Ты моя нежность. Глава 35

Магнус зашел в кабинет, бесшумно затворил за собой дверь. Замер на мгновение, разглядывая сидящую за столом даму. Мысленно содрогнулся, от того, что стало с ее внешним видом. Хелла, которая в это время была занята разглядыванием своих ногтей, в первый момент даже не заметила его присутствия, но потом вздрогнула и подняла на него лицо. Мужчина нервно сглотнул от прямого взгляда в ее лицо, но вида не подал. Адвокатская выдержка не подвела его. 

Почти все ее лицо было заклеено пластырями, замазано зеленкой, где-то были наложены марлевые повязки. Открытые же участки кожи были отечными, глаза заплыли, под ними расплылись две огромных гематомы. Налицо была травма носа. Короче, с виду, картина была просто потрясающая, причем в нехорошем смысле данного выражения. 

— Здравствуйте, вы мой адвокат?! — с надеждой в голосе спросила она, и, не дожидаясь ответа, быстро-быстро затараторила. — Мне нужно срочно написать заявление по поводу нанесения тяжких телесных повреждений! Меня избила сумасшедшая малолетка! Я просто сидела с ней в одной машине! Как и она, я была заложницей, пыталась поддержать, а за это она меня просто изуродовала! Что мне теперь делать?! Она уничтожила мою жизнь! 

— Вы не узнали меня, да? — он сел напротив и сцепил пальцы замком, мысленно хохоча от ее глупости. 

Женщина прищурилась, став еще больше похожей на алкашку после длительного загула. В глазах ее промелькнул огонек нехорошей догадки, но она не произнесла ни слова, ожидая первого шага от него. Но и Магнус молчал, едва улыбаясь, криво, уголком губ. 

— Что-то не припомню вас, возможно, мы когда-то виделись. 

— Виделись иногда, но, в основном не здесь. В другом городе. На паре светских мероприятий. Но сейчас я немного не за тем пришел. 

— Вообще-то культурный мужчина для начала мог бы представиться даме! 

— Покорно прошу прощения за свою бестактность, мадам! Мое имя Магнус Хендрикович Хендриксон. 

— Магнус Хендриксон? Бьерн ваш брат? Вы ведь адвокат? 

— Племянник. Да, я адвокат. Председатель коллегии адвокатов, если быть точнее. 

В ее глазах промелькнула надежда, которая тут же погасла, при виде сошедшихся на переносице темных бровей. 

— Вы защищаете ту маленькую мерзавку? — спросила она слегка дрогнувшим голосом, но тут же попыталась опериться. — Я просто пыталась ей помочь, девка явно неадекватна! 

— Елена Александровна Лаптева, прекратите пороть чушь! Возможно, во время штурма вы просто не разглядели меня в общей сутолоке, но вот я успел очень хорошо разглядеть все ваши действия, точнее попытки действовать. Заложник не делал бы попытку убить парламентера. Или мне, как и части снайперов показалось, что это именно в ваших руках было оружие? Если бы не младшая сестра пострадавшей, вы бы убили ее. И именно из-за этого девушка порезала вас стеклом. И ведь это именно вам, а не тому типу в камуфляже, невеста моего племянника несла деньги. Деньги за то, чтоб освободили ее сестру. Ведь ее жизни вы тоже угрожали! Шантажировали ее мужа! 

— Ничего бы не стало с мелкой сучкой! Вышла замуж за богатенького папика! Чуть поделились бы деньгами, не обеднели! Из-за этих тварей я лишилась всего! Вся ваша семейка оставили меня без любимого, без сына, и даже бизнес отобрали! 

— Продавать девочек в рабство за границу, прикрываясь модельным агентством — бизнес? Лена, дорогая моя, вы что? Стране оказали услугу, убрав всю вашу кодлу! А еще, — мужчина приблизился к ней ближе и голос его перешел в угрожающий шепот, — моя жена, Линда Германовна Хендриксон, сейчас лежит в больнице с осложнениями после похищения. Я уже не говорю о том, что ты сделала с ее юностью. Ты что, думаешь, что соскочила сухенькой с того дела? Сроки давности еще не вышли. Я клянусь тебе, я не пожалею того самого миллиона, я костьми лягу, чтоб остаток твоей жизни превратился в сущий кошмар, чтоб ты сама молила окружающих о смерти. В любую зону, в любое место, где ты будешь сидеть, везде пойдет о твоих деяниях такая молва, что смерть тебе станет самым лучшим выходом! И даже репутация мужа не поможет. Я слово тебе даю, как мужчина, как человек, как адвокат, что не дам тебе даже дышать свободно! Ты немножко просчиталась и со своей местью, и с тем, за чей счет решила ее совершить! И еще, тебе просили передать, можешь записывать. Ты изуродовала меня в детстве, а я отобрала твою старость! Твою жизнь. 

Он резко встал, изо всех сил бахнув ладонями по столу. Хелла вскрикнула от ужаса. Но он даже не обратил на нее внимания, будто женщины уже и не было в этой комнате, да и в этом мире, и вышел прочь. За его спиной раздался резкий гневный крик, переросший в истерический плач. Улыбка прорезала его тонковатые губы. 

— П...дец тебе, сучка! - и захлопнул дверь. 

Времени оставалоясь не так уж и много, нужно было еще ехать в больницу. Линду уже скоро должны были перевезти из реанимации в общую палату. Он хотел быть рядом с ней, проконтролировать, чтоб ее разместили как можно лучше, чтоб организовали лучшее лечение. Хотя, неизвестно, успевал ли он, или нет. Ну, если не успеет, то за него все мог сделать Бьерн. 

Он сегодня не мог вести машину, абсолютно не мог, хорошо, что один из охранников сел за руль, освободив его от этой повинности. Перед глазами снова и снова возникало ее корчащееся на кровати тело, и острое чувство вины захлестнуло с новой силой. Он изуродовал ее. Изуродовал на всю жизнь. 

*** 

Он уже лег спать, вымаявшийся за этот безумный день. В душе царила моральная усталость, легкое раздражение. Голова болела, и, казалось, поднялось давление. Поэтому перед тем, как зарыться с головой под одеяло, он накрепко закрыл тяжелые шторы. И по телу разлилась тяжелая волна неприятного напряжения, когда почувствовал, как о его обнаженную спину настойчиво трется маленькое и очень горячее тело. 

— Отстань. Я сплю.   

На эти слова Линда практически прижалась губами к его уху. 

— Не дождешься. Я не отстану. 

— Линда, хватит. У меня нет сейчас никакого настроения играть с тобой в какие-либо твои игры. 

— Я просто хотела попросить у тебя прощения. 

— Малявка, я не зол на тебя, тебя все равно не исправить. Ты такая, как есть, и исправлять толку не будет, думаю.   

— Маг, пожалуйста, — она коротко прихватила губами мочку его уха, — когда ты целовал меня, то настроение у тебя не было таким раздраженным. 

— Ты знаешь, мне уже немного гайки прикрутили. Хватит. 

Он легко оттолкнул ее от себя, но через секунду девушка снова прижалась к его телу. Снова начала покусывать за ухо, запустила пальчики в его растрепанные волосы. 

Магнус фыркнул, чувствуя, что из-за ее манипуляций в нем забурлили и поднялись не только фантазии. Тело заныло от жуткого напряжения, в легких трениках стало тесно и даже больно. Это разозлило. Молодая писюха прекрасно знала, сколько времени у него не было женщины, и теперь делала все, чтобы он опять сорвался. 

Он ухватил ее за плечи одной рукой и перетащил перед собой, увалив на обе лопатки. Сделал лицо как можно свирепее: 

— Хватит я сказал! — прошипел мужчина и вдруг вздрогнул, ощутив, что за эти мгновения она уже успела схватить его за то, что как раз больше всего и напрягалось. От такой неожиданности он даже задохнулся. — Не надо! 

— Тихо. — Она положила пальчик ему на губы, продолжая трогать его плоть. — Давай просто поиграем. 

Он закрыл глаза, напряженно сглатывая. У него не было сил бороться с ней. Он попытался отодвинуться из последних сил, но девушка мало того, что не отпустила, она практически легла ему на грудь, начав покрывать короткими страстными поцелуями его шею и грудь. 

Магнус поплыл, изогнулся, закатив глаза, ухватил ее ладонью за затылок, приподнимая, ее выше и внимательно посмотрел в глаза: 

— Зачем тебе это надо? — спросил он ее, все еще плавая в плену безумных ощущений. 

— Потому что думаю о нас каждый день. О том самом разе. О том, как нам было хорошо тогда. И я желаю повторить, и даже не один раз. 

— Принцесса, ты еще юная девчонка. Я... 

— Плевать! — прервала она его, села сверху и практически впилась губами в его губы, сцеловывая с них остатки аромата кофе и сладкую горечь табака. 

Его большая ладонь легла ей на бедро. Длинные пальцы сжали ткань тоненькой комбинации на нем. Норвежец зарычал, словно дикий зверь, отвечая на ее ласки. Поднялся ей навстречу, поигрывая своим языком с ее. Переместил губы, покрывая короткими поцелуями подбородок, скулу, медленно перемещаясь на шею. Скинул лямочку комбинации с плеча и приник губами к бархатной коже. Прикусил зубами. 

Едва справляясь с возбуждением, перевернулся, уронив девушку на кровать, лег сверху, достаточно сильно и резко придавив большим весом своего тела. Сделал неаккуратно, с силой упершись бедренной костью ей в лобок, при том, что одна ее нога была заброшена едва ли не на его плечо. 

И вдруг девушка вскрикнула коротко, негромко, но в этом вскрике, было столько боли, что Магнус испугался. Он молниеносно отпрянул от нее вытянувшись на руках. 

— Что такое, что с тобой? — тревожно спросил он. 

— Больно, вот здесь, — прошипела Линда, показывая на правую сторону живота внизу, — сильно! Будто нож воткнули! 

Она выползла из-под мужчины и сжалась в комочек, подтянув ноги к животу. Мужчина сел над ней, поглаживая по плечу и не зная, что делать в этом случае. Она задрожала, сжимаясь сильнее, напрягаясь. Из глаз выступили слезы. 

— Сильно болит? — в его голосе звучала тревога. 

— Очень! — захныкала она и села, прижимая руки к больному месту. 

— Ляг! — мужчина попытался уложить ее обратно, но девушка вырвалась и снова села. 

— Не могу, болит! 

— Я сейчас, потерпи! 

Магнус едва не вылетел из комнаты и стал с силой стучать дверь в спальню племянника. 

Бьерн не заставил себя ждать, он быстрым шагом зашел в комнату и включил свет, едва не ослепив окружающих, и нахмурился, подходя к сидящей на кровати Линде. 

— Что с тобой? 

— В правом боку режет сильно, — ее голос перешел едва не на шепот. 

— Ляг, я осмотрю тебя. 

— Не могу! Очень больно! 

— Иди-ка сюда! — норвежец подтянул ее ближе к себе и приложил ухо к ее груди. На немой вопрос Магнуса пожал плечами. — Стетоскоп сломал. 

Пару минут слушал, нахмуренный, сосредоточенный, в полной тишине. 

— У нее тахикардия, нарастает. Сидит. Бледная. Давление, скорее всего, тоже падает. Вызывай “скорую”. Быстро! 

— Что со мной не так? — Линда с тревогой посмотрела на него с огромными от страха глазами. 

— Точно пока не знаю, но ничего хорошего определённо! Ты чего с ней сделал?! - он повернулся к Магнусу. 

— Да ничего такого даже предосудительного. 

— Иди уже, звони! 

— Он меня косточкой бедренной придавил в правый бок, когда переворачивались. Тогда и заболело. 

— Тебя в живот били, когда похищали? 

— Нет, только Ленка, когда с ней боролись, ударила рукояткой револьвера пору раз.   

— Ты почему никому не сказала? Могли бы поехать, обследовать! Ты же знаешь, что у тебя низ живота — место опасное! Лин, ты чем думала? 

— Да не болело же тогда, ааайй!   

— А вот теперь болит, и сильно болит! И неизвестно, какие еще последствия будут. 

— Что с ней?! — Стелла села возле сестры и обняла ту за плечи. 

— Сейчас врачи приедут и узнаем. Предварительно, внутреннее кровотечение. 

Как сказал, так и оказалось. В больнице ее сразу увезли в операционную. И несколько часов Магнус пробродил по коридору, накачиваясь тоннами кофеина, борясь с накатывающей паникой. 

Когда вышел врач, он едва не кинулся на него.   

— Операция прошла успешно, хорошо, что вовремя ее привезли, иначе последствия были бы намного хуже. — Он серьезно поглядел в полные надежды глаза норвежца. — Хотя, нам пришлось удалить правую трубу. Вы знали, что у нее спаечный процесс в матке и трубах? 

— Да, вроде бы читал. Осложнения выкидыша.   

— Что произошло? Кровотечение было связано с ним? — отстранил его в сторону Бьерн. 

— У нее туда был удар, внутренняя гематома в районе спаек. — врач знал Медведя, поэтому разговаривал с ним более свободно. — Потом было какое-то воздействие и спайки полопались, вместе с трубой. Спасти не удалось. Она просто разорвалась в тряпочки.   

— Твою мать! 

— Ситуацию я вашу знаю, удивлен, что не привезли ее еще вчера. Хотя бы обследовать. Насколько я понял, у нее высокий болевой порог и она не придала значения удару. Теперь видишь, к чему это привело. 

— Вон, потакатель стоит! - скандинав указал большим пальцем себе за спину. 

— Что говорили насчет ее репродуктивных способностей после выкидыша? 

— Была возможность, но очень призрачная. Спайки и все такое. 

— А теперь раздели на пять. 

— То есть возможность выносить и родить ребенка у нее утрачена? 

— Примерно на девяносто восемь процентов. Есть маленькая надежда, ЭКО и все такое прочее. Но выносит ли. Не разорвутся ли спайки в процессе. 

Магнус подавил вздох и потер глаза пальцами. 

— Я не могу иметь детей, — произнес он тихо. 

— Теперь уж точно! — поправил его Бьерн. 

— Как Линда себя чувствует? — старший норвежец снова подошел к врачу и незаметно сунул ему в карман конверт.   

— Пока еще побудет в палате интенсивной терапии, — врач сделал вид, что не заметил подарка, — пусть немного придет в себя. Раньше завтрашнего обеда я не буду переводить ее в общую палату. 

— Увидеть ее можно? 

— Не стоит. Она спит. И не хочу, чтоб она нервничала. Езжайте пока домой, отдохните, приведите мысли в порядок. Я позвоню в случае чего. 

— В смысле, в случае чего? — встрепенулся Магнус. 

— Успокойся! — Бьерн захватил его за шею локтевым сгибом. — Домой надо, утро скоро, а тебе еще к Артуру ехать. 

— Хорошо, хорошо, отпусти уже! Неприятно.