Она живая!

Розовые, голубые, в цветочек и с котятами - чашки и кружки толпились на полке супермаркета и сплетничали в ожидании покупателей.

 - Смотри, смотри, идет сюда! - неожиданно писклявым голосом взвизгнула толстостенная барыня. Растолкав разноцветных подружек, она подобралась к самому краю, демонстрируя желтый фаянсовый бок с черной этикеткой.

- Такую невозможно не заметить - с легкой завистью шептались чашки меньшего размера, - вроде яркая, крупная, но качество подкачало.

- Не понимаю, зачем тратить время на разговоры про эту выскочку - фальцетом отозвалась изящная фарфоровая красавица с золотым ободком, - все знают, что она бракованная. Вот и не берут.

- Вот, вот, точно бракованная. Вся в пупырышках, как лягушка.

- Глупые вы. Хорохорьтесь сколько хотите, я себе цену знаю. Я - чашка на любителя. И не пупырышки это, уж устала объяснять. Она фыркнула и повернулась к товаркам боком, на котором отчетливо виднелась наклейка "Handmade". Вот увидите, сегодня купят именно меня.

Подошедшая девушка скользнула равнодушным взглядом по фарфоровой выставке и взяла в руки толстую кружку цвета горчицы, стоявшую на самом краю.
 
"Какая необычная! Похожа на свитер толстой вязки. В самый раз для зимних вечеров у камина и обдумывания новых глав. Жаль, что великовата" - девушка поставила кружку обратно на полку, бережно отодвинув подальше от края.

"Не великовата, а в самый раз. Зато чай во мне долго не остынет" - обиженно пробурчала бокастая.

Девушка Настя, задумчиво перебирала кружки, взвешивала на ладони, подносила к губам, переворачивала вверх дном и даже принюхивалась. Она искала новую кружку в подарок себе на день рождения.

Прежде она работала преподавателем на курсах росписи фарфора. Тогда покупалось только "белье" - фарфор белого цвета. Но два года назад случилась пандемия, курсы закрылись и Настя вернулась к старому хобби - писательству. И совершенно точно для этого требовалась новая чайная кружка, о которую можно не только греться, но и размышлять.

Руки опять потянулись к огромной желтой кружке с рельефными боками. Пупырчатую глазурь так и хотелось погладить, будто она была живой.

"А ведь и вправду живая! Такая теплая, что не хочется выпускать из рук. Говорят же, что в изделиях ручной работы живет душа автора. Решено, беру!"

Бокастая довольно улыбнулась и подмигнула оставшимся на полке: "Не кисните, скоро и за вами придут! Главное - верить в себя!"