Религиозная заковыка

Петровна, киса ты моя ошалелая! Ты, вроде как, сегодня в храм собиралась. Ты оттуда такая вся вздрюченная? Ничего себе! Рассказывай, чего случилось. А то я даже боюсь предположить…
Стоп! Повтори. Ты что сказала? «Я подумала»? Теперь понятно. У тебя мысль всегда загогулиной какой-то идёт. Особенно внезапная. Зря ты из храма ушла. Попросила бы батюшку беса из тебя выгнать, сейчас выглядела бы как все нормальные люди. А с чего ты вдруг «подумала»? Батюшка тебя на эту мысль и натолкнул? Это уже интересно. Давай рассказывай.
Так. Во время молитвы за воинство тебя осенило, что солдаты воюют, а, значит, убивают и церковь, получается, это убийство одобряет? Вот тут – как ни странно – я смогу тебе объяснить, хотя ни в какие храмы не хожу. Листала я как-то каналы в телеке и наткнулась на какой-то православный канал.  Там священник читал, вроде как семинаристам, лекцию. И сказал так: православный воин сражается только со злом и носителями зла.  Причём с носителями – только до тех пор, пока они носители. Когда же зло их покидает, проявляет к ним милосердие.
Ну вот что ты у меня-то спрашиваешь? Надо было у батюшки спросить, а не бежать выпучив глаза народ распугивать. Вон – от тебя даже бродячие собаки шарахнулись всей стаей. Я не знаю. Хотя – в военное время достаточно одного признака: кто убивает с удовольствием – тот носитель зла. В мирное время они боятся попасться за нарушение закона и маскируются.
Что мусульмане? Да, мусульман в армии много. Про мусульман не знаю. Но, думаю, настоящий мусульманин тоже зла терпеть не будет, а сражается потому, что защищает то, что ему дорого.
Ты все религии перечислять будешь? Ну, спасибо тебе…
Ну ладно, пошла я домой. А то вон соседка моя сверху тащится. Видеть её не могу. Опять на меня протекла вчера.  По-моему, она от этого испытывает удовольствие. Но утверждать не берусь.