Минутка внимания

 На сколько вы можете привлечь внимание постороннего, незнакомого с вами человека? На минуту, пять? Я видел человека, привлёкшего внимание проголодавшихся и уставших старшеклассников после уроков на два часа. Вы, наверное, подумали, что это поп- или рок-звезда? Нет, это был гражданин мира, старик в тёмно-сером зимнем пальто, в кроличьей шапке-ушанке и со старым картонным чемоданом в руке. К стыду своему, имени его не помню. Возможно, вы слыхали о нём. Буду весьма признателен, если имя этого незаурядного человека поможет вспомнить читатель.
 
 Середина 80-х. Солнечная колымская весна. В поселковой средней школе у старшеклассников отменён последний урок, но ликование было не долгим, вместо урока – лекция о фотографии.
 
 В те времена отношение к фотографии было иным, уважительным что ли. Сегодня фотографию делает автоматика, а тогда всё зависело от мастерства и таланта, поэтому фотография относилась к искусству.
 
 Магаданский лектор, назовём его так, водрузил потрёпанный чемодан на учительский стол, открыл его и начал свой рассказ со знакомства.
 
 В 30-е годы закончил Ленинградский институт философии, лингвистики и истории, кафедру классической филологии, где преподавались античные языки и литература. До Великой Отечественной войны начал службу переводчиком на самой южной пограничной заставе Советского Союза в крепости Кушка.
 
 Среди взрослых было не принято расспрашивать о том, как человек оказался на Колыме. Мы, дети, ничего не знали о ГУЛаге (Главное управление лагерей). За свою жизнь с супругой фотограф ничего не нажил, все накопления шли на путешествия и фотографию.
 
 Далее началось то, что теперь называют «культурным шоком». Из чемодана являлись снимки великих фотографов, настоящие шедевры. Шпионские фото из Ватикана, которые были сделаны камерой, встроенной в пуговицу. Меловой отпечаток ладони на квартирной двери, означающий, что боевики убьют всю семью. Фотографии Ленинграда вперемешку с Магаданом, которые местами очень похожи архитектурой и белыми ночами. Гости колымской столицы: писатель Александр Фадеев, актёр и бард Владимир Высоцкий, писатель Юлиан Семёнов…
 
 Лекцию попытался прервать школьный звонок, но он утонул в дружном рёве «трибун»: «Ещё! Ещё!» В открывшемся, всепоглощающем и огромном мире фотографии мы не заметили, как постепенно класс заполнился любопытствующими педагогами, с удивлением и жадностью наблюдавшими за триумфом пожилого фотографа. Истории с картинками сыпались как из рога изобилия. Всего не упомнить.
 
 А вот то, что запомнилось более всего.
 
 На правах исторической справки: в 1956 г. Институтом этнографии АН СССР создана Северная экспедиция, просуществовавшая вплоть до начала 1990-х гг., охватившая всю Сибирь, Европейский Север СССР и Дальний Восток. Основной целью экспедиции было изучение современных этносоциальных процессов и культурного уклада северных народов СССР, антропологические раскопки. В состав экспедиционных отрядов входили учёные и приглашенные специалисты: фотографы, художники, кинооператоры. Как фотограф и переводчик наш герой участвовал в фольклорном отряде экспедиции. С фотографом понятно, а зачем же на Крайнем Севере переводчик со знанием латыни, фарси и старославянского?
 
 Когда очередной этап Чукотской экспедиция подходил к концу, неисследованным остался один небольшой посёлок недалеко от Северного полярного круга с русским названием Марково. На вопрос командира отряда, чем же примечательно поселение, был получен примечательный ответ:
– Огородами и посиделками.
– Чем? – не веря своим ушам.
– По-си-дел-ка-ми.
 
 На огородах Марковского оазиса посреди вечной мерзлоты растёт картошка и капуста. Аборигены живут в избах.
 
 Вечером после работы в избу, обставленную вдоль стен лавками, начали стекаться как бы русские бабы, но метиски – все в старинных русских платьях из бабкиных сундуков, на ногах торбаса (местная обувь из оленьих шкур), дородные, в теле, не чета чукотским, головы покрыты гарусными цветастыми платками. Народность получила название – чуванцы.
 
 Православные язычники расселись и затянули песни на старорусском языке. Значение некоторых слов не ведали даже старожилы, но был среди слушателей просвещённый наш человек. Он понял, что чуванки исполняли песни времён Семёна Дежнёва (казачий атаман, землепроходец и мореход XVII века). Вот где пригодилось переводчику знание старославянского языка.
 
 Посиделки с потомками русских казаков и чукчей сняли на фото- и киноплёнку, записали на магнитофон. Вскоре, после московских гастролей об этническом и фольклорном открытии узнала вся страна. 
 
 Под конец слушателей фотолекции охватила эйфория, мы словно стали свидетелями большого открытия. Долго благодарили дедушку, с восторгами обменивались впечатлениями между собой и не заметили исчезновение старца, виновника торжества. Пожилой фотограф тихо явился и тихо ушёл. Он сделал своё дело – посеял в нас жажду открытий.
2020 г.