Россия 18 века. Петр 111

Будущий российский император родился в небольшом портовом городке Киле, расположенном в Голштинии. Его отец герцог Карл Фридрих Гольштейн-Готторп был женат на Анне Петровне, дочери Петра I. Мальчик родился 21 февраля 1728 года, и при рождении ему было дано имя Карл Петер. В будущем он мог претендовать на русский престол, как внук императора Петра 1, или на шведский, как племянник короля Карла Х11.

Детство этого знаменитого отпрыска царских кровей не было счастливым. Его мать умерла вскоре после появления сына на свет, она простудилась на праздновании в честь его рождения. Отец мальчика был вечно занят и уделял сыну мало внимания. Карл Фридрих был одержим мыслями об утраченных прусских землях, оккупированных Данией, и тщетно старался их вернуть, хотя не располагал для этого достаточными силами.

В 1732 году русское и австрийское правительство совместно с Данией предложили герцогу Карлу Фридриху выкупить за огромную сумму законное владение Шлезвингом. Но герцог дал категорический отказ. И все свои надежды на возврат утраченных земель он возложил на своего единственного сына, которому с самого детства внушал идею военного реванша.

Кроме военной муштры мальчика ничему практически не учили. Уже в 10-летнем возрасте ему присвоили чин секунд-лейтенанта. Его любимым занятием стало наблюдение за маленькими «парадами», которые устраивались почти ежедневно под его окнами. Самим строгим наказанием для него стали закрытые до половины окна, чтобы он не мог наблюдать за солдатами. Его обучали ружью и маршировке, зачастую он находился на дежурстве с другими солдатами и офицерами.
 
В одиннадцатилетнем возрасте у него умирает отец, и его отправляют на воспитание в дом его двоюродного дяди, епископа Адольфа Эйтинского, который в свою очередь назначает ребёнку воспитателей О. Ф. Брюммер и Ф. В. Берхгольц. Как выяснилось позднее они пользовались жестокими методами воспитания: Карла Петера зачастую наказывали очень жестоко, неоднократно он был высечен, так же к нему применяли и более изощрённые и унизительные наказания. Так ставили его на горох и его колени так сильно распухали, что некоторое время он не мог ходить.

На свои года подросток не выглядел, он рос слабым, болезненным, был боязлив, но при этом отличался добрым нравом и был простодушен. Со временем ему стали нравиться музыка и живопись. Так же отмечалось, что с довольно ранних лет он пристрастился к спиртным напиткам, очевидно проявились гены Петра Великого.

***
В 1741 году жизнь 13-летнего подростка резко меняется. На российский престол взошла Елизавета Петровна, его тётка. Своих официальных детей у нее не было и она распорядилась привезти Карла Петера в Россию, так как он был сыном ее любимой сестры Анны. Ей нужен был наследник престола, которым стал этот единственный прямой потомок Петра I.

Из Германии в Санкт-Петербург Карл Петер приехал инкогнито. 5 (16) февраля 1742 года он благополучно прибыл в столицу, в Зимний дворец, "к неописуемой радости императрицы Елизаветы". Скопилось много народу, любопытствующего видеть внука Петра Великого. Принц оказался очень бледным, слабым созданием, весьма нежного сложения. Его белокурые волосы были причесаны на итальянский манер. Императрица в придворной церкви отслужила благодарственный молебен по случаю его благополучного прибытия.

Несколько дней спустя при дворе устроили большой приём в его честь. А 10 (21) февраля праздновали 14-й год его рождения, причём был устроен великолепный фейерверк и иллюминация с аллегорическим намеком на число дважды семь.

В конце февраля 1742 года Елизавета Петровна отправилась с племянником в Москву для своей коронации. Карл Петер Ульрих находился в Успенском соборе на особо устроенном месте, подле её величества. После коронации он был произведён в подполковники Преображенской гвардии, а также в полковники Первого лейб-кирасирского полка; и фельдмаршал Ласси, как подполковник того же полка, стал подавать ему ежемесячные рапорты.

Елизавета была поражена низким уровнем образования своего племянника. Она поручила своим посланникам при иностранных дворах прислать ей различные планы воспитания наследника престола. Более всего ей понравился план, представленный профессором Штелиным.

И вскоре профессор Штелин был представлен молодому герцогу как его наставник, причем императрица сказала: „Я вижу, что его высочество часто скучает и должен ещё научиться многому хорошему, и потому приставляю к нему человека, который займёт его полезно и приятно“. Профессор Якоб Штелин впоследствии отзывался о своем ученике, как о достаточно способном, но ленивом.

Занятия его высочества с профессором, который должен был находиться при нём все время, до и после обеда, шли сначала с охотою и успехом. Однако почти ежедневно происходили разные помехи: не проходило недели без одного или нескольких дворцовых увеселений, при которых принц должен был непременно участвовать. Если же была хорошая погода, то он с обер-гофмаршалом Брюммером отправлялись гулять за город или катались по обширной Москве.

С наступлением осени, присоединились уроки танцев под руководством французского танцмейстера Лоде. Императрица Елизавета была известна, как отличная и прекраснейшая танцовщица из всего двора. Все старались хорошо танцевать, поэтому и принц должен был выправлять свои ноги, хотя он и не имел к тому охоты. Четыре раза в неделю мучил его этот Лоде, и если он после обеда являлся со скрипачом Гайя, то его высочество должен был бросить все остальные занятия и идти танцевать. Ведь принц должен был танцевать с фрейлинами на придворных маскарадах.

Профессору Штелину принц признавался, что видеть развод солдат во время парада доставляло ему гораздо больше удовольствия, чем все эти балеты. Кроме того, у принца были ещё другие развлечения и игры с оловянными солдатами, которых он расставлял и командовал ими, с лакеями, с карликом Андреем, с егерем Бастианом, который играл ему на скрипке и учил его играть кое-как.

В это же время приставили к его высочеству духовного наставника, иеромонаха Тодорского, который занимался с ним еженедельно 4 раза по утрам русским языком и Законом Божиим. Когда молодой герцог уже выучил катехизис, то пришло известие о смерти шведского короля. Тогда во дворце стали спешить с приготовлениями к приобщению герцога к православной церкви».

Русский язык великому князю преподавал еврей И. П. Веселовский, за 20 лет до этого обучавший французскому языку его мать. Но надо сказать, что русскому языку Петр так, по-настоящему, и не выучился, говорил на нем с трудом и избегал им пользоваться.

***
В ноябре 1742 года Карл Петер Ульрих перешёл в православие под именем Петра Фёдоровича. Его учитель вспоминал:
"Это совершилось с большим торжеством 17 ноября, в придворной церкви Летнего дворца; при этом наименовали его великим князем и наследником престола её императорского величества. Герцог держал себя при этом довольно хорошо. Императрица была очень озабочена, показывала принцу, как и когда должно креститься, и управляла всем торжеством с величайшей набожностью. Она несколько раз целовала принца, проливала слезы, и с нею вместе все придворные кавалеры и дамы, присутствовавшие при торжестве.
Перед концом, когда пели заключительные молитвы и концерт, она отправилась в комнаты герцога, или нового великого князя: велено вынести из них все, что там было, и украсить новой мебелью и великолепным туалетом, на котором, между прочими вещами, стоял золотой бокал, и в нём лежала собственноручная записка её величества к тайному советнику Волкову о выдаче великому князю суммы в 300 тыс. руб. наличными деньгами. Оттуда эта нежная мать возвратилась опять в церковь, повела великого князя, в сопровождении всего двора, в его новое украшенное жилище, а потом в свои комнаты, где он обедал с её величеством за большим столом.. Об этом торжественном обряде, совершенном внуком Петра Великого, был издан печатный Манифест её величества и обнародован во всем государстве. В продолжение восьми дней при дворе были великие празднества».

В официальный титул Петра Федоровича были включены слова «Внук Петра Великого»; когда в академическом календаре эти слова были пропущены, генерал-прокурор Никита Юрьевич Трубецкой счёл это «важным упущением, за которое могла академия великому ответу подлежать".

Но вскоре произошло то событие, которого опасалась Елизавета: «В половине декабря прибыли из Швеции в Москву три депутата от тамошних государственных чинов и привезли великому князю, как наследнику шведского престола, предложение принять корону Швеции.. Но принять шведскую корону было уже поздно после того, как великий князь переменил веру. И потому вместо него корону Швеции предложили его дяде, епископу Эйтинскому, администратору Голштинии».

А с 1743 года началось обучение наследника в Петербурге. "Там учение великого князя пошло серьёзнее. Проходили по глобусу математическую географию, учили прагматическую историю соседних государств; два раза в неделю объяснялась подробно хронология и положение текущих государственных дел, по указанию её величества, изучали любимые предметы великого князя: фортификацию и основания артиллерии, с обозрением существующих укреплений".

Для наследника было положено "начало фортификационному кабинету, в котором, в 24 ящиках, находились все роды и методы укреплений, начиная с древних римских до современных, с подземными ходами, минами и прочим, частью во всём протяжении, частью в многоугольниках; всё это было сделано очень красиво и по назначенному масштабу.. Этот кабинет, в двух сундуках по 12 ящиков в каждом, был окончен в продолжение 3 лет. Его работали, по указанию наставника, капитан Горинов и три столяра.. Едва ли где можно было найти подобный полный кабинет".

«Для узнания укреплений Русского государства великий князь получил от фельдцейхмейстера принца Гессен-Гомбургского, с дозволения императрицы (которая раз навсегда приказала выдавать великому князю всё, что потребуется для его учения), большую тайную книгу (in imperial folio) под названием „Сила Империи“, в которой были изображены все укрепления, принадлежащие к Русскому государству, от Риги до турецких, персидских и китайских границ, в плане и профилях, с обозначением их положения и окрестностей. Этой книгой в разное время занимался великий князь, из комнаты которого её не брали более полугода, и при каждом укреплении показаны были причины его основания; при этом же случае были специально пройдены история и география России".

К концу года великий князь знал твёрдо главные основания русской истории, мог пересчитать по пальцам всех государей от Рюрика до Петра I. Однажды за столом поправил он ошибку фельдмаршала Долгорукого и полицеймейстера, графа Девиера, касательно древней русской истории. При этом чувствительная императрица Елизавета заплакала от радости и на другой день велела поблагодарить наставника Штелина.
Обучение наследника в России длилось три года, вплоть до его женитьбы.

***
В 1745 году Петра женили на троюродной сестре, принцессе Екатерине Алексеевне (урождённой Софии Фредерике Августе Ангальт -Цербстской).

Будущая императрица Екатерина Великая родилась не в роскошном дворце, а в обыкновенном немецком доме и получила буржуазное образование: ее учили и убираться, и стряпать. Ее отец, принц Христиан-Август был младшим братом владетельного немецкого князя, но из-за постоянной нехватки денег был вынужден наняться на службу. И Фике, как звали в детстве Екатерину, несмотря на царственное происхождение, играла на городской площади вместе с детьми бюргеров, получала от матери пощечины за плохо начищенные котлы и почтительно целовала подол платья жен богатых горожан, если те заходили в дом.

Мать Екатерины, Иоанна-Елисавета была женщиной властной и разгульной. Поговаривали даже, что настоящим отцом Екатерины был не кто иной, как сам Фридрих Великий. Он же и предложил кандидатуру юной принцессы в жены русскому престолонаследнику Петру, когда до него дошел слух, что императрица Елизавета Петровна ищет невесту для своего племянника, которому намерена оставить трон.

Так маленькая немецкая принцесса с грязных городских улиц попала в блистающий золотом русский императорский дворец. Великий князь Петр встретил ее радостно, и София была благодарна ему за это, но он казался ей по-детски наивным в высказываниях. Ему же было приятно, что наконец-то у него появилась подружка его возраста, с кем можно поболтать.

София твердо решила остаться здесь, в этой роскошной жизни. Она немедленно засела за изучение русской истории, языка, православия, чтобы поближе познакомиться со страной, которая с этих пор должна была стать ее родиной. Однако, несмотря на усердие, она до конца жизни писала с чудовищными ошибками.

Ее перекрестили в православие и она получила имя Екатерины Алексеевны и стала великой княжной. Они с Петром веселились как могут, в покоях великого князя и великой княжны, играли в жмурки, бегали, прыгали, плясали и даже разобрали клавесин, чтобы из крышки его сделать горку для катания-скольжения. Предаваясь детским забавам, Екатерина старается завоевать расположение того, кто скоро станет ее мужем.

Старалась она завоевать и расположение остальных: "Я очень боялась не угодить и делала все, чтобы расположить к себе тех, с кем мне предстояло жить".
Екатерина во что бы то ни стало решила закрепиться на столь чудном месте, вырваться из нищеты и бедности. Она решила понравиться императрице Елизавете, мужу Петру и всему русскому народу. Точно так же себя ведут бедные девушки, попадая в богатую семью, – стараются понравиться всем домочадцам жениха. И точно так же ведут себя провинциалки, приехавшие покорять Москву или Петербург, – всеми правдами и неправдами пытаются осесть в столице, добыть хлебное место, удачно выйти замуж за аборигена, прописаться, а еще лучше родить ему ребенка. Тогда он уж точно не выгонит ее обратно в глухомань.

Вот что Екатерина говорила об этом в своих «Записках»: «Поистине я ничем не пренебрегала, чтобы этого достичь: угодливость, покорность, уважение, желание нравиться, желание поступать как следует, искренняя привязанность – все это с моей стороны постоянно, к тому было употребляемо с 1744 по 1761 год. Признаюсь, что, когда я теряла надежду на успех в первом пункте, я удваивала усилия, чтобы выполнить два последних; мне казалось, что не раз успевала я во втором, а третий удался мне во всем объеме, без всякого ограничения каким-либо временем, и, следовательно, я думаю, что довольно хорошо исполнила свою задачу».

Но вот Петр Федорович заболел и заболел очень тяжело. У него случилась оспа, которая сводила одного за другим в могилу в придворном кругу. Екатерина с матерью решили не рисковать и уехали в С-Петербург, но императрица Елизавета спешно прервала поездку на богомолье, вернулась в Москву и стала ухаживать за племянником. Шесть недель она не отходила от его постели, она совсем не думала о себе, о том, что оспа может убить ее или обезобразить прекрасное лицо. Все-таки сердце у Елизаветы было золотым. Ей удалось выходить наследника, но внешность его сильно изменилась, его лицо покрылось крупными оспинами, он страшно исхудал и походил на ходячий скелет. Но Екатерина от жениха отказываться не собиралась, она решительно и бесповоротгл решила стать царицей в этой огромной и роскошной стране. 

А затем состоялось ее бракосочетание с Петром Федоровичем. Жениху было 17 лет, а невесте- 16. Свадьба наследника была сыграна с особым размахом — так, что, по воспоминаниям современников, перед десятидневными торжествами «меркли все сказки Востока». После бракосрчетания императрица пожаловала Петру и Екатерине во владение дворцы А. Д. Меншикова — Ораниенбаум под Петербургом и Люберцы под Москвой. Елизавета Петровна дала ясно понять немецкой принцессе, что единственная ее обязанность – родить наследника.

***
Теперь дальнейшее воспитание наследника было поручено боевому генералу Василию Репнину. Он смотрел на свои обязанности сквозь пальцы и не препятствовал молодому человеку посвящать всё время любимым занятиям. Позднее заботливая Елизавета поручила воспитание Петра супругам Чоглоковым, которых она считала идеальной парой и надеялась, что их пример поможет Петру и Екатерине создать гармоничную семью.

Екатерина в своих мемуарах насмеливр писала, что ее юный муж, «накупил себе немецких книг, но каких книг? Часть их состояла из лютеранских молитвенников, а другая — из историй и процессов каких-то разбойников с большой дороги, которых вешали и колесовали». Камерфрау Крузе, по словам Екатерины, доставляла великому князю игрушки, куклы и другие детские забавы, которые он любил до страсти: днём их прятали в мою кровать и под неё. "Великий князь ложился первый после ужина и, как только мы были в постели, Крузе запирала дверь на ключ, и тогда великий князь играл до часу или двух ночи".

Это странное поведение пояснял посланник Шамно в своей памятной записке для Версаля в 1758 году: "великий князь считал себя неспособным иметь потомство из-за препятствия, которое восточные народы устраняют путем обрезания, но которое он считал непреодолимым". А Кастера, другой дипломат, сообщает со своей стороны: «Великий князь так стыдился своего несовершенства, что даже не осмелился сказать о нем принцессе". Екатерина не понимала того, что Петр морально страдал от того, что не может удовлетворить свою молодую супругу, и, чтобы самоутвердиться, делал вид, что его привлекают другие женщины.

Верховая езда позволяла Екатерине забыть свое печальное существование. В скачке галопом она познавала радость покоренной скорости и возможно, физического удовлетворения. Иногда она по тринадцать часов в день не слезала с седла. «И чем труднее была скачка, тем больше удовольствия я получала, и, если лошадь убегала, я бежала за ней и приводила ее обратно», – напишет она впоследствии. Екатерина предпочитала ездить в кавалерийском седле. Императрица увидела в этом возможную причину бездетности великой княгини и забеспокоилась. Тогда Екатерина схитрила, она потихоньку заказала седла, которые можно изменить из дамского в кавалерийское, а стремя перекидывать по своему желанию. Благодаря этому хитроумному устройству великая княгиня ездила перед Елизаветой в дамском седле, а когда оставалась одна – верхом по-мужски. Юбка была разделена надвое вдоль всей длины, что и позволяло менять позу.

Петр относился к своей жене вполне благожелательно, хотя считается, что до начала 1750-х годов между мужем и женой вообще не было супружеских отношений. Затем Петру была сделана небольшая операция, по-видимому, обрезание для устранения фимоза (частая, но легко устраняемая проблема у мальчиков). И наконец, через 8 лет супружества, Екатерина забеременела. Елизавета Петровна была так рада добрым вестям, что подарила беременной невестке сто тысяч рублей и множество драгоценностей. Бедная немецкая принцесса, явившаяся в Россию с тремя платьями и полудюжиной носовых платков, начала сорить деньгами русской казны.

Родившегося младенца нарекли Павлом и сразу после его рождения Елизавета забрала внука себе на воспитание. А родителям было разрешено видеться с сыном раз в неделю. Впрочем, сыном Екатерина особо не интересовалась и никогда его не любила. Она сама распаространяла слухи, что отцом Павла был ее любовник Салтыков. Однако скорее всего им был действительно Петр 111, ведь Павел оказался необычайно похож на своего официального отца. 

После этого у Екатерины родилась еще дочь Анна, по-видимому от следующего любовника- С.А.Понятовского. Ее тоже сразу забрала к себе Елизавета для воспитания. Надо сказать, что Петр был совсем не уверен в своем отцовстве и как-то пошутил, что «он не знает, где его жена берёт этих детей».

У Петра III появилась фаворитка Елизавета Воронцова, которую он очень любил.  Имеются сведения, что Пётр с Екатериной устраивали ужины вместе с Понятовским и Елизаветой Воронцовой; они проходили в покоях Великой княгини. После, удаляясь с фавориткой на свою половину, Пётр шутил: «Ну, дети, теперь мы вам больше не нужны». Современники отмечали, что «обе пары между собой жили в весьма добрых отношениях».

Несмотря на любовные связи на стороне Екатерина отмечала, что Великий князь почему-то всегда питал к ней доверие, тем более странное, что она не стремилась к душевной близости с мужем. В затруднительных ситуациях, финансовых или хозяйственных, он нередко обращался за помощью к супруге, называя её иронически «Madame la Ressource» («Госпожа Ресурс, то есть подмога»). Ему были свойстенны доверчивость и добродушие, он не подозревал о потаенных планах своей жены.

Великий князь открыто критиковал деятельность правительства, а во время Семилетней войны публично высказывал симпатии к прусскому королю Фридриху II. 
Канцлер А. П. Бестужев-Рюмин объяснял симпатию наследника престола так: "Великого князя убедили, что Фридрих II его любит и отзывается с большим уважением; поэтому он думает, что как скоро он взойдёт на престол, то прусский король будет искать его дружбы и будет во всём помогать ему".

О симпатиях Петра Фёдоровича к Фридриху 11 распространились слухи не только при дворе, но и в более широких слоях русского общества, и поэтому Великий князь не пользовался ни авторитетом, ни популярностью. Впрочем, его осуждение антипрусской и проавстрийской политики разделяла его супруга Екатерина, но она делала это не афишируя, в то время как добродушный Петр выражал свои взгляды открыто и дерзко. Вообще Пётр Фёдорович был всегда искренним человеком, не умевшим «играть на публике», чем очень вредил себе в глазах окружающих. Зато искусством лицедейства в полной мере владела его супруга Екатерина, обольстившая немалое число людей своим «обхождением». Умная, расчетливая и талантливая она сумела блистательно «сыграть жизнь», и за внешней маской многие современники, да и потомки, так и не смогли разглядеть её истинный облик.

В своих «Записках» Екатерина II потом с обескураживающей откровенностью признавалась, что во имя роста своей популярности она ничем не гнушалась. «И в торжественных собраниях, и на простых сходбищах и вечеринках я подходила с старушкам, садилась подле них, спрашивала об их здоровье… терпеливо слушала бесконечные их рассказы, сама спрашивала их советов в разных делах, потом искренне их благодарила. Я узнавала как зовут их мосек, болонок, попугаев; знала, когда которая из этих барынь именинница. В этот день являлся к ней мой камердинер, поздравлял её от моего имени и подносил цветы и плоды из ораниенбаумских оранжерей. Не прошло двух лет, как самая жаркая похвала моему уму и сердцу послышалась со всех сторон и разлилась по всей России. Этим простым и невинным образом составила я себе громкую славу, и, когда зашла речь о занятии Русского Престола, очутилось на моей стороне значительное большинство».

Список литературы:
1. Валишевский К. Роман одной императрицы. — М.: ИКПА, 1989. — ISBN 5-85202-003-6.
2. Кулюгин А. И. Император Пётр III Фёдорович // Правители России. — 3-е изд., исправленное. — М.: Фирма СТД/Славянский дом книги, 2006. — ISBN 5-85550-018-7.
3. Мыльников А. С. Пётр III. — М.: Молодая гвардия, 2002. — (ЖЗЛ). — ISBN 5-235-02490-7.
4. Соловьёв С. М. Кн. XII // История России с древнейших времён. — М.: Мысль, 1993.
5. Чечулин Н. Д. Екатерина II в борьбе за престол. — Л.: Время, 1924.
6. Штелин Я. Я. Записки о Петре Третьем, Императоре Всероссийском. — М.: Университетская типография, 1866. — (Чтения в Обществе Истории и Древностей Российских)).