Стрекоза

   Небольшой уютный ресторанчик «Мимино», расположенный  в центре города, как всегда вечером,  был заполнен лучшими представителями этого скромного, тихого, провинциального местечка. Пока дюжина местных заводов засоряли окружающую среду вредными выбросами в атмосферу через высоченные тубы, в питейном заведении всё шло согласно программе, разработанной и утверждённой его администрацией. Новые веяния времени  и разительные перемены в переустройстве жизни  страны нашли своё отражение и в промышленных захолустьях. Чётко из общей массы стала выделяться каста новоявленных кооператоров, направленных на рыночную экономику и свободное предпринимательство (поэтому у них всегда были деньги в достаточном количестве), конечно же, местное начальство и те, кто входил в их круг общения.
      Кто-то пил «Московскую» особую (порой разбодяженную наполовину, когда клиент доходил до определенной кондиции и этого уже не замечал), закусывая овощным салатиком и бутербродом с ветчиной либо копчёной колбаской местного мясокомбината.  Другие заедали гарниром с отбивнушечкой из баранины или свининки, а кому-то нравились фирменные котлеты. Кстати, здесь их готовили отменно. Но среди посетителей были и гурманы-эстеты – они неспешно пили исключительно марочные молдавские, грузинские или знаменитые крымские вина, заедая виноградом и прочими фруктами. Среди гурманов были и те, кто пил только коньяк, закусывая лимончиком и шоколадом, либо лососевой икоркой или красной рыбкой. А тем, кому эти изыски было нельзя кушать, заказывали себе чай, кофе или минералку «Баржоми» из местного источника, в котором можно было обнаружить чуть ли не всю периодическую таблицу Дмитрия Ивановича Менделеева. Они отдыхали душой, наслаждались общением и с нетерпением ожидали развлекательную программу. Каждый получал то, что позволяло ему социальное и материальное положение.
     Периодически в ресторан заходил  наряд милиции, контролируя покой и охраняя вечерний отдых наидостойнейших граждан города. В этот раз блюстители  порядка появились с новым командиром, молоденьким лейтенантом Захариным, для которого это было первое самостоятельное дежурство в структуре МВД. 
     И, когда основное уже было выпито и съедено, начала звучать музыка, зал заполнился блеском разноцветных мигающих огней. Постепенно солидная публика взбодрилась, издавая восторженные вопли. Люди требовали на десерт Стрекозу.
    Распалённая толпа ценителей прекрасного обступала подиум и ждала свою чаровницу.  Смазливая и статная стриптизёрша под восторженные аплодисменты появилась перед публикой в элегантном нижнем белье, белых сапожках на «шпильках» с высокими голенищами и начала свой коронный номер.
     Она прошла в центр зала, смахнула со стола скатерть вместе с посудой и, вознесённая на него руками восторженных поклонников, словно монумент «Свобода секса», воцарилась над головами местной элиты. Стрекоза начала ритмично танцевать на столе, изгибаясь всем телом, высоко задирая ноги, откровенно демонстрировала  свои прелести захмелевшей публике, доводя её до экстаза. Жаждущие острых ощущений хватали её за ноги, подпрыгивали повыше, чтобы хоть каким-нибудь образом прикоснуться к сладким прелестям танцовщицы. Счастливчикам удавалось не только коснуться её коленки, но и аппетитной попки, вереща от восторга, с азартом хлопая в ладоши.
- Стрекоза! Браво, Стрекоза! Давай, милая! Эх, ё-мо-ё!- раздались возгласы одуревшей толпы. Затем девица сняла с себя сапоги и публика, словно обезумившая, начала бросать в них денежные купюры.
- Что происходит?!- недоумевая, возмутился лейтенант Захарин.- А ну, прекратить немедленно это безобразие! Я кому сказал!
- Спокойно, товарищ лейтенант,- стал сдерживать прыткого офицера старшина Сивидов.- Здесь так принято. Неприятностей хотите? Так за этим не заржавеет.
- Что?! Отставить разговоры! Немедленно за мной!- приказал Захарин и решительно стал пробираться сквозь толпу к объекту нарушения порядка.
- Вернитесь, товарищ лейтенант, - крикнул ему вслед сержант Макаров.- Они вас сейчас порвут. Мы всё объясним.
- Дурак,- произнёс Сивидов.- Иван, пойдём его вытаскивать, иначе они его вышвырнут за двери ресторана прямо на улицу. Вот, уже началось.
      В кругу происходила какая-то суматоха. Из него вначале вылетела милицейская фуражка, затем старшина с сержантом и, наконец, как пробка из бутылки шампанского - командир наряда Захарин. Он сидел на полу с ободранным погоном и удивлённо почёсывал затылок.
- Прекратить!- вскочив на ноги, вновь прокричал  лейтенант и вынул из кобуры пистолет.
      Музыка стихла. Толпа развернулась в сторону Захарина. Двое милиционеров успокаивали окружающих, что-то им объясняя.
- Что это за хряк?- спросил у Сивидова толстомордый мужик в тёмно-синем велюровом костюме.- Новенький, что ли?
- Новенький,- ответил старшина.- Совсем недавно из школы милиции.
- Он быковатый у вас?! Или как?
- Что ты сказал?!- не унимался Захарин.-  Да я тебя за оскорбление работника милиции…
- Ну, ты, ишак дагестанский, понимаешь, что людям праздник испортил?! Ещё не успокоился, петух гамбургский! Чё зенки вытаращил, придурок?
     Из толпы вышли четверо верзил и направились к лейтенанту.
- Не нужно, - произнёс Сивидов, взявшись за цепи в руках здоровил.- Он ещё не в курсе.
- Что значит не в курсе?- лепетал Захарин, размахивая пистолетом.
- Закрой рот! – раздражённо сказал старшина.- И пушку убери, идиот!
- Да как вы с офицером…
      В зал вбежал ещё один наряд милиции. Капитан Корж спросил у Захарина о происходящем. Тот мямлил невнятное про арест, голую танцовщицу, составление протокола.
- С вами всё понятно. Значит, вы учинили этот дебош и собираетесь составлять протокол. На кого, простите, составлять будете?
- На неё. Э-т-то аморально… Это  прозападный образ жизни…
- Довольно! Проводите лейтенанта в кабинет директора и, когда девушка оденется, отведите её для составления протокола. Всё, граждане инцидент исчерпан. Продолжайте отдыхать дальше. Приятного вам вечера.
- Что беньки свои таращишь, чурбан недоделанный?- с ухмылкой сказала Стрекоза, отпустив Захарину подзатыльник.- Аморально! Аморально!.. А сам глазюками своими бесстыжими на мои груди пялишься. Гляди, зенки сломаешь. Тьфу! Недоносок! Только не вспыхни от вожделений, штаны не высушишь,- язвительно сказала Стрекоза, виляя прелестным задом при выходе из зала.


- Фамилия, имя, отчество?- начал составление протокола Захарин.
- Ты что, пупсик? Откуда мне знать твою фамилию?
- Я свою - знаю. Лейтенант милиции Захарин. Теперь вы представьтесь, как полагается.
- Я – Стрекоза. Ха-ха-ха.
- Повторяю вопрос.
- Ох, и намылит тебе шею за меня начальство, лейтенант милиции Захарин, - язвительно- небрежно сказала стриптизёрша. – Пристаёшь к порядочной девушке, прикрываясь составлением протокола, делаешь непристойные предложения. Не завидую я тебе, красавчик.
- Вы это бросьте! Ещё раз повторяю вопрос…
     В этот момент в кабинет директора ресторана вошел начальник местного УВД майор Брюзгалов. Захарин выскочил к нему навстречу с докладом.
- Отставить! Наслышан о твоих подвигах, лейтенант. Немедленно извинись перед девушкой и можешь быть свободен!
- Мне не за что извиняться, товарищ майор.
- Вы не поняли мой приказ?!
- Мне извиняться перед этой бл… танцовщицей?!
- Тебе что, Захарин, погоны жмут? Или уже корона на голове выросла? Немедленно извинись!
 Лейтенант, насупившись, стоял молча, поглядывая исподлобья на своего начальника.
 - Иначе вылетишь у меня в момент из органов с волчьим билетом.
 Захарин молчал.
- Пошёл вон, дурак! Впрочем, постой. Забери её вещи в гримёрке и принеси сюда!
- Я… я…- недоумевал Захарин.
- Вам понятен мой приказ?!
- Так точно, товарищ майор.
      Лейтенант вернулся в кабинет с плащом и сумочкой Стрекозы.
- Спасибо тебе, папик,- жеманничая, сказала кокотка, целуя покрытую испариной лысину Брюзгалова.
- Проводи, лейтенант, девушку в мою машину! Я следом за вами.
      Захарин подвёл Стрекозу к машине майора. Та, глядя многозначительно на лейтенанта, задала немой вопрос: «А дверь авто я сама открывать буду?!» Захарин, негодуя, открыл дверь чёрной «Волги» и захлопнул её, когда барышня в неё села.
- Куда это он её повезёт?- поинтересовался у Сивидова лейтенант.
- Протокол составлять,- рассмеявшись, ответил старшина.
- Так она его…
- Ну, ты и… Силён разумом Вакула! Доходит, как до жирафа – на третьи сутки.
     Подойдя к машине, майор сел на заднее сидение, рядом со Стрекозой и жёстко спросил: «Вы о чём-то забыли, лейтенант!». Захарин, колеблясь, наступая на горло собственному самолюбию, тихо произнёс: «Извините». «Поехали!» - приказал водителю начальник, и машина резко тронулась с места.
     Впоследствии Захарин ещё не раз будет объектом язвительных насмешек со стороны своих коллег. Пройдёт некоторое время, и Стрекоза куда-то исчезнет из города вообще. Пройдёт слух, будто она уехала на север, остепенилась, вышла замуж за военного и стала примерной женой.
     Спустя три года Стрекоза вернулась в родной город, чтобы навестить свою мать. Пожилая женщина была очень довольна, что дочь сменила ремесло и живёт, как большинство советских не очень обеспеченных гражданок. Кстати, зять, ничего не знавший о прошлом своей супруги, тёще тоже понравился.  Она молила Господа, чтобы ничего не нарушило покой и лад в этой семье.
    Конечно же, капитан-пограничник захочет побывать в знаменитом на весь город ресторанчике «Мимино». Правда, после смены собственника он стал носить другое название  - «Милениум». И как Стрекоза ни уговаривала мужа оставить эту затею, но, увы, ничего не вышло. Естественно, она терзалась в сомнениях: рассказать о прошлом своему суженому или нет. А если, обо всём узнав, он бросит её? Стрекоза любила своего капитана, дорожила их семейным благополучием, и решила промолчать: будь что будет.
     Они шли неторопливо по центральной улице города по направлению к ресторану. В ней теплилась надежда, что о ней уже забыли в этом жалком, пошлом городишке, да и танцует там совсем другая «королева» весёлого времяпрепровождения. Но она ошибалась. Многие её узнавали, гнусьненько ухмылялись, некоторые даже помахивали ручками и показывали  на неё пальцами.
- Аллочка, у тебя здесь осталось столько знакомых, что я прямо поражён твоей популярностью.
- А что здесь удивительного? Маленький провинциальный город, почти все друг друга знают.
- Большая деревня? Возможно-возможно.
- Послушай, Борис, а может, всё-таки, вернёмся домой? Мама приготовила твой любимый борщ, посидим по-домашнему…
- Ну, что ты, Аллочка, мы ведь уже почти пришли, - возразил капитан.- Дома будем ужинать завтра.
    Как знать, что было бы, если бы Стрекоза обо всё рассказала мужу раньше, но вышло именно так.
    Только они переступили порог ресторана и вошли в зал, Аллу стали все по-тихому приветствовать, подмигивали и ехидно улыбались ей. Когда они расположились за столом и стали знакомиться с меню, к ним подошёл  один толстый подвыпивший мужлан и завопил:
- Ба! Матерь Божья! Какие люди в нашем обществе! Долбать мой лысый череп! Стрекоза, ты ли это?! Ха! Какой у тебя симпатичный хахаль! Пардон, я насколько понял, кавалер.
- Пошёл прочь, хам! – возмутилась Стрекоза, не скрывая пренебрежения.
- Зачем так грубо?! Я подошёл лишь засвидетельствовать своё почтение. Официант! Шампанское на этот столик! Я плачу! Это в знак уважения,- сказал толстый, стараясь сдерживать икоту.
      В зал вошел милицейский наряд. Старшим был офицер, лицо которого Алле показалось знакомым. Захарин сразу узнал давнюю знакомую. За эти три года он  возмужал, был в звании старшего лейтенанта.
- О! Родная милиция нас бережёт! Вначале - сажает, потом – стережёт.
- Мужчина, вы что хотите?- спросил толстомордого Борис. – Аллочка, что ему от тебя нужно?
- Какая  Аллочка? Стрекоза, скажи ему, что я не ошибся?!
- Мужчина, займите место за своим столиком! Не мешайте людям отдыхать. – сказал Захарин завсегдатаю заведения. И обратившись к подчинённым, добавил: «Пойдёмте, думаю, они разберутся без нас».
- Милая, ты мне можешь объяснить, что здесь происходит?! Что это за тип к тебе привязался?
- Ведь я же просила тебя не приходить в этот бордель!
- И  всё же, что это значит?
- Это значит, что это всеми нами любимая Стрекоза. Мировая деваха! Тебе несказанно повезло, чел!- не унимался толстый.
- Заткнись, дурак!- негодовала Алла.
- Ты раньше другая была, сдержанная и покладистая. Мы знаем, что ты завязала, но ради такого случая – станцуй. Уважь коллектив!
- Пойдём домой, Борис. Я всё тебе объясню, только не здесь.
- Ты танцевала в этом ресторане?- удивился капитан.
- Да. Но всё потом, Борис. Я умоляю тебя, пойдём домой.
- Если ты танцевала, то что здесь зазорного? Почему ты раньше мне об этом не рассказывала?
- О, молодой человек, она танцевала, как богиня!
-Пошёл ляг, грязная скотина! Убирайся! Идём домой, Боря, пожалуйста.
- Пусть рассказывает.
- Ты идёшь домой?!
- Нет!
- Как знаешь…
- Какие у неё великолепные ножки! А всё остальное?! У-у! Ты счастливчик.
-Что? Что ты сказал?!
- Да-да! Она танцевала вон на том столе, в центре зала. И деньги! Деньги обсыпали её. Много денег!
-Пусти меня Борис! Я ухожу домой!
- Стой! Пусть он рассказывает. Пусть! Только теперь я узнал, что женат на шлюхе.
- Замолчи!- Алла заплакала и отпустила мужу пощёчину.
- Нет уж, послушай, уличная девка!
- Пусти мою руку! Больно! Да, возможно я такая, как ты меня назвал. Но даже они меня так не называли. Для них я была и остаюсь Стрекозой! А ты! Кто такой ты?!
- Может ты ещё и спляшешь для них?! Ну!
- А что, и станцую!
- Пляши, Стрекоза! Пляши!- завопил толстяк.- Музыка!
     Зазвучала музыка. Присутствующие зааплодировали, скандируя: «Стрекоза, танцуй! Стрекоза! Бис!»
- Она не будет танцевать!- крикнул Борис.
- Это почему же, скажи на милость?!- довольно резко произнесла Стрекоза.
-Алла, прекрати!
- Не-е-т! Ты хотел узнать всё – узнал. Правда, ещё не видел, как я танцую, вон на том столе: в сапогах и голая. Ты этого хотел?!
- Ты не будешь танцевать! Я запрещаю!
- Ты не можешь мне ничего запретить. Понимаешь?! Ведь я проститутка. А с неё какой спрос! Отвали, дрянь!
- Это я дрянь?!
- Оставь меня! Эх, жизнь моя!
- Ты проститутка! Да! Да!
- Всем  про это известно. Стрекозу знают все. А кто знает тебя?! Музыканты, а ну-ка, дайте жизни и огня! Чего играете, как сонные мухи?! А ну!
    Одним махом Стрекоза сбросила на пол скатерть вместе с посудой, забралась на стол и, что есть духу пустилась в пляс. Она улыбалась сквозь слёзы, подзадоривая хмельной бомонд. И под вопли восторженной толпы кружились деньги, падая на стол и на пол…