Глава 22

22.

Тебе снова двенадцать лет. И ты снова обнимаешь тело своей Старшей. Но теперь уже безо всякого стеснения.

Просто ты… очень дорого заплатила за это право.

И еще…

Да, ты все еще надеешься вернуть в это самое тело подлинную его владелицу.

Странная смесь ощущений. Понимание, что сейчас ты снова оказалась в привычном твоему телу пространстве и… странное облегчение от осознания этого факта.  Странное сожаление от того, что так и не насмотрелась… так и не наигралась с тем пространством, откуда ты только что вернулась. Ощущение уюта — воистину интимного! - от того, что сейчас ты прижимаешься к телу своей Старшей… И четкое, точное понимание того, что это обман — очередной и циничный! Что удовольствие от твоих объятий сейчас получает некая загадочная личность… темная и лживая!

И еще…

Диссонансом к тактильному наслаждению идут воспоминания о той внезапной вспышке агрессии — воистину злобной и циничной! - с ее, темной стороны!

Флоранс…

А что это было? Сквозь маску прежней доброжелательности прорвалась ее подлинная суть, подлая и мерзкая?

Или это было нечто иное? Но что именно?

Неужели очередной спектакль? А в чем его смысл?

- А хотя бы и так… Что это меняет?

Это звучит шепот той, кого ты все еще обнимаешь — в это самое мгновение времени, в этом самом пространстве! Ты прижимаешься к ней, повторяя собою - там, сзади! - контуры ее тела.

Нет, не так…

Тела, которое она занимает безо всякого на то права.

В ответ на эту твою мысль, Флоранс как-то странно съеживается. То ли обиженно, то ли испуганно. Заставляя тебя подчиниться и при этом приникнуть к ней еще ближе и плотнее. Руки твои Флоранс прижимает к груди, таким нервным жестом…

Она действительно боится… чего-то, что может быть заявлено или даже сделано с твоей стороны.

Ах, да… Ты же пообещала ее избить.

- Потом… - шепчет темная личность в ответ твоим мыслям. - Не надо об этом… сейчас… Просто, будь рядом… Молю!

Вот теперь, твои воспоминания о недавнем конфликте – скажем мягко и уклончиво! – накладываются контрастом на эти ее слова… Особенно на эту тональность ее голоса. И теперь тебя снова охватывает раздражение, на грани ярости. Теперь ты уже не можешь этого терпеть.

Никак.

- Убери руки.

Реакция на твои слова… можно сказать, обратная их смыслу. Флоранс скукоживается еще сильнее – буквально в комок! Она еще крепче прижимает твои ладони, удерживает их в том самом жесте интимного обладания – жесте, к которому она, фактически, принудила тебя раньше. До того момента, когда вы с нею вместе отправились в ее личную часть ментального пространства.

Но тогда…

В общем, это все было прежде. Это было… до того, как Флоранс показала свою вероломную и пакостную натуру – между прочим, не в первый раз!

И сейчас, эта ее попытка, образно выражаясь, натянуть тебя на себя, ничего, кроме раздражения – вполне обоснованного, между прочим! – у тебя не вызывает.

- Я сказала тебе… руки прочь! – следует подтверждение исходного требования, с твоей стороны.

И еще… недвусмысленное движение – шевеление руками. Предупреждение о том, что ты не постесняешься вырваться из этого тактильного плена… если тебя не отпустят добровольно.

Флоранс в ответ вздыхает и…

Нет, с соображением у нее все по-прежнему в порядке.

- Я, наверное, отлежала тебе руку, - произносит она. – Прости… Я, конечно, сейчас же тебя выпущу!

Эта ее находчивость… Она сейчас только повышает градус твоего внутреннего раздражения. Но при этом, она работает на разрешение этой ситуации. Хотя бы позиционно.

Флоранс отпускает твои руки. Она чуть приподнимается над одеялом – тем самым, на котором она сейчас возлежит – между прочим, вместе с тобою!

Ты, естественно, пытаешься воспользоваться этой ситуацией. Убираешь, практически выдергиваешь из-под нее свою левую руку, а правую скоренько-быстренько убираешь к себе, назад. И подвигаешься, отползаешь от возлежащей, по пути заворачиваясь в одеяло, натягивая его на себя и, соответственно, стаскивая его со своей…

Скажем так, оппонентки.

Теперь, когда ты оказалась от нее в стороне, спрятавшись под шерстяную броню одеяла – мягкую, тонкую, но визуально защищающую тебя, хотя бы от взглядов противной стороны! – можно было уже и осмотреться.

Занятно, что здесь, в гостиной уже царит полумрак. В окно виднеется послезакатное небо – особого синего оттенка, темнеющего прямо на глазах. Деревья ближайшего леса – здесь до него два десятка ярдов, никак не больше! – стали гораздо темнее. Тени между ними кажутся такими… мрачноватыми. В этот час. И даже белый снег, которым нынешняя снежная зима засыпала этот лес, кажется всего лишь нейтральным фоном для игр темноты в это вечернее время.

В общем… сейчас ты видишь свою компаньонку и оппонента – да-да, и то, и другое, сразу и одновременно! – как странную визуализацию. Для тебя она сейчас выглядит как некая ожившая статуя - даже не слепленная, скорее, сотканная из бесконечного количества теней, самых разных градаций цветов, но непременно темных оттенков.

И вряд ли это связано только со спецификой освещения.

Тем временем, Флоранс действительно осталась безо всякого покрова и даже прикрытия. Темная личность отреагировала на свое, так сказать, разоблачение, ожидаемым образом. Она, конечно же, повернулась в твою сторону, через положение навзничь, оказавшись на правом боку. Не прикрываясь, и вовсе даже не стесняясь своей наготы, она протянула тебе свою левую руку.

Ты буквально отпрянула, сместившись еще на полфута назад – разумеется, вместе с одеялом. Лицо твоей компаньонки, по лежанию у камина и потусторонним странствиям, приняло вопросительное выражение. На которое ты отрицательно мотнула головой, выражая свое мнение молчаливо и однозначно. Флоранс не стала умолять тебя, истерить или даже просто плакать. Кивнула головой в ответ, как бы подтверждая понимание причин твоего неприятия. Убрала свою руку, после чего оттолкнулась-поднялась. В смысле, поначалу уселась на одеяло, сдвинув ноги, так сказать, по диагонали, под углом к направлению в сторону возлежащей. В твою сторону.

Потом она изящным движением подогнула ноги под себя, оперлась руками, выпрямилась и очутилась в позиции на коленях. Лицом, естественно, к объекту своего внимания – скорее даже поклонения!

Ну… А как еще можно было истолковать это ее молчаливое обращение к тебе - той, кто ранее оказывалась с нею вместе… Там, в отдаленных ментальных пространствах незримого рода и виртуальной специфики.

Наверное, прочитав именно эти твои мысли, Флоранс склонила перед тобой голову. А может быть, просто кивнула тебе, соглашаясь с твоим невысказанным предположением, опять и снова. Кто же поймет до конца эту самую… темную личность!

- Ты. 

Это слово произносит странная сущность, обитающая в чужом теле – та, кто стоит перед тобою на коленях, здесь и сейчас. Как бы позабыв всю свою грубость и спесь, явленные тебе совсем недавно, в ее личном золотом пространстве. Обозначив теперь… даже не столько простое уважение к тебе, сколько покорность твоей воле.

Весьма условную. Впрочем, как обычно.

Разумеется, никаких пояснений своего ответа она дать не пожелала. Вместо этого, Флоранс отвесила в твою сторону еще один поклон. После чего, живо поднялась на ноги и, по-прежнему, ничуть не смущаясь отсутствием одежды на своем теле – чужом, но что это меняет… вот прямо сейчас? – направилась к камину.

Там она протянула руку к каминной полке, взяла оттуда тот самый складной нож, который вы с нею вместе обрабатывали щепки для растопки…

Странно, что ты раньше его там не заметила. Впрочем, до того ли тебе было все это время, откровенно говоря?

В общем, темная личность занялась теплом и светом. Стоя на коленях перед очагом, она снова изрезала серрейтерным клинком щепки, раздула почти угасший огонь, поддержала его, довела до состояния яркого, заметного и веселого пламени, подкинула дров. Потом поднялась на ноги, вернула нож обратно на полку, взяла оттуда спички, прошла к журнальному столику и зажгла те самые свечи в подсвечниках, которые она оставила там несколько ранее, до всех этих мистических путешествий. Между прочим, сделала она это весьма эффектно – с одной спички, погасив ее в финале красивым небрежным взмахом.

Надо сказать, сделала это она весьма своевременно, поскольку сумерки сгущались, и теплый свет живого пламени казался теперь очень кстати. Завершив, так сказать, огнетворение, Флоранс положила коробок на стол, а сам источник огня-пламени, прямой и непосредственный – в смысле, горелую спичку – возложила на него сверху. Потом она взяла две свечи – в обе руки сразу. Одну отнесла-поставила на каминную полку – туда же, куда несколько ранее она вернула тот самый «медицинский» нож времен афганской кампании, с которым хозяйка дома сего почти не расставалась. Со второй свечой в руке Флоранс проследовала обратно к вашей общей импровизированной постели. Ступила на одеяло, постеленное на полу, шагнула по нему дальше и…

Снова встала перед тобою на колени. Правой рукой своей она поставила подсвечник со свечой в изголовье этого вашего общего ложа – только не на само одеяло, а чуточку дальше, на пол. При этом, сдвигаясь всем своим телом направо, левой своей рукой она опиралась на подушку.

Обозначив, таким образом, источник близкого – почти что интимного! – освещения, темная личность выпрямилась. На мгновение она замерла в странной напряженной позиции, с прямым корпусом, приподнявшись на коленях, а далее опустилась своей пятой точкой опоры прямо на свои же пятки. Руки она положила на колени, а сами колени чуть раздвинула – так, что теперь стала видна нижняя часть ее живота, и даже... аккуратно подстриженный лонный треугольник. Впрочем, эта демонстрация интимной части тела отчего-то не казалась откровенной пошлостью. Просто потому, что… тело Флоранс снова налилось грозовой темнотой.

Да… это теперь было именно ее тело. Можно сказать, пронизанное той самой темной полевой материей, каковая составляла ее подлинную суть. Теперь тебе только и оставалось – надеяться на то, что очередная волна тьмы, захлестнувшая изнутри тело твоей Старшей, не оставит по себе никаких проблем… В виде недомоганий или же прочих неприятных сюрпризов, для законной владелицы этого самого тела.

- В прошлый раз все у нас обошлось, - напомнила та, кто устроила сейчас такое вот… превращение. – Не волнуйся. Я справлюсь с этой ситуацией. И, между прочим, - добавила она, - бояться меня вовсе нет никакой необходимости. Именно тебе.

Крайне две фразы прозвучали даже не упреком. Просто как напоминание о чем-то общеизвестном и, в общем-то, самоочевидном.

Ты снова ответила ей отрицательным движением головы, а вовсе не словами. Однако Флоранс не угомонилась и продолжила словесную интервенцию – аккуратно и настойчиво нейтрализуя твою линию защиты, пытаясь подавить опорные точки фронта твоего сопротивления.

- Отчего ты относишься ко мне… так резко? – спросила она, самым мягким тоном голоса, добавив в него нотки укоризны. – Почему ты мне не доверяешь?

- Чтобы снова не схлопотать po mordasam. Неприятно, знаешь ли.

Ты воспользовалась русскоязычным понятием, тем, которое, как раз было доведено до тебя в ходе ваших общих потусторонних странствий – доведено не только словесным образом, но и, так сказать, тактильно, физически и… mordotshupatelno.

Кстати, очень точное слово. Все-таки, Русский язык велик и могуч.

Откуда тебе это известно? Трудно сказать… Возможно, по ходу всех этих ментальных странствий и приключений возросла твоя чувствительность к разным намекам и смыслам, к их пониманию. А может быть, Флоранс и вправду оказалась вполне грамотной наставницей по вопросам сравнительного и аналитического языкознания. Во всяком случае, уроки ее, похоже, оказались не только эффектными, но и эффективными – по части наглядности и чувственной составляющей, это уж точно!

- Ты обиделась.

Флоранс не вопрошала. Просто констатировала факт.

В ответ на эту самую констатацию, ты… молча пожала плечами. Дескать, не буду спорить, сама все знаешь – непосредственно и точно.

Внезапно, темная личность перешла в наступление. Нагнулась к тебе, оперлась руками на одеяло - менее чем в одном футе. То есть целенаправленно сократила дистанцию… сделав свою физиономию доступной для рукоприкладства.

С твоей стороны.

- Ударь меня, - подтвердила она твое впечатление от этого агрессивного демарша. – Отомсти за обиды.

- Нет, - сейчас ты вынуждена уже реагировать словесно. Во избежание обострения ситуации, которая вполне может развиваться в направлении тактильно неприятного rukomashestva.

Снова русское слово. Кажется, Флоранс ни разу его не использовала. Тогда… в каком таком старом фильме его ты услышала? Услышала и запомнила – в том числе контекст, повод и обстоятельства его употребления?

Не было такого фильма.

Тогда… откуда?

Нет ответа. У тебя. Однако…

Усмешка Флоранс говорит о том, что ответ есть. Только она тебе его никак не разъяснит и не даже подскажет. Во всяком случае, этого точно не будет вот прямо сейчас. 

А… когда?

Еще один смешок - с ее стороны. После которого, твоя обнаженная соперница-собеседница возвращается в прежнее положение – в смысле, все еще на коленях, однако теперь уже с прямой спиной.

Флоранс протягивает тебе руку. И ты… решаешься.

Ты решительно отбрасываешь свое одеяло, натянутое прежде до подбородка и даже выше. Твой защитный покров летит прямо к щиколоткам и ты оказываешься обнаженной и вроде бы беззащитной… Однако одобрительный взгляд твоей противницы вовсе не предполагает нападения с ее стороны. Во всяком случае, прямо сейчас. Поэтому…

Используя предложенную тебе опору, ты поднимаешься на колени из положения лежа. Далее, встаешь на ноги, выпрямляешься и…

Вот теперь уже ты возвышаешься над нею. Над коленопреклоненной.

- Встань.

Сейчас ты приказываешь ей. Ты имеешь на это право – откуда-то ты это знаешь, причем свершено точно!

Однако…

Флоранс отрицательно качает головой – прямо таки копирует твой недавний жест.

- Не надо, - дополняет она его словесно.

Тебя это не устраивает. И ты повторяешь свой приказ.

- Встань.

Теперь это слово ты произносишь с напором – едва ли не с угрозой в голосе! И подчеркнуто требовательным жестом, ты протягиваешь ей свою руку. Как бы, настоятельно предлагая ей свою помощь – точно так же, как она, незадолго до этого, помогла тебе.

Это срабатывает. Флоранс обозначает в твой адрес короткий поклон – дескать, слушаю и повинуюсь! После чего берет тебя за руку… Не столько для того, чтобы опереться на нее – как это делала ты, совсем недавно! -  сколько для того, чтобы получить это особое удовольствие - коснуться тебя!

Ты просто чувствуешь это… И не имеешь к подобному чувственному пассажу ни малейших возражений.

В конце концов, должна же она ощутить хотя бы что-то приятное… напоследок! 

Флоранс поднимается на ноги. Она отпускает твою руку и обозначает в твой адрес поясной поклон. После чего…

Отставляет правую ногу немного назад и принимает некое подобие стойки, предназначенной для нанесения ударов в рукопашном бою. Нечто такое… нейтральное, пригодное для mordobojnoj работы в любом стиле подобного rukomashestva… И nogomashestva тоже…

Ты отвечаешь ей в том же стиле. То есть встаешь в подобную же стойку, отображая положение тела своей противницы, зеркально и старательно. Готовая защищаться и нападать. Впрочем…

Длится это напряженное противостояние – вроде бы статическое, однако полное скрытой динамики, готовое сорваться в реальный обмен ударами! – совсем недолго. Полминуты, вряд ли больше! А потом - все меняется. Внезапно, резко и кардинально. Флоранс возвращает свое тело в обычное нейтральное положение – руки внизу, не прикрывают тело и не готовятся к атаке, ноги на ширине плеч. Выпрямляется и расслабляется, обозначая некую смену и настроения, и стиля своего поведения. Улыбается тебе – иронично, но без явной такой насмешки. Скорее уж сочувственно и с пониманием.

- Прости, - говорит она, - я просто хотела… Ну, скажем так, увидеть нас с тобою в неком динамическом образе. Например, как двух лакедемонянок*, вышедших на поединок, согласно правилам этого… античного народа.

В ответ ты… снова копируешь ее движения. Точно так же переводишь свое тело в нейтрально расслабленное состояние. Тем самым обозначая, что вовсе не желаешь развития конфликта.

Между прочим, затеяла его вовсе не ты. Соответственно, если зачинщица этого самого противостояния пошла на попятный… Пуркуа бы и не па, в конце-то концов?

В самом деле, драться с нею это не самая хорошая идея – по многим причинам. Одна из которых, это наличие явного перевеса - в массе, силе, ловкости и опыте… В общем, во всех составляющих и предпосылках успеха действий в рукопашном бою. И этот перевес вовсе не на твоей стороне, а, скажем прямо, на стороне твоей противницы.

Темная личность, тем временем, продолжает.

- Знаешь… а ты действительно, красиво смотрелась, - заявляет она.

И добавляет важную оговорку, звучащую и симпатией, и иронией, сразу же и одновременно

- Да, это было красиво, - поясняет она, - вот прямо сейчас, когда ты встала напротив меня, готовая драться. Обнаженная и решительная, готовая на все, лишь бы исполнить прежнее твое… обещание!

- Я не стесняюсь тебя, - отвечаешь ты… действительно, без тени смущения на лице.

- Это обнадеживает! – Флоранс улыбается…

И тут же сразу пускается в рассуждения по поводу… Скажем так, несостоявшегося зрелища – в смысле, столкновения.

- Ты знаешь, эти античные девчонки, из Лакедемона, сиречь Спарты… Они действительно, чем-то походили на тебя. На тебя и на Элли, - поправляет она свое высказывание, и ты, разумеется, понимаешь причину. – Такие же безрассудные, эксцентричные, с резким и решительным характером!

- На себя посмотри! – буркнула ты ей в ответ.

Впрочем, без особенного раздражения.

- Я точно такая же. Ну, если смотреть по сути, - охотно согласилась Флоранс. – Ты абсолютно права! Да по-иному и быть не может! Как бы еще я вписалась в такую компанию?

- В этой компании ты появилась намного раньше, - звучит твое возражение.

Между прочим, вполне обоснованное. 

- Не придирайся к словам! – произносит твоя странная собеседница. – Ты же понимаешь, что между вами я… существо не такое уж полноценное. К тому же…

Здесь она снова сумела тебя удивить. Тем, что шагнула в твою сторону – с левой ноги, приблизившись почти вплотную. Потом правая ее нога опустилась на колено. А потом и левая… тоже.

Далее, оказавшись перед тобой в коленопреклоненном состоянии, Флоранс взяла твою правую руку, чуточку потянула ее на себя, склонила голову и сразу же коснулась губами твоего запястья. Ты не сопротивлялась этому ее движению. Тогда, осмелев, она развернула твою ладонь и приложила к своей левой щеке. То ли предлагая ласково погладить ее, то ли предлагая нанести удар – в стиле более или менее адекватного воздаяния за предыдущие твои обиды.

- Не было никакой компании, - напомнила тебе темная личность. – До тех самых пор, пока ты не появилась в судьбе нашей Элли. Я существовала… там, у нее внутри. Похороненная в глубине ее воспоминаний. Ни жива, ни мертва… Так, забавная свидетельница-наблюдательница событий ее жизни, без какого-либо права вмешаться в их течение. Я даже не могла подменить собою владелицу тела, в котором я застряла… столь неудачно. Нынче утром я попыталась это сделать… Ну и как долго продержался мой обман? А уж представиться кому-либо моим настоящим именем… рассчитывая на то, что меня поймут и примут, как отдельное существо… Кому я могла бы вот так вот довериться, кроме тебя? Кого в этом мире я могла бы… любить? Ты пришла, появилась не только для той, в чьем доме мы сегодня с тобой остались наедине, но и для меня! А уж после того, как…

Здесь она, отчего-то замолчала и сразу же потупила свой взгляд, в смущении. Тем самым давая тебе шанс возразить ее путаной речи.

Разумеется, упустить такую возможность ты никак не могла. Поскольку теперь ничего уже не понимала в том, что происходит, вот прямо сейчас – и с нею, конкретно, и… вообще! Поэтому ты убрала от ее лица свою руку и попыталась хоть что-нибудь прояснить.

Словесно.

- Послушай меня, - начала ты самым мягким тоном, при этом обозначив лицом и голосом своим эдакую занятную смесь интереса и удивления. – Все это ты мне уже рассказывала… и даже не один раз! Я услышала от тебя сегодня кучу намеков… на то, на это и еще на многое – всякое разное и очень даже интересное! После чего ты заехала мне по физиономии – причем, несколько раз подряд! Ты всячески провоцировала меня на драку – и там, в этом твоем личном пространстве золотого цвета, и здесь! И я действительно готова была ответить тебе взаимностью! Я, конечно же, не хотела ничего подобного! Делать мне нечего, как только лупцевать тебя по морде! Рискуя сломать нос… И, между прочим, вовсе не тебе! Так зачем же ты все это делала?!

- Зачем… - задумчиво произнесла твоя собеседница.

На мгновение она подняла на тебя свои странные серые глаза. Кажется, вот прямо сейчас, она хотела тебе рассказать что-то важнее и значимое. Однако… То ли передумала, то ли просто не решилась. И снова спрятала от тебя свой взгляд.

- Скажи, - настаивала ты. – Пожалуйста!

Флоранс отрицательно покачала головой. Кажется, теперь она боялась сказать лишнее. Поэтому молчала.

Интересно, что же такого она пыталась сокрыть от тебя… именно сейчас?

- Фло… - обратилась ты к ней этим особенным вариантом имени, доверительным и личным. – Пожалуйста! Я хочу это знать!

- Ты… узнаешь, - тихо откликнулась – скорее, прошептала! – твоя собеседница. – Чуть позже… Прости…

- Опять…

Раздражение, которое прозвучало в твоем голосе, заставило темную личность поднять на тебя свой взгляд. И ты заметила нечто странное. Кажется, теперь она глядела на тебя так, будто эта твоя реакция очень даже ее… удовлетворила.

Скорее, даже обрадовала.

Значит, вот оно, как? Чудесно-расчудесно, что и говорить…

Очередной перепад ее эмоций вызвал у тебя… искреннее желание залепить ей пощечину – между прочим, весьма острое! Ты даже представила себе, как звонко соприкасается с кожей ее щеки твоя развернутая ладонь. Как отдается в пальцах твоих это соприкосновение – почти до боли. Как поворачивается от удара ее лицо – искаженное болью и унижением.

Ее кожа…

Ее лицо…

Ага… Конечно же, все обстоит именно так, да?

Задавать самой себе риторические вопросы несколько глупо, но не бесполезно. Помогает справиться с неконтролируемыми эмоциями, бушующими там, у тебя внутри. Иногда.

Кажется, сейчас именно такой случай. И повод… отвести руку назад, спрятать ее. Во избежание. Как говорят в таких случаях русские, от греха подальше.

Естественно, адресат несостоявшейся плюхи прочитала эту твою мысль-идею… а также полное ее опровержение и развоплощение – даром, что состоялось оно в таком сугубо умозрительном виде. Флоранс в ответ вовсе не стала ни смеяться, ни издеваться над тобой – хотя от нее ты сейчас ожидала именно такого! Нет, ее реакция была куда парадоксальнее. И снова оказалась совершенно непредсказуемой и контрастной ко всему предыдущему. Темная личность посерьезнела темным своим лицом, опять-таки кивнула головой – между прочим, снова вполне удовлетворенно! После чего, она… опять сменила тему, одновременно с тональностью своего обращения к тебе. Теперь ее голос звучал весьма деловито. Хотя самая суть предложения, которое она тебе сделала, была теперь… ну совершенно издевательская!    

- Кстати, насчет твоего раздражения… И насчет способов его… снять… преодолеть… В общем, ты поняла меня, правда? – осведомилась Флоранс самым серьезным тоном голоса своего. И продолжила, после того, как ты утвердительно кивнула ей. – Ты знаешь, нет ничего проще. Если ты так уж боишься врезать мне по морде лица моего… Да-да, я в курсе, что оно для тебя вовсе не мое – в смысле, не мое личное… Лицо, да…

Здесь на лице и в голосе у нее проступила усмешка. То ли она сама порадовалась случайному своему каламбуру. То ли акцентировала на нем именно твое внимание, в издевательских целях – а что, с нее станется!

Ну и доза раздражения… оказалась у тебя внутри. Сразу и немедленно. И вряд ли это было случайно.

Да, она явно провоцирует тебя – опять и снова! И ведь нарвется… когда-нибудь!

Зачем ей это нужно? Просто, чтобы поиграть на твоих нервах? Или устроить очередную провокацию твоей резкости, для того, чтобы потом манипулировать тобою, играя на твоем чувстве вины перед Старшей… Перед ее телом…

- И то, и это, и много чего еще! – подтвердила Флоранс твои мысли. – Но главное… Я хочу, чтобы ты выплеснула на меня все твои негативные чувства – которые ты испытывала ко мне, и прежде, и сейчас!

- Я… подумала о тебе много и… такого разного! - ты, между прочим, стараешься быть вежливой. Хотя внутри у тебя нарастает неприятие всех этих игр, в которые темная личность втянула тебя, за все это время вашего с нею общения! - Эти мои чувства… Наверное, в них, и вправду, больше всего раздражения. Да… именно раздражения.

- В среднем… примерно так! - неожиданно согласилась с тобою Флоранс. - Хотя, если совсем уж откровенно, твои чувства ко мне всю дорогу колебались, от злости — доходящей, порою до ненависти! - до чего-то похожего на нежность, понимание и даже сочувствие. Но в целом… Все это шло с уклоном в негатив — и чем дальше, тем серьезнее! И ты знаешь… Так больше продолжаться не может! Когда-то надо положить конец всем этим прогрессирующим обидам! И я даже знаю, как именно это все можно сделать!

Теперь пришла уже твоя очередь прятать свой взгляд и отмалчиваться. Просто потому, что…

Какая-то часть тебя была с нею совершенно согласна!

И более того…

Это была, пожалуй, большая часть — вот в чем проблема. Тебе… надоело сдерживать себя, мириться со всеми ее глупостями. Хотелось отпустить себя на волю. И исполнить то самое обещание, которое ты дала ей в том ее личном пространстве, в финале вашего с нею пребывания там.

Ты… все-таки удержала себя в руках. В буквальном смысле этих слов. Удержала свою правую руку — которая ой, как чешется! - левой своей рукой. Там, у себя за спиной.

Флоранс явно прочитала все эти твои чувства-эмоции — мягко говоря, экспрессивные и безо всякого позитива по отношению к ней! И снова удовлетворенно кивнула головой. Как бы, соглашаясь с твоей точкой зрения. 

- Я знаю, ты действительно боишься травмировать ту, кого любишь, - заметила она. - Ибо ты имеешь реальный опыт таких действий… неприятных тебе. И повторять его ты вовсе не желаешь.

- Не желаю, - подтвердила ты. 

Для убедительности, ты даже кивнула головой.

- Понимаю, - сочувственно улыбнулась темная личность. – Но ведь есть же замечательная альтернатива! И о ней ты прекрасно знаешь! Сама ведь на нее намекала. Правда, не мне.

- Что ты имеешь в виду?

Ты позволила себе нахмуриться. Флоранс в ответ загадочно улыбнулась.
   
- Могу я попросить тебя… прилечь обратно? – обратилась она, не меняя сочувственных интонаций, на лице и в голосе. – Думаю, фаза острого противостояния между нами уже позади. Настало время… сотрудничества! Ты не находишь?

И немедленно подала-предложила тебе свою руку. Ты послушно опустилась на колени, оказавшись напротив своей собеседницы - в той же, что и она позе. Будучи адресатом такого ее тактильного внимания, ты не стала сопротивляться рукам, которые… не то, чтобы принудили… Скорее уж помогли тебя улечься на левый бочок, лицом к той, кто сейчас устроила эту занятную манипуляцию – манипуляцию в прямом смысле этого слова!

Впрочем, и в переносном тоже.

Флоранс немедленно прикрыла тебя одеялом. Сама же темная личность осталась коленопреклоненной… при этом, возвышаясь над тобою.

Наверняка, это было частью ее манипуляции – возможность чувствовать свое превосходство. Даже в такой… занятной ситуации.

Впрочем, ты против этого ты тоже не возражала.

- Я слушаю, - обратилась ты, глядя на собеседницу снизу вверх – но только в части самого направления, никак не в другом каком-то смысле! – Я слушаю тебя! Говори!

- Слушаю и повинуюсь! – восточно-елейным тоном пролебезила Флоранс.

Еще и поклонилась при этом – низко, по-восточному… коснувшись головой твоего плеча! Вот ведь…

- Занятное существо! – закончила за тебя твою мысль темная личность. – Да, я такая… Примерно! – уточнила она. – У меня, и вправду, много занятных странностей, большинство из которых не слишком приятны. В этом смысле, твое недовольство вполне можно понять. Однако, согласись, моя дорогая, некоторые мои свойства вполне себе полезны!

- Например? – ты скептически прищурилась, голосом своим также обозначив некоторое… недоверие к ее словам.

- Я наблюдаю… за вами обеими. Запоминаю все значимые моменты вашего общения. И я умею все это анализировать, а также делать выводы!

- Какие именно? – уточнила ты… ожидая очередную порцию неожиданностей.

И не ошиблась.

- Наша Элли… доверила тебе быть ее личной исповедницей, - напомнила Флоранс.

- Да…

Ты смутилась. Было от чего! Вопрос, как говорится, деликатный… Почти что интимный!

Однако, уж в чем, а в излишней деликатности твоя собеседница замечена не была. Никогда.

Естественно, она напомнила тебе о твоем обещании… Вернее, предложении. Том самом, которое ты предпочла бы не повторять. Просто потому, что настоящий адресат о нем прекрасно знает. Это предложение не отозвано и от нее самой зависит, как и когда им воспользоваться.

Но это ваши с нею отношения. И вмешиваться в них — даже напоминать о таком! - некрасиво… Непорядочно… И это еще один повод для усиления, обострения твоего раздражения. Адресного и почти уже нестерпимого!

- Не так давно наша Элли тебя шокировала. Тем самым… зрелищем своего покаяния… специфического! - напомнила Флоранс.

И это прозвучало… больно! Очень больно!

- Вообще-то, твоя Старшая хотела сохранить это все в тайне – как всякое действо личной мистерии,- продолжила темная личность очередную свою издевательскую речь. – Но так уж вышло, что одна любопытная девочка решила сопровождать ее… незримо, тайно! И была в ужасе от жестоких подробностей этой… покаянной процедуры. Нет, ты, конечно же, знала о том, что католики практикуют самобичевание. Но никак не ожидала того, что они все это проделывают вот так вот – всерьез и весьма усердно!

- Тебе… совсем не стыдно напоминать мне… такое?

Кажется, сейчас ты жутко покраснела. По вполне понятным причинам.

Однако ожидать деликатности – а уж тем более, какого-то смущения! – от твоей собеседницы не приходилось.

- Тогда ты предложила ей свои услуги… подобного же рода. С обещанием действовать бережно и аккуратно, особенно, если поводом к такому покаянию станет чувство вины, персонально перед тобой… с ее стороны.

- Зачем. Ты. Так.

У тебя на глаза навернулись слезы. От очередной обиды на коленопреклоненную.

- Затем, что это правда! – охотно ответила Флоранс. – Ты дала такое обещание… И мне, если честно, очень… очень обидно!

- От того, что я его… не исполнила?

Твой голос…

Он уже звучит откровенной злостью. По известному адресу.

- От того, что ты воздержалась от подобного предложения… когда общалась со мною! – заявляет она в ответ. – А ведь это… действительно, альтернатива! Причем, весьма недурная! Не правда ли?

- Альтернатива… чему?

Ты прячешь свой взгляд, потупив очи долу. Пытаясь при этом подавить волну злости – между прочим, уже на грани ярости! Там, у тебя внутри…

Лишь бы не выплеснуть наружу… такое - яростное и mordobojnoje! Опасное для тела той, кого ты любишь… Той, кто должна вернуться к тебе.

Не поддаваться на провокацию!

Нет!

Только не в этот раз!

- Альтернатива тому, что ты боишься… реализовать на мне – вот прямо сейчас! Опасаясь меня покалечить… Ой, прости… Конечно же, опасаясь покалечить нашу Элли, ее тело.   

Ты сдерживаешься из последних сил – чтобы только не ответить ей действием, а вовсе не словом! Однако…

Флоранс переходит в наступление – тактильного рода и агрессивного толка! Бросается на застеленный одеялом пол, прямо таки обрушивается рядом с тобой… В смысле, параллельно тебе, и уже на дистанции, вряд ли далее четырех дюймов! Для начала, вниз лицом своим, потом поворачивается налево – в смысле, перекладывается на правый бок, лицом к тебе, почти уже вплотную. Устраивается, подперев голову правой рукой, и немедленно касается твоего плеча…

Ты ощущаешь это ее осторожное прикосновение, как еще один раздражающий фактор. И сама себя обнимаешь, в ответ, – обнимаешь за плечи, в обхват…

Для того чтобы просто занять свои руки и не дать спровоцировать себя на очередное рукоприкладство.

Однако та, кто пришла в этот дом за-ради того, чтобы пообщаться с тобой – знать бы еще, в чем соль и смысл этого ее общения! – вовсе другого мнения, по этому же самому поводу! 

- Я… хочу, чтобы ты приложила руку к моему телу. Но только иначе. Не так, как в прошлый раз. Я желаю получить то, что было тобою обещано нашей Элли. Аккуратно, строго… С полным доверием нашим друг к другу. И, разумеется, конфиденциально. Желательно еще немного нежности… Ну, в самом конце… Но это, как я понимаю, будет уже не сегодня… скорее всего. А жаль!

Ярко-серые глаза ее глядят на тебя с надеждой. Нет, это вовсе не издевательство… очередное! Она действительно этого хочет!

А раз так…

Пуркуа бы и не па? В смысле, можно устроить… что-нибудь в таком роде. Лично для нее. В точности так, как она сама того пожелает. С соблюдением всех заявленных ею условий. А именно: аккуратно и строго, доверительно и… как это она там выразилась… Конфиденциально.

Уж куда конфиденциальнее, если ты позволишь себе такое… в отношении тела, которое она все еще занимает!

Спокойно! Имеет смысл уточнить… кое-что.

Ну, так, на всякий случай!
 
- Ты… просто хочешь быть первой, - произносишь ты с интонациями насмешки в голосе. Надо же! Теперь пришло твое время иронизировать над нею! – Хочешь опередить мою Элли… Ну, хотя бы в чем-то. В чем-то значимом, доверительно и… интимном. Можно так сказать. Ну… что, я права?

- Не смею с тобой спорить! Разумеется, ты права! - неожиданно соглашается она. - Да, я хочу быть первой… хотя бы в этом! Чтобы нас с тобою связывал личный секрет! Личная наша тайна, такого чувственного рода!

- Понятно, - ты решила не снижать накал своей иронии. Ты его даже чуточку усилила. – Но… Увы, моя дорогая, не все так просто. Есть проблема.

- Какая?

Вопрос этот был задан беспечным тоном.

Слишком беспечным.

- Здесь нет ничего такого, что я могла бы пустить в дело, - градус иронии в твоих пояснениях просто зашкаливает. – Здесь у нас с тобою… ни ремня, ни розог… Вообще ничего такого… хлестательного, - уточняешь ты. – Все это осталось там… внизу. Или же, в кабинете. Но ведь ты же… вовсе не собираешься меня отсюда выпускать! Я снова не ошиблась?

- Не собираюсь, - подтвердила Флоранс. – В этой части ты совершенно права. Но в остальном…   

Темная личность улыбнулась весьма специфическим тоном. В этом ее мимическом жесте проявилась некая смесь грусти, огорчения, нежности и… надежды. 

Надежды на адресата вопрошения. На то, что он окажется достаточно сообразительным для того, чтобы понять причины столь странной просьбы. И примет это все, как должное или хотя бы допустимое.

- Ты знаешь, для тебя нет никакой необходимости прибегать к разнообразным орудиям наказания… из числа тех, которые вы с Элли так эффектно развесили на стене… Между прочим, именно за эту вашу общую эскападу, вы с нею получили нагоняй от местного судьи, придравшегося к такому масштабному… устрашению бедной, несчастной девочки! - заметила Флоранс. – Так вот, прими как данность, моя дорогая! Наилучшее и удобнейшее для необходимых тебе болевых эффектов орудие… Это твои собственные руки. Ты сможешь исполнить все задуманное… так строго, как ты этого захочешь. Прости, но я тебя знаю. Ты справишься.

- С чем? – твое уточнение звучит откровенной насмешкой. – И, между прочим, что именно означает это твое «все задуманное»? Задуманное кем?

- Задуманное мной, - подтвердила собеседница твою догадку. – Ты с этим справишься. Тебе это даже понравится. Я это гарантирую.

- Ты… целенаправленно злишь меня, да? – вопрос с твоей стороны звучит, скорее, утверждением, - Хочешь, чтобы я обязательно тебя отлупцевала? Без жалости?

- Я хочу, чтобы ты исполнила все то, что я задумала, - повторяет темная личность. – Мое предложение… Разумеется, это часть моей задумки. Я помню, сколько у тебя было поводов для недовольства... мною. Как часто ты хотела… развлечься со мной рукоприкладством. В смысле приложения рук к моей mordje litza. Так вот, Лиза… Я хочу, чтобы ты перестала сдерживать себя… Чтобы ты выплеснула все дурное, что в тебе накопилось за время нашего общения — не всегда приятного для тебя, нужно честно признать! Чтобы ты изгнала из себя весь этот негатив — немедленно, вот прямо сейчас!

- Ты рискуешь. Причем сегодня – в смысле, здесь и сейчас! - рискуешь ты отнюдь не своим.

Голос твой звучит теперь сдавленно, глухо… Просто ты уже почти готова пойти ей навстречу и выполнить, наконец-то, ее просьбу. Хотя бы потому, что терпение твое, по поводу всех ее выходок, уже заканчивается. И ты прекрасно понимаешь: Флоранс тобой манипулирует, вот прямо сейчас! Но теперь тебе это безразлично.

Да… Вот сейчас ты уже готова исполнить то, что от тебя требуется. В смысле, отлупцевать ту самую темную личность, что предложила устроить такой вот занятный выход твоим эмоциям. Выплеснуть на нее тот самый негатив, который, откровенно говоря, уже переполняет тебя. И реализовать его именно на той, кто это все вот так вот занятно придумала.

- А знаешь, что...

Ты обозначила лицом своим некую условную работу мысли. А потом, после короткой паузы, высказала ей результат этих самых твоих размышлений. Точный, однозначный и недвусмысленный.

- Я накажу тебя. Готовься.

- Я готова, - произносит она в ответ. Четко, твердым голосом, хотя и в сторону.

Без страха. Просто приглашая тебя начинать.

Впрочем, ничего иного ты от нее не ожидала.

Приподнявшись и откинув одеяло в сторону, ты снова переводишь себя в коленопреклоненное состояние. Вот только теперь именно ты визуально главенствуешь над нею, а вовсе не наоборот.

Однако заказчицу грядущего болевого спектакля это нисколечко не смущает. Более того, кивком головы темная личность дает тебе понять, что ты поступаешь совершенно правильно. И, между прочим, она явно желает тебе помочь.

- Так тебе будет неудобно, - произносит она сочувственным тоном – надо же, какая забота… своевременная! - Подожди, я… приподнимусь.

Флоранс и вправду выполняет странное упражнение… скорее на статику. В смысле, на удержание положения тела, в определенной позиции… несколько странной. Темная личность приподнимается над поверхностью пола-одеяла на локтях и коленях. Но при этом замирает отнюдь не в каком-то подобии пошлейшей позы на четвереньках, а в странном напряженном положении, приподняв нижнюю часть живота, на две трети фута оторвав ее от пола.   

В ответ этому ее действию-движению ты только хмыкнула. Флоранс как-то недоуменно на тебя посмотрела — по направлению снизу-вбок и чуточку назад.

- Вот теперь неудобно именно тебе, - пояснила ты свой мимический жест — возможно, и вправду, несколько неуместный. - Ты уверена, что продержишься так… достаточно долго? Особенно, если я действительно врежу тебе… от души и серьезно?

- Я просто даю тебе место, чтобы ты могла просунуть ногу, левую… Да, мне под живот — вон там… пониже, - разъяснила свои действия Флоранс. - А правую… Закинь сверху, мне на ноги, пониже задней моей… части. Так ты сможешь меня контролировать. Да и просто, так будет удобнее — и тебе, и мне!

Сейчас она явно приглашала тебя к некому контакту бедрами, в стиле кожа к коже. К своеобразными объятиям, правда, обозначенным только контактом нижних ваших… конечностей.

В другое время, при иных обстоятельствах ты бы, наверное, устроила очередное выяснение отношений. Ну, в стиле рассуждений, «нравственно-безнравственно», и «допустимо или не очень»… А также, «Что бы сказала Элли, и что бы она подумала по этому поводу?»  Однако сейчас ты склонна была отбросить все и всяческие сомнения и перейти, так сказать, к делу…

Просто, рука у тебя сейчас ощутимо чесалась. Правая и… ведущая — в смысле, сильная.

Поэтому ты тоже перешла к гимнастическим этюдам. Аккуратно сдвинувшись назад, переместила обе ноги вбок и направо. Потом, развернула левую ногу налево-вперед — в смысле, прямо перед собою и чуть согнув. Опираясь руками на импровизированную постель, ты сдвинулась вперед, обратно к цели своего, так сказать внимания. Флоранс еще чуточку приподнялась и помогла, тем самым, тебе просунуть ногу под нее — в точности, согласно ее же предложению. Далее, ты изящно  сдвинула вперед правую ногу, закинув ее сверху бедер возлежащей — чуть наискось и пониже ягодиц адресата твоих двигательных усилий.

Однако…

Флоранс недовольно вздохнула.

- Ближе, - сказала она. - Пожалуйста, вплотную… ко мне.

И снова чуточку приподнялась.

Ты и здесь не стала с нею спорить. Сдвинулась еще чуточку вперед —  коснувшись сбоку ее кожи низом своего живота. Теперь, тело адресата грядущего наказания оказалось на левом твоем бедре.

Кстати, ты оценила свои возможности по удержанию ее ног в таком вот захвате. Возможности эти были… так себе, если не сказать несколько более пренебрежительно. В общем, успех твоих наказательных усилий зависел теперь всецело от ее настоящей покорности. В противном случае, ничто не мешало ей попросту стряхнуть тебя, причем самыми разными вариантами движений тела, обозначавших противодействие. Все-таки, разница в весовой категории и размерах, в таком вот условно-борцовском противостоянии, имела значение, и весьма принципиальное.

Впрочем… Очередной вздох, прозвучавший снизу и слева, обозначил явное несогласие, выраженное именно с ее стороны. Похоже, темная  сущность категорически отрицала подобные твои… опасения.

- Обопрись на мою спину… левой рукой, - подсказала она дальнейшее. - Наклонись чуточку вперед… Да, тебе так будет гораздо удобнее! А правой рукой действуй!

Впору было разозлиться и… отказаться от ее предложения… От всех ее предложений. Однако твое раздражение требовало выхода — причем, адресного и вполне конкретного! Так что…

Ты охотно исполнила все ее рекомендации. Да, такая позиция оказалась удобной, устойчивой и еще…

Как бы это так сказать — чтобы точно и без излишних пошлостей-скабрезностей…

В общем, все, что нужно, оказалось как раз у тебя под рукой. Правой. Действительно, удобно… Особенно, когда наказывающая сторона имеет habitus** куда как более скромный, чем та, кого она сейчас удерживает в такой вот… почти что интимной манере!

- Не отвлекайся! - откликнулась на твои мысли Флоранс. - И, главное… Не жалей меня. Ты имеешь на это право.

- Сама разберусь.

В ответ на эту твою реплику, Флоранс обозначила кое-что вполне ожидаемое. А именно, опустила свою голову на руки, расположив-распластав их на одеяле, ладонями друг на друга — правая на левой - локтями в стороны, эдакой складной подушкой-подложкой. Лицо она отвернула направо — то есть, от тебя. В общем…

Поступила в точности так, как это делала ты, некоторое время тому назад. В этой же гостиной. Перед этим же самым камином. Наедине со своей Старшей.

Между прочим, крайнее замечание, высказанное с ее стороны, тебя, почему-то, задело особенно сильно. Так что… Обозначив весьма недовольным тоном свое главенство — увы, достаточно формальное, если смотреть по сути и начистоту! - ты немедленно реализовала атаку… По нежным холмам заднего рода и направления. Резко, жестко и… с удовольствием!

Шлепок вышел звонкий. На правой — в смысле, дальней от тебя — ягодице отпечаталось некое подобие рисунка-абриса твоей ладони, быстро налившееся темным цветом.

Темным?

Да… Флоранс теперь выглядела телом своим…

Именно своим. Сейчас контуры тела миссис Эллоны Мэйбл изнутри заполнила та самая темнота - живая и светящаяся! - которая составляла некое  визуальное проявление тайной ее сущности. Даже на ощупь она стала... совершенно иной!

Ощущения от этого соприкосновения были странные. Можно сказать, неожиданные. Более чем.

То, что оказалось под твоей ладонью, было, на ощупь, похоже на человеческое тело. Однако не совсем.

Соприкосновение с кожей ягодиц твоей Старшей…

В общем, в непосредственной динамике ощущений проявилось кое-что новое и даже интересное. Ожидаемое было дополнено чем-то непонятным. Мгновенное, хотя и жесткое касание оставило на руке знакомую обессиливающую дрожь.

Когда-то, в бытность твою воспитанницей Принстаунского приюта – Господи, как же давно это было… и как недавно закончилось! – случилось одно происшествие. Мелкое, незначительное, однако достаточно неприятное. В общем… Именно тогда ты познакомилась с электричеством. Так сказать, на ощупь.






*Лакедемон – иначе, Спарта. Античное государство, прославившееся в веках суровостью нравов и жестоким стилем воспитания детей и подростков.

**Телосложение — пер. с лат.