Правда и ничего кроме

Все мы ярые поборники правды. А так как, в нынешние времена, правда – это хорошо поданное враньё, то честному человеку надо уметь врать правильно.

Ну, во-первых, не мелочиться - чем чудовищнее ложь, тем легче в неё верится. Поэтому никаких: «есть подозрение, что Марья Степановна погуливает». Это напоминает грязные слухи, а слухам интеллигентный человек не верит.
Интеллигентный человек верит в неприкрытый порок. В нечто настолько гадкое и омерзительное, что может являться лишь непреложной истиной.

К примеру, если сказать, что Марья Степановна участвует в разнузданных оргиях с командой баскетболистов и десятью карликами, то истинно интеллигентный человек непременно воскликнет: «Ну что за чушь?!.. Откуда десять? Столько даже в цирке не найти. Максимум пяток!».
И невинность Марьи Степановны будет отстояна, а её виновность доказана раз и навсегда.

Вторая важная вещь – кто говорит.
Какому-нибудь прощелыге интеллигентного человека с панталыку не сбить. А вот если о бесчинствах Марьи Степановны заговорит сам управдом, Никифор Кузьмич, это совсем другое дело.
Уважаемый Никифор Кузьмич врать-то не станет. Он же такой человечище, такой чистый, кристальный, почти что святой. Да и кому, как не ему? Он же управдом, ему всё известно.

А если Никифор Кузьмич ещё и по-отечески улыбнётся, да спросит, подпустив в голос елейности, а во взор лёгкую хитрецу: «Ну а сами-то вы неужто ни разу не замечали?», - то интеллигентный человек прозреет мгновенно. Хлопнет себя по лбу, проблеет что-то вроде: «Точно-точно… припоминаю, припоминаю…»
И таки припомнит. И баскетболистов, и карликов, и прочих подозрительных типов крайне сомнительного вида, ошивающихся в их подъезде.

А за ним и остальные интеллигентные жильцы припомнят разного рода отвратительные нюансы и, перебивая друг друга, загалдят о странных шумах, криках, стонах, и свинском хрюканье, доносящемся из-за дверей Марьи Степановны время от времени.
И вскоре уже всё жилищное сообщество в едином порыве назовёт соседку гулящей, и припечатает её на русский манер.
Потому что для истинно интеллигентных людей распущенность возмутительна, а высокая нравственность бесценна.

Никифору же Кузьмичу нужно лишь соврать более и менее уверенно, и самому же поверить в сказанное. Ну, хотя бы самую чуточку, буквально капелюшечку. Интеллигенция на этом настаивает.