Из сборника гримасы специализации

Жизнь никогда не развивается по прямой: учат человека самолётостроению, а он становится известным юмористом, обаяшка в трудные для Родины моменты вдруг сливается за границу, поближе к своим капиталам, поливая притом грязью народ, на средства которого он обеспечил своё благополучие, ретроспективный взгляд вдруг открывает неприятную изнанку действий людей, которым было доверено управление большими или малыми структурами нашего общества. И даже  в своих чувствах и возможностях человек открывает часто нечто необычное, осознав которое раньше он мог бы принести обществу может быть неоценимую пользу. Часть таких рассказов, на втискивающихся в стандартные рубрики, я и публикую здесь.

                ДОКАЗАТЕЛЬСТВО ОТ ПРОТИВНОГО

Пока учёные спорят, развивается ли жизнь эволюционно или она есть следствие панспермии (занесение из Космоса), трезво мыслящие люди понимают, что последнее здесь не при чём. Проработав более пятидесяти лет в ВУЗе, привожу в качестве доказательства составленную по моим наблюдениям анкету с уже заполненными графами ответов. Если для вдумчивого читателя этот вариант спорен – составьте свой. Уверен, различия в выводах будут минимальны.

Эпоха       ; Социализм Демократия Рынок Коллаборационизм (прогноз)
Статус ВУЗа ; Институт Университет  Университет Высшая школа
                (заоный)                (платный)  отраслевого
                бизнеса
Ректор      ; Ставленник        Выборный      Бывший   Представитель
                КПСС       из профессоров,   завхоз   вертикали власти
                докторов наук районного масштаба
Проректоры  ; Профессора,                «Бывшие» Чиновники, 
               доктора наук Друзья        из силовых не попавшие
                ректора         органов  во   власть               
               
Деканы      ;  Управляемые лица Силовой выбор Выборный    Управляемые
               из заслуженных   из друзей     из молодых, молодые,
               работников       проректоров   перспектив- апологеты
               факультета                ных,        "бывших"
                зависимых и
                потому
                управляемых

Замы декана  ; Из перспектив- Из рвущихся  Из кафедраль-  «Карманные»,
                ных доцентов   к власти Из  ных секретарей Любовницы,               
                «нужные»

Основной кон-
тингент      ; Работники                Жители     Кто больше               
                производства Кто придёт Кавказа    заплатит
«Вес» диплома
         ; Мировой уровень Ещё ценился Бумага     Носовой платок:
                об оконча- обычно не нужен,
                нии        но в обществе
                без него не
                появишься


Разум, посылающий своё семя  для освоения далёких миров, никогда не пойдёт на огромные затраты ради получения отражённых в анкете результатов.               
                22.01.2012


                ЛИНГВИГРЫ
                (Рассказы для шишковитых)


Несравненный Ираклий Андронников часто выступал с рассказом о поездке группы советских писателей в Рим. В долгой дороге они развлекались словесной игрой, в которой отдельные слова или их группы меняли смысл в контексте, ситуацию положения. Так, один из литераторов, неудачников в этом состязании, однажды прозрел, упомянув в своём рассказе, что у одного памятника архитектуры увидел одного ротозея… Тут же его товарищ вкрадчиво спросил: «Всего одного?» и, внезапно прозревший прозаик радостно выкрикнул: «Нет, с ним была целая рота Зеев!».
Другой пример выдуманной литературной игры – знаменитая Швамбрания истинно детского (точнее – подросткового) писателя Льва Кассиля.
Каждый может придумать свою игру в этой забавной категории, которую я назвал «Лингвигры», объединив в одно (признаю, довольно неуклюжее) слово понятия Лингвистика и Игры.
Пару таких игр я придумал для внучки, и когда мы (всё реже, к сожалению) встречаемся, иногда «впадаем» в детство и продолжаем игру. Первая из них, пространственно-этнографическая, связана с выдуманной страной «Бумираты», где тепло, много фруктов, красивых скакунов и другой экзотики. Во второй игре, чисто лингвистической, наше воображение подстёгивает столичное метро. Надеюсь, поймёте почему, я её правила в виде письма оформил.
Должен упомянуть, что не всегда наши экзерсисы понимает наше окружение, поэтому пришлось в вести подзаголовок «для шишковитых», то есть - для шибко умных, у которых, как моя бабушка считала, «много шишек на голове». Итак…

                БУМИРАТЫ

                Скачки в Бумиратах

Скакуны в Бумиратах скачут много, но всегда до финиша часто не доскакивают. Жупеи (наездники в таких коротких курточках - жупейках) как увидят, что народ расходится, так со скакунов соскакивают, седла с них снимают и тащат их в конюшню. Но не прямо, а как в детской игре «Вшивый городок – по проскаканному пути. Поэтому плохо, когда толпа выносливая: скакуны много кругов наскакивают, тащиться приходится тяжело и долго. А почему народ устаёт? Так он, во-первых, угнетённый, во-вторых – на отстающей лошади табличку вывешивают: «Не обгонять!». Вот передовые догонят её и толкутся за нею.
А Бумираты названы так потому, что у них вечно Бум какой-то: то долларовый, то нефтяной. Перебирают бумы, всё хотят добраться до деторождаемости, но пока не добрались.

                Милитарибюджет

Почему в Бумиратах такой большой милитаристский бюджет? Потому что ихние военные на все командирские команды есть просят: «Есть!», да «Есть!». Поди, прокорми такую ораву!

               
                Женщины

А женщины в Бумиратах, от жары, ходят насквозь обнажённые. Только от талии ниже всё закрыто, и от талии выше всё закрыто, даже лицо. Да ещё сверху напялят такую накидку из ковра. Внутри – обнажённые, а снаружи  –кокон! В Бумиратах даже город такой чисто женский есть – Коканд называется. Женщины много фруктов употребляют, а потому много времени проводят в сералях. У нас это помещение тоже есть, но иначе называется.

                Избранное

В Бумиратах много интересуются литературой, особенно иностранной. Я в витринах видел и Зощенко, и Пушкина, и многих других наших классиков – я и не знал, что их у нас так много. Прогуливался мимо, глядя на витрины, и облизывался. Правда, не всё публикуют, а только избранное. И пишут с ошибками: «Из бранного». Я, когда от ностальгии слюной изошёл, купил томик неведомого мне Шнурова – потом вся слюна на плевки ушла!

                Кокни

В Бумиратах, как и в Австралии и даже кое-где в Америге (именно так, по имени первооткрывателя, и следует называет эту страну), есть свои кокни. Ходят по улицам и кичатся, что они кокни. Ну, их и кокают, преимущественно – по башке. Иногда их, заблуждаясь, путают с   истинно шишковитыми. Им лестно, а настоящим шишковитым – наплевать!

Конституция страны

Правит Бумиратами Эмир. Из Русских,  Иванхудоносор. Ничего правит, хотя там и править некуда – кругом море. Живут они продажей неясной жидкости – нефти, Это она так секретно называется, её из озёр прямо черпают. До её открытия  бумиратцы много бедствовали, их даже называли так – бедуины. А когда её открыли, начальник бедуинов даже присвистнул от удовольствия и назвал эту жидкость «Фантастический товар» - сокращённо ФТ (ну, не шишковитый ли!). А чтобы никто не узнал про неё, стали её называть «Не ФТ», иностранцы же говорят, как слышат, так и назвали эту горючку  - нефт, а поскольку они все шепелявят, то произносили «нефть». Так и пошло.
Поскольку работать бумератцам не надо, они любят отдыхать. Чуть свободная минута – шасть в гамак! Потому всё хорошее у них и называется «Гамак!». Лучшая еда – Бешгамак (Беш – это по-ихнему «пять», то-есть давай стазу пять порций). Лучший конь - Ах,гамак.
Кстати, кони - другое богатство Бумератии. Порода - Бронипони: гривастые, ушастые и вместо копыт – пальцы с перепонками, чтобы по песку легче бегать. Название, конечно, сам Худоносор предложил из своего революционного прошлого. Так в его юности назывался бронепоезд особого назначения «Интернационал», сокращённо: БронеПОНИ.
А самый главный бронепоня у Иванхудоносора: он ещё и горбатенький. Ездить на нём нельзя, всё время скатываешься, но умный, зараза, хоть в визири назначай. Иванхудоносор его советы тайком слушает – ни разу не прокололся! Говорят, что какой-то любезник про него даже книгу написал. В стихах! Надо бы прочитать…

                Любознание

Любознание у Бумератцев сильно развито. У них даже построена самая высокая телебашня в мире. Известно же, что Земля самая выпуклая у экватора, а их Бумераты – поодаль от него, вот и пришлось самую высокую башню строить, чтобы за экватор заглядывать. Теперь они бразильский футбол лучше нас видят. А Худоносор мечтает наверху башни такую площадочку с телескопом присобачить, чтобы этот самый футбол без билета ещё и вживую смотреть.
А кто про них хорошую байку выдумает – пускают в Бумираты без визы!
 
               
                ПИСЬМО ВНУЧКЕ

                Дорогая внучка!

Ты, конечно, знаешь, что твоя бабушка увлекается историей московских улиц и пишет о них всякие интересные истории. При этом она совершенно упускает из виду истории станций Метро, в названиях которых, кроме интересного, много и неправильного.
Я не хочу, чтобы ты развивалась на неполном и неправильном материале, бабушку поправлять боюсь, потому свои поправки тайно сообщаю только тебе.
Начнём с твоей любимой станции «Бабушкинская». Да, это после твоего рождения ближайшую станцию так назвали, но никакой логики развития! Я просмотрел  все перспективные планы строительства метро, но не нашёл там станции «Дедушкинская»! Я согласен, это не самое актуальное ожидание, но уж «Папинская» и «Маминская» станции-то уж должны быть! Как считаешь, стоит напомнить об этом мэру г. Собянину?
Или вот станция «Третьяковская» - почему она так названа? Юные москвичи сходу отвечает: «В честь знаменитого вратаря Третьяка!».  А вот и нет! Молодёжь, снисходительно усмехнувшись неведению юношества, отвечает в пользу Третьяковской галереи, вставая в тупик перед вопросом, а почему галерея так называется? И только старожилы  уверенно говорят о приоритете Павла Третьякова, мецената искусства. Но всё не так! Самое первое, правильное название этой станции «Третья Ковская»! Много позже, после одного из ремонтов, её название стали писать слитно вследствие ошибки бригадира штукатуров. А когда-то в этом районе существовали улицы Первая, Вторая, Третья и т.д. Ковские, названные так в честь известного филолога, литературного критика, литературоведа, доктора филологических наук, профессора, автор многих книг и статей, посвященных русской литературе и критике ХХ века (история, теория, методология) Вадима Евгеньевича Ковского, но кто об этом сейчас помнит?
Знакомы ли тебе такие понятия, как «ассимиляция» и «ностальгия»? Их объединяет стремление пометить новое место пребывания (жилья, работы и т.п.) символами прежней жизни. Почему я об этом спрашиваю? Ты знаешь, что в Москве много бывших ленинградцев (от Президента до твоего деда) и, конечно, символами Ленинграда (Санкт-Петербурга) они стараются напомнить себе о приятных моментах прежней жизни. К таким символам относятся и названия метровских станций. Иногда такой подход явен, иногда шифруется. Например, на оранжевой линии есть станция Ясенево. Думаешь, это по названию дерева? Вигвам! Это шифровка: надо читать: «Я се Нево», что в переводе со старославянского означает: «Я – Нева»! А название станции «Тургеневская»? Если знать, что T;r –  по-немецки – дверь, рабочее окно, то название станции можно перевести как «Невские ворота». А если учесть, что станция эта расположена в начале старого тракта на Петербург (через Сергиев Посад и Новый город), да ещё засилье немцев в столице в те времена, то предположение наше очень даже ложится в канву гипотезы.
Я ещё поработаю в этом направлении и тебе напишу, но и ты оглядывайся!
                Твой дедушка.
                С Новым Годом! 
                25.12.2016

                НЕВИДИМЫЙ КРЕАТИВ

Первый раз это случилось внезапно. Внезапно, но не мгновенно.
Понятия «неожиданно», «внезапно» и «мгновенно» обычно считают синонимами, относящимися к категории времени, но это далеко не так.
Слово «неожиданно» - это совсем «не из той оперы». Оно никак не связано со временем. Это пространственное, линейное понятие – нарушение заранее известной последовательности событий.
Понятия же «мгновенно» и «внезапно» имеют разные временн;е масштабы. Мгновенно – одномоментно и кратковременно, внезапно – аварийное для наблюдателя нарушение сложившейся практики возникновения событий, изменений уклада, традиций, законов. Оно более протяжённо по времени.
Итак, ни с того, ни с сего, инженер Улатов стал писать картины.
Такой феномен был ему уже известен. Занимаясь на досуге экстрасенсорикой, он однажды познакомился  с неким Гурьевым, который, не заботясь о теоретической подоплёке, довольно результативно практиковал в этой области. Улатов даже как-то был приглашён к нему домой.  По стенам квартиры Гуру были развешаны пейзажи, написанные такими грубыми мазками, что напоминали коллажи. При всей аляповатости они притягивали сначала взор, потом – внимание, чем-то цепляли и заставляли остановиться около и рассматривать их более внимательно.
Автором картин оказался сам Гурьев. Заметив внимание гостя к полотнам, он улыбнулся и рассказал, что уже в зрелом возрасте у него вдруг возникло острая потребность заняться живописью. Настолько острое, что он, не мешкая, накупил кистей-красок, и в короткое время написал все эти картины. Порыв был такой, что начав писать картину, он не отрывался от работы, писал без перерывов, без эскизов и не отделывал законченных работ. А окончив один пейзаж, тут же принимался за другой. Несмотря на такой авральный подход, картины получались вполне живописными, и Улатов поймал себя на мысли, что некоторые из них он бы повесил и у себя дома.
Дальше стало ещё интересней. Со слов Гурьева, картины проявляли не только чисто эстетическое, но и п;левое,  лечебное, воздействие на зрителя, и художник использовал их  для предварительной диагностики обратившихся к нему пациентов. Это утверждение было тут же продемонстрировано.  Улатова подвели к картине, изображающей зелёно-бурый косогор с избёнкой в одном углу, парой скотов в середине и серым камнем на переднем плане.
«Что Вас больше всего притягивает в этой картине?» спросил хозяин, и когда Улатов  назвал два-три предмета, Гурьев, довольно усмехнувшись, выдал испытуемому довольно точный перечень его отличий от понятия «здоровый человек». Конечно, совпадения могли иметь и статистическую природу, но Улётов был инженер и понимал, что процент совпадений был гораздо выше статистической вероятности. Это впечатляло.
Но, «Revenons a nos moutons» (вернёмся к нашим баранам), как изрёк  адвокат Патлен, ценивший своё профессиональное мастерство и время.
У Улатова этот феномен проявлялся несколько иначе: он не писал картины въявь. Сюжет снился ему ночью, реализовывался в картину во сне, но помнился и требовал своего объяснения постоянно, и днём: и ночью. Рано или поздно объяснения находились.
Первое проявление феномена произошло в период Афганской войны, куда, по призыву, был отправлен сын Улатова. Вся информация по тем событиям была закрыта – а там, в неизвестности, убивали и калечили наших детей. Писем не было месяцами. Штабы и редакции газет на запросы не отвечали. Улатов с женой, чтобы не срываться, сидели по разным углам комнат и молчали сутками. Однажды, в отчаянии, Улатов, как в последнюю инстанцию, пошёл в церковь. Помолился даже не столько о здравии сына, сколько хоть о какой-либо информации. И вскоре пришло письмо. Сын, Слава Богу, был жив, ранен, контужен, но выжил, подлечился, и сейчас всё было в порядке.
А потом и приснился этот сон: Будто Улатов рисует картину. На ней верхушка колокольной звонницы, Улатов стоит на ней в качестве звонаря, раскачивая тяжёлый язык главного колокола. Вокруг колокольни, «со злыми лицами» - иначе не скажешь, мечется множество ворон, но близко к звонарю приблизиться боятся. Одновременно в душе Улатова возникло настойчивое желание написать картину с этим сюжетом.
Улатов никак не мог понять, в чём суть этого сна и зачем ему писать эту картину? Но через некоторое время, сознательно, но в определённой мере и неожиданно, Улатов с женой обвенчались. И вскоре Улатову явилась в голову простая и ясная максима: «Вера – защищает, даже во внешне безвыходных ситуациях». Улатов в новом свете увидел приснившуюся ему картину и мысленно «нарисовал» её.  Попытался перенести её на бумагу карандашом, как сумел. Получилось неубедительно, но искренне. А яркий прообраз так и остался, изредка проявляясь, в его снах.
Другое похожее проявление появилось значительно позже. Улатов с женой уже много лет искали место захоронения отца жены, погибшего в самом начале Войны. Ни точного места, ни соратников-сослуживцев, ни достоверных архивных сведений найти не удавалось. Руки опускались. Тогда-то и приснился этот сон, картина-диптих. На одной половине – братское военное захоронение, где на одной из могил – пробитая каска. На второй половине – та же каска изнутри, сквозь пробоину видны зелёная поляна с молодыми берёзками. Предельно ясный смысл вырисовывался сразу: жизнь продолжается, надежды сбудутся. Так вскоре и случилось.
Прямого требования - нарисовать эту картину – сон не содержал, но в душе картина запечатлелась крепко, часто всплывала перед глазами. Улатов представлял и её композицию, и цвета, видел ясно все мелкие детали, и желание нарисовать этот сюжет никогда не проходило. Но перенести его на холст или бумагу - не хватало умения.
Течение Времени прибавляло Улатову годы, но не убавляло бремени забот и переживаний. Всё труднее становилось жить во всё более интересном мире – и вдруг этот сон!
На этот раз приснился триптих. В центральной части, которая имела свой заголовок – «Фрагмент», фиолетовой, черной и зелёной красками была изображена бурливая река Стикс. Ночь. По стремнине, сплетаясь в какой-то фантасмагорический поток, плывут души умерших: целомудренные и исковерканные, спокойные и устрашённые, изломанные и уверенные, безразличные и страждущие успокоения. Видение жутковато, настораживает и заставляет задуматься. И само название этой части намекало на неиссякаемость, к сожалению, этого потока.
На боковой частей триптиха Стикс уже не бурлит. Из глубины, с дальнего берега, на передний план надвигались тучи, багровые у окоёма, рваные и всё более суровые к верхнему обрезу картины. Перед тёмным берегом виднелась лодка, заполненная полупрозрачными тенями – душами умерших. Другие души толпятся на берегу, тревожно ожидая очереди на перевоз. На корме лодки возвышается плотная фигура перевозчика Харона, тёмная на фоне заката. Лодка вот-вот отчалит.
Другая боковая часть - светлая и почти пустая. Стикс тих и спокоен,  его другой берег чуть прочерчен. Чем дальше от него, тем ярче Свет, сквозь который проглядывается даже не дорожка, тропка, с виду – не совсем торная.
К чему этот сон? Почему? В чём его толкование?
Скорее всего, напоминание: «Memento mori!»

                26.11.2017

                РАБ МАЛЕНЬКОГО ПРИНЦА

В славном городе Петербурге (будем далее называть его, как все коренные жители, Питером) чтут традиции. Настолько свято, что даже их отрицательные черты сохраняют. Не то, что стараются, а как-то само собой получается. Я – о дворах-колодцах. Они встречаются не только в старой части города, но и на бывших дальних подступах к нему, между домами на ныне засыпанных обширных болотах. Вроде бы – простор. Но! Все улицы – широкие проспекты, а между домами, надо признать, уже не колодцы, но – щели.
В одной из них, близь Гражданского проспекта, и зажат объект нашего повествования – Садик Маленького Принца, плод самоотверженного труда и самобытного творчества одного человека, прижизненный ему памятник. Имя его Пётр Петрович  Чавдар-Лиланов.
Собственно, в этой щели-дворе три малюсеньких скверика, но лишь средний из них привлекает внимание не только петербуржцев, но и приезжих, прослышавших о нём по «сарафанному» радио.
Очарованный философией сказки Антуана Мари; Жана-Бати;сты Роже; де Сент-Экзюпери;, «небольшой», с точки зрения, официальной статистики человек задумал и воплотил в жизнь свой собственный проект, посвятив его, в первую очередь, детям, смешав в его композиции своё мировоззрение монархиста, историческую болгарскую благодарность России, благородную страсть барахольшика и неиссякаемый романтизм мечтателя.

Третий день весна стучалась в двери лета дождиком. Он моросил до обеда, к вечеру то-ли уставал, то-ли выдыхался, давая городу возможность к утру чуть просохнуть, благо стылые атлантические ветра не стихали всю ночь.
Неотвратимость отъезда и неутомимое любопытство не оставили нам выбора, и мы, пренебрегши погодой,  очутились у зева проходной арки, который сразу засосал нас и выплюнул через свой портал в задомовую щель.
Чахлый скверик, изнанки хозпостроек, небрежно брошенный инвентарь и машины, машины, машины, так тесно запаркованные, что, казалось, дальние их ряды громоздятся друг на друга.
Но мелькали уже вдалеке цветные проблески, и настроение наше охватил азарт ожидания, напоминающий детские походы в цирк: ещё и музыка не слышна, но спутники уже в оживлении, а пока невидимая арена уже манит своей яркостью, многообещающими посылами и непередаваемыми цирковыми запахами.  Мы уверенно двинулись на огонёк.
Скверик второго плана открылся нам не совсем гостеприимно: низкий, но всё же заборчик, калитка на замке, но за ними старик с медальным профилем скрёб метлой мокрую дорожку. «Не вы ли смотритель Садика Маленького Принца?» - вежливо поинтересовались мы. « Я - раб Маленького Принца!» - последовал суровый ответ, и странный раб попытался убежать от нас в другой угол своих владений.
Мы пошли по периметру зелёного островка, поверх ограды рассматривая и обсуждая его внутреннее убранство. Уже на противоположной стороне вновь увидели настороженного смотрителя. Убедившись в нашей лойяльности, неподдельном интересе и, главное, в «знакомстве» со сказочным Принцем, он,  постоянно отвлекаясь на нелестные отзывы в адрес городского начальства, местных обывателей, нынешнего образования, выпускающего недоучек, и многочисленные более мелкие трудности, упирающиеся в отсутствие средств, становился к нам всё добрее и приветливее.
Зацепившись языками, мы сначала были допущены к главной калитке, перекрытой цепью – скверик был «закрыт» на просушку. Рыжий Лис, друг Принца, притулился среди травы у её столбика и многообещающе улыбался нам раскосыми глазами. Потом нам разрешили подойти к Скамейке Принца, водружённой на пьедестал, и … понеслось! Мостик с журчащим под ним родничком, восстановленный после бытового разрушения Сфинкс, с монархическим двуглавым орлом на передней грани его постава, адекватный макет египетских пирамид, арка-портал для формирования правильного взгляда на Мир и, наконец, шедевр  современного модернизма – русский Чёрный квадрат Малевича, доработанный автором, и многое другое. О «Квадрате» следует упомянуть особо: это водная квадратная поверхность на чёрной подложке, склонившись к которой человек видит бездонное небо, мистическим образом формируя в себе ощутимую связь существования с сознанием, их дитём и творением.
В маломерности садика вмещено ещё многое: 33 дерева, пока не расцветшая Роза Принца, вазон из разбитого кувшина, отождествляющий крушение советской империи. «Зачем вам эти осколки?» - сетовали работники первого канала ТV, посетившие пару лет назад владение Принца – «мы пришлём вам новую вазу!». До сих пор «едет» эта мифическая ваза где-то из недалёкой Москвы!
Как ни странно, внешнее восприятие этого садика-феномена гораздо адекватнее реакции местных жителей. Они не позволяют Смотрителю набрать воды из дворовых кранов (а её требуется много!), воруют его коллекционные тюльпаны (их у него около трёхсот сортов!), душат выхлопными газами, прогревая машины, и, видимо завидуя или негодуя на собственную интеллектуальную немощь, демонстрируют неприязнь, порой переходящую в откровенное хамство.
Смотритель признался нам, что ему часто хочется встретиться с олигархом, который пожертвовал бы ему «малую толику» своих средств, если не на улучшение содержания волшебных владений, то хотя бы на их совершенно безотлагательный ремонт. И однажды его желание почти исполнилось!

Раздвигая широким капотом припаркованные почти вплотную авто, во двор вплыла машина-корабль, «причалившая» вплотную к ограде сквера. Её водитель (ну, точно – олигарх!) вылез из-за руля, закурил нечто длинное и благоухающее, и замер, стекленеющим взглядом обводя мемориал исторического персонажа. «Вот оно! – подумал Смотритель, и, преодолев внезапную робость, изложил олигарху свою идею о «малой толике» хотя бы для покраски оградки, статуи Сфинкса и оплаты столь необходимой воды. Взгляд олигарха всё стекленел и стекленел, и когда достиг бутылочной непроницаемости, олигарх стряхнул пепел на старенький балахон Смотрителя, выщелкнул окурок прямо в его тюльпаны и, непонятным образом развернув свой необъятный автосундук, укатил восвояси. «Эх! Переборщил с просьбами! – сетовал Раб Маленького Принца – «Надо было о воде не заикаться…»
От обиды Старик заплакал внутренне. Его слёзы давно копились в душе тяжелыми гроздьями, которые, конечно, таяли под воздействием добрых дел, но таковых для полной растопки горького льда не набиралось. Организм превращал этот лёд в желчь, подозрения и мизантропию, которые, когда они вырывались иногда наружу, Старик и гнобил непрестанным трудом.

Беззаветный труд никогда не остаётся без награды. О ней порой забывает Государство, но никогда – Судьба и Природа.
Постепенно лоскут земли, по существу - кусок полузатоптопанного газона, превратился  не просто в ухоженный цветущий сквер, но и в ненавязчивое воспитательное «место силы», известность которого, в основном – изустная, стала распространяться не только по городу, но и сёлам и весям нашей (и не только) страны, возвращаясь к исходнику признанием и признательностью.
Медленно раскачиваются официальные структуры, начиная демонстрировать своё внимание, но не спеша с помощью. Хотя сдвиги есть!
А эстетический, воспитательный потенциал этого уникального объекта и его создателя огромны и бесспорны. Вот, например, приехала в Питер съёмочная группа болгарского ТV с заданием подготовить материал по теме, которая звучит примерно так: «Эстетические особенности развития пригородов Санкт-Петербурга». По понятным причинам (за советом и помощью) обратились к соотечественнику, прожили у него две недели, посмотрели и поснимали его Садик, послушали его житейские и философские рассуждения и…. засобирались домой. «А как же пригороды, плановые съёмки и интервью?» - забеспокоился Пётр Петрович. «Sapienti sat! (Умному достаточно!) – ответствовали соотечественники, улыбнулись по доброму и отбыли в свои пенаты.

Я люблю русское понятие «Подвижники». Их не любят чиновники и бюрократы за то, что они  задают новые, высокие планки, для преодоления которых упомянутым госработникам приходится вылезать из своих прогретых кресел и раковин. Именно к категории подвижников я отношу нашего героя и, глядя на соседний скверик, небрежно подметённый (за зарплату!) мигрантом-дворником, всё больше убеждаюсь в своей правоте. Хочется сказать «Рабу» Маленького Принца искреннее Спасибо и призвать его соседей не только к терпимости, но и склонить их к посильной помощи этому неординарному человеку.

Смеркалось. На серой поверхности домовых стен единственным цветным пятном выделялся балкон Подвижника, с которого уже несколько минут его жена зазывала домой не спешащего оставить труды праведные своего мужа-энтузиаста. «Скажите и ей спасибо» - попросил он, что я и с удовольствием и выполнил, понимая, что каждый  подвижник нуждается ещё и в надёжном тыле.

И знаменитый автор «Ночного полёта» и его Маленький принц могут спать спокойно – память о них живёт!
                01.06.2021
СОБАЧИЙ ПОЦЕЛУЙ

Даже у людей долгое совместное существование не всегда позволяет достичь полного  взаимопонимания. А иногда и с животными мы мгновенно находим общий язык.
Вот два примера в «одном флаконе» маленького эпизода.
Я шёл навещать родных. Шёл новым путём, через квартал новых домов. Сразу на выходе из метро свернул в тёмную арку проходного двора. С другой стороны в неё входила молодая женщина с овчаркой на поводке. Солнце светило прямо на них, но через мгновение темнота арки поглотила цвет, и на фоне сияющего выхода остался только силуэт двух фигур. За этот краткий миг я не успел рассмотреть хозяйку, но успел взглядом «сфотографировать» морду собаки, точнее – стоящие торчком её не просто большие, а показавшиеся огромными, уши. «Боже! Какая красавица!» - вырвалось у меня, и через пару секунд мы разминулись посреди сумеречного перехода.
В этот самый момент что-то влажное мазнуло меня по руке, и через мгновение я осознал причину этого ощущения. «Она меня лизнула!?» - вслух изумился я и невольно остановился, оглянувшись. Пёс весело и дружелюбно смотрел на меня, и в его взгляде явно читалась приязнь к незнакомцу, без всякой корысти и от души похвалившему её минуту назад. Я тоже весело улыбнулся в ответ собаке и хотел продолжить свой путь, но меня остановила виноватая скороговорка её хозяйки. Она горячо объясняла мне, что собака меня не кусала, что она смирная и хорошая, привита от бешенства, ни в чём предосудительном никогда не замечена и т.д., и т.п. Женщина была явно расстроена внезапной и непонятной неожиданностью, страшилась моей ответной реакции и уже непроизвольно лезла рукой в сумочку, скорее всего – за деньгами, этим неотразимым средством для улаживания всевозможных конфликтов.
Я уже давно продолжал свой путь, а вслед мне  всё ещё доносились обрывки доказательств невозможности нарушений приличного поведения дружелюбным псом, ответившим коротким «поцелуем» на сделанный ему мимоходом комплимент. В этой сцене мы с псом поняли друг друга быстрее и точнее, чем длительно воспитывавшая его хозяйка.
Эмоции иногда опережают разум,  в этом и состоит одна из прелестей нашей жизни.
                22.08.2021

                СТРЕЛОК

Когда известный оружейный мастер Фима Хайдуров сделал-таки свой пистолет на олимпийском уровне, одним из его первых пристрельщиков, а затем и спортсменом-пользователем стал герой нашего рассказа, которого будем именовать Стрелком. Его отличали трудолюбие и настойчивость, он постоянно тренировал руку. Причем не экзотическими (типа удерживания утюга на вытянутой конечности), а самым что ни на есть стрелковым способом: он стрелял по мухам.
Помните, раньше были такие детские пистолетики из выдавленной жести, внутри с пружинкой? При выстреле из дула вылетала палочка с присоской на конце, которая и фиксировала результат, прилипая в месте попадания. Так вот Стрелок постоянно целился из этого пистолета в мух, ползающих по стенкам, и так наловчился, что последние годы бил этих надоедливых насекомых чуть ли не влёт. В этом был особый шик, так как в его квартире остались только мухи-ветераны, поднаторевшие в высшем пилотаже, и «работавшие» уже по первой производной движения руки хозяина квартиры.
Прошли годы. Хайдуров сделал уже несколько отличных пистолетов, отказался от заманчивого переманивания в Германию, а Стрелок все стрелял, правда, «в призах» оставался все реже. Это не нравилось высокому начальству и, наконец, его вытолкали на заслуженный отдых, наградив напоследок небольшой пенсией в валюте и ценным призом.
Ветеран просил оставить в качестве сувенира хайдуровскую игрушку, но в те времена еще помнили киллерские замашки уходящих стрелков и пистолет не оставили. А подарили Стрелку телевизор с огромным, как озеро, экраном и пультом, похожим на клавиатуру старой пишущей машинки, где вместо ятей и ижиц на кнопочках стояли непонятные значки. При нажатии на них на экране появлялись разнообразные меню и новые знаки, разобраться в которых было уже не под силу человеку, изучавшему в школе только классическую алгебру с началами геометрии.
Первое время Стрелок страдал, будто ему отрезали часть руки, но постепенно привык, пристрастившись к чудо-ящику. Он не смотрел передачи, он перебирал их, как четки, задерживаясь на секунды на пикантных ситуациях, драках или ностальгически тревожащих песнях пионерского детства. Когда надоедало перебирать кнопки пульта, рука эудела и просила движения: давала о себе знать фантомная память. Стрелок и мякиш по столу катал, и теннисный мячик жал – не проходило. Однажды, зайдя в магазин детской игрушки, Стрелок увидел пистолет-игрушку, взял его в руку, и она сама все вспомнила. Не успела продавщица мигнуть, как половина магазинных мух валялась на полу. Ну как было не купить такую замечательную вещь!
Стрелял пистоль не присоской на палочке, а какими-то липкими шариками, которые, подсохнув, от предметов отлипали, и ими снова можно было пользоваться. У оружия был и внушительный магазин, пилюль на двадцать – чудо! Снова началась пальба по жужжащим летунам. Старые мухи повымерли, но в новых особях генетическая память сохранила чувство опасности при движении руки стрелка и способы пилотажного продления жизни. Это была настоящая охота: кто – кого!
Есть такое понятие «батавские слезки», которые получаются, если расплавленное стекло капать в кипящее масло. По толстому концу получившейся стеклянной капли можно бить молотком – и ничего не будет, но если отломить хрупкий тонкий хвостик – место концентрации напряжений – капля взрывается мельчайшими осколками! И у каждого стеклянного изделия есть такая точка концентрации, положение которой рассчитать невозможно, но при даже легком ударе по которому оно рассыпается в кучу осколков. Я сам однажды шагнул из темноты улицы в свет магазинного зала через закрытую стеклянную дверь: нога попала именно в такое критическое место. Низ стекла ссыпался мелочью вниз, а верхняя часть его полотна широким гильотинным ножом рубанула по все еще находящейся в движении ноге, выведя меня из строя чуть не на месяц.
Отступление это имеет прямое отношение к судьбе Стрелка. Ученые мухи приноровились прятаться на экране телевизора, свет которого слепил Стрелка и сбивал прицел, заставляя его стрелять вслепую, не наобум, конечно, но в вероятное место нахождения противника. И однажды летящая с большой скоростью пилюля попала-таки в критическую точку. Светлое озеро экрана взорвалось облаком жалящих осколков, изранив Стрелку лицо и прочие открытые части тела так, что больница ничего сделать не могла, и остаток жизни у Стрелка зудела кожа и периодически мелкие осколки выходили наружу, засоряя еду, постель и одежду.
Неживая природа использовала свое право выстрела, отомстив тому, кто всю жизнь стрелял в нее.
«Кисмет!», как говорил один из героев Лермонтова.

                20.07.2009


                ТРАНСЛЕЙТЕР


Обыватель почему-то считает, что встреча с иными цивилизациями состоится на уровне личностного общения: человек обнимет инопланетного собрата и за рюмкой чая потолкует с ним о том - о сём. Но это не так.
В лучшем случае, обнимать придется биоробота, которому, чтобы мы с перепуга что-нибудь не учинили, придадут облик гуманоида.
А зачем высокоразвитым цивилизациям (другие нас не достанут) лететь к нам? Всю необходимую информацию они с нас и нашей планеты считают издалека и, если сочтут полезным для дела, передадут нам что нужно, в том числе и через разум людей-транслейтеров.
Надо только таких индивидов найти, обучить их посланную информацию вычленять из белого шума Хаоса и передавать её куда нужно.

Я – обычный человек. Уже давно живу на свете, уже всё чаще подводит здоровье. Ещё работаю – кое-чего достиг, но ещё больше планов, выполнить которые, увы, уже не смогу. Делаю что-то по мере заметно убывающих сил.
Происходящие порой со мной странности я долго не замечал, потом долго не осознавал и только когда «петух клюнул в темечко» оглянулся назад - и охнул! И было от чего!
Началось с того, что мне стали сниться города, в которых я точно не бывал, но почему-то они мне были знакомы, и я в них довольно свободно ориентировался. Города эти были разных эпох, разной степени сохранности.
Например, мне снились древние города, которые я относил, по стилю их помпезных построек, к Священной Римской империи, хотя ни одна  из этих, «снящихся» мне построек, не была «засвечена» в доступных мне СМИ. Неоднократно, например, проявлялся стоящий на горе дворец с многоколонным фасадом, архитектурно  похожий на комбинацию Пантеона с Казанским собором Питера. Под горой – сооружение типа стадиона с центральной лужайкой посреди, дорожкой вокруг неё (для гонок колесниц?). По её краю, обращённому к дворцу, располагались трибуны, а на противоположной стороне – открытый спуск к реке.  С одной из коротких сторон располагался открытый амфитеатр, с другой стороны вилась ведущая к дворцу дорога, мощённая плоскими плитами. Всё было в изрядном запущении.
Ни людей, ни какого-либо их присутствия, ни движения по дороге не было, но, кроме ощущения красоты, величественности, целесообразности и изящества всего комплекса, в чувствах возникали какие-то тревожность и напряжение, вызывающие в памяти понятия «армия» и «разрушение». И никаких намёков на необходимость каких-либо моих действий или указаний на адресантов и адресатов этого послания.
 Неоднократно мне показывали Москву и Ленинград: и в их прошлом (предвоенные и военные времена) и будущем (далеко не всегда таком радушном и цветущим). Я что-то делал там, действовал, но твёрдо знаю, что в реальной жизни я там и в то время не был.
Особенно меня волновали изменения в городской структуре Ленинграда (называю его по-старому, хотя в сеансах этот город точно назывался иначе, но явно это название не было озвучено).
В его «показах» было настойчиво представлено, что Нева, хотя и  была по-прежнему полноводна со стороны залива, но сразу за бывшим Литейным мостом, а теперь дамбой, русло было сухое. Повсюду суетились рабочие, двигались какие-то механизмы, вокруг проложенных труб огромного диаметра громоздились кучи оборудования, песка, арматуры и вагончиков временного проживания. И всё это было заплетено мостками, переходами и
лестницами, куда со стороны залива вверх, вниз, вбок, над и под работягами
сновали горожане, и спешащие по делам, и просто зеваки.  Подпитка же Невы шла по обводному каналу, не по известному нам, а по новому руслу, проложенному в обход Питера с юга, воды которого вливались в Финский залив где-то между Угольной гаванью и Стрельной, чуть ли не по Дудергофскому каналу. В одной из последних трансляций уже и этот «обводный» канал не фигурировал. Воды Невы теперь огибали Питер ещё южнее, впадая в Финский залив то-ли через Копорскую, то-ли через Лужскую губы. Сам Ленинград стал сильно развит в сторону Выборга, порт которого стал  истинно морским, так как кроме выхода в Балтику через новые каналы Карельского перешейка открылся новый (и бойкий) путь в Белое море с его стратегическими выходами в Европу и Арктику.
Неоднократно показанные мне города снились регулярно: я уже «по первым кадрам» стал их узнавать, знал топографию, здания, маршруты. Сейчас я понимаю, что мне давали понять, что Жизнь - не отрезок между рождением и Смертью и даже на этом отрезке –  одномерна для тела (нельзя быть одновременно в двух местах), но не для Души (а, может быть, Душа имеет в разных измерениях разные тела?).
Постепенно я научился попадать в эти города по своему желанию. Надо было прилечь, прикрыть глаза, расслабиться особым образом и в полудрёме «заказать» город. Он и «снился», да только по своему желанию мне там делать было нечего, и видение пропадало.
Со временем я открыл у себя то, что точнее всего можно определить как «эффект другого взгляда». Мои глаза имели как бы две пары век: одни плотные, другие – прозрачные. Если я в определённом состоянии закрывал прозрачные веки - я мог видеть, но не окружающий мир, а то, что мне показывали. Ничего странного и страшного, не события – пейзажи, странноватые порой, порой не очень похожие на земные, но все – из зон, где я точно не бывал в своём земном существовании. Через какое-то время, когда я приобвык, пейзажи пропали; перед глазами стала возникать стена, по которой бежал узор. Я быстро сообразил, что узор несёт информацию, но читать я её не мог - скорости были большие. Как бы поняв мои трудности, движение текста замедлилось, но его язык мне по-прежнему не был понятен. Я очень переживал   свою   непонятливость,   и   моей   визави  неоднократно  менял шрифты-криптознаки, по всей вероятности – языки. По начертанию все они были похожи на восточную вязь, расположены были параллельно на нескольких вертикальных столбцах, их текст двигался снизу вверх. До сих пор переживаю, что не сумел научиться читать эти послания. Теперь я понимаю, что это был очередной этап моего обучения, тестирования, проверка моей способности принимать информацию, вернее – поиск формы информации, которую я способен принимать.
Иногда мне стали сниться давно умершие люди – друзья, знакомые, но не родственники. Они не говорили со мной, но казалось, что-то хотели мне передать телепатически. Сначала я связывал их появления с необходимостью каких-то предупреждений о событиях в моей жизни, перебирал факты, варианты, но не находил связи между ними и появлением вестников. Видимо и этот канал передачи информации оказался мне не по зубам.
Смирившись с моей тупостью, Высший Мир стал мне просто «показывать кино» с моим участием, надеясь, что уж аллегорию сюжета я смогу расшифровать и передать куда надо. Первое, постепенно, стало получаться, и я стал транслейтером – человеком, предназначенным для получения и передачи внеземной информации. Только вот меня забыли предупредить, кому эту информацию сливать. Отсюда и пошли мои заморочки.
Не следует думать, что вся информация преподносилась мне «на блюдечке».  Всё надо было связывать воедино, толковать (в этом, как я понимаю,  и заключается суть смысла и класса транслейтера), но, опять, ни намёка – что мне делать с этими сведениями, куда дальше их представлять? Я-то принял их и, по-своему разумению интерпретировал, но что пользы в том? Я, как сбербанк, храню их в памяти. Есть ли в этих  извещениях смысл, предсказания, доля истины? Поживём – увидим. Вернее, кто доживёт – увидит. Хотя существование Ванги свидетельствует о действительности существования транслейтеров и о том, что некоторые из них находят способы донесения информации до современного общества.
               
Этот рассказ написан в 2009 году. Я думал, что с моей ролью «транслейтера» закончено, но, оказалось, что это не так. Придёт время, и я расскажу об этом, если (увы!) успею.

                ЭКСПЕРТ
               
                В. Леликову

Это сейчас, при компьютерах, отгадывать кроссворды стало труднее – проклятые железяки не только слов непонятных навыуживают, чёрт знает, откуда, но ещё и пояснения к ним так заумно составят, что мозги сломаешь. А в пионерские времена кроссворды решались легко: где родился Сталин и кто убил Павлика Морозова – один раз выучи и ходи всезнайкой. В институте стало труднее, тут уж надо было знать про шпиндель, шершебель и шпандырь, но я знал – читал в детстве много, потому и прозвали меня экспертом. Это прозвище меня и в люди вывело.
Если бы Берия пожил еще пару лет, институт, в который меня распределили, точно бы его именем назвали. Я там по общественной линии проявился. Рыская по коридорам, приглядывал кое-что по малости в каждом отделе, подать это умел в нужное время - так «экспертом» и продолжали называть. А когда на испытания наших невидимых акул на реакторном ходу понадобились всезнайки, все стали на меня пальцами показывать. Начальство и клюнуло. С той поры я в Москву только полугодовую зарплату приезжал получать, а так все под водой и под водой, но «Экспертом» звался теперь уже с большой буквы.  Поднахватался  к тому времени я не только знаний, но и всюду легко проникающих просвечиваний и жидких противоядий к ним, так что по здоровью вскоре перестал в море ходить.
От непрерывных требований небывало коротких сроков получения результатов при замедленности энтузиазма трудового коллектива выработался во мне дар убеждения, который прилепил меня к одному интересному отделу на долгие годы. И не смогли отлепить меня оттуда ни побег в учебный институт, ни пятый пункт жены, ни постоянные глупые анонимки о моих контактах с заграницей, ни поимка за чтением запрещённых рукописей. Чуть проект устарел, или лодка не так получилась, или просто деньги понадобились – ко мне: «Иван Ляксаныч, Иван Ляксаныч, просим-уважаем!». Я дежурный чемодан в руки – и еду продавать. И продавал ведь, этим и кормился, и даже награды получал. Начальству -  сто тысяч, и мне – пять; начальству – орден, и мне – медаль.
Вот интересный случай был не так давно (помните, я сессию пропустил?). В Нижней Америке один из новых Президентов намекнул Кубе о дружбе. Наши, конечно, не могли это не отметить и решили и Президента поощрить, и Кубу как-то поддержать – все же союзником числилась. Президент тот у себя в стране на нефти сидел и нефтью погонял, а чтобы его не трогали, нуждался в защите, особенно с моря. Имея на его политику ба-а-а-льшие виды, решили ему военно-морские силы увеличить подплавными лодками. Но не подарить (научились же!), а продать. Вспомнили мою былую славу – и послали. Не буду открывать свои секреты, но лодки я продал, вернее – договор подписал. Дело осталось за малым – лодки Президенту де-факто поставить. А где их взять-то? Строить – и долго, и денег нет.
Одну-то нашли: её раньше для больших глубин делали, да корпус оказался тонок – выгнуло внутрь и главного конструктора нечаянно к перископу приплюснуло. Как очухался - сам от нее отказался, и доделывать не стал: так и ржавела в тихом закутке на задворках Соломбалы. В ней клуб моряков открыли. Сначала – иностранных, потом, по мере износа матчасти - наших, а теперь «таджики» жили, морские гастарбайтеры. Они все несекретные работы делали, а наши – только секретные: за них больше платили. В  этом суровом краю, где даже треска давно кончилась, на эти деньги можно было сносно существовать, а если кое-что из секретов продать, то и – с комфортом (по субботам и воскресеньям – с мясом).
Вот её, голубушку, подлатали, подкрасили, подвинтили, название придумали нижне-американское, и совсем уж собрались гнать заказчику в качестве головного образца, да Президент тот, зараза, под американцев лёг. Шиш ему, а не подводные лодки! Жалко только – добро пропадает.
А тут, как по заказу, две индо-океанские территории схлестнулись. Ну, не одной, так другой мы эту посудинку всучим! А кому договариваться? Опять мне! А вдруг? Кому орденок на китель? И премия в рупиях мне не помешает!

                06.07.2009


                ГРАДОНАЧАЛЬНИКИ

Первый демократический мэр столицы Гаврила Попов был умным человеком. Это подтверждается не только его многочисленными дипломами и званиями, но и тем, как он быстро «просёк» ситуацию и свинтил с этого поста. Окунувшись в клоаку столичного ЖКХ, Гаврила сразу понял, что тянуть такую лямку, потакать и поддакивать политикам и одновременно двигать науку ему не только не по силам, но и не по нраву. Столица должна быть суверенным и полноправным членом Федерации, но о какой самодеятельности может идти речь, если квартиранты считают себя хозяевами в огромной столичной квартире? Можно как-то хозяйство поддерживать, если заправлять им будет своя хозяйственная команда, Но откуда, скажите на милость, она возьмётся у рафинированного интеллигента, в семье которого даже за оплату комуслуг отвечает жена? Так что ни в уме, ни в хитрости, ни в прыти Гавриле не откажешь.
Кстати, когда второго мэра, сделавшего брэндом свою кепку, из мэров попросили, приютил его именно Попов, чем добавил в копилку своего имиджа немало пенсионерских симпатий. При этом простоватый Second не понял ни хитрости, ни издевательской сущности этой подставы. Бывший мэр был принят на должность с символической зарплатой в один доллар в год: хитрость этого хода реализовалась в достаточно большой экономии, а издевательская сущность в том, что величина зарплаты чётко указывала, что её обладатель так много наворовал, что зарплатой больше не интересуется. Тем самым г. Попов полностью подтвердил Библейскую версию своего имени («Сила Божия»), прикрывшись его российским смыслом (по Далю – Гаврик – простак).

Второй градоначальник был не столь умён, но – хваток! Высокие материи теории управления его не интересовали, он был практик, причём в самом узком смысле этого слова: никогда не клал кепку пуговкой вверх и никогда не носил костюмы с зашитыми карманами. И его окруженцы это хорошо знали и делали также.
Счастливая и прибыльная его карьера продолжалась бы гораздо дольше, если бы классику он читал вдумчиво. Наш великий экстрассенс А.С. Пушкин чётко предсказал ему крах из-за неуёмной жажды неправедно наживаемых денег и тесного общения с пиковой дамой. А про данайцев ему не рассказывали? Ну и что, что у одного из данайцев фамилия Попов? Данаец – он и в России данаец! И ещё. Георгий в скромности своей может называться Юрием, но не каждому Юрию стоит набиваться в Георгии и ставить себе памятники! Тот же экстрасенс предупреждал, чем кончается борьба против Золотого петушка! Кесарю-кесарево! И ни-ни!!
Разочаровавшись в местных, решили поискать кандидата на периферии. Приглашать варягов на царство, как показала практика, иногда целесообразно: вот Кия позвали, и через тыщу лет Киев стал вполне европейской столицей. С Москвой это, правда, не проходило: три Лжедмитрия пытались подмять её под себя, да не вышло. Но, может ныне повезёт? Хочется, правда, чтобы в колокола новые варяги бухали бы всё же после некоторых раздумий.
Это я к тому, что хорошая идея – выселить пенсионеров из Москвы – геноцидом попахивает, поскольку сейчас они худо-бедно коммунальные удобства имеют. А на выселении? Кто же им строить что-то будет и на какие шиши? Конечно, можно всё удешевить, сместив удобства во двор, построив там же общую кухню и комнаты сделав половинной высоты: всё равно старики ползают, во весь рост не встают. В таких условиях, да вдали от родных детей-внуков, да после стресса от переезда, смены обстановки и климата наши старики и климакса не дождутся, сгинут. Ну, точно, геноцид!
Пали однажды на Москву дожди и снега немалые, встала Москва автомобильная. Выехал Варяг на очередную проверку, да и встал тоже: в пробке, как в бане, все равны. Ну и вздрючил Варяг и правых, и виноватых! Уже наутро чиновничий люд отрапортовал, что показательно вычистил несколько центральных улиц – надо полагать те, где мэр может появиться. А в спальных районах как же? А никак. Тамошние жители с проверкой не ходят и на чиновников не орут!
Клюнув в очередной раз на эту ТВ-утку, мы с женой поехали в центр по делам, как раз на те почищенные улицы: по тротуарам не пройти – лёд, снег, ленточки, сосульки, бугры. Правда, проезжая часть вычищена. А тротуары – нет. Чего их вылизывать, коли мэр пешком не ходит?
Одно утешает: на каждого Лжедмитрия Москва всегда найдёт какого-нибудь Романова.
                12.01.2011

                ПРОЛОНГИРОВАННАЯ ПРОГРАММА

В тот период мы переживали увлечение средневековьем, потому своего шефа звали про себя Барбаросса: при разговоре с подчинёнными он пучил глаза, надувал щёки и возражения принимал, как личное оскорбление и попытку лишить его кресла Начальника лаборатории модернизации биопрограмм. Для профилактики он всегда был хмур и неприветлив.
Когда я - БОЧП рЧР 260602 (Биологический объект – Человекоподобный, рода человек-робот)  заглянул в его кабинет, Босс, как всегда в ожидании прихода свежих мыслей, грыз карандаш – древнее приспособление для осуществления безотрывного длительного  следа на гибком носителе в виде тонкого грифельного стержня, упрятанного в деревянную оболочку. Поняв, что я что-то принёс в клювике, Босс милостиво кивнул на кресло у стола и приготовился слушать.
Идея моя была проще диода. Перед закладкой программы в новую модификацию робота следовало дать ей попрактиковаться на предыдущей модели, которой разрешить на основе накопленного опыта и своего «видения» перспектив, редактировать и пролонгировать вкладыш, не преступая, впрочем, трёх известных Айзимовских законов.
«Что-то в этом есть!» - после некоторого раздумья вынужден был признать Барбаросса, догрызая раритетную писчую принадлежность.

Космолёт Службы Поиска Внеземных Цивилизаций закончил свою эпопею, совершая последние витки перед посадкой на Землю. На все подходящие для колонизации планеты были высажены десантные команды, выросшие и обученные для этой службы непосредственно на корабле.
Возвращаемая капсула когда-то сверхтяжёлого межпланетного комплекса вошла в атмосферу Земли. Из ста семидесяти двух космолётчиков-аборигенов кто-то погиб, семеро умерли своей смертью, большинство ушли с десантом командирами или незаменяемыми специалистами. С отчётами на Землю возвращались трое автохтонов: Командор, его     дублёр - Штурман и Инженер Полёта. Последнее время они часто пересматривали видеоролики своей зелёно-голубой Родины, но сейчас в иллюминаторах чередовались безжизненные, однообразного неяркого цвета континенты с сивыми океанами между ними, но без всяких признаков цивилизации. И это было странно.
Приземлился корабль штатно, точно в навеки забитых в память бортового компьютера координатах. После особенно томительных последних проверок вспыхнуло разрешающее табло и космические пилигримы, не сдерживая слёз, ступили на родную землю. Воздух был чист и запашист, под ногами – бескрайнее каменистое плато, но, что особенно странно, - никаких признаков официальной встречи.
Командор решительно шагнул на родную землю, но тут же споткнулся, наступив на округлый камень. Ругнувшись про себя, он отбросил его ногой, мимолётно отметив, что в голове мелькнул странный диалог: «Эк, он тебя!» - произнёс один голос, и другой, ворчливый, ему ответил: «Да уж, подрастеряли вежливость в полёте!». Откуда пришли эти слова, командор не понял - надо было решать другие возникшие несуразицы.

«Эк, он тебя!» - произнёс камень-референт, обращаясь к камню-секретарю, назначенному Главным Встречающим вернувшихся автохтонов.

Идея стажировки новых программ сначала и вправду показалась Барбароссе заслуживающей внимания, и он сформулировал соответствующее поручение Комитету перспективных разработок и форм (КПРФ). Р;боты Комитета мгновенно включились в непрерывную процедуру «мозгового штурма»: они любили задачки интеллектуалов, и уже через 0,17 милличаса Высшее Бюро Оптимизации Роботизации (ВЫБОР) приступило к обсуждению основных тезисов по теме «Направления перспективных разработок по освобождению людей от нероботизированных функций».

«Что-то в этом есть!» - после некоторого раздумья вынужден был признать Барбаросса, догрызая раритетную писчую принадлежность. Но через некоторое время его начали мучить сомнения: «Пожалуй, стоит повременить с этим, люди сами должны определять перспективы роботизации, а то так, глядишь, и в каменный век свалимся!».
Выплюнув изо рта остатки изгрызенного карандаша, он вызвал не успевшего уйти далеко БОЧП рЧР 260602 и велел срочно вернуть ему на стол все ранее отданные распоряжения и сделанные наработки. Крякнув в уме, я выполнил все его приказания и без всяких эмоций (эти проявления недостойны настоящего робота и я стараюсь искоренить заложенные в мои программы предрассудки), прикрыл за собой дверь.
Вскоре Барбаросса ушёл на повышение, Босс-2 ничего о моём предложении не знал, и, найдя в дальнем ящике стола папку с готовыми планами исследований, запустил их в дело. Роботы-разработчики дружно принялись за дело: им не положено было знать о замыслах начальства, они должны были только осуществлять их.
Начали с архитектоники. Среди роботов уже давно укоренилось представление о нерациональности форм и структуры человеческих тел. Мало того, что они зависели от «милостей природы», так ещё и эволюционировали недостаточными темпами, без учёта достижений кибертехники. Большая группа РОБОтяг уже давно тайком подрабатывала подходы к совершенствованию этого «лакомого кусочка», имея в качестве идеала известную с предавних времен идеал – катающийся по свету колобок. Их так и прозывали: колобочники. Теперь эта группа получала вроде бы карт-бланш на свои фантазии и стала стремительно развиваться.
Первыми пострадали ноги и руки.
Зачем человеку ноги? Чтобы идти куда-то или зачем-то. Значит эти кудато и зачемто надо, наоборот,  доставлять к месту потребления. А что это за потребление? Пища! Значит, задача решаема размещением вблизи рта сосков, через которые пища и вода и будут в рот подаваться. А зачем, собственно, пища и вода? Для получения энергии! А если эту энергию сразу закачивать в организм? А если аккумуляторы? Клёво! Тем более, что  при замене движения шагания на качение этой энергии надо-то чуть!
А руки зачем? Держать инструменты и делать действия. А зачем? Опять тягомотина: чтобы добывать пищу, энергию, способствовать обмену информацией. А на фига? Всё давно автоматизировано, компьютеризировано и вообще – резиново, и поставляется «портофранко» в нужном количестве и качестве. Решения, принятые для ног быстро приспособили и для рук.
Так был сделан первый шаг к колобковой форме, и лишь слабые темпы эволюции тормозили прогресс. Вскоре руки-ноги стали считаться атавизмами и даже чем-то неприличным. Находились модники, которые шли даже на радикальное оперативное их устранение. Их идолом стала голливудская дива Анжелика Джоли, первая человечина, ещё в двадцатые годы ХХ1 века с профилактической целью удалившая себе обе груди. Они даже добились, чтобы где-то в закоулках столицы Американского региона  ей был поставлен памятник, который, впрочем, до описываемых времен не дожил.
Подобным образом были достигнуты и другие цели, в результате которых у человеческого тела стали исчезать системы дыхания и пищеварения, ранее выполнявшие вспомогательные функции процесса энергопотребления. Даже в системе выделения человек перестал нуждаться, так как жизненно необходимые субстанции стали поставляться организму точечно в необходимые органы, в полностью усваиваемом виде.
Позже настала очередь глаз, но с ними всё было легче. Для чего нужны глаза? Для получения информации. Но к тому времени уже умели транслировать зрительный ряд на любую по форме и материалу поверхность, на любую её часть, целиком и вразбивку. Другими словами, функции глаза уже выполнялись внешними терминалами, и задача трансляции сигнала прямо на сетчатку была решена довольно быстро. Естественным продолжением этого направления стало воплощение трансляции образов прямо в мозг, и как только это стало возможным, сразу же решили задачу параллельной, совместной передачи туда и слухового, и ароматического сигналов. Короче, успешно была решена не только проблема дальнейшей ненужности лица, но и сделан огромный шаг в направлении колобконизации всего человеческого тела.
Миниатюризация полученных результатов свела всю соматическую реконструкцию к мозговому компакту, где, кроме самого мозга, умещалось полтора десятка биоприёмников и субстанционно-энергетических дозаторов. Всё это помещалось в объёме, даже меньшем, чем  прежде у головы. И в полный рост встала проблема защиты этого хрупкого компакта. Почти готовое решение нашлось в архивах косморазработчиков. Мозговой компакт поместили в три автономные оболочки, санитарную, биотермозащитно-регулирующую и прочностную, выполняемую на основе кремниево-титановых композитов. Земля постепенно входила в новую эру - Эру Супернеолита.
Естественно, вернувшиеся космолётчики ничего подобного не знали и даже не предполагали.

Командор твёрдо ступил на родную землю, но тут же споткнулся, наступив на округлый камень. Ругнувшись про себя, он отбросил его ногой, мимолётно отметив, что в голове возник странный диалог: «Эк, он тебя!» - произнёс один голос, и другой ворчливо ему ответил: «Да уж, подрастеряли вежливость в полёте!». Откуда взялся этот диалог, командор не понял - надо было решать другие возникшие несуразицы. Но ни один мускул не дрогнул на его лице – командор привык ко всяким каверзам и неожиданностям. Он ещё раз внимательно огляделся: кругом были камни, одни камни.
Странно только, что они были одинаково округлой формы и лежали уж больно правильными рядами….

Выплюнув изо рта остатки изгрызенного карандаша, Босс вызвал не успевшего уйти далеко БОЧП рЧР 260602 и велел срочно вернуть ему на стол все ранее отданные распоряжения и сделанные наработки. Внимательно просмотрев их снова, Барбаросса подумал и, достав красный карандаш, похерил каждый лист косым крестом и написал на титуле: «Запретить навеки!».
Как бы не звали этого запретителя: Босс, Барбаросса, Гробокопатель (было и такое!), он оставался Человеком и верил, что Интеллект человека всегда будет выше, чем у придуманных им сущностей!
                2017-2021

                НА УЛИЦЕ «КОЙКОГО»

В этом году почётным гостем фестиваля военных оркестров «Спасская башня» был известный западный певец Тиль Линдерман. Артист был вежлив к хозяевам и спел нашу красивую лирическую песню «В далёкий край товарищ улетает». Хорошо спел, даже отлично, с душой. И, самое главное, много поработал над дикцией: все слова пропел внятно, с правильными ударениями, как грамматическими, так и фонетическими.
В этой связи не могу не заметить, что наша эстрадная братия поёт с многочисленными фонетическими погрешностями, извращающими смысл поюемого, что режет слух, изрядно портит впечатление и, иногда, вызывает недоумение слушателей.
Вот несколько примеров, когда после прослушивания некоторым людям потребовалась консультация специалиста.
В уже упомянутой песне, спетой нашим заслуженным певцом,  моя жена долго не могла понять фразу: «… Любимый город в синий дым китает…», и пела, чтобы сохранить смысл «… в синий дым кидает…», пока не попросила у меня объяснить ей этот непонятный оборот. Кстати, другой слушатель, услышав эту строчку как «… любимый город в синий дым Китая…» долго пытался выяснить у меня, что делает в Китае наш любимый город? И очень обрадовался, когда я объяснил ему изъян в дикции певца.
Ещё больше обрадовался мой студенческий друг, который в песне о Ленинграде не мог уловить смысла в словах «И над бульварами линий, по Ленинградскому синий, вечер спустился опять»…», считая, что с целью сохранения песенного строя, авторы пошли здесь на нарушение  правил грамматики. Сам он был из-под Архангельска. Откуда ему было знать, что на Васильевском острове («Ваське» как его запросто кличут ленинградцы) улицы не имеют названий, а их чётные и нечётные стороны именуют линиями, ведя им счёт по ранжиру, сквозной нумерацией по всему острову.
Как-то меня изрядно повеселила моя приехавшая из Сибири золовка, которой очень нравилась песня  Золушки «Встаньте дети, встаньте в круг – ты мой друг и я – твой друг…». Она её постоянно мурлыкала, правда так, как услышала: «Ты мондрук, и я – мондрук». Когда я спросил её, о ком она поёт, она честно призналась, что не знает, и долго стеснялась и смеялась вместе с нами, когда мы разъяснили ей ошибку. Но прозвище «Мондрук» осталось за ней надолго!.
Так что, господа артисты, работайте над дикцией, не ставьте нас в неловкое положение и не портите музыку нелепицами своей фонетики. Пусть гости столицы и даже её коренные жители знают, что Тверская улица в Москве в советское время называлась «Улица Горького», а не улицей кой-кого!
Кстати, когда  (неоднократно) представители нашей молодёжи обращаются ко мне с просьбой объяснить, что означает «намоклов меч», мне становится  уже не только не смешно, а грустно и печально. Но это замечание не относится к теме дикции, а заслуживает отдельного рассказа.
                07.09.2021