1. 9 Поминки

Ведьмы гиблого леса

Часть I Кровь жертвы

Глава 9 Поминки

В день несостоявшегося венчания Эрнестины Олдингтон и Генри Райта в дом Лауры и Тревора пришло горе.

Действие сонных капель закончилось, и проголодавшаяся Диана проснулась, принялась кричать и плакать. Именно это разбудило ее родителей, спавших беспробудным сном после того, как они всю ночь предавались разврату под действием одурманившей их мази, купленной у Боба. С трудом придя в себя, они, вспомнив, что делали, и осознав, в какой блуд пали, со жгучим стыдом, стараясь не смотреть друг на друга, пряча друг от друга глаза, поспешно одевались, и Лаура поняла, что вовремя не покормила своего ребенка.

Бросившись к люльке у потухшего очага, она, глотая слезы раскаяния, подхватила дочку на руки, поудобнее устроилась на соломенном стуле, чтобы покормить грудью.

Не сразу она обратила внимание на то, что Тревор молча стоит рядом с кроватью родителей, а когда пригляделась, увидела, что Уильям лежит ничком поверх неразобранной постели, промокший и весь в грязи.

--- Он умер, - мрачно сказал Тревор. – Отец…

…
Недалеко от церкви телега с мертвецом и провожавшими его в последний путь встретилась с богатой свадебной процессией сбежавшей невесты, и один из нищих поплелся за траурной повозкой, и горланил псалмы, пока ему не подали милостыню.
 
После похорон молодая хозяйка накрывала стол для поминок. На душе у нее скребли кошки, потому что Маргарет так и не вернулась. Муж отправился в лес искать мать со своим другом Филиппом, жена которого, Мэри, сейчас хлопотала с Лаурой по хозяйству.

У очага стояло уже две люльки: Филипп и Мэри пришли с грудным сынишкой. Бэн и Диана посапывали в курчавых овечьих шкурах, как два маленьких ангелочка. И у Лауры при взгляде на дочку все еще текли слезы. Это были слезы благодарности Богу за то, что оставленная так надолго девочка не замерзла насмерть, не уснула смертным сном из-за сонных капель, купленных у какого-то колдуна. Молиться Лаура не могла, она просто плакала.

Мэри, видя ее безутешность, но не зная, из-за чего подруга плачет на самом деле, сокрушенно качала головой, и осторожно напоминала, что они – христиане, верующие в то, что смерти нет, в Вечную жизнь и воскресение мертвых. Вкрадчиво советовала молиться за душу свекра, а не предаваться языческому унынию. 

Только поздно вечером вернулись Тревор и Филипп и рассказали, что заглянули под каждый камень и так далеко в лес, что сами выбрались с трудом, но не нашли ни следа Маргарет, ни каких-либо ее вещей.

За стол сели, как в воду опущенные. Последовало долгое молчание, во время которого все подкреплялись пищей после горестного дня, в продолжении которого почти не ели. После того, как выпили немного вина, вскоре разговор завязался. Первой нарушила тишину Мэри – низенькая, полненькая, круглолицая, розовощекая, с мелкими кудряшками собранных в пучок русых волос, с живым умом в маленьких серых задумчивых глазах. Она отерла салфеткой свой розовый ротик и сказала:

--- Какое несчастье! Как жаль вашего отца, матушку… Мне страшно сейчас говорить, но нужно посмотреть правде в глаза. Всем ведь известно, что такое Вальпургиева ночь… Теперь лучше просто отслужить панихиду…
--- Как Вальпургиева ночь? – в один голос спросили, вздрогнув, Тревор и Лаура.
--- Да, та самая, - подтвердил Филипп. – Мэри до рассвета не спала, бдела над сынишкой, боялась Бэна ведьмы на шабаш утащат…

Тревор поперхнулся.

--- Как только я не увещевал, - продолжал Филипп, - что наш ребенок крещеный, а значит, ведьмам не нужен, все равно всю ночь проносила Бэна на руках.

Лаура закрыла лицо руками и откинулась на спинку стула.

--- Диана… родная моя…
--- Лаура, не реви, - спохватился Филипп. - Ваша девочка тоже крещеная, и даже если вы забыли про Вальпургиеву ночь, Ангел-хранитель уберег.
--- Боже! – закрыл глаза Тревор.
--- Все хорошо, все обошлось, - тихо сказала Мэри. – Ничего, ничего… Филипп, расскажи лучше, о каком деле с нами хочет поговорить отец Говард после завтрашней обедни?
--- Ты же благочестивая христианка, Мэри, и вдруг решила похвастаться? – улыбнулся Филипп.
--- Ну, они же наши друзья… И… ты бы мог теперь им существенно помочь…
--- Ну, хорошо. Расскажи сама, раз тебе так не терпится, - Филипп откинулся на спинку стула, почесав свою курчавую шевелюру, зевнул и отер ладонью загорелое лицо, просто чтобы отогнать усталость, закинул левую руку на спинку стула, на котором сидела Мэри, и устремил на нее пристальный пронзительный взгляд черных глаз, в котором улавливалось некоторое равнодушие.
--- У Филиппа и отца Говарда не так давно умер от чумы, прости, Господи, дядюшка. Большую часть жизни он жил и вел дела в самом Лондоне, поэтому скопил солидное состояние. С младшим братом своим и племянниками он никогда в близких отношениях не был, ибо мешала тому алчность и скупость. Но, как часто бывает, и что вовсе не удивительно, на смертном одре привиделись ему, несчастному, бесы, и уразумел нечестивец, что его ждет в загробной жизни. И как единственный плод покаяния, который он мог и успевал теперь принести, и, зная, что один из племянников принял на себя священнические обеты, дядюшка, во имя облегчения мучений в геенне огненной, отписал отцу Говарду все свое состояние, завещав молиться за его душу.

--- Вот-та да! – воскликнул Тревор.
--- Отец Говард, конечно, принял с честью и благодарностью возложенные на него надежды. А в последнее время стал намекать на то, что одну треть из полученных им денег, а то и добрую половину, ибо они с Филиппом родные братья, он вскорости намерен передать нам. Остальное, разумеется, на приход, на лечение, еду и приют бедным. У них с доктором Джоном большие надежды.
--- Переберетесь в Лондон, наверное, - грустно сказала Лаура.
--- Это все еще однозначно не оговорено, -сказал Филипп. – Да и зачем нам уезжать? Здесь все наши друзья. Что будет делать отец Говард без Мэри, если я увезу ее? Кто будет шить одежду на благотворительность? Отстроимся, может, заново, Джек поможет, откроем свою лавку… Мэри больше не нужно будет работать на кухне в замке.
--- Что будет делать отец Говард без тебя на приходе? Ты же его правая рука, - засмеялась Мэри. – А Джек… Что же, он тоже уже знает?
--- Да нет, я еще не говорил ему…
--- А вот он в последний раз, как появился на кухне, дал мне понять, что знает наверняка…
--- Ну, может быть, общие знакомые… - поморщился Филипп. – Не обращай внимания.
--- Ха! – усмехнулась Мэри. – Стараюсь.
--- А Джек женился? – спросила Лаура, осторожно взглянув на Мэри, и заметила, как та напряглась, как струна, при этом вопросе.
--- Не… нет, не женился, - вяло ответил Филипп.
--- И что же, совсем нет у него никого на примете?
--- Ну… я особо не знаю… Ребекка там… ничего определенного…
--- Жаль, - разочарованно вздохнула Лаура. – Пусть продолжает искать свою прекрасную даму. А вас поздравляем с наследством, богатством! - весело воскликнула она.
--- Да, и всегда знайте, что мы рады вам помочь, чем только сможем, - взяла за руку подругу Мэри. И таким образом разговор закончился опять на траурной ноте.

Пора было расходиться. Друзья попрощались.

Когда Филипп и Мэри с сынишкой ушли, засобирался и Тревор. Лаура, опустив глаза, убирала со стола. Она спросила осторожно, даже нерешительно:

--- Куда ты?.. К отцу Говарду заказывать панихиду?
--- В полночь?
--- Ах!.. – спохватилась жена.
--- Да и… ты теперь сможешь зайти в церковь?! – гневно спросил он, и Лаура, подняв голову, встретилась с ним взглядом на миг, потом закрыла лицо руками. - Я за хворостом, - уныло сказал муж.
Лаура почувствовала, как холод пробежал у нее по спине при мысли о том, что и Тревор уже не вернется.
--- Не ходи в лес! – крикнула она ему вслед и заплакала.