Из невошедшего в сюжет... 2

- Что ты рыдаешь? Чем я тебя обидел? Тем, что ты высказала вслух тайные желания всех мужиков?
Да! Мы такие! Мы хотим обладать женщиной, которая нам нравится. Мы все одинаковые! И поэтому поводу надо рыдать?
Он тряхнул ее за плечи, поднял над землей и поставил на место. Маша изумленно подняла на него глаза. В свете луны, мокрые заплаканные глаза, как два омута, обвиняли его непонятно в чем и тащили к себе своей притягательной бездонностью.
- Ты помнишь, как тогда, в лагере, ты говорила мне про стрижку, и водила пальцами по голове? Ты не представляешь, какое это безумное наслаждение ощущать движение тонких пальчиков. А когда ты просто обвиваешь мою шею своими руками и смотришь мне в глаза? Это такое счастье гладить твои тонкие руки и вдыхать твой запах. А когда ты просто улыбаешься мне… Да! Я хочу все это! Мне это нравится! И не с кем то там еще, а только с тобой! Я не имею права хотеть это? Я не имею право сказать об этом?
Маша шмыгала носом и ошеломленно смотрела на Сашу.
- В магазине продавец назвала меня папой, а Катя обхватила мою голову руками и зашептала на ухо, чтобы я был ее папой на сегодня. На чуть-чуть. Я чуть не заплакал. Ты понимаешь? Ребенок хочет папу! Ребенок хочет чтобы все знали, что она в магазине с папой! Я что, могу ей отказать? Дети – это целый мир. Когда она хватает тебя за уши своими маленькими ручонками, это такое счастье. Когда она заглядывает тебе в глаза и спрашивает, хватит ли у меня денег ей на новое платье… Изнутри поднимается такая волна нежности и понимания ущербности. Ты понимаешь? Катя чувствует свою ущербность. У нее нет папы. У всех есть, а у нее нет. Для нее гулять с папой – это счастье! Сидеть у него на руках. Шептать что-то ему на ухо! Самое удивительно, что и я от всего этого просто балдею. Наша Катя просто чудо. Я теперь понимаю, какое это счастье иметь детей. Смотреть их в невинные наивные глаза. Выслушивать их смешные вопросы и рассуждения. Это такой кайф. Я сижу у вас на кухне, смотрю на вас с Катей и просто балдею. И не надо мне от тебя больше ничего! И не надо придумывать за меня мои желания.
- Да, но ведь все мужчины хотят…, Маша запнулась
- Откуда ты знаешь про всех мужчин? Ты что, со всеми ими спала? Саша не на шутку разошелся. Он тряс Машу за плечи и выкрикивал ей в лицо какие-то фразы. – Иди, он повернул ее лицом к дому и толкнул в спину. Пострадай над своими страхами. Тебе нет дела до нас. До наших желаний и наших мыслей. Он повернулся и пошел вдоль реки.

Маша плакала. Она сидела за столом в кухне и жаловалась Лене на Сашу.
- Он сказал, что все мы бабы дуры. Что я курица, которая думает только о сексе. Что я думаю только о себе и совсем не думаю о них с Катей.
Лена испуганно смотрела на Машу и беспомощно хлопала глазами. Степан ржал. Громко и весело. От этого смеха, Маша еще больше заливалась слезами и расплескивала чай.
- Он тебя что, к сексу принуждает, поинтересовался Степан.
- Нет.
- Так чего ты рыдаешь? Что не принуждает?
- Нет.
- А тебе хочется?
- Нет.
- А чего ты хочешь?
Маша смотрела на Степана, шмыгала носом и молчала. Степан взял Катькин альбом, который валялся тут же на столе. Разделил лист вертикальной линией на две части и подсунул Маше: - Вот. Справа запиши, что ты хочешь, а слева запиши, что тебе не нравится, и мозги сразу встанут на место.