Рябчики с карамелизованными ананасами и брусникой

Игрок, понявший, что заведение жульничает
всегда, встаёт из-за стола.
(В. Пелевин)


Усталость выражения лица Лизы можно было разглядеть даже под калейдоскопическим освещением от экрана телевизора, игравшего красками совсем не в ритм ненавязчиво исполняемой ансамблем джазовой версии Shine On You Crazy Diamond.

В полученном несколько месяцев назад письме Её Величества с деликатным поручением не приводилось критериев успешного выполнения просьбы. Изменившийся контекст, однако, не оставлял сомнений в желаемом королевой развитии событий; поняв это, неделю назад Лиз исполнила просьбу, после чего лишь просматривала новостные сводки. И сегодня, наконец, телевизор сообщил об успехе миссии.

«Лиз, ты гений! Тьфу... Какая к дьяволу Лиз? Как же утомляет это шапито! Придёт Дидье — поплачусь ему в жилетку...Чёрт! С ним же договаривалась я, а не Лиз!..»

 - Мадам, готовы ли вы сделать заказ? - прервал поток мыслей официант.

Вспомнив о предпочтениях друга, Лиза определилась с желаемым:

 - Принесите, пожалуйста, рябчиков. С карамелизованными ананасами и брусникой... И шампанское!

После чего каждый разошёлся по своим делам. Официант — на кухню, Лиза — в номер. Молочко, тоник, смена парика, пудра, тушь - и через полчаса она увидела в зеркале звезду Государственного департамента США середины 2010-х годов, с которой и договаривался встретиться Дидье...

***

Замедлив шаг и оглядевшись, вошедший в зал мужчина повернул в нужную сторону, при этом пританцовывая под вальсовый ритм исполняемой ансамблем очередной композиции.

 - Дженни, привет!

При звуках своего имени Дженнифер с детства казалось, что обращаются не к ней. Но сейчас её назвали "Дженни" впервые за очень долгое время, заодно напомнив о возможности расслабиться и быть собой; это заставило ее непроизвольно потянуться к Дидье с улыбкой и объятиями.

Сны снились ей на английском с нью-йоркским акцентом. Ценность советов собеседника при выполнении задания, однако, вызвала чувство обязанности перейти на родной для него французский. Что Джен и сделала.

 - Ты сегодня неожиданно вовремя, Дидье!
 - А я своё отработал ещё 8 лет назад! Больше никуда не спешу и никуда не опаздываю! - ответил улыбчивый довольный мужчина, откупоривая бутылку шампанского и разливая его по бокалам.

Замюьченный телевизор, демонстрируя пепелище воинской части в паре тысяч километров к востоку от ресторана, подсвечивал уже принесённое шампанское с лёгкими закусками в виде оливок, ломтиков колбасы и сыра. Сдержанность эмоций собеседников не помешала бы внимательному человеку заметить приподнятые и слегка тянувшиеся в стороны уголки их губ.

Первым поднял бокал Дидье:
 - Дженни, у меня есть тост. За хвост! То есть за тебя! Это было великолепно!

Джен, даром что американка, увидела в словах визави отсылку к американскому же кинематографу секунд через 10. Улыбнувшись и пригубив бокал, она ответила:

 - Ты аккуратнее с такими аллюзиями, я почти обиделась!

Съев кусок сыра, она посмотрела на собеседника улыбающимися глазами и добавила:

 - Хотя, с позиции хвоста: кем вилять, если не будет собаки?

Для ответа на вопрос мужчина отвёл глаза в сторону и вниз, слегка повернул и наклонил голову налево, поднял брови, сжал губы и пожал плечами. Джен расценила жест как "кого-нибудь всегда найдем".

Расслабляющая обстановка ресторана разбавилась в сознании женщины далёким чёрным дымом от горящей цистерны с экрана и вызванным им фантомным запахом гари. Запах печёной птицы, однако, вернул посетительницу в реальность, в которой у неё были все основания считать себя триумфатором.

 - Месье Буркхальтер, здравствуйте! Рябчики с карамелизованными ананасами и брусникой! - произнёс официант, аккуратно ставя между собеседниками большое блюдо.
 - Спасибо, Ганс! - ответил тот и добавил, обращаясь к Джен:
 - А ты хорошо помнишь нашу предыдущую встречу, красавица!

Первые ломтики ананаса были распределены по тарелкам; следом пошли рябчиковые ножки.

 - Ну давай, рассказывай! Как ты догадалась?
 - Догадалась до чего?
 - Перепутать территории Вахтёров и Транзитёров.
 - Дидье, это длинная история...
 - Пропусти предысторию!
 - Не уверена, что без неё ты всё поймёшь. Начну с того, что твои советы были очень ценны. Ты же ни до мая 2014, ни после с... как его... Никак не запомню...

Дидье с широкой улыбкой помог собеседнице:

 - Сам их путаю, у них имена одинаковые. Называй его Слобо.
 - Окей, Слобо. Ведь ты не виделся с ним ни до, ни после?
 - Нет.
 - В таком случае ты гений иносказания!
 - Я тогда практически прямо говорил. Эка невидаль - установить, чьи подставные лица открывают счета у нас в банках. Но по ходу беседы стала ясна исключительная чуткость Слобо и понимание им самых тонких намёков. Спецслужбы!
 - Это точно! Так вот. Примерно тогда же, работая в Госдепе, я поначалу не хотела заявлять о передислокации 666-го флота США в Заславское водохранилище. Пока мне не написали карандашом на стикере мою новую зарплату.
 - И понеслась, да?
 - Да. Я потренировала технику речи, что позволило нести чушь с уверенным видом. Зарплата росла быстрее, чем в среднем по департаменту; я легко выторговывала себе плюшки. Но все вокруг считали меня дурой и не понимали, что происходит.

Какое-то время я, конечно, находила в этом специфическое удовольствие: притворяться дурой - тоже искусство. И стало это своеобразным наркотиком - истинная исключительность как-никак!

Но недовольство росло, а начальство даже мне не объяснило, зачем так позорить американский Государственный департамент на весь мир...

 - И ты решила уходить.
 - Да. В момент увольнения я купалась в деньгах - такова цена испорченной репутации. Но хотелось сохранить доход, а кто ж будет платить человеку, путающему Арктику с Антарктикой. И тогда у меня созрел план...
 - О котором я всё знаю.

Последние слова собеседника заставили Джен прерваться.

 - Откуда?
 - Ещё когда господин экс-президент просил тебя проконсультировать, он по окончании беседы перевел тему на обсуждение тогда только назначенного министра иностранных дел Великобритании Элизабет Трасс. Пересказывал ее биографию, отмечая загадочные пункты: "вот что особенно интересно...".

Слушал я его, просто запонимая. К чему он клонил, мне стало понятно дня через два: Лиз Трасс и Джен Псаки - один человек. Информация секретна, прямо слить ее мне глава государства не мог и, скорее всего, был только рад, что прямо в ресторане я не догадался и не выкрикнул лишнего.

Описанный случай разглашения гостайны был далеко не первым известным Джен. На одном из корпоративов налоговой службы США перебравший виски начальник отдела системного администрирования вспоминал, как в начале своей карьеры отформатировал диск с информацией о доходах техасских наркоторговцев. Резервную копию тогда никто не создавал.  Ему повезло: быстро выяснилось, что саму информацию продал бывший заместитель начальника отдела; дальнейшая цепочка перепродаж привела к ее попаданию на черный рынок Мексики. Скинулись с премии, отправили старшего сисадмина в Гвадалахару. Восстановили данные. 

Тем не менее, сливать вот так просто, в ресторане... "Даже до часовщиков-сыроваров докатился бардак! Как этот мир ещё не рухнул?", подумалось ей.

С этой мыслью женщина посмотрела в сторону и увидела мужчину, смотревшего в экран как будто с выражением острой головной боли на лице.

Сам экран в этот момент показывал человека, которого наши герои условились называть "Слобо".

 - Дидье, кто это?
 - Это Питер Шпулер, президент "Штадлера". Лет 10 назад они построили вагоностроительный завод возле того самого Заславского водохранилища водохранилища. Рассчитывали окучить всю пятифутку. Но Сименс купил лоббистов среди Вахтёров с потрохами. Тогда возникла вторая идея - перенести завод к Транзитёрам. К тому времени у последних сгнило всё имперское наследство, так что куш обещал быть что надо.

Теперь и к Транзитёрам нельзя, и с Заславского водохранилища, возможно, придётся уходить. Наша демократическая общественность давно смотрит на этот проект косо, а уж с этого дня что будет...

 - Вау, у вас они что-то значат? Завидую белой завистью! В Штатах, сам знаешь, так себе: рукой пошевелишь при задержании - могут добавить срок за сопротивление полиции.
 - Конечно, значат! Голос гражданского общества в демократическом государстве должен быть определяющим! Но нужно меру знать, чтобы демократия не навредила. Иначе будет как у Транзитёров.

Покачав головами с огорченными выражениями лиц, собеседники выпили за высокую европейскую политическую культуру.

 - И как вы контролируете меру?
 - Дело в том, что общественные организации в нашей стране финансируются нашим же социально ответственным бизнесом. Тот же Питер немало отстегивает на благотворительность. И если руководитель компании видит в действиях общественников угрозу стабильности и благополучию нашей страны, он может сообщить об этом государственным служащим. Которые, в свою очередь, сообщат об обеспокоенности благотворителям общественной организации. Последние могут связаться с непосредственными руководителями протестующих и предложить им иные способы выражения несогласия, не вступающие в противоречие с государственными интересами.

«Всё как везде» - подумалось бывшей официальной представительнице Госдепа со смесью разочарования и удовлетворения. Тем не менее, видя уязвимости схемы, она продолжила расспрос:

 - А если общественники не согласятся?
 - Этого очень давно не случалось. Социально ответственный бизнес должен понимать, что для сохранения стабильности нельзя давать радикалам возглавлять общественные организации.
 - А если благотворители не согласятся?
 - Джен, мы не американцы. У нас настолько ценится стабильность, что даже старушки на лавочках сидят медленно. Как ты думаешь, что случится, если социальная ориентированность отдельной компании будет поставлена под сомнение независимыми СМИ?

Пять секунд собеседники смотрели в глаза друг другу.

 - При этом, судя по описанной тобой схеме взаимодействия, государство ни в коем случае не вмешивается в работу общественных организаций?
 - Совершенно верно, в нашей стране это считается совершенно недопустимым!

Дальше Джен сдерживаться не могла и засмеялась, прижимая кулак ко рту. Глядя на неё, заулыбался и Дидье.

По экрану ехал БТР с красно-черным флагом.

 - Ну, за гражданское общество!
 - За гражданское общество!

В этот раз они даже чокнулись.

 - Ладно, Псаки-Трасс, переходи к сути. Как родилась идея оговорки на переговорах?

К этому времени от первого рябчика остались одни кости. Единая с ним судьба настигла и второго - он также пошел на закуску к выпитому министром иностранных дел Соединенного королевства и экс-президентом Швейцарии шампанскому.

 - Само письмо королевы принес принц вскорости после моего назначения. Текст просьбы был примерно таков: Её Величество просит дать Вахтёрам понять в деликатной форме, что в условиях нарушения ими принятого порядка они и сами могут многого лишиться.
Тогда я только вступала в должность и не понимала, зачем это делать. Как будто они и так не знают. Не говоря уже о том, что на первую подобную выходку в 2008-м их тоже спровоцировали наши...
 - Да, я помню. Устно пообещали волчьей стае поддержку Альянса Выгодоприобретателей Торгового Треугольника. Те напали на крышуемое Вахтерами стадо ягнят. Вахтеры своих защищать пришли, а АВТТ — нет.
 - Да уж, провернули наши. Ну что, за устные договоренности и взаимное доверие?
 - Давай!

Выпили.

 - Продолжу. У Вахтеров давно репутация гопников, и нам, цивилизованным демократам и борцам за мир, с ними встречаться - только пачкаться. Поэтому времени у меня было с избытком. Задание королевы было сложным, все приходившие в голову варианты выглядели опасно хамскими. Пока я не прочитала вторую часть письма, выглядевшую примерно так: при выполнении задания использовать весь свой профессиональный опыт, а также собственное понимание того, к чему могут привести подобные действия.

Письмо было перечитано после рождества. К тому времени даже часть прессы Slaves...
 - Славян.
 - Я их так сокращённо называю. Так вот, даже они начали догадываться о предстоящей между ними войне.

Вчитавшись во фразу обо "всём профессиональном опыте" в изменившемся с декабря контексте, я вдруг поняла: они знают, кто я! Они реально просекли, что я — Джен Псаки! Возможно, ещё до назначения. И, фактически, просят применить мой госдеповский опыт.

На встрече всё было просто. Вахтеры двигали войска вдоль реки Сианат. Я потребовала прекратить это. Чем спровоцировала вопрос о принадлежности реки и... "ошиблась".

 - Я так и понял. Браво, Трасс!

Выпили.

 - Только вот ещё вопрос, Дидье. Когда исполнительный директор Транзитёров... как его...
 - Франьо.

Тут Джен сделала паузу и стала вспоминать период вступления в должность. Как изучала в том числе результат деятельности хорватского президента Франьо Туджмана, сократившего в стране долю сербов с 20% до 3%. И не могла не спросить:
 - Мы что, и тут выводим в элиту мясников, которыми легко управлять с помощью компромата?
 - Ну что ты! Транзитёрский Франьо не такой псих.

Слова мужчины, не противореча имевшейся в МИДе информации об обстановке в стане Транзитёров, полного доверия также не вызывали. Но пока Джен продолжила:

 - В таком случае кто его надоумил болтать про ядерное оружие? Это ж элементарные понятия гопников, вполне применимые во внешней политике: нож не доставай, достал — режь. Но угрожать ножом, которого нет?..
 - До Франьо во главе Транзитёров стояли жулики, воры, бюрократы и бизнесмены, которые отлично это понимали и ни за что про ядро бы не заговорили. А Франьо - актер. Достаточно одного иностранного советника, которому он доверяет.
 - Кого?
 - Не знаю. Такую информацию мне за столиком в кафе точно не сольют.

Джен отхлебнула из бокала.

 - И всё-таки: для чего нам это? Кроме очевидного: нажиться на поставках оружия, на кредитах на восстановление разрушенного итд. И лучше воевать и восстанавливать одновременно. Каковы другие цели? "И на обломках триединства напишут наши имена"?
 - Госпожа министр, вы же знаете, что не наши! - с улыбкой ответил Дидье. — Тебе слава нужна или деньги? Одно другому, знаешь ли, мешает: деньги любят тишину...
 - Да, ты прав.
 - Кроме того, ваш Борька ещё осенью жаловался на высокие цены и обвинял во всём «Вахтгаз». Бред же?
 - Конечно! Уверена, он так и продолжит. Людей только жалко.

Началась пауза, во время которой тарелка с рябчиками окончательно опустела.

 - Дженни, людей не жалей. У Вахтёров и Транзитёров люди работают больше, а получают сама знаешь сколько.
 - Знаю. Иногда в кошмарных снах снится, как меня разоблачают, после чего я работаю за зарплату Slaves.
 - Ну вот. С чего вообще британец, швейцарец или поляк должны получать больше вахтёров? Только потому, что родились в нужном месте в нужное время?

Обоим понадобилась пауза на пережёвывание крылышек второго рябчика.

 - Ну что, divide et impera?
 - Да, divide et impera.

Отхлебнув и положив ананас в рот, мужчина предложил Джен потанцевать. Вставшая со стула дама внезапно ощутила, что вполне обычное для нее количество алкоголя сегодня явно оказалось выше нормы.

 - Всё-таки танцы — одно из лучших изобретений человечества! — произнес бывший лидер Швейцарии. Джен двигалась, всё больше опираясь на партнера, и с некоторым удивлением узнавала в соло на саксофоне вокальную партию Эми Уайнхаус из Rehab.

Танец закончился. Голова Джен кружилась не на шутку, выдавая картинки одну за другой подобно видеоклипу. Артобстрелы городов как будто на Ближнем Востоке; тело Каддаффи; колонны повозок с беженцами на фоне потрясающе красивых горных пейзажей; дающий интервью Башар Асад; истребители, стреляющие в президентскую резиденцию в Анкаре; старый доклад Ми-6 о торговле органами жертв югославский войн Хашимом Тачи и другими лидерами Освободительной армии Косова с фотоматериалами...

 - Дидье, мне плохо, - произнесла она из последних сил. Буркхальтер перекинул ее руку себе через плечо и повел нетрезвую женщину в номер.

Лифт в отеле был самый современный, с плавным ускорением. Кому доводилось ездить в таком в нетрезвом состоянии - тот поймет, что в данном случае это был очень серьёзный недостаток.

***

Последствия поездки на лифте бывший представитель Госдепа США смогла сдержать ровно до открытие двери в номер. Первая ананасинка в компоте из шампанского и брусники прилетела на парик. Жижа на полу и на сиденье унитаза отличалась от нового украшения причёски Лиз Трасс наличием мяса рябчика.

Поток изо рта временно прекратился. Тяжело дыша, бывшая пресс-секретарь Госдепа встала напротив душа, разогнулась. С задворок памяти всплыла шикарная могила Туджмана в Загребе прямо у входа в собор при кладбище. Глядя в глаза собеседнику, она хрипло выкрикнула:

 - Всё это дикое, кровавое, беспросветное, безнадёжное зыбучее говно!!!! - после чего засунула два пальца в рот и отвернулась. Ещё часть того, что когда-то было рябчиком, освободилось из её желудка, чтобы позже быть смытой в унитаз.
 - Какого *** мы ещё не в Гааге... уэээааа...!!!???
 - Джен, ну если так рассуждать, и забыть, что Гаага вообще-то наша... Ты не находишь, что для нас этого мало? Она ж для мелких сошек! Так-то, уж для Штатов легко устроим, материалов хватит!

Неуместность слов друга привела Джен в чувство. Она обернулась. Не отрывая глаз от глаз Дидье, выпрямилась, развернула к нему корпус и медленно подошла поближе:

 - Ах ты мра-а-азь...
 - Дженни, спокойно!..
 - Вон!!!

Вслед поспешно ретировавшемуся экс-президенту Швейцарии на английском летело всё, что о нём думала в данный момент министр иностранных дел Соединённого королевства: scumbag, motherfucker...

 - Поспи, Дженни, это пройдёт! Ты выполнила свой долг, а дальше будь что будет!..

Женщина с размаху захлопнула дверь, плюхнулась на кровать и закурила. Затем стала торопливо снимать платье, колготки, бюстгальтер. Застёжка последнего сразу не сдалась.

«Делай, что должен, а у Slaves будь что будет... Как будто трибунала над одной Америкой достаточно! Как будто я об Америке говорила!!!»

Наконец отшвырнув бюстгальтер в сторону, она сорвала покрывало с кровати, залезла под одеяло и сделала свою последнюю на сегодня ошибку - включила телевизор. Который не уставал показывать свидетельства успешного выполнения задания королевы, на этот раз демонстрируя танк с буквой Z на борту, проезжающий мимо дорожного знака с надписью  икс, эй, пи, кей, ай, би, 20.

Могила Туджмана не выходила из головы; к ней добавилась физиономия Карлы дель Понте, причитающей о смерти Милошевича. Дрожащая рука с сигаретой начала щупать поверхность тумбочки, пока не наткнулась на увесистую стеклянную пепельницу...

В следующий момент пепельница полетела в экран. Постоялица вскочила с кровати. Зеркало встретилось с вазой. Затем Джен схватила телевизор, дёрнула так, что питание и волновод выскочили из гнёзд, и с криком "Кровавый ублюдок, нацист!!!" вышвырнула его в открытое окно. После чего грузно упала на кровать лицом в подушку и зарыдала.

“Что, ****ь, пошло не так??? Почему, *****, не получается избежать трансформации в таких выродков???!!!"

Однако, лежать становилось дискомфортно. Вздрагивая от плача и прижимая подушку к лицу, Джен повернулась набок, но дискомфорт настиг её и в таком положении. И на спине. И на другом боку. И, наконец, поняла причину — часть осколков зеркала попала на кровать.

Любой зашедший сейчас мог наблюдать стоящую возле окровавленной кровати женщину в кровоподтёках, вытирающую красные слезы с лица.

"Любой зашедший" объявился стуком в дверь. Джен накинула халат, смыла с лица кровь и слёзы, открыла и увидела портье, спросившего с испуганным видом:

 - Мадам, у вас всё хорошо?

Причина испуга стала ясна ей сразу: халат скрыл не все кровоподтеки. Кроме того, в комнате был такой погром, что лучше было объясниться.

 - Гюнтер, всё нормально. Сейчас. Нет, я никого не убила... здесь. Просто устала и... - тут она запнулась, поскольку произносить слова "психанула" или "сорвалась" язык совершенно не хотел. И ощущения Джен были совсем обратными - как будто какая-то психическая болезнь если не покинула её, то временно отступила.

 - Гюнтер, у меня был тяжелый период. Я напилась и не контролировала себя. Кровь моя, ты можешь не беспокоиться. Возьми на чай, и буду очень благодарна, если ты не станешь распространяться об увиденном. Вопрос погашения материального ущерба я решу с твоим начальником. Можно я посплю в другой комнате? В этой кровати стекло.
 - Давайте я вызову врача, мэм?
 - Не нужно, у меня есть зеленка.

Портье проводил Джен в другой номер и ушел. Вскоре, однако, стало ясно, что без хирургической иглы местами не обойтись. Пришлось звонить Дидье и извиняться; впрочем, тот совершенно не обиделся. «И похуже ругательства слышал, и меня тоже иногда накрывает», сказал он, прощая подругу и диктуя номер доверенного врача.

Утром министр иностранных дел Великобритании покинула отель и улетела в Лондон. Предстояло указать на очевидный всему миру факт вероломной, абсолютно ничем не спровоцированной агрессии Вахтёров против Транзитёров. Голос не должен был дрогнуть.

Продолжение не последует.