Вы ошиблись

 Написано в марте 2022 года.


Рассказ Михаила Соломоновича Хорошего, моего старенького соседа по Ленинградской коммунальной квартире.

- Это они пришли! Люди говорят, что они только ночью приходят.
- Мама, успокойся, может просто ошиблись дверью. Если бы они пришли, то не звонились бы, а стучали в дверь.
И тут в дверь громко забарабанили, и громкий голос потребовал открыть дверь:
- Михаил Хороший здесь живёт?! Откройте! НКВД!
Отец отодвинул засов двери. В квартиру вошли двое в штатском. Один, тот, что повыше, сказал, что Михаил Хороший, 17 лет, должен поехать с ними. Не нужно ему с собой еды. Там накормят.

Второй от этих слов рассмеялся.

Я ехал на заднем сидении легкового автомобиля, зажатый между пришедшими за мной мужчинами. Было очень страшно. Мужчина, сидящий слева, разговаривал с шофёром:
- Этого отвезём и ещё троих соберём, и на сегодня всё.
- Да, хорошо бы пораньше освободиться, у меня у старшего завтра день рождение. 17 лет.

Машина остановилась перед зданием исполкома нашего района.
Я с сопровождающими спустился в подвал. Меня втолкнули в огромную комнату. В комнате двое в военной форме. На стене большой плакат под портретом товарища Сталина, на котором, крупными красными буквами написано "Слава великому Сталину". Ниже, портрет поменьше, наркома НКВД Николая Ежова. Под портретами стол, за которым сидел один военный. Посреди комнаты стул.

Разговор, если можно так назвать крики этих людей и мой лепет им в ответ, начался сразу.
Начал крик тот, что сидел за столом:
- Попался, сучёнок! Долго же мы за тобой, жидовский выродок, следили. Сидеть!

Я, ошарашенный, сел на стул, стоящий посередине комнаты.

Второй заорал:
- Ты что тут, сука, расселся?! Тебя может ещё и на кровать полОжить?! Встать!

Я вскочил со стула.

Первый, из-за стола:
- Что вскочил?! Сидеть!

Стоявший военный подошёл ко мне вплотную. Я почувствовал сильный запах спиртного. От сильного удара в ухо, я свалился со стула на пол.

- Встать! - заорал мой мучитель.

Тот, что до этого момента сидел, вышел из-за стола и направился ко мне, держа в руках какую-то фотокарточку. Он закричал:
- Убрать руку от уха! Это ещё не больно! Смотреть сюда! Узнаёшь кто здесь на фотографии?!

- Это Николай Смирнов, мы жили с ним в одном доме. Его отец секретарь райкома. Они получили квартиру и переехали из нашего дома.

- Говори, сука, когда ты Смирнова видел в последний раз?!

- Два года назад, в 1935 году. Мы с ним случайно встретились на Первомайской демонстрации, на Невском проспекте. А больше я его и не видел. Простите, а можно в туалет сходить?

Военные громко расхохотались.

- Может, ты ещё и душ принять хочешь? Попробуй только обоссаться, языком будешь с пола вылизывать. Встать! К стене! Лицом к стене!

Пол перед стеной был влажный, наверно, недавно вымыт. Стена была вся в маленьких точечных углублениях и везде на ней были видны брызги бурого цвета.
Раздался окрик:
- Повернуться!

Я повернулся и увидел улыбающихся моих мучителей. У одного в руках был пистолет. Он закричал:
- Отец твоего дружка, шпион, а твой дружок, вчера застрелился. Может и ты завербован ими. Подписывай признание. Ах ты, сука, не будешь подписывать чистый лист?! Ты меня сейчас доведёшь до белого "колена"! Некогда нам с тобой тут возиться. Ты не последний враг на сегодня. Нам ещё до утра работать и работать.
К стене лицом и поднять руки!

Я повернулся, поднял руки, закрыл глаза и ждал. Мне почему–то было теперь совсем нестрашно, но очень было жалко маму. И пришла, теперь совершенно не к месту, мысль, что я же обещал ей, в воскресенье, наколоть дров. Как же теперь?

Раздался выстрел.
Очнулся я на полу. Первая моя мысль была - жив! Голова была мокрая. Стоящий надо мной военный держал в руке пустой стакан.

- Ну что, жидёнок, значит, не встречался со Смирновым?!
Ладно, поверим тебе на первый раз, но знай, что слежку за тобой мы продолжим. Заводите следующего. Этого выкиньте в жопу. Итак, все камеры у нас забиты. Когда ещё приедут забирать их.

Сколько времени происходило это истязания не знаю. Я брёл по улице в каком-то полуобморочном состоянии, из которого меня вывел, раздававшийся из уличного репродуктора, бодрый голос диктора - "С Добрым Утром, дорогие товарищи! Московское время 6 часов." Дальше понеслась жизнеутверждающая мелодия Интернационала.


PS.
… (многоточие)