О Николае Трофимовиче Лысенко

               
 
18 марта 2016 года исполнилось сто лет со дня рождения Н.Т.Лысенко. Кто он? Чем известен? Что сделал для Мишкино и района? Для большинства людей моложе сорока лет имя этого человека не говорит ничего - они родились уже после того, как Николай Трофимович, выполнив свою нелегкую миссию главы района, покинул его, переехал в Уфу - была раньше такая "мода" среди бывших начальников, уезжать в город после окончания работы при выходе на пенсию. Но почему он "глава района"? Главой района был председатель исполкома райсовета - да, это так. Но фактически в советское время коммунистическая партия стояла над всем, была направителем и руководителем, надсмотрщиком и учителем, она была главным стержнем в пирамиде власти, вокруг которой сосредотачивалась вся остальная жизнь. Партия была стратегом, определявшим цели, к которым следовало идти, а советские органы власти - тактиком, которые определяли пути, как этих целей достичь. Вот такой тандем из своеобразного двоевластия существовал все советские годы. И в нашем районе этот "тандем" в 1965 -78 годах возглавлял он - Николай Трофимович Лысенко - первый секретарь райкома партии...
Тогда, сто лет назад, в этот день, 18 марта 1916 года,  в деревне Юрловка Федоровской волости Стерлитамакского уезда Уфимской губернии в бедной крестьянской семье украинских переселенцев - приехавших в эти места после реформы 1861 года откуда-то из-под Киева - родился мальчик, которого местный священник вскоре окрестил и дал имя - в честь Николая-угодника. Так началась его жизнь - в самый канун революции, в канун перемен, в канун полного краха основ, краха прежнего уклада жизни и миропонимания.
Впрочем, семья Лысенко все эти перемены приняла с радостью - держаться за старое им было незачем и терять, кроме своих цепей - как тогда говорили - было нечего. Отец Коли и в гражданской войне участвовал - на стороне "красных", конечно, и в партию большевиков в год смерти Владимира Ильича Ленина вступил, и должности потом всякие в волостном совете занимал - полностью человек соответствовал новому времени. В семье росло тем временем пятеро детей - трое сыновей и две дочери. Коля выделялся среди своих сверстников - учился в школе лучше, работал в колхозе на подсобных работах тоже на самых интересных и трудных участках. Все это замечали, толкового и грамотного парня стали продвигать. В самый пик коллективизации, в начале тридцатых, он уже заведовал комсомольскими курсами при Политотделе федоровской машинно-тракторной станции. А Политотдел при МТС в те годы был очень значимой структурой. Его работники не подчинялись местным органам власти, они сами контролировали всё и всех, выпускали свою собственную газету, следили за тем, чтобы на руководящие должности хоть в колхозы, хоть в районные организации не попали "неблагонадежные " люди из "бывших эксплуататоров" или просто не совсем соответствующие новому времени приспособленцы. Работа в Политотделе МТС стала для него тогда первой ступенью, определившей будущую жизнь - преданность партии, служение стране и народу, борьба с пережитками прошлого. Да и отец Трофим Ефимович Лысенко - старый коммунист и ветеран гражданской войны - был хорошим примером, так что сомнений у Николая не было - он свой путь выбрал правильный, что и подтвердил затем всей своей жизнью...
Все складывалось так, что Николай Лысенко мог сделать карьеру профессионального военного. В свое время, в 1937 году, был призван на службу в Красную армию. Там тоже  был замечен и выделен среди сослуживцев - послан на учебу в военно-политическое училище, где получил первое офицерское звание. Служить распределили в Забайкальский военный округ. Но недолго это продолжалась - война была уже на пороге. И Николай Лысенко - младший политрук батареи артиллерийского полка - на фронте с первых ее дней! Ушли на фронт и два его брата. Из всех троих только ему одному суждено было вернуться, хотя повоевать пришлось до последнего дня. На пяти фронтах был человек, закончил войну в Берлине, оставил свое имя на стенах разбитого рейхстага, руины которого стали тогда самым узнаваемым символом победы нашей страны в этой самой страшной войне за всю историю человечества. Этот победный май сорок пятого года он встретил уже в должности командира дивизиона реактивной артиллерии - знаменитых "катюш". Закончилась война - но служба в армии продолжалась. Судьба, казалось, сама сделала за него выбор - быть военным, защитником Родины. Но бывают такие повороты, которые нельзя ни предвидеть, ни предусмотреть - полк, в котором Николай Трофимович продолжил службу после возвращения в Союз, расформировывают, и вот он, молодой тридцатидвухлетний подполковник, более десяти лет отдавший военной службе, прошедший всю войну, не раз раненый, имеющий множество боевых наград (даже орден Ленина первым номером ярко блестит в длинном ряду остальных орденов и медалей) - вот он уже просто гражданское лицо, а впереди - новая жизнь...
Впрочем, растерянности не было, не тот у Николая Трофимовича был характер. Новая жизнь начинается с работы в райкоме партии в одном из районов Оренбургской области - это родина жены. Проявил себя и здесь, пошел на повышение, стал секретарем райкома. Новый этап - учеба в Москве в Высшей партийной школе при ЦК КПСС, которую "молодой студент" оканчивает с отличием. Он все всегда делал "с отличием" - если за что-то брался. Вполсилы не учился, вполсилы не работал, всегда старался досконально разобраться в деле, в ситуации, если принял решение - то обязательно доводил выполнение начатого до конца, причем так, что лучше сделать уже нельзя, что сомнений уже не оставалось - что мог, то все и сделал. Конечно, такой человек не мог "потеряться" в то время - дорога хоть для советской, хоть для партийной работы ему была открыта...
Но когда же Николай Трофимович связал свою судьбу с Мишкино, с нашим районом? Это случилось гораздо ранее, чем он стал здесь первым секретарем райкома партии. Дело было так. Первым секретарем Башкирского обкома КПСС работал в то время Зия Нуриевич Нуриев - человек очень известный, ставший в конце своей карьеры даже заместителем Председателя Совета Министров СССР. С ним Николай Трофимович познакомился еще в 1951 году, во время учебы в Москве - в Высшей партийной школе. У них было много общего - крестьянское детство, комсомольская юность, работа в МТС, служба в артиллерийских частях РККА. Не знаю и не могу утверждать, что были они друзьями, но вот на работу в Башкирию в 1959 году Н.Т.Лысенко приехал именно по приглашению Зии Нуриевича, который уже два года к тому времени был первым лицом в нашей республике. Так Лысенко стал руководителем нашего района - еще не "партийным", а "советским" - председателем Мишкинского исполкома районного Совета. И теперь уже навсегда связавшим свою жизнь с нашим селом, с нашим районом, ставшим для него второй родиной, работе на благо которой (с небольшим перерывом) он отдаст почти два десятка лет...
Когда Николай Трофимович Лысенко приехал в Мишкино на работу, то первое, что он увидел, так это гусеничный трактор, застрявший в грязи на главной улице - вот такими были дороги в нашем селе в конце пятидесятых. И первое, с чего он начал - так это именно с благоустройства улиц, приведением их в порядок. Опыт организаторской работы у него уже был - несколько лет до того, как вернуться в Башкирию, трудился председателем райисполкома в Гавриловском районе Чкаловской области (Оренбуржье). В апреле 1959 года этот район был упразднен, территория передана в ведомство другого района - в хрущевские времена территориально-административные реформы были очень популярны...
Так вот - начали с улиц. Всю технику, что была в округе в организациях и колхозах - тактора, бульдозеры, самосвалы - все привлекли на ремонт дорожного полотна, рытье дренажных канав, устройство мостовых переходов. Субботники проводили, гужевой транспорт привлекали - техники не хватало. В короткое время положение улучшилось - колеи исчезли, полотно укрепили карьерным материалом, тракторам и грузовикам по главной улице ездить запретили.
Второе большое дело - озеленение Горы. В первые же дни после начала работы нового предисполкома к нему на прием пришел Николай Антипов - главный лесничий Мишкинского лесничества. Он уже несколько лет "вел войну" за то, чтобы начать на голой, лысой, продуваемой всеми ветрами Горе, уныло тянувшейся вдоль нашего села с севера на юг на несколько километров, посадку сосен, что превратило бы со временем Гору в настоящий природный парк, во много раз увеличило бы внешнюю привлекательность райцентра, позволило приблизить к нему природные лесные красоты, сделало Гору из голого холма лесным хвойным массивом, местом отдыха людей. Увы, вроде и против никто не был, но и поддержки он не находил, хотя уже первый эксперимент с посадками сосен на склонах оврага, отделяющего Мишкино от Староваськино несколько лет, как провел. Сосны здесь прижились, шли в хороший рост. А в питомнике подрастали уже сотни тысяч других саженцев, только и ждущих, когда их "выпустят" в большую жизнь. Все было готово для интересного нужного дела. Дела, которое кардинально повлияет на изменение облика села уже через десяток лет. Нельзя ведь жить только сегодняшними заботами...
Все это Антипов и рассказал на приеме у нового председателя райсовета, надеясь и не надеясь на поддержку. Кто его знает - человек новый, забот и хлопот в районе много, проблемы одного сельского хозяйства чего стоят - до нового ли леса ему сейчас, до мыслей ли о будущих преимуществах этого плана озеленения Горы, не посмеется ли он только над подобными идеями?
Но Николай Трофимович отнесся к предложению серьезно, сразу ухватив и поняв главное - дело это нужное. А справятся ли? Долго считали, прикидывали, учитывая все мелочи, что могут стать помехой на пути начинания, подобного которому в округе - как ближней, так и дальней - не было. И площадь большая - двести гектар, и склоны крутые - технику для подготовки почвы уже не используешь, тут уж только руками - а это сколько же народу надо? Да и кто он сам - лесничий Николай Антипов - не из числа ли "маниловых", любящих больше помечтать, чем умеющих доводить начатое дело до конца? Лысенко навел справки о лесничем и по итогам этой "проверки" стало ясно - Николай Яковлевич человек дела, молодой да ранний, специалист, каких поискать, хоть в душе и романтик (а другому и в голову бы не пришло взяться за озеленение Горы) - но больше "физик", чем "лирик". За три года, что он появился в селе, уже сумел много чего сделать - и базу лесничества новую заложить со всеми постройками, мастерскими и конным двором, колодцем, баней, конторой - и дисциплину в лесничестве поднять на уровень, технологию лесных работ привести в соответствие с нормами. Все это добавляло Антипову и уважения, и авторитета, это Николай Трофимович сразу понял. Понял и поддержал. Результат этой их совместной работы мы - жители села - видим теперь каждый день, стоит только выйти на улицу. Великолепный хвойный лес в самом своем золотом возрасте - шестьдесят лет! - раскинулся вдоль села на несколько километров вдоль текущего под Горой Иняка. Лес, ставший одним из символом нашего Мишкино, его визитной карточкой, его самым узнаваемым образом, его отличием от других мест, где живут люди. На Горе сосняк, под Горой - Иняк! Мишкинцам есть чем гордиться за свое село, за свою малую, но такую любимую родину...
Председателем исполкома райсовета Николай Трофимович был недолго, но люди нового руководителя оценить успели - и его деловые качества, и человеческие. Но вскоре случилось нечто такое, чего вообще никто не мог предвидеть - Мишкинский район, как самостоятельную административно территориальную единицу... упразднили! В 1962 году началась большая реформа, в результате которой в Бирске возникло территориальное колхозно-совхозное производственное объединение, в которое вошли шесть районов, в том числе, и наш. В Мишкино все организации слили с бирскими, все стало управляться оттуда, даже газета теперь была одна на шесть «бывших» районов - "Победа". Многие служащие учреждений и организаций были в растерянности даже от чисто бытовых проблем - ведь теперь на жительство надо было переезжать в Бирск, бросать обустроенную жизнь, начинать все на новом месте. В Мишкино из управленческих организаций остался только сельсовет, председателем которого был Байгуза Янышевич Янышев. А Лысенко, как хорошо зарекомендовавший себя в качестве ответственного работника - показатели производства по многим отраслям в районе были заметно улучшены - стал председателем Бирского райисполкома. Был ли он доволен происходящим, принимал ли эти перемены или нет - можно только гадать. Номенклатурные работники того времени, невзирая на должности, все были "рядовыми партии", приказы не обсуждали, к переменам в своей жизни всегда были готовы, куда пошлют - туда и шли, куда направят - значит, здесь они нужнее, нечего и думать...
Эти годы - с лета 1962-го по начало 1965-го - Мишкино пережило как полное "безвременье". Конечно, колхозы работали, производства тоже - но теперь территория района была какой-то безликой, неизвестно кому принадлежащей и кем управляемой. В газете "Победа" о мишкинских делах иногда писали, но разве сравнишь это с тем временем, когда газета была районной и в ней вся информация была только о своей жизни - от надоев молока в каждом конкретном колхозе, до каждой бытовой мелочи. За тридцать лет существования района мишкинцы уже привыкли и к своей "домашней" газете, и к тому, что у них есть своя территория, свой район, свои руководители, свои организации - есть куда пожаловаться, есть, где помощи попросить, есть, по крайней мере, на кого "пообижаться". Нет, никого эти реформы не порадовали тогда и ни к чему хорошему не привели. И когда осенью 1964 года на октябрьском Пленуме ЦК КПСС инициатора всех этих "реформ" Никиту Сергеевича Хрущева отстранили от должности Генерального секретаря - то дальновидные люди сразу заговорили о том, что "районы вернут, обязательно вернут..." Так вскоре и вышло - с января 1965 года весь мишкинский "бомонд" стал возвращаться "восвояси", вновь Мишкино стало центром района, вновь все организации и службы занялись своей обычной деятельностью - организацией труда, быта и культурного досуга своих жителей, вновь в районе стала выходить своя газета, теперь уж под другим названием - "Дружба"...
Ну, а как было с первыми лицами в восстанавливающемся заново районе? Вопрос был не простой, волновавший всех - от того, кто станет первым секретарем райкома и председателем райисполкома многое зависело. Тут переплеталось множество интересов - и личных, и групповых. Советское время нельзя идеализировать - блат процветал, иметь большого начальника в своих друзьях-родственниках было и выгодно, и "статусно", и перспективно. Интересы Родины, это, конечно, хорошо, но и о своих личных интересах никто не забывал. Поэтому многие напряженно ждали - кого поставят руководить районом на этот раз?
А Николай Трофимович уже готовился к переезду - по "своим каналам" ему дали понять, что руководить ему теперь придется, скорее всего, Благовещенском. Что же, надо так надо - он был готов ко всему, куда пошлет партия. Были, конечно, и о возвращении в Мишкино мысли, много там было начато, да и народ хорошо его принял, да что уж теперь думать об этом...
Но тут произошло опять интересное дело. Пока "наверху" определяли и думали - кому где руководить вновь восстановленными   районами -"внизу" тоже были озабочены этим вопросом. Больше всех это задевало интересы председателей колхозов - главных производительных сил в районе. Действовали решительно и смело - собрали "инициативную группу" - и на прием в обком партии, сразу к первому секретарю, им тогда все еще был З.Н.Нуриев. Без обиняков заявили - "…хотим, чтобы Лысенко вернулся. Он настоящий хозяин, умеет руководить, справедливый человек". Как тут не прислушаться - люди все уважаемые, председатели-передовики, орденоносцы, фронтовики. Алексей Апаевич Апаев - председатель колхоза имени Ленина, человек, известный не только в Мишкинском районе, но и в республике, Имай Минилбаевич Минилбаев - председатель колхоза имени Калинина - тоже знатный передовик. Были в делегации еще три человека, только вот имена их автору не известны, да не в этом суть. Главное - в обкоме их услышали. Вот так и вернулся в наш район Николай Трофимович Лысенко - теперь уже первым секретарем райкома. Вернулся не просто "назначенцем сверху", а с большим кредитом доверия, выданным ему народом, мнение которого и было озвучено председателями колхозов в обкоме партии...
А председателем исполкома райсовета выбрали тогда Фаузи Гарифовича Гарипова - нашего земляка, который уже до "укрупнения" и в райкоме партии поработал, и потом - в Бирске - тоже имел должность по партийной линии, так что с Лысенко они были знакомы и по предыдущей работе не раз контактировали. Фаузи Гарипов был в год своего избрания достаточно молодым человеком - ему было тридцать пять лет. Лысенко был постарше - ему было "уже" сорок девять. Как показали будущие события, "тандем" из этих двух первых лиц района оказался очень удачным, у них не было между собой никаких противоречий, район "тянули" в одной связке, не перекладывая ответственности друг на друга. А "тянуть" в первые годы после "разукрупнения" надо было капитально - предыдущие эксперименты с созданием "территориального колхозно-совхозного производственного объединения" нанесло вреда экономике района немало. Состояние дорог,  строительство, образование, здравоохранение, сельскохозяйственное производство - все отрасли пострадали от непродуманных "волюнтаристских" реформ, все пришло в запустение, все пришлось возрождать, поднимать на ноги, реконструировать. Одна только идея с освоением "целинных и залежных земель" чего стоила, когда распахали все неудобья, берега рек чуть не до самого уреза воды, склоны холмов и прочие, до этого неиспользуемые, земли. В приросте производства зерновых культур это дало не так уж и много, а вот затраты, себестоимость повысило, да и экология пострадала...
Мишкино в середине шестидесятых годов представляло из себя достаточно крупный населенный пункт, но инфраструктура его оставляла желать лучшего. Ничего давным-давно не строилось, не было почти ни одного типового кирпичного здания (кроме школы, построенной ещё в тридцатые годы), облик центра села не менялся уже целое десятилетие с лишним. На углу стоял деревянный универмаг, далее кирпичный продовольственный магазин, перед ними - большая пустая сырая низина. Напротив универмага через улицу Ленина - самое красивое здание центра, кинотеатр "Мир" с колоннами, за несколько лет до этого переоборудованный из старого, довоенной постройки, пожарного депо. Переоборудовать успели до "укрупнения" районов, это было последней стройкой начала шестидесятых. Улицу Ленина здесь же, в центре, перегораживала большая деревянная зеленого цвета арка, стоящая уже с конца сороковых, вся увешанная плакатами с наглядной агитацией. Рядом с кинотеатром - старый Дом культуры, тоже довоенной постройки, собранный в спешном порядке из старых изб, после того, как предыдущий клуб в 1938 году сгорел. Напротив него, между универмагом и кирпичным зданием бывшей амбулатории, построенной в тридцатые годы, стояло два бревенчатых здания - здесь размещался райком КПСС и парткабинет.
Начали перепланировку центра уже весной этого же 1965 года - первым делом засадили деревьями сырую низину, огородили, назвали сквером Победы - в том году в СССР впервые день 9 мая стал выходным, страна тогда впервые широко отметила двадцатилетие Победы. Впереди был еще большой праздник - близилось пятидесятилетие со дня свершения Великой Октябрьской социалистической революции. Решено было отмечать событие уже в новом Доме культуры, построить вместо старого здания другое - методом "народной стройки", с привлечением сил и средств всех организаций района. И одновременно думать уже о том, как бы построить в райцентре настоящий типовой Дом культуры - но это дело долгое, проекты, сметы, утверждения всякие, согласования вплоть до Москвы - а новый РДК нужен уже сейчас. Поэтому так и решили - построить "по-быстрому" на старом месте простой деревянный "временный" ДК, но уже готовить документы на большое типовое здание. А этот деревянный Дом культуры тоже не пропадет, пригодится для какой-либо организации. Так и вышло. Новый "временный" РДК открыли уже через год - осенью 1966 года. Он честно прослужил целых семь лет - до того, как в Мишкино, как и было запланировано, был построен и открыт в 1973 году новый районный Дом культуры - который казался настоящим дворцом по сравнению с прежним.
Этот период - с середины шестидесятых и все семидесятые - был настоящим прорывом в капитальном строительстве, как в райцентра, так и в районе. Два двухэтажных административных здания - для райкома партии и исполкома райсовета - были сданы уже в конце шестидесятых. Начала застраиваться промзона на окраине - маслозавод, доручасток, коммунхоз, МСО. В центре - аптека, Дом быта, универмаг, детский сад, пекарня. Новая улица Мира с многоквартирными двухэтажными домами - сколько семей тогда решили свой квартирный вопрос. И асфальт появился в Мишкино - настоящий асфальт, как в городе, даже в осеннюю распутицу теперь здесь можно было ходить в туфлях, а не резиновых сапогах. Правда, только на одной улице - центральной. Но и это казалось огромным достижением. А сколько строили в колхозах и совхозах? Машинные дворы и мастерские, механизированные зернотоки и склады, свинарники и коровники, проводили к ним воду, обустраивали подъездные пути, в самих селах и деревнях - как грибы после дождя - росли магазины, школы, медпункты, клубы, в колхозах и совхозах шло постоянное пополнение тракторов, машин, комбайнов, другой сельхозтехники.
Конечно, нельзя сказать, что это заслуга только Николая Трофимовича, нет - время пришло такое в стране, когда все обновлялось, строилось и росло. Но и личных его заслуг, как умелого организатора и руководителя - тоже было не мало. Возможности были равные у всех, да не везде сумели ими правильно воспользоваться. Работоспособности, расторопности, компетентности, умения увидеть главное, оставить на время второстепенное, объединить людей вокруг самого важного, где-то чем-то поступиться, чтобы выиграть после - всего этого Николаю Трофимовичу Лысенко хватало с лихвой. Человек был на своем месте - и другие это видели, и сам он в себе не сомневался...
Авторитет Николая Трофимовича Лысенко был очень высок, практически непререкаем. И заслужил он его не только своими деловыми качествами, но и просто человеческими, и ими, может быть, даже в большей мере, чем деловыми. В нем не было высокомерия, так иногда присущего "большим начальникам", он не самоутверждался за счет унижения других, находящихся ниже его в социальной иерархии. Не было у него и "друзей", которым бы он делал поблажки, способствовал карьерному росту или материальному обогащению. В людях он ценил честность и умение трудиться, делать то дело, за что человек взял на себя ответственность. Вот тут уж спуска не было никому, спрос был самый строгий. Взялся - делай! Не можешь - уступи другому, кто сможет. Лысенко не старался "понравиться", никогда ни с кем не был "запанибрата", он, как ледокол, прямо и неуклонно шел вперед, а цель была одна - улучшение жизни, увеличение производительности труда, рост благосостояния, подъем и улучшение всего, из чего складывалась тогда жизнь в районе. Медицина и торговля, школьная жизнь и сельские клубы, условия работы животноводов и механизаторов, дороги, связь, бытовые проблемы - все было в зоне его внимания. И не только "в общем масштабе", но и касаемо любого конкретного человека - если он видел, что помощь нужна, что без его вмешательства не обойтись - то вмешивался, обязательно потом контролируя, как все шло и заканчивалось. Примеров тому много. Вот пришла на прием деревенская учительница со своей бедой - дом старый, рушится, на мужа надежды никакой, помогите, дети страдают, как жить дальше, строиться сами не сможем, что делать? Николай Трофимович навел справки - все так. Надо помочь, но чем? Он ведь не барин, который из своего кармана может достать да дать деньги. Нет у него такого "кармана", тут все государственное, все учтено, на каждый рубль своя смета, свой документ, свое согласование надо. Нужно строить дом - но как подвести обоснование? Решение нашлось - "Дом для учителя". Приняли постановление соответствующее, обязали к исполнению совхоз, на землях которого находилась деревня. Построили за год, Лысенко сам пару раз заезжал посмотреть, как дело идет...
Люди на прием к нему шли  постоянно. И руководители с производственными проблемами, и жители со своими заботами. Сейчас, хоть Мишкино и стало раза в два больше того, прежнего, влияние "начальства" на жизнь людей ощущается гораздо меньше, во много раз. Сейчас половина жителей имеют или свое дело, или работу на стороне, на вахтах, никак не пересекаясь в своих трудах и заботах с управленческими структурами. Сельские поселения тем более живут сами по себе, замыкаясь больше на свои местные администрации. Ни колхозов, ни предприятий - все по-другому. Это ни хорошо, и не плохо - просто по-другому, время прошло, все поменялось...
В разговорах между собой в те времена люди редко именовали Лысенко по фамилии. Его гораздо чаще называли по имени-отчеству, отдавая этим дань уважения человеку, либо, не менее уважительно, называли "хозяином" или "бабаем". "Николай Трофимович сказал...", "хозяин велел...", "Лысенко проверит..." - его имя в разговорах упоминалось часто, человек был в гуще всех событий, во главе всех перемен, с его именем связывалось все, что происходило в районе. Нельзя сказать, что все были им довольны - жизнь есть жизнь, кого-то он "задвинул", кому-то "не помог", кого-то еще чем-нибудь не устроил. Это было. Но если взять в сравнении с другими руководителями такого ранга, то здесь "процент недовольных" был на порядок меньше, а авторитет его гораздо больше. Он был по сути "эталоном" руководителя советских времен - деловым, работоспособным, во все вникающим, строгим, но и справедливым одновременно, оценивающим человека по его вкладу в общественно-полезную деятельность, не терпящим льстецов и подхалимов, не ставящим себя выше других, умеющим объединять людей общим интересом к делу, не подавляющий своей должностью и властью, а употребляющий эту власть всегда так, чтобы это приносило максимальную пользу всему обществу.
Николай Трофимович любил порядок - это у него осталось еще с военной службы. Порядок во всем - в том числе, и в мелочах. Зайти в райком в то время в грязной обуви - и в голову никому не придет! На совещаниях - никого в верхней одежде, все в костюмах, "в галстуках", всё, как положено. На улице мимо группы молодежи, щелкающих семечки прямо на тротуар, молча не пройдет. Остановится, посмотрит с укоризной, много не говорит, но после его замечания семечки здесь уже никто не лузгает. А в организациях как тогда старались порядок наводить? Даже конкурсы такие были - "На самую захламленную территорию". И полный отчет в газете - с фотографиями, с присуждением мест, с комментариями. Руководители таких организаций, занявших в этот раз "призовые места", тут же принимались за наведение порядка...
Лысенко никогда не проходил мимо даже самой малой проблемы человека, если в его силах было эту проблему решить. Мимо бирского "кольца" никогда не проедет, если в машине есть место, попутчиков до Мишкино подвезут. Редко, кто еще из начальников так делал, редко. Или вот пример, тоже характеризующий человека - решили как-то с начале семидесятых в Мишкинской восьмилетней школе в пионерской дружине имени Лизы Чайкиной принять в свои "почетные пионеры" кого-нибудь из авторитетных людей района, была раньше в советское время такая практика. Мелочиться не стали - пригласили "самого" Николая Трофимовича. Другой бы отмахнулся - до "пионеров" ли ему, каждая минута расписана - но не Лысенко. Пошел, "вступил" в дружину, галстук повязал, о войне рассказал, на вопросы ответил. И после в школе бывал, и даже, когда уже из района уехал, связь со школой поддерживал, письма друг другу писали. Ну, это ладно, работа идеологическая, понять можно, вроде, как по должности "положено". А вот этот случай как определить? Жил Николай Трофимович тогда на улице Мира, в двухквартирном доме. Напротив - двухэтажки новые. В одной из квартир - семейная ссора, пьяный муж скандал устроил не шуточный, молодая жена с двумя малолетними детьми, от греха подальше бежит из дома, но муж за ней, дело добром, ясно, не кончится. Женщина от отчаяния забегает во двор к Лысенко, стучит в дверь. Муж уже в калитке стоит, дальше ни шагу. Николай Трофимович открывает дверь, оценивает ситуацию, молча впускает женщину с детьми в дом. Дебошир уходит. Его жена с детьми остаются в квартире Лысенко до утра, ночуют там. Утром Лысенко вызывает скандалиста к себе - тот был из "руководителей среднего звена". О чем был разговор, как Николай Трофимович его "закодировал", какими словами - неизвестно. Но человек пить бросил на много лет...
Последняя большая стройка в райцентре, к которой Лысенко "приложил руку", была пристроем к школе. Никак не удавалось "выбить" деньги на его строительство. Николай Трофимович, хоть этого и не любил, но ради дела пошел на подключение "личных связей". Во время войны он служил вместе с неким Александром Ивановичем Даниловым, были они тогда близкими друзьями. После войны, естественно, пути разошлись, но связь они поддерживали, редко, но встречались. А в 1967 году А.И. Данилов возглавил Министерство просвещения РСФСР. Вот к фронтовому другу и обратился Лысенко с просьбой о помощи в ускорении финансирования нужной для райцентра стройки. Долго ждать не пришлось, деньги в количестве 250 тысяч рублей были выделены и строительство пристроя к средней школе со спортивным залом на втором этаже началось и в срок было закончено, первого сентября 1977 года произошло торжественное его открытие...
Родина по достоинству оценила и боевые, и трудовые заслуги Николая Трофимовича Лысенко. Шесть орденов - орден Ленина, три ордена Великой Отечественной войны, два ордена Трудового Красного знамени, пятнадцать медалей - говорят о многом. Не меньшие награды - уважение людей, среди которых проходила его жизнь, их благодарность и память...
Николай Трофимович Лысенко оставил пост первого секретаря райкома в декабре 1978 года, вышел на пенсию, уехал в Уфу, работал там еще несколько лет преподавателем политэкономии в сельскохозяйственном институте. Жалел или нет о том, что не остался в Мишкино, на чем настаивала его жена? Жалел, прямо говорил потом, что "черт дернул уехать в город". Может так просто, для красного словца, говорил, кто знает. А может и на самом деле жалел, ведь почти два десятка лет связывало его с нашим районом, здесь прошла самая активная часть его жизни, здесь он проявил свои самые лучшие качества, здесь видел результаты своей работы, своего служения обществу - результаты, наглядно свидетельствующие о той пользе, что он принес своим трудом и своей жизнью...
Автор этих строк лично знаком с Николаем Трофимовичем не был - в силу разности в возрасте. Когда он уже уезжал из района, я только начинал в восемнадцатилетнем возрасте свою трудовую жизнь - водителем старого бензовоза в одном из совхозов. Но прекрасно помню и его самого, и разговоры односельчан о нем и на производстве, и родителей в семье, помню то уважение, с которым всегда почти все произносили его имя. Лысенко приезжал в Мишкино не раз, связь не терялась, он любил здесь бывать, в Мишкино его тянуло. Последний раз я встретил его на сабантуе в 1997 году - ему уж было за восемьдесят, совсем старичок, в кепочке, с палочкой - только широкий ряд орденских планок на груди говорил о том, что жизнь этого человека была бурной и насыщенной, что человек это "бывалый" и заслуженный. Он стоял, не спеша вел разговор с моим соседом - Дамиром Галинуровичем Зиянгировым, с которым они вместе работали в райкоме. Не удержался - сделал тайком фотографию. Последний снимок на мишкинской земле...  Есть в моей домашней библиотеке и две книги, принадлежавшие когда-то Николаю Трофимовичу - с дарственной подписью автора, Василия Михайловича Перчаткина. Они с Лысенко вместе работали в Бирске в начале шестидесятых, где Николай Трофимович был председателем райисполкома, а Перчаткин являлся редактором газеты "Победа". Эти книги попали ко мне, в общем-то, случайно, но от этого они не менее дороги...
Николай Трофимович Лысенко ушел из жизни 23 февраля 2002 года, ему было уже почти восемьдесят шесть лет. И то, что сейчас у нас его помнят, причем, не просто помнят, а именно с благодарностью и признанием его немалого вклада в развитие села и района - лучшее свидетельство того, что человек не зря прожил свою жизнь...
 
 Геннадий Легостаев
Из книги "Мишкинские рассказы", том первый, 2021 год.