Об истории районной газеты...

               
 
Все имеет свое начало. Вот и привычная для нас всех районная газета «Дружба» тоже имеет свой «день рождения». Наша районная газета начала издаваться с 1930-го года и дата выхода ее первого номера – 24 марта – как раз и считается днем ее «рождения». Она имела тогда другое название, другой «статус» - не была еще районной, поскольку никаких "районов" в то время в Башкирии не было. Территория республики делилась на восемь кантонов, а наша Мишкинская волость входила в Бирский кантон, как и еще девятнадцать таких же волостей. Разделение на районы произошло только в августе этого же года, и вот только тогда газета стала действительно - районной! Название газеты было "Комун корно" - "Путь коммуны". Таких районных газет в Башкирии в первый год образования районов было всего девять. К примеру, соседний с нами Караидельский район обзавелся своей районной газетой только через три года - в 1933 году. Так что мы по праву можем гордиться своей газетой - одной из первых районных газет в республике!
Как же случилось так, что первая своя газета появилась в округе именно в наших краях, да еще на пять месяцев раньше, чем в Башкирии началась административно-территориальная реформа, разделившая республику на сорок восемь новых районов, упразднив старые "волости" и "кантоны"? А ведь именно с возникновением районов связывают появление местной печати, которой раньше не было вовсе. Да, в большинстве районов так и было - районные газеты, где раньше, где позже, но возникали именно уже после "районирования" - как "печатные органы районных комитетов ВКП(б) и районных советов". И только мишкинская "Комун корно" имела свою, отличительную от других газет, историю, никак не связанную в начале своего пути с административно-территориальным делением в республике. Историю интересную, местами драматическую, трудную - как и все в то непростое время, когда кардинально менялась жизнь, когда на смену старому и привычному приходило новое, манящее и пугающее одновременно.
1930 год! Конец "новой экономической политики", пришедшей девятью годами ранее на смену "военному коммунизму" двадцатых годов, конец привычному деревенскому образу жизни с его вековым единоличным укладом, впереди - коллективизация, начало которой уже положено, которая трудно, с большим противодействием инертных к переменам крестьянских масс - но идет по стране, в том числе, и в наших краях. Март тридцатого года - тяжелое время для только начинающих свой путь коллективных хозяйств. В самом начале месяца выходит статья Сталина "Головокружение от успехов", в которой он резко осудил "перегибы на местах", когда слишком ретивые местные руководители, в желании ускорить темпы роста вступления крестьян в колхозы, допустили много ошибок. Сталин назвал их действия "левацкими загибами", которые не были предусмотрены планами ускоренной коллективизации, в частности, к этому относилось преждевременное насаждение сельскохозяйственных коммун. "Не коммуна, а сельскохозяйственная артель является основным звеном колхозного движения - говорилось в статье, - но в артели не обобществляются ни приусадебные участки, ни жилые постройки, ни известная часть молочного скота, а также мелкий скот и домашняя птица". Сталин обвинил слишком активных местных партийных и советских руководителей в "разложении и дискредитации колхозного движения" и осудил их действия, "льющие воду на мельницу классовых врагов". После публикации этой статьи в газете "Правда" тут же начался массовый выход людей из колхозов по всей стране - и наша Мишкинская волость тоже не была исключением. Противники колхозного строя ликовали - колхозы распускают, все будет по-прежнему, долой местных "перегибщиков" с их "ускоренной коллективизацией", даешь частную инициативу и возвращение НЭПа, с его относительной свободой производства и торговли! Вот в это смутное для всех наших земляков время - время сомнений, время идеологической борьбы, время столкновений интересов различных социальных групп и слоев, время неизвестности и растерянности одних и надежд других - и вышел в Мишкино первый номер газеты "Комун корно"! Газеты, которая сразу же, с первого номера, активно включилась в бурную общественную жизнь, заявила о своих позициях, газеты, в публикациях которой не было ни тени сомнений в будущем села. Только коллективизация, только новое и прогрессивное, нет - ничему старому и отжившему. Таким был курс первого массового печатного органа, выходящего к тому же на родном для жителей села и волости марийском языке...
Но как случилось, что в то время, когда газеты издавались только в городах, да и то, в основном, на русском языке - в Мишкино появилась своя - как тогда говорили, "низовая" - газета, издаваемая на родном языке большинства населения? Что способствовало этому, какие факторы удачно сложились в одно целое, что события пошли именно по такому сценарию? Ведь издание газеты требовало много чего, а главное - большой материальной базы, полиграфической основы. Откуда все это взялось здесь, у нас, в селении, которое едва насчитывало шесть сотен жителей и хоть являлось центром волости, ничем от окрестных деревень не отличалось? Ведь только в одном Бирском кантоне таких волостей насчитывалось два десятка, а по всей республике их были сотни...
Все началось в Москве, в январе 1930 года, когда Газетный сектор отдела культуры и пропаганды ЦК ВКП(б) провел совещание, итогом которого стало решение об организации местных газет для ведения идеологической работы среди крестьянских масс - в связи с курсом партии на коллективизацию сельского хозяйства. Газета "Правда" - главная газета Советского Союза - не могла остаться в стороне от начинавшегося большого дела. При ней было создано Бюро организации колхозных газет, которое быстро подготовило и отправило в разные концы страны несколько выездных бригад-редакций для организации "низовой печати" на местах. Вот две такие бригады и выехали в конце зимы в нашу республику.
Газета на марийском языке до этого в Башкирии издавалась только одна - сначала в Бирске, а потом, с 1920 года, в Уфе - "Совет умландарымаш" (Советские известия"). Это был орган марийского подотдела губернского отдела по делам национальностей и марийской коллегии губкома РКП(б). Подписчиков у нее было много не только в Башкирии, но и в других краях, где компактно проживало марийское население. Но к началу коллективизации одной этой газеты было, конечно, мало - нужно было максимально приблизить печать к жизни людей в национальной глубинке. Так и получилось, что эти две выездные московские бригады стали основателями первых сельских газет в республике - одна направилась в Давлеканово, где основала газету "Победим!", вторая - к нам в село...
Путь из Москвы в Мишкино в условиях того времени, когда одна только печатная машина весила более трех тонн (как трактор "Беларусь, к примеру) - сам по себе подвиг. А везли ведь еще и бумагу для будущих номеров, шрифты, другое, более мелкое, оборудование. В Бирск полиграфическая база прибыла раньше журналистов и ушлые местные товарищи решили "своего не упустить" - и печатную машину уже "на место" приспособили, и бумагу на складе разместили, и всему другому место нашли. В общем - присвоили, причем, с чистой совестью. А подъехавшей вслед московской бригаде искренне объяснили, "что техника очень сложная, в Мишкино на ней работать никто не сможет, что условий там нет никаких, что выпускать марийскую национальную газету нужно здесь, отсюда и распространять ее будет легче по всей округе". Вопрос решили не без вмешательства "высших партийных органов", и оборудование для печати газеты все же направилось туда, куда и было предназначено - к нам в село... Вот сейчас думаю - а как тогда, в зимнее время, без дорог, когда сообщение с Бирском было только санно-конным - перевезли эту трехтонную махину к нам? Каким способом? Машин в округе не было ни одной, да даже если бы и были, зимняя дорога, состоящая из санного наката, не для них. Неужели на лошадях? Это сколько их надо было впрягать, да и во что? Специальную санную платформу сделали? Или разобрали печатный станок на части? Тоже опасно - вещь сложная, можно и не собрать потом, или вообще потерять в дороге некоторые части. Вряд ли мы теперь это когда-либо узнаем...
Как бы там ни было, но груз был благополучно доставлен. Но все самое сложное только начиналось - как и где размещать все это оборудование, не в крестьянской же избе? Никаких помещений для типографии и редакции в Мишкино не имелось, о том, что в селе может в скором времени появиться своя газета, никто и думать не мог всего лишь месяц-полтора назад. Вот как вспоминал впоследствии об этом событии один из членов московской бригады Максим Васильевич Кузнецов (Апшат Макси), который, кстати, был единственным марийцем из всей московской группы: "На наше счастье в Мишкино было только что построено общежитие для учеников новой школы колхозной молодежи, вот в нем-то, усилив полы дополнительными балками, мы и разместили с трудом печатный станок. А для редакции нам выделили комнату на крыше столовой этой школы, откуда далеко было видно все окрест. Так и начали подготовку к выпуску первого номера..."
Еще одна проблема - отсутствие специального шрифта. По ошибке из Москвы отправили только русские шрифты, ни одной марийской буквы не было. Ждать, пока отольют и пришлют новые шрифты нельзя, время не терпит, на счету каждый день, так что первые номера газеты пришлось выпускать на том, что есть. Через полтора месяца шрифты, наконец, прислали. Всего за два месяца работы московской бригадой было выпущено четырнадцать номеров газеты. Тиражи были очень большими - в пять-шесть тысяч экземпляров. Газета распространялась бесплатно по всей округе, печатный станок работал день и ночь. Электричества в то время еще не было, привод станка был ручной, движущие части машины обладали большим весом и инерцией, человек быстро уставал, так что работали на нем, постоянно сменяя друг друга. Дело пошло...
Одновременно с подготовкой материалов  для газеты (а часть их нуждалась еще и в переводе, так как писалась авторами по-русски) -  редактированием, макетированием номеров, набором текстов и версткой - шла большая работа по подготовке местных кадров. Написать  статью для газеты  мог любой грамотный человек, имеющий способности к выражению в письменном слове, хотя тогда для работы в редакции было важнее даже не это, а активная жизненная позиция, убежденность в правильности идущих реформ, способность эту уверенность передать читателям, заразить их своим оптимизмом, доказать правоту своих взглядов, сделать союзниками. И такие люди были, с энтузиазмом взявшиеся за просвещение и агитацию земляков. Но вот как быть с чисто полиграфической работой? Тут одного желания мало, учиться делу печатника нужно долго и упорно, навыки приобретаются не так быстро, как хочется. На газетной странице размещалось 12 тысяч печатных знаков, не считая пробельного материала между словами и строками - вот сколько движений нужно сделать наборщику - каждую букву, каждую запятую, каждый пробел поставить в строчке на свое место, плюс заголовки, линейки - и все это без ошибок, иначе потом, после первого оттиска и корректуры страницы надо будет снова переделывать часть работы. Кропотливейший, утомительный, ответственный труд. Ему учились годами! Сейчас же на все про все отводилось ровно два месяца - командировка московской бригады заканчивалась. Конечно, сомнения были - справятся ли местные товарищи сами, когда специалисты уедут, не встанет ли с таким трудом начатое и очень нужное дело, смогут ли?
Смогли! Тем более, что газета с первых же номеров обрела огромную популярность. Еще бы! Своя газета, на своем родном языке, где просто и понятно написано про свои же сельские дела, где в корреспонденциях и заметках часто мелькают имена знакомых людей и со своего села, и с соседних деревень. Где поднимаются важные злободневные темы текущего дня, звучит острая критика, где поименно называют противников перемен - местных кулаков - и призывают не поддаваться на их агитацию, где предлагают открыто говорить о всех недостатках жизни на селе, вместе искать выходы из проблем и ситуаций. Посмотреть, как работает печатный станок, приходили десятки людей. Приходили и недовольные, прочитавшие о себе критические строки, ругались, угрожали - все было. Приходили и с вопросами мелкими, не стоящими общественного интереса - но и эти вопросы тоже хотели вынести на газетную полосу. Таким объясняли, что роль газеты в другом, более важном, нежели обида на соседа, перекинувшего через забор к нему дохлую курицу. Даже не все селькоры, ядро которых постепенно стало образовываться - и те не всегда понимали, о чем нужно писать в газете.
Напряженная работа московской бригады и местных активистов, быстро объединившихся вокруг нового дела - своей газеты - дала результаты уже очень скоро. Колхозная газета "Комун корно" полностью оправдала свое название, указывая на своих страницах, каким путем должна пойти новая советская деревня - путем объединения усилий для коллективного труда, путем, на котором не будет кулаков-мироедов, где не станет условий для социального расслоения, путем, который приведет к благосостоянию и процветанию каждого жителя деревни, правильно сделавшего свой выбор.      
Да, газета стала тем, чем она и должна была быть - еще по меткому замечанию Ленина - "коллективным агитатором и коллективным организатором масс"! И посевная компания 1930 года это показала наглядно. Если по всему Бирскому кантону в коллективные хозяйства были объединены только 11 процентов домохозяйств, то в Мишкинской волости этот показатель был в два раза выше - двадцать два процента! Каждый пятый житель волости, имеющий земельный надел, сделал свой выбор в пользу колхозного производства. Это был большой успех! Да и местные работники уже были готовы взять на себя ответственность за выпуск своей - все еще колхозной, а не районной - газеты. Так что московские специалисты с чистой душой и удовлетворением от хорошо выполненной работы могли отправляться домой. А их детище - подарок столичных рабочих сельской глубинке - газета "Комун корно" - сделав первые шаги, все более уверенней и уверенней вставала на ноги. Теперь без нее - местной газеты - жизнь в нашем краю представить будет уже нельзя...
Кто же были люди, стоявшие у самых истоков нашей газеты, те, кто непосредственно занимался ее организацией в первые месяцы и годы? Мы знаем о них далеко не все, не знаем даже многих имен тех, кто работал не только над первыми выпусками газетных номеров, но даже и много позже - в тридцатые и сороковые годы. Никакой истории нашей газеты никто и никогда не писал, ее просто нет, и восстановить ее сейчас в полном объеме будет уже вряд ли возможно. Есть только отдельные документы, есть некоторые другие данные, есть старые газетные статьи с воспоминаниями современников - и все! Но даже по этим крупицам, сопоставляя и дополняя известные факты, все же удается представить более-менее правдивую летопись тех лет...
Становление газеты "Комун корно" состоялось непосредственно при участии четырех людей, о роли которых в этом важном деле мы знаем достаточно полно. Это Максим Кузнецов (Макси Апшат), руководитель московской выездной бригады журналистов и печатников, это Искандар Секретарев, секретарь Мишкинского волостного комитета ВКП(б), это первый редактор газеты Байгуза Асаев, утвержденный на эту ответственную должность уже в марте 1930-го года и это Петр Вавилов (Монарн) - первый председатель нашего райсовета, которого на эту должность избрали в августе 1930 года, сразу после образования Мишкинского района.
Максим Васильевич Кузнецов, прибывший к нам для организации первой в республике сельской (колхозной) газеты на марийском языке, работал к тому времени редактором газеты "Марий ял" ("Марийская деревня"). Редакция газеты находилась в Москве, так как эта газета считалась главной союзной газетой на марийском языке, и распространялась повсюду, где компактно проживало марийское население. М.В.Кузнецов был уже к тому времени очень известным журналистом и литератором, много писал, занимался переводами (в том числе и стихов - Демьяна Бедного, к примеру). У него было много псевдонимов, которыми он подписывал свои произведения - А. Максий, Илян М., Эллян, Изилян Максым. Но главным псевдонимом, под которым он и вошел в историю журналистики тридцатых годов, был "Макси Апшат". В журнале «У илыш», где он был впоследствии редактором, свои статьи он подписывал только так. Работал он и редактором газеты "Автостроевец" в Горьком, когда там начал строиться автомобильный завод, был основателем Марийского книжного издательства, редактором областной газеты в Марий Эл. Его жизнь и судьба, как и у многих неординарных людей того времени, была яркой, наполненной событиями, ответственностью, работой на пределе физических и душевных сил, огромным интересом к завтрашнему дню.. Увы, как и многим другим героям этого повествования, наступивший однажды завтрашний день принесет ему только беду - арест, следствие, нелепое обвинение в "национализме" и расстрел по приговору суда. Весь его архив будет изъят и уничтожен, все литературное наследие утеряно. Случилось это в 1938 году - в самое страшное время репрессий, когда война с собственным народом была в нашей стране в самой кульминационной фазе...
Секретарем Мишкинского волкома партии - чьим печатным органом (вкупе с волсоветом и колхозом "Первый май") и должна была стать газета "Комун корно" был Искандар Секретарев, уроженец деревни Ирсаево. Несмотря на свою молодость - он был 1899 года рождения - И.Секретарев уже много лет был членом партии, активным сторонником нового строя, горячо болел о всех делах села и волости. Новость о том, что в Мишкино будет своя газета, что сюда уже везут типографское оборудование и едет из Москвы целая бригада журналистов и печатников, обрадовала его неимоверно. Но и озадачила, ведь всю хозяйственную сторону вопроса - с выделением помещения под редакцию и типографское оборудование, жилье для командированных, отопление и освещение, организацию питания, другие бытовые вопросы - пришлось решать в очень срочном порядке. Отдельным вопросом был подбор местных кадров для обучения новому делу - журналистов и печатников. Именно Искандар Секретарев предложил на должность редактора Байгузу Асаева, человека молодого, но уже хорошо известного, достаточно образованного для того времени, успевшего зарекомендовать себя на разных должностях, в том числе и на комсомольской работе. И, как показало время, с выбором не ошиблись.
Уже через пару месяцев после начала работы выездной московской бригады и обучаемых ими местных товарищей, волостной комитет ВКП(б) на своем заседании принимает постановление - "работу бригады признать хорошей, а политику газеты "Комун корно" - правильной", что благодаря газете в волости "заметно улучшилась социальная и культурная работа", что газета во многом способствовала "ликвидации кулачества, исправлению перегибов в колхозном строительстве, в "очищении" советского и кооперативного аппарата от враждебных элементов, способствовала увеличению критики и самокритики..."
Сам Искандар Секретарев через несколько месяцев - после организации Мишкинского района - станет членом бюро райкома партии, примет активное участие в строительстве Мишкинской машинно-тракторной станции, даже будет работать ее директором. Но 1938 год поставит крест и на его жизни - его обвинят ни много, ни мало, как "в подготовке... вооруженного восстания". По крайней мере, именно по статьям 58-2 и 58-11 и были ему предъявлены обвинения, где и предусматривалась высшая мера наказания за вменяемые деяния. А ведь он был настолько привержен советской власти и новой идеологии, что даже своих детей назвал именами основоположников коммунистической идеи - Марксом и Энгельсом!
1938 год стал последним в жизни и председателя первого районного совета Петра Вавилова. Это при нем газета стала уже именно "районной". 11 августа 1930 года вышло в свет постановление ЦК ВКП (б) "О реорганизации сети газет в связи с ликвидацией округов": "…на основе ликвидируемых окружных газет, а также колхозно-совхозных и некоторых фабрично-заводских печатных газет, должна быть развёрнута сеть районных газет в промышленных и важнейших сельскохозяйственных районах. Районная газета должна стать массовым политическим органом и иметь ярко выраженный производственный характер (в соответствии с экономикой данного района)". На основании этого постановления, а также распоряжения "О сельской районной низовой печати", вышедшего 8 января 1931 года, и занялись повсеместно организацией и созданием районных газет. У нас к этому времени своя газета издавалась уже почти год. И Петр Иванович Вавилов (Монарн) - сам талантливый журналист и литератор - активно с ней сотрудничал, писал много и на хорошем литературном языке. Читатели любили его статьи, в которых было не только все понятно и ясно изложено, но всегда была и какая-нибудь "изюминка", интересный момент, специальный прием или оборот, привлекавший сразу внимание читающего. Это было важно - оттолкнуть читателя серым скучным языком повествования было проще простого. Но П.И.Вавилов недолго находился у руля района. Не прошло и полгода, как его сняли с должности. За что? За "не выполнение плана по лесозаготовкам, за не использование крутых (репрессивных) мер по отношению к кулакам, за "жалость" к ним". В последущие годы П.И.Вавилов работает в марийской редакции Башгосиздата, помогает собирать воедино литературные силы региона, издавать марийские книги, редактирует их. 3 ноября 1937 года его арестовали. Обвинили в "национализме". Припомнили и работу в Мишкино. По одному делу с П.И.Вавиловым были осуждены и также приговорены к "высшей мере социальной защиты" марийский поэт Николай Тишин (вел литературный кружок при нашей газете), заведующий РОНО Ермолай Сагадеев, заведующий райфо Аркадий Сагадеев, учитель Айдимир Бикбулатов и редактор "Комун корно" Шуматбай Васильев, проработавший на этой должности совсем немного в 1937 году. В это же время был подвергнут репрессиям и Яныш Ялкайн, активно помогавший работе нашей районной газеты, часто присылавший для публикации в ней свои стихи и рассказы.
Судьба первого редактора "Комун корно", работавшего в ней с самого начала, Байгузы Асаевича Асаева - оказалась более счастливой, репрессии конца тридцатых прошли мимо него. Он родился в 1903 году в деревне Бирюбашево. Учился в школе, затем окончил педагогические курсы. В 1920-ом году в стране проходила Всеросийская демографическая и статистическая перепись населения, организованная новой властью, и Байгуза Асаев шестнадцатилетним подростком принял в ней участие. Ходил по дворам окрестных деревень, заполнял учетные карточки. Работа не оплачивалась, грамотных было мало, их привлекали на основе "обязательной для всех граждан трудовой повинности", существовавшей в стране во времена "военного коммунизма". В том же году стал уже работать учителем в младших классах, а вечерами, по принятой в стране программе "ликбеза", обучать грамоте уже взрослых. Тогда был принят закон, что все неграмотное население от восьми до пятидесяти лет должно в обязательном порядке обучаться грамоте, а все грамотные привлекались в качестве учителей. Все это тоже было на общественных началах - без оплаты. В 1921-22 годах в наших краях был страшный голод, стало не до учебы, и курсы "ликбеза" прикрыли. В 1923 году в жизни двадцатилетнего парня произошло большое событие - его с двумя товарищами отправили в Москву, на первую Всесоюзную сельскохозяйственную выставку - представителями от нашей Мишкинской волости. Деньги на это "путешествие" волостной комитет собрал с населения - а как иначе-то, где их еще взять? Хоть и были недовольные, но средства были собраны. Какое впечатление произвела эта поездка на скромных сельских парней, нигде раньше дальше Бирска не бывавших, можно только догадываться. Они не только побывали на всех многочисленных экспозициях выставки, но и сумели поучаствовать во встречах партийных и советских руководителей, которые ежедневно приезжали в выставочные павильоны для выступлений перед народом. И Куйбышева слушали, и Тольятти, и даже сам "всесоюзный староста", легко узнаваемый по своей знаменитой бородке - Михаил Иванович Калинин - не раз, и не два посещал выставку и выступал перед благодарными слушателями, собравшимися со всех сторон огромной страны. Байгуза Асаев старался запомнить каждое слово выступавших вождей, понимая всю ответственность перед пославшими его в дальний путь земляками - передать все, что здесь увидел, услышал, осознал - вот его сейчас главная задача. И он с ней успешно справился. Долго еще потом, уже много месяцев спустя по возвращению из Москвы, Байгуза Асаев по решению и направлению волкома РКП(б) ездил по окрестным деревням с рассказами об увиденном и услышанном в Москве.
Потом была учеба в совпартшколе, вступление в комсомол, работа в Чураевском волостном комитете комсомола, служба в рядах рабоче-крестьянской Красной армии, куда его призвали в 1925 году. После увольнения в запас снова работа в различных организациях на ответственных должностях и вот, наконец, в марте 1930-го года предложение - возглавить создающуюся в волости "колхозную" газету, у которой не было даже еще и названия. Дело новое, непривычное, но опыт организаторской работы уже был, характер тоже позволял браться за дела решительно, да и волостной комитет партии настоятельно рекомендовал - берись, Байгуза Асаевич, кроме тебя некому. Недолгими были раздумья и сомнения. Раз надо - пойдет на любую работу. Так Байгуза Асаевич Асаев, простой крестьянский парень, молодой, но уже опытный работник, и в армии послуживший, и даже в Москве побывавший, в возрасте двадцати семи лет стал первым редактором нашей газеты "Комун корно"...
Первых номеров газеты, кстати, не сохранилось. Нет их ни в одном архиве, в том числе, и в Уфе. В 1990-ом году, когда широко отмечалось шестидесятилетие со дня выхода первого номера районной газеты, работник "Дружбы" Владимир Салиевич Яниев специально ездил в Уфу в Центральный архив для ознакомления с номерами газет первых лет выпуска. Подшивки "Комун корно" там есть, но только начиная с 1933 года. Газета за первые три года работы - восемьдесят семь номеров - потеряна навсегда. Может быть,  где-то в семейных архивах у кого-нибудь и лежат старые пожелтевшие газетные листы первых номеров "Комун корно" - а может быть и нет, и мы никогда уже их не увидим, не прикоснемся к частице истории, свидетельнице жизни прошлых поколений людей, живших в нашем селе не так уж и давно - всего девяносто лет назад. Но что тут сделаешь - современникам рождения газеты было не до мыслей о сохранении культурного наследия для потомков... Был случай, кстати, как вспоминал один из старожилов села, что, когда они были еще детьми, при разборке старого здания сельсовета, когда они играли в брошенном здании, они на чердаке этого дома видели много старых подшивок газеты «Комун корно». Может быть, среди них были и те – первых лет выпуска? Этого теперь уже не узнаешь…
А какое время - тридцатые годы! Время слома столетиями устанавливавшихся порядков, привычного образа жизни, время перемен, а в их эпоху, как известно, жизнь далека от совершенства. Борьба! Вот что главное в это время. И правда у противоборствующих сторон у каждой своя, что только добавляет ярости и непримиримости в этой борьбе. Газета "Комун корно" с первых же своих шагов не просто вступила, она ворвалась в эту борьбу, бросив все свои силы для победы нового и прогрессивного, сделала все, чтобы вовлечь в эту борьбу всех живущих в округе людей. Удалось ли ей это? Наверное, да, удалось. Жизнь менялась на глазах, менялись и люди, менялось их отношение к происходящим переменам. И газета "Комун корно" - коллективный агитатор и коллективный организатор трудящихся масс - во многом этим переменам способствовала, уверенно заняв свое место в общественно-политической жизни всей нашей округи...
А судьба Байгузы Асаевича Асаева, первого редактора газеты "Комун корно", известна и далее, после того, как он, успешно проработав в самые первые трудные годы становления газеты пять лет редактором, оставил эту должность. В те годы в редакциях люди десятилетиями не трудились - в любой момент партия, в лице секретаря местного райкома, могла направить человека на другое место работы, посчитав, что так для общего дела будет лучше. С мнением самого человека считались редко....
Во время Великой Отечественной войны Асаев на фронте с первых дней и до последних. Был в конце ее уже заместителем командира дивизии по политчасти, в звании майора, награжден двумя орденами Великой Отечественной войны, многими медалями. Трудился и после войны много лет. В его судьбе работа редактором газеты - всего лишь один из этапов в жизни, но который навечно вписал его в историю возникновения нашей газеты и района, в историю тридцатых годов двадцатого века, которые в наших краях - как и по всей стране - были одновременно и величественными, и трагичными. Но - как сказал поэт - "времена не выбирают, в них живут и умирают..."
В те годы, в начале тридцатых, в нашем селе выходила еще одна газета - орган Политотдела Мишкинской машинно-тракторной станции (МТС). Называлась она "За большевистский колхоз!" Издавалась она недолго, но роль свою сыграла. Газета выходила на марийском языке (изредка - и на русском), формат имела такой же, как и "Комун корно", и тоже только на двух страницах. Определенной периодичности не было - да и сколько вообще номеров вышло, тоже не известно. Но общая направленность газеты известна - она была точно такой же, как и в других местах - борьба с кулачеством, выявление "враждебных элементов" в руководстве создающихся колхозов и других районных организациях, агитация и пропаганда новой жизни, внедрение социалистического соревнования, борьба за трудовую дисциплину. Политотделы при машинно-тракторных станциях были созданы по личному указанию Сталина, они не подчинялись местным органам власти, вся их работа проходила под повседневным руководством сельхозотдела ЦК, возглавляемого Кагановичем. Это был, как бы, отдельный надзорный орган за работой местного руководства. Они вовсю пользовались предоставленными им большими полномочиями и активно занимались выявлением и "чисткой" "вредителей, саботажников, уклонистов, проникших на руководящие должности" в колхозах и обслуживающих их МТС. Механиков, агрономов, бригадиров тракторных бригад, председателей колхозов было уволено - "вычищено", как тогда говорили - очень много, от тридцати до сорока процентов от общего количества работающих специалистов. Многие из "выявленных" неблагонадежных лиц, уволенных с должностей по инициативе Политотделов, сразу попадали под пристальное внимание ОГПУ и впоследствии, в разгар политических репрессий, стали их жертвами. Самый яркий пример тому - первый директор Мишкинской МТС Григорий Михайлов, в 1932 году возглавивший ее строительство и работу, а в 1938 году расстрелянный "за вредительство" по приговору суда...
Политотдел при Мишкинской МТС просуществовал около двух лет. Начальником его был Николай Козе, человек жесткий, решительный, бывший кавалерист Первой конной армии, имеющий наградной наган от самого Буденного еще с гражданской войны. Коммунистической идее он был предан до фанатизма, никаких сомнений в своем деле не допускал, ревностно служил, как он считал, "народному делу". Политотдел был вскоре упразднен - как и в других местах - так как задачу свою полностью выполнил. Вместе с ним прекратилось и издание газеты "За большевистский колхоз!". Такое название, кстати, носили все газеты, издаваемые при Политотделах МТС, так как оно лучше всего отражало суть времени - создаваемые сельхозартели крестьян могли быть только "идеологически лояльными" новой власти, и их главной целью должно было быть не собственное благосостояние, а работа по снабжению государства продовольствием. Именно в те годы родилась и просуществовала всё время жизни советских коллективных хозяйств известная всем "первая заповедь" - нет ничего важнее выполнения плана хлебозаготовок, сдачи его государству...
В 1935 году редактором газеты "Комун корно" стал Гафият Хисматуллович Ишмурзин. Очень интересна его судьба. Родился он в 1910 году в одной из деревень на территории нынешнего Шаранского района. Отец его погиб в первую мировую войну, так что с раннего детства ему пришлось помогать матери в ведении хозяйства, да еще и подпаском в своей деревне работать. Но мальчик был способный, склонный к учебе, да и время было такое, что возможность для этого уже была. Закончил школу, вступил в комсомол, живо интересовался всем новым, что шло в стране. Его направляют на учебу в Бирскую совпартшколу, затем, после ее окончания, на рабфак при Казанском государственном университете, который он закончил с отличными результатами. Хотелось учиться дальше, но не пришлось - самых активных и способных студентов, среди которых был и Гафият Ишмурзин, направляют на работу в село, на помощь в становлении первых колхозов. Сначала он работает в Красноборском районе Татарии, затем переводят на работу в Калтасинский район Башкирии, где он становится секретарем районного комитета комсомола. Одна из его заслуг того времени - организация молодежного движения для работы на строительстве московского метрополитена. Сотни молодых парней и девушек тогда поехали в Москву на эту знаменитую стройку. И сам молодой секретарь тоже уже готов был к переезду в Москву, но тут в его судьбе наступил крутой перелом. Двадцатипятилетнего парня - образованного, активного, целеустремленного - направляют на работу в Мишкинский район, редактором газеты.
За новое дело Гафият Ишмурзин взялся с большим энтузиазмом. Сам склонный к творчеству, что и проявилось после нового назначения, он сразу же взялся за сплочение вокруг газеты всех местных творческих сил и любителей литературы. И сам писал (в том числе и стихи), и людей, склонных к письменному слову, вокруг газеты стал объединять. Росла сеть селькоров, образовался литературный кружок. Поэт Николай Тишин, работавший в Уфе, активно помогал в его делах, так же часто на страницах газеты можно было встретить и произведения Яныша Ялкайна, который тоже не забывал о своей малой родине. Но все же главным в газете была не ее литературная и художественная составляющая, а идеологическая направленность. Но здесь никаких нареканий со стороны райкома партии не было - газета полностью соответствовала духу времени. Работа советских и партийных органов, хозяйственное строительство, колхозные дела, культурная жизнь, социальные вопросы, борьба с "врагами народа", "вредителями" - все было в соответствии со временем. Часто на страницах газеты можно было встретить и объявления о том, что такая-то семья отрекается от своего отца (мужа, брата) в связи с тем, что тот объявлен "врагом народа". Даже меняли фамилии, о чем тоже сообщали в газете. Полный разрыв с близким человеком, попавшим под жернова репрессий - характерный признак того времени. Кто осудит этих несчастных, с болью в сердце порывавших с самыми дорогими людьми, верившими и не верившими в их "виновность" перед государством? Ради детей, ради их будущего приходилось идти на сделку с совестью - страшный, тяжелый выбор, через который в то время многим пришлось пройти. Две тысячи человек - примерно столько по архивным данным НКВД - подверглись репрессиям в нашем районе...
В 1937 году стали сгущаться тучи и над Гафиятом Ишмурзиным. Он к тому времени уже подготовил сборник своих стихов и рассказов, готовился к их изданию. Это было для него как бы отдушиной, увлечением, отдыхом от основной деятельности. Но подержать в руках книгу со своими произведениями - мечту любого пишущего человека - так и не удалось. Одного за другим стали арестовывать его друзей и знакомых - в Мишкино, Калтасах, Уфе. Яныш Ялкайн, Николай Тишин тоже попали в застенки госбезопасности. Да и самого Ишмурзина уже не раз и не два вызывали на допросы, сняли с должности редактора. Он не мог не понимать, какой будет следующий шаг - арест! Что делать в такой ситуации? Совесть его чиста, весь его трудовой путь на виду - разберутся, чего бояться? Многие так думали тогда, многие надеялись на справедливое к себе отношение. Но редко когда эти надежды оправдывались - попавшим под каток репрессий хода обратно не было. Гафият Ишмурзин принял решение - трудное, тяжелое - но, как время показало - единственно верное. Бежать! Скрыться от внимания органов НКВД, разорвать сжимающееся вокруг него кольцо, исчезнуть из поля зрения этого могущественного карательного органа политической системы государства!
            Он тайно, никого не оповещая о своих планах, покидает Мишкино, уезжает в Татарскую республику, устраивается на работу учителем в деревенскую школу. Полноценной паспортной системы в стране тогда еще не было, так что ему удалось скрыться от пристального внимания госбезопасности, затеряться на просторах страны, избежать участи невинно пострадавших жертв репрессий. Работал потом директором школы, инспектором РОНО, а в 1939 году был призван  в армию. Сначала финская война, затем Великая Отечественная. Он уже офицер, не раз ранен, после лечения - снова в строй. Окончил годичные военные курсы. Был начальником штаба, затем командиром стрелкового полка, войну закончил в звании подполковника. Награжден орденом Красной Звезды, двумя орденами Боевого Красного Знамени, многочисленными медалями. Демобилизовался в 1946 году. Снова пошел учиться, теперь уже заочно. Закончил исторический факультет Башгоспединститута, больше десяти лет работал директором Краснокамского педагогического училища. Затем — в аппарате Краснокамского и Нефтекамского горкомов партии. В последние годы Гафият Хисматуллович работал в парткоме треста БНПС.
Г.Х.Ишмурзин прожил долгую и яркую жизнь. Уже будучи на заслуженном отдыхе, он вел большую общественную работу, много лет возглавлял Совет ветеранов Краснокамского района, уделяя особое внимание вопросу патриотического воспитания молодого поколения, часто выступал на встречах с учащимися школ и студентами училищ и техникумов. Умер он в 2001 году, в возрасте 91-го года. Вот такая судьба у одного из первых редакторов нашей районной газеты, жизнь которого вполне могла оборваться тогда, в страшные годы репрессий...
Не менее интересна и драматична судьба и другого работника "Коммун корно", работавшего здесь почти с самого основания газеты и вплоть до начала войны - Ишале Ишкузиновича Ишкузина. Родом он из деревни Байтурово. Его родители не имели своего дома, отец, после службы в армии и женитьбы, жил в семье у старшего брата Ямурзы. Что уж от такой жизни можно было ожидать хорошего - бедность, теснота, склоки, нетерпимость. Ушли бы - да некуда. В такой обстановке осенью 1906 года и родился Ишале, детство которого, как он сам потом вспоминал, было безрадостным. Работать начал  рано, старался, помогал родителям, понимал, как им тяжело, мечтал вместе с ними о том, когда у них появится свой дом, где они сами будут хозяевами. Отец его был искусным ремесленником, кроме крестьянской работы шил уздечки, сбруи, вожжи, изготавливал хомуты и седла, был хорошим плотником, старался, работал, копил деньги. В 1911 году семья, наконец, смогла купить в деревне один из домов, зажила отдельно. В 1917 году Ишале окончил четыре класса начальной школы, учиться дальше не пришлось. Все силы уходили на хозяйство, обработку земли, уход за скотом. Но в 1921 году, когда по всему краю начался голод, семье, как и всем в округе, пришлось очень тяжело. От голода чуть не умерли, с большим трудом пережили это время. Кормилица семьи - корова - потерялась. Только через три года, в 1924 году, снова сумели завести в хозяйстве корову.
Ишале Ишкузин был очень любознательным парнем, отличавшимся от своих деревенских друзей-сверстников. Любил слушать рассказы стариков о прошлом времени, много читал, участвовал в художественной самодеятельности, обучал грамоте всех желающих учиться. Первым в деревне начал выписывать газеты. С помощью студента Московской сельскохозяйственной академии имени Тимирязева Изиляя Шуматова подписался на газету "Марий ял", затем стал выписывать журнал "Сам себе агроном", "Крестьянскую газету", перенимал оттуда новые методы обработки земли, которые позволяли получать более высокие урожаи. Например, раньше в деревне сеяли только по весновспашке, про зяблевую обработку земли с осени знать ничего не знали. Ишале Ишкузин убедил отца попробовать новый метод. Не прогадали - урожай овса был в тот год значительно выше. Ишале со временем стал сам писать корреспонденции в эти газеты, их, к его радости, иногда опубликовывали. Началась коллективизация. Семья Ишале Ишкузина в числе первых в Байтурово вступила в колхоз, названный тогда «Путиловцем». Как только в Мишкино в 1930 году начала выходить газета "Комун корно", он сразу стал посылать туда заметки из колхозной жизни, стал одним из первых селькоров газеты. Способного и активного парня быстро приметили. Уже в конце года он был направлен на трехмесячные курсы в Йошкар-Олу по подготовке газетных работников. Учился старательно, был делегатом Марийской областной конференции селькоров, выступал на ней с докладом. После окончания учебы получил удостоверение литсотрудника и в мае 1931 года был зачислен в штат редакции газеты "Комун корно", где и проработал десять лет. Перед войной был уже в должности заместителя редактора. На фронт ушел в сентябре 1941 года.
Как впоследствии вспоминал Ишале Ишкузинович, работал он в газете с большой отдачей и старанием. Не всем это нравилось. За критику в свой адрес многие обижались, угрожали. Был случай, когда один из пострадавших за критику всю ночь простоял у него во дворе с ружьем, ждал, когда хозяин выйдет "на двор", твердо решившись убить его. Но судьба спасла, ночь прошла спокойно, под утро, не дождавшись ничего, "террорист" ушел. Потом, спустя время, он сам признался в этом Ишале Ишкузину, совесть не давала покоя за пусть и не совершенное, но задуманное злодеяние. Вот такое было время...
После войны, с которой Ишале Ишкузинович вернулся по ранению (и уже не первому) в 1944 году, пришлось ему работать в разных местах, но в газете больше было не суждено. Больше всего в конце своей жизни он жалел об одном - что не сумел учиться дальше, так и остался с четырьмя классами образования. И всегда был благодарен советской власти за свою судьбу, за судьбу родной деревни, которая, как он искренне считал, только и смогла зажить настоящей свободной жизнью при новом строе. Царское же время считал "проклятьем" и "тюрьмой народов". А о своей работе в газете "Комун корно" всегда вспоминал с большой теплотой и благодарностью, говорил, что общественное благо всегда ставил выше своих личных интересов. И те люди, кто его знал при жизни, могли подтвердить - да, это был именно такой человек. И даже сейчас, когда после его кончины прошло уже более тридцати лет, многие - и в Мишкино, и в районе - помнят этого человека, помнят с благодарностью и уважением…
Газета - это не только редакционный коллектив, состоящий из небольшого количества людей разных специализаций, задача которых собрать информацию, написать тексты, отредактировать, откорректировать, подготовить макет будущего номера с указанием всего, что на нем будет размещено - формат и конфигурация каждой статьи с размерами длины и толщины строк, с указанием всех линеек и рамок, пробелов, различных "врезок", рубрик, заголовков с подзаголовками - тоже с наименованиями шрифта (которого не один десяток по форме начертания и размером) - а также местом для фотографий. Все это ответственным секретарем редакции разрисовывается и размечается на специальном листе, полностью совпадающим по размеру с газетным - он называется макетом - и затем передается в типографию, где наборщик начинает набирать тексты соответствующим по размеру шрифтом, а верстальщик из этого набранного шрифта начинает собирать печатную форму, размещая на ней все тексты, заголовки, рамки, линейки и фотографии в строгом соответствии с указаниями макета. После заполнения и подготовки печатной формы ее переносят на печатный станок, закрепляют, и в дело вступает печатник - начинается процесс печатания газеты - последний, завершающий этап в подготовке ее выпуска в свет...
Наш первый печатный станок, на котором долгие годы печаталась "Комун корно", привезенный в 1930 году из Москвы и купленный на средства, собранные московским пролетариатом, относился к плоскопечатным станкам первого поколения, имел огромные размеры  и большой вес, ручной привод (так как был сконструирован еще в то время, когда электричеством занимались только ученые-теоретики), был 1870 года выпуска, имел своей родиной Германию и стоил очень больших денег. Производительность же его была всего двести экземпляров в час, да и ту с трудом, в поте лица, периодически сменяя друг друга, приходилось обеспечивать работникам типографии. Освещение все тридцатые годы, пока не заработала в 1940-ом году Камеевская ГЭС, осуществлялось, как и везде в Мишкино, керосиновыми лампами, а так как печатали газету (а была ведь в типографии и другая работа - набор и печать бланков, справок, других документов, например) по ночам, то это имело значение - без хорошего освещения труднее контролировать качество работы, не говоря уже о том, что работать в полутьме просто не комфортно. На плоскопечатном станке печаталась сначала только одна сторона листа, а после того, как весь тираж отпечатывался, печатную форму на станке заменяли на другую и весь процесс повторялся. А ведь тиражи были солидные - первые номера газет печатали по пять-шесть тысяч экземпляров, так как распространяли их бесплатно. Потом, когда подписку стали уже оформлять за деньги, тиражи снизились до трех, с лишним, тысяч. Но и эти тиражи при малой производительности печатного станка тоже требовали значительного времени.
В тридцатые годы в газете фотографии были редкостью, а фотографий местных - из жизни района - не было вовсе. Причина - отсутствие специального оборудования для изготовления из фотографий печатных клише. Готовые клише, изготавливающиеся специально для районных и других газет "низовой" печати и присылаемые из центра, несли, в основном, идеологический характер...
Первым директором типографии, проработавшим здесь многие годы и даже десятилетия, был Ямутей Ташбердинович Ташбердин. Уже в 1931 году, спустя только год, как в Мишкино начала выходить своя газета, он начал в ней работать - сначала учеником наборщика, затем наборщиком, а в 1934 году стал директором типографии. В начале войны его, как и многих других работников и типографии, и редакции, мобилизовали и отправили на фронт. Ямутей Ташбердин, Роман Шайдулин, Ишале Ишкузин вернулись домой с победой, а вот Яндимир Владимиров, Исанбай Михайлов, Ион Биктубаев погибли, заплатили за эту победу, как и миллионы других людей, самой дорогой ценой - своей жизнью...
В первые военные годы редактором газеты был Т.М.Микишкин, но это все, что автор этих строк о нем знает. Кто он, откуда родом, какое имел образование, как пришел в редакцию, каким был человеком по характеру, как сложилась его дальнейшая судьба – мне не известно. А вот о следующем редакторе газеты - Ахметзяне Бадамшиновиче Бадамшине - известно гораздо больше, в том числе, и по его же собственным оставленным воспоминаниям. Редактором "Комун корно" и одновременно директором типографии он был назначен в 1944 году. Родом А.Б.Бадамшин из баймурзинских мест, в подростковом возрасте потерял правую руку на уборке урожая при работе на конной веялке, так что выбор в пользу интеллектуального труда за него сделала сама жизнь - нужно было учиться. В 1930 году, в возрасте четырнадцати лет, он поступил на учебу в Бирский педагогический техникум. Время было тяжелое, поддержки от семьи ждать не приходилось (отец его умер, когда Ахметзян был еще ребенком), учеба давалась нелегко. В 1932-33 годах по всей стране был настоящий голод, в студенческой столовой три месяца не было хлеба, питание было очень скудным. Наконец, в 1934 году Ахметзян Бадамшин начинает свою трудовую деятельность - РОНО направляет его учителем в родную деревню. В тот год была очень ранняя весна, сеяли уже в апреле, урожай выдался необычайно высоким в округе, так что все были с хлебом. В 1937 году Ахметзян Бадамшин решает продолжить прерванную учебу и поступает на третий курс в Краснокамский марийский педагогический техникум. К учебе относится очень ответственно - он отличник, сталинский стипендиат (100 рублей против обычной стипендии в 32 рубля), даже побывал в Москве на экскурсии, организованной Минпросом для отличников-студентов. Директора училища в это время репрессируют, как "троцкиста", через некоторое время та же судьба ожидает и его преемника. "Исчезают" из техникума несколько преподавателей и студентов - об этом учащиеся тайком говорят между собой на переменах. 1937 год - самое начало массовых политических репрессий в стране. И где бы человек не работал или учился - везде органы госбезопасности находили "врагов народа", шанс попасть в их число был тогда у каждого, будь ты простым крестьянином или большим начальником, перед НКВД были равны все...
            В 1938 году, после окончания учебы, Бадамшин начинает работать директором Тынбаевской школы. А в 1941 году, прямо на августовском собрании учителей, его вызывают к районному начальству и назначают секретарем райисполкома. К тому времени он уже был членом ВКП(б) и имел достаточный авторитет, так как очень хорошо наладил работу в возглавляемой им школе. С этого времени начинается его карьерный рост - после секретаря райсовета он становится сначала заместителем председателя райсовета по местной промышленности, затем заместителем по гособеспечению и бытовому устройству семей военнослужащих. Наконец, в конце 1943 года его направляют на курсы обкома ВКП(б). Закончить их он не успевает по болезни, возвращается в Мишкино. И вот тогда, в начале февраля 1944 года, его и назначают редактором газеты и директором типографии одновременно.
Какие условия были тогда для работы - понятно всем. "Все для фронта, все для победы!" Это было не просто красивым лозунгом, а главным фактором жизни людей в тылу. Голод, холод, изнурительный напряженный труд во всех отраслях народного хозяйства, на всех производствах - легкой жизни тогда не было ни у кого. Вот как вспоминала об этом времени Янипа Апсатаровна Салякина, начавшая работать в типографии в конце войны: "...днем набирали газету, а ночью возили на себе дрова, чтобы отапливать здание типографии. Было и голодно, и холодно. Наборную комнату закрыли, перетащили "кассы" со шрифтом в одну комнату, где и директор жил с семьей, и газету набирали, и верстали, и печатали. Посреди комнаты стояла "буржуйка", которую топили старыми подшивками газет. Печатная машина обслуживалась вручную - после набора газеты крутили ручку печатного станка по очереди, чтобы сделать необходимое количество оттисков..." ("Газета "Дружба", 2005 год).
С самого начала войны в нашем районе появляется много новых людей - эвакуированные жители захваченных врагом западных областей страны. В их числе в декабре 1941 года приезжает в наше село и Ефимья Никитична Степанова, жительница Смоленской области, захваченной немцами еще летом, в самые первые месяцы войны. Степанова устраивается в редакцию газеты "Комун корно" на работу уборщицей. Кто бы мог подумать тогда, что эта энергичная женщина через четыре года станет первым редактором районной газеты на русском языке - газеты "Красная заря"? Эта газета просуществовала в Мишкино одиннадцать лет - с 1945 по 1956 год, выходила она раз в неделю на двух полосах того же формата, что и "Комун корно". Работали в редакции "Красной зари" всего два человека - редактором все годы была Степанова, а ответственным секретарем в пятидесятые годы - Петр Константинович Тряскин, который в будущем станет очень известным журналистом в нашей республике, проработавшим в газете "Советская Башкирия" десятки лет. В пятидесятые годы редакция газет "Комун корно" и "Красная заря", а также типография, где эти газеты печатались, находились в комплексе зданий на улице Октябрьской, по левой стороне, если спускаться с улицы Ленина. Рядом с комплексом стояло деревянное двухэтажное здание амбулатории (на этом месте сейчас двухквартирный кирпичный дом, построенный для работников райкома партии во второй половине шестидесятых годов). А еще выше стоит небольшой деревянный домик, который сейчас является самым старым зданием на улице Октябрьской, построенным здесь в числе самых первых. И построила его в конце сороковых годов как раз редактор "Красной зари" Е.Н.Степанова.
В 1952 году по решению обкома партии наша газета "Комун корно" сменила свое название. Теперь она стала выходить, как "Коммунизм верч" - "За коммунизм". А еще через четыре года обе газеты объединили в одну, которая стала дублированной, то есть стала выходить одновременно на двух языках - марийском и русском. "Красная заря" ушла в историю, Степанова перешла работать литсотрудником в объединенную редакцию, а Тряскин продолжил свою карьеру газетного работника в Уфе, в главной республиканской газете, которая в то время называлась уже не "Красной Башкирией", а такое название носила эта газета почти тридцать лет с самого своего основания - а "Советской Башкирией". Редактором же объединенной газеты стал Ян Яковлевич Агеев, который впервые переступил порог "Комун корно" еще за восемь лет до этого - в 1948 году, когда бывший до этого редактором А.Б.Бадамшин был избран председателем райсовета. Но редактором Ян Яковлевич пробыл тогда недолго - вскоре был переведен на партийную работу - а вот теперь снова вернулся в газету.
В 1957 году объем газеты увеличивается в два раза - она становится четырехстраничной. В это время в редакции газеты появляются новые сотрудники - Леонард Ерикеев (впоследствии - редактор Нуримановской районной газеты), Светлана Самойлова, Макбул Ахметшин. В связи с увеличившимся объемом работ по выпуску газеты растет и штат работников типографии. Совсем молодыми приходят сюда - и проработают потом всю трудовую жизнь - Н.Валиева, А.Мусалина, Л.Ибатуллина, Г.Аймурзина.
В 1960 году редактором газеты "За коммунизм" станет Михаил Иванович Иванов. Но время газеты с таким характерным для хрущевских времен названием уже заканчивалось - в 1962 году в стране произошла большая административно-территориальная реформа, районы объединялись, в Бирске было образовано территориальное колхозно-совхозное производственное управление, в зону действия которого вошли шесть северных районов республики, в том числе, и наш район. В Мишкино, которое перестало быть районным центром, остался только сельский совет, председателем которого был Б.Я.Янышев, да совхоз "Мишкинский". Все организации, в том числе и редакция газеты, были "переформатированы" - ликвидированы, переведены в Бирск, слиты с другими. Прекратила свою деятельность и редакция газеты "За коммунизм". Теперь на шесть бывших районов нового  "территориального колхозно-совхозного производственного управления" выходила одна объединенная газета под названием "Победа", редакция которой находилась, естественно, в Бирске. Объем информации по каждому району, конечно, снизился, да и жизнь в нашем селе тоже как-то стала затухать, "снижать обороты" - не велось новое строительство, специалисты, оставшиеся без работы, уезжали. Многих это угнетало, люди не понимали сущности и необходимости перемен. Но, как всегда в нашей стране, реформы и перемены во многом зависят от первого лица, стоящего в ее главе. Осенью 1964 года Никита Сергеевич Хрущев на октябрьском пленуме ЦК КПСС был освобожден со своей должности. И первым шагом нового правительства страны стало возвращение к районному управлению территориями. И уже в начале 1965 года Мишкино вновь стало районным центром! Вновь стали одна за другой возвращаться сюда организации и предприятия. Вновь стала издаваться и своя газета. И теперь уже под всем нам привычным названием, под которым выходит она вот уже пятьдесят шесть лет - "Дружба"!
 
                Геннадий Легостаев
Из книги "Мишкинские рассказы", том первый, 2021 год.