Большая перемена

     В обычной школе одного провинциального городка большая перемена. Не в смысле реформ образования, а просто перерыв между уроками. Вы, возможно, это ещё помните.
     Педагоги заполонили до краёв учительскую комнату разнообразными наглядными и не наглядными пособиями, способствующими правильному восприятию детьми   высокой культуры школьного образования. Заполнили журналами всевозможных и даже невозможных оценок знаний учеников и своими разнокалиберными телами.
     В коридорах шум и тарарам неугомонных детишек. Визг, писк, топот. Нескончаемая очередь в буфет и потасовки за вожделенное место в туалете.
     Всё обычно, обыденно, естественно.
     Большая перемена.
     Учительский персонал, сеющий разумное, доброе и прочее необходимое на несмышлёные головы нерадивых учеников, угнездился на своих, за многие годы насиженных местах, выплёскивая, время от времени, нервное напряжение наружу. И от этого перенапряжения, если верить словам продвинутой и чуточку помешанной на данном вопросе учительницы физики, часто и регулярно перегорали лампочки. Приходилось сбрасываться на их покупку, чтобы не сидеть в темноте.
     Ну, и это вы наверняка помните.
     И вот сейчас, накопленный на уроках негатив, словно гремучий газ, расползался по учительской комнате и пытался подорвать сложившуюся атмосферу. Достаточно слегка чиркнуть спичкой. Но, как это ни странно, весь собравшийся контингент, состоял из дамочек активно некурящих и, как следствие, спичек не имеющих. Тяжело было пребывать в такой удручающей обстановке и каждый, в глубине сознания, мечтал о разрядке. Нужно было отвести, как говорится душу.
     А душа вопрошала!
     - Что-то Вовочки сегодня не видно?
     - Заболел наверно или удрал куда-нибудь!
     - А может его наконец-то в армию забрили?
     - Давно пора, засиделся мальчик в школе!
     - Нет, исключено. Ему папаша, говорят, его родненький по документам оформленный, справочку выкупил на все случаи жизни. Так что на этот счёт не переживайте. Там всё схвачено.
     - Ох, вдруг с ним что-то случилось? А мы погрязли в своём безразличии и бессердечности, ухом даже не ведём!
     - Да что с ним может случиться – приключиться? С него как с мокрой курицы вода!
     Высказала своё мнение Тамара Молибденовна, уже много лет преподававшая химию.
     - Не с курицы, а с утки!
     Вклинилась в разговор Софья Ионовна, учительница, знающая не только свою физику.
     - Ага, умники! Чему вас только в институте учили, блин! Про гуся речь! Я, помню, в детстве гусей на пруд гоняла….
Поправила коллег учитель ботаники и зоологии Гортензия Артуровна.
     - Вы и сейчас гоняете! В натуре!
     Хором воскликнули коллеги.
     Но, слов не хватало продолжать и развивать дискуссию. Что-то не то, что-то не так.
     - Ну, где же, наконец, этот Вовочка?
     - Пора бы и заглянуть на огонёк. Заждались мы сегодня.
     Наступила непродолжительная пауза. И тут, Марья Ивановна, учительница русского языка и прочей литературы, воскликнула.
     - А вот и он! Лёгок варнак на помине! Явился, не запылился! Вынь грязный палец из носа и объясни, зачем пожаловал. У тебя наверняка к нам вопросик имеется?
     - Давай, Вовочка не стесняйся! Здесь все свои, чужих любопытных мы не пускаем! Только быстро, времени в обрез! Перемена заканчивается.
     Подбодрила мальчика Гортензия Артуровна.
     Потоптавшись и наследив для приличия на пороге, Вовочка почесал свой взъерошенный затылок. Задумался. Посмотрел на потолок и, очевидно, что-то прочитав там, спросил своим уже довольно окрепшим баском.
     - Марь и Ванна, а какой школьный предмет самый, самый главный, основной и нужный?
     Задал, наконец, свой вопрос Вовочка.
     Марья Ивановна замешкалась и не успела ответить.
     - Химия!
     Первой воскликнула учительница химии, она же Тамара Молибденовна и свысока окатила выразительным взглядом учительницу физики.
     - Держи карман нараспашку! Физика – вот что самое нужное!
     Парировала наглый взгляд коллеги Софья Ионовна.
     Инициативу перехватила Лемма Полиномовна.
     - Не слушай их Вовочка! Они не ведают, что лепечут. Математика – мать всех наук! Если ты считать не умеешь, особенно денежки, всё, считай, пропал! На рынок лучше не суйся. Объе…. Э… объегорят почём зря!
     - И что бы вы понимали в арбузных корках! Пестика от тычинки отличить не можете, а туда же! Тьфу, на вас!
     Вмешалась Гортензия Артуровна.
     - Сами вы, видать, от обезьяны родом! Знаете только, что Мичурин скрестил Павлова с Дарвиным и всем эту лапшу на уши развесил!
     Чуточку обиделась учительница математики.
     - Иди Вовочка, иди! Нам тут нужно посоветоваться по вопросам педагогики. Дальше мы без тебя разберёмся.
     Сказала Марья Ивановна, указывая Вовочке на дверь.
     - Но, вы же мне не ответили, что главнее?
     Пожал плечами великовозрастный ученик.
     - Иди, иди Вовочка, не до тебя! Завтра всё узнаешь, на уроке истории.
     Обнадёжила Вовочку и подтолкнула к выходу Ева Геральдовна.
     Нехотя и медленно Вовочка вышел, прикрыв за собой исписанную грамотными школьниками дверь, прилепив к ней своё грязное ухо.
     Уровень воспроизводства звука в учительской комнате нарастал в геометрической прогрессии.
     - Вы на что намекаете?
     - Надо же додумались! Мела не в меру наелись, что ли?!
     - Уберите свои прыщавые лапки с моего эксклюзивного парика! Он дороже стоит, чем вы со своим роскошным и ненаглядным целлюлитом!
     - Кто это недоношенный из инкубатора?
     - Только не надо про жертву аборта! Наслышаны уже!
     Шум и крик из учительской комнаты нещадно задавил, смял и накрыл гвалт школьников в коридоре. И, чтобы уберечь свой утончённый слух, Вовочка даже отошёл чуть подальше от двери.
     - А у вас муж лысый!
     - За то на рыбалку не бегает. По субботам, к соседке, как ваш обмылок! Ха – ха!
     - Не наговаривайте! Он рыбу всегда приносит!
     - Свежемороженую кильку, с рынка!
     - Ох, и угораздило же меня попасть в коллектив отморозков! Всю жизнь мечтала о такой компании!
     - Ой, мамочки! Как больно вас слушать утончённой душе!
     …Время летит быстро. Особенно, если ты делом занят. Когда рядом интересные и интеллектуально подкованные собеседники.
     Уже давно прозвенел звонок на урок. Никто его не расслышал, даже слегка поредевшая очередь возле туалета. И, тем не менее, топот многочисленных пар башмаков, забежав в классы, спрятался под парты и затих.
     Дверь учительской комнаты, как мембрана допотопного громкоговорителя, продолжала трястись и громыхать, вынося наружу раскалённые страсти, плескавшиеся через край.
     Вовочка подошёл к двери. Вежливо попинал её несколько раз. Насмелился и, чуть приоткрыв, крикнул.
     - Чо, звонок вас разве не касается!
     В помещении всё стихло. Тишина неожиданно накрыла всех присутствующих. И лишь лёгкое икание одной из учительниц, как метроном, отбивало такт за тактом. Очевидно соседка, не дождавшись субботы, вспомнила её мужа, а за одно и её, наивную и доверчивую.
     Вовочка распахнул дверь и, грызя ноготь, уставился на открывшуюся перед ним панораму. В учительской комнате были всё те же, кроме негатива и нервозности. Чувство удовлетворительной успокоенности скользило по душам и раскрасневшимся лицам педагогического состава.
     Учительница биологии держала в руке клок волос из поникшего парика учительницы литературы. На полу, в куче наглядных пособий, друг с другом в соблазнительной позе Кама сутры сцепившись, застыли «химичка», «физичка», а на этот раз ещё и учительница всех самых начальных классов. От откровенно удлинённо-удивлённой сиреневой юбки макси «математички» осталось всего лишь мини-микро-бикини. Истерически и абсолютно не в такт иканию «певички», моргал зелёный глаз «исторички», украшенный добротным намёком на будущий синяк. Учительница английского языка что-то невнятно бормотала себе под распухший нос, явно на китайском диалекте. «Географичка» гладила, словно мужа, по лысой головке треснувший как арбуз глобус и напевала колыбельную песенку из репертуара дворовой шпаны. А Варвара Потаповна, уборщица и временно исполняющая обязанности, не совсем вовремя ушедшей декрет «физкультурницы», покрывала зелёнкой свой неутомимый кулачок.
     Словно снежинки медленно оседали на пол странички из школьных дневников, обнажая оценки интеллектуальных потуг учеников. Пыль, тоже не спешила занять положенное ей по статусу место на столах, шкафах и портрете любимого директора школы. А, иногда, и вовсе оседала не там, где нужно. На ушах и очках просветителей, согласно их окладу по штатному расписанию. На люстре, временно исполняя роль абажура, покачивался чей-то незамысловатый бюстгальтер, скрывая страдания разбившейся не по своей воле лампочки.
     Солнечный лучик, сквозь проём случайно уронившего раму окна, разглядывал следы недавнего погрома и, мечтал поскорее ускользнуть от всего увиденного на «поле брани».
     И снова ворчащему завхозу придётся менять вдруг поломавшиеся стулья, столы и кофемолки. Да, не делают у нас крепких, надёжных вещей! Всё какое-то одноразовое, как, к примеру, презерватив. А могли бы….
     Взлохмаченные головы учителей повернулись к нагло усмехающейся физиономии Вовочки.
     - Что тебе нужно, мальчик?
     - Я так полагаю, уроков сегодня больше не будет!
     …Встрепенулись учительницы, вскочили на колени, а потом и вовсе на ноги. Дружно, хором крикнули, да так, что ещё от одной несчастной лампочки полетели осколки.
     - И не надейся! В класс, бегом! Быстро! И мы скоро… приползём….
     И пришли они в классы и провели обязательные уроки. Потому что это их почётный и необходимый труд – учить детишек разумному, доброму и прочему.
     Они же педагоги!