Архипелаг Кергелен. Глава 2

 Глава 2. Разрез.

      Таким же чадом в ту ночь понесло из комнаты соседей по бараку. Когда сорвали двери с накинутого изнутри крючка, обнаружилось, что молодая жена вернувшегося из ночной смены соседа, не подаёт признаков жизни, раскинувшись по расстеленной на полу постели. Из разговоров в бараке выяснилось, что перед уходом на смену муж протопил комнату, но закрывать трубу не стал, а просил жену сделать это, когда угли прогорят полностью.
 
      Для нас, выросших от тепла таких печей, с детства было известно, что остывания углей до черноты допускать нежелательно, но если закрыть трубу при язычках пламени на них, даже самых маленьких, остаётся опасность угореть. Комнату молодые получили на сочетание, вселились за неделю до трагедии, кровати ещё не имели и молодая, выросшая в городской квартире, опыта обращения с домашним источником тепла не имела вовсе.
   
       Кто-то вспомнил, что за полночь по бараку разнёсся угар и прохожий  человек даже прошел по коридору, принюхиваясь к дверям, но поскольку эта дверь была крайней у выхода на улицу, а оттуда несло запахом гари с угольного разреза, разбираться с источником дыма глубоко не стал, поскольку яма, чадящий край которой находился в каких-то пятистах метрах от жилого барака, имевшая в те года глубину почти в полкилометра, источала свой смрад круглосуточно.

      Всё в городе вращалось по одной спирали, той, которая закручивалась по рельсам, уложенным в берега этой гигантской воронки, По этой спирали со дна ямы поднимались вагоны, наполненные вперемежку углем и пустой породой. Относительно пустой. В те времена работал и подземный, углубленный на десять метров, восьмисотметровой длины тоннель внутри которого с самого дна разреза, по транспортёрной ленте на - гора поднималась угольная масса.

      После сортировки порода отсыпалась по северо-западному борту разреза в гигантский отвал, называемый вскрышей и в отвальные горы, бывшие по другим берегам воронки и достигавшие иногда до полста метров высоты, по гребням которых были проложены рельсы. Наполненные породой вагонетки с сортировки или обогатительной фабрики, каждые десять минут подбирались к обрыву этих рукотворных гор и сбрасывали вниз до тонны породы. 

      Со временем верхние слои породы давили на нижние, приводя к их самовозгоранию и эта масса, состоящая из недозревшего угля, круглосуточно бесконтрольно горела, наполняя окрестности города смрадом, гарью и копотью, которая окрашивала под себя летом листву деревьев, зимой снег и круглый год вывешенное для просушки постиранное горожанками бельё.

      Над городом постоянно возвышался серо-бурый купол, содержимое которого особенно хорошо просматривалось зимой на срезе сугробов, в которых между слоями чистого снега лежал пепел от перегоревшего угля, а в отдельные безветренные дни, морозные зимние или знойные летние, воздух был невыносимо горьким, имея специфический привкус и какую-то свою консистенцию, мерзкий, отвратительный привкус и плотность из - за которой его прежде чем вдохнуть приходилось, казалось, пережевывать.

      В особенно тихую погоду, чтобы сдвинуть стоячую гарь, в чашу разреза залетал лёгкий самолёт АН-2 и кружил в ней... Могло ли это старание помочь, неизвестно, но в иные дни работы по выборке угольной массы на дне разреза прекращались, поскольку концентрация взвесей в воздухе делала его непригодным для дыхания и тогда, так говаривали старожилы, кружили в яме по кругу два, а бывало и три самолёта, загруженные баллонами с кислородом, которым и обогащали воздух.

      Оставил свой чёрный след в истории и упомянутый подземный  тоннель. Правда, произошло это в новейшей истории, приведя к смерти 67-летней заведующей лабораторией, расположенной в 50 метрах от борта разреза, в районе обогатительной фабрики. Начальники виновные в смерти сотрудницы лаборатории понесли уголовную ответственность, в отношении их было возбуждено уголовное дело по признакам нарушения правил безопасности при ведении горных, строительных или иных работ и это повлекло по неосторожности смерть человека.

      В ходе проверки тогда вдруг выяснилось, что под помещением лаборатории, где работала женщина, был расположен тоннель, в прошлом используемый для транспортировки угля из разреза в накопитель. В октябре 2016 года входы в тоннель, расположенные недалеко от стен здания лаборатории, были засыпаны глиной. Однако, как выяснили следователи из прочтения поднятой из архива технической документации, тоннель был не только помещением для транспортёра, но и вытяжкой для гари вытягивая её со дна разреза.

     Эту функцию подземной трубы современные специалисты не учли, а она продолжала, наперекор обстоятельствам, действовать в соответствии со своим предназначением, поэтому  21 ноября в помещении лаборатории, где был обнаружен труп, стоял едкий запах гари, но  окна и двери помещения в соответствие с инструкцией были закрыты. В помещении, где отсутствовала вентиляция, женщина работала одна. К обеду к ней заглянули коллеги и обнаружили, что она мертва. Судмедэксперты установили, что смерть наступила из-за отравления окисью углерода. Лаборант проработала на этом месте около трех лет и, вероятно, за недостатком времени, не успела пожаловаться на отсутствие пригодного для дыхания воздуха.

      В ночи видение гигантской воронки, окруженной кольцом дымящихся терриконов и подсвеченной из глубины прожекторами движущихся электровозов, уносило от реальности, увиденное создавало впечатление неземного гигантского кратера, на дне которого в густом дыму что-то бурлило, вынося к поверхности сернистый смрад.

      Каждый день после окончания работы первой смены, сразу после четырёх часов дня, весь город сотрясал взрыв. В пробуренных в угольном пласте шурфах на самом дне разреза подрывался аммонал. Подрыв проводился с целью раздробить угольный пласт и обеспечить суточный объём выработки угольной массы. Поскольку разрез работал круглосуточно и непрерывно, то и подрывы стали повседневной нормой, своеобразным производственно - ведомственным ритуалом, имевшим своё зарождение 16 июля 1936 года, когда прогремел первый и самый крупнейший взрыв, который навсегда вошел в историю города. 
 
     Местные угли образовались из отложений древовидных папоротников, которые появились в этих краях более четырёхсот миллионов лет назад и формировали угольный пласт. Климат современного Южного Урала мало подходит для изобильного роста гигантских древовидных папоротников и,  вероятно, что был он совершенно другим, скорее экваториальным, а сам этот экватор под каким-то углом простирался через пределы этой местности, вероятно через те края, которые в Новое время были или всё ещё богаты каменным углем.   Поскольку  прекратился процесс формирования Уральского угольного пласта недавно – два с половиной миллиона лет назад, постольку и особых поверхностных отложений над угольным пластом образоваться не успело, а потому  и решено было земляную корку ободрать и добывать уголь вскрышным способом.
      
     Из сведений от местных краеведов известно, что готовились к гигантскому взрыву на протяжении полугода. Непосредственно перед взрывом был эвакуирован весь, небольшой тогда населённый пункт вместе с жителями домишек будущего посёлка имени Розы Люксембург, деревень Бектыш и Тимофеевки. Мощнейшим взрывом было поднято в воздух около миллиона кубометров поверхностного грунта, куски которого взлетели на высоту более 500 метров и складировались аккуратно на площадке нынешнего вскрышного отвала. В этот день единовременно было взорвано 1808 тонн взрывчатых веществ, после чего образовалась траншея длиной 900 метров, шириной 85 метров и глубиной до 20 метров. Все строения в округе остались без стёкол.

      Произошедший от взрыва подземный толчок зафиксировали все сейсмические станции на планете. Свидетели и участники события делились своим состоянием глубокого оцепенения, ужаса и безысходности перед рукотворным подземным громом, перекрывшим своей мощностью все вместе взятые слышанные ими до того раскаты грома небесного от взрыва мощностью почти в две килотонны. Отдельные местные краеведы, описывая обстоятельства этого события, сегодня отмечают, что: «…мировая общественность, чуть было не приняла его за ядерный взрыв». Конечно, это очень образное - хотя хронологически, по-моему, преждевременное сравнение.

      В 1936 году ни мировая, в общем, ни научная общественность в частности, не могли сравнить  этот взрыв с ядерным, поскольку само деление ядра урана было открыто лишь в 1938 году, а уже принять некий гром за ядерный взрыв, да ещё за много лет до появления самой идеи создания ядерного оружия, - некая современная иллюзия, хотя, уже много десятилетий ходят слухи о том, что понятие ядерного взрыва могло гулять в просвещённых массах и до открытия самого деления ядра урана, поскольку ядерный заряд можно изготовить и из других компонентов, что якобы удалось в 1932 году советским атомщикам, а в 1936 и немецким, закрепившим свой успех одним подрывом в 1944 и ещё одним в 1945, но всерьёз полагать, что эта информация была уже доступна наблюдателям Большого Коркинского взрыва в самом Коркино или его научных окрестностях - фантастика.

      Сравнить Большой Коркинский взрыв на то время можно было только с портовым взрывом в Галифаксе, произошедшем 6 декабря 1917 года, мощность которого оценивалась в 3 килотонны, что и позволяет считать Большой Коркинский … одним из крупнейших неядерных взрывов в истории человечества и информация о котором прокатилась повсеместно, в том числе и в России не смотря на катаклизмы 20-30-х годов. Первому же ядерному испытанию ещё предстояло продемонстрировать себя, но почти через десять лет после Коркинского, поскольку первый, официально зарегистрированный ядерный взрыв, был произведён Соединёнными Штатами Америки в июле 1945 года и имя ему было – Троица, что никак не совпадало с церковными календарями, а было, скорее всего, циничной придумкой баптиста Трумэна…

      В этом, первом послевоенном июле, все выжившие относили себя если не к победителям, которым за тяготы военного времени  полагается не только мир и покой, но мир и сытый, и счастливый, то, по крайней мере, к невинно втянутым в авантюру, достойным всякого сочувствия, как случайно и не по своей воле пострадавшим, не хотевшим воевать и насильно вооруженным…, так и скажут в ноябре 2017 о захороненных в Копейских могильниках немецких военнопленных, не погибших в своё время с оружием в руках на восточном фронте, но и не перенесших тягот плена и тяжелого труда на шахтах и строительных площадках холодного и голодного послевоенного Южного Урала. 

/Продолжение будет опубликовано через неделю/.