гл. 3 2015 пора пробуждений, или проспать нельзя п

    
                3

        Ровно в полночь, бело – черных сменила очередная пара; и друзья  направлялись в каюту. Где соответственно, вскоре покушают, предваритель-но проведя процедуры личной гигиены.                Как говорили раньше: Война войной – а обед важен по расписанию. Ну, или ужин.                Однако приняв в организмы положенные калории, парни не стали засыпать - восстанавливая силы для последующей вахты; а решили поболтать - то есть по-народному: заточить лясы.                Как-никак, поход заканчивался, а с ним и подводники перевоплощались об-ратно: из железных, во вполне земных россиян.                И Лев напомнил “зависшему”  товарищу: - Все-таки, ты был не прав.                С командиром так нельзя. Уяснил?!               
        - Да почудилось тебе, старшина. Показалось наверное, дружище.                Ты переслужил - забылся?                Смотри, с этим поаккуратней. А то ничего не было, а ты выдумываешь…, - почти правдоподобно возмущался товарищ.               
             - Не. Когда чудо чудится, знаю, - все больше разочаровываясь, но еще пытаясь подправить друга – как теперь и подушку; Лев также занимал горизонтальное положение.               
                - Да что ты знаешь?! Живешь как под копирку: одно и то же всегда – Устав, Правила. А вдруг, представляешь – подкинут деньжат?                Ты никогда не играл в лотерею?! – Денис повторно загорался мечтами.               
                - Я бы такое знал!                А так, поменять привычно-личное на чужое не надежное… глупо!                То есть: стремиться к переменам – приближать измену.                Ну, подумай сам: зачем идти на поводу обстоятельств?                Опять не веришь?! - Лев не терял надежды: - Тогда давай случай расскажу. Поучительный. Может, тогда задумаешься!                Я просто перескажу, что тогда запомнил.               
                - Где произошло? На подлодке? - взбудоражено соглашался Денис.               
                - Все на земле. Вроде-бы... Интересно?               
                - Как это вроде?? Давай-давай, не скрывай, - раскраснелся Чи-жик, в надежде заснуть под сказочку.
И в меру упитанный Ильин, откровенно и ничего не утаивая: то есть как на духу приступил:  - Знаешь Деня, как это ни странно прозвучит; но в детстве я был худоват, и совсем невысокого роста. Также болел часто...                Сейчас то перерос, еще спорт помог. Короче сам видишь, набрал лишние килограммы.                Так вот, моя бабушка – а она людей лечила, объясняла так:                - Когда душа не уживается с телом, вот тогда человек и болеет часто.
  Нет, конечно, если простыл и перемерз; или инфекция нехорошая при-стала - заболевают все. А так, когда все нормально в жизни; заболеют только тела, чьи души ищут предназначение. Просто они не даются, а назначаются...                О, у меня знаешь какая бабуля была? Вот! – улыбающийся Лев показал большие пальцы  свесившейся голове.
           - Я теперь часто вспоминаю... Ведь раньше, мало думал - молодой был. Вот и зря, что не слушал.                Моя бабушка свято верила: изменить судьбу подвластно каждому. Также и бренное тело. Но душу, что самое главное - нет. Нет и никогда!                Рождаясь, мы получаем одну на всю жизнь. А от кого? - это еще один, и не для всех решенный вопрос.
Притихший Денис – перестал ворочаться; и приоткрыв рот слушал.                Да он бы рассмеялся – привычно; сильно подурачившись. Но вот тон и ста-рание в объяснениях, не позволяли этого делать. Поэтому и помалкивал, смотря то в потолок над собой; то в свой новый сотовый.
                - Так что, Душа человеческая - штука тонкая и неосязаемая.                Ну попросту, никто ж никогда не видел. Мы только чувствуем, когда она одно или другое выкинет. Правда?                Бывает же, что тянет?! То в прошлое, то к кому-то лично.                Или: попробуй сейчас ответь: совесть твоя, где расположена? Покажешь?!                А бывает еще, что болит на душе. Верно?! Только где точнее болит? В каком именно месте? - никто не знает, - Ильин опять удивлял.
                - Спокойно, – выдохнул возмущенный слушатель:  - Совесть в наши дни не особо приветствуется.               
  И видимо в доказательство – гордо требовал добавки:  - Давай дальше, что там еще от бабули?
- А то заснуть не могу, вот ты и рассказывай басни, - так затем подумал Де-ниска.
                - Продолжаю свою басню!                Сам думаю: Не принимаем полностью, вот и не знаем Душу. С телом же,  наоборот – не скроешь. Кому-то нравиться; а ведь есть наверное такие - ко-торым нет.                В основном женщинам, что-то в себе не нравится. Хотя, возможно и мужчины подобные рождаются.
                - Да это понятно, еще дальше, - подгонял неспящий, удивляясь некоторым репликам.               
                – Бабушка говорила: побаливал потому, что душу не устраивало что-то. Вероятно, был на нее другой план.                А у кого? – тогда было вообще непонятно.                Только она всегда обещала: Великое предназначение России…, а может, и просто желание исполняла.
                - Все? Вся история! – Переворачиваясь на противоположный бок,  скрипела верхняя кровать. - Тоже мне…, скукотища.               
                - Да нет. Это вступление - эпиграф. Так рассказывать или детское время вышло?! - Не замечая витающей иронии, поинтересовались с земли.               
                - Давай - давай, что тянешь за хвост, - зевая, Денис жму-рился.
                - Давным-давно, и очень далеко отсюда, произошел один… случай не случай; а довольно непраздная история:                Как-то, в одно обыденное и ни чем не примечательное осеннее утро; один маленький мальчик поспешал с мамой в садик.                Однако фокус был в том, что малышу казалось - прохожие понимают: это я веду маму в сад. Да, так и никак иначе...                Ему всегда хотелось считаться взрослым.
                - Ты наверное скажешь?  - обращался Лев: Так многие дети мечтают.                Правильно… Вот потому, что располагался садик в квартале от дома; они и оказывались там часто самыми первыми посетителями.
В общем, в тот раз - не успев промокнуть под мелким сентябрьским до-ждем; хотя мальчик и порывался лидировать, а все же - под влиянием внешнего ненастья - стихии, часто оглядывался и прижимался к тому небольшому пространству, что улыбаясь предоставляла мама. Поскольку естественно спешила за своим четырехлетним богатством, дабы прикрыть родное зонтом или даже собой - подобно медведице от любых гроз.                Тем более следом, ей еще предстоит бежать назад - на остановку, и вступить там в гарантированный ежедневно, неравный бой. Когда защитившись от применения невероятных по изобретательности абордажных приемов тел, технично проникнет внутрь автобуса девятнадцатого маршрута. Где также предстоит хорошенько побороться, чтобы удачно ввинтится в первую же освободившуюся щель: между стоящими и качающимися по ходу движения, наглыми как пираты - пассажирами. И так зависнуть, не придавая значения ощущениям, от чувства веса на себе целого – часто с нотками запахами перегара, общественного желтыша - гормошки “Икаруса”.
Внутри этой - своей невозможности пошевелится, она пробудет около часа: до самой конечной. Где вырвется из ненавистных наглых объятий, и логично вспорхнув своей привычно-летящей походкой, приземлится уже на территории автобазы, откуда обязательно сбежит вечерком, дабы не опаздывать за малышом; когда усталая и счастливая, опять будет улыбаться только ему: своему коротконогому счастью.
                - Отец все время ездил по командировкам: он строитель. Вот парнишка и не видел толком, - так объяснил ситуацию рассказчик.               
                – Возможно поэтому, с четырех лет и был самостоятельным? Верно! Во всяком случае, тогда это так представлялось, - посоветовался со слушателем Лев.
              - И дальше: так как деток в садике еще не было, встретившая их не-знакомая воспитательница – ответственная другой группы; помогла пере-одеться и отвела мальчика в Игровую комнату, c постоянно включенным - дежурным, а значит неярким светом.                Там мальчик сидел со своим одиночеством, желая оставаться незаме-ченным: для стен, мебели и в связи с освещением - своего воображения. Просто оно, как бывало нередко – самостоятельно включилось на пол-ную…
Короче, соблазнившись грудой ярких: мягких и твердых пластиковых, ме-таллических и надувных – резиновых игрушек; ребенок подсел в центр и началась его Игра.                Автоматически соображая, мальчик легко представил: что непрерыва-ющиеся параллельные линии восточного ковра на полу, это дорога - по которой будет ездить понравившийся ярко-желтый - с зеленым кузовом самосвал.                Следовательно, соблюдая правила дорожного движения; а это значит: не выезжать с ним за пределы придуманной трассы, молодой водитель стал грузить цветные кубики и вести - направляя машину рукой, при этом добросовестным гудением походил на характерные звуки работы “КрАЗа”. С его турбо надувной мощью двигателя - выгружал сей груз и скорее возвращался за новым. Игра продолжалась.                Он уже перевез “н” - ое количество подобных стройматериалов, планируя вскоре приняться за постройку жилого дома. Для чего, естественно, ему предстоит также стать  башенным краном – поменяв воспроизводимый губами звук.                Ну, просто строить парень полюбил с детства; почему-то, очень нравилось создавать. И совершенно не понимал  тех ребят, которые начинали ломать и уничтожать сотворенные кем-то объекты. Будь то натуральные скульптуры: зимой из снега и льда, а летом из песка; или игрушечные: поделочные и сложенные изделия  бумаги.                Так вот, проигрывая сюжет парень увлекся; не замечая иного. Отсюда неожиданно споткнувшись на мягком и ровном ковре - словно об чье-то желание; покидал счастливое место...                Хотя, если честно – его попросту вышвырнули. Короче, парень увидел это…                Только сначала - за секунду до произошедшего: кем или чем-то принужден-ного поворота его головы; внезапно ощутил тяжесть: безумный вес давил. Следом, сопротивлявшуюся ему душу, проявившуюся от иного.               
А если спросишь: Иного инородного, из другого - чуждого мира?                Ребенок пожмет плечами. Просто не знал достоверно: парень только чув-ствовал, что чужого и нехорошего. Поэтому, увидев – онемел.                Поскольку на маленького смотрел и вероятно даже облизывался в своих не-дружественных мыслях; упитанный как докторская колбаса – удав. Вот только не хищнически коричневый или оранжевый, а по-вегетариански: почти салатного цвета.                Это хитрое пресмыкающееся или Большая змея важно раскачивала мо-гучим хвостом; понимая - ребенок один и никто не мешает позавтракать. Отсюда радовался зелененький под полированным пристенным шкафом, не спеша покидать место.
Оказывается: расположившуюся между низом шкафа и линолеумом пола в свернутую бухту, змею не замечали. А она - идеально маскируясь, дожида-лась часа. И вот, такой наступил...                Успев сделать несколько шагов – мальчик встал памятником, слушая как капает слюна змееподобного.
          - Стран... -шно, - осматривая ножки, запутались мысли  человечка.
Словно читая их, “Этот” стал готовиться к нападению: подёргиваясь так сильно, что по скользкому телу пробежали волны.                А еще, он принялся зевать: открывая пасть все шире; видимо разминая соответствующие сухожилия.
Помните: парнишка считался большим – ну, лично у себя; только даже такого взрослого, страх не спешил отпускать. В общем, это он теперь распоряжался телом.                Вероятно, физика этого дела была и в том, что змей оказался выше и массивнее мальчишки. Вот и сковывалась как от мороза, вся человеческая гладь.                Даже язык преобразился в студень.                Поэтому крикнуть или позвать кого-то на помощь, ребенок не смог.                Все возможные контакты с миром, кем-то или чем - были надежно заблоки-рованы. И пареньку оставалось смотреть детскими глазами, на свою взрос-лую смерть.               
                - Вот такая ситуация…, - Лев обводил глазами каюту; а подтя-нувшись руками, заглянул вверх.                Денис лежал завороженный, смотря ввысь и не видя ничего кроме этой - представленной собой картинки. Слушатель жил в рассказе...
Лев упал на подушку, продолжая: - Затем, удав - хорошо размявшись, мгновенно-мощно бросил малую - жирную часть туловища; и выполняя зигзагообразные движения, внутренне прогнусил марш.                Даже при скромном освещении мальчик увидел, как плавно - точно сапер, лоснящаяся и поблёскивающая зелено-синими чешуйками кожа, по дециметрам приближается к цели.                Действительно, удостоверившись, что пища не сбежит – загипнотизиро-вана, удав исполнял роль.
                - Эх, – пожалел мальчишка. - Вот если бы я только смог сделать первый шаг. Уж он или она бы меня ни за что не догнала. Зато я легко б разогнался - добежал до края ковра… на линолеум - где еще важно не поскользнуться; и открыв дверь в коридор – вбегу в туалет. Где сразу закроюсь на крючок: а там швабра всегда и ведро. Вот и прогоню червяка из жизни...                Ну, или хотя бы, не сдамся без боя!!
Такими были желания.                Только в реальности, он с все большим ужасом понимал: мечты это здо-рово; и еще лучше – если прекрасны. Однако жизнь - вот. И вскоре, может вообще закончиться: никто не узнает. Крикнуть, и то не могу…, - так сильно мальчик расстроился.                Поэтому, как-то само сложилось, что ребенок твердил непонятное: просил кого-то. А что оставалось?                Вот ребенок и повторял неизвестные слова...
Удав словно и это узнал: заспешил. Оказавшись ближе к выходу, чем место, в котором стоял ребенок; Оскалился: завтрак в ловушке.                От этого, принялся обезьянничать – показывать двойной язык, и по ак-терски лепить из себя нескромные фигуры.                Прощаясь с ними, распрямился в длину со свистом давно скрученной спирали, которой, наконец-то посчастливилось осуществить мечту. Готовый к финальному прыжку, змей приоткрыл пасть и…
   Русский человек стоял на своем(!): не сдавался и боролся с помощью единственно доступного способа - Возвышая душу, все твердил и твердил о нем.                Это получалось до того отчаянно, что не сразу заметил: как безмолвно стекла слеза, отогревая искренностью. Может поэтому..., а может, что не сдавался; в общем, что-то произошло. Небеса услышали: у парня заше-велились пальцы.               
И в эту самую секунду: когда протягивал навстречу злу ручки - препятствуя нападению; внезапно-быстро зашла знакомая воспитательница. Молодая женщина мгновенно зажгла основной свет, от тысячи свечей которого, в огромную комнату вваливался редкий в ту осень - солнечный спектр, а вме-сте с ним и хорошее  настроение.                Поздоровавшись с ребенком доверенной  группы, Наталья Сергеевна дважды погладила мальчишку по голове, и как по ее команде, заявились еще две души: две знакомые девочки. Они также присели рядом. И как-то живу стали хватать и растаскивать кубики, что еще недавно перевозились “КрАЗом”.                Конечно, мальчик не пожалел стройматериалов, что заготовил для стройки.  Ничего не сказал.                Однако отметил, из-за доброго сердца; возвратилась подвижность ног и рук.                Так что, взяв в руки полюбившийся “КрАЗ”, перебежал на противопо-ложную боковую сторону. То есть туда, где стоял большущий и длинный коричневый диван. Где сев и подняв по себя ноги – боясь оставлять на полу, думая: мало ли, ползают тут всякие; нечисть подзаборная…                Он выставил перед собой грузовик и с тревогой смотрел в сторону, где тех-нично затаилось то, что только-только чуть не слопало.
          - Тогда отчего не пожаловался Наталье Сергеевне, что с любовью относится к детям?!                Естественно, потому что большой, вот и не стал ябедничать. Сам захотел справиться, - ответил на свой вопрос Лев.
А любимая тетя Наташа, рассмотрев зелёный и длинный - странный предмет на полу; просто ловко подтолкнула ногой  – да так, что в мгно-вение ока снова оказался под полированным шкафом. И вероятно от этого - каратистского толчка, больше  не высовывался и не покидал безопасного места.                Но мальчик по-прежнему наблюдал  - готовился, замечая: как приходят все новые и новые души; ожидая, что “этот” обязательно решится напасть. Вот тогда парень - по львиному накинется и будет бить - сражаться оружием, по наглой двуязыкастой голове.                Однако удав был изваянием - макетом. Сражаться не пришлось…
Зато ровно в восемь, всех выстроили парами прикрепленные воспитатели - командиры, поведя в атаку - в столовую на втором этаже; на входе которой, ребят приветствовали солдаты - две боковые шеренги: из бело-стальных ра-ковин. У каждой такого мойдодыра, имелись два погона: отдельные, желто-песчаного цвета краны. Соответственно, с наличием горячей и холодной влагой.                Наш герой действовал в третьем ряду, и как все мальчишки, держал в своей смуглой руке ручонку Саши; что предоставили торопливые воспитатели.                Видимо - по росту подбирали девочку, не расспрашивая о собственных симпатиях малышей.                Не понимал ребенок, от чего не спросили: хочет идти с ней или нет?                Просто ему давно приглянулась другая, черноглазая девочка Марина, что шла последней с каким-то подёргивающимся хлопцем.                Да, у паренька всегда было свое желание. Где-то глубоко.                А внешне, парнишка исполнял требуемую в данный момент роль: благородно кавалера.
Манная каша и чай с вкуснопахнущими: сливочно-молочным маслом и  ва-нилью коржиком, детки скушали на ура. Затем, когда вновь вернулись в любимую игротеку и расхватали игрушки; то подумывающий о Марине обзавелся самолетом. Поскольку с “КрАЗом” дружила девица с двумя розовыми косичками. Ну, не забирать же у девочки? - Решил парень. Вот и начал гудеть теперь по небесному: авиационному, а не по прошло-земному: автомашины.
     Взрослые знают, у детей короткая память. И он также, заигравшись, позабыл об утренней опасности. Пролетая мыслями меж облаков, а по факту - с новой игрушкой вдоль все того же шкафа, даже наступил своей правой на что-то притворное - мягкое.                Мальчик отпрыгнул интуитивно, сразу вспомнив все и от этого снова пере-пугавшись. Но посмотрев на пол, он…                Посмотрев на пол - громко засмеялся: под шкафом, словно на своем закон-ном месте лежал вовсе не наглый или голодный удав; а нужный всем, добрый и салатовый садовый шланг. Просто именно им дядя Петя поливает цветы на клумбах.                Стало видно: как налипшие песчинки, так и временные незначительные тре-щины, которые с утра мальчишка принял за чешую и глаза рептилии.
                - Да уж - произнес человек облегченно. -  Это простой шланг. А как же я мог так обознаться? – не принимал мальчик. И даже решил, что лучше спросить у кого-нибудь. А вдруг, это очередная маскировка нечисти; и его душа права.                Ну, хотя-бы у этого зазнайки: стоящего неподалеку Кириченко Павла, в неизменных своих светло-коричневых подтяжках: - Это что такое?
На что тот, как обычно - поправив кривые косые очки, картаво пискнул:                – Шлаг дубина. Не знаешь, что такое шланг?               
          - Сам ты, не знаешь. Четвероглазик. – Придумал чем ответить наш ге-рой и пошел прочь. А продолжив играть как все нормальные дети - забыл свое не совсем обычное происшествие.
            - Попросту, что еще нужно им делать?! Только одно: приятно проводить время и постепенно взрослеть, - снова спросил и сам ответил Ильин.               
           - Да уж… Ну и воображение у тебя старшина. Сам придумал или подсказал кто?                Просто так не бывает: то змея – а то шланг.                Знаешь - ты точно не гениальный фантазер, многое не понятно, - подводил итог всей истории Денис.               
         - Ну конечно – я не фантазер. А во остальном - Время  покажет, - зага-дочно – с улыбкой реагировал Лев: - И ты значит, не веришь?!                Тогда...  скажу, что тот четырехлетний мальчуган был... я.               
Пауза что возникла следом, была мхатовская. Но взяв себя в руки, Денис, понимая, что друг по обыкновению не врет, все же реагировал в привычном духе: - Слушай, а ты терапевту показывался?               
          - Зачем? - не понимал старшина Ильин. - В смысле?               
         - Ну, если стесняешься, давай я все расскажу врачу? - расхохотался  Дениска.               
          - Между прочим, - отвернувшись к стене разъяснил Лев:                - Как говорила мне одна леди: Каждому, кому даришь доверие рассказывая о себе; ты даешь в руки нож. Им друг сможет тебя защитить, или легко ранить!
            - Да, будущий адмирал Ильин. Ты по ходу философ... Не замечал раньше. Но не бойся, мне то зачем тебя подставлять, какой резон? Где смысл, выгода? - не до конца понимал Денис.               
           - А если будет, этот самый твой смысл? - теперь и Лев не понимал друга.               
           - Да ты что, шутишь? Кто это оплатит?!                И вообще, Вам не то видится, товарищ старшина шестого отсека, - сла-достно зевая, засыпая и посмеиваясь над другом - простачком, Денис замышлял погрузиться в свои иллюзии. Подразумевая: - Эх, еще бы раз так попасть.                Уж я бы своего добился!
Небольшая ремарка:                “Ответ существует на любой вопрос!” – это доказал Владимир Ворошилов.
Вот и Дениска знал: всякий раз, когда отправляется в страну сновидений; его мечты просыпаются, слетаются, а проникнув в сонную голову - вызывают необходимые ощущения.
          - Жить надо эффектно, - во сне додумал Денис. Поскольку уже считал себя “избранным” и поэтому верил: Что он то, обязательно состоится.                А для этого, необходимо, - понимал, - использовать все возможности и не пропускать мимо подарки жизни. Поэтому постарался приблизиться - ну хотя-бы во сне, к этой - давней и сокровенной мечте: что в действитель-ности произошло больше года назад; только несколько иначе – чем захо-телось…