1. 14 Собака на сене

Ведьмы гиблого леса

Часть I Кровь жертвы

Глава 14 Собака на сене

На кухне в замке вовсю кипела работа. Повара-мужчины точили ножи и разделывали свиные туши, тащили бурдюки с вином из погреба, женщины ставили воду на огонь, ощипывали кур и уток, вымешивали тесто, чтобы испечь к столу свежий хлеб. Пылал очаг, было жарко и душно, стоял смрад от смешения запахов рыбы, сырого мяса, крови, свежего хлеба и вони подгнивших овощей.

Мэри таскала из подвала на свет Божий хранившиеся с прошлого урожая редьку, морковь, брюкву, мыла, чистила. Также, она участвовала в общей работе: таскала огромные ведра с водой, разливала вино в графины и кувшины, ворочала на огне вертела с кроликами, варила похлебку для прислуги, очищала посуду. Она была слаба физически не только потому, что недавно оправилась после первых родов, но и по своей природе, и старуха-кухарка, шестидесятилетняя бабка горничной Холли, замечая это, каждый раз выходила из себя, злилась, кричала на Мэри, браня и попрекая, что, дескать, проку от нее на работе нет, постоянно подгоняла.

Молодая женщина терпела, глотала обиду и повиновалась.
--- Унеси отсюда эту корзину! – повелительно командовала старуха, но через минуту кричала: - Куда ты пошла?! Ты выметала по углам? Посмотри, сколько грязи! – прибавляла она и вытирала нож тряпкой, которой мыли пол.

Мэри раздраженно тянула сначала корзину подальше от очага, а уж потом бралась за метлу.
--- Поспешай, поспешай!  – кричала бабка. – Все делай быстро! Здесь нужны только такие люди, как я! – и она суетилась по кухне, тяп-ляп протирая столы, наскоро неравномерно раскатывая тесто, на-авось подсаливая пищу, разбрасывая вокруг себя ложки, поварёшки и ножи, которые часто попадали в помои.

Мэри, тяжело вздыхая, зорко следила за всем этим безобразием, и спешила вовремя очищать столовые приборы, иначе пища прокисала, а за это могли высечь. В целом, людей хватало, и лишняя беготня не требовалась, но старуха никогда не упускала возможности утереть кому-нибудь нос своей расторопностью, а если не удавалось, ткнуть носом при малейшей оплошности.
--- Ты что, не видишь, что метешь мусор в мою сторону?!
--- Я просто подметаю, бабушка…
--- Прямо мне под ноги!
--- Где ж мне мести, бабушка, если у вас под ногами грязно? Где?
--- Курва! Убирайся прочь со своей метлой! Иди сюда, доставай хлеб из печи.

Был всего лишь полдень, а Мэри уже устала и вымоталась. Работа на кухне для нее была непосильной и невыносимой. А дома у свекрови на руках ждал крохотный сынишка, и вечером возвращался Филипп, коловший дрова на подворье женского монастыря, и требовал горячего ужина и исполнения супружеского долга…  Пару раз даже вышла ссора из-за того, что она просто лежит, как бревно. На глаза у Мэри навернулись слезы, она отставила метлу и в духоте кухни развязала ворот бедного платья, отерла пот со лба.

Вошла Ева с корзиной ягод. Мэри узнала девушку, которую часто встречала на рыночной площади, и подошла ближе. Они поприветствовали друг друга, но тут в кухню ворвался Джек, молодой мужчина среднего роста, крепкого телосложения, с орлиным носом, светлыми глазами и пшенично-русыми волосами в охотничьей куртке и запачканном кровью фартуке. Он держал за кожистые лапы головами вниз двух кур с перерезанным горлом и, не церемонясь, сунул их в руки Мэри.

--- Эй, ты, Христова подстилка! Займись-ка, свари-ка супу. Вспомни, для чего ты на свет родилась.
--- Я гляжу, охота в курятнике удалась на славу! – ехидно усмехнулась Мэри.
--- Глупышка моя, весной не охотятся, у зверья период спаривания, - расхохотался Джек. – Ты уже замужем, а все до сих пор, как девочка! 

Мэри сглотнула негодование унижения, сдержалась, чтобы не подливать масла в огонь, зная, что в пререканиях со злорадным и вероломным оппонентом все равно не выйдет победителем. Но даже Ева, случайная свидетельница, поняла, что он намеренно хочет вывести ее из себя, чтобы потом еще больнее унизить. Растоптать. Вот и на этот раз с трудом сдержанное раздражение не ускользнуло от него, и Джек насмешливо добавил:

--- Не понимаю, чего ты все упираешься. Нас с тобой с самого начала вся округа поженила… И вот, изменница моя, любимая, запомни, что ты была моей, моей и останешься! Между тобой и Филиппом очень много общего, но этот твой муж – явление временное! С таким же успехом ты могла выйти замуж за своего брата.

Мэри молча отвернулась, бросила кур на стол, взяла нож и с размаху отрубила им головы. Джек ухмыльнулся и победно выбежал из кухни.
--- Каков рыцарь! Он всегда с тобой так? – спросила Ева, проводив его недоуменным взглядом.
--- Да.
--- У вас раньше любовь была?
--- Никакой любви у нас никогда не было! – с надрывом воскликнула Мэри, и из глаз ее брызнули слезы. – Ну, у меня по отношению к нему точно! А он… Непонятный мне человек… Когда я в девках была, он ходил по городу и орал на всю округу, что любит Мэри Уорран, а сам все время дразнил меня тупой курицей за то, что по закону Божию жить стараюсь, и милой малышкой за то, что словоблудия не понимаю. Не то смелости не хватало ухаживать, не то стыдился меня… А когда я замуж вышла за Филиппа, начал вести себя со мной так, как будто я вышла замуж за него: «Любовь моя! Любимая моя!» И все в том роде, что ты слышала. Это так стыдно! У меня ведь уже ребенок…

Для Евы не был новостью новорожденный Мэри. Она узнавала о каждой молодой матери, о каждом появившемся ребенке в городе и соседней деревне. И конечно, знала, что Мэри – жена брата отца Говарда, а стало быть, сын (а у Мэри родился мальчик), безусловно был крещен в первые дни своей жизни. А значит, он был ведьмам не нужен. И для жертвоприношения в этом году Ева выкрала подкидыша из сиротского дома, как делала чаще всего. Дети публичных женщин и сумасшедших нищенок были обречены. Хорошо было бы достать ребенка благородной крови... но свадьба Эрнестины сорвалась…

--- А я подумала, ты собираешься давать обет безбрачия… - продолжила она разговор, имея своей целью перевести его на Кристиана.
--- На самом деле, я действительно думала об этом до замужества, все это очень серьезно, не просто слова, но… ведь пришлось бы отказаться от обаяния, женственности, очарования молодости… Красота – идол всех женщин, и очень трудно, расцветая, променять его на Христа. За один только год подвижничества можно превратиться в старуху! К тому же, мне хотелось стать матерью… Ну, и отец Говард свел меня со своим родным братом Филиппом. Я пела в церковном хоре… Да и что тебе за дело! Это мое, личное, я просто расстроена…
--- Какой же Джек бастард! И надо было выругаться ему в лицо.
--- Нет, нельзя. Он негодяй. Такие потом либо убьют, либо покалечат. Боюсь даже пощечин надавать. Да и давно бы придушила голыми руками, если бы Бога не боялась! – она торопливо зашептала псалом: «Как благ Господь к чистым сердцем! А я – едва не пошатнулись стопы мои, едва не поскользнулись ноги мои, я позавидовал безумцам, видя благоденствие нечестивых, им нет страданий до смерти их… Прости, Господи!...»
--- Ну и пусть со своими шлюхами остается, - задумавшись, перебила ее Ева.
--- Да уж, конечно! Он ведь знает, что я злюсь на него, и нарочно, чтобы разозлить, издевается, чтобы посмеяться над моим бессилием. Потому что я ничем не могу ему повредить! Подлец. Из тех, кто способен и словом убить. И ненавижу его, и боюсь.
--- Я заметила. А он… один из охотников?..
--- Ну, да. Джек.
--- А где они живут?
--- Рядом с конюшней.
--- Ну, понятно, ему и предложить тебе нечего…
--- Да не в том дело…
--- А ты скажи: ничего, перебесишься, еще за мной бегать станешь.
--- Да я не претендую на то, чтобы за мной бегали.
--- Да брось, всем женщинам это нравится.
--- Если бы с тобой так обращались, ты бы прекрасно знала, что ты – не женщина…

Ева видела, что Мэри сильно расстроена из-за появления Джека, и было ясно, что словами тут не поможешь, и чтобы доверчивая знакомая не наговорила еще больше лишнего, извинилась, что ей пора идти, взяла деньги за ягоды, попрощалась и ушла.

Скинувшись собакой с рыжим хвостом, ведьма направилась прямо на конюшню, где, к своей радости, застала и Джека, и Кристиана. Она вбежала и села на задние лапы у входа.

Охотники развалились на сеновале, и, отдыхая, пили вино и ели бараньи котлеты с хлебом и бобами. Они были рады своему на редкость богатому обеду, но еще не хмельны.

Лошади затопотали и заволновались, когда появилась собака. Парни сначала решили, что в стойло заползла змея, но, осмотрев внимательно настил, и убедившись в безопасности, успокоили животных. Снова уселись за трапезу.

Собака, виляя хвостом, подползла к Кристиану и прижалась к ногам.
--- О! Откуда это ты такая красавица! – воскликнул тот и потрепал между ушами. – Знаешь, проныра, где сегодня мяса можно выпросить! – он кинул ей котлету.

Собака съела угощение, легла у его ног, положив голову на лапы.
--- Ха! – рассмеялся Джек. – Ты теперь ее самый любимый мужчина. Продажная сука, как все бабы, - откинулся он на стог сена. – За китайскую тушь для бровей последний пенс отдадут, а между тем, зачем прятать естественный цвет волос, совершенно не понятно… Даже Мэри, казалось бы, само благочестие, и все туда же. Филипп-таки обещал ей коробочку, как у Эрнестины. Через нашего Боба, разумеется. Интересно, во сколько ему это обойдется?
--- Пора бы оставить Мэри в покое! – воскликнул Кристиан. – Ведь не из-под носа увели!
--- Господь – свет ее и спасение ее: кого ей бояться? Господь – крепость жизни ее: кого ей страшиться? – поглумился Джек. – Пусть принимает, как испытание.
--- Найди себе другую бабу.
--- Не-е… Ребекка дорого стоит. В последний раз пришлось даже денег занять у Филиппа, чтобы она от меня не отказалась. Унизился, конечно, но зато как потом отыгрался!..
--- Деньги вернул?
--- Не-е, еще не возвращал… Может, и простит долг. Ему на голову наследство свалилось… Христос велел делиться! Но ты никому ни полслова, я тебе ничего не говорил, это у них секрет большой, пока окончательно не поделят с отцом Говардом…
--- Трепло!
--- Теперь Мэри не отвоюешь… Эх, моя навязчивая мечта!.. – заложил Джек руки за голову. – И почему все дуры – такие женщины! В каком-то смысле я тебе, друг, даже завидую. Твоя девушка твоей осталась. Вас разлучила смерть, как истинных супругов…
--- Язык прикуси, - хмуро буркнул Кристиан. – Про Хелен не смей даже заикаться!
--- О, прошу прощения, оскорбил в лучших чувствах! Ох уж эти чувства человеческие!

Собака приподняла голову, жалобно заглянула Кристиану в глаза и заскулила.

--- Что, подруга, болит что-нибудь, да? – дружелюбно похлопал Кристиан собаку по холке.¬– Или снова котлетку выпрашиваешь? Не-е, на сегодня все, ступай давай, - он легонько отпихнул ее сапогом.

Собака с рыжим хвостом подскочила на четыре лапы, поджала хвост, повесила голову и так, понурившись, медленно удалилась.

--- О, обидел! – удивленно воскликнул Джек. – Ранимая девушка!
Кристиан молча посмотрел собаке вслед.
--- Ты бы вот хоть эту суку себе завел, - продолжил трепать языком Джек. – Пора бы забрать свое сердце обратно, сколько уже лет прошло?
--- Всего три года, - вздохнул Кристиан. – Сменим тему.