З. и. могучая императрица

В январе 1730 года по новому петровскому летоисчислению Либаву замело мокрым снегом и герцогиня Анна Иоанновна почём зря лупила пудовыми кулаками дворцового истопника.
-Изот! В баню хочу-вопила герцогиня истошно и кидалась в истопника метровыми поленьями. Немедленно!

-Помилуйте, ваше сиятельство!-ловко уворачивался могучий истопник. Январь не закончился, а мы уже все дрова пожгли. Трошки сберёг, так это на самые лютые морозы. Извольте в тазике мыться!
И с этими словами Изот изловчился и выскочил в распашные высокие двери.
Вдова герцога плюхнулась в кресло и принялась обмахиваться веером.
-Ну, и как в Прибалтике выжить при такой сырости и дорогущем лесе? -посетовала она огромному догу, который подняв ухо внимательно слушал хозяйку.
Дог зевнул, облизнулся и получил тапком по морде.

-Тебе бы только жрать и никакого сочувствия к хозяйке!
Герцогиня одела тулуп, и со стоном повалилась на огромную одинокую кровать алькова, тосковать по покойному мужу. Звук горна и грохот десятка ботфорт со шпорами стряхнул с неё дрёму и великанша со стоном попыталась сесть в постели, когда двери распахнулись и два русских конногвардеца,  печатая шаги и звеня шпорами, приблизились к её постели.

-Матушка-герцогиня! Прими послание императорского Сената и собирайся в дорогу. Тебя ждёт весь Питербург и вся Россия!
Анна Ионновна тяжело сползла с постели и, запахнув тулуп, прочитала сенатское послание.
-Изот! Баню императрице!-завопила она, как зарезанная, и Изот бросился топить баню и звать девок, раздевать будущую императрицу, ибо по лицам фельдкурьеров понял, что не время торговаться из-за дров.
Ибо с императрицами не шутят. Не только под кнут, а и под топор угодить  можно в два счёта. А даже если в три? Приятного очень мало, хоть до тыщи считай-а голова одна!
И 28 февраля 1730 года новая императрица Анна Иоановна уже в Санкт-Питербурге принимала Кондиции знати и, прочитав, разоралась, как медведь на рогатине.
-А, бездельники! Боитесь работой перегружу, как дядя Петя? По поместьям и дачам хочется посидеть-отдохнуть! Фигу вам! Обленились как и солдаты у вас…все в поход!
Но разодрав, кондиции императрица успокоилась  и чуть погодя начала мстить авторам. Первыми пострадали сенаторы Румянцев, Ягужинский, потом князь Долгоруков и другие. Запахло кнутами и каторгами. К несчастью для царевны Елизаветы схватили и её любимца  гвардии сержанта-силача Алексея Шубина.
 Только сговор с дальновидным Бироном, фаворитом императрицы, позволил царевне заменить любимцу плаху ссылкой. Но сослали его очень близко к Америке, на Камчатку. Эта российская провинция и в 21 веке не курорт, а тогда и вовсе преисподняя, только не жара, а холода.
Хотя, конечно, если бы Шубин знал географию, то перекрестился.
-Хорошо не Якутск, и то, Слава Богу! Минус шестьдесят не грозит!
А прекрасная царевна не переставала умолять о судьбе любимца своего тайного заступника Августа Бирона. Но тот разводил руками.
-Императрица итак бранится, как извозчик, а если про тебя и Шубина заговорю, готова мне голову проломить бронзовым пресс-папье.
Но когда царевна подсказала ему подарить императрице пресс-папье из бальсы, канцлер задумался, но потом тоже отказался.
-У вашей кузины, царевна, кулаки как чугунные. Боюсь, тут и бальса не поможет.
И Елизавета согласилась ждать. Однако ждать пришлось долгих девять лет.
Конечно, императрица не сидела без дела. Младший и Средний Жузы казахские приняла под свою руку, но зато всё южное побережье Каспия вернула Персии. А когда её укорили за раздачу завоёванных Великим императором земель, отправила две экспедиции пролив между Азией и Америкой искать. Лет десять соратники Беринга, Чирикова, Лаптевых, Челюскина мучились, а узнав что императрица померла засобирались домой, и бац за мысом Дежнёва пролив то и открыли в 1741 году и довольные поплыли домой. Хотя многим плавать надоело и поэтому настаивали рвануть вдоль берега, на собаках. Однако побоялись мороженной рыбы не хватит собакам. И поэтому вместо 400 дней ехать, всё же решили 400 дней плыть. Зато до Архангельска без остановки. Но собак и рыбу взяли, а как без пикников на берегу? Скучно!
Но императрице скучать было некогда. Она вспомнила, что ленивей русского солдата никого нет, как утверждал её любимый муж-диванный стратег и нашла солдатам войну, правда, только через три года. А вступила императрица Анна  в войну за польское наследство. Просто чтобы русских солдат по польским болотам погонять под Гданьском. Но русские солдаты на удивление оказались не такие ленивые, как польские. Русские легко собирались и плохо разбегались. А вот польские жолнежи наоборот. Тут и думай, может от немного ленивых солдат пользы то больше? коли собрались-уже не  разбегуться?
Франкомана Лещинского Анна с трона спихнула и возвела Августа Третьего, посчитав его меньшим бабником, чем Лещинский. Ибо считала женолюбие Станислава  большим грехом, чем беспробудное пьянство всех трёх саксонских Августов.
В 1735 году императрица окончательно уладив дела с Персией и вернув шаху и Баку и Дербент решила, что после польских болот пора русским солдатам отдохнуть на черноморских курортах и срочно выдала войскам путёвки на Перекоп, Бахчисарай и в Очаков. Но турки поступили не толерантно и в Кафе, Феодосии и Бахчисарае порезали всех славянских пленников. Армия Бурхарда Миниха взбесилась и сожгла Бахчисарай. Напрасно офицеры бегали за гренадёрами  с криками.
-Стойте! А где же Пушкин через сто лет Бахчисарайский фонтан напишет?

-А ничего! Без фонтана обойдётся. Пусть пишет про Бахчисарайский водопад-сердились солдаты и чуть было не подвели великого русского поэта.
Но к счастью чисто случайно один фонтан офицерам удалось спасти. Пушкин потом ругался на его неказистость, но поэму с грехом пополам написал. Плохим почерком, но складную. Так что в общем и целом русскую культуру спасли не смотря на происки хана.
А вскоре композитор Арайя и тоже француз балетмейстер Ланде затеяли в Петербурге оперу и балет. Но так разругались, что балет пришлось ставить отдельно, а оперу отдельно,  поскольку и балетоманы и опероманы тоже не взлюбили друг друга. Балетоманы любили музыку без слов и худеньких танцовщиц, а опероманы музыку со словами и пышных певичек. И с 1742 года спор на эту тему так и не улажен. Худышки не могут петь, а толстушки танцевать. Одно время вроде нашли выход, заставляя танцевать в спектаклях молоденьких кадетов. Но затея оказалась нежизнеспособной, а спор возобновился с новой силой.
Тем более что турки в 1739 году Азов вернули, а потом императрица приказала Оренбург построить. Азов для кадетов-отличников, а Оренбург для двоешников. Так военные победы подорвали успехи русской оперы и балета. Но какие кульбиты выписывает история. Ведь выходит капитанская дочка у Пушкина вышла замуж за двоешника? Но только присяги поручик Гринёв не нарушил, за что честь ему и хвала. А пятёрки дело наживное! Ведь  главное твёрдое офицерское слово. Но поскольку твёрдого слова от танцующих и поющих кадетов добиться сложно, императрица решила пожертвовать русской культурой в пользу армии. Но возвышенная душевная борьба так расстроила Анну Иоанновну что она в 1740 году скоропостижно скончалась в расстроенных чувствах, что не отучила русского солдата от лени.
-ох, одна надежда на капрала Суворова. Может хоть он дойдёт до Парижа?-переживала умирающая императрица.
Но в отличие от императрицы у Суворова денег на Книгу Волхвов не было ни целиком, ни постранично и он пребывал в счастливом неведении о том, что даже его лучшие ученики Кутузов и Багратион до Парижа в 1814 году не дойдут, оставив эту славу Бенигсену, Барклаю, Милорадовичу и другим русским генералам.

Анна правила капризно,
Но войска любила.
Понимала, что в войсках
Скрыта наша сила!