогда, он станет идеальным, как грань куба. Почему же вы мешаете мне, дети мои? Разве не должны дети помогать отцу воплотить его мечту в жизнь?

В и с о к о с н ы й берет за горло Д е м о н а  и с т и н ы. Долгое время они смотрят друг другу в глаза. В и с о к о с н ы й сжимает его горло крепче, а К с и н е м а начинает гаснуть на глазах. Т е н ь молчаливо наблюдает за происходящим.

В и с о к о с н ы й: Нет, я теперь понимаю. Вам не прочувствовать  боль отца, когда ему приходится уничтожать лучшее собственное творение. Хуже моих чувств не представить. Прощай, один из моих шедевров.

Но закончить начатое В и с о к о с н о м у не представляется возможным.  Его руку ранят  осколком кинжала. И перед ним появляется М а т е м а т и к, в чёрных очках, и в своей обычной одежде. В и с о к о с н ы й внимательно его изучает. Он аккуратно опускает К с и н е м у и ослабляет хватку.

М а т е м а т и к: Вы вряд ли знаете, кто я такой. Мое имя П12А. Но мне сразу стоит отметить, что Вы не правы, хранитель времени и сознания. Вы сами не понимаете, на что способны ваши творения. И этой битвы не должно было состояться никогда. Мне повезло прожить чужую жизнь, и я счастлив: счастлив, что мог почувствовать и потерю, и любовь. Счастлив, что я могу плакать и смеяться.

В и с о к о с н ы й мановением руки очищает кровь и щёлкает пальцами. Но М а т е м а т и к никуда не исчезает.

М а т е м а т и к: Не работает, правда? Все дело в том, что я не ваше создание, великий хранитель времени и сознания. Вы думаете, ваши дети не на что не способны? Тогда нам придётся вам это доказать. Верните время и пространство на место, мы просим вас очень тактично.

С этими словами М а т е м а т и к отвешивает ему с локтя и они схлестываются с ним в битве: осколок кинжала против меча. В и с о к о с н ы й быстро расправляется с ним, отбрасывая того пощечиной. В это время Э в е р е с т  открывает глаза и наблюдает за битвой. Он не может встать и даже согнуть пальца. Все это время с ним говорит Ф е н и к с внутри него.

Ф е н и к с : Странное чувство, Акиец.

Э в е р е с т: Почему не поглощаешь мою душу, ведь жить мне осталось совсем ничего, а ты бессмертен.

Ф е н и к с: Потому что я за столько тысяч лет, наконец, осознал как ты мне ценен, жнец. Когда мы сжигали и убивали чертовых демонов ради… Как это люди называют?

Э в е р е с т: Это лишь пустые надежды. Мечта, рассыпавшаяся в прах.

Ф е н и к с: Что ж, отныне бессмертие мне более не нужно, Майова. Я хотел бы завершить наш поход с честью человека, а не бессмертного Бога. Что ты скажешь, властитель Феникс? Мы боремся за этот мир? И сдохнем вместе?

Э в е р е с т: Неужели тебе не хочется восстать в новом мире, что теперь создадут без труда?

Ф е н и к с: Я никогда не видел твоих слез, жнец. Но ее смерть… Я хотел бы умереть как в бою с тем, кого теперь уважаю…
Готов ли ты принять последнюю силу Бога Возрождения?

Э в е р е с т: Что ж, жнец дохнет со своим Богом. Какая ирония. И как нетипично для этого мира.

Ф е н и к с: Сейчас немного пожжет Акиец. Соединение душ - болезненный процесс.

В это время В и с о к о с н ы й на фоне проклятого храма.

В и с о к о с н ы й: Что ж, если козырная карта - этот несовершенный механизм, Ксинема. Грустно. Ты хотя бы удивил меня перед смертью. Что ж, за смелость я разрешаю тебе сказать последнее слово этой вселенной. Как только я отправлю тебя в пустоту, не останется смельчаков. Что ж, печальный конец мира, но эпический.

Печать Акийского Феникса, что венчает его лицо,  загорается, он поднимается с новою силой сквозь тучу разлетающегося по пространству пепла. Руки его превращаются в огневые крылья птицы бесконечного возрождения, увенчанные боковыми клинками. Глаза его теперь ярко-алого цвета с венами и артериями, наполненными огнём. Тело его больше похоже на птицечеловека. В и с о к о с н ы й, завидев превращение даже удостаивает его холодным взглядом.  При этом К с и н е м а все ещё в его руках, как мягкая игрушка или зверёк. Стопа же В и с о к о с н о г о безжалостно давит шею М а т е м а т и к а.

В и с о к о с н ы й: Что ж, день предстоит быть интересным. Кровавый Бог возрождения пожертвовал душу своему жнецу, а не наоборот. Это какая-то новая повесть. Жаль только одному не воевать в поле, Феникс.

Ф е н и к с: Я не один, Високосный. Не один.

________________________________________

Я р и к проснулся от чего-то грохнувшегося на него. И впервые за три тысячи лет чувствует боль в животе, такую сильную, которую не чувствовал с момента своей смерти. С ужасом для себя он ощущает, что может открыть глаза, а самое страшное, что у него есть веки. Он нащупывает также лицо, обнаруживает нос, губы, щеки, да и мясо в целом.

К с и д и т: А ты пальцами пощелкай и руку в штаны просунь.

Я р и к (хлопая себя по горячей коже): Де мi, хлопиц? (7)

К с и д и т: Если бы я знал, то бросил бы Вас здесь. Вероятно, мы в хлеву. Если раскроешь свои долбанные украинские очи, то увидишь, что на тебя нагадила буренка.

Я р и к (очищаясь от горячей коровьей лепёшки): Почему я живой?

К с и д и т: Почему я живой, почему я живой. Тоже мне Высоцкий. Ты мне лучше объясни, какого хрена вон там за забором вместе с нами дрыхнет чертов вождь мировой революции?

Я р и к , наконец, разувает больные глаза.

Я р и к: Дэ, и Фэiрбах с ним... Эка житко.. И де мi?

К с и д и т: Я думал об этом несколько часов. Что ты помнишь, батько, на самый последок?

Туман исчезает с глаз Ярика. И теперь он мог оглядеть все, что происходит в пределах его досягаемости. Во-первых, это был и правда хлев с натурально жующими что-то коровами, навозом и сеном. Во-вторых, он был покрыт кожей и мышцами, во рту заплетался язык, а между ногами болталась сосиска. Ошибки быть не могло, он был жив. В третьих, сколько бы он не старался найти К с и д и т а глазами, получалось плохо. Конечно же, куры скакали под ногами, но вот ледяных бройлеров не наблюдалось.

Я р и к: А куде Жнiц?

К с и д и т: Нет, мой драгоценный потребитель сала с шоколадом, это я твой Ксидит.  И я человек. Что странно… Или ты плохо помнишь тот маленький факт, что всадники апокалипсиса разодрали нам задницы?

Я р и к:  Це ж хорошечно, усе нэ птiца.

К с и д и т: Это да... одна только проблема. Где мы и почему все живы?

Л е н и н: Бгатцы, волюшка, волюшка! Гасея!

Ленин высовывает свою лысую голову из стога сена.

К с и д и т: Посмотрите-ка, революция проснулась. Итак, товарищи, раз партком в сборе, может поразмышляем что за оказия с нами произошла?

Г е л ь м г о л ь ц (сверху): Надо быть, идиотом, чтобы не понять, что произошло.

С наседочного жезла спрыгивает мальчишка Г е л ь м г о л ь ц.

К с и д и т: Какого лысого хрена?

Л е н и н (возмущённо): Между пгочим я болею. В чем, пгостите, виноваты лысые? Пготестую.

Я р и к: Цыц, помазiк красной, физик скажет.

Г е л ь м г о л ь ц: Вы сломали пространственный и временной континуум. А он ответил Вам за это. Теперь вы все навечно замурованы живыми в этом мире. По всей видимости ваш план сработал неверно, друзья мои (закладывает руки за пояс и принимается ходить между стоил коров). Итак, что мы имеем. Запертые во времени, два создания с Грани Смерти, два ученых, вы простите, кто? (указывая на Ленина)

Л е н и н: Я - вождь мигового пголетагиата, Владимиг Ильич.

Г е л ь м г о л ь ц: Ну-ну, н-да... Есть план?

Водрузилось долгое молчание, связанное с размышлениями героев о странном, но совершенно закономерном явлении. Ф е е р б а х, доселе молчавший, решил разрядить тишину важным мучившим его вопросом.

Ф е е р б а х: Друзья, в данном случае, мы попали все в странное и бедственное положение. Все же позволю себе вставить небольшой вопрос. Вот в том стойле (указывает на коровник) уже полчаса за нами наблюдает мужчина. И меня мучает вопрос: неужели я его только вижу?

К с и д и т: Хватит под титькой прятаться, ты кто такой?

Человек закашливается и юркает за корову. А потом высовывает голову.

С м е р т ь (шепчет): Я - всадник апокалипсиса, если Вас это немного обрадует. Имя мое Вам известно - Смерть. И я, что для меня печально, жив и смертен.

Вновь водрузилось молчание. К с и д и т  в этой тишине хохочет и приседает на деревянную жердочку. Со страху его лижет бурёнка. Г е л ь м г о л ь ц о чем-то считает в голове. Остальные ждут какого-то определенного решения более высших умов. Думал и Ф е е р б а х.

Ф е е р б а х: Что ж, нам дан второй шанс начать все сначала. Разве это не прекрасно?

С м е р т ь: Какие же вы глупцы. Вы создали себе ловушку. Я предупреждал Вас, говорил об этом Норейскому жнецу. Но вы не послушали меня.

К с и д и т: Так, получившие люлей говорят в последнюю очередь. Вначале выражают мнение гении.

Л е н и н: Тогда вот, что я думаю.

К с и д и т: А вы видите здесь рабочих и крестьянку? О, Високосный, Владимир Ильич, сходите покурите, молочка парного попейте, посмотрите как Вам улыбаются коровки.

К о р о в а: Му?

К с и д и т: Если бы ваши кошмарные задницы не нагрянули на Грань Смерти, мы бы не оказались в хлеву. В неизвестном времени и неизвестном пространстве.

С м е р т ь: Оказались бы, идиоты, мы пришли создать новый мир. Без насилия, без смерти. Без системы.

Л е н и н: Во-во, ггажданин, а вы пагтийный? Нам такие позагез нужны.

Ф е е р б а х: Я думаю наш спор ни о чем, господа, сейчас нужно объединять наши усилия, но отнюдь не воинствовать.

Л е н и н: Объединять это мы всегда.

К о р о в а (кивая): Му-му!

Г е л ь м г о л ь ц: Нужно все разведать.

Итак, дверь из хлева теперь была накануне открытия. Священная миссия была поручена Л е н и н у  и Ф е е р б а х у. Пока...

К о р о в а: На них так смешно смотреть, Зойка.

Д р у г а я  к о р о в а (тряся бубенчиком на шее): И не говори, эти странные пришельцы с пояса Астероидов. Никак не могу привыкнуть к этому порталу. Хорошо, хоть эти молоко не пьют, а то я копыт не наточила.

К о р о в а: А мне вот этот лысенький нравиться. Может ненадолго включим прибор селекции. Я от него что-то телят захотела.

Д р у г а я  к о р о в а: Нет, давай лучше полицию вызовем. Вдруг они извращенцы.

За торжественно открытой дверью вновь следует  немая сцена. Сейчас нельзя было найти не одного из героев нашей сцены, который бы не открыл широко-широко рот. Шаг за шагом они просачиваются в дверной проем лишь бы скрыться из этого психоделического места, где коровы разговаривают с тобой. Только все вышеупомянутые вытесняются из двери, как оказываются на краю обрыва. К с и д и т  смотрит вниз - дна не было видно, только дым и бездна. Невольно подняв глаза вверх, они видят то, чего никогда не ожидали увидеть вдали. Живой мир, кишащий светом, вывесками и домами. Строения возвышаются от бездны до небес. А перемещаются в нем различные существа только на летальных аппаратах. Кругом были понатыканы различные трубы и антенны. Скачут по воздуху кони и гребли с огромными крыльями бабочки. Пролетают звездолеты,  и шумит что-то огромное. Солнца за зданиями не видно.

К с и д и т: Твою мать.

В ту же минуту садится летающий автозак, и с помощью дубинок наших героев загоняют в звездолёт. Далее на сцене в президентуре императора Таджикской Империи.

        Надо сказать, что дворец   И м п е р а т о р а В е л и к о й Т а д ж и к с к о й  И м п е р и и (7) был построен быстро, но без определенного вкуса. Его венчали каланчевые крыши с неровными по уровню балконом и стоками. Выложен он был шлакоблоком и заботливо замазан побелкой. К заднему ходу была прилажена дорога и стоянка звездолета. Эта громадина помещалась на огромной воздушной подушке, которая иной раз пыхтела, если перемещалась хотя бы на сантиметр. В остов дворца было вбито все необходимое для утонченного жизнепровождения жителей этого скромного дворца: киоск с межгалактической шаурмой и люля, прилавочек с орехами, овощами и фруктами, магазинчик с самыми модными кепками FBI и комбинезонами Abibas и Reedok, небольшая овцеферма на 50 голов, выдача регистраций, и если человек хороший - полисов медицинского страхования, лавка по ремонту китайских телефонов, чайхана, голосовой переводчик, а также окно регистрации пребывших из Московской колонии.
    И м п е р а т о р В е л и к о й Т а д ж и к с к о й  И м п е р и и   каждым утром обходил свои владения с горделивой, счастливой улыбкой, с чувством покаяния за свой народ. Он был в каске, символе его великой империи. Сопровождало его два элитных таджика в последних Admlisaх. Его золотой уровень в руках с гордостью за свободную Таджикскую Республику поднимался вверх; так, чтобы простым подданным была видна вся мощь Великой Империи. Между тем, дел у императора было достаточно, помимо, конечно, руководства постройкой новых шашлычных и точек продажи огурцов.  И м п е р а т о р В е л и к о й Т а д ж и к с к о й  И м п е р и и, осмотрев свои владения, многозначительно покивал, а в его глазах отражалась стремительная любовь к каждому живущему на этой планете таджику.

П о д д а н н ы й с о в е т н и к  в е л и к о г о в л а с т и т е л я В е л и к о й Т а д ж и к с к о й  И м п е р и и: Императора, наш войска готовы к ядерной война! Провизий собран, шаурмэ заготовлен.

Надо сказать, что советники прибыли в точное время, даже успели припарковать свои летающие Лады Гранты. И м п е р а т о р В е л и к о й Т а д ж и к с к о й  И м п е р и и тягуче свёл свою единственную бровь, знак единства его империи.

 И м п е р а т о р В е л и к о й Т а д ж и к с к о й  И м п е р и и: Надеюсь, взяли только с курицей?

П о д д а н н ы й с о в е т н и к  в е л и к о г о в л а с т и т е л я В е л и к о й Т а д ж и к с к о й  И м п е р и и: Конешно... мы везде построили по дороге барак, киоске с шаурмэ. И поставил Лада Гранта по периметр.

   В это время со скрипом перед  И м п е р а т о р о м В е л и к о й Т а д ж и к с к о й  И м п е р и и: приземлился звездолёт.  И м п е р а т о р В е л и к о й Т а д ж и к с к о й  И м п е р и и насторожился, в это время не привозили шаурму. Он насупился и принялся по царски ждать, что за звездолёт прилетел. Из звездолета вышли с безумными лицами маленькие таджикские солдаты.  Он протянул улыбку, знак всемирного счастья его империи и каждого таджика в частности.

П о д д а н н ы й с о л д а т в е л и к о г о в л а с т и т е л я В е л и к о й Т а д ж и к с к о й  И м п е р и и: Насяльника предохраниселя!

Они кричали, эти выскочившие из звездолета восточные войны, тут же они забегали вокруг громадного по сравнению с ними императором и его советниками. Они хлопали глазами и что-то между собой трещали по «не нашему». У И м п е р а т о р  а В е л и к о й Т а д ж и к с к о й  И м п е р и и засеменило в глазах. Он прикрикнул на них и остановил одного за голову. От страха, кажется, один в обморок, упал.

П о д д а н н ы й с о л д а т в е л и к о г о в л а с т и т е л я В е л и к о й Т а д ж и к с к о й  И м п е р и и: Желтама кода, желтама кода, русские, русские!

И м п е р а т о р В е л и к о й Т а д ж и к с к о й  И м п е р и и тут же что-то приказал советникам и те исчезли. Из звездолета бодрым шагом в сопровождении К с и д и т а триумфально выходил Л е н и н  со своей братией. Стройным редком с тремя хвостами и гудя колокольчиками за ними, цокая копытами, шли К о р о в ы.

И м п е р а т о р  В е л и к о й Т а д ж и к с к о й  И м п е р и и: Черт меня, подери.

П о д д а н н ы й с о л д а т в е л и к о г о в л а с т и т е л я В е л и к о й Т а д ж и к с к о й  И м п е р и и:  Эвакуаций, эвакуаций!

Они кружили кругом солдаты. Чтобы успокоить надоевшую беготню  И м п е р а т о р В е л и к о й Т а д ж и к с к о й  И м п е р и и снял с ноги свою золотую царскую кеду «Adidanic”, знак силы его империи и каждого таджика в частности,  и засобачил одному в лицо.

К с и д и т меж тем активно вёл полемику с Л е н и н ы м. Тихо, с охреневшим от происходящего лицом семенил за ними хвостиком великий всадник Апокалипсиса С м е р т ь. Тут же аккуратно ступали шаг за шагом, дивясь воздушной подушке и все остальные: Г е л ь м г о л ь ц, Ф е е р б а х и Я р и к.

Я р и к: Яко в Краину попал...

Г е л ь м г о л ь ц: Я так не думаю, дорогой друг, куда же нас занесло? Если у пространственно-временного континуума есть что-то вроде клоаки, то кажется мы здесь. Эй, Смерть, какого пятнадцать минут назад махать мечами, а потом увидеть такое?

К с и д и т  в это самое время переталкивался с Л е н и н ы м.

К с и д и т: Ну, скажи мне, сраный вы социал-демократ? Ну, какого хрена Вам надо было раскрыть свой революционный рот? Братья Таджики, братья Таджики. Кто же знал, что они так бояться русских. Сейчас бы приехали, поговорили с кем-нибудь. Может и поели бы. А так только народ перепугали.

Л е н и н: Вы мне, Ксидит, не погтите будущую гегемонию геволюции!

Л е н и н где-то раздобыл кепку на свою лысую голову.

С м е р т ь: А поесть бы не помещало.

Л е н и н: И скажите мне, покемон революции? Как ваша тяга к животным поможет двигателю революционного прогресса? Вы по кой хрен коров засадили в звездолёт? Они даже молока не дают.

Л е н и н: Вы, Ксидит, дитя, взгащённое на молоке импегиализма! Как вы мне скажите двигать габочие восстания без союзников в незнакомом месте?

К с и д и т: Это же долбанные коровы.

Л е н и н: Попгошу без оскогблений кгестьянского класса.

И м п е р а т о р  В е л и к о й Т а д ж и к с к о й  И м п е р и и со всей мощностью его стана протянул палец вперёд, знак воли его Империи и каждого таджика в частности.

И м п е р а т о р  В е л и к о й Т а д ж и к с к о й  И м п е р и и: Кто вы такие? Почему вы не разводите медведей и не чините балалайки, как полагается рабам русской колонии?

И м п е р а т о р  В е л и к о й Т а д ж и к с к о й  И м п е р и и со вспухнувшей искрой в глазах, знак чувственности его Империи и каждого таджика в частности, ждал ответа от интервентов.

Увидав И м п е р а т о р  В е л и к о й Т а д ж и к с к о й  И м п е р и и, К с и д и т ничего лучшего не мог сказать, как «Добрый день!». Кажется он почувствовал всю мощь И м п е р а т о р  В е л и к о й Т а д ж и к с к о й  И м п е р и и. Многозначительная надпись «Tadjikistan” на его королевской олимпийке заставила К с и д и т а уважать И м п е р а т о р  В е л и к о й Т а д ж и к с к о й  И м п е р и и. Заподозрив опасность узурпации суверенитета свободной его Империи, он быстро с точностью императора набрал номер на своём “Xioma”, дождался пока пройдёт «Погрузка» и откроется «Учебника», набрал номер телефона главного военного министра. И м п е р а т о р  В е л и к о й Т а д ж и к с к о й  И м п е р и и приказал ему тут же быть.

Г е л ь м г о л ь ц: Дорогой, э...  мы не хотели бы выступать агрессором. В данной ситуации мы больше жертва. Вы должны понять, мы потерялись в континууме времени и пространства. Мы Вам не враги, лишь просим помощи.

Чтобы добавить речи больше уважения, Г е л ь м г о л ь ц добавил в конце речи реверанс.

П о д д а н н ы е с о л д а т ы в е л и к о г о в л а с т и т е л я В е л и к о й Т а д ж и к с к о й  И м п е р и и:  Континуума?

Таджики не понимали Г е л ь м г о л ь ц а, потому и переспрашивали друг друга.

П о д д а н н ы й с о л д а т в е л и к о г о в л а с т и т е л я В е л и к о й Т а д ж и к с к о й  И м п е р и и:  Та... это вота когда ты в икрушка на андроид играть. Ну там дают...

П о д д а н н ы й с о л д а т в е л и к о г о в л а с т и т е л я В е л и к о й Т а д ж и к с к о й  И м п е р и и:  Ааа...

И м п е р а т о р  В е л и к о й Т а д ж и к с к о й  И м п е р и и  многозначительно стукнул золотым уровнем (символом власти его народа, и каждого таджика в частности) по воздушной подушке.

И м п е р а т о р  В е л и к о й Т а д ж и к с к о й  И м п е р и и: Русские колонисты, сбежавшие с заготовки медведей должны быть казнены.

Голову всадника апокалипсиса в это время разрывала масса вопросов, среди которых: «Что это за мир с летающими машинами?», «Кто такие таджики и русские?», «Почему эти странные люди решили, что они готовят медведей?», «Почему с ними коровы?» и, наконец, «Где найти поесть?». Ф е е р б а х в глубине души надеялся, что все это глупые выдумки Норейского жнеца, и скоро это все закончится. Л е н и н, не смотря на то, что был виновником их пленениям, думал о возможности мировой революции. А Я р и к попросту шёл за остальными. Казалось, понимал, что происходит один только Г е л ь м г о л ь ц. Но его явно никто не хотел слушать. Скоро их руки сковали строительным скотчем и теперь каждому из них пришло осознание, что теперь они будут заключены в тюрьму. В том мире, о котором и вовсе не имели никакого понятия. Л е н и н грустно наблюдал, как К о р о в обматывают строительным скотчем.

Л е н и н Вот они как, с кгестьянами, импегиалисты!

Примечания:
1 - Мы используем песни лишь в ознакомительных целях, а все права на песни принадлежат их исполнителям. Наш редактор подчеркивает, что он считает до сих пор, что Бог в первый день создал шаурму, сигареты и Лободу. Но в последнее время подчеркивает, что ещё Клаву Коку и Артик и Асти. Вообщем всю шляпу, которую он слушает.
2 - Ни на какого Достоевского наш автор не претендует; единственное, что его роднит с ним это шизофрения и желание зарубить бабку на страницах книги.
3 - Мы не сколько не дискредитируем политику Николая II, но как и в случае с советами считаем, что «Петя мы все просрали», имея ввиду, конечно Столыпина.
4 - и лох. К с и д и т: Ага, думал я примечания не читаю. А в т о р: ещё не видел ни одного идиота, который читает примечания. К с и д и т: А зря, мы здесь шутки шутим. Вот, например, знаешь почему твою бывшую взяли в армию? А в т о р: Ну и почему же? К с и д и т: по двум причинам - во-первых, она похожа на белоснежку из самого лучшего фильма, а во вторых лысая. А в т о р: ну-ну. 
5 - схожесть с историческими личностями в нашей книге также невозможна, как невозможен захват власти масонами и кланом Рокфеллера. К с и д и т: или как помывка твоей бывшей в душе. А в т о р: вошёл в кураж, что делать.
6 - однажды простой риторический вопрос:  чем отличается весёлый молочник от несчастного сломал психику нашему редактору. Поэтому не будем обозначать, почему ему так важно вставить линии коров в повествование.
7 - мы также хотели бы отметить, что не хотим разжигать межнациональную вражду. Мы все друг другу братья. Просто хотели бы обсмеять существующие в нашей жизни явления. К с и д и т: как хламидиоз у твоей бывшей. А в т о р: и хочется, и колется, дорогой Ксидит. Тем более нашей раше же можно.

Д е й с т в и е 2: Мегамаджик

А в т о р все ещё грустит; он, скрестив руки за спиной, задумчиво бродит по сцене. За ним, поникнув головой, ходит хвостиком шакал и дракон. К с и д и т долгое время наблюдает за ним, а потом начинает речь. Б о м ж у т о  и  С о с а с к е  в сторонке пьют за здоровье автора и упокой Ельцина.

К с и д и т: Ты мне вот объясни, что ты надулся, как клещ на попе Ким Кардашьян?

А в т о р: Да, я все думаю. Любовь она, конечно, отстой, но может нельзя так с людьми? Может,  они и не заслужили. Может, это случайность. Или, например, они запутались. И не нужно над ними шутить, а просто понять и простить. И, конечно, отпустить.

К с и д и т: Мы вот тут думали; ты всегда грустишь. Типа вот бывшие, бывшие. Мы тут с пацанами подумали и решили. Норейский и Акийский жнецы, знаю вы готовитесь. Но выйдите, пожалуйста мне помочь.

Выходят Э в е р е с т и Х и м и к, таща за собой котёл и вязанку дров. А в т о р молча наблюдает за ними. К с и д и т тащит А в т о р а за руку, чтобы тот присел. Х и м и к ставит котёл на сцену, Э в е р е с т, загорается и поджигает дрова под котлом. Затем они кланяются вместе зрителю и сообщают, что затевают что-то важное и нужное. Они наполняют котёл зелёной жижей. И под музыку из вунш-пунша начинают танцевать вокруг котла.

Х и м и к: Пусть старо как мир проклятье. Корча, порча, приворот.

Х и м и к  и  Э в е р е с т  вычурно прыгают у котла и сцены.

Э в е р е с т: Практикуем мы к заклятьям современнейший подход.

Х и м и к: Формула двойного зла

Э в е р е с т: Трижды ночь плюс дважды мгла.

В руках ловцов душ появляются два кусочка напопалам наспех распиленного тринадцатого айфона.

Х и м и к: Два кусочка станьте целым.

Ну, конечно, никуда эти кусочки не соединились .

Э в е р е с т: Пламя делай своё дело.

Х и м и к: И Варись!

Э в е р е с т: Варись!

Х и м и к и Э в е р е с т: Вунш-пунш. Вунш-пунш.

Э в е р е с т: Ну что там?

Э в е р е с т начинает помешивать раствор, пока Х и м и к растворяет всякую хрень в нем.

Х и м и к: Так, разговор Онегина и Татьяны; совместные фотки в макдональдсе, подписка на журнал «Отец года», песенки Винтаж, женские трусы, гитара, учебник, седьмой айфон, набор цитаток расставания, томик стихов Цветаевой.

Э в е р е с т: Да ты подготовился, смотрю. Читай заклинание.

Х и м и к:

Никогда не возвращайся, ненавижу я тебя
Пробей в стене башкой дырищу
И постирай свои трусы, долбана вошь
Зачем тогда напился в клубе
Ну нахер, я теперь за ЗОЖ

Э в е р е с т: А теперь, наоборот, то есть задом наперёд.

Х и м и к:

Я в сторонке курю у окна, я болен
И в клубе пропадаю зря, а столько боли
Вспоминаю чистоту твою
И что нанёс тебе я в сердце рану
Вернись ко мне котёнок мой

А в т о р: Вот вы, пи…сы!

А в т о р  пытается встать с места; но раствор из колбы вздымается вверх; а на часах, что появляется на сцене отбивает 24 часа.

Х и м и к: Через сутки заклинание станет вечным.

Э в е р е с т: Мне кажется более жестокой вещи мы никогда не делали.

А в т о р: Ну и что?  Подумаешь, что будет?

У А в т о р а неистово начинают приходить смски, звонить телефон. На сцену кидают подписанные трусы и совместные фотографии; а позже вообще уносит толпа непонятных женщин вместе с драконом и шакалом. Э в е р е с т и Х и м и к тихонько наблюдают за этой толпой. К с и д и т один выходит к зрителю.

К с и д и т: Вместо эпиграфов

«Если ты уйдёшь, я тоже уйду» из рубрики….

Но К с и д и т а прерывают возникшей вновь музыкой из вунш-пунша. Э в е р е с т  и  Х и м и к  с ехидной улыбкой наблюдают за происходящим. С о с а с к е  и  Б о р у т о начинают шатающиеся танцевать у котла. А Б о м ж у т о уже стоит с какой-то коробкой, наполненной всякой фигней. К с и д и т  с мордой удивления наблюдают за происходящим.

Б о м ж у т о (пропитым голосом): Пущ… таро… каг… мррр.. уклятья. Крч.. рррр…

К с и д и т:  Формула двойного зла. Трижды скотч плюс два коньяка.

С о с а с к е вытаскивает из-под полы пустые фанфурики.

С о с а с к е: Ну, чекушка, стань-ка целой.

Б о м ж у т о продолжает шататься, а потому К с и д и т помогает ему окунать в раствор вещи. Э в е р е с т и Х и м и к кайфуют от запущенного челленджа.

К с и д и т: Фотка успешного сына, диплом юридического факультета с отличием, пожарная шапка, плакат выборов Ельцина, видео со свадьбы, диплом конкурса талантов, разговор о бизнес-стратегиях с Синергии.

Х и м и к:
Я успешный человек, чиновник
Сижу в инсте и пощу фотки
Я в тюрьме сидел немного
Но в основном моральный парень
Я не пью и не курю, и почти не гомосек

Х и м и к: Варись! Варись!

К с и д и т с радости прыгает вокруг, а потом несётся к Б о м ж у т о, который пытается прилечь от усталости.

К с и д и т: Пусть теперь же заклинанье провернёт наоборот. Все Вселенную и Землю от заклятья содрогнёт.

Х и м и к:
Я на машине сбил курьера
И в машине даже не был
Можно выпить пацаны!
За усопших и за деда!
Что погибли на войне!
Ну, душа же! Русская душа!
Поля и эти реки! Эх
За Рассею! За тебя!

Фанфурики товарищей наполняются под выстрел зелёной жижей и отмеренных 24 часа. А в т о р отпихивается от кого-то в кулисе.

Г о л о с  за к у л и с о й: Я изменилась. Будь со мной.

А в т о р: Отстань, б…ть!

Г о л о с за к у л и с о й: Тогда секса не будет!

А в т о р пытается высказаться; его морда вся красная и злая. Но только он открывает рот, его сбивает с ног Л е н и н, Т р о ц к и й и К о р о в ы. Они медленно с красными транспарантами в сопровождении толпы женщин, что недавно унесли А в т о р а подходят к котлу. Часть из них продолжают приставать к А в т о р у.

Л е н и н: Вы будете пользоваться, товагищи?

К с и д и т: Нет, мы все.

Все впятером они медленно отходят в сторонку и снова звучит уже знакомая нам песенка. Только теперь вокруг котла танцуют с красными транспарантами.

Л е н и н: Пусть стага как миг экспгопгиация. Импегиализм, вгаги нагода, бугжуа. Пгактикуем мы к политике проггессивнейший подход. Фогмула, что дал нам Магкс. Спгос предгложение и добавочная стоимость. Кгестьянство и пролетагиат. Геволюция делай своё дело! И вагись! Вагись! Лев Давидович, подайте геквизит.

Т р о ц к и й подаёт коробку. К с и д и т с интересом следит, что они туда кидают.

К с и д и т: зачеркнутая фотка царя, угу…, капитал Маркса, так… сборник трудов 2 Вселенском конгресса социал-демократов… а это что? пионерский галстук, дудочка.. хах… бюст Ленина…

Л е н и н: 
Боже, Цагя хгани!
Сильный, дегжавный!
Цагствуй на славу, на славу нам!
Цагствуй на стгах вгагам,
Цагь пгавославный!
Боже, Цагя хгани!

Х и м и к: Сейчас походу будет: а теперь наоборот? То есть задом наперёд?

Э в е р е с т: Да, конечно. Ты прям Набиуллина, мастер предсказаний.

Л е н и н: Славься, Отечество наше свободное!
Дгужбы нагодов надежный оплот!
Пагтия Ленина - сила нагодная
Нас к тогжеству коммунизма ведёт!

Последние слова они поют все вместе хором, положив руки на правое плечо. К с и д и т, Э в е р е с т и Х и м и к понимающе кивают. Б о м ж у т о  и С о с а с к е, получив свой артефакт «неиссекающий фанфурик» наслаждаются шоу.

А в т о р : Что б…ть происходит? Хватит! Хватит, товарищи! Что со мной???

В это время А в т о р а хватает за рукав какая-то женщина.

Ж е н щ и н а: Я скучаю. Но если не хочешь общаться, то не общайся.

Пока на сцене творится хаос. Царит гегемония пролетариата в алкогольной мешанине брызгающего раствора боярышника и кидаемых слов о прошедшей любви А в т о р у, К с и д и т снова выходит на сцену.

К с и д и т: Господа, что мы хотим Вам сказать! К сожалению, наша жизнь устроена так, что Ваши долбанные поезда уезжают. Чувства человека - это важно. И когда вы лишний раз их топчите, вы не представляете, что творится с другим человеком. Вам, может, смешно или вы не отдаёте отчёт о том, что делаете, но это больно. И потом, потом ещё больнее! А самое главное, если вы последний скот, что отравляет свою жизнь алкоголем! Что с вас взять? Мы надеемся, что когда-нибудь и в ваши окна постучится совесть. А уж раздрочить одну страну ради другой - тема отдельного разговора. Помните! Вы всегда в ответе за свои действия! Занавес, друзья! И перейдём снова к повествованию!

Действие 3: Кумир комерсанта.

Х и м и к наблюдает обычную картину. Э в е р е с т скучает и медленно грызёт семечки, пока на сцене не образуется изрядная куча.  Кроме них никого на сцене нет.

Х и м и к: Феникс, а где все додики?

Э в е р е с т: А я почем знаю? Семечки будешь?

Х и м и к: Да, не. Ты хотя бы в курсе чего они перед главой говорят. А то в этой части так принято.

Э в е р е с т: Вместо эпиграфа. И говоришь цитатку из жизни. Потом представляешь действующих лиц.

Х и м и к: Понятно.

Вместо эпиграфа:
«Друг называется» (с)

Э в е р е с т: Ты такой скучный. Эпиграф просто сама комедия.

Х и м и к: Хорошо, вот у тебя какая любимая машина?

Э в е р е с т: Камри. (2)

Х и м и к: А конфетки каракум тебе нравятся?

Э в е р е с т: Допустим?

Х и м и к: А ты любишь оставлять комментарии? Например, вот тебе кум напишет из Камбоджи? Или комитет по правам любителей кумыса. Или камерунец какой?

Э в е р е с т: Где-то здесь есть загадка?

Х и м и к: Все в нашей компетенции. Кумкваты будешь?

Э в е р е с т: Когда я пойму о чем ты, получишь косою полбу.

Х и м и к: Кум иларитас, мой кумир.

Э в е р е с т: Да, предупреди читателей.

Х и м и к: Внимание! Следующая глава по уровню эпика и наркомании опасна для здоровья! Читайте на свой страх и риск.

Э в е р е с т: Они думали мы упадём (1)

Х и м и к: Наркоманами стали.

Э в е р е с т: Правильно, значит, думали.

Х и м и к: Ещё бы.

_______________________________________

Д е м о н  П е щ е р ы в грустных и злобных мыслях стоял на демонской остановке вместе с Б е с е н ы ш е м. Ещё немного и маленького проходимца должны были забрать виверны в лапах к демонской школе. Д е м о н же П е щ е р ы все прокручивал в голове мысли о том, что его унизили, его мужское начало смешали с фекалиями и пропустили душу через мясорубку. Хотя он уже давно человек семейный, сломать пару человеческих челюстей он ещё мог. Он ещё может пользоваться фаэрболом не только чтобы включить телевизор, поджарить остывшее мясо реперов или сделать массаж жене. Почему такого доблестного война как он списали со счетов? С таким настроем он глядел на пылающее вулканом огненное озеро в халифате ифритов. Б е с е н ы ш беззаботно бегал то по озеру, то по каменьям, когда за лярвами, когда за огненными червями.

Д е м о н  П е щ е р ы: Не ходи по озеру, копыточки поранишь. Иди лучше сюда, скоро виверна прилетит.

Б е с е н ы ш: Папа, а что такое слаба на передок?

Д е м о н П е щ е р ы: Что за ребёнок? Вот говорил же ему: видишь котёл с сильными и независимыми женщинами, не корми их. Эх.

Д е м о н  П е щ е р ы с грустью уставился в кровавый рассвет над огненным халифатом. Слышались как всегда крики: «Аааа», «Ууууу», «Лалилалай», Коля, давай, глубже, сильнее!»

Б е с е н ы ш: Пикачу, чикай маму на кассе. Жирная жопа - я мама на массе.

Д е м о н  П е щ е р ы: А это ты где услышал?

Б е с е н ы ш: Папа, это же инстасасамка. Ты что Тиндер выключил?

Д е м о н  П е щ е р ы: С тех пор, как с твоей матерью познакомился, да. Ты мне скажи, Бесеныш, сильный у тебя папка?

Б е с е н ы ш: Конечно, папа. А почему у тебя такие лапы волосатые?

Д е м о н  П е щ е р ы:  Они защищают меня от огня, когда я кастую фаэрболл.

Б е с е н ы ш: Да? А дядя Эверест говорит: это потому что ты гладишь свою змею. А мне эту змею не показываешь. Я вот ни разу не видел.

      Д е м о н П е щ е р ы только вздыхает
Вообщем, казалось, этот отвратительный во всех отношениях день никогда не закончится для Д е м о н а П е щ е р ы . Он не только теперь осознавал себя ничтожеством, и искренне желал бы вернуться домой, в пещеру, где было тепло и даже кормили. Но боевой его дух горел, и он убедил себя мыслью, что не вернётся, пока не докажет Люциферу, что способен драться и вести войска вперёд. 

Д е м о н  П е щ е р ы: А знаешь что, Бесеныш?

Б е с е н ы ш: Что, папа?

Д е м о н  П е щ е р ы: Хочешь не пойдём в школу, а пойдём на экскурсию?

Б е с е н ы ш: Мы что пойдём смотреть на Ваню Пилохина?

Д е м о н П е щ е р ы: Это ещё зачем?

Б е с е н ы ш: Дядя Эверест говорит, что на экскурсию надо ходить, на таких гомиков, как на он.

Д е м о н  П е щ е р ы: Нет, покажу тебе Проклятый дворец.

     Д е м о н  П е щ е р ы  и Б е с е н ы ш быстро перемещаются по нефритовым камням, что выложили огненные озера и редкие котлы бесов и гогов. Б е с е н ы ш не успевает за ним, тарахтя и хрюкая. Когда в видение их взора попали чудища геенны, что обычно грызут кого-то из Дома-2, они, наконец, останавливаются и смекают что пришли по месту своего назначения. Итак, перед ним во всей красе предстает озеро кошмаров у Проклятого дворца.  С минуту он ищет Б е с е н ы ш а , который обнаруживается практически сразу. Естественным образом, тот возникает с вопросом к папе.

Б е с е н ы ш: Папа, а ты мой папа, потому что родил или потому что воспитал?

Д е м о н  П е щ е р ы: Так, ты зачем заглянул в котёл с лохами? Сколько раз тебе говорить. Как ты вообще туда пролез?

Б е с е н ы ш: Просто. А вот дядя Эверест говорит, чтобы проникновение было двойное и с какой-то смазкой.

Д е м о н  П е щ е р ы: Не разговаривай больше с дядей Эверестом, он отвратительный парень.

Б е с е н ы ш: Вот почему ты его так обижаешь? Дядя Эверест тебя вот уважает. Даже говорит, что ты dungeon master!

        Д е м о н  П е щ е р ы готовиться натянуть ему портфель на голову. Но желтая надпись «Anus” испаряется в туче пепла. Б е с е н ы ш с ужасом шмыгает к небольшой пригорке. Но не потому, что слушается своего папку. Отнюдь. Идёт  метеоритный дождь; и тот решает спрятаться подальше. Вслед за дождем пролетает стая гарпий; Д е м о н П е щ е р ы выругивается и, поправив крылья, делает первый шаг в направлении проклятого дворца.

Б о м ж у т о: Стой, тебе конец, Куколдаки! - Техника...

         Увидав ходящего по огненному озеру мужика с огромной бородой и в спортивном костюме, Д е м о н  П е щ е р ы плюет огненной слюной.

Д е м о н  П е щ е р ы: Что же за долбанный день? Ты ещё что за мудень?

        Наш хороший парень мусолит в голове  о том, что останавливать великого демона без причины уже несет в себе некоторое оскорбление. Именно поэтому начал без зазрения совести кастовать фаербол. Б о м ж у т о же невозмутимо стоит посреди огненного озера. Скоро терпение Д е м о н а П е щ е р ы оканчивается.

Д е м о н  П е щ е р ы (злобно): Так кто ты такой?

Б о м ж у т о: Я? (3)

Б о м ж у т о обижается, и выдув бутыль какой-то жидкости, вытаскивает подобие повязки на голову с надписью «Без баб» и красными буквами «СР», натягивает ее и бодро, покачиваясь, встаёт перед Демоном Пещеры.

Б о м ж у т о: Не кастуй фаербол, брат, я только поинтересоваться. Я - Бомжуто Люлякебаки. И я стану Хоркаге.

        Д е м о н П е щ е р ы  оглядывает чувака с тупой улыбкой и делает фаербол мощнее. Явно его доводы были не слишком убедительны для Д е м о н а П е щ е р ы. 

В о с ь м и п а л ы й: Отпечатки на руках, заводной магнитофон. Время тихая вода, утекающаяся вон. Кто не видит в небеса, потеряет восемь ног. Снова в мире пустота, а в медузе - осьминог.

Все бы хорошо, но... Когда в голове Д е м о н П е щ е р ы  заиграли эти строки, он со злостью шмальнул фаерболом в Б о м ж у т о. Тут же появился второй: нигер - в очочках  (В о с ь м и п а л ы й) и отбил его фаербол

В о с ь м и п а л ы й: Я - восьмихвостый

        Д е м о н П е щ е р ы сел на нефритовый камень и переборов огорчение и печаль, выдавил из себя.

Д е м о н П е щ е р ы: Чего Вам надо?

Б о м ж у т о: Мы заблудились, дат те бае. А где тут Алконоха?

       Боевой анализ показал, что  Д е м о н а П е щ е р ы отделяет от проклятого замка только два этих не откуда взявшихся товарища и пару огненных озёр. Он с грустью глядел на уходящую грозную армию Ада. На величественные орды адских гончих, гогов и суккуб. Горячая обида вновь сковала его.

Б е с е н ы ш: Пап, а что такое глиномес?

Д е м о н П е щ е р ы, увидав Б е с е н ы ш а рядом с котлом Элтона Джона, вздохнул и погрузился в раздумья. Может быть, его не позвали в адскую армию потому, что он стал слишком слаб и сентиментален. И променял великий отрубленный клинок на заботу о своих детях. А вырастил все равно не то, что хотел бы видеть.

Б е с е н ы ш (с радостной рожей): Все там в вашей Алконохе - глиномесы.

Б е с е н ы ш с радостной моськой бегал от огромного хромающего лиса (с мешками под глазами и алкогольно залитыми склерами), который пытался спалить его огненным дыханием.

      Ненадолго оставим Д е м о н а П е щ е р ы тлеть в его грусти и переместимся чуть дальше, где тлели угли огненных каменей, у самых чёрных водопадов, источников огненных озёр ифритов. В тени огненных фонтанов ожидал жнеца Д е м о н  П р а в д ы. Сжимая свои когти плотно, он надеялся, что Э в е р е с т прислушался к нему.  Д е м о н  П р а в д ы хотел бы рассказать обо всем жнецу ещё на грани смерти, но... Слишком опасно, было слишком опасно. Он должен был увидеть, что натворил Норейский повелитель своими глазами. Э в е р е с т появился неслышно с боковыми клинками, израненный. И тут же скрестил их в бою с когтями Д е м о н а П р а в д ы.

Э в е р е с т (с неподдельной злобой): Где она? Где она, кусок демонского дерьма?

Д е м о н П р а в д ы: Я не враг тебе. Посмотри, Акийский Феникс, что вы наделали с Норейским жнецом?

Э в е р е с т: Мне плевать Люциферское поле чудес. Где она, урод? К тому же, о каком долбанном Норейском жнеце ты говоришь?

Д е м о н  П р а в д ы: Жнец!

Д е м о н  П р а в д ы  скрестил с ним когти как можно ближе, он повернул голову и закричал, отодвинув Акийского Феникса

Д е м о н  П р а в д ы: Пригнись!

Э в е р е с т пригнулся. Начали нападать со всех сторон демоны.

Э в е р е с т: Не притворяйся, демонское отродье. Куда твои сволочные друзья дели ее? Я вырежу из тебя тысячу частей.

          Д е м о н  П р а в д ы подставил свою руку под топор разрушителя, который появился здесь на озере также нежданно, как и другие демоны. Его когти треснули, обагрив кровью огненное озеро. Он откинул разрушителя назад, и хлестко запрыгнул Э в е р е с т у на плечи. Перевернув того через себя, Д е м о н  П р а в д ы остался один на один с другими демонами. Э в е р е с т, пришёд в себя, загорелся желтым пламенем.

Д е м о н  П р а в д ы: Майова, дай мне боковой клинок, я буду сражаться.

Э в е р е с т, пронзив, одного из своих братьев косою, ответил на его просьбу и кинул клинок.

Э в е р е с т: Я так понимаю, ты тоже беспартийный.

Д е м о н  П р а в д ы: Нам нужно спешить.

Э в е р е с т: Они забрали клинок.

Д е м о н  П р а в д ы: Это фальшивка. Где сейчас Норейский жнец?

В это время битва Д е м о н а П р а в д ы и демонов продолжается.

Э в е р е с т: Я не знаю о ком ты говоришь, дьявольское отродье.

Э в е р е с т разрубил клинком пару демонских голов и схлестнулся с Д е м о н о м П р а в д ы

Д е м о н  П р а в д ы: Ты, идиот, Акийский Феникс. Неужели ты не чувствуешь себя не на своём месте? Разве ты забыл где должны находиться Чечилия с твоим братом?

Д е м о н  а П р а в д ы откинуло огнем.

Д е м о н  П р а в д ы: Неужели ты не понял, что можешь любить, дубина? Разве ты не понял, что у тебя осталась душа? Ты кусок дерьма, Акийский жнец.

Д е м о н  П р а в д ы снова скрестил клинок с Э в е р е с т о м.  Он, увернувшись от его удара, разрубил ещё парочку демонов.

Э в е р е с т: Я знал, что тебе нельзя доверять. Думаешь твоя каломель остановит великого жнеца. Где она?

Д е м о н  П р а в д ы: Я не знаю, жнец. Где Нору?

Э в е р е с т втыкает Д е м о н  П р а в д ы боковой клинок в живот, тот харкает огнём и отпрыгивает, попутно срезав головы нескольким фамильярам.

Д е м о н  П р а в д ы: Мне нужно поговорить с Фениксом, птицей внутри тебя. Только она знает правду, ты принёс свою душу в жертву Левиафанам. Вспомни, жнец!

Э в е р е с т (загораясь): Где она? Я принесу им твою голову

Д е м о н  П р а в д ы: Не я твой враг. А то, что вы наделали. Очнись от злости, жнец!

Э в е р е с т: Я уничтожу Вас всех. До единого. Пока не найду ее.

        Завязалась битва; на три стороны. В это время Д е м о н  П е щ е р ы заканчивает чистить морду огромному осьминогу и огромному лису, закидывая тех метеоритным дождём и фаеррингами. Закончив борьбу с шизофренниками, искавшими Алконоху, он видит, как на небосводе появляется величественная птица Феникс, сгорающая в собственном пламени. Он чувствует, как пепел оседает в его носу.

Д е м о н  П е щ е р ы Феникс, что здесь делает Феникс? Разве жнецы могут пользоваться силой Бога вне грани?

Б о м ж у т о (с безумной радостью, но уже начищенной и нафингаленной рожей): Сосаске? Это ты? Я верну тебя в Алконоху

С о с а к у р а: Верни Сосаске  в Алконоху! -

Мимо Д е м о н а  П е щ е р ы пролетает бабища в красном платье. И теперь тот не понимает куда кастовать фаэрбол в первую очередь. Д е м о н  П е щ е р ы  впервые обращает внимание на Б е с е н ы ш а, который о чем-то задумался. Демон Пещеры треплет его по-отечески по голове. А кругом настоящее месиво - между демонами.

Б е с е н ы ш: Пап, а ты видел вот ее, которая пролетела?

Д е м о н П е щ е р ы: Ну?

Б е с е н ы ш:  А если она разведёнка? Почему у неё нет прицепа?

        Д е м о н  П р а в д ы никогда не убивал столько собратьев. Но большая часть чем теперь он занимался: это убегал от горячего пламени, что изрыгала величественная птица. Знал, он, что только в этом состоянии он мог достучаться до настоящей души Акийского жнеца. Лишь бы не попасть под напалм. Разрушители и ифриты все пребывали. Но они не были самой главной проблемой, пока в его руках был клинок. Его целью теперь был Феникс, не на шутку гневающийся и разрушающий ландшафт. Он запрыгнув на башню, наконец, попытался ухватиться за крыло Феникса. Рука соскользнула и Д е м о н  П р а в д ы направился в бездну. Над пропастью его подхватил какой-то мужик с повязкой на голове и фигуркой «Без баб» на ней же.

Б о м ж у т о (с особой заботой): Ты в порядке, Сосаске?

Д е м о н  П р а в д ы: Кто?

Д е м о н  П р а в д ы смотрит в эти пропитые глаза; и ничего не находит.

Б о м ж у т о: Не беспокойся, мы поможем Вам. Техника призыва.

         Д е м о н  П р а в д ы и уже появившись рядом Д е м о н  о м П е щ е р ы с  Б е с е н ы ш е м наблюдает, как алкаш чертит на сере анаграмму. Как только тот ударил по анаграмме, появился ещё один странный мужик в военной форме.

Б о м ж у т о: Ой не так.

К счастью Ф е н и к с  окончил эту идиллию одним плевком; и мужик, и военный исчезли в пламени.

    Д е м о н  П р а в д ы только теперь обнаруживает охреневшего от действия Д е м о н а П е щ е р ы около себя. Он тут же ставит клинок.

Д е м о н  П е щ е р ы: Стой! Я не хочу с Вами драться. Прошу объясни мне, почему птица Феникс выжигает демонов. Кто эти дебилоиды? Что здесь происходит?

Д е м о н  П р а в д ы: Долго объяснять! Помоги мне! Есть идеи как остановить огненную птицу?

       Д е м о н  П е щ е р ы был в смятении. Помочь своим братьям или незнакомому демону. Странное чувство заставило его поверить заранее Д е м о н  П р а в д ы. Но не только - ещё злостная обида сегодняшнего утра.

Д е м о н П е щ е р ы: Бесеныш, съешь ману-ка у птички?

Б е с е н ы ш: Ты же мне не разрешаешь?

Д е м о н П е щ е р ы: Съешь сказал!

      Густая синяя жижа появилась в руках бесеныша и он принялся лакомиться. Птица Феникс потеряла гнев своего пламени и от бессилия начала снижаться. Д е м о н  П р а в д ы теперь с легкостью достиг своей цели, оказавшись на ее крыле.

Ф е н и к с: Чертов Демон, я уничтожу тебя!

Птица хрипела. Ее хоаны надулись огнём.

Д е м о н  П р а в д ы: Послушай меня, Великий Феникс! Ты же знаешь, что мир изменился. Знаешь, что происходит что-то необычное. Я знаю, ты способен выходить из Акийца. Знаю, что он только сдерживает тебя, но не может поглотить, как раньше. Знай же, что это ошибка.

Ф е н и к с: Что это меняет, Демон?

Д е м о н  П р а в д ы: Ведь ты знаешь, что Акиец может любить. Ведь ты чувствуешь. Неужели ты не помнишь падших ангелов и всадников апокалипсиса? Не помнишь как Акиец продал душу Левиафанам?

Ф е н и к с: Иди к чертовой матери, фамильяр!

Феникс родил пламя из хоан; лицо Д е м о н  а П р а в д ы обожгло и он рухнул вниз, в огненное озеро.

         Д е м о н П е щ е р ы защищал от разрушителей и рогатых демонов Б е с е н ы ш а, как мог. Но чувствовал, что вступил не в свою войну. Лишь его злость брала свое. Их было все больше и больше. Когда подступили суккубы, Д е м о н  П е щ е р ы понял, что больше ему не выстоять. Величественная птица Феникс рухнула в огненное море и погасла. Д е м о н  П р а в д ы пал следом.

Б е с е н ы ш:  Я боюсь, папа.

Д е м о н  П е щ е р ы: Я тоже. Будь смел.

       Когда силы были на исходе, около Д е м о н  а П е щ е р ы появился мужик, похожий на спаленного недавно Фениксом, вооруженный каким-то ножом.

Ж е л т ы й о б м о р о к: Скорее, я перемещу Вас всех отсюда! Бежим!

Д е м о н П е щ е р ы: Ты ещё кто, етить твою мать?

Честно говоря, Д е м о н  П е щ е р ы спрашивает это уже не из-за удивления, а от подступающего к его голове батхерта.

Ж е л т ы й о б м о р о к: Я - Желтый Обморок Алконохи.

Примечания:

1- Все песни в ознакомительном порядке. Так же как и бывшая нашего редактора. Х и м и к: У тебя что шуток больше нет? Пошутил бы скажем про гуакомоле. Э в е р е с т: Мужики, вы понимает в чем прикол?
2 - Вот Акийский Феникс не понимает смысл этой глубокой, я бы даже сказал бездонной каааамедии. Э в е р е с т: А почему я должен всякий бред понимать? Я жнец по призванию. Х и м и к: Ну да, точно не комерсант.
3 - Ну не, все сходства с тайтлами в нашей книге невозможно. Хотя наркомании тут дай Бог, прямо кумар. Да, Эверест. Э в е р е с т: Ты опять, да? Х и м и к: Все круто, брат. Комар носа не подточит. А ты уникум, жнец!
Э в е р е с т: Пожалуй, достану косу. Х и м и к: Может лучше компромат? Э в е р е с т: Верните, пожалуйста А в т о р а.


Глава 11: Дар Ксинемы

Дар Ксинемы

      Математик, с чёткой готовностью нанести бангаранг всем находящимся здесь - в этом прекрасном месте -  ламассу, предстал в тёмной рамке погасшего света у выбитой двери со сжатым в руке осколком кинжала.

 «Помни, ламассу принимают твой внутренний облик. Лишь бы не прочуяли про П12А».

       Обычное с виду место: пахнет кальяном, кругом дядьки, сиськи, второсортный алкоголь. Барная стойка, бильярд. Гудящий народ. Задачка не из лёгких - найти здесь нужного ему монстра. Пожалуй, вломиться было не лучшей идеей. Выразить реакцию на него местных обитателей? Им было плевать, даже если он взорви эту дверь. И на наводнение  вряд ли это пьяное сообщество бы отреагировало. Математик, немного расстроившись, накинул на себя капюшон, засунул руку с кинжалом в карман и отправился к барной стойке с ощущением прососанного эпического появления.

«Мне бы хотя бы кусочек знаний этих ловцов душ. Как там говорил, П12А, твоя миссия убьёт тебя, малыш. Посмотри на демона, мучается от Серебра. Ну да, песни же у них фигня. Что они о себе там думают на своей грани Смерти»

      С этими нехитрым потоком сознания Математик присел за стол. Он аккуратно придвинул табурет между чем-то накрашенным и расфуфыренным и уже давно почившим рожей в салат. Его тут же окружил заботой усатый бармен.

- Чего тебе, малыш? - он так широко улыбался, как мог. 
- Дай-ка шот, - и сунул ему пару монет.

      Математик только стопку успел подержать, как боевой настрой его ушёл, а на лице появилась бледная краска. Сейчас в правом глазу, будто это мушки или пелена, он переживал странное событие. Он будто пережил события будущего, а именно: он поднял и всадил рюмку. А дальше пережил короткий разговор с барменом, после чего на шею его насадили удавку; и он задохнулся. Он с ужасом отстранился от рюмки и почувствовал, как зудит его правое запястье. Он с заботой потёр его, но к рюмке не притронулся.

- Я тебя раньше не видела, - заговорили с ним справа.
- Я тебя тоже, - сухо ответил Математик, прицокнув в конце; он все ещё думал о видении, которое с ним приключилось.

    Он отодвинул с ненавистью рюмку. И лишь опрокинул голову назад. С ним же говорила; ну как бы сказать - среднестатистическая стриптизерша, каких тысячи. Накрашенная, почти не страшная, с грудью.

- Меня Снежана зовут. А тебя? - она улыбчиво придвинулась и вскинула коленку.
- Меня…

    Математику будто электричество провели по позвоночнику. Он вновь пересмотрел видение: он должен был опять поговорить, и только он встанет, как его снова попытаются убить удавкой. Похожая реакция прокатилась по запястью. Он замолчал и уселся истуканом; впечатался взглядом в стену.

- Ты что импотент что ли? - обиделась Снежана; и вмиг улетучилась на танцполе.

     Математик же, наконец, осмелился вытащить руку из кармана; печать, что венчала его руку минут пятнадцать назад достигла неимоверных размеров, почернела и будто дышала своей жизнью.
«Что со мной происходит? Что с правым глазом? Сейчас я потянусь за кинжалом и на меня нападут двое в капюшонах. Одного я смогу убить. Но другой задушит меня. Неужели? Чертова Ибриса была права. Лишь бы не проснулся ещё один, кто опаснее всего. Что ж, от судьбы не уйдёшь». Он вновь взял его за рукоятку и теперь правый его глаз - стал не просто источником его видений, но путеводной звездой. Он снова диктовал ему что делать. Он и сам не заметил, как будущее и настоящее совмещалось в его глазу.

       Он воткнул осколок кинжала в барную стойку и взгромоздился на неё, отскочив от стула. Человек с удавкой, прошёл мимо него. И у нашего героя хватило времени и сил свернуть ему шею двумя ногами. Когда с ним хотели покончить барным стулом, он с силой вытащил кинжал и срезал горло обидчику. На этом его битва не закончилась - он убил ещё пару нападавших. В тот момент, покуда на танцполе никого не осталось, кроме трупов и самого Математика перед ним предстал ламассу.

- Не зря говорил мне отец, будь аккуратнее с женщинами, - в ламассу он узнал своё недавнее знакомство за стопкой.
- Интересный малый. - начал ламассу - ты пополнишь мою коллекцию обликов. В меня такого ещё нет.

        Математик не нашёл ничего лучшего как высказать интересный факт.

- У вас явные проблемы в популяции. Я так понял: ты сначала даёшь, а потом облик что ли высасываешь. То есть высасываешь два раза.

- Хорошо, если тебе хочется говорить: поговорим. - ламассу принял свой настоящий облик - с крыльями и телом быка и лицом льва.

- А что болтать? - парировал Математик - давай по разам и все. Или позовёшь друзей?

- Ты слишком самоуверен. Нападай, человечишка.

- Подожди. Выберу песню под которую тебя убить. Ведь ты ни разу не видела в своей никчемной жизни кристальных големов… - Математик нажал на кнопку левого запястья. - Да что ты видела в жизни кроме писек. Lux aetherna!


————————————————————————

- Ай-яй!

     Дома у Гоги затрясло, так что попадали чучела и книги. Гоша едва удержался на стуле, ухватившись за скатерть. Гога же все быстро смекнул. С огромную силой вибрировал кристалл, что хранился на дальней полке. Попадала штукатурка.

- Что? Что происходит? - Гоша кричал через стоящий шум, пока Гога что-то укладывал со скоростью в рюкзак.

- Долбанный Математик. Если коротко: у всех есть такой долбанутый друг, который использует силу Вселенского масштаба, которая может не только ему разорвать анус, но и другим. Ну ты знаешь. Идём, скорее. Его надо выручать.

- Да что он сделал-то - Гога уже тащил Гошу за руку к двери.

- Он произнёс люкс этерна, - Гоша остановился и поглядел на Гошу многозначительным видос.

- Это что? Песня из реквиема по мечте?

- Это песня из реквиему по жопе ламассу, и по жопе Математика. Если он не сможет правильно законтролить ее.

     Послышался звонок в дверь.

- Ты кого-то ждёшь? - со всей серьезностью спросил Гога.
- Я?
- Я отправил Лолу домой. Думаешь открыть?
- Я только могу сказать, что мне это все не нравится - Гоша почти прошептал, видимо от страху.
- Тогда не будем.

    Однако, гости решили все за наших героев. И вот уже коридор накрыло ударной волной от взрыва. Гога, проснувшись в бетоне попытался отыскать своего нового знакомого, но все плыло. В хату ворвались вооруженные люди. И вот на Гогу уже наставили новую М-ку.

- Гош, если ты слышишь. Мы, кажется, ненадолго отложим встречу с новым другом. Ребята, вроде бы, хотят нам предложить пройтись.

_______________________________________

      Математик уже не был похож на пятнадцатилетнего игрока в танки. Он в своём кристальном одеянии и металлическом доспехе, был больше похож на машину для убийства. Правый его глаз изменился - на черный экран с чёрными поросшими венами, от лица к рукам и печатью на запястье.

- Значит, ты знаешь где портал? - говорил он грубым голосом.
- Не имею понятия, малыш. Портал утерян навсегда. Если тебя послали люди Сета, мы уничтожим Вас всех, передай ему.
- Обязательно, когда перережу ему горло.
- Наша битва будет закончена. Только я приму твой облик.

    Математик шёл к ламассу с уверенным шагом. Тот не менял свой облик: с каждым же шагом к нему противника, его лицо менялось от удивления к ужасу. Наконец, Математик взял его за шею.

- Что ты такое? - хрипел ламассу.

- Не получилось принять облик, барби? Знаешь почему? Потому что я не человек, кусок ты дерьма.

    Он с силой воткнул в сердце ламассу осколок демонского кинжала. И зелёная кровь хлынула на пол. С последним вдохом, исчезали кристаллы с тела Математика и уходила чёрная печать. Погас чёрный его глаз. Единственное, что чувствовал Математик теперь - жажду продолжать убивать. Но это было невозможно. Он вырезал в клубе всех. До одного.


Действие 4: Жнец, Демон и Ангел

Х и м и к  и  Э в е р е с т все ещё на сцене. Э в е р е с т откровенно скучает, куча шелухи от семечек под ним растёт. Х и м и к что-то читает.

Э в е р е с т: Вот мне хотя бы скажи, от чего ты такой скучный? Может хоть в боль поиграем?

Х и м и к: Ну давай. Тлен, тебе на «н»

Э в е р е с т: Ненависть.

Х и м и к: Тревога.

Х и м и к  и  Эверест перепихиваются словами: «Апатия - яд», «Депрессия - ящур», «Разлука-астения» и.т.д. пока к ним не входит К с и д и т, а за ним полупьяные Б о м ж у т о  и С о с а с к е. Пока К с и д и т что-то ищет во всех уголках сцены, дракон прилетает с шакалом на костяной шее. Все герои расстроены.

Э в е р е с т:  Тоска уже была, химическая ты блондинка. Ммм… а вы что зашли с лицами, как будто у вас хламидий нашли?

К с и д и т:  А вы Автора случаем не видели?

Х и м и к: Посмотри на дип-хаусе, может там?

Б о м ж у т о: Мущчины, я в режиме Бухамы могу использовать экстрасенсорику. Все мои чувства обострены.

К с и д и т: Ну, давай, давай.

Б о м ж у т о: За тобой стоит…

К с и д и т: Ай, ну ладно. Разберёмся без него.

Вместо эпиграфа:

«Так, бывает люди расстаются друг с другом. Не понимают друг друга. И если они не врали друг другу, то что-то да - останется»

Х и м и к очухивается, омываемый водами. В глазах его стоит туман; и, казалось, руки ещё горят в ангельском пламени. Он пытается встать, но не может пошевелить даже пальцем.

И в а и э л ь: Первый раз вижу, как огонь поглощает хранителя душ. Сила красного Феникса, повелителя Огня и Черного Бога некрополиона. Я помню Ваши паршивые морды. Как отважны вы в бою и какой силой обладали. И что я увидел теперь: ты кусок дерьма, не более. Но я знаю почему. Твоё тело, Норейский хранитель душ, по какой-то причине не прошло жнецевание. А, значит, ты человек. И твоя душа с тобою. И, значит, ты ничтожество. Без внутреннего Бога ты мертвая истертая плоть, годная лишь для упокоения в Чистилище. Но больше нам не суждено упокоиться, жнец. Не вставай, или мои старании будут тщетны. Раны в этом проклятом источнике заживали быстрее. Но теперь все иначе. Все же, не двигайся ещё какое-то время и сможешь почувствовать свою руку. Тебе должно быть известно, человек: ангельский свет способен испепелить человеческую душу, покрытую тьмой. Если бы этот мир был правдой.

Х и м и к: Тень…

Х и м и к зовёт Тень; но король кошмарных скакунов не отвечает ему.

И в а э л ь: Кошмар жив, он не умрет. Он, как и ты , проклят здесь и будет пребывать вечность. Хотя нет... Я убью его, если не ответишь на мои вопросы, жнец.

Х и м и к: Я...

И в а э л ь: Молчи, отродье Смерти, когда говорит ангел. Почему я здесь?  И снова вижу эти места? Кто нарушил мой покой? Почему в моих руках снова проклятый серафим? Ответь мне, долбанный жнец!

Х и м и к: Как ты думаешь, глупый качок... с чем это связано...

Х и м и к, наконец, видит горелое тело его скакуна. Тот едва дышит, кошмарный взгляд его потух и более не вьются клубы красного дыма.

И в а э л ь: А жнецовские штучки ещё остались. Что ж, Високосный создавал Вас безмозглой силой. Однако, одно мне известно точно. Если ты пришёл ко мне за помощью, значит твоя тупая голова что-то поняла. И, поверь, я один здесь знаю, что происходит. Ангел не может быть помилован или воскрешен. Наш бестелесный дух после смерти исчезает навсегда, обретая покой. Так гласят легенды.  Но я оказался среди своих братьев. Я будто не убивал и не подчинял их себе. Моим глазам суждено было увидеть самого Эмита, приконченного мною. Когда я пробудился, мне показалось, что это мой сон прервался. Мир... фальшивый мир.

Как и обещал И в а э л ь, Х и м и к чувствует свою руку. Ему стоит большого труда: но он не может щелкнуть пальцами.

И в а э л ь: Не нужно бессмысленных трат сил, жнец. Ты не готов использовать силу бессмертных морских чудищ. Они поглотят тебя изнутри, если ты попытаешься. Обладая бесценной силой Анубиса и Нору, ты никогда не задумывался от чего зависит твоя сила.  Ты приносишь свою душу в жертву Богу , что поставил на тебя печать жнеца. А гвоздь программы в другом: я более не вижу печатей. Гогейские печати стёрты, они не существуют в этом мире. Ты и Акийский идиот, люди. Что ж, это закономерно.

Х и м и к: Мы... разрушили портал...

И в а э л ь: О нет. Вы сломали само мироздание. Пространство и время. Саму жизнь и чёртову смерть. Знаешь ли ты, где мы Норейский жнец?

Х и м и к молчит.

И в а э л ь: Нас поглотило небытие, погладила пустота.

Х и м и к: О чем ты говоришь?

И в а э л ь: Как же ты глуп. Знаешь ли ты, кто такой твой соратник, - кошмар? Бьюсь об заклад, не имеешь понятия. Кошмарный скакун - Тень - уже давно мёртв. Мёртв, как ты или я. Подумай, ловец душ! Тень - пал в битве со Смертью четыре тысячи лет назад, когда с ним схлестнулся Високосный. Но откуда тебе знать об этом. Харон, левиафаны - почти все они пали в смертельной битве. Или ты забыл ангельское побоище, жнец? Тогда посмотри на меня! Я стою перед тобою. А самое главное, если ты здесь...

Х и м и к: Ты несёшь бред, мне стоило подумать, выбирая тебя в союзники. Я...

И в а э л ь: Я докажу, ловец душ.

Х и м и к: Ты несёшь ахинею. Они здесь, запечатаны в мире человека. Ты лжёшь.

Глаза Х и м и к а загораются чёрным пламенем; а руки превращаются в щупальца.

И в а э л ь: Как ты думаешь, ловец душ? Есть ли портал в человеческий мир?

Х и м и к прячет щупальца; и чёрная его аура гаснет. Он вдруг осознает невероятное. Его надежды рушатся как карточный домик.

Х и м и к: Ведь я очнулся в мире человека, но не тем кем был. Я был учителешкой; жена - дети; сраная «Пятёрочка» с вечно долбанной капустой; а имя мое Гоша. Гоша, которого мучили голоса «утопавших», «умиравших» и «усопших». Я вспомнил и мальчишку. Нет, это был долбанный Ленин. Акийский Феникс, не узнавший меня. Артемида. Но как же Ксидит? Как же Всадник Смерти?

И в а э л ь: Я искал эти порталы! Думаешь не искал? Я? Проклятый ангел, что обещал мстить раю и человеку? Нет ни одного портала! В рай не пришло ни одной души, ловец душ! А скольких проводил Акийский Феникс? Ты спрашивал его? Вы с Тенью искали иллюзии.

Т е н ь: Ты смог победить Артемиду; Вот почему... она... она ... человек.... Иваиэль прав...

И в а э л ь: Твоего Бога нет на грани Смерти. Потому что это не Артемида, а лишь сосуд Бога Грифона. Это лишь пустоты. И все вы уже давно мертвые. Заключены как игрушки в этом мире.

Х и м и к пытается встать

И в а э л ь: Смирись, Норейский жнец. Мы умерли и пребываем в пустоте. И теперь подумай: правильный ли ты путь выбрал? Может, человеческая жизнь смогла бы тебе дать второй шанс?

    В проклятом фонтане появляются другие жнецы; среди них - А р т е м и д а и Э м и т.

Э м и т:  Неужели мы все сгинули, Норейский жнец? Как это возможно?

Х и м и к: Артемида? Эмит?

И в а э л ь: Мне стоило своей гордости привести их сюда, властитель Анубиса и Нору. Они пребывали в том же сне, что и ты. И не только ты. Ещё один на этой грани важный элемент пространства и времени пребывает в забвении.

А р т е м и да: Неужели он, прав, Норейский жнец? Во мне нет Бога грифона? Скажи, что он лжет?

Х и м и к (с обидою): И это меня просит жнец, что не поверил мне в Чистилище?

И в а э л ь: Ровно тысячу лет прошло с момента гибели ловцов душ, и пятьсот лет с момента вашей гибели, ловцы душ. Мертвецу незачем лгать. Мы в одной лодке.

Х и м и к: А как же Феникс? Ведь я видел силу его Бога.

И в а э л ь : Душа Акийского Феникса уже две тысячи лет была спрятана у Левиафанов. Полагаю, с их гибелью, его дух и дух Феникса нашлись в пустоте. Слишком долго его тело вмещало огненную птицу. Мы зомби, отголоски былого.

Х и м и к: Но как же конец мира? Всадники апокалипсиса?

И в а э л ь: Ты победил Смерть. И вот ее больше не существует. Мы люди, как и было раньше. Мы в пустоте, но жаждем покоя. Жаждем, чтобы наши истории закончились.

Т е н ь: Норейский жнец, он вроде бы уверен в том, что он говорит. Значит мы, мертвы, как и ты, Иваэль.

Х и м и к: Что ж, значит, мы проснулись с Вами. Что же теперь делать?

И в а э л ь: Можно подумать, мы существовали в пустоте. И знаем, как ее избежать.

А р т е м и д а: Есть ещё одно. Как же Феникс? Он ещё один человек, которого нужно убедить.

Х и м и к: Я идиот.

И в а э л ь: Брось, мы часто не понимаем, что творим.

Э м и т: В любом случае мы должны завершить свои истории, брат.

Х и м и к: Что ж, значит мы мертвы. Я верю тебе. Но есть ли смысл говорить с Фениксом? Если выхода нет.

И в а э л ь : Мы не знаем, Нору! Но есть ещё один человек, которому мне приходится доверять. И ты его знаешь.

В этом месте также появляется К с и н е м а, Д е м о н П е щ е р ы и Б е с е н ы ш.

Х и м и к: Ксинема! Чертов Демон истины!

И в а э л ь, видя израненного К с и н е м у, подходит к нему.

И в а э л ь: Демон Истины! Слава Богам. Ты вернулся!

К с и н е м а (тяжело дыша): Вы нашли Норейского жнеца. Что ж. Только вот моя миссия провалена. Демоны захватили Чечилию и Феникса. Мне не удалось убедить бессмертного Бога Феникса. Он так и ничего не понял.

Д е м о н ы П е щ е р ы: Мужики, а вы мне кратко можете объяснить? Какого хрена тут происходит?

Б е с е н ы ш: Папа, а что такое слатшейминг?

Д е м о н П е щ е р ы: Бесеныш, успокойся. Взрослые дядьки разговаривают. Так, кто мне объяснит? Может ты: в чёрном плаще? Или ты, ангел? Или ты: странный Демон? Что это вообще за организация обьединенных наций ? Жнец, ангел и демон? Что это за фонтан? Какого хрена здесь происходит?

Б е с е н ы ш: Папа, не злись.

Д е м о н  П е щ е р ы: Бесёнок, жопе слово не давали.

Б е с е н ы ш:  Не правда, давали! Дядя Эверест показывал мне, как она говорит!

Когда Б е с е н ы ш, наконец, получает метеоритным дождем по затылку, К с и н е м а кратко рассказывает ему все то, что некогда говорил И в а э л ь Х и м и к у. Д е м о н П е щ е р ы внимательно смотрит на Б е с е н ы ш а.

Д е м о н  П е щ е р ы: Ведь я должен был понять, почему отпущен на свободу. Значит, и я тогда погиб.

Б е с е н ы ш: Прогиб и, считай, погиб.

К с и н е м а: Мы должны действовать. Мы должны объяснить всем наше положение. У меня есть надежда, что Акийский Феникс поймёт меня. Но демоны, они собираются заключить Феникса в тюрьму.

Х и м и к: Остаётся только понять? Куда они собирают бесчисленные легионы? Эти демоны.

К с и н е м а: Если бы я знал, Норейский жнец.

Т е н ь протягивает вперёд своё копыто.

Т е н ь: Что ж, пусть это будет первым и единственным союзом Вселенной. Демоны, ангел, жнецы и кошмары. 

Б е с е н ы ш: Мне нагадала гадалка, что встречу давалку.

Х и м и к: Мой тебе совет, держи подальше ребёнка от Акийского жнеца.

________________________________________

Проклятый дворец. Готовый к битве Феникс и отстранённый Високосный с мечом.

Ф е н и к с: Я не один, Високосный. Со мною мой единственный друг и соратник. Птица, что дышала всю мою жизнь со мною.

В и с о к о с н ы й: Жаль, твоим противником я не стану. Взгляни на Ксинему. Он давно уже прочёл все в зеркале проклятого кинжала. И давно уже принял свою судьбу (в это время он вонзает в горло Ксинеме меч, и он испаряется; затем он убивает Математика). Знай, Феникс. В жизни мы лишь раз совершаем ошибку, а позже - только исправляем ее.

Часть 3: Истории


Глава 12:  Убийцы детских мечт

         Как коротка может быть жизнь, Хранитель. Нет, она невесома. Легче воздуха в лёгких.

         Что может быть интересного у станичного магазина, где-то за шестым коленом тайги, в деревне Задрипутовка? Шёл снег; да что снег - пурга, как из пулеметной очереди. Только пройди метров пять, уже все лицо в снегу; и калорий набрал и в шапку наворотило. В ледяной лавине исчез снеговик, от него осталась лишь морковка, заблаговременно представленная не в то место нетрезвыми весельчаками сей провинции. В такую погоду не только собака, человек не высунет носа.
      В этот безумный холод, у маленького станичного магазина, совсем голенькая - в халатике с босыми ногами, замерзала до смерти - девочка лет девяти или десяти. Ее раскосые волосы превратились в сплошную льдину, а глаза сбились от инея. Она уже не могла прыгать или ходить - кости ее сковал паралич; и больше не сгибались руки. И сердечко било последний ритм.
      Но был и тот, кому плевать на метель, мороз и исчезающие в белом море дороги.
В чёрном плаще и с косою, он застыл здесь  рядом неподвижно. Жнец, вестник Смерти.

- Я здесь, Эллина, - когда пришло время он сказал это неслышно, его голос остановил завывания.

       Но девочка его уже не слышала. Казалось, она заснула под колыбелью этой метели. И вот что! С последним визгом ветра в подмороженном дыму уже блестела она - чистая, голубая и искрящаяся; душа настоящего человека - если бы, кто увидал, обязательно загадал бы желание; так похожа эта душа на северное сияние. Жнец только поскрипел пальцами, а изумрудный комочек уже оказался у него в руках. Аккуратно, будто она хрустальная, в его ладонях. Хватило пару секунд и тут же тень косы нависла над порогом станичного магазина. Ещё раз пришедший со смертью оглядел замёрзшую  девочку; дотронулся мертвой рукой до ее холодного лба. И сердце ее стукнуло первый удар.

- Скоро ты снова вдохнёшь, Эллина, - по его печати на руке пробежала волна чёрной крови и он с силой сжал бриллиантовый шар в его руке.

       Девочка встрепенулась, упав на снег, задергалась и подпрыгнула. Мышцы разомкнуло, как будто торкнуло электрическим током или вдарило молнией. Теперь проснувшаяся странно оглядывалась по сторонам; и лишь потом осторожно поприветствовала странного человека в плаще, утонув ногою в сугробе.

- Больше не холодно, - она тяжело улыбнулась, больше от странности - она все ещё была в домашнем халате.

- Ты не боишься меня, девочка? - говорили металлическим голосом с ней.

- Очень боюсь, - она опустила глазки вниз и принялась что-то чертить на снегу - Но ещё, я очень рада. Мне теперь не холодно. Вот бы меня ещё домой пустили.

- Прости, Эллина, но этого быть не может. Ты больше никогда не вернёшься домой.

     Девочка заплакала, заскакала и умоляла «дядю» отпустить ее домой. Причитала, что если не вернётся домой - мама отберёт у неё халат и ей придётся сидеть дома всегда. Или вообще убьёт. Она плакала, била дядю по бокам или толкала. Жнец укрыл ее аккуратно в плащ и покорно ждал пока ее слёзы просохнут. Он один знал, почему она плачет. Но не мог ее понять.

- Прекрати плакать, нам пора в путь. Бери меня за руку, - он механически протянул ей руку.

- Никуда не пойду! Мне нельзя с незнакомыми дяденьками. Мама меня убьёт, - она попыталась убежать, но тут же опешила - все завалило снегом.

       Его рука все ещё была протянута. Сейчас Эллине было ещё страшнее. Под луною в метель - она глядела на бледного, покрытого чёрными венами дядю. Запястье его покрыто мертвой тканью, а сам он не источал ни единой эмоции, не дрожало ни единой жилы. Что-то заставило ее смело подать ему маленькую ручку. И она снова надрывно плачет. Что-то дрогает в холодном жнеце и он, после раздумий, спрашивает девочку:

- Хорошо, я отведу тебя домой. Ведь ночь новогодняя, я провожу тебя. Меня зовут, Ксидит, - он щёлкает пальцами.

      Из снега восстаёт сначала один комок, затем другой, затем третий. И вот - перед Эллиной настоящий конь (полностью изо льда). Она радостно подбегает к нему и начинает гладить по шерстке. Скакун слегка гудит, но, когда Ксидит махает ему рукой, покорно опускает голову к девочке. Слёзы девочки испаряются.

- Я так хотела лошадку. Мне нравится! Я каждый день, когда ходила в магазин,  постоянно пряталась за изгородью у сеньора Леоне. Только вы ему не говорите: у него такое красивое пони в огороде. Я просила поиграть, но меня только палкой били. Просто сеньор Леоне очень строгий. С коричневой шерсткой - ледяной скакун с обидой фыркает - Ну, не обижайся! Ты в тысячу раз красивее!


       Как коротка может быть жизнь, Хранитель. Нет, она незрима. Как озоновый запах свежих полей. 

      Жнец подхватывает Эллину, сажая перед собой в седле. Эллина вновь чувствует холод; но теперь холод, что источал Ксидит. Она немного поёжилась, но быстро привыкла и теперь наблюдала за звездным небом, что раскинулось перед ней. А внизу - ничего не видно, метель. Редко пробирались сквозь дымку хатки или чья изгородь. Жнец же не понимал: неужели у ребёнка не возникало вопросов: почему она летит? Вестнику смерти было не понять и то, что девочка была впервые счастлива. Она не просила объяснений, не просила ничего. А будто наслаждалась маленьким чудом, что происходило теперь с ней. Ей будто нравился и нелепый большой чёрный плащ, в который она была бережно завёрнута. И лишь жнец знал, какова ее судьба, что ждёт ее впереди.  Скоро Эллина решила заговорить со своим спутником.

- Я так мечтала полетать. Папа однажды обещал взять меня в полёт. На настоящем самолете, - она с улыбкой погладила скакуна, и тот помчался быстрее - Я когда вижу куриц, ну, которых меня просят кормить, я тоже так делаю.

      Эллина расправляет крылья, изображая полёт.

- Хотя они не умеют летать. Ну только с насеста на насест. Не знаю: это считается или нет?

- Скажи мне, Эллина, - наконец, вопрошает вестник смерти - почему ты так смело подала мне руку?

- Я… Не знаю… Но вы добрый. Мне не холодно, тепло в плаще. А ещё: мы летим домой. Вот мама обрадуется, когда мы прилетим домой. Я спрятала корку хлеба под своей тряпкой, где сплю - я с вами поделюсь… Ну… на ней немного плесени… Но я очищу.

        «Мама, конечно, обрадуется!» - подумал Ксидит, а гнев выжигал холодного жнеца изнутри. Сам же он только приходил к причине этого гнева, странного для ледяной птицы, что никогда не чувствует гнева.
        К слову, сейчас в полуразваленной хате, где жила Эллина происходило неистовство. Мать Эллины отстаивала свои права в неравном бою за бутылку горилки. В облезлой кухне она пихала побитого жизнью неизвестного ей собутыльника палкой, разбираясь куда он спрятал последнюю заначку. Но тот предательски молчал, уже давно обращённый к алкогольно-коматозному ведомству Морфея. Там же на прокуренном пуфике потягивал ляжки ещё один наш герой, в чёрном каноничном плаще и с острой косою. А рядом помещался за столом ещё один - ровно такой же.

- Вот если бы у чиновников так яхты требовали, были бы у нас экономические преступления? - ехидная улыбка осветила вестника смерти; он сам так обрадовался шутейке, что подпрыгнул на пуфике.

- Ты неисправим, Акийский Феникс. Неужели эти люди не вызывают у тебя жалости?

- Ну, конечно. Давай жалеть всех теперь: девиантов, дольщиков, вейперов, лысых, - обиделся Феникс - Кто следующий?  Девид Карадайн? Вот как ты думаешь о чем он думает перед смертью, Нору?

- Да он и думать не может, ловец душ, он в коме, - сухо пробузил соратник.

- А я думал, что «Нет, это не Рио де Жанейро!». Ну, что Бендер, нам пора.

       В воздухе появляется чёрная как мазь - она - отвратительная, блеклая, пахнущая - душа. Акийский Феникс с презрением берет ее в руку, не забыв надеть перед этим на руку перчатку. Он с силою топает ногою и полы хаты разрушает разлом. Из возникшей дыры слышаться адские крики: «Аааа! Прекратите их подавать! Я больше никогда так не скажу, что на макаронах можно прожить!», «Не имеете права! Я звезда! Ну не толкайте это бревно туда! Давайте что-нибудь поменьше!», «Дайте мне права! Что если я влюблён в пылесос? Неужели даже здесь не чтут права! Я подам на вас в суд!». Феникс немного наклоняется к красному лону и внюхивается в запах серы.

- Эверест, это ты? - говорят ему демоническим голосом; зияет лава и пламя.

- Я. А это ты, Галос? - жнец пытается прислушаться.

- Нет.

- Демона ответ. Держи нового друга, - он с силой отправляет комок чёрной жижи к лону; и душу почившего затягивает щупальцами; яма зарастает.

        От того Ксидиту было трудно, что ему приходилось выполнять свою работу с бременем в разуме. Он позволил себе почувствовать, дал волю чему-то новому, странному. Разве ледяная птица способна чувствовать? Как человек или демон? Что случилось с ним такое - царем ледяных птиц. Ему не только не хотелось забирать жизнь бедной девочки, но и более того - вернуть ее к жизни. Если бы он спросил у Норейского жнеца, что с ним происходит - тот бы ответил, что ледяного царя пожирает чувство справедливости. И Милейский жнец призвал бы его бороться с ним, но Ксидит более не мог. Когда ледяной царь ненадолго отвлекался от раздумий и следил за Эллиной, в нем вновь и вновь что-то переворачивалось. А самое сложное, что предстояло сделать Ксидиту - сказать Эллине, что она умерла, умерла безвозвратно.
     Скоро показался и дом Эллины. Вот она - сломанная изгородь с заблеванным звонком; заваленная снегом и бутылками дверь.
      А между тем, у дома - в кавычках, конечно, было «людно». Норейский и Акийский жнец наблюдали за крестным ходом, который устремился в хату. Но крестным он был совсем по-другому поводу. Дело все в том, что каждый из элементов этого «хода» ходил только крестиком. Впереди толпу этих странных товарищей вёл несущий в чёрном непрозрачном пакете sanctum sanctorum - последнюю бутылку самогона. Норейский жнец занял изгородь, пока Акийский Феникс следил за алкашами, словно за каткой в арканоиде.

- Если ты следуешь бусидо, то придёшь, - Акийский Феникс аккуратно подал дорогу зомби, отстранившись и отстранивших свою косу.

- Ксидит задерживается, мы должны спешить.

       Как коротка может быть жизнь, Хранитель. Нет, она скользкая. Как удача в руках картежника.

     Когда Эллина открыла полуразрушенную дверь, она тут же бросилась к маме с криками одновременно боли и радости. Ксидит тяжелым шагом шёл позади. Когда девочка попыталась припасть к ногам матери, она пролетела сквозь неё и улетела к столу, где покоилась куча бутылок и грязных трусов. «Мама! Мамочка!» - заплакала Эллина, со слезами она просяще уставилась на Ксидита.

- Она не слышит тебя Эллина, - говорил Ксидит, наблюдая как глотка ее матери поглощает самогон.

     Она ещё раз попробовала потрогать маму; взять ее за руку или постучать по столу, но ничего не получалось. И слёзы ее вновь хлынули.  Она со злобой подбежала к Ксидиту и принялась его мутузить и рвать его плащ; а тот - лишь терпел, терпел странный комок внутри его головы и груди. Скоро она остановилась и бессильно прижалась к холодному телу ледяного царя. И просто рыдала.

- Она не со зла. Она не плохая. Я сама виновата. Прости ее, не забирай как меня, - она встала на колени перед ловцом душ.

- Нам жаль, девочка - вошёл Акийский Феникс - ее душа скоро отправиться в ад. Ещё минут 15 и ее сердце не выдержит столько алкоголя. Откроется кровотечение и она перестанет дышать.

        Сквозь слёзы девочка просила поменяться с мамой местами. Чтобы они забрали куда угодно ее, только оставили ее, здесь. Ксидит не мог расстаться с тем знанием, что девочке ничего не пришлось объяснять - она поняла все сама. Что умерла, что они пришли за ней и ее матерью. «Смелая и умная девочка!» - подумал ледяной царь.

- Скажи мне, Эллина, - говорил с ней Нору - от чего ты просишь за неё? Посмотри на неё - этот кусок мяса более не является человеком. Она отправила тебя голой ночью, в пургу в магазин за проклятым виски. Она не давала тебе жить, била палкой и кидала объедки, как собаке. Ты спала на тряпке и наблюдала день изо дня вакханалию. Твоя жизнь - это то, что заслуживают все они. Ты страдала и умерла, не заметив даже частички счастья в этом мире.

     Акийский Феникс благосклонно закивал, одобряя все сказанное Нору. Но девочка стояла на своём - она топала ногами, ругалась и плакала.

- Она тоже несчастна! - кричала Эллина - Она больна. Когда мой папа погиб, она совсем перестала следить за собой. Как вы так можете относиться к больным людям!

     Тяжелее всех было Ксидиту. От того он и пошёл на этот шаг; он тихо подошёл к разъярённой, исступленной Эллине и коснулся ее лба. В коротком воспоминании Эллина познала все, что знал о ее матери Ксидит. Отец ее не погибал, а попросту ушёл от алкоголички. И нет никакой проблемы, она просто начала пить и вести разгульную, но «насыщенную» жизнь. Ледяному царю стало противно от себя, он тихо - будто нашкодивший кот зашёл за спину Норейскому жнецу и ждал Эллину. Девочка же ещё долго была парализована и бездушно молчала.

- Нам пора Эллина, - заключил Нору.

- Скажи мне,  Ксидит - Эллина подошла к нему ближе - А ты можешь сейчас маме запретить пить? Чтобы она больше так не делала и немного пожила. Она раньше хотела стать швеей.

- Не могу, Эллина, - тогда она протянула ему руку, молча, держа при себе наступающие слёзы.

      Нору с грузным выражением лица наблюдал как Акийский Феникс злостно наблюдает за фонтаном крови, измеряя его размах и мощность. В руках Нору появляется чёрный, измазанный жижей сгусток. Он немного смотрит на него с горестью, затем на Эллину, а позже отправляет его в горящий разлом. И эту душу также забирают щупальцами в жилище огня и лавы.

- Четыре сантиметра! Это, конечно, не рекорд, - говорит Эверест, а потом наблюдая каменное лицо Ксидита, опускает голову, как провинившийся школьник, - прости меня, девочка!

Как коротка жизнь. Нет, она быстра. Как выстрел пули.

     В пути три вестника смерти: Норейский и Милетский повелитель костяного дракона Нору и властителя Анубиса; великий царь ледяных птиц Грозового перевала Чистилища, Ксидит; Акийский повелитель вечной огненной птицы Феникс, убийца Майкова. Медленно они покидают это заснеженное место. Нору и Эверест, разговаривая о причудах судьбы и Ксидит с тяжёлыми мыслями в голове и белой пылью самой чистой души на свете, что он когда-либо видел на его мертвой, холодной руке.

- Знаю, - говорил ледяному царю Нору, - со мной тысячу раз бывало. Однажды ты мне советовал привыкнуть к ощущению мертвого тела. И я привык. Но то, к чему никогда не привыкну - забирать несчастные, ни в чем не повинные души.

- Мудрость такова - вставил Эверест - что сам человек виновен в своём фатуме.

- Ты не прав. Что же по твоему мог сделать маленький беззащитный ребёнок, кусок ты гогейской блондинки? - Ксидита снова обратил гнев.

- Сбежать и не любить того, кому на тебя плевать, - с какой-то даже обидой заключил Эверест.

     Ловцы душ исчезли ровно тогда, когда метель кончилась. А между тем кто-то наблюдал за ними в тени ночи.  Человек, вне этого времени и вне этого пространства. Этот человек тихо подошёл к замершему телу девочки у станичного магазина. Он прикрыл глаза девочки и исчез.

________________________________________

      Математик проснулся от окончания симуляции. За окном забомбил град; он теперь мог слышать лязг стёкла и трепавшее ветром окно. Он потянул больную руку и привстал на кушетке. Окончив свои мысли глотком воды, он подобрался к зеркалу.

«Чёрные склеры. Печать Ксинемы. Мне срочно нужно найти ответ. Где чертов портал?»



Глава 13: Обещание данное Смерти.


      Ибриса? Или Сабрина? Она глядела на свои мертвые, обожженные руки; чёрные беспросветные вены меркли в темном звездном свете. Если бы она могла теперь плакать, она бы сделала это прямо сейчас. Но глаза ее сожжены вечным пламенем Феникса. Она безрезультатно щёлкала пальцами, но печать ее  и не думала исчезать; неужели она умерла и никогда не станет человеком? Неужели это конец? И такова плата за ее жизнь - ее смерть?
         Она покоилась на крыше. Ей виделся горевший из небольшого оконца свет. Она несчастно провожала готовившую что-то на кухне бабушку. Быть может, больше она ее никогда не увидит.
         Сабрина, слепая, положив свою косу на пол, привстала и теперь обратилась к Климу, превратившемуся в человека. Она чувствовала: его печать медленно остывала, образовывая мертвую рану на запястье. Она умница; выполнила свою миссию - люди Сета были разгромлены, а ледяная печать сковала силу великой огненной птицы. Наставник высоко оценит ее работу, но только она - она несчастлива. Из кармана плаща она вынула дрожащей рукой смартфон. Столько, наверное,  пропущенных и столько сообщений. Она не видела экрана. А ледяные, мертвые ее руки не позволяли его даже разблокировать. Она с горечью разбила его о бетонную крышу. Она все щёлкала пальцами, но ничего не происходило - она оставалась в теле жнеца ледяного Бога Грозовых перевалов Чистилища, Нет, ей никогда не стать  больше человеком.

- Сабрина, ведь таково твоё имя? - когда последний щелчок пластмассы прошёл свистом; она оказалась в странном месте.
 
     Сабрина теперь смогла разомкнуть обгоревшие глаза; она почувствовала, наконец, холодный мрак. Она с помощью косы поднялась. 
      Теперь Ибриса (или Сабрина?) стояла посреди холодного ущелья, где гуляет град и метель; глыбы льда и промерзшая до корки порода. Она чуть шелохнулась и обернулась  - лавина снега сходит вниз; она смотрит вверх - ни одной звёзды, пустота и тьма.   

 -  Где я? - и ей тут же отозвалось эхо.

- Это место - кусочек моих воспоминаний о доме, Сабрина.

- Это ты, ледяная сволочь. Я должна была сразу понять!  - голос просвистел у Сабрины под ухом; и она уже рефлекторно схватила свою косу.

      Косу аккуратно убирает руками Ксидит, он выглядит, как и прежде - в чёрной царской мантии, похожей на крылья. С темными, ледяными глазами, как у Ибрисы; на боку его - верный ему клинок; позади ледяной щит. Ибриса, всегда готовая к битве с ледяной птицей, попыталась щелкнуть пальцами; что ж - силы оставили ее. И лишь Ксидит холодно глядел в ее обожженные глаза.
    
- Грозовой перевал Чистилища - опаснейшее место, что кишит тварями и различными рода созданиями. В этом месте, где грозы разрывают ледяное небо вечно снежных ущельев на горах Забвения при абсолютном нуле под чёрным солнцем Милеи гнездимся мы,  ледяные птицы. Именно здесь, в чёрных оврагах вечно замёрзшей земли однажды и рождён был птенец, которому суждено будет стать ледяным предводителем чёрных ледяных птиц. Буду рождён я, Хранитель. Имя мне Ксидит.

Сабрина плотнее сжала свою косу:

- Мне плевать, где ты рождена. Я посажу тебя снова на цепь, - кричала Сабрина

 «Рим,»- снова спокойно отразив ее удар косою - “как приятно, что этим городом мы начинаем и заканчиваем. Наверное, это правильно - villa latina non penis canina.
 В этом городе, Сабрина, однажды встретились два любящих сердца: сердце Фелиции и Филлипа. Простого рабочего и простолюдинки. Без денег и без званий они были прекрасны и счастливы. На их свадьбе не лилось вина из Палермо и не забили до смерти ягнёнка. И даже кусок сыра был для них тем, чего достаточно, чтобы закрепить своё обещание любить всю жизнь. И, пожалуй, на них лучше смотреть теперь с завистью. Им хватало времени проводить время за книгами или шитьем, приличными разговорами об урожае и церкви. И лишь того, что они желали не получалось - Фелиция из года в год рождала мертвых.
      Они молились церкви и боролись отварами с проклятиями, но ничего не спасало бедную пару от страданий. Раз за разом Филипп боялся потерять свою любимую - рожала она в муках, с болью и кровью. В один из таких дней Филлип, отведши свою драгоценную жену в повивальную хату, и заранее убитый горем - решился напиться пьяным, чтобы не чувствовать ничего, когда услышит снова эту новость о гибели приплода.
      Ночью он вошёл в кабак, намереваясь здесь провести следующую ночь»

    Сабрина вдруг опустила косу и уселась на холодную льдину. Она будто поняла о чем говорит ее самый злостный враг, соглашавший ее душу все это время.

«Он знал, что сегодняшняя ночь для его любимой станет последней. И тогда он принялся просить маму смерть забрать его с собой, лишь бы подарить его жене и ребёнку жизнь. И Смерть услышала его мольбы. Аскольд пришёл к нему ночью и сказал, что его мольба будет выполнена. Аскольд забрал его жизнь навсегда, в ту же ночь Филлип умер от сердечного приступа. Жизнь его жены была спасена, но ребёнок родился мёртв. Тогда Аскольд вдохнул смерть в этого ребёнка, поместив душу бессмертного Бога льда и ветров. Прошлую я жизнь прожил в печати. С этим человеком мы прошли войны и расставания, любили и страдали. И вместе приняли смерть. Я давно сгинул Сабрина, и я лишь иллюзия в твоей голове. Мы, Боги, созданы, чтобы повелевать душами, мы созданы войнами. Но мы исчезли навсегда, Сабрина. И я пришёл к тебе, ловец душ, когда твоя душа обречена быть поглощена ледяной птицей.  Мы однажды проиграли, опираясь на себя и исчезли. Помни, - слушай себя, и ты найдёшь свою путь! Я восстановлю твою печать, но подавить силу ледяного Бога только в твоих силах.

________________________________________

Сабрина делает тяжёлый вдох. Она просыпается в кровати, обложенная электродами и шприцами. Рядом развалены ампулы адреналина, ватки и жгут.

М а т е м а т и к: Я сидел долго думал; кто такая фифа, кто такой подарок, что перемещается в мою кровать порталами. Я и не узнал тебя Ибриса, если бы не плащ.

С а б р и н а: А?

М а т е м а т и к: Я и не думал, что ты человек. И грудь у тебя ничего.

С а б р и н а: Где я?

М а т е м а т и к: Если коротко, то ты мертвая переместилась ко мне. Кстати, с тебя пицца. Ты мне ее раздрочила. А я всю ночь гонял Ламассу, даже не поел. Можешь передать привет дефибриллятору, который тебя сейчас вытащил из лап смерти. Вот смех, все живые бродят, смерти в мире нет, а ловцы душ смертны.

С а б р и н а (трогая электроды): Где Клим?

М а т е м а т и к: Какой Клим? Ты о чем?

С а б р и н а (она быстро вставая): Черт, они забрали его! Мне пора.

С а б р и н а встаёт и тут же падает.

М а т е м а т и к: Если вы собрались прогуляться, мадмуазель, то прошу вас обратить внимание, что вы с головы до жопы в разных ранах. Да, с тебя, кстати, новая наволочка.

Сабрина распахивает плащ и наблюдает, что шрам на ее груди на месте. Математик делает вид, что отворачивается. Затем она изучает его и, наконец, понимает, что перед ней он, собственной персоной.

С а б р и н а: Что с тобой стало? Ты не слушал меня? И пользовался кинжалом?

Математик встал, ловким движением кинул Сабрине бутылку воды. Она с жадностью пьёт. Тот же присел подле неё.

М а т е м а т и к: Я только один раз, мам. Может, великая ледяная птица, наконец, расскажет почему она выглядит как обычные женщины из инстаграмма Гоги? Или у вас там: фетиш? Превращаться перед смертью в человека? Чтобы стать базометом или лично познакомиться с певицей?

С а б р и н а: Мне предстоит много дел. Мне нужно идти.

М а т е м а т и к: Нет, нет, сначала мы поговорим, жнец. Ты отведёшь меня к наставнику.

С а б р и н а: Ты сошёл с ума? Кинжал меняет тебя, возьми себя в руки, Математик.

М а т е м а т и к берет в руку кинжал. В его глазах ярость и ненависть. Он молчит и только злостно улыбается.

С а б р и н а: Что ж, пожалуй поговорим. Но приготовься к смерти, если я почую неладное.

М а т е м а т и к: Ага.


Глава 14: Анубис и Нору

Анубис и Нору

        Макс просил всю дорогу его убить; нет, он кричал, что есть мочи - «Убейте! Вколите мне что-нибудь! Больно! Сука! Больно!». И сейчас его можно было понять - просил не он, а разможенные в тряпки его конечности. Но вкалывать было некуда, да и убивать незачем тоже. Его жизнь была сосчитана на часы. Он кричал сколько мог, а потом затух, будто он был свечой на рождественском пироге - «кто-то дунул на него и все».
        В ту злополучную ночь, Макс, не смог себя нести сам, но каким-то образом дополз до своего мопеда. Было около трёх ночи, его только что вышвырнули из какой-то рыгаловки, избив и отобрав последние деньги. И он с фингалами, заплевывая прилежащие кусты, шёл на автомате к транспортному средству.

- Долбанная, на себя бы посмотрела. Эээ… а что вообще я говорю. Да я в жопу сам напился, я все исправлю, я все исправлю, - он взгромоздился на свой мопед и каким-то чудом завёл его.

     Естественным образом, на следующем же повороте в него въехала встречка, раздробив Макса на дезинтегратированные частицы. Примечательно, что тот и не планировал так закончить свой вечер. У Макса был повод (как он думал) сегодня напиться.
Сегодня состоялась его важная, судьбоносная встреча, он должен был занять важную должность в логистике. Он намалевавшая как королева Никарагуа, даже умылся и причесался и в приличным (а такой вид для него был не из дешевых); и потопал на встречу со своим шефом. Долго говорив, они нашли консенсус и заключив приятную деловую сделку, решили закрепить свой успех кружечкой пива. Потом стопочкой коньяка, потом дракой в баре. Только вот Макс одного совершенно не учёл: женушка его сегодня вздумала родить (а что? Такое бывает с девочками!)
        Таким образом, новоиспеченный повышенный не брал трубки, за что поплатился угрозой развода и отделался ультиматумом явиться в госпиталь в течении часа. Что в него тогда было в голове? Это совсем не предмет нашего разговора, но тот, факт, что Макс более не представлял собой человека живого стоит отметить.

        Итак, вернёмся к музею Египтологии, а точнее к тому, что там происходило. Человек ждал, что ответят ему наши друзья. Он тянул вперёд свою мертвую костлявую руку, расплывшись в едва заметной улыбке.

- Я жду, Хранитель. Готов ли ты к знаниям, которые я тебе дам?

       Когда наш герой был готов протянуть свою руку незнакомцу, а вела нашего героя прежде всего жажда знаний, статуя Анубиса, сотканная из чистого египетского камня, ожила. Каменное изваяние широко раскрыло глаза и рот - и выписало незнакомцу такого пендаля, что теперь восхитились бы школьники 90-ых, игравшие всю жизнь в своём дворе в «Задницу». Тут же появилась полумертвая псина с омертвевшим носом и посохом в руках, отстранив Пашу и Вадика подальше от эпицентра происходящего.

- Сэт как всегда сосэт, - улыбнулась острыми клыками друзьям псина, - Простите не могу никак прекратить эти возмутительные Норейские шутки.

       Следом обратился и Макс, точной копией того, кто сейчас говорил с Пашей и Вадиком. Он бросил на него скользящий и взгляд и приготовился к битве бок о бок с загоревшимся синим огнём шакалом. Отскакнув от собаки, молча, два совершенно одинаковых силуэта схлестнулись в битве на кулаках. Псина осталась наблюдать, присев по-собачьи анфас наших героев.

        Паша же, оскалив мину, щелкнул пальцами - и кости его дрогнули. Его рука уже наполовину покрыта мертвой плотью, а в глазах просыпался желтый жар - жар огня этого бессмертного ящера. Мертвые его клетки полностью заполнили пустые бескровные яремные вены и достигли его лица; череп его полностью истлел; под пылью выцветших век и осколков ресниц пробудились желтые, похожие на драгоценный камень глаза. А сердце его остановилось - синхронно со сгорающей в уничтожающем пламени смерти - плотью. И восстающими из человеческих сухожилий костями. Прежними крыльями, что пробудились ранее, но сильнее, толще, прочнее металла.

       И сейчас мы бы не увидели ни мертвого пса, ни этой битвы в музее, если бы ни одно обстоятельство. Клим, в это самое время нарушал те законы, за которые порицало его научное общество. Он, вырядившись, в одного из работников госпиталя пробрался в палату, где уже совещались специалисты с женою Макса: отключать ли его от аппарата. Тогда он тихо достал из-за пазухи сыворотку. Сыворотку, наполненную его клетками, что заключали в себе жизнь и смерть. Были мертвы и были живы одновременно. И он с холодным, жаждавшими эксперимента глазами вылил их в какую-то из трубок, что венчали в разных местах тело Макса. Тогда Клим как вошёл, также и тихо покинул, это место, лишь запомнив того, за кем он будет следить.
      В тоже время мертвое сердце Макса дрогнуло. И он, наконец, услышал сквозь непролазную кому слова. Слова, мертвого покровителя, Анубиса.  И Макс, к удивлению лекарей, восстал, выдернув из себя несколько трубок.
      Скоро, когда кость обрела свою форму в теле нашего героя; и восстал дракон, что хранился во льдах подсознания на цепях, между псиной и им состоялся диалог. А битва двух одинаковых людей тем временем продолжалась.

А н у б и с: Приветствую тебя, старый друг! Вижу ты вышел на свежий воздух, но прошу не обижай малыша. Он не виноват в наших незаконченных делах.

Н о р у:  Шакал, это ты. Что с нами произошло? Почему мы в других телах? Где Норейский жнец?

А н у б и с: Это долгая история. Послушай только то, что ты не должен уничтожать душу этого парня. Доверься мне. Мне нужна сейчас твоя сила.

Н о р у:  Я доверю тебе свою жизнь, повелитель мертвых, но уничтожу, если ты меня обманешь.

     Псина, оперевшись на посох, взгромоздилась на дракона; а руки и ноги ее - обратились в мышцы, закрытые доспехами костей. Затянуло мертвую половину ее лица. И уже вместе они бросились в битву.


Глава 15:  Ничего не стоить


        Как измерить нашу душу? Весит она один грамм или тяжелее целого океана. Только ты знаешь, Хранитель, каково это пощупать каждую крупицу человеческой души.

      Каменные джунгли, железные сады урбанизма. Говорят, Москва меняет людей; впрочем подставь в эту математическую формулу любой более или менее город, получиться подобное. Увидеть Париж и умереть. В этот зимний, прескверный день, когда из подъезда можно выйти только нырком в сугроб из окна и случилась небольшая, как это звучит в «обывательских кулуарах» - оказия. Если счастье измерять в порциях, то можно условно его разделить на маленькое и большое. Сегодня одно такое маленькое счастье прилетело в зарытую вену одного из местных страдающих от гнета урбанизма и деспотизма индустриальных джунглей.
        Тело немного переборщившего с счастьем лежало распластавшись среди бутылок и шприцов. И проходящим здесь в комнате было плевать на него: его сердце остановилось как час назад. Нет, пожалуй, я преувеличил; было единственное живое существо, что питало надежду. Оно отчаянно вылизывало искаженное в улыбке лицо умершего, бессмысленно стараясь разбудить своего хозяина. Чёрный комочек скулил и ходил вокруг головы, то и дело трепав того за уши. Будто прохожий, обнаруживший погибающего, он мяукал во всю возможность. Только тщетно, всем находящимся здесь было насрать.
      И, наконец, пришли те, кому был единственный интерес до всего этого, ловцы душ в чёрных плащах. Только учуяв запах жнеца, котёнок зашипел и взъерошился, подпрыгнув на бутылках с пола на стол, утыканный объедками, жгутами и рвотой. Его тут же выщелкнул ударом руки подающего кто-то сидящий с красной кайфующей рожей за столом. И чёрный комок с шлепком и истошным криком впечатался в стену, пробитую насквозь прожженными шприцами. Акийский Феникс с мордой настоящей праздной зеваки, продублировал звуком шлепок, а головой подчеркнул всю траекторию полёта бедного котейки. Норейский жнец сосредоточено раскидывал косою бутылки.

- Б…ть, орешь весь день, падла. Заткнись что ли, - котёнок быстро слизав кровь с затылка с хромой ногой шмыгнул под какую-то замазанную скверной банку, боясь издать хотя бы звук.

     Послышался щелк.

- Это что это ты сделал, Акийский, мать твою, Феникс? - Нору уже стоял подле соратника и пристально глядел на него, будто мама запрещающая скинуть мячик своей малышне.

- Подарил простатит, ничего такого, - отговорился Акийский Феникс.

- Новогодние подарки? А что тогда в шанкр не завернул? Тоже мне Сасанта Клаус, - Норейский жнец с холодным взглядом проводил мурлыку, который хотел бы прошипеть, но не мог.

- А что он, как скот? Сломал котангенсу ребро! Он что ему сделал? - обиделся Феникс.

- А тебе?

- Мне не жалко вот этого, - он попинал ногой умершего, - А животное жалко.

        Акийский Феникс изобразил на лице мудрость в смеси с великим сочувствием. Едва ли Норейский повелитель ему поверил.

- Тоже мне, маскировать свою вину - это ты мастер. Взял подставил бедное существо. Если бы ты, не пришёл сюда с мертвой рожей, то и не было бы всего этого. Впрочем, что сделано, то сделано. Я думаю, ему сегодня обдуют все туфли. Вряд ли он это заметит из-за непотребной вони из них, все же.

- А вы что ещё за х..и? Мусора что ли? - теперь красная рожа уставилась прямо на вестников Смерти, которые впервые поймали себя на мысли, что испытали удивление.

      Удивление их не было связано с тем, что они похожи на стражей власти или около того. Впрочем, вероятнее всего они не были похожи и на первое. Любому из существующих повелителей смерти известно, что живой человек не способен видеть их сущность. Акийский Феникс немного напрягся и приготовил щелчок. Милейский жнец поспешил остановить друга.

- Расслабься, ловец душ, это он галлюцинации поймал.

     И сколько стоит эта самая душа? И только ты, Хранитель, знаешь - сколько золота падет на весы Харона и Осириса.

       Киса, осмелев, бодро проскочила из-под обгаженной одежды к погибшему хозяину. Его лапка, измазанная кровью прикоснулась к холодному отёкшему лицу. Он грустно замяукал и принялся с ещё большей силой вылизывать. Иногда он дергался от боли в ноге, и падал здесь же поскуливая. Акийский Феникс, засучив рукава преступил к своему делу: его рука потянулась к запазухе, чтобы призвать душу умершего. Кошка принялась шипеть и с озлобленным лицом уселась на груди хозяина, не пуская ловца душ к его цели.

- Посмотри,  Акийский Феникс, каково это быть им. Ведь он бедный и не знает, что он такое признаёт и любит, - Норейский жнец сложил руки, наблюдая за поединком Акийского Феникса и маленького комочка в грозные гляделки.

- Да, да. Любовь отстой. Утром он тебе кильку кидает, погладит немного, уберёт за тобой. А днём пойдёт свою бабку бить сковородкой, чтобы та пенсию отдала на дозу. Дело то, обычное. От того, и животное, что не вкладывает оно в чувство разум. Что ему, бедному, от того, что вчера тот детдом обнёс, даже игрушки забрал, не попрало, - комментировал Феникс.

      Жнец поднял руку вверх и на ладони его засверкала чёрная пыль из жижи и грязи, едва собиравшаяся в шарик. Так выглядела душа, свежая пойманная душа этого человека. Норейский жнец заблаговременно отворил врата в геену. И Акийский Феникс демонстративно пульнул ее вниз, изображая Галилея, чьи развлечения собственно заключались в том, что кидать что-нибудь с Пизанской башни и следить как долетит.

- Лови, Галос! Шар в лузе.

      Следующую минуту Норейский жнец молчаливо наблюдал за словесной перепалкой своего несуразного соратника и демона местного пошива, что кричал Фениксу из лавовой дыры.

- Как твоё яйцо, жнец! - загоготал Демон .

- Да, но такие нравятся твоей мамке.

- У нас общая мамка, ловец душ.

- Это не правда. Твоя в ренессанс на конном заводе работала. А моя - нет.

- Чем докажешь?

- Паспортом!

- Не было тогда паспортов.

   И что, если ничего не стоит эта душа, Хранитель? Ты знаешь, что с этим делать.

       И лишь единственное что толкало иголку в сердце - это зрелище сегодняшнего скверного зимнего дня. В полуразваленной, изгаженной, прожженной и прокуренной хате - в шприцах, бутылках и экскрементах, где более не содержалось жизни в сакраментальном смысле, оставалось одно существо, которое искренне любило и переживало потерю. С гнойничками под глазами и раскроенным надвое сухим носом, кровавыми лапами, оно плакало от боли. И пусть, кажется, не умело это существо думать и оценивать. Да, маленькому котёнку невозможно понять: его хозяин не заслуживал такой любви. Он вор, маргинал, издеватель над старыми женщинами и детьми, зависимый от различных веществ, которому давно уже стало по боку на друзей и родных, а ещё больше на себя. Но что стоят наши размышления? Чёрная  душа уже давно исчезла; а верное животное будет ещё долго переживать, пока его не выкинуть такие же на улицу, в холод и стужу.
       Ловцы душ давно покинули это место, отпустив ещё несколько ехидных шуток. Пройдёт ещё полчаса, откроется окно и киску за хвост вышвырнут из окна в самый мороз, в самый снег. Израненного, голодного. Он будет тихо плакать и замерзать в снежном бархане. Собрав последние силы, он попытается протиснутся в открытую дверь подъезда. Но его со злобою пнут обратно в сугроб. Скоро закроются от холода его глаза. И побелеют треснувшие губы. Он закоченеет и бедное его сердце угаснет. Пока к изгороди не подойдёт человек в чёрном плаще. Он аккуратно погладит его  и прикроет глаза. Погибшего и видевшего лишь злобу перед смертью.

- Спи спокойно, смелое дитя, - скажет он в финале.

________________________________________

    Математик проснётся от того, что больше не сможет сдерживать боль в глазу и мучения от видений. Сабрина с ужасом наблюдает за ним. Его руки превращались в когти, а глаз чернел.

М а т е м а т и к: Скажи мне, что со мной, жнец. Эта боль в глазу и руках невыносима.

Сабрина уселась подле него, и коснулась лба. Горячий. Она хотела бы точно теперь владеть информацией, но боялась использовать печать. И ей оставалось лишь только предполагать.

М а т е м а т и к (злостно): Почему ты молчишь?

С а б р и н а: Я боялась этого.

М а т е м а т и к: Помоги мне!

С а б р и н а: Ты превращаешься в Ксинему. Демона Правды, Математик. И я не смогу остановить этого процесса.

Глава 16: Четыре печати


М а т е м а т и к: Бриз зэ преща, кам плей май гайм.

        Только отобьёт в наушниках бит, как затем последует его прыжок с отскоком.
       А в это время зубастая щупальца вопьётся в асфальт. И его чёрные глаза встреться с ещё более ужасными, животными, увенчанные змеиными щупальцами, брызжущие зелёной кислотой. И будет достаточно удара рукояткой кинжала, чтобы этой твари было больно; и она попятится назад. Тогда он, улыбаясь поманит ее рукой. Она сделает подшаг и издаст ультразвуковой звук. И с крыш дождем попадают остальные - скверные, с щупальцами, похожие на рыб или осьминогов. Они попытаются его схватить, и тогда кинжал вонзится в кирпич старого дома с искрами и скрежетом. Он от толкнётся сначала от него, потом от стены; и вот он уже в центре, защищаясь от дюжины таких тварей. Он пронзим когтями одного противника, хвостом - другого. И вот они уже в ужасе, будто рыба увиливающая от кита, устремятся в рассыпную. Он схватит одного из врагов за щупальцу и с силой убьёт его об стену. И останется в одиночестве, среди трупов, наслаждаться жаждой крови.
        Ибриса появиться следом в чёрном плаще, но останется в стороне.

И б р и с а: Саднители обычно не представляют опасности для человека. Они питаются патологическими процессами человека, и могут навредить лишь здоровому. Зачем ты убил их? Ведь это не призраки или лярвы.

М а т е м а т и к (вытаскивая из стены кинжал): Мы говорим с тобой на разных языках, ловец душ. Ты ищешь портал закрытой грани Смерти, я очищаю этот мир от тварей, подобных этим. В этом моя работа, будь или я Ксинемой. Однажды, я очищу этот мир и от Вас. Жаль, что я держу свои обещания, и мне невозможно Вас уничтожить.

И б р и с а: Мне стоило думать, прежде чем отдать этот артефакт тебе. Ты прежде должен был знать, что некогда подобный клинок погубил судьбу Акийского Феникса. Кроме сил ненависти, этот кинжал ничего не имеет. Ты медленно, но верно теряешь себя, кристальный воин.

М а т е м а т и к: Мы спасали мир. И если бы однажды твои братья не вмешались, мы бы спасли его. Я явился из кристаллов люксора не ради этого. Не ради сотрудничества с жнецами. Мой мир однажды погиб таким же образом. Я просил тебя - объяснить мне, что происходит. Но ты до сих пор молчишь.

И б р и с а: Прости, мне нужно время.

М а т е м а т и к: Ты больше не доверяешь мне. Из-за этого (он разглядывает осколок кинжала). Что ж, ловцы душ отличаются этим. Они преданы делу и не преданы своим друзьям. Ваши проклятые души не зря содержат в себе чёрного Бога.

И б р и с а (активируя ледяную печать): Тогда мне придётся доказать тебе свою преданность иным способом.

М а т е м а т и к: Этот кинжал, как олицетворения силы разрушения даёт безграничную силу своему владельцу. Не зря Акийского Феникса боится всякая шушера. Все же, единственное, что кинжал забирает - свободу. Но такова цена этой силы. И если ты теперь решила меня убить, то я готов сразиться, жнец. Но знай, ещё пару секунд и мы снова будем сражаться на одной стороне.

И б р и с а: Демоны, лгуны.

М а т е м а т и к: Что ж, кинжал не зря выкован из крови первого драконьего придаётся и сердца бездны. Он видит будущее, что произойдёт. Советую тебе отойти немного, Ибриса, иначе испачкаешь плащ. Или, может, назвать тебя Сабрина, человеческая девочка с глазами ледяной птицы?

       Ибриса не слушает его. И в следующий миг возникает портал; кирпичи разлетаются. Ибрису обливает чёрной жижей из портала. Теперь ее плащ с ног до головы грязный. Позже из него вываливаются двое - в желтых плащах, дерущиеся на посох. Оставшуюся стену разрушает огромный костяной дракон, на холке которого восседает Анубис.

А н у б и с: Простите, я облил Вас чёрной жижей. Я рад Вас видеть. Меня зовут Анубис, а вот этого маленького летающего товарища - Нору.

Н о р у: Приветствую тебя, жнец ледяного Бога Грозового перевала чистилища.

М а к с (махая посохом): Господа, не могли бы вы обменяться любезностями чуть позже (он уклоняется от прямого удара посохом и отскакивает к Математику, тот подсаживает его на когте вверх; и Макс отпрыгивая от стены отправляет в нокаут того, с кем сражается).

М а т е м а т и к: Неплохо, для инвалида колясочника.

А н у б и с: Это Макс, жнец Анубиса, ещё прекрасно варит мясо и печенья.

М а к с: Не женат, с квартирой. Если дамы не возражают, я хотел бы пригласить их к битве.

М а т е м а т и к: Вижу у Вас с этим товарищем цель одна. Господин Сэт в маскировочном режиме. + 1 скрытность, но минус 1 мораль.

А н у б и с: Поганец пытался обмануть Норейского жнеца.

М а т е м а т и к: Да, в последнее время это у Вас прямо мейнстрим, быть Норейским жнецом. А вам что партнерку дали на Квиче; вы все вместе собираетесь?

С э т (вытирая желтую кровь с лица): Что ж, если Вас букашек много, придётся мне играть серьезно.

М а т е м а т и к: Косички отрезаны, причёска отстойник. Последний вагон уедет пустой. Сегодня она не вернётся домой. Хорошая девочка стала плохой.

    И б р и с а, наконец, очнулась и осознало, что происходит. Ее печать распространяется до плеча и появляются ледяные крылья.

И б р и с а: Лёд Грозовых перевалов Чистилища.

Н о р у: Мощь кристального источника драконов Милеи.

А н у б и с: Серных пустынь города Мертвых

М а т е м а т и к (повертев кинжалом в пальцах): Я знаю прекрасного проктолога, гражданин Сэт. Позже спишемся, дам контакты.

      Завязывается нешуточная битва.



Глава 17: Узники


Небольшая камера. Без окон и двери. Стены из цельного камня, исписаны различными древними символами. Г о г а копается на стене, пытаясь прочитать хоть что-то. Г о ш а сидит на полу и с интересом наблюдает за ним.


Г о г а: Н-да, засадили, конечно, что надо. Здесь магических печатей - за всю жизнь не расколдуешь. Если только среди нас случайно нет специалиста по языку древнеегипетских Богов. Нет? Нет, нигде? Может в кармане завалялся? Посмотрите пожалуйста. Эх… А мог винца сейчас попить.

Г о ш а: Почему они нас захватили?

Г о г а: Начнём, с того. А кто эти парни? Люди вроде бы - в форме полицейской. Я не видел ничего, мне паралитика в рот налили перед звездолетом. Но что могу саказать точно: парни для отряда специального назначения уж чересчур прошаренные. Вот этот знак кажется против демонов бездны. По крайней мере похож. Чертов египетский.  Почему ты не гребанный жнец?

Г о ш а: А если бы я был настоящим жнецом, думаете я бы смог снять этот магический блок?

Г о г а: Математик бы сказал, что скорее бы всего толку от Вас не было, вы бы пришли шутить шутки про вейперов и грызть семечки. Но, вы не обижайтесь, в основном в нем играют старые обиды. Вестников Смерти никогда нельзя недооценивать. Они самые опасные существа в этом мире. Мы уже тысячелетием истребляем монстров, но ловцы душ - это что-то. Я однажды потерял половину тела, попытавшись поймать одного такого. 

Г о ш а: Но если вы потеряли половину тела, как вы остались живы?

Г о г а: Если уж нам предстоит приятное сидение в тюрьме вместе, от чего же не сказать. Киборги, такие как я и Математик - модели П12А, иногда можем противоречить смерти за счёт регенерационного блока. Вам предстоит понять, что не вы один особенный здесь. Мы прибыли из далекого будущего, и заброшены сюда силой ангела Иваэля. Нашей целью было остановить ловцов душ. Точнее остановить то, что они неосознанно наделают. И какая ирония, что мы теперь с ними на одной стороне. Воинство Смерти в единственном числе. Ну хорошо… ладно, есть ещё Вы… недожнец. Единственный живой жнец - Ибриса, заключает в себе силу льда. Пытается найти уничтоженный портал, ведущий к Грани Смерти. А единственный способ - откатить время назад во всей чертовой Вселенной - это, прошу прощения, уничтожить это время. А именно - его хранителя.

Г о ш а: Разве это возможно?

Г о г а: Конечно, нет. Мы все сдохнем как лабораторные собаки.

Г о ш а: Тогда зачем откатывать время назад? Ведь все равно смерти этой не существует. Я же не умер. А нам что будет?

Г о г а: Жаль, я Вам не могу показать столицу нашего мира - Люксор. Я был киборгом П12А. В нашем мире все зашифровано и оцифровано. Я прожил в нем 1000 лет рабом. П - киборги низшего класса, которые больше похожи на мальчиков для битья. А вы когда-нибудь переживали наказания, когда тебя заживо сжигают по несколько раз за день. Все это так больно.  Здешние люди до сломанной смерти, уколов в задницу боялись. А я орал 24 часа в сутки; и чувствовал запах своей горелой плоти. Если бы не Иваэль, нашедший путь в Люксор, мы бы совсем потеряли надежду бороться.

Г о ш а: И вы думаете, у единственного живого жнеца получится сразиться с самим временем?

Г о г а (искренне в заливную смеётся): Хах, если бы вы были знакомы с ней? Какой она жнец? Она и мухи при нас не обидела. Ей ещё расти и расти до прежних представителей. Те, пожалуй, на три головы отморожены. Впрочем, мне повезло лишь увидеть голубого Бога Грифона. И силу, что хранит его повелитель. Что ж, расскажите мне о Норейском жнеце. Ну или о себе. Ну вообщем вы поняли о чем я.

Г о ш а: Я смутно помню многие моменты. Они мелькают лишь осколками памяти. Я помню, как меня сопровождал мёртвый Бог Анубис и огромный костяной дракон. Я, кстати, первый раз из-за них попал в психушку.

Г о г а: Опа, может в вашей памяти случайно всплывет язык, на котором эти порождения говорили.

Г о ш а: Я пытаюсь хоть что-то вспомнить… Символы кажутся мне знакомы. Но что означают они - не могу вспомнить.

Г о г а: Что ж… Жаль…

Г о ш а: А может вы примените свою чудесную силу киборга? И мы эту стену просто разрушим?

Г о г а: Я что по вашему Оптимус Прайм?
Собрать литиевый генератор люксора из говна и палок, это ко мне. А рожи разбивать дяденькам с М4 - это, пожалуйста, к Математику. Все же интересно за какие такие заслуги эти жнецы получают такую силу?

Г о ш а: Все просто - мы убийцы. В прошлых жизнях мы погубили множество жизней. Но это не потому что жизнь такая, чёрные Боги с рождения ставят на нас свою печать, чтобы потом призвать на служение Смерти.

Г о г а: Н-да… Везде деньги и связи. В прошлом году нам повезло построить прибор, который считывает воспоминания по крупицам молекулярных структур. Мы дошли в симуляции до странного места на Грани Смерти, где только лишь ветер и лава.

Г о ш а: Проклятый дворец.

Г о г а: Память пробудилась в Вас?

Г о ш а:  Я помню, что я родился в этом месте. Точнее своего рода умер ещё раз.

Камень растворяется и входят два, похожих на псов - людей. Они быстро бьют Г о г у   и Г о ш у электрическим током. И выкидывают в без того малую тюрьму третьего - голого, в какой-то небольшой повязке, обожженного и израненного. Камень появляется вновь.

Г о г а (с болью поднимаясь с каменного пола): Б…ть, какие быстрые твари. Он, живой?

Г о ш а осматривал нового узника - он дышал. Г о ш а же пытался его позвать.

Г о ш а: Эй! Эй! Мужик! Вставай!

У з н и к: А? Кто вы такие? (попятился назад).

Г о г а: Мы? Пылесосы продаём восстановленные. Вечер в хату.

У з н и к: Как я сюда попал?

Г о г а: Не знаю, нам тоже пригласительных карт не выдавали. Ты кто такой?

Г о ш а: Посмотри на его запястье (указывая на глубокую мертвую рану).

Г о г а: Это уже интересно. Тебя что эти собачки укусили?

У з н и к (пытаясь скрыть рану): Нет, я учёный.

Г о ш а: Он лжёт.

Г о г а: Это как это ты понял? Ты его видишь всего пару минут.

Г о ш а: Доверься мне. Я уже видел подобную рану.

Г о г а: И где же?

Г о ш а: На своей руке. Он - ловец душ.

Г о г а пристально смотрит на У з н и к а, тот очень испугался, и сжался до невозможности.

Г о г а: А он об этом, кажется не знает. Что ж, у нас, надеюсь, есть время разобраться. Как тебя зовут узник Азкабана?

_____________________________________

На сцене ярко светит солнце. На бэкстейдже застеленные зеленые горы, живописная река под белыми-белыми облаками. С задумчивым лицом у засыхающего дерева стоит А с к о л ь д, рядом гуляет коричневый красивый жеребец. Позади расстилается роща с вечнозелеными кронами деревьями.

А с к о л ь д: Я…

Он долго стоит перебирает разные звуки, пока его речь не приобретает очертания похожие на человеческую.

А с к о л ь д: Я знаю, как назвать это. Состояние, которое я чувствую в своей груди. Мне недавно стало понятно, что если я стою вот здесь, мне хорошо - у меня как-то все внутри лучше. «Жизнь» - я назову его так. Я научился, если открыть рот и немного сжать, что-то приятное и холодное всасывается в меня. Будто… Эх… ты не умеешь делать как я… а как это назвать? Пусть будет «говорить». Другие так тоже не делают, да и зачем? Если и так понимаем все. А ещё я заметил, что в месте, откуда я все вижу, из этих штук, которые такие… А? Кто здесь?

Появляется В и с о к о с н ы й в чёрном плаще.

В и с о к о с н ы й: Я слышал, как ты учишься говорить. Это похвально, сын мой.

А с к о л ь д: Ты тоже так умеешь? Я понял, что это получается, когда шевелишь вот этой штукой.

В и с о к о с н ы й: Назови эту штуку «язык». Это твой конь?

А с к о л ь д: Конь? Он другой, не как я. У него другие вот эти штуки и их четыре. И у него что-то такое, ну.

В и с о к о с н ы й: То, что вверху назови облаками или небом, внизу - землей, а вот это впереди - гора, а сзади - река. Ты уже хочешь есть?

А с к о л ь д: Чего?

В и с о к о с н ы й: Скоро ты почувствуешь как внутри тебя загудит.

А с к о л ь д: И правда. А ещё… что-то не то, в этой штуке, куда я могу засунуть вот эту (вытягивает вперёд руку).

В и с о к о с н ы й подаёт ему яблоко.

А с к о л ь д: Что-то заполнило штуку, в которую я могу засунуть вот эту штуку.

В и с о к о с н ы й: Это «яблоко». Пища. А то, что тебе хочется, называется - «питание». Попробуй.

А с к о л ь д сначала облизывает яблоко, а потом пробует откусить. И ему нравится. Он впервые чувствует вкус на языке и губах. В и с о к о с н ы й слегка улыбается.

А с к о л ь д:  А что это ты сделал? Мне тоже так хочется. Я чувствую как мне хорошо.

В и с о к о с н ы й: Я улыбаюсь, Аскольд. Так будут делать люди, когда у них на душе хорошо.

А с к о л ь д: Аскольд? Душа? А это что? А это где?

В и с о к о с н ы й: Аскольд - это твоё имя. У каждого человека в этом мире будет имя. А душа, это то, что всегда будет у тебя внутри.

А с к о л ь д (показывая на коня): А у него есть? Есть имя?

В и с о к о с н ы й: Ты можешь назвать его как тебе вздумается.

А с к о л ь д: В небе вот там - странная штука. А как будет наоборот?

В и с о к о с н ы й: Это солнце. А, наоборот… Хм.. скажем,  тень.

А с к о л ь д: Я назову его Тень. Только боюсь он - не подойдёт ко мне.

В и с о к о с н ы й (доставая ещё одно яблоко): Дай ему это! И все.

В и с о к о с н ы й исчезает, оставляя А с к о л ь д а, кормящего жеребца.

_______________________________________

У з н и к, не представился, но вкратце рассказал всю свою печальную историю; о печальном собрании ученых, о трагедии, об огненной птице.

Г о г а: Да, в то что ты рассказываешь достаточно трудно поверить. Вот и Акийский Феникс собственной персоной. Я вижу ты парень не очень далекий. Раз рассказал нам. А вдруг мы, пожалуй, подставные?

У з н и к: Мне уже плевать. К старой жизни мне уже никогда не вернуться. Я сжёг до тла столько людей, что прощения мне не сыскать.

Г о г а: Вздор, погорят и воскреснут. Конечно, задницу этому мужику вряд ли стоило простреливать. Живот будет теперь болеть.

У з н и к: Я жалею каждую проведённую мной секунду за этой научной работой. Я хотел победить смерть. Но три года назад все изменилось. Полуживая плоть, над которой я экспериментировал, перестала поддаваться каким-то законам.

Г о г а: Это странно, рождать такую речь, зная что смерти больше не существует. Математик был бы безумно рад перерезать тебе горло. Итак, что мы имеем. Один ловец душ. Другой недоловец. Может, ты хотя бы умеешь контролировать свою силу?  Или знаешь египетский?

У з н и к: Нет, она просыпается сама. Поначалу это было интересно - кипятить воду, поджигать сигарету. Но со временем печать начала расти. Ну, а потом… потом я будто узник в собственном сознании.

Г о ш а: Можно подумать, сейчас все обстоит лучшим образом. Я все думал это время: откуда я тебя знаю, и от чего я питаю к тебе такие тёплые чувства. Но теперь понимаю.

У з н и к: А я ничего не понимаю.

Г о ш а (Гоге): Я знаю его, в его теле душа бессмертной огненной птицы. Однажды мы вместе погибли с ней в схватке с всадниками апокалипсиса.

Г о г а: Да, спасибо за победу над ними. Я тут фильм один посмотрел - про собаку, грустный. Застрелиться хотел, а не получилось. Мироздание сломано. Можно стать первым интервьюером. Как вы себя, чувствуете Норейский жнец, когда отправило в небытие саму Смерть.

Г о ш а: Я в чем виновен?

Г о г а: Конечно, ни в чем. Интересно, кто заменяет Смерть, когда у него отпуск.

Г о ш а: Я полагаю, у него нет отпусков.

У з н и к, дослушав последние слова, теряет сознание, печать на его мертвой руке загорается красным. Естественно наши герои пытаются им чем-то помочь. Но тот даже и не думает дышать. Он просыпается посреди выжженной пустыни, где на огромном холме покоится птица Феникс. Его окружают вулканы и огненные озёра.

У з н и к: Где я?

Ф е н и к с: Я попытался создать подобие Акии в этом кладбище порнофильмов.

У з н и к: Неужели опять! Прошу, не мучай меня.

Ф е н и к с (слетая вплотную к нему): Успокойся, любитель поплакать. Мне нужно поговорить с тобой.

У з н и к: Ты больше не будешь жечь мою кожу? Я прошу - это так больно.

Ф е н и к с: Выберемся из заточения, обязательно расскажи обо всем своей маме. Она пожалеет тебя и даст гогейского червя в клюве. А пока к делу. Видишь ли ты, кто перед тобой, массирует тебя. Прости, это вынужденная мера, с живым я с тобой не могу говорить.

У з н и к: Я впервые вижу этих людей.

Ф е н и к с: И уже успел нажаловаться, Клим. Да ты хуже гогейской курицы на сносе. Что ж… Парни, которые засунули тебя сюда совсем не простые. Это не наша с тобой битва; это следы давно решённого конфликта. Перед тобой сосуд Норейского Бога, над ним рука его Смерти, но я не чувствую отвратительный собачий запах. Что-то не так. Анубиса здесь нет. Но есть Сэт.

У з н и к: Если я останусь жить, обещаю больше не проводить никаких экспериментов с плотью.

Ф е н и к с: Мне не повезло получить в сосуды такого отщепенца как ты. Таких как ты я отдаю на сжигание своим птенцам, как игрушку. Да, в этом мире что-то поменялось. Это не Грань Смерти и уж точно не гнездилище Огненных птиц у озера Левиафанов. Сейчас ты взглянешь моими глазами на стены, кусок ничтожества.

У з н и к просыпается с кроваво-красными глазами огненной птицы.

Ф е н и к с (задумчиво): Символы на этой стене - чёрная магия Сэта; не касайся их без моей помощи - они уничтожат тебя, они пропитаны каломелью и купоросом. Если жив сосуд Норейского Бога, то и сам Бог где-то бродит. Дай-ка мне ещё немного поиграться.

Г о г а (пытаясь пробудить Узника, он бьет его по щекам): Ну давай! Давай!

Руку его захватывает У з н и к, и отвешивает по загривку, так что Г о г а без памяти падает на пол. Г о ш а хватается в панике за голову.

У з н и к (точнее Феникс в его обличии, с горящей огненной печатью): Я ни за что не позволю бить себя по лицу, щенки. Сели и грызём ногти в углу.

Г о ш а, собственно так и сделал.

Ф е н и к с (он поманил его пальцем): Хотя нет, поди-ка сюда.

Г о ш а: Нет, нет. Не надо. Я буду тихо сидеть.

Тогда Ф е н и к с берет его за шкирку и со всей мочи бросает в стену. От чего тот благополучно вырубается.

У з н и к: На этого каломель не действует. Да и стена толстая.

Он ещё раз смотрит под ноги, где отдыхают некогда бывшие его соседи. К Фениксу вклинивается некогда вышвырнутый в подсознание У з н и к.

У з н и к: Ты зачем их вырубил? Они явно были не против нас.

Ф е н и к с: Мне, утёнок, нужно было кое-что проверить. А именно: работает ли мои силы, а во вторых толстая эта стена или нет.

У з н и к: Ты не мог просто дотронуться?

Ф е н и к с: Дотронешься до своих бубликов человек.

У з н и к: Что ты собираешься делать?

Ф е н и к с: Не плачь. Надеюсь, твои друзья устойчивы к огню. Я собираюсь выжечь себе дорогу на свободу.

У з н и к: Стой! Не делай этого! Стой!

И комнату заполняет адское пламя, что сжигает все дотла. И плавит стену с древними символами на гогейском.


Часть финальная: Конец моей истории

Д е й с т в и е 1: Грандмастер

Грандмастер

Заблаговременно выносят два стула. К с и д и т выходит на сцену. За ним выходит Х и м и к с рожей кислее, чем щи в вашей школе. Х и м и к все в том же чёрном плаще, что и был. В зале абсолютная тишина и темнота.

К с и д и т: Я, слушаю тебя, ученик.

Х и м и к: Да, грандмастер. Я пришёл к тебе для очищения. Последний альбом окси -  полный кал.

К с и д и т: Давай по сценарию.

Х и м и к:  У меня такая проблема, грандмастер. Вообщем, однажды на общей кухне пьяных друзей я говорил с одним человеком.

К с и д и т: Его выдавало выражение глаз?

Х и м и к (сдерживая слезы): Да, грандмастер. Очень тяжело. Такой… такой… ну прям… Живой снаружи, а в области сердца словно сломан. И его удары в грудь (всхлипывает).

К с и д и т: Что? Что он говорил?

Х и м и к (плача): Да ты чего, говорит, братишка, я свой! Такая просто, говорит, работа. Я такой же, говорит, как все, мне надо семью содержать.

К с и д и т:  И что? Вы встретили его прямо там?

Х и м и к (ревет): Даааа

К с и д и т (подаёт платочек): Ну что вы, Алексей, часом? Дать платочек? Надо просто жить ради других, а не ради себя. Дома то все в порядке?

Х и м и к: Нет, не могу, подождите, грандмастер. Я прихожу домой, жена дрожит на кухне.

К с и д и т: Надо же… вся жизнь на кухне. Продолжайте.

Х и м и к (утирая слезы): Ну вообщем, чайник, пожар, плита… Не знаю, я потерял контроль. На кого я стал похож?

Э в е р е с т (из-за сцены женским голосом): Я вообще-то - как и ты - устала. Кажется, нашу любовь кто-то умножил на абсолютный ноль (начинает рыдать сильнее и сильнее)

Х и м и к (продолжает рыдать): Внутри пустота! Скажи! Что с нами стало?

Э в е р е с т (рыдает в захлёб):  Я выхожу. Разберёмся по-мужски.

Э в е р е с т, Х и м и к  и  К с и д и т, рыдая, обнимаются вместе, а затем выходят к зрителю, кланяются. Речь их прерывается всхлипами.

К с и д и т: Доброго дня, друзья!

Э в е р е с т: Горячий привет, Вам публика!

Х и м и к: Шалом! Начнём-с. Надеюсь, вы смотрели в поисках Немо. Мы лично в поисках автора. Финальный блок на носу. А его все нет.

Пока все на сцене продолжают рыдать, появляется А в т о р в сопровождении Я р и к а, Д е м о н а  П е щ е р ы  и  Б е с е н к а:

А в т о р (идёт, тихо напевая):
Ну все, прекращайте плакать!

Где моя прокурорская ксива?
Я закрою вам коммерса
Не переводом, чрез следака
Мне б только не снюхаться

Масс салют, братья!

Э в е р е с т: Даже данжеон мастер здесь.

Д е м о н  П е щ е р ы: Я больше с ним так не могу. Заберите его себе. Нас с ним в школу не пускают.

Б е с е н ы ш: Папа, а что такое заскамить на бабосы шмару?

Э в е р е с т: Ну это…

Д е м о н П е щ е р ы: Молчи, молчи. Молчи. Ты учишь ребёнка ужасному, Акиец! А потом говорят, что у него какой-то синдром турка или кельта.

Х и м и к: Вот что, значит, современное образование. Интернет, тик-ток, дегенераты в Инстаграмме, а виноват Акийский Феникс. Это тоже самое, что обвинить меня в чьём-то вагините.

Э в е р е с т: Не, ну это может быть.

Х и м и к: Господа, Ваш уровень дегенерации высший.

Б е с е н ы ш (злясь на Нору): Я тебя по айпи вычислю, сасай лалка. Че, затраллил? Вот и сиди шликай у себя в конуре.

Х и м и к (умиляясь); Как можно злиться на этих милых созданий? Ведь они сами не понимают о чем говорят.

Б е с е н ы ш: Путин краб, иди бомби с Обамою Ирак!

А в т о р, будто сильно устал, хромая,  топает к стулу и с облегчением садится, наблюдая за тем, как Д е м о н П е щ е р ы пытается догнать Б е с е н ы ш а  с фаэрболом.

Б е с е н ы ш (радуясь как дебилойд): За Россию! За Донбасс! Перекрой бендере газ!

К с и д и т: Вы заметили, кого мы воспитываем? Они ведь даже и не знают, что мы вместе прошли. Это же как язык поворачивается. Эх, одна политика, интернет, телевизор и никакой жизни. Были бы людьми простыми, так и проще жить было бы. А так одно все твердят.

Я р и к: Як москали, так…

К с и д и т: Ну ты-то куда вот? Ведь оно не так должно быть. Братство должно быть. Эй, Автор, а ты что уселся?

А в т о р: Да вы вроде без меня справляетесь. Мне мой психолог сказал пожить в самом себе, отстранится от проблем.

К с и д и т:  А что идея? Жнец, как тебе пропаганда ЛГБТ в кино?

Э в е р е с т: Я отстранён от проблем.

К с и д и т: А браки с надувными эрокуклами?

Э в е р е с т: Я отстранён от проблем.

К с и д и т: А беспорядочные половые связи и распространения инфекций среди подростков?

Э в е р е с т: Ты же знаешь ответ?

Б е с е н ы ш: Лооол, кек.

А в т о р: Твой ребёнок, просто гений. Скажу тебе. Он у тебя хоть знает, когда крепостное право отменили?

Б е с е н ы ш (злостно): Ты че мамку включил?  Если не разбираешься, шат ап. Нет такого бафа в товер дефенсе. Инвизом кайти или тильтуй как дырка подъездная.

А в т о р:  А ещё мне психолог говорит не разбираться в чужих головах, и уж тем более не копаться в себе. Иначе это меня убьёт.

К с и д и т: Он тебе случаем не говорил финальные главы писать? Или ты Джордж Мартин? Болтать только умеешь.

А в т о р: Куда уж мне до него. Разве я могу так? Взять героев Толкиена и немного переделать Вселенную. Единственное, что нас связывает…

Х и м и к: Дом дракона, который вы посетили?

А в т о р: Смешно…

К с и д и т: Ничего ты не понимаешь в свежих идеях. От того тебя и не читают.

А в т о р: Ты прав. Только вот я знаю основную цель письма - выразить свою мысль и отношение к жизни.

Э в е р е с т: От того у тебя и денег нет.

Х и м и к: И женщины.

Б е с е н ы ш (смеясь): Рофл, имхо.

А в т о р: Скажу рандомной цитатой из Википедии. «Каждый умеет писать. Только писатели ничего не умеют».

К с и д и т: Это вообще-то Маклофин.

А в т о р: А кто это?

К с и д и т: А хрен ее знает.

А в т о р: Ну что, господа? Перейдём к прощупыванию финальных глав. Ваш индустриальный Поэт!

К с и д и т:  А почему не урбанистический? Или арт-хаусный? «Ведь масса – это временная совокупность равных, анонимных и схожих между собой людей, в недрах которой идеи и эмоции каждого имеют тенденцию выражаться спонтанно»

А в т о р: Ты сам-то понял че сказал?

К с и д и т: Неа. Но нам точно за это выпишут Оскар.

А в т о р: Гасите свет!

Погасает свет. И в дымке пропадают все герои.

Д е й с т в и е 2: Белый ветер, серый пепел

Глава 28: Белый ветер, серый пепел.

Действие происходит в маленькой квартирке. На чисто убранная кухня. Дымится и свистит чайник. На заднем фоне шумит телевизор.

Т е л е в и з о р: Сегодня, дорогие  телезрители, мы вам покажем, что смерть - это только начало. Начало длинного пути в другие миры. И покажем мы это на примере наших героев. Василиса Васильевна Нерова после смерти вспоминала о человеке в черном плаще, который провожал ее...

Бренчали тарелки и стаканы. Звон их едва перебивал тихо игравший телевизор. Гоша слышал его одним ухом, занимаясь готовкой.

Г о ш а (в мыслях): Утро же! Кроме смерти не о чем поговорить что ли? Все смертны, а вот рецепт оливье! Вот что бессмертно. Я просто всесилен. Какой запах! Скоро и крылышки готовы.

Ж е н а  Г о ш и (из соседней комнаты): Посуду помой, всесильный б..я.

Г о ш а: Хорошо!

Г о ш а  переливал соус к золотистым крылаткам  - получалось что-то новое вкусное. Исходил пар безумный по вкусу. Георгий убирал лицо в томке и наслаждении. Он с гордостью убрал часть в контейнер, а затем в холодильник.

Т е л е в и з о р: ... Я помню пустоту, холод и темноту. Мне было страшно, я хотела домой. Внезапно появилась смерть в черном плаще. И я уже больше ничего не помню...

Г о ш а: Да, да! Жнецы там всякие, наверное. Ох уж эти араки!

       Георгий рассмеялся. Химик, а так не соблюдал технику безопасности. Забыл выключить конфорку.

Г о ш а:  Смерть. Что они там забыли? Если жизнь прекрасна.

     Белое вино доставалось из холодильника.

Г о ш а (в другую комнату): Кушать будешь?

Ж е н а  Г о ш и : У тебя что деньги появились на фильтрум? Я ж потом дрищу весь день.

Т е л е в и з о р: Евгений Геннадьевич Криушенко находился в коме около месяца после дорожно-транспортной катастрофы:
«Я видел камни на фоне белого света. На них было что-то написано. Казалось, что за меня кто-то читает надписи..."

Г о ш а (наливая стакан): Да такое переживёшь, пожалуй, не то покажется.

      Гоша полистал смартфон и залился смехом. Раскаты глупого гудения, ржача и стукания по столу прервал звонок, только уже в дверь. Георгий притих. Аккуратно, на цыпочках он начал продвигаться к двери, перепрыгивая стринги и туфли. Подойдя к двери и взглянув в глазок, тяжелое испускание вздоха успокоило его.  Теперь могла быть открыта дверь и оттопырена защелка. Перед ним появился похожий, даже идентичный молодой человек. Может быть, меньше возрастом, и уж точно без шрама на левой щеке. Брюнет, глаза голубые, нос немного длинноват, щечки втянутые. Они протянули друг другу руки.

С л а в и к: Брат, я пришел к тебе с новостью. Твоя идея лекарства от рака просто взорвала мозги общественности!

Г о ш а:  Да ну?

С л а в и к (улыбаясь): Торжественно клянусь! Святой конституцией РФ, нашим президентом, большой семеркой, Евросоюзом, а еще...

Г о ш а (перебивая): Ну, хватит, два года как Вячеслав. А ведешь себя как Славик. Шутки все у тебя. Где взрослое мышление?

Г о ш а: В этом пакете твой контракт.

Т е л е в и з о р: ... Если вы не верите, что смерть - начало начал, посмотрите на нашего следующего героя...

С л а в и к (возмущённо): Что за дерьмо ты смотришь?

Г о ш а (забирая пакет): Сам не знаю!

________________________________________

Белый ветер. Серый пепел.
Жнец бредущий по пути
Повелитель Тени Смерти
Древних Чудищ и Харона
Лишенный сил Некрополиона
И помещённый в пустоту
Он принял последнее бремя
Стать самой рукой Смерти
И Синопсиса мира проклятьем
И душ, что остались
Собрать отголоски
На темном кошмаре
Скакал сквозь Милею
По серным пустыням
И селитровым прериям
И поднимал павших войнов
Здесь в пустоте
И кровью скреплял с мертвецом уговор
Личи, скелеты, висельников толпы
Души пропавшие, мертвые
В сумку закладывал Нору
Что помещалась за защищённым плечом
Тысячи, толпы он призывал
На службу свою, под флагом Милеи
Он слышал истории
Боли и Смерти
И озеро тварей
Растворялося в нем

Т е н ь:
Мы к цели близки, великий Нору
И пусть став Аскольдом
Нам не справиться с временем
Нас убьёт Високосный
Он расщепит нас в пепел
Но мы исчезнем
Не исчадиями ада
И не безропотным племенем
Мы исчезнем как войны
Что жили борьбой
За мир и покой…

Х и м и к:
С каждой пойманной душой
Я чувствую силу
Пусть мы и сгинем
С мечом и когтями
Но исправим содеянное
Жнецами и Фениксом
Пусть боле нету печатей
И нет власти над пламенем
Я чувствую крепость доспеха
Что достойна Хранителя Времени

Т е н ь:
Души бессмертных птиц
Окутаны светом
Помни о том, что смертельны жнецу
Я очищу их от белого света
А ты - забирай
Кристальную душу
Священного сада.

У врат кристальных птиц
Разразилась битва
Ангелы и Нору бились
Над люксорным солнцем
Отважный Тень
И холодный Нору
Парализовали птиц
У вечных рек
Пегасов и грифонов
И души собраны жнецами
Наполнен светом черный сосуд
И чёрный капюшон Норейский
Теперь скрывал соженное лицо
И ярость птиц бессмертный Нору
Теперь в доспехи Смерти превратил

Т е н ь:
Ещё немного Всадник Смерти.
И ещё всего лишь пару тысяч душ
Ты чувствуешь, что управляешь жизнью?

Х и м и к:
Я чувствую и свет, и тьму
Что этот мир несовершенен
Что этот мир убог
И жаждет изменений
Этот мир дрожит от слез и хаоса

Т е н ь:
С силой душ свящённых птиц
Нам можно выстоять немного.
Расправь свою мощь
И закончи превращение

Белый ветер. Лёд и снег.
Грозовых ворот Чистилищ пустота
Гнезда птиц, что управляют льдом
И голубых грифонов.
Нору, в седле царя Кошмаров, Тени
Призывает властителей Льда
Исправить все мироздание
И вырваться из пустоты.
Без боя согласились древние твари
И блестящие души в тени чёрного солнца
Входят в жнеца.
Лёд в остановленном времени
И снег в бледной паузе
Холодных гнездилищ древних ледников
И вот оно каково
Леденящее Смерти дыханье
Что подчинилось Норейским жнецом
И чёрные шипы, на доспехах венке

Т е н ь:
Мы набираем эти души
Грифоны и птицы льда
Союзников лучше
Нам не найти
Я чувствую холод и боль
Что источает тело твоё
И скоро я начну бояться
Тебя повелитель

Н о р у:
Мне холодно, больно
Пусто, темно
Я чувствую, что я больше не жнец
Я что-то иное…

Т е н ь:
Ты сама Смерть
Великий Всадник
Что несёт конец у мира
Закончи же начатое
Закончи финальный урок
Закончи Аскольда миссию
Пусть начнётся конец пустоте
И вступит в дорогу новый пророк

Н о р у:
Надеюсь справиться Ксинема
Да прибудет с ними сила
У них сложней задача
Чем у нас

Т е н ь:
Пожалуй, с ним
Пещерный Демон
Он один за четверых

Н о р у:
Опасен Феникс
Лишь бы смог Ксинема
Его уговорить

Т е н ь:
Нам пора уж, Повелитель.
Нас ждёт проклятье храма
Под вечным озером ифритов

Белый ветер. Серый пепел.
Последние души собраны в суму
Смерть, идущий по пути
Великий Всадник Смерть
Утративший воззвание Нору
И нёсший алебарду пред мечом


Д е й с т в и е 3: Б и т в а у Проклятого Х р а м а


На сцене А в т о р  и К с и д и т. А в т о р внимательно смотрит вперёд на зал.

К с и д и т: Куда ты смотришь?

А в т о р: Я все думаю.

К с и д и т: Ты постоянно думаешь.

А в т о р: Да, и мне бы хотелось сказать здесь то, что я не могу сказать.

К с и д и т: Это же твоя книга, говори.

А в т о р: Я сожалею. Сожалею обо всем. Но уже не могу исправить.

К с и д и т: Но это же твоя книга! Исправляй! Только щёлкни пальцами.

А в т о р застывает в задумчивости. Его пальцы застывают перед щелчком.

————————————————————————

На фоне Проклятый храм. В и с о к о с н ы й  с мечом, рядом с ним смертельный скакун Т е н ь, роющий копытами серную почву. В и с о к о с н ы й неподвижен, чего-то ждёт. Ф е н и к с, готовый к битве окружён огненной аурой.

В и с о к о с н ы й: Прими свою судьбу, огненный Феникс. Ты должен покинуть этот мир и исправить все содеянное тобой.

Ж н е ц огненной птицы скрещивает боковой клинок; из его рта вытекает залп огня, который В и с о ко с н ы й парирует рукой растворяя в воздухе. Вытянув его за руку, он ударяет его коленом в грудь, а затем локтем прибивает к земле. Аура Ф е н и к с а исчезает. В и с о к о с н ы й, повертев меч в руке, заносит его над горлом жнеца, но останавливается.

В и с о к о с н ы й: Выходи, я вижу тебя. Я удивлён, вы смогли провести меня.

Огненный жнец, пользуясь моментом пытается сбить Високосного с ног, но тот умело уворачивается. А позже отвешивает тому с ноги по челюсти. Он кувырками встаёт вновь на ноги, вытирает кровь и оскаливается своей обычной ехидной улыбкой. Губа его истекает зелёной кровью.

Ф е н и к с: Всю свою жизнь я был одиночкой. Опирался только на себя и свою жажду насилия. Но здесь, обдумывая свои чувства, давно забытые в пламени огненной птицы, я все же узнал истину. Жнецом огненной птицы меня сделала бессердечная судьба. Но человеком меня сделала пустота. И те, кто были всегда со мною. Да, я ненавидел их. Потому что ненавидел этот мир, а ненавидел потому. Потому что прежде ненавидел себя. И свою силу. И если бы мне вернуть все на круги своя. Прощай, старый мир. Начинайте у Вас секунды 3.

Високосный едва видимо улыбается.  Огненная печать Жнеца загорается и огненные цепи сковывают Високосного, он пытается от них освободится. В это время появляются оставшиеся герои нашей книги.

Ж е л ты й о б м о р о к: Everebody hands up!

С о с а с к е: Heroes come back!

Б о м ж у т о: Техника призыва.

Позади стоит Б е с е н ы ш, активно поедающий синюю жижу, ману. Когда он ударяет по серной земле, в чёрном дыме появляются шесть силуэт человека в чёрном плаще, скрытый капюшоном. Високосный , освобождаясь от цепей, уничтожает щелчком Желтого обморока, Бомжуто и Сосаске. Он остаётся один на один с вновь появившимися. Т е н ь все еще наблюдает за битвой. Високосный оборачивается к нему.

В и с о к о с н ы й: Что ж, друг мой. Я даю тебе право выбора.

Т е н ь все еще неподвижно стоит. Високосный нападает на Ф е н и к с а, но его меч встречается с алебардой Н о р у. Они долго пытаются друг друга ударить в рукопашную, но драка протекает на равных. Когда он все же успевает ударить Нору поддых,  у его горла с мечом оказывается Феникс. Високосный легко парирует, оказавшись у него за плечами. Когда Феникс снова пытается сжечь его пламенем, он отводит его руку к небесам и огонь устремляется ввысь. Нору пытается проткнуть его костями, но Високосный умело подставляет под острые кости Феникса; и те, сгорают в его огненной ауре.

В и с о к о с н ы й: Что ж, это уже что-то, я даже чуть вспотел. Жду Ваших выпадов, дети мои.

Високосный топает ногой и Нору проваривается в разлом; теперь из серы виден только его капюшон. Он щёлкает пальцами разлом закрывается, расплескивается его кровь. Феникс снова на мечах, аппелируя пламенем и лавой. Когда темное солнце заходит за чёрный дворец из земли с треском появляется костяной дракон, верхом на котором вооруженный алебардой Нору. Високосный уклоняется от укусов дракона и одной рукой сворачивает ему шею; его кости разлетаются в пыль и Високосный снова на фоне Проклятого храма.

В и с о к о с н ы й: Значит играем по-серьезному. Нападайте (он крутит в руках меч).

Битва Високосного, Нору и Феникса на фоне Проклятого Храма. Хлесткий удар с локтя Норейскому жнецу сбивает его с ног. На Високосном все еще не царапины. Он также с мечом на фоне метеоритных дождей. Два Жнеца - Милейский и Норейский в полной форме; с горящими аурами великой огненной птицы и чёрного Бога-шакала.

В и с о к о с н ы й (с гордой улыбкой): Меня не зря звали Хранитель времени и сознания, если я создал подобное. Тысячи лет вы призывали души умерших в загробный мир. Тысячи лет их дороги соединялись здесь, на Грани Смерти. Но Ваши, ваши души пусты. И что тогда стоят те, кто не могут разобраться в своих душах?

Когда Феникс нападает на Високосного, тот не стесняясь, пронзает его клинком в живот. В бою капюшон Високосного спускается ему на голову; и теперь он дерётся скрытый за ним. Он с ещё большей мощью выдирает из груди Феникса что-то красное, похожее на жижу. Секунду смотрит - и сжигает ее в чёрном пламени. Глаза Акийского Феникса запустевают и Високосный с особой жестокостью распыляет его мечом в прах. Норейский жнец отскакивает назад.

В и с о к о с н ы й: Пора и тебе показать себя, последний ловец душ. Чего достиг ты, опираясь на своё «время» и своё «сознание».

Високосный щёлкает пальцами, его покрывают доспехи из металла, аналогичного мечу. Капюшон обрастает металлическими рисками; а из пол плаща появляется ещё один меч.

В и с о к о с н ы й: Боишься меня? Я подойду сам. Я понимаю тебя, когда пустота захватит твоё сердце, ты чувствуешь вначале ненависть, потом… Нет, это что-то более значимое, человеческое жестокость. И у тебя не остаётся сил ее заполнять. Лишь биться в битве, которую тебе не выиграть.

Високосный движется к Нору. Его отбрасывает взрывом Проклятого Храма. Куски камня, серы и металла разбрасывает по округе. Над чёрным солнцем Милеи открывается и зияет портал. Вместе с горящими обломками из портала выбрасывает охреневшего Ярика, который падает ровным счётом у ног Високосного.

Я р и к: Який п..ц.

Нору, подождав момент вновь нападает на Високосного. Морда дракона появляется над хранителем времени и сознания. Кости разлетаются прочь от удара его меча; сам же Нору двигается вверх по костям в направлении портала. Его рука соприкасается с появившейся рукою Смерти в портале; и душа Нору чёрным пламенем растворяется в теле Смерти. Смерть появляется у разрушенного проклятого храма в каноничном белом плаще с алебардой в руках и чёрным мешком за спиною.

В и с о к о с н ы й: Это интересно. Твой путь закончен всадник нумеро сиксето. Теперь только ты и я (он щёлкает пальцами, расщепляя Ярика). И что же в этом мире больнее? Смерть или пустота? Мне не знать.

Когда алебарда Смерти достигает Високосного, мановением руки, он останавливает время. Ударом локтя он разбивает Смерти череп, и его чёрная кровь, кости и куски капюшона разлетаются по долине. Мечом он протыкает его живот и касается рукой груди.

В и с о к о с н ы й:  Я освобождаю тебя, Норейский повелитель. Я освобождаю тебя от бремени пустоты.

Электрический ток пронизывает тело Смерти, и тело его разлетаешься в прах, оставляя за собой блестящие искры чёрной крови. Високосный остаётся вместе с Тенью  у разрушенного проклятого храма в окружении горящей в пожаре Милеи под чёрным солнцем.


Д е й с т в и е 4: Конец моей истории

А в т о р в чёрном плаще, с накинутым капюшоном, на сцене с мечом, чего-то ждёт в бледном дыму; на фоне его едва видимый серый свет. Он выходит в центр; и меч его обнажается блестящей сталью. За сценой едва слышимый шорох; в следующую секунду А в т о р бьется на мечах с Д р у г и м человеком в чёрном плаще с наброшенным капюшоном и с таким же мечом, из броской острой стали. Звук кляцканья сталнастолько силён, что кажется скрежетом, насколько мощны удары их друг другу. Наконец, они скрещивают клинки и как в классическом сражении говорят друг с другом.

Д р у г о й: И что? Мы молча будем драться?  А где твои острые шутки?

А в т о р молчит, пристально смотря в пустой, скрытый в темноте капюшон. Он мешкает и получает в лицо рукояткой. Сила нанесённого удара такова, что разнесла бы челюсть другому. Но А в т о р будто не ощущает боли и крови. Он отпихивает от себя противника и вновь выносит острие клинка вперёд, намекая, что Д р у г о й может нападать. Но тот даже не пытается, и не спешит.

Д р у г о й: Разве тебе не горит пожар? Пожар боли и мести, взращённый всеми этими людьми?

Тогда А в т о р нападает сам, отрезая клинком кусочек его плаща. Их битва становится суровее и зрелищнее. Среди бесконечных ударов и лязга стали, слышится треск. Это впивается клинок Д р у г о г о в плечо А в т о р а. Д р у г о й застывает, смакуя нанесённую рану.

Д р у г о й: Все они делают больно. От того и жизнь - бесконечная боль. От того и жизнь - бесконечное страдание.

А в т о р: Я, увы, более не чувствую никакой боли (он голыми руками хватает клинок; и рукояткой ударяет Другого в плечо, а позже оканчивает того локтем). И мне давно стало на все плевать.

И вот Д р у г о й уже на полу. Снова возвращает в руку клинок. И сражение на мечах быстрее и быстрее; с ещё большей злостью.

Д р у г о й: Ты не мог поступить иначе. Болью ответь на боль. Жертвой на жертву. Может фотки посмотрим?

А в т о р искрит мечом по сцене; и вот в Д р у г о г о уже нога с разворота впечатывает его в стену. Слышится треск его челюсти; и все быстрее и быстрее удары; все больше и больше крови.

Д р у г о й:  Ты неудачник. Твоя жизнь настолько бедна, что единственные слова грусти, злости и крика ты можешь посвятить лишь книге. Ты мешанина из глупости и уродства.

Когда вновь скрещиваются их клинки, сталь обоих разламывается пополам; и осколки тяжелым звоном опускаются на полы сцены. Тогда они бросаются в рукопашную; бьются ломая друг другу пальца.

Д р у г о й: Все так происходит потому, что люди вокруг гораздо прозорливее и счастливее тебя. Они знают себе цену и знают, что с тебя можно просто поиметь. Ты пустое место, лишь средство для их развития и существования.

Тогда А в т о р берет Д р у г о г о за горло и наносит серию безжалостных ударов по лицу, превращая его в мешанину. Но тот лишь смеётся.

Д р у г о й: Ты подушка для плача…

Д р у г о й, теряя силы и кровь, падает на пол, и начинает отползать к кулисе. А в т о р берет с пола осколок меча. И медленно, похрамывая и шатаясь приближается к противнику.

А в т о р: Знаю, что и я, и люди вокруг несовершенны. Знаю, что могу поступать ещё жёстче. А разочарование - это вечная проблема. Все это значит одно. Пустота внутри сердца (он показывает осколком) это огромная плата за минуту побыть счастливым. И поверь такой как я довольствуется этим. Каждой строчкой, что получилась. И каждым мигом, что прошли счастливо.

А в т о р заносит осколок.

Д р у г о й: А как же люди? Люди, которые оставляют пустоту.

А в т о р (улыбаясь кровавой улыбкой): Поверь, пройдёт время. И однажды, в их блестящей от эго жопе и светлой от говна голове, возникнет пустота. От такого же как они: жестокого, расчетливого и злого. И тогда они вспомнят о всех разбитых жизнях и сердцах.

Д р у г о й: Глупец! Они не о чем не вспомнят!

А в т о р: Ты не прав. Они никогда не изменятся. Но вспомнят. И раз за разом им будет хуже. Пока собственная значимость не сожрет их с потрохами и требухой.

Д р у г о й: А что если ты проживешь с этой пустотой до конца своей жизни? С

А в т о р: Что ж. Это лишь будет означать, что поступал правильно и по зову сердца. И так пока мое сердце полностью не умрет. А как только умрет сердце, то и смерть обычная уже близко. Ведь ты знаешь это лучше меня.

А в т о р кончает противника в горло. На сцену выходит Ксидит.

К с и д и т:  Почему ты не поместил борьбу с собой в финал этой книги?

А в т о р, смотря на капюшон убитого соперника, где проглядывает его лицо, ещё думает минуту.

А в т о р: Потому что в этой книге, я лишь второстепенный герой. И, я, пожалуй, сказал все, что хотел. И это конец моей истории.

К с и д и т: И куда ты теперь?

А в т о р: Я? Я пойду дальше жить. Искать достойных людей.

К с и д и т: И что будет, когда найдёшь?

А в т о р: Мне больше не придётся писать книги.

А в т о р покидает сцену; за ним Ксидит. Повествование переносится к звездолета м Царя Великой Республики.

Д е й с т в и е финальное: Война конечности


Клим помещался на маленьком куске земли посреди огня и лавы, запертый в собственном подсознании. Он теперь был лишь сторонним наблюдателем гнева огненной птицы, разрушавшей вокруг все. В жестоком этом пламени сгорали люди и здания. Теперь Клим чувствовал себя хоббитом, запертом в разрушенном Мордоре. А меж тем синее небо обуял пожар и дым. И среди лавы, огня и океанов расплавленного известняка гуляет лишь ветер, что образуют крылья этой птицы.

У з н и к: Какая мощь гнева. Может, все чего мне раньше не хватало - это гнева и злобы?

Ф е н и к с: Всего лишь чего тебе не хватало - это мозгов.

      Надо сказать, великая птица, освободившись из заточения, выглядела устрашающе. Воздушный город, что образовал колонию дворца правителя Великой Таджикской Республики сковал настоящий огненный шторм, в котором терялись рядовые солдаты и их винтовки; и корневые здания. Хотя те и стреляли в безжалостного Бога огня и хаоса, большого значения это не имело. Также внушительно выглядела поднебесная башня, что занял теперь покровитель этой счастливой страны. Скоро, когда камня на камня не осталось кругом, печать Феникса исчезла и крылья величественной птицы начали угасать. Он опустился огненным призраком на выжженную землю, уже вооруженный огненной косой.
    Вадик и Гоша, только что пережившие сожжение, вернувшись к свету, быстро выбежали наружу, пока из не завалило навсегда камнями - наружу, наспех закрыв носы от дыма.

Г о г а: Чертова огненная птица. Эх, мне бы сейчас мое оснащение. Я бы устроил здесь опыт с гашенной известью.

Г о ш а: Мне больше интересно, где мы. Ты понимаешь?

Г о г а: Мне плевать! Он же спалит здесь все к черту (импульсивно). Ты куда смотришь?

Диалог их происходит среди криков и боли сгорающих заживо солдат; на фоне неиствующего Феникса, отрывающего в человеческой форме им головы и рассекающего их напополам косой или столпом огня.

Г о ш а:  Мы на дворцовом звездолете! Я ни разу его не видел.

Г о г а: Не, ты ведь туда посмотрел! Я же киборг. Откуда он у меня?

Г о ш а: А…?

Г о г а: Я решаю эту проблему по-другому. Нам нужно каким-то образом указать на это место Ибрисе.

       Впрочем, вскоре солдат разбавили существа, похожие на шакалов или собак. Помещались они на двух ногах и были достаточно свирепы, чтобы их бояться. Гога быстро обнаружил в них оборотней Сэта, и вооружившись камнем, занял защитную позицию. Лишь одному Фениксу нравилось происходящее: он упивался пролитой кровью и разрухой, что творится вокруг. Когда, наконец, момент настал и оборотни нашли более удачную мишень, Гога приготовился к решительному удару. Надвигающаяся на него псина должна была получить ровно в тарец. Но этому не суждено было случиться. За него точный, почти снайперский, удар нанёс Ксидит, уже освободившись от кандалов. Рядом помещались и другие наши герои: С м е р т ь, Л е н и н, Ф е е р б а х, Я р и к  и  Г е л ь м г о л ь ц, ну и, конечно, две коровы.

Я р и к: Як на Майданэ, ты глядай.

К с и д и т:  Неужели это Майова собственной персоной? Норейский жнец здесь… А это что за фуфел с ним?

Г е л ь м г о л ь ц: Пожалуй, скорее это не так. По лицам сих достопочтенных господ не кажется, что они вас знают. Но за помощь явно благодарны.

К с и д и т (обернувшись к Ленину): А что вы? Петроград горит, а вы в фуражке?

Г е л ь м г о л ь ц: Если вы присмотритесь, без пожаров и разрушений, место-то нам уже знакомое.

Г о г а (сжав камень): Вы что ещё за хрены?

    Гоша, оглядев с улыбкой всех героев, одобрительно кивнул их. Гога, увидев, что сосуду Норейского жнеца все товарищи известны, опустил оружие.
      В это время на балкон самой высокой башни, что помещалась здесь на звездолете шаркающей, царской походкой в сопровождении всех военных генералов и Сэта, выходит император Республики. Он сурово сжимает свои брови, когда видит, что его великая страна, ларьки с шаурмой и паспортные столы пребывают в пожаре.

И м п е р а т о р (максимально стянув свою бровь): Как это понимать, Сэт. Вы обещали моей стране, что разрушений не будет. Но что вижу я.

Он с мощной силой настоящего и единственного правителя ударяет по плохо проложенной плитке балкона.

С э т: Дайте мне ещё пару минут. И мы получим чего хотим. Вы - власть над этим миром. Я - путь домой.

      С произнесенными словами, он обращается в шакала. Одним прыжком он оказывается занятого важным делом Феникса.

К л и м: Ты скажи мне? Не считаешь ли ты это лишним? Выжигать на заднице этого парня «здесь был Феникс»?

Ф е н и к с: Считай это милосердием, прыщ.

      Феникс не приобретает серьезности и тогда, когда встречается лицом к лицу с Сэтом. Феникс массирует себе голову уже в человеческом облике, переплевывая огненные сопли. Тихо стало и среди наших героев, которые немного договорились друг с другом в порыве битвы со слугами Сэта.

К с и д и т: Теперь бы еще понять: зачем им огненный Бог? Тем более зачем Сэту мы?

Г о г а: Я не знаю. Но знаю, что без ледяного жнеца, мы не разберёмся в нашем деле. Я полагаю, мы преследуем одну цель.

Л е н и н: Победу мигового пголетариата?

К с и д и т: Ледяной жнец? Как иронично построен этот странный мир.

Г о ш а: Поверьте, для меня это было личным шоком.

К с и д и т:  Над мировым континуумом.  Если бы с нами был Норейский жнец, а не его пустая оболочка.

Ф е е р б а х: Простите за вмешательство, может, я не вовремя.

К с и д и т: Если вы хотите задвинуть философскую теорию, то сделайте это быстро и без повторения Ницше.

С м е р т ь: Смертный хочет сказать, что скорее всего мы здесь оказались случайными героями. Однако, мы должны признать…

Г е л ь г м о л ь ц: Должны признать, что мы ничего не понимаем, господа. За что сейчас происходит битва? Кто такие эти антагонисты?

К с и д и т:  Не смотря на то что наши новые знакомые предоставили частичку данных обо всем, стоит сказать, что мы с вами все еще помещаемся в значительной заднице. Ярик, диспозиция.

Я р и к: Яко по мне…

К с и д и т: Не говори, говори. Ты хочешь сказать, что нам нужно успокоить Феникса и уточнить, что необходимо вот этому гражданину с собачьим хвостом.

И б р и с а: Этому гражданину с собачьим хвостом необходимо попасть на грань Смерти быстрее нас. Доберись он до Проклятого дворца быстрее, он получит ключ к миру Мертвых и вечной Милее. Найди мы Норейского и Акийского жнеца на грани Смерти, мы смогли бы восстановить миропорядок.

     Ибриса появилась тут же. По ее предплечью уже тянулась мертвая ткань, и растворялась она в синей ледяной печати. С ней прибыли и другие наши герои - П а ш а, В а д и к, М а к с  и  М а т е м а т и к.

И б р и с а: Я готова. Я простилась с родными. И пора мне стать тем, чем мне предназначено. Приветствую Вас, мастер ледяных птиц.

К с и д и т: То чувство, когда тебя все знают, а ты никого нет.

М а т е м а т и к (кидая Ксидиту какую-то колбу): Бери, мастер. Открой их и разожми в запястье.

Ксидит раскалывает в запястье чёрную колбу,  и мертвые клетки плывут по его ладони, образовывая ледяную печать.

Г о г а: Да, du hust. Все в сборе.

М а т е м а т и к: Рад тебя видеть, Гога, только прикройся.

Г о г а: Что с тобой стало? Ты что в девил мей край переиграл?

М а т е м а т и к (улыбаясь): Мастер Ксидит, мертвые клетки Ибрисы, которые Вадик культивировал последние часы будут Вас связывать с силой Бога ледяной птицы. Мы и о тебе не забыли, Нору (кидает колбу Гоше, а затем кристалл Гоге; и мечи остальным).

С м е р т ь: Отлично.

М а т е м а т и к: Прости Смерть, мы не рассчитывали на тебя колбу. Нам хватило только на двоих. Ибриса почувствовала присутствие мастера в этом мире, когда поговорила с ним в подсознании. Кинжал прочитал пророчество.

Л е н и н: Да че вы? Постоит он с нами. Да ведь Ярик.

Я р и к: Як на футболе.

      Все это время, пока они болтают друг с другом Феникс не жизнь, но на смерть бьется с Сэтом, его слугами и солдатами.

И б р и с а: У нас будет только один шанс запечатать Сэта. Он и будет последней печатью к порталу.

Я р и к: Як же делается?

Г е л ь м г о л ь ц: Наблюдаем.

М а т е м а т и к: Ты готов? Вернутся в люксор?

Г о г а: Готов.

М а к с, П а ш а, С а б р и н а, Н о р у  и К с и д и т - пять ловцов душ вступают в битву, активировав мертвую плоть их печатей; два кристальных война - М а т е м а т и к  и  Г о г а, и Смерть, вооруженный мечом.

__________________________________

Храм Огня в Проклятом дворце. В скале высеченная огнём геена, что заполнена настоящей лавой. Лишь малые островки соединяют отдельные точки храма; небольшие металлические промостки, что натянуты к центру золотыми петлями. Из центра жерла геены, из самой бурлящей лавы - шпиль до самого неба, что затянуто чёрным дымом и копытью. В цепях из чистой каломели на шпиле покоится Акийский Феникс; в живот и его грудь вбиты колья ртутной руды. Рядом с ним дежурят с отрубленными клинками два пещерных демона. В Храме абсолютная тишина, лишь шёпот языков пламени, пока не входит Повелитель Геены. Когтистыми лапами он тащит с собой отрубленный клинок внушительных размером. Сам он вышиной с трёхэтажный дом, с огромными крыльями и огромными клыками у самых ушей. Он с грохотом вышагивает по едва живым помостам к Акийскому жнецу.

П о в е л и т е л ь:  Бог Хаоса и Огня, разрушительный огонь и ненависть. В смертельно опасной оболочке ловца душ великой некогда Акии, воспитанный чёрным кинжалом из крови первого драконьего Бога. Ты станешь ключом к моему господству над миром.

Акийский Феникс, услышав слова повелителя Геены, поднимает огненные  глаза.

Ф е н и к с: Такой кусок дерьма, как ты может господствовать только над одним. Своей маленькой свистулькой, за которую его дергала мамка перед поркой.

П о в е л и т е л ь: Это честь для меня - уничтожить тебя Огненная птица. У меня, наконец, появилась возможность свести с тобой счёты. Кто бы знал, что твой слабостью станет человеческая оболочка. Прихвостень Високосного едва ли знает о трети твоей великой силы. Жаль, увы, воскреснуть тебе больше не придётся, Бог огня.

Ф е н и к с: Единственное, что больше не воскреснет, это твоя глотка, наполненная моим говном.

П о в е л и т е л ь: Начинайте ритуал портала.

Демоны Пещеры кивают владыке и начинают читать заклинания. В дымке, на самое крыше, где вулкан образует свод Проклятого Дворца внимательный заметил бы три силуэта - наших старых знакомых - Д е м о н а  П р а в д ы, Д е м о н а  П е щ е р ы и Б е с е н ы ш а.

Д е м о н П р а в д ы: Майова здесь. Значит хотят открыть портал.

Д е м о н П е щ е р ы: Позволь, ведь нам это и нужно? Разве мы не хотим выбраться из пустоты?

Б е с е н ы ш: Папа, а правда, говорят: «Пьёшь водку - контролируй пилотку»

Д е м о н П е щ е р ы: Что ты за долбанный засранец? Ты можешь хотя бы здесь заткнуться?

Д е м о н П р а в д ы: Впрочем, малыш подал мне идею. Сможешь спереть для меня немного маны?

Б е с е н ы ш: За друга - бить, за мать -0 стрелять (бесеныш начинает потирать руки).

В это время демоны продолжают ритуал.

П о в е л и т е л ь: Перед тем, как твоя оболочка навсегда сгинет в небытие, я хочу ему передать персональный привет от неё. Знай, твоя женщина страдает. Мои демоны раздирают ее душу на тысячи маленьких кусков. Мы режем ее плоть и цедим каждую каплю крови. А вопли…  Проклятый храм трясся от крика.

Ф е н и к с: Подойди, скажи Майове это на ушко, выродок.

В это время Бесеныш сьедает ману, и заклинание демонов прерывается. Демон Пещеры и Правды оказываются перед самым Фениксом. Демон Пещеры фаэрболом сметает своих сородичей.

П о в е л и т е л ь: Предатели не заставили себя ждать. Я лично повешу вас на огненных озёрах.

Повелитель Бездны поднимает свой отрубленный клинок вверх, готовясь нанести удар. Но появляется Бесёнок, который зацепляется за меч; и вместе с ним перевешивает Повелителя Геены, и он падает на помост.

Д е м о н  П е щ е р ы: Ксинема, есть время! Вызволи Феникса. Мы сможем его задержать.

П о в е т е л ь: Как ты смеешь, мелкий обрыган.

Б е с е н ы ш:  Я таких как ты в контр-страйк со щитом контрил.

Бесеныш отскакивает к отцу, который готовит отрубленный клинок и фаэрвол к бою. Ксинема с силой выдирает каломель из груди и живота  Феникса. Из тела жнеца восстаёт огненная птица.

Ф е н и к с: Где она? Я уничтожу вас всех.

П о в е л и т е л ь Г е е н ы: Ко мне, бандерлоги.

Проклятый Храм заполняют полчища демонов. Феникс принимает человеческую форму.

Э в е р е с т: Оставь это дело мне. Я справлюсь (Майова обнажает боевые клинки).

____________________________________

В и с о к о с н ы й   с   Т е н ь ю  около открытого портала в мир людей. Рядом разрушенный в щепки Проклятый Храм. Повсюду в долине следы битвы. Взгляд Високосного внимательно направлен на портал.

В и с о к о с н ы й:  Знаешь, о чем я думаю теперь, кошмарный скакун?

Т е н ь: Ты хочешь спросить меня, Хранитель, почему я не участвовал в битве?

В и с о к о с н ы й: Мне хотелось бы понять. Ты столько тысяч лет был предан Аскольду, я забрал тебя себе после его ссылки. Нет. Мне больше грустно. Я грею надежду, что ты не остался со мной из-за моего могущества.

Т е н ь:  Тебе покажется странным, Хранитель. Когда Нору набрал нужное количество душ, получив силу Аскольда, мне вдруг пришло осознание. Я свободен: не предан ни тебе, ни Аскольду. Я не хочу восстанавливать этот мир и не хочу разрушать. Мне на него плевать.

В и с о к о с н ы й: И что же тогда?

Т е н ь: Я устал воевать, Хранитель. Вся моя жизнь война, кровь, страх и кошмар. Каждый день… Ловцы душ воюют, чтобы восстать из пустоты. Но что есть их существование? Это и есть пустота. Наша жизнь с тобой, Високосный, лишена смысла. Ты задумал этот мир? А чем он платит тебе? Он сам же хочет тебя уничтожить… И нужен этот мир? Где царит лишь бессмысленность и война? Бытие это или пустота. Тогда я пообещал ему что помогу обрести силу, но не буду учавствовать.

В и с о к о с н ы й: А что если я так и задумал, что ты - секрет этой победы?

Т е н ь: Ведь победа не освободит меня от размышлений, кто я такой. И не освободить меня от пролитой крови и кошмаров. Разве не думаешь об этом ты, Хранитель времени и сознания? В чем смысл твоей жизни?

В и с о к о с н ы й: Каждый день. Я, надеялся, что однажды и Аскольд пожнёт меня. Думаешь, если я уйду, они справятся без меня?

Т е н ь: Нет, они будут разрушать. Люди или ловцы душ. Но только теперь они будут расхлебывать. Открытые порталы и нарушения времени. Смерти и несчастия.

В и с о к о с н ы й задумался.

Т е н ь: Что ж, пойдём со мной. Мне нужно закончить одно дело.

**************
Э в е р е с т (Демону Правды): Если ты думаешь, Ксинема, что я не понимаю, где я, то ты идиот. Но ты никогда меня не поймёшь дьявольское отродье, что я получаю, находясь здесь в пустоте. Здесь, ты можешь меня звать Майова.

Э в е р е с т  приставляет боковой клинок к собственному горлу; ударяет в столб каломели позади, срезая голову демона. Вены его загораются лавой.

Ф е н и к с: Жнец, выпусти мою силу; я сожгу их дотла.

        Э в е р е с т продолжает один бороться с полчищем демонов. Д е м о н П е щ е р ы  и  Д е м о н  П р а в д ы лишь наблюдают за ним, отбиваясь от демонов.

Д е м о н П р а в д ы (Демону Пещеры): Нам нужно забрать у них кинжал. Он ключ к порталу.

Ф е н и к с: Жнец, я не умею любить, я умею пылать и ненавидеть.

Все больше и больше крови и уничтоженных демонов в сгорающем пламени плаща Акийского Феникса. Скоро он достигает Повелителя Бездны.
Плащ его сгорает и появляются огненные крылья.

Ф е н и к с  и  Э в е р е с т: Повелитель Бездны, отдай нам ее. Отдай Чечилию.

В руках у П о в е л и т е л я отрубленный клинок.

П о в е л и т е л ь (улыбаясь): Отбери ее, если сможешь, Феникс.

Ф е н и к с  и  Э в е р е с т:  Мы есть пламень, мы есть хаос, кусок ты говна.

Крылья Э в е р е с т а становятся мощнее.  А позади его восстаёт Ф е н и к с. Он с выжигающей ненавистью втыкает клинок в глотку П о в е л и т е л ю. И тот с адским криком падает в бездну.

П о в е л и т е л ь (падая, его слова исчезают в бездне): Ты пожалеешь, жнец, я достану тебя и в небытии. И сожгу тебя в твоём же пламени.

Э в е р е с т выплевывает кровь и продолжает уничтожать демонов, пробивая путь из Проклятого храма. Позади Ф е н и к с уничтожает их в пламени. И Э в е р е с т и Ф е н и к с постепенно превращаются в пепел. Он находит истязанной и убитой Чечилию, его рука касается ее плеч. Он пытается прошептать что-то, но рассыпается в пепел. И его безжизненное тело падает на золотой пол.

Д е м о н  П р а в д ы: Пещерный владыка, кинжал у меня. Нам нужно вернуться к Иваэлю, чтобы призвать Високосного. Это единственный наш путь назад.

Д е м о н  П е щ е р ы (смотря на труп Феникса): А как же он?

Ксинема думает пару секунд.

Д е м о н П е щ е р ы: Забери малявку. Мы присоединимся к Вам позже.

Демон Правды кивает, забирая за шкирку Бесёнка и ретируюсь к выходу.


Э П И Л О Г

Комната Сабрины. Она в привычной одежде о чем-то говорит по телефону; и с улыбкой бросает трубку. Откидывается в кресле и приятно вздыхает.

С а б р и н а: Да, да, да.

Л е д я н а я  п т и ц а (внутри неё): Подумаешь, позвал он тебя в ресторан. А ты так просто согласилась.

С а б р и н а: Только, когда он позовёт меня к себе: не комментируй занятия любовью… Ну или хотя бы не делай это как: «Давай, давай!»

Л е д я н а я  п т и ц а:  Предлагаешь мне молчать? Ведь это я в прошлый раз написала за тебя контрольную по сопромату.

С а б р и н а: Теперь всю жизнь будешь припоминать? Ведь ты никогда не спишь, а я могу устать, иногда хочу есть.

Л е д я н а я  п т и ц а: Может опять закажем этого мороженного? Ну с фисташкой.

С а б р и н а: А ты выучишь за меня физколлоидную?

Л е д я н а я  п т и ц а: Договоримся за двойную порцию.

Водружается молчание.

Л е д я н а я п т и ц а: Знай, Сабрина, мне приятно тебя видеть счастливой. Меня лишь беспокоит то, что мы не поговорили с тех пор, как все произошло.

С а б р и н а (сменив радость на гнев): О чем говорить? Мы выиграли и проиграли. Стоили ли жизни этого нового мира? Високосный сделал своё дело. И пусть люди снова умирают как и прежде, грань Смерти для нас закрыта. Все они: Математик, ловцы душ, мастер. Все отдали свои жизни, чтобы открыть этот чертов портал. Ловцы душ закончили свою историю в этом мире.

Л е д я н а я  п т и ц а: Но ведь ты ещё жива. И в тебе теплится моя сила. А, значит, мы сможем все восстановить.  Я научу тебя всему, что знаю.

С а б р и н ы: Мертвым душам не нужны мы с тобой. Они исчезают сами.  Мы с тобой странное создание этого мира - полумертвые, полуживые.

Л е д я н а я п т и ц а: Это означает, что мы останемся сидеть в учебниках? Поверь это смешно для того, кто управляет льдом.

С а б р и н а: Может, ты и права. Норейский и Акийский жнец развязали все это ради одного - соединить человека и других созданий.

Л е д я н а я  п т и ц а: Подумай, ведь нам не обязательно ловить души в прямом смысле этого слова.

С а б р и н а: Предлагаешь стать своего рода мстителем или бэтмоном?

Л е д я н а я  п т и ца: Да кем угодно, лишь бы не учить как чушки физколлоидную.

С а б р и н а подходит к своему шкафу; открывает его и смотрит на свой плащ - в дырках и копоти.

С а б р и н а: Ты думаешь они поступили бы также?

Л е д я н а я  п т и ц а:  Я лишь знаю то, что Високосный не дарует жизнь или смерть просто так. Я обещаю мы однажды найдём грань Смерти или достигнем не сами, Сабрина.

С а б р и н а вновь в плаще. Ледяная печать на ее груди растёт на шею. И она снова начинает слышать голоса мертвых.

Л е д я н а я  п е ч а т ь: Уничтожим пару демонов?

С а б р и н а: Ты потом выучишь?

Л е д я н а я п т и ца: Да, выучу.

С а б р и н а: Тогда идём гулять.


Глава Бонусная: Как я встретил вашу мамку.

Вместо эпиграфа:
    - Да кто на тебя посмотрит?
    - А на тебя? (С)
Ответ на вопросом на вопрос - суть противоборство пассивной агрессий. Проституций (с).


Внимание! 21+. В данной главе обижают коньюктурщиков и молодёжь. Все песни используются для ознакомления. И помните! Кто обзывается, тот сам так называется. Но мы, конечно, не хотим никого обижать. На обиженных воду возят, а мы думаем о духовном и физическом здоровье зрителей. Мы что Даша Канарейка? Все сходства с реальными героями невозможны! Мы уважаем авторские права, как чиновники конституцию!

На сцене К с и д и т, А в т о р, два жнеца. А в т о р, занимается тем, что наряжает елку, пока остальные мирно сидят за столом. Только К с и д и т впереди на сцене.

К с и д и т: Собственно, пока читатели скучают. Мы тут истории будем рассказывать. В этой бонусной главе

Н о р у: У меня тут была история недавно. Значит. Ночь. Станция.

Э в е р е с т: Двести негров и Констанция!

К с и д и т: Приветствуем Вас друзья и читатели! И это, конечно, для Вас. Мы искренне любим Вас, а также благодарим за чтение наших книг! Сезон ловцов душ близится к исходу. Эта бонусная глава исключительно для Вас.

Э в е р е с т: Помните! Если у вас есть пошлые шутки, замечания и контент, мы всегда ждём вас в комменты и рецензии.

Н о р у: У меня есть. Будут ли хламидии моей бывшей радоваться, если она сменит пол?

Э в е р е с т: Конечно!

К с и д и т: И почему же?

Н о р у: Потому что детям, наконец, построят аквапарк.

На сцене появляются Я р i к  и  Л е н i н. Выходят они ко К с и д и т у.

Л е н i н: Да здгавствует ГСДГП (б)!

Я р i к: Доровеньки булы!

К с и д и т: Поздоравались, теперь о деле! Мы тут подумали до чего дошла русская песня.

Н о р у: Кадиллак, Кадиллак. Нас сажают в автозак.

К с и д и т: Ну подожди, вот что так сразу? С негатива? Вот однажды Вернадский сказал, чем будет выше уровень ноосферы, тем примитивнее будет в ее пределах жизнь.

Л е н i н: Товагища Вегнадского в генсеки!

Э в е р е с т: Как это у нас странно звучит: «генсеки».

К с и д и т: Не понятно, где теперь «Белой акации гроздья душистые» и как мы дошли до «Брей вагину ради Украины; брей междуню ради рейвовой движуни!»

Я р i к: Слава Украине!

К с и д и т: Впрочем, да. О чем это мы? Сами их воспитали, сами их растили.

Н о р у: Песни молодежи просто дегенератские. Их уровень мозга воспринимает слово «апостроф», как нечто описывающее 17 век. Куда им la romance или la opera. La vagina et le penis, s’il vous plais.

Л е н i н: Как меньшевики что ли?

К с и д и т: Я о том, что самое противное в этом всем: ни одна из современных песен во мне не вызывает сочувствия или какой-либо эмоции. Вот в тебе, жнец, вызывает какую-то эмоцию слово «вагина»? Почему вот Нору должно заботить, что какая-то старая перечница хочет бум-бум?

Я р i к: Як менэ, вагина вагине рознiца.

Н о р у: Это да. Но возьмите эти бесчисленные страдания. Представьте, если бы наш Автор под грустный дэнс отпускал его любовь.

А в т о р: Не, не, ну вас в задницу со своими шутками про бывших. Не отвлекайте меня, я пишу финал.

Э в е р е с т: Совсем не тянет на переживания. Где-то в этом во всем фальш, безобразное лицемерие и бездушие.

Л е н i н: Прям вылитый Кегенский со своей Геспубликой.

К с и д и т: В том, что они поют не заключено ни единого смысла. Диалектика пустоты какая-то.

Л е н i н: Диалектика - двигатель геволюции!

Н о р у: Ну какой тебе смысл нужен, если ты, например, уезжаешь на дип-хаус или например, ты узник форта, но не в Лефортово?

Э в е р е с т а: Может, проведём эксперимент?

Н о р у: А, пожалуй. Друзья, на ваших глазах мы удалим головной мозг Ярику и попросим его что-нибудь спеть. Готовы?

К с и д и т: Абсолютно.

Э в е р е с т: Тогда я щелкаю пальцами. Ну-ка спой-ка, Ярон что-нибудь.

Я р i к:

Якби мені плотили що до разу;Що до разу, коли я думаю про тебе;Я бомжувала пIдле трас;Я б бывше найбіднішою з людей

Н о р у: Что и требовалось доказать.

Я р i к: Якби мені плотили що до разу

К с и д и т: Друзья, отличайте мысль от конъектуры! И творчество от субкультуры!

Я р i к: Що до разу, коли я думаю про тебе

Н о р у: Слушайте хорошую музыку.

Я р i к: Я бомжувала пIдле трас;Я б бывше найбіднішою з б..й

Э в е р е с т: Все Ярон, прекращай петь. Занавес, друзья!

А в т о р: С уважением, Ваш индустриальный Поэт.

А в т о р и Э в е р е с т кланяются и спешат смыться со сцены. Их останавливает К с и д и т.

К с и д и т: Как Маяковский что ли? А где тогда твоя Лиля Брик?

А в т о р: Ещё бы как без шуточек про них.

К с и д и т: Ты тоже подаришь ей кольцо?

А в т о р: Ну хорош.

К с и д и т: Не, ну ты же вытерпел мужика почти в соседней квартире. Я прям чувствую, как ты «достаёшь из широких штанин

А в т о р: «Паспорт, и я гражданин». Впрочем, может, пока рано, и совсем не занавес. Пойдёшь, жнец?

Э в е р е с т: Если хочешь идти, иди.

А в т о р с грустью кивает и возвращается к елке.

К с и д и т: Это ты что елку наряжаешь?

А в т о р: Скоро Новый год. Как никак праздник на дворе.

На сцену выбегает запыхавшийся Д е м о н  П е щ е р ы  и Б е с е н о к.

Д е м о н П е щ е р ы: Мужики, а у вас соли нет? Жена меня, правда, в магазин отправила на другой конец города.

Б е с е н ы ш: Папа, а что такое голд куколд?

Э в е р е с т: А ребёнок-то у тебя умён не по годам.

Б е с е н ы ш: Привет, дядя Эверест!

Э в е р е с т: Привет, залетный!

К с и д и т: Да уж не по-христиански, 23:40 на дворе, а она тебя - за солью. Автор, а ты за солью ходил?

А в т о р: Я на ваши инсинуации более не реагирую. Лучше разливайте шампанское.

На сцену вытекают Б о м ж у т о и С о с а с к е.

Б о м ж у т о: Кто-то сказал разливать? Техника множественной открытой бутылки.

Д е м о н П е щ е р ы: Я тоже, пожалуй, пригублю.

Б е с е н ы ш: Папа, а дядя Эверест говорит, что тебе нельзя ни капли в рот, ни сантиметра в жопу. Но ещё он говорил, что ты нарушаешь оба правила.

Э в е р е с т: Праздник же. Давайте забудем все. Ведь домашний, семейный праздник. Да, автор?

А в т о р: Опять вы? Ну хорош. Пойду лучше от вас выйду салют посмотрю.

А в т о р со стаканам уходит со сцены.

К с и д и т: Не обращайте внимания, это у него детские проблемы.

Б е с е н ы ш: Папа, а правда, что сквиртл в покемонах такой сильный, потому что умеет сквиртить. Мне дядя Нору сказал.

Д е м о н П е щ е р ы: Отчасти. Вот вам не стыдно? Чему вы ребёнка учите?

Э в е р е с т: Конечно, нет. Сам бы учил. Че он у нас все спрашивает?

Д е м о н П е щ е р ы: Воспитание дело тонкое - вот сам попробуй. Дети бегают, орут, кричат. Выдержишь?

К с и д и т: Я-то точно нет. У нас Автор таким занимается. Только толку от этого.

Б о м ж у т о: Все берите бокалы. Сейчас стукнет 12.
 
А в т о р выглядывает из-за кулисы со стаканом.

А в т о р: Давайте уже закончим эту книгу на позитивной ноте под звон бокалов. С уважением Ваш индустриальный поэт. Пусть в новом году исполнятся Ваши мечты. Занавес!

К с и д и т: Да подожди ты, куда собрался. А твоя? Она не должна исполнится?

А в т о р: Мои пускай уйдут на второй план. Не такой я и важный. А праздник нужен людям.

Б е с е н ы ш: Папа, а у нас есть зонтик, если пойдёт золотой дождь? Он, наверное, как град.

Де м о н П е щ е р ы: Невыносимый ребёнок. Сейчас получишь фаерболом.

Гаснет свет. Все герои исчезают под салют и бой курантов. В темноте сверкают фаэрболы. Спустя некоторое время, А в т о р выходит в чёрном плаще, с косою в руке на сцену. За ним включается свет прожекторов и пускают дым. Он встаёт в центре и снимает капюшон. На его лице необычайная улыбка.

К с и д и т (за кулисой): Развлечем Вас на посошок.

Б о м ж у т о (за кулисой): На посошок это мы всегда.

А в т о р: Философия вредна для здоровья, как вредны иллюзии о том, что люди прекрасны и чисты. Надо сказать, и герои этой книги сплошные дегенераты. А все почему - не мы такие, вы - такие. Шутка, жизнь - такая. Сплошное потребление, куда от него деться. Ну что ж начнём.

Играет походу всем известная мелодия. Ну вы ее узнаёте по первым строкам. Л е н и н таинственно выглядывает из-за занавески и начинает петь. К с и д и т ждёт за второй кулисой.

Л е н и н: Услыхав судьбы призыв, не тгусь пока ты жив. Нет, не тгусь товагищ!

К с и д и т: Пусть трепещет стадион. Вещает вечный вождь.

Л е н и н: Будь смелее! Пгобил час! Пгобил товагищ! Пусть бугжуй боится нас!

К с и д и т: Ведь победы светит знак! Крестьянин, брату брат!

Л е н и н: Гегемон! Мы сможем все! Ты и я! Госсия спасенья ждёт! Гегемон! Оооуо! Мы вступаем в бгатский бой!

На сцене полный андеграунд, реализуемый под красными флагами, шествиями и речами. Среди толпы появляются два жнеца - Э в е р е с т и Н о р у.

Э в е р е с т: Посмотри, как джиглипуффа изменили стачки и отсидки.

Н о р у: Я вот о чем подумал, если бы ты был покемоном, то каким?

Э в е р е с т: Там есть огненная птица.

Н о р у: Не, скорее - пиджи; и то только потому что там начальный корень есть.

Э в е р е с т: Самое главное - не быть ликитунгом.

Н о р у: Или снорлаксом? А этот че вырядился в плащ? Хлеба что ли в его деревне заготавливают?

Э в е р е с т: Это он под финал нашей феерии. Ему же вдохновение нужно на финал, вот он и лазает кругом в плаще. Обычный полудурок. Ты же знаешь о чем мы сейчас пошутим?

Выходит Д е м о н П е щ е р ы с Б е с е н ы ш е м и наблюдает воочию всю здешнюю картинку.

Д е м о н П е щ е р ы: Напомни мне, пожалуйста, в следующий раз вести тебя в школу другой дорогой.

Б е с е н ы ш: Папа, а что значит быть лучшей давалкой на вписке?

Д е м о н П е щ е р ы: Вот ведь ты сам не понимаешь о чем говоришь? А спрашиваешь? Это что тебе опять дядя Эверест сказал?

Э в е р е с т: Приветствую тебя, данжеон мастер!

Б е с е н ы ш: Ты же мне запретил с ним разговаривать. Я теперь на дваче сижу.

Д е м о н П е щ е р ы: Даже не сомневаюсь, ты оттуда что-то да подчерпнул. Сейчас накастую фаербол.

Б е с е н ы ш: Да! Я выучил, что если красное мальборо, аква минерале, значит меня поправило.

Э в е р е с т: Вижу у тебя прогресс в воспитании. Скоро сансару споёт.

Выходит Я р и к с Б о м ж у т о и С о с а с к е, ещё раз приветствуют всех и зрителей.

К с и д и т: Смотри только ещё первое января, а они уже горилку хлещут. Собаки одним словом.

Б о м ж у т о (с гордостью): Мы это, с нового года пить бросили.

Н о р у: Это что-то новенькое; где-то, наверное, конституцию примут.

С о с а с к е (с довольной рожей): И снова начали! Хе-хе-хе

К с и д и т: Обнулились, значит. Ну мы такое поддерживаем.

Свет гаснет. Остаётся лишь А в т о р. Позади него в потухшем свете - силуэт Проклятого храма. Пока он говорит, появляются два силуэта и начинает быть слышен лязг клинков. А затем то и дело, сверкает пламя.

А в т о р: Любая история окончится. Книга это или любовь. Жизнь это или смерть. А закончится она может или кровью меча или остриём юмора. Не важно: на что ты ставишь свою душу: на победу сожженными мостами или поражение ехидной улыбкой. Это битва твоя, самая последняя. Занавес! С уважением Ваш индустриальный поэт.

К с и д и т: Ну вот опять. А ты «индустриальный», потому что на мануфактуре работаешь?

Б е с е н ы ш: Папа, а правда, что если выпилиться из окна, получишь силу луны?

Э в е р е с т: Заметь, я ему ничего не говорил. Это все аниме.

Д е м о н П е щ е р ы: Что с современными детьми?

Б е с е н ы ш: Папа ты ничего не понимаешь! Ты просто зашкварный тип. Когда я вырасту, я стану ресторатором.

Д е м о н П е щ е р ы: Бистро что ли откроешь?

Э в е р е с т: Ага, где будет пошловатая Малли играть. Мы, кстати так и не пошутили.

А в т о р: Не, не, не.

Н о р у: Знаешь кого не существует в параллельной вселенной?

А в т о р: Я ничего не слышу.


Э в е р е с т: Да, да, их. А знаешь почему?

А в т о р: Ну и почему?

Н о р у: Просто зергов давно истребили протосы.

Все герои встают в линейку. Вещает А в т о р.

А в т о р: Дорогие друзья! Мы были на страже вашего хорошего настроения. Пусть наши злые шутки не будут восприняты всерьёз. Мы любим жизнь и людей вокруг себя.

К с и д и т: Как школьник из интернета вашу мамку.

А в т о р: Отлично! То есть ты считаешь, что бонусную главу надо закончить шуткой про мамку?

К с и д и т: Ну не Ваш индустриальный же поэт!

А в т о р: Мы надеемся, что в вашем пути вас не оставят хорошие люди и счастье! Дай Бог Вам здоровья!

Все кланяются и уходят со сцены. Остаётся лишь только Ксидит.

К с и д и т:  Прощайте, зрители. Ваши ловцы душ и, конечно, Ваш индустриальный Поэт!