1. 15 Призраки прошлого

Ведьмы гиблого леса

Часть I Кровь жертвы

Глава 15 Призраки прошлого

На следующий день Ева снова отправилась на рыночную площадь, чтобы купить хлеба, и, конечно, в надежде увидеть Кристиана.

Адам, уже чисто одетый, выступал перед толпой теперь на помосте цирка, воодушевленно и взволнованно.

--- Склоните ваш слух, прекрасные леди и джентльмены, к скромному творению бродячего поэта! Ибо, уверяю вас, что благородство это – не просто право рождения, это - высокий Божий дар человеческой душе! Но чтобы его заслужить, нужно мужество, которое обретается в духовной борьбе со своими демонами…  И я хочу поведать вам, конечно, о чуде… Ибо что такое любовь, счастье или роковое стечение обстоятельств, как ни чудеса и промысел Божий?! Именно об этом и пишут книги! Итак, позвольте представить вашему вниманию, стихотворение «Призраки прошлого»…

Он замер на мгновение, откинув рукой волосы назад и, жестикулируя для того, чтобы сделать акценты на главных по смыслу словах, стал читать:

Скользкою тропой
           сквозь мечты и сны
Безнадежно брел
           я по краю тьмы.
В сумерках аллей
           тенью я летал,
Привидением
           по ночам стенал.

Я в своем аду
           скалился, как волк,
Но из этого
           все же вышел толк:
Я поклялся злу,
           и не изменял,
И Господь призрел
           с Неба на меня…

Новый день настал,
           я очнулся вдруг…
От греха отвел
           меня добрый друг.
Вновь душа жива,
           и я верю вновь
В этот мир, в людей,
           в Бога и любовь.

И в предсмертный час
           буду помнить я,
Как воскресла жизнь
           и душа моя.
Я для Бога петь
           и работать рад,
Чтобы Рай земной
           не скатился в ад.

В меру ешь и пей,
           в меру веселись,
Чтоб здоровым быть,
           чтобы длилась жизнь.
И на зло добром
           отвечай, простив…
Всю свою тоску
           в небо отпустив.

Ева все это время смотрела на него пристально и внимательно. Заинтересованность на ее лице сменялась постепенно задумчивостью, потом грустью, потом горем.

Когда он закончил читать, то опустил глаза в толпу и сразу ее узнал. Но, похоже, совсем не ожидал вот так сейчас ее увидеть, да и люди были вокруг. И с минуту, которая, казалось, продлилась гораздо дольше, они просто смотрели друг другу в глаза, сосредоточенно и серьезно, понимая, что каждый из них оценивает другого…

--- Занудное нытье!  - вдруг выкрикнул кто-то. – Мы сыты по горло нашей тупой безрадостной жизнью!  Лучше расскажи нам про короля Артура и волшебника Мерлина!
--- Да! – подхватила взволновавшаяся толпа. И стали кричать:
--- Про то, как Робин Гуд надул короля Ричарда, и все его деньги роздал беднякам!
--- Про Дракулу!
--- Да! Расскажи нам про упырей, которые пьют кровь, чтобы жить вечно, и за что они взъелись на оборотней!

Адам вздрогнул, вытянулся в струну, обвел взглядом толпу, раздраженно выкрикнул:
 
Про людей, неподвластных судьбе,
Про богов, как и мы, небезгрешных,
И про кровь на позорном столбе, -
Там, где Рай и любовь неизбежны…

Справедливость пропитана местью,
Звон монет – это мера наград,
Когда звания куплены честью,
А бесчестьем путь вымощен в ад.


Когда хитрость – ум алчного сердца,
Голос – лишь клевета и обман,
Мясо храбрых приправлено перцем…
И над Родиной снова туман…

На мгновение все замолчали, но потом тот, кто кричал про занудное нытье, размахнулся и со всей дури запустил принесенным заранее тухлым яйцом Адаму прямо в лицо. Толпа зашлась от хохота.

--- Проваливай, придурок! Возвращайся, когда перестанешь превозноситься над другими!

Адам соскочил с помоста, отошел к торговцу пивом, положил монету, вытер лицо ладонью от яичной слизи, отряхнул рубаху на груди. Торговец налил ему кружку эля и похлопал по плечу:

--- Сегодня просто не твой день, парень.
--- Да, мы жизнь не выбираем, мы в нее попадаем, как в капкан.

Ева услышала эту фразу, снова узнала свои мысли, и подошла ближе. Он хотел было отвернуться, чтобы она не смотрела на него в таком жалком виде, но не смог, просто опустил глаза в землю и молча стал пить пиво.
--- Не теряй веру в себя, - сказала она Адаму. – У тебя отличные стихи. Тебе просто надо найти подход к людям. Чтобы, как стрела Робин Гуда, – прямо в сердце!
--- Точно! Хорошо сказала, - он улыбнулся и нежно посмотрел на нее.

Она, заломив на груди руки, говорила с ним, но как-то рассеянно, сама все смотрела в толпу.
--- Ты серьезно подумай насчет Дракулы. По-моему, отличный материал. По крайней мере, заработаешь. И одежду лишний раз стирать не придется.
--- Про Дракулу мракобесие получится. По легенде, он жил в монастыре. Вот уже бред!
--- Ну, почему сразу бред? До того, как он продал душу дьяволу, он был графом, жертвовал много денег монахам за молитвы о спасении своей души, поэтому они потом и позволили ему жить в подвалах монастыря.
--- И никакого Божьего вмешательства?
--- А какое должно быть вмешательство в легенде о герое, неподвластном судьбе?
--- Ну, не знаю. Все же происходит согласно Божьей воле. Как Он допустил его в святое место? Да еще за плату монахам.
--- Я тебя умоляю! Если ты такой благочестивый, сам уходи в монастырь. Что держит?
--- Откровенно? – рассердился Адам. - Не моя это мера. Посты и молитвы требуют дисциплины, а вдохновение – штука спонтанная. И я хочу служить Богу талантом, который Он мне дал. Но все вы требуете мертвечатины, блуда, роскоши и безнаказанности.
--- Мне роскошь не нужна.
--- All that glitters is not gold.
--- Ты слишком серьезно к себе и ко всему этому относишься. Просто боишься согрешить.
--- Нет такого греха, который бы я не прочувствовал.
--- Тогда тебе нечего терять. Дракула – годный материал. Просто нужно разобраться, что с чем смешать, как оформить, с какой пищей подать, кому, где и когда. Можно ведь подать и как лекарство. Напиши историю любви!
---Tired with all these, from these would I be gone,
    Save that, to die, I leave my love alone.

--- Ну, хотя бы что-то в этом роде.
--- В этом роде… -вздохнул Адам. – Это – сам Шекспир!
--- Не понимаю, почему в тебе нет гнева.
--- Гнева, сколько хочешь. Но отец Говард в последний раз сказал, что нет ничего страшнее для гнева, чем лишение собственной воли и своих желаний. А я по своей воле и дня не прожил, как Омар Хайям, так что…
--- Но должно же быть хоть какое-то мужество.
Адаму стало очень неприятно, потому что косвенно она намекала на то, что он - трус.
--- Разве для того, чтобы сделать зло, нужно мужество?
--- Конечно.
--- Вот только в реальном мире зло никогда не остается без наказания с выше. А на днях я осознал, какое на самом деле преступление - убийство, когда при мне на паперти кнутом забили старика за правду в глаза. Поэтому про Дракулу ничего не выйдет.
--- Ну, так я тебе и предлагаю написать историю любви. Про графа Дракулу и монашек того монастыря, - Ева захихикала.
--- Не удивлюсь, если именно так выглядит публичный дом в аду, - Адам нахмурился. - Я пришел к Богу через потери, скорби и страдания. И каждая новая духовная истина превращается для меня в золото. Поэтому мне совсем не смешно, когда я вижу, как люди оставляют такую находку, как благочестие.
--- Напиши трогательную сказку. Про одну-единственную заблудшую монахиню и про Дракулу, между которыми вспыхнули сильные чувства.
--- Сказка – великая вещь. Она способна объяснить десятилетнему ребенку, что такое настоящая любовь. Ты мне сейчас просто говоришь: иди и твори чудеса. К тому же, любовь – это всегда святое чувство, она не посылается всяким упырям и вурдалакам. Получится метафорическая романтическая… ересь, по сути.
--- Ну, тогда я не знаю, чем тебе помочь. Ты жить хочешь?
--- Если честно, уже очень устал.
--- Ага! А муки голода?
--- Ох, ужасно…
--- Так я тебе и говорю, если нечего терять, можно и рискнуть. А вдруг получится, как у Шекспира? Возглавишь революцию в литературе!
--- Глумота над девственностью, целомудрием и благочестием – вот что такое твоя революция.
--- Истинное христианство учит смирению.
--- О, прекрасно! Это уже вообще бесовство! Словом ведь и убить можно!
--- Да, буква может убить, если их местами переставить, - начала было Ева, но опомнилась, сообразив, что завела речь о колдовстве.
Но Адам понял непредвзято.
--- Да, буква закона всегда охотно слушает лжесвидетелей.
Но Ева уже нашла глазами кого-то в толпе, и тут же, забыв об Адаме, попросила торговца налить две кружки эля, и, убегая, прибавила:
--- Держись молодцом! Удачи и успеха! Никто не знает, что будет завтра.
Адам проследил за ней взглядом и видел, как она подошла к Кристиану и начала заигрывать с ним, улыбаясь, кокетничая и угощая выпивкой.
«Да…Еще та штучка… И тот самый охотник. Не скажу, что удивлен. Осторожней в следующий раз, Адам, мечтай о своей невесте. А то в один прекрасный день в твоей жизни появится молодая, красивая, горячая и… сумасшедшая, и погубит твою душу. Даже забыл спросить, как зовут».
--- Эй, бездарь! Твой выход!
Адам оглянулся и увидел махавшего ему рукой Джефри. Поэт взбежал на помост.
--- Сочинил про короля Артура? – закричали в толпе.
--- Нет, не сочинил, - буркнул Адам, заложив за спину руки.
--- Ну, выдай хоть про Робин Гуда пару строк!
--- Про Робин Гуда даже не заикайся, - рявкнул Кристиан. – Повесят. И будешь воспевать бесов в аду.
Адам краем глаза взглянул на него и на Еву, стоявшую рядом. Они просто пили эль, толпа, как обычно, хохотала и свистела, все смотрели на него и ждали очередного позора. Они ждали именно этого, просто чтобы повеселиться. Никому здесь, кроме него, не было дела ни до настоящих стихов, ни до бессмертия Шекспира, ни до души Омара Хайяма… Адам на мгновение закрыл глаза, сделал глубокий вдох, стараясь сосредоточиться, выдохнул, снова окинул взглядом толпу, стараясь на этот раз не смотреть на своего новоявленного соперника и так неожиданно полюбившуюся девушку, и сказал:
--- Называется «Отелло и печальная красавица». И начал сочинять на ходу:
Проснувшись утром ранним однажды во хмелю,
В кабак я завалился, который так люблю.
Хозяйская дочурка приветлива была,
Прочел свои стихи ей, которым нет числа.

--- Уже хорошо! – издевательски заревела толпа.

И вот, в погожий полдень, пред ликами святых,
Нас обвенчал священник, счастливых молодых.
Но брачной ночью темной впервые обманул –
Мертвецки-безнадежно предательски заснул.

В толпе засмеялись.

Мне снилось, что на свадьбе нет крепкого вина,
А утром обнаружил, что бросила жена.

Толпа одобрительно загудела.

И этим ранним утром, опять же во хмелю,
Я придушил девчонку, которую люблю.
Я в кабаке у тестя хлебнул пивка опять,
Потом домой вернулся и завалился спать.

А следующим утром предстал я пред судом,
Который отвечает пред Господом Христом.
Хихикая ехидно, судья меня спросил,
И тут я заподозрил, что что-то натворил:

Раздался взрыв хохота.

«Тебя зовут Шекспиром, великий рифмоплет?
Ты задушил девчонку, которая слывет
Красавицей печальной? А, может, ни одну?
Придурок, сознавайся, за что убил жену?»

«Меня зовут Шекспиром, и ждет большой успех…

Стали свистеть, кто-то вновь метнул в него тухлым яйцом, но промахнулся.

И маловерным людям я отпускаю грех.
А задушил девчонку я только потому,
Что, планы все разрушив, семья пошла ко дну.

«Единственный любимый, превыше всех мужчин, -
Она мне говорила, - ты у меня один!»
Надеялся с ней счастье я обрести свое,
Но черт там знает, сколько любимых у нее!»

И следующим утром уже вели меня
На городскую площадь, а там ждала петля.

--- Так тебе и надо! – заорали в толпе.

Палач, смеясь, веревкой мне шею затянул:
«Тупой козел, покайся, что задушил жену!»

Адам заметил, как Кристиан рассмеялся.

И я взмолился: «Боже! Помилуй и спаси!
И эту чашу мимо, пожалуй, пронеси!»
Толпа захохотала, и это был успех
Последний в моей жизни, дарившей людям смех.

Палач, смеясь, из петли меня освободил,
И потащил в застенки, и на цепь посадил.
А у меня похмелье, и до скончанья дней
Мне не забыть ту девку, и что венчался с ней.

Но вы, простые люди, крестьянин и палач,
Ремесленник, торговец, вы мой тщедушный плач
Не слушайте! Пусть пиво польется через край!
И за любовь до гроба – наш взятый штурмом Рай!

Толпа загоготала, зааплодировала, в воздух поднялись кубки с вином, элем и квасом.

--- Да здравствует Омар Хайям! – проревел трактирщик.
Адам поклонился, но перед тем, как спрыгнуть с помоста, чтобы дать дорогу жонглеру, он увидел, как Кристиан, схлестнув кубки с Евой, улыбнулся девушке и просто ушел. А она осталась стоять, смотря ему вслед, полная разочарования, с бездонной грустью в ясных, наполнившихся слезами, глазах.
Поэт хотел подойти к ней, заговорить о чем-нибудь, отвлечь, и, конечно, привлечь внимание к себе, но толпа скучилась ближе к помосту, ловя взглядом, как Джефри жонглировал мячиками, шляпами и зажженными факелами, и он оказался зажатым в этой толпе, как в тисках.
--- Рожу разобью! – рявкнул ему в лицо здоровенный детина, когда Адам попытался приложить определенные усилия, чтобы протиснуться вперед.
Потом он и вовсе потерял девушку из виду.
____________________
Tired with all these, from these would I be gone,
Save that, to die, I leave my love alone.
Все мерзостно, что вижу я вокруг…
Но как тебя покинуть, милый друг!
(Шекспир У. Сонет 66; перевод с англ. С. Маршака)

All that glitters is not gold – Не все то золото, что блестит (англ. посл.)