Призрак зверя. Глава 24

Робин стоял на моченной диким камнем улочке, деревни Диверлэнд в округе Далласбрук, находившегося в южной части Гривера, и смотрел на милый домик перед собой. Одноэтажный, сложенный из серого кирпича. Перед домиком раскинулся милый садик из цветов и винограда.
 
На улице было тихо. Лишь изредка попадались прохожие, оценивавшие его подозрительным взглядом. Райский уголок для любителей тихой и размеренной жизни, без всякого шума сверху от соседей и стука колес кареты под окном. Робина привыкшего к городскому сумасшествию, подобные местечки отталкивали. Даже пугали. Ему казалось, что те редкие люди, которые смотрели на него недоброжелательно, в сердце строят ему ковы, а за окнами таких милых домиков, совершаются злодейства. Как говорится, в тихом омуте, черти водятся.

Робин пошел по тропинке, указанной диким камнем, между живыми изгородями к крыльцу дома. Остановившись, он постучал в дверь. Через несколько секунд послышались шаги, звуки открывающегося замка и дверь приоткрылась.

Перед собой он видел мужчину пятидесяти лет с длинными седыми волосами и аккуратной бородкой. В белой рубашке с закатанными рукавами, в коричневой поношенной жилетке и серых брюках. Над ремнем выпирал живот.

-Кто вы?-спросил он.

-Меня зовут Робин Штерн. Я детектив из центрального отделения полиции.

По выражению на лице старика, он понял, что услышанное ему не понравилось.

-Что вы хотите?

-Я пришел поговорить с Шарлотой Грейвз. Насколько мне известно, она проживает здесь. А вы, как я полагаю, ее муж.

Старик проигнорировал его предположения.

-Зачем вам говорить с ней?

Робин опасался такого развития событий.
 
-Я хочу поговорить с ней о ее работе на покойного Тома Уилсона.

При этих словах старик изменился в лице. Его исказила злость.
 
-Убирайтесь отсюда,-прокричал он.-И не трогайте мою жену. Она уже натерпелась от вас.

С этими словами он захлопнул дверь.

«Ну вот и все»,-подумал Робин. Встреча не успела начаться, как уже закончилась. Такого развития событий он опасался, хотя и догадывался, что все может закончиться именно так. Но он не собирался просто так сдаваться. Не зря же он тащился в такую даль.

Робин постучал снова.

-Мистер, прошу вас! Мне нужно поговорить с вашей женой. Люди умирают. Она может помощь прекратить эти убийства. Прошу вас.

Он ждал прислушиваясь к звукам внутри дома. Пока ничего. На улице, перед домом, остановились двое мужчин и неодобрительно смотрели на него, возмутителя деревенского спокойствия. Робин в ответ смотрел на них, скорчив мину, пока они не сдвинулись с места  и не пошли дальше по улице.

-Мистер,-снова позвал он.-Мне очень нужна помощь вашей жены. Пожалуйста.

Тишина. Он постучал еще раз, постоял около двух минут и собирался было уже уходить, как внутри послышались шаги. Снова раздались звуки отпираемого замка и дверь открылась. Перед ним стояла низкая женщина, едва достававшая ему до плеча. В разноцветном пледе, черной водолазке, жилете и длинной юбке до пола. Седые волосы собраны на затылке. Она выглядела старше своего мужа. Под глазами пролегли синяки, а на лице застыла маска печали. Время и жизнь не пожалели ее. Возможно то интервью, которое она дала газете и осложнило ее жизнь, состарив преждевременно.

-Проходите,-сказала она слабым, скрипучим голосом.

Робин вошел в коридор. Доски под половицами, под его весом, скрипнули.
 
Закрыв дверь, Шарлотта Грейвз провела его в гостиную и усадила в кресло.

-Вы будете чай, кофе?-спросила она.

-От черного кофе, с одной ложкой сахара я бы не отказался. Спасибо заранее.

Шарлотта удалилась на кухню, а Робин в ее отсутствие рассматривал гостиную и нашел ее милой. Темно-коричневые обои на стенах, картины с пейзажами природы, в основном осени, белый потолок, светильник с пятью чашами из прозрачного стекла, пол покрытый коврами с цветами преимущественно теплых оттенков. Из мебели: два кресла, диван, низенький столик, комод и шкаф обставленный посудой. В стену, несколько поодаль от Робина, был вделан камин, в котором трещали дрова. Сбоку от него находилось окно, пропускавшее много солнечного цвета.

 Робин нашел обстановку успокаивающей и располагающей к приятным размышлениям. Значит, жить в подобной деревне не так уж и плохо, как он изначально предполагал.

Вошла Шарлотта Грейвз, неся поднос с чашками и блюдце с печеньем. Она поставила поднос на столик, а сама села в кресло напротив.

-Угощайтесь печеньем, только что из духовки.

От печенья поднимался сладкий запах.

-Спасибо.

Робин сделал глоток кофе и закусил печеньем. Печенье было теплым и таяло во рту.
 
-Вкусно,-похвалил он.

-Уж извините моего мужа за грубость,- сказала Шарлотта.-После той статьи на нас столько неприятностей обрушилось, что мы уехали из Олибрука и обосновались здесь. Мы дорожим покоем. Я считаю, нам повезло с этой деревней. Здесь милые люди и не любят копаться в чужой жизни.

-Я понимаю,-пробубнил он с полным ртом.

-Я как понимаю, вы хотите расспросить меня о Томе Уилсоне?

Робин кивнул запивая печенье.

-Не знаю даже с чего начать.

-Начните с того, каким он был человеком.

-Мне хочется думать о нем, исключительно как о прекрасном человеке. Но то, кем он стал потом, не дает мне покоя. Когда я пришла к нему работать, он уже был женат как два года. Его жена Дебора отзывчивая и чуткая женщина, следившая за домом никогда не повышала голоса. Самое большее, она могла- сделать замечание. Ее муж Том тоже был таким. Они идеально подходили друг другу. Казалось, что им суждено счастье до самого гроба, но жизнь, как вы знаете, вносит свои коррективы.

Где-то через год, Дебора начала меняться в характере. В ней все реже и реже стала проявляться та веселость и легкость. Поначалу это не бросалось в глаза, но через время я заметила, что она стала чаще проводить время в одиночестве сидя в кресле у камина и о чем-то подолгу думая. Ее что-то сильно беспокоило. Лишь потом я узнала, что Дебора и Том хотели ребенка. Однако Дебора не могла забеременеть и это не давало ей покоя. Том тоже беспокоился, но не так сильно. Между ними усложнились отношения. Они стали ругаться, бывало спали в разных комнатах и не виделись по несколько дней. Потом снова мирились.

Свое внутреннее недовольство Дебора проецировала на слуг, дергая их за всякую мелочь и порой повышая тон. Том же зачастил к Линделоффу. Пару раз он даже переночевал у него. Затем случилось чудо, которое на время вернуло прежнюю Дебору. Жена Уильяма Линделоффа, Ребекка, забеременела. Дебора зачастила к ней. Они были крепкими подругами ,а когда та родила девочку которую назвали Анжеликой, я бывало днями не видела хозяйку дома.
 
В общем, жизнь шла своим чередом. Дебора и Том, как и прежде то ссорились, то мирились. Однако, даже во времена перемирия ощущалась гнетущая тоска в доме. Вдруг случилось, что Дебора заболела. Дело усугублялось еще и тем, что из-за ошибочного изначального диагноза, болезнь оказалась в запущенном состоянии. Врачи старались как могли. Временами казалось, что она идет на поправку, но стоило надежде окрепнуть, как болезнь снова возвращалась. Болезнь как пиявка истощала ее день за днем. Дебора все больше худела и бледнела. В какой-то момент, она стала походить на скелет обтянутый кожей.
 
Том Уилсон за время ее болезни не находил себе покоя. Не отходил от ее кровати и редко бывал на работе. Он был набожным человеком, но за время болезни его набожность усилилась. Он частенько посещал церковь святого Георгия, где священником был Томас Мун, который с того времени стал частым гостем в доме. Я часто слышала, как Том молился то у постели своей жены, то у себя в комнате.

И вот однажды, одним ранним утром Дебора умерла. Том был безутешен. После похорон он постоянно сидел у камина и смотрел отрешенно в огонь. Причем, мог делать это часами. Потом помню, словно придя в себя, он стал читать много литературы религиозного и около религиозного характера. Он словно искал ответ на какой-то вопрос. Помню тот день, когда он в крайне возбужденном состоянии ходил по дому. Он выглядел то счастливым, то испуганным. С этого то все и началось.

Как я говорила, к нему стал часто наведываться священник Томас Мун. Поначалу они помногу беседовали у Тома в кабинете, а потом частенько стали спускаться в подвал. Мне это тогда казалось весьма странным. Что они там делали? Том строго наказал всей прислуге в доме, что путь в подвал закрыт. Уходя он всегда запирал его на замок. Однажды одним днем, проходя мимо дверцы подвала я обнаружила, что она не закрыта. Мне стало жутко интересно, что там? Чем это Том и священник Томас занимались втайне от всех. На свой страх и риск я открыла дверцу и спустилась вниз. Когда я нащупала выключатель и включила свет, то моим глазам предстала жуткая картина. На полу подвала я увидела круг начерченный мелом, внутри которого находились какие-то письмена на непонятном языке и символы. Также я увидела на столе целую кучу свеч, ножи различной формы, книги по оккультному. На полу в разных местах, особенно в круге, были темные застывшие пятна. Я тогда подумала, что это кровь. В воздухе стоял странный запах. В конце комнаты я увидела длинный темный коридор, который вел куда-то дальше. Мне тогда стало не по себе и я не осмелилась идти дальше, выключила свет и закрыла дверь подвала. К Уилсону стал наведываться и сын священника Тоби.

-Тоби?-уточнил Робин услышав знакомое имя.

-Да.

-А что вы можете о нем рассказать?

-Он мне не нравился, совершенно не нравился. Что-то в его образе было отталкивающим. Насколько я знаю он работал в порту в Грейбруке.

-А в каком именно, не знаете?

-Нет этого я не знаю. Том изменился стал другим. Ранее мне доводилось видеть его часто за Библией, но теперь он перестал уделять ей время. Не то чтобы я сужу его за это, не поймите меня неправильно, я сама не верю в Бога, но подобные изменения бросались в глаза. Помимо того, он стал приводить к себе женщин разнузданного поведения, что вообще не вязалось с его характером. Если раньше он контролировал свое поведение, то не теперь... И не то чтобы он стал плохим. Том по прежнему относился ко мне и прочим слугам хорошо, однако теперь для него не существовало моральных барьеров. Он, как бы вам сказать, увидел в них бессмысленность. Этот резкий глубокий контраст между им до смерти его жены и им настоящим, поражал меня. Когда случилось то первое двойное убийство и о нем стало известно. отец Томас, его сын Тоби и Элдридж собрались в кабинете у Тома.
 
-И Элдридж?

-Да.

-А он спускался в подвал.

-Насколько я знаю, да.

-А Тоби?

-Тоби, да.

-И как часто они это делали?

-Всякий раз, как собирались у Тома.

-Спасибо, продолжайте.

-Тоби тогда, когда произошло первое двойное убийство, показался мне каким-то бледным и болезненным, и тем не менее пребывающим в восторженном состоянии. Остальные тоже ощущали подъем духа и выглядели так, будто соприкоснулись с чем-то им ранее неизвестным. После второго убийства я заметила бледность и слабость на лице Тома. В один солнечный день мне довелось услышать разговор между моим хозяином и Элдриджем. Я проходила по коридору на втором этаже особняка и услышала из приоткрытой двери обрывок их разговора. Элдридж был недоволен.

-Это нужно прекратить!-сказал он.

-Я не могу. Ты же сам ощутил силу. Это просто нечто, экстаз! И ты хочешь, чтобы я прекратил? Как я могу. Мы же познали высшую реальность. Разве тебе не интересно?
Ненадолго воцарилось молчание.

-Я понимаю,-сказал Элдридж.-Мне тоже это нравится. Но убийства происходят на нашей территории, понимаешь? И к ним идет очень повышенный интерес со стороны газетчиков и людей. Как бы это не вышло нам боком.

-Почему же нам это выйдет боком? Никто же, ничего не знает.

-Том, осторожность можно потерять легко. Ты же сейчас плохо контролируешь свои дейст…

-Не надо меня учить!-прервал он.-Я остановлюсь тогда, когда решу! Это тебе ясно. А теперь убирайся отсюда. Ты не достоин высшего знания!

-Том…

-Я сказал, убирайся!

После этого я ретировалась. Уже тогда мне стало ясно, что Тоби, его отец, Элдридж и Том каким-то образом замешаны в убийствах и мне стало страшно. Я понимала, что мне нужно что-то предпринять, чтобы остановить это. В тот же день я уволилась. Том отговаривал меня, предлагал подумать, но я была категорична. На следующий день я пошла в газету.

-А почему не в полицию?

-Муж мне так посоветовал. У него брат работал в полиции и от него он слышал, что полиция якобы принадлежит Линделоффу. Муж мне советовал сходить в газету… Я сходила туда и рассказала главного редактору обо всем: об интересе Уилсона к оккультизму, подвале и о слышанном мной разговоре между Томом и Элдриджем. Он слушал скептически, временами снисходительно улыбаясь. Напоследок, он провожал меня взглядом, как дурочку. Я поняла, что попала впросак. Даже подумала, что поспешила с увольнением с работы и была уверена, что статью не напечатают. Каково же было мое удивление, когда статью все же напечатали. Не знаю, почему редактор поменял свое мнение? Лично для меня и моего мужа, статья возымела прямо противоположный эффект, чем мы ожидали. Меня некоторые соседи называли фантазеркой, находились и те кто поддерживал меня, но их оказалось не так много. В основном меня критиковали. Я сильно пожалела о своих действиях, а после той истории с медведем мы с мужем уехали и обосновались здесь. Вот и вся история.

К тому времени Робин допил кофе и съел почти все печенье.

-Скажите, а Линделофф участвовал во всем этом?

-Нет я не видела. Да он бывало приезжал в гости к Тому, но непосредственно в этом он не участвовал. Особенно часто он навещал его, когда заболела Дебора. В тот период я видела его чуть ли не каждый день и мне это показалось странным, как будто у него вообще не было своих дел. Он постоянно сидел у постели Деборы и выглядел не менее опечаленным, чем Том. Я понимаю что Дебора и Уильям были друзьями с детства и все же… Это все что я могу рассказать.

Робин встал с кресла.

-Благодарю вас за чай, особенно за печенье. Вы невероятно готовите, давно не ел такое вкусное… И благодарю за информацию.

-Что вы молодой человек. Не нужно благодарностей.

Его проводили до выхода.

Муж Шарлотты Грейвз решил проводить его до кареты, ждавшей в конце улицы.

-Должен извиниться за свою грубость,-сказал он.-Мы не любим вспоминать тот эпизод из жизни.
 
-Ничего я понимаю.

-Шарлотта очень остро пережила тот период. Ей даже угрожали.

-Угрожали?

-После публикации той злосчастной статьи, на рынке ее толкнул один мужчина. Она упала и сильно повредила себе ногу и какое-то время не могла ходить.

-В полицию обращались?

-Да, но они так ничего и не сделали. Вот так и бывает: пытаешься сказать людям правду, а тебя все ненавидят и считают чужаком.

Робин помолчал, потом ответил.

-Думаю люди не были готовы к такого рода правде, потому что она требовала от них веры. А вера, как вы понимаете это нечто большее, чем просто информация.

-Как вы думаете, это все те же люди?

Они остановились возле экипажа.

-Есть основания полагать, что да. Но наверняка утверждать пока нельзя.

-Берегите себя. Эти люди опасны.

-А вы себя и свою жену.