Ушел


рассказ
Звонок раздался неожиданно, как это обычно бывает, когда ничего такого не ждешь, день распланирован и никаких отклонений не предвидится. Я ходил по квартире тренировочных штанах и майке. Собирался выпить чай. Подошел с чайником к столу, налил в кружку кипятка и тут звонок в дверь. Накинул на плечи рубашку и пошел открывать входную дверь. За дверь стоял Сэм и, как всегда улыбался.
- Пойдем, анализ не получился. Нужно снова сдать кровь.
- Сейчас, оденусь и выйду.
- Хорошо, я в машине подожду, - коротко сказал Сэм и по лестнице стал спускаться вниз.
Закрыв дверь, я осмотрел коридор. Ремонт пора делать, пока мои на даче отдыхают. Приличного человека в квартиру пустить стыдно. Обои старые, межкомнатные двери надо менять. Что-то меня в этом Сэме привлекало. Между нами почти сразу установился контакт. Мне показалось, что он ко мне по-особенному относится и словно присматривается.
Я пошел на кухню, хлебнул из кружки чай и стал собираться. Времена у меня наступили тяжелые. С одной работы ушел, на другую никак не мог устроиться. Тянули с проверкой. Фирма приличная, секретность высокая, должность обещали хорошую. Ничего не поделаешь, придется еще подождать.  Денег почти не осталось. Хорошо Сэм подвернулся со своей миссией. Они брали кровь для анализов, соскобы кожи, волосы и платили неплохие деньги. Я оделся, спустился вниз и поехал на машине Сэма к ним в миссию. Итальянцы располагались в тренировочном зале спортивного комплекса. На входной двери на английском языке написано: «The misssion goodness», что можно было перевести как «Миссия добра». Мы вошли с Сэмом в зал, прошли к столу с реактивами, пробирками, колбами. Меня встретила сухая стройная женщина тонкого сложения и на итальянском языке предложила пройти к столу и сесть на стул. Что я и сделал. У меня снова взяли кровь. Я поднялся и пошел к выходу, где меня снова встретил улыбающийся Сэм.  Он снова отсчитал некоторую сумму денег и протянул мне.
- Если снова не получится анализ, нужно будет еще сдать? – спросил я с улыбкой.
На что Сэм махнул мне рукой и тоже широко улыбнулся. Этот его жест мне что-то напомнил. И я даже невольно нахмурился, что не ускользнуло от его глаз.   При входе в зал у двери стояло еще несколько человек. И кто-то из них после меня тут же зашел в зал.
Я ехал домой и думал о жесте, который сделал Сэм. Теперь я знал, что он означал. «Как будет, так будет. Ни о чем не волнуйся».
Дома я вылил холодный чай, нагрел чайник и заварил новый крепкий чай. Сел за стол и, попивая чай, задумался о Сэме. Неужели это он? Поседел, глаза выцветшие, голубоватые, водянистые. Лицо изменилось.  Появились морщины.  Может, это не он? Размышления меня утянули в те давно прошедшие служивые времена. Я молодой лейтенант, который только что получил звание старшего лейтенанта и новое определение в отряд специального назначения, прибыл для прохождения службы и уже в первый год неплохо себя зарекомендовал. В это время мой непосредственный начальник майор Никонов мне отдал приказ в письменном виде. Я должен был с ним ознакомиться и незамедлительно после знакомства уничтожить.  Несколько страниц текста прочитать и запомнить не составляло труда. Конверт в руках выглядел объемным. В нем оказалась карта. Задание описано подробно директивным стилем. Я ознакомился с заданием и уничтожил написанное. Поджег зажигалкой и сжег.  Осталась карта местности, на которой я должен был выполнить задание. Со мной будет работать еще один человек. Позывной Стрелок. В назначенную точку встречи он пойдет своим маршрутом. Я стану двигаться своим маршрутом и, потом мы встретимся и дальше задание будем выполнять вместе.  Мне предстояло пройти через лесной массив и в населенных пунктах проводить работу. Мой позывной был Поисковик. Нам следовало найти скрытый источник биологически-ресурсных потерь, определить его, вскрыть, как вскрывают нарыв, и устранить. Похоже, всего объяснить нам никто не мог, до всего нам приходилось доходить самим. Но результаты происходящих событий казались ошеломляющими и губительными.
В условленный час меня на машине ночью отвезли в лес, где я, продвигаясь в темноте, скоро оказался на исходной точке. Дальше я двигался по изученному на карте маршруту. Передвигался скрытно, в маскировочном комбинезоне. За плечами рюкзак, в котором собрано все необходимое для выполнения задания. Ночью последний раз не передвигался, останавливался на отдых, спал под елью, сгруппировавшись с рюкзаком. На рассвете пошел по маршруту, вышел к первому селу и проводил наблюдения.  Заинтересовал крайний дом. Он стоял чуть на отшибе. Интуитивно решил проверить именно его. Скрытно передвигаясь, приблизился к дому.  Прислушался. Закукарекал петух. В сарае звякнула цепью корова и чуть позже замычала. Удивился, почему не лает собака. Приблизившись, увидел у будки на цепи лежащую псину. Убили выстрелом в голову с близкого расстояния. Зубы оскалены. Понял, что с выбором дома не ошибся. Прошел вдоль забора, неслышно поднялся по ступенькам. Едва тронул ближнюю дверь, как она скрипнула. Замер. Сделал несколько шагов и остановился. В большой комнате с печкой на лежанках лежало четыре трупа. Пожилая женщина лежала у печки. На кровати подальше лежали муж с женой. И на кровати поменьше рядом у окна, свернувшись калачиком, замерла маленькая девочка. У всех глаза открыты. И у каждого на одном глазу нет роговицы. У мужчины руках ночной рубашки приподнят. Виден прокол с внутренней стороны локтевого сустава. У женщин рукава ночных рубашек короткие. Проколы тоже имеются на внутренней стороне локтевого сустава, откуда обычно берут кровь. Девочку внимательно осматривать не стал. Сразу понял, кто здесь был до меня. Осторожно вышел из дома. От селения тоже уходил скрытно.  На маршруте сделал остановку. На карте отметил крестиком селение, передал шифрограмму. Через десять минут снова выдвинулся на маршрут.
Через три дня к концу маршрута, который следовало пройти одному, на карте из одиннадцати селений крестиками я отметил четыре селения. И в тех домах, куда я заходил видел одно и тоже. Вечером на четвертый день подошел к точке встречи со Стрелком. Мы друг друга не знали. На карте это место помечалось точкой. На словах знал, что там находится старая землянка. Где-то на северо-запад поблизости находилось болото. Приблизившись, я сразу понял, что внутри кто-то есть. Подходил неслышно, без шорохов и треска веток под ногами. На дереве каркнула ворона и замолчала. Сам не знаю, почему перед спуском у входа в землянку остановился, выждал несколько минут и прислушался. Мне показалось, что я услышал чье-то дыхание.  Затем, сжимая пистолет в кармане комбинезона, сделал нарочитый, слышный шаг с шорохом и вошел в землянку.  В тот же момент увидел два глаза, глядевшие на меня из темноты, словно два дула огнестрельного оружия. Не исключаю, что настоящее дуло оружия в этот момент  было скрыто и действительно  уставилось на меня. 
- Огонь, - сказал он и пощелкал пальцами перед собой, как предписывалось, словно просил прикурить.
- Я не курю. Но прикурить могу дать, - сказал я в ответ приготовленные слова, снимая рюкзак.
«Свой», - подумал я.
 Пароли совпали. Он свободнее зашевелился на месте. Я отметил место, где при входе стоял его рюкзак и подумал, что у него точно такой же как у меня. Прошел чуть дальше в землянку, включил фонарик, и сел на край темной полусгнившей лавки.
- Никого не встретил? - спросил я.
- Никого, - ответил он. 
Сверим карты, - предложил я.
Он достал из комбинезона карту и показал мне. Я посветил на нее фонариком. На карте по его маршруту увидел три помеченные крестиком села. Расспрашивать о подробностях не имело смысла.
Я сказал четко и строго:
- Для продолжения маршрута от этой точки старшим назначили меня.
Отдыхаем пятнадцать минут и выходим. Возражения не принимаются.
Стрелок кивнул.
Я передал в Центр шифрограмму о том, что встретил Стрелка и что у него на карте три крестика.
Пока посылал шифрограмму проверял свои ощущения и почувствовал настороженность партнера.  От него шел какой-то убийственный холод. Я чувствовал опасность, но не понял, почему. Как только отправил шифрограмму, внезапно посветил фонариком ему в лицо, чтобы проверить свои мысли и отметил: «Показалось».
Мы вышли из гнилой, поросшей травой землянки. Я снова посмотрел ему в глаза. Он посмотрел в глаза мне. Я увидел в них все то, что хотел увидеть.  Мы оба не доверяем друг другу. И правильно. Так учат в учебке, что на задании примкнувшим доверять нельзя. По тому, как он на меня смотрел, я увидел, что он умеет все то, что умею я. Одного движения нам достаточно обоим, чтобы уничтожить другого. Нас учили не драться, а убивать, не расходуя много сил. Передо мной стоял сухощавый тренированный человек с голубыми глазами с меня ростом и светлыми волосами. Почему-то мне показалось, что он не выдержал моего пристального взгляда и повел уголком ртом, как будто хотел улыбнуться в знак расположения ко мне.
«Свой», - снова пронеслось в голове.
- Ты вперед, - приказал я.
И он пошел по тропе. Я двинулся за ним.
На ночевку остановились на поляне у края леса. Мы почти не говорили. Почему-то я ему не доверял.  Что-то мне не давало покоя. И я не понимал, что именно. Засыпал плохо, контролируя каждое его движение. Позволил себе заснуть, когда понял, что он уснул. Спал чутко. Утром проснулся первым. Так мне показалось. Поставил под котелок зажжённую таблетку сухого спирта, вскипятил воды и бросил в нее пакетик дробленной зерновой каши. Через пять минут она была готова.  Поели мало, только чтобы утолить чувство голода, добавив в кашу таблетку  силы. Поднялись, собрались и двинулись в путь.  Прошли семь километров до развилки. Нам предстояло посетить два села, которые находились в противоположных сторонах. 
- Можем разделиться, - предложил он. – Я пойду вверх. Ты вниз. Встречаемся на этом месте.
Я кивнул. Предложение мне показалось дельным. Проводив его взглядом, я двинул вниз к селению, которое расположилось у реки. Подошел, когда во дворы вышли люди, погнали на пастбище коров. 
«Все тихо», - после некоторого наблюдения пронеслось в голове.
Я вернулся к развилке. Подождал пять минут и увидел его. Он шел к развилке сверху.
- Что там? – спросил я его.
Вместо ответа он протянул мене карту. На ней крестиком отмечалось село, которое он навещал. Задавать вопросы я не стал. Пометил крестиком село, которое он проверял, у себя на карте, чтобы позже передать название села в Центр.
Мы прошли еще километра четыре. Подошли к селу, которое стояло у нас на пути и еще одно село стояло в стороне подальше у дороги.
- Я пойду дальнее село посмотрю, - предложил он.
Я кивнул.
Через полчаса мы встретились у второго села. Он протянул мне карту, на которой около этого села стоял крестик. Мне это показалось подозрительным. Вида я не показал и подумал, что в следующий раз мы будем проверять села вместе. После нового крестика я стал внимательнее присматриваться к Стрелку. Я вспоминал все, что нам говорили на учебе, изучал его жесты, манеру говорить и строить фразы. Искал ассоциации.
Вместе мы обследовали следующую деревеньку. Внимательно смотрели на то, что творится на улице. Лаяли собаки, бегали куры и гуси. На лугу паслись коровы. «Все тихо и спокойно», - пронеслось в голове.
Мы прошли еще три села и ничего подозрительного не увидели.
Что-то в поведении Стрелка меня всё-таки насторожило.  Я искал зацепки и не находил их.  И только однажды, когда мы поужинали, и я предложил пойти к речке помыть посуду, он как-то так махнул рукой, что во мне что-то встрепенулось. И в голове пронеслось: «Чужой». Я не понял его жеста. Такого жеста у нас никто никогда не делает. Мои подозрения получили подкрепление. В Центр я не мог передать свои сомнения.  Мне следовало запросить информацию о том, как выглядит Стрелок. Рост, цвет волос, цвет глаз, телосложение, тип лица, характерные особенности. В этот момент во мне появились не только сомнение, а некоторая уверенность в противоположности от первого утверждения. В голове так и колотилось: «Чужой, чужой…» Я боялся как-нибудь выдать себя новыми мыслями и действиями. С другой стороны мне следовало обдумать, как с ним поступить, если он не тот, за кого себя выдает. Я приглядывался к тому, что он делал и находил новые приметы того, что он чужой. Это касалось того, как он ел из котелка кашу, как улыбался. Но все это было субъективным. И все-таки мне нужны были подтверждения своих догадок. Подумав и не желая поднимать панку в Центре преждевременными выводами, я послал запрос в Центр чтобы мне прислали информацию о Стрелке. Его параметры, внешние данные и характеристики.  Оставалось ждать. Когда я получу подтверждение своим догадкам, мне необходимо будет выбрать момент, и  привести его в состояние бессознательности и полного послушания. Возможно, если этот человек не Стрелок, он сейчас тоже выбирает момент для решительных действий. Страх и неизвестность заползали в меня, старались заставить с тревогой колотиться сердце, холодить позвоночник, колоть иглами спину и нагревать мозг.  Я этому сопротивлялся, успокаивал себя и оставлял холодным рассудок, понимая, кто из нас вперед начнет применять меры к другому, тот и победит в этой ситуации. На задании у нас еще оставалось обойти несколько селений. Согласно маршруту, нам следовало пройти вдоль болота, обследовать два селения и подать сигнал на окончание операции. Не доверяя Стрелку, я держал его в поле зрения и находился в полной готовности, если он что-то захочет предпринять. Дистанция и контроль его движений оставались доминирующими для меня во время общения с ним.
- Ты ложись отдыхать на два метра вперед по движению, а я отойду на два метра назад по тропе, - сказал я.
Он прошел два метра вперед, шагнул в сторону  и расположился на ночлег. Мне показалось, что он о чем-то начал догадываться.
Я отошел на два метра назад, сошел с тропы  и тоже расположился на ночлег, понимая, что спать в эту ночь точно не буду. Лег лицом в его сторону, чтобы наблюдать за ним и держать на виду. Светила круглая луна. Он лежал лицом ко мне и не двигался. Я постепенно придумывал, как его взять. Отвлечь внимание во время завтрака и привести  к потере сознания коротким ударом по горлу или по шее, связать и дать шифрограмму в Центр. Для этого мне следовало сначала дождаться ответа на запрос, отправленный в Центр. Под утро я начал бороться со сном. Глаза сами закрывались. Но я их открывал. Смеживал веки, с силой моргал и раскрывал широко, чтобы не заснуть. При открытых глазах терял зрительный эффект. Это когда смотришь и ничего не видишь. Фактически спишь с открытыми глазами. В этом случая я тоже с силой моргал. Я позволял им закрыться лишь на секунду и тут же открывал. Считал – раз и комментировал происходящее: приоткрываю глаза, смотрю через прикрытые ресницы.  Мне показалось, что я только моргнул. Когда открыл глаза, его уже не было. Он только что лежал передо мной. «Ушел», - пронеслось в голове. Я тут же вскочил и увидел, что ни Стрелка, ни его рюкзака нет. «Ушел», - снова пронеслось в голове. Мне следовало быстро собраться и выдвигаться в селения, которые мы не осмотрели. Я не мог позволить ему новых жертв. Хотелось  догнать ложного Стрелка и вступить в схватку. Пусть каждый из нас покажет, на что он способен. В мыслях метались отдельные слова и фразы. «Где настоящий Стрелок? Значит, его нет. Куда он мог его деть? Понятно, что карту и одежду он взял у него.  Понятно, что пароль узнал от самого Стрелка, когда тот к нему обратился в земляке и ждал ответ на пароль. Тогда он с ним и разделался. Тот сразу понял, что это пароль. Стрелок понять ничего не успел. Его передатчик он тоже забрал себе. После того, как они объединились, шифрограммы в Центр должен был посылать я. Ложный Стрелок себя ничем не выдал кроме жеста, который меня встревожил. Уже в пути я получил шифрограмму из Центра. «Стрелок рост метр девяносто, вес девяносто килограмм. Физически сильный, тренированный брюнет». Как только  я прочитал - рост метр девяносто, сразу все понял и дал шифрограмму в Центр. «Стрелок ушел. Рост метр восемьдесят,  блондин с голубыми глазами, тонкого сложения. Преследую в сторону последних двух селений».
В одиночку я обследовал два последних селения и ничего подозрительного не нашел. Вернулся к болоту и в середине маршрута от последней ночевки и до селений нашел его сход с тропы в болото. Позже к моим поискам подключилась поисковая группа. Работы проводили несколько дней.
В тот раз мы его не смогли найти. Ушел бесследно. Настоящего Стрелка мы тоже так и не нашли. Обшарили все болото, протыкали воду щупами, где смогли. Куда он его дел, где зарыл?

Я отодвинул кружку из-под чая и взялся за телефон. Набрал знакомый номер. Послышались гудки и в трубке послышался басовитый голос.
- Слушаю.
- Здравствуй, Николаевич. Это Поисковик.
- Что-то случилось? – спросил Никонов. – Или ты просто так звонишь?
- Помнишь ложного Стрелка? Мы его искали двадцать лет назад в лесах и так и не нашли.
- Помню.
- Так вот, я его встретил.
- Ты уверен, что это он?
- Уверен, все совпадает.
- Что совпадает? Рассказывай все подробно.
- В почтовый ящик мне положили бумажку.  В ней итальянская фирма «Миссия доброты» предлагала сдать биоматериалы. Деньги предлагали хорошие. Раньше страна была закрытая. За всеми иностранцами велось наблюдение. Работали нелегалы. Теперь приезжает, кто хочет, собирает биоматериалы легально и уезжают.
- Ближе к делу.
- Так вот я тоже пошел сдавать кровь, волосы и соскобы. И знаешь, кого я там встретил? Ложного Стрелка. Его очень трудно узнать. Седой, глаза водянистые, выцвели, лицо в морщинах. Я его узнал по характерному жесту. Как только он его сделал, я сразу все вспомнил.
- И что ты предлагаешь?
- Его надо брать. И с миссией его разобраться.
- Подожди, я свяжусь с руководством.
- Николаевич, долго ждать нельзя. Снова уйдет.
- Не уйдет. Ты хочешь, чтобы мы его вдвоем брали?
- Я сам его буду брать. Дело чести. Ты меня только подстрахуй.
- Все равно, я должен с руководством переговорить. Дело может быть серьезным. Жди у телефона.
Я сидел за столом и не находил себе места. Хотелось самому поехать в спорткомплекс и взять этого ложного Стрелка. Потрясти его и вытащить из него, куда он дел тело нашего настоящего Стрелка.
Никонов позвонил через сорок минут.
- Выходи, - сказал строго он. – Машина стоит у подъезда.
Я надел кроссовки, вышел из квартиры, закрыл дверь на ключ и поспешил вниз к машине.
- Я договорился, - сказал Никонов. -  У нас будет прикрытие. Спецгруппа приедет к спорткомплексу.
- Поехали быстрей, - сказал я.
Через двадцать минут мы подъехали к спортивному комплексу.  Я по лестнице поднялся на второй этаж, подбежал к двери, на которой раньше висела табличка «The misssion goodness» и открыл дверь. За дверью я не увидел ни стола с реактивами, ни женщин в белых халатах, ни того, кого так хотел увидеть. На полу у окна лежали маты, посреди зала лежал расстеленный настил для занятий гимнастов.
- Что? – спросил Николаевич.
- Ничего, - ответил я. – Снова ушел.
К нам подошел работник спорткомплекса.
- Что случилось? – спросил он.
- Здесь работали итальянцы. «Миссия доброты».
- Они сняли этот зал на месяц, - сказал работник спорткомплекса. -Проработали неделю. И вот… Ничего не сказали. Деньги заплатили за месяц. У нас к ним претензий нет.

 Мы с Никоновым вышли на улицу. К спорткомплексу тут же подкатили машины со спецгруппой.
- Прибыли в ваше распоряжение, - сказал старший опергруппы.
- Подождите, - сказал Никонов. – Я должен доложить начальству.
Никонов доложил все начальству, обратно подошел к нам и сказал старшему опергруппы:
- Отбой.
Уже в машине, когда ехали домой, Никонов сказал:
- Одного не пойму, почему он тебя в живых оставил.
- Зачем я ему был нужен? Он выполнил задание и ушел.
Мы сидели в машине на заднем сидении и оба молчали.
«Ушел, опять ушел, - вертелось у меня в голове. – Может быть, еще встретимся, раз он здесь крутится».

Прошло несколько лет. Меня отправили так сказать в ближайшее зарубежье.  Националисты подняли головы и терроризировали местное население на наших границах. Меня, как разведчика и снайпера призвали, включили в группу поддержки и уже на месте отправили на задание. Я выдвинулся глубоко в тыл противника и вел наблюдение. Руководству пришла информация, что националисты выдвигались к ближайшему к нам  населенному пункту, чтобы его захватить и ударить нам в тыл. Я пролежал в засаде полдня.  И когда уже стало понятно, что информация недостоверна и мне следовало уходить, произошло то, что мы согласно непроверенной информации ожидали. Из-за поворота появилась колонна машин, танков и установок «Град». Что-то подсказывало мне, уходить рано, и я тянул, надеясь выполнить задание. Интуиция и на этот раз меня не подвела. Я лежал под кустом и рассматривал движущуюся по дороге колонну. Пересчитал технику и отмечал то разнообразие боевых машин и установок, с которыми националисты выдвинулись к нашим позициям. Мне следовало незаметно уйти и немедленно доложить начальству о происходящем. При этом я должен был не позволить обнаружить свой наблюдательный пункт и уйти скрытно. Но в какой-то момент меня, как током ударило. Я вдруг увидел его. Он ехал в последней машине колонны и смотрел в бинокль. Это был новый бронированный вездеход. Такие только начали поставлять в армии противника.   В таких обычно ездили инструкторы. Колонна как раз втянулась  в плавный изгиб поворота. Он через бинокль всматривался вдаль, туда за поворот. Я смотрел на него через оптический прицел. Сомнений не оставалось.  В этот раз я его отпустить не мог. И в какой-то момент он почувствовал мой взгляд. Вот, что значит колоссальная интуиция. Он повернул голову в мою сторону и затем повернул ее еще дальше, открывая мне противоположный висок. Я тут же нажал на спусковой механизм. Голова его дернулась, и он сполз в открытый люк. Из люка тут же высунулся еще инструктор и посмотрел в сторону, противоположную от моего укрытия. Тот не понял, с какой стороны произвели выстрел. Я развернулся, расправил маскхалат и пополз в сторону от моего места укрытия. Мне предстояло по степи отползти несколько десятков метров и затем по балке гуськом, пригибаясь, пробежать к небольшому перелеску, передать информацию в центр и добираться к своим.
Из перелеска я доложил о движущейся колонне противника и предпринял все меры, чтобы вернуться к своим.
Еще через два дня нами были обнаружены две лаборатории, куда свозили весь биоматериал. В течение нескольких часов они обе были уничтожены ракетными ударами. В течение месяца были обнаружены еще несколько десятков лабораторий, которые занимались разработкой биологического оружия. Среди них тринадцать подземных. С ними тоже пришлось разбираться. Но приходили сигналы о новых лабораториях. 
В голове у меня все это время вертелась одна и та же фраза: «Ушел… Теперь навсегда».

Конец.

 


Рецензии
Обыкновенный фашизм.
Мороз по коже...
Спасибо.

Екатерина Щетинина   09.03.2022 20:44     Заявить о нарушении