Санки

(основано на реальных событиях)

Посвящается моему отцу

"Вот свернули санки,
И я на бок  - хлоп!
Кубарем качуся
Под гору в сугроб. "
(И. Суриков "Детство")

Пролог.

То утро не задалось сразу. Жена ещё с вечера попросила отвести ребёнка в детский сад, он машинально кивнул в знак согласия, думая при этом совсем о другом. А сегодня совсем забыл, что обещал вчера. Он почти не спал ночью, ворочался, думал, волновался: утром ему предстояло сделать доклад на важном совещании. Всю ночь он мысленно проговаривал текст, отвечал на вопросы, спорил, доказывал свою точку зрения, остроумно парировал в ответ на замечания, репетировал правильные движения и позы. И вот когда, наконец, он полностью разгромил всех оппонентов и умиротворенно начал засыпать, неожиданно предательски зазвонил будильник.

Полёт нормальный!

Мой отец, Валерий Константинович, когда-то был совсем молодым и неопытным родителем, но искренне любил меня, свою дочь, и очень старался максимально участвовать в моем воспитании. В то злополучное утро, несмотря на тревожную ночь, недосыпание и катастрофическую нехватку времени, он принял мужественное решение, что всё-таки сам поведёт меня в сад. Отец всегда был довольно шустрым, находил оптимальный выход из любых сложных ситуаций, никогда не унывал и не паниковал раньше времени. Вот и сейчас он подумал, что вполне успеет погладить брюки, позавтракать, отвести дочь в детский сад и заскочить в автобус, чтобы прибыть на работу аккурат к началу совещания. Брюки, конечно, можно было и не наглаживать, но отец не сомневался, что острые стрелки непременно добавят ему уверенности и убедительности во время выступления. Быстро позавтракав, он скомандовал: "Ксентё, одевайся, выходим!". "Ксентё" (кто не понял, это моё имя на японский манер, которым отец иногда в шутку меня называл) уже давно стояла у двери, одетая в пальто, валенки, шапку, обвязанная шарфом, в варежках на резинках и лопаткой в руке и терпеливо ожидала выхода на улицу. Схватив санки, мы с отцом быстро понеслись вниз по лестнице и уже через минуту оказались в заснеженном дворе.
Дорога до детского сада была не очень длинной, но довольно петляющей и со множеством переходов через проезжую часть. Зима выдалась снежная, поэтому санки легко скользили по тротуарам, окруженным большими сугробами. Отец почти бежал, мне же, сидя в санках, было весело от того, что снег с его ботинок летел прямо на меня, я жмурилась, смеялась и представляла себя Снежной Королевой в больших санях, запряженных белой тройкой. Что было дальше, я знаю лишь по рассказу отца.
Он целеустремленно двигался по направлению к саду, ловко лавируя между сугробами и обгоняя других нерасторопных родителей, вереницей плетущихся по тротуару с детьми в точно таких же санках. На входе в детский сад собралась целая парковка из санок: мамы и папы вынимали из них детей и вели в группы. Тут как раз подоспел и мой отец, привычным движением, с дрифтом  припарковал санки и вдруг... обнаружил полное отсутствие в них меня.
Он огляделся вокруг, надеясь, что я выскочила из санок в момент крутого разворота у входа, и стою теперь как ни в чем не бывало со своей лопаткой перед дверью.  Но меня нигде поблизости не было: ни у входа, ни у забора, ни на дорожке. Отец, оставив санки, быстро бросился на поиски, совершенно не понимая, как ему теперь меня найти. Не то, чтобы у него был выбор из нескольких детей, торчащих в сугробах. Наверняка я такая счастливица была одна на всю улицу, но поиск осложнялся тем, что отец совсем не представлял, где именно я выпала, а на улице всё ещё было темно. Сколько времени он вёз за собой пустые санки, отец не знал.
Справедливости ради надо заметить, что это был уже не первый подобный случай. Похожие сюжеты происходили со мной и ранее. Я просто обожала выпадать из колясок, стульев, кроватки и санок. Родители до сих пор вспоминают мой знаменитый полёт из коляски в кучу песка, сваленного у дороги. А прогулочные коляски в моем детстве были не те низенькие, что сейчас, из которых ребёнок сам может спокойно вылезти без ущерба здоровью. Из нас растили поколение будущих космонавтов, и мы начинали проходить предполётную подготовку с самого раннего детства. Поэтому выбраться из той высокой коляски можно было, только совершив смелый и стремительный полёт. И то, надо было подгадать, когда мама отвлечётся, чтобы она не успела, поймав, прервать полёт. Тот же метод я успешно применила и в другой раз, когда кувырнулась в детском высоком стуле. Дождалась, когда мама отвернётся, со всей силы раскачалась и рухнула на пол. А в этот раз с очередным моим полётом вообще повезло: отец и вовсе не следил за мной, тащил за собой санки, не оборачиваясь.
Искать меня по крику или звать было бесплезно. Я была молчаливая, тихо себе лежала лицом в снегу, не издавая ни звука. Даже если бы отец позвал меня, я бы не услышала: платок под тёплой шапкой, замотанный шарф, поднятый воротник - всё это затрудняло коммуникацию. Нашлась я благодаря красному шарфу, который ярким пятном выделялся на белом снегу. Сказать, что все  перепугались - не сказать ничего. Я представляю, что в эти минуты чувствовал мой отец. Он схватил меня в охапку, крепко прижал к себе и на руках быстро потащил  в сад. Когда пришли в группу, вид у меня был тот ещё. Всё лицо в серой снежной слякоти, я с ног до головы мокрая, грязная, испуганная. Отец пытался шутить, чтобы хоть как-то разрядить напряжённую атмосферу, от чего воспитатели пребывали в полном шоке. Мало того, что этот непутёвый папаша чуть не потерял ребёнка, так он ещё и срочно потребовал в саду умыть меня, чтобы удостовериться, что это именно его ребёнок. А то за грязью же лица не видно! Когда меня умыли и привели в порядок, он с облегчением заявил, что да, теперь-то уж я похожа на его дочь. Принимайте! Строгая воспитательница всерьёз возмущалась (хорошо ещё, что никуда не нажаловалась), а нянечка втихаря хихикала, глядя на весь этот цирк.
Дома мы ничего не рассказали маме. На следующий день отец снова повёз меня на санках в детский сад. И уже в этот раз попытка ему удалась: я была доставлена в группу в лучшем виде! Только спустя какое-то время эта история была озвучена в нашей семье. Уже много лет отец её рассказывает, она обрастает новыми подробностями и перипетиями, и каждый раз сюжет лихо закручивается. Я уже и за собой стала замечать, что рассказывая её, тоже стараюсь привнести что-то новое, весёлое, захватывающее, такое, чтобы она была интересной и никогда не забывалась. Вот и сейчас тоже.

Эпилог.

Выступление на совещании прошло успешно, несмотря на опоздание и запачканные брюки. Но всё это почему-то казалось ему теперь сущей ерундой в сравнении с утренними приключениями. Следующей ночью он тоже плохо спал. Но не потому, что думал о работе, совещании, докладе и дотошных оппонентах. Он снова и снова прокручивал в голове ситуацию, которая произошла с ним этим сумасшедшим утром.