Вот он полный, два пустой

                Моей любимой Олив Гласс
     Товарищ Сталин, имевший на все и всегда свою точку зрения, приводящую порой к неожиданным выводам и поступкам, кем - то потом оболганным как примитивно - схоластические или даже криминальные, как - то в середине сорок первого года проявил интерес к бессмертному творению Кэрролла, узнав от разведслужб ГРУ о кажущейся невероятной особенности островитян, буквально двадцать третьего июня заявивших устами непримиримого антибольшевика Черчилля о безоговорочной поддержке Советов. Диктатору донесли, что, оказывается, весь британский истеблишмент, воспитанный по викторианским крокам и лекалам, мыслит и рефлекторно действует в неких строго заданных рамках, очень редко импровизируя, не решаясь на кардинальные перемены или пересмотр прежнего модус вивенди, что объясняется почти по Фрейду по сути одинаковым воспитанием и образованием, проистекающим из того же Кэрролла, и все эти набившие оскомину пудинги, файф - о - клоки и коронационные мечи Жоржа не просто дань рутинной традиции, а следствие магии и задавшего особенную программу развития целых поколений учителя арифметики из Оксфорда. Как всегда и обычно Сталин решил попробовать сам, открыл  " Алису " и уже на первой же странице столкнулся со сложностями перевода, обладая навыками пиджин - инглиш - американо, так процветающего в мире сейчас, но не помогающего никак при чтении настоящей литературы, если, разумеется, не обозвать литературой фуфельные комиксы донельзя огорченной собственным скудоумием Лиз Вишез, выпавшей из игры, куда настойчиво рвется Оливка, будучи, по всей видимости, осведомленной от Дитушки об умопомрачительных перлах волшебного коалы, исторгаемых пару раз в сутки и - неизменно. Поняв, что нужен переводчик, византиец Сталин вызвал секретаря Поскребышева и приказал организовать пару переводчиков, не ставя их в известность о наличии конкурирующего варианта перевода, рассадить по шарашкам по отдельности и нехай переводят, а уж вождь потом сравнит. Переводчиков в то сложное время было всего двое и оба жиды, что уже не понравилось назначенному Поскребышевым курировать дело перевода Павлу Судоплатову, главе Террористического отдела ОГПУ, поэтому, немного порывшись в бездонных архивах спецслужб, он скоро вышел на студента третьего курса Литфакамаза Михалкова, который не совсем Кончаловский. Взяв на себя инициативу, Судоплатов выдернул студента, образовав целое направление в шарашкиной деятельности, что проявилось лишь к концу войны, так как выполнивший третий вариант перевода Михалков невольно поспособствовал развитию атомной промышленности Союза, о чем я расскажу ниже или далее.
    - Если бы маленькие девочки, - продирался сквозь колдовскую вязь такой, казалось бы, привычной английской грамоты Борис Заходер, тоскливо рассматривая кованые решетки и одинокую птюху черного хлебушка, положенную на стол и по Уставу лагерей Севера любому деятелю шарашки авиационной моделированности, куда его и окунули во исполнение приказа товарища Сталина, - любили мужчин, как конфеты ...
    Он еще раз перечел аутентичный текст Оксфордского издания 1888 года, слава Богу, лишенного иллюстраций Тенниела, сверился со словарем Ожешкина и Кронгауз - Ефринда, но смысл был приблизительно тот же : любовь маленьких девочек к мужчинам среднего возраста, сравнимая с конфетами. Заходер вскочил и забегал по камере, отчего - то вспомнив, что, по слухам, вождь любит свою дочь Лану Питерс. Переводчик выдирал волосы, трясясь от ужаса, не ведая, что ему делать дальше. Обмануть правительство ? Исправить Кэрролла ? Умолчать ? Но затем он снова вспомнил, но не Лану, а Пастернака, невзадолге до ответственного задания партии переведшего Фауста. Так вот, Пастернак, нарезавшись водки, громогласно объявлял о принципе, лежащем в основе любого литературного перевода. Переводить приблизительно по смыслу, ибо ( шикарное словечко ! ) дословный перевод хорош лишь в случае технической номенклатуры, в стихах же и прозе - неприемлем. Поэтому у Заходера получилось следующее :
    - Ах, если б дети уважали дедов,
    Не знавших дольче виты никогда,
    То и не требовалось бы лишних слов
    Для объясненья п...деца,
    Накрывшего страну при стратегическом уроде,
    Без экономики, ветрил руля
    Ведущего тактицкий бой на украинском огороде,
    Имея х...й да ни х...я.
    Сталин, оценив тонкости перевода, выпустил Заходера из шарашки, реабилитировав по - полной, устроив служить при благочинном в чине генерал - майора конвойных войск, впоследствии обреченного занять пост Патриархата Внутренних Дел, что к нашей истории не относится.
    Второй переводчик, лично знакомый Судоплатову по прежним оперативным разработкам, Корней Чуковский был помещен на вахту Салехардской шарашки, заняв какое - то промежуточное положение и не зэка, и не чекиста, хотя в то загадочное время секретности и никак не прогнозируемых взлетов и падений никого и не интересовало положение Корнея, ему выделили огороженный ширмой угол, керосиновую лампу, спецпаек и сапоги с правом посещения женской бани раз в три дня. Корней, не любивший женщин, предпочитая вуайеристский образ жизни, никак не желал посещать женскую баню, в чем не таилось диссонанса когнитива, ибо образы, нарисованные пылким воображением переводчика, имели мало общего с изможденными туловищами советских работниц и колхозниц, держа основой манкие глянцевые фоточки и картинки из заграничных журналов, к коим имел доступ секретный сотрудник ОГПУ Чуковский с середины двадцатых. Потому он быстро расправился с Кэрроллом, предложив второй вариант перевода.
    - Девчонки возраста нимфетства,
    Пою вам оду из конфет,
    Из бантиков, юбчонок, гольф !
    Как быстро пролетает детство,
    Глядишь : его уж нет.
    Тебя зовут в СС, в   "Верфольф ",
    Сажают в танк и при на Киев,
    Отдай нацистам жизнь и волю,
    Чтоб правил гад еще сто лет,
    Стреляй в народ, как Плиев.
    Потом оплачешь свою долю -
    Из ветеранской пенсии билет.
    Товарищ Сталин, читая этот вариант перевода, нахмурился и уточнил у замершего по струнке Поскребышева :
     - Какой билэт ?
     - На право бесплатного проезда общественным транспортом, - предположил Посребышев.
     Вождь набрал Судоплатова и задал тот же вопрос.
     - Желтый, Ёсь Сарионыч, - браво гаркнул в телефонную трубку ВЧ Павел Анатольевич.
     А Сталин решил, что волчий. Поэтому Чуковский до смерти Сталина подвизался жалким подкопиистом в Салехардском ЗАГСе, уже при третьем из Ильичей, Хрущеве, вернувшись в столицу.
     Третий перевод остался секретным, известно лишь, что сам Михалков и его потомки с тех самых пор заняли свято пусто место холуев и жополизов, превосходя иногда саму Потупчик, что никогда не вернется в игру ни часами, ни ножонками, ни сракой даже, так как давно было сказано и о Собчак, и об Урганте, что есть уровень, наконец - то осознанный Керви, за что честь и хвала человеку, сделавшему лучшей перевод погони за американской мечтой, не говоря о людоедской поддержке чужой и чуждой войны.