Утопающие-6. Как я пытался справлять естественные

       Утро в больнице, что может быть неприятнее? Особенно в первое время, когда просыпаешься от голоса медсестры: «Мальчики, просыпаемся!»  В нос врывается тонкий, непривычный запах больницы, ты слышишь цоканье туфель медсестры, и кажется, что она вкладывает в слово «мальчики» своим звонким голосом глубокий ироничный смысл, что ты не станешь  мужчиной, пока гипс не снимешь. Ты начинаешь осознавать, что это не сон, и ты лежишь в непривычном месте, скованный и обвязанный. Суется градусник, таблетки или предлагается повернуться мягким местом для очередного укола. Самое неприятное для меня было то, что я вдруг понял, что самостоятельно, как прежде, я не смогу ходить в туалет. Когда медсестра в первое утро принесла «утку» и судно и мимоходом сказала, что через пятнадцать минут заберет, добавив голосом прокурора: «Вам пока вставать нельзя»,- только тогда я все понял, что со мной произошло. У меня были в гипсе  левая рука и правая нога, на теле множественные ушибы, но дело было не безнадежное, я мог бы управлять процессом опорожнения и туалетными принадлежностями лежа, но все восставало у меня внутри от одной мысли об этом, волнение парализовало все физиологические процессы. У Игоря была в гипсе только левая нога. И он мог перемешаться в туалетную комнату на костылях, по сравнению с моим положением – это было настоящим счастьем. Игорь, видя мои «страдания», быстро предложил решение. Он выпросил у медсестры в постоянное пользование инвалидную коляску, под свою ответственность, и с ее помощью мы начали отрабатывать процедуру моего посещения туалета. Это был  цирковой номер двух эквилибристов. Игорь, стоя на костылях, удерживая их под мышками, помогал мне сползти с кровати и усесться в коляску, затем мы должны быстро преодолеть расстояние в 3 м и доехать до туалета. Игорь передавал мне костыль, и я, опираясь на него здоровой рукой, на одной ноге протискивался в узкий туалет. Когда в первый раз я достиг долгожданной цели и веселый ручеек возвестил об успехе нашего плана, я, не смотря на боль от ушибов, ликовал: « Мы сделали это!» Игорь подержал мою радость за дверью аплодисментами и крикнул: «Браво, Саша! Так держать».
         Вторая попытка была мене удачной, или вернее сказать, совсем неудачная. Я не смог удержаться на одной ноге, когда вставал с кресла в дверном проеме туалета и утянул за собой Игоря, который в этот момент передавал мне костыль. Двое мужчин средних лет и с такой же комплекцией разом, падая один на другого, навалились на хрупкую унитазную конструкцию. Я оказался зажат между унитазом и Игорем. Что-то хрустнуло, не у меня на этот раз, а в унитазе, зазвенело, осколки упали на пол, сливной бачок сильно перекосило, и из него полилась вода на кафельный пол туалета и затем, как и подобает водным потокам, ищущим наименьше сопротивление, хлынула в палату и коридор.  Игорь крикнул: «Полундра!» - это слово из морского лексикона наиболее точно отражало ситуацию. «Давай, Саня, быстро встаем! Надо воду перекрыть!» Пока один «инвалид» помогал другому «инвалиду» встать с унитаза, усадить в коляску, перевести на кровать, а затем стоя на костылях, как корова на льду, пытался перекрыть кран, прошло немало времени и утекло немало воды. Вскоре появился медперсонал и несколько любопытных ходячих больных, с выпученными глазами, возгласами-«Потоп!», половыми тряпками, ведрами и вопросом: «Как это произошло? ». К этому времени я уже безмятежно лежал в своей кровати, мне же вставать нельзя, а Игорю пришлось весь удар негодующей толпы из врачей и сестёр взять на себя: «Успокойтесь, пожалуйста, с кем не бывает! Зашел в туалет, поскользнулся и свернул голову унитазу! Хорошо, что не себе!»
          Оказывается в тот момент, когда мы с Игорем упали в туалете, внизу в кабинете главного врача больницы (его кабинет находился под нашей палатой) началось утреннее совещание . Легко представить, как собирается с полтора десятка людей в медицинской одежде, с серьезными лицами и готовностью преданно выслушать указания главного врача и вдруг сверху начинает литься вода. Мы прославились на всю больницу. Практически весь медперсонал оказался у нас в палате, найдя прекрасный повод прервать утреннее совещание.
Вскоре появился и сам главный врач- высокий и статный, за ним семенил невысокий человечек с наружностью алкоголика, как потом мы узнали - заместитель по материальному обеспечению. «Ну, где тут утопающие?»-спросил главный врач.  Главный врач был из тех опытных и ироничных  людей, у которых если слово слетело с языка, то уже точно попадало в цель. До конца нашего нахождения в больнице за нашей палатой крепко прицепилось прозвище – «Утопающие». После это случая медсестры уже не возвещали нам утром: «Мальчики вставайте!» , а просто так, панибратски мимоходом: « Утопающие, подъем!!» Нас с Игорем это очень веселило!
В тот день Игорь проявил мастерство дипломата и сантехника. Оказалось, что  больничный сантехник уже не работал и заместитель по материальному обеспечению, преданно смотря в глаза главному врачу, огласил не очень приятный приговор для меня: « Михаил Михайлович (так звали главного врача), у меня сантехник уже на праздники отпущен, поэтому придется «утопающим» ходить в общий туалет на этаже 4 дня!». От услышанных слов я сконфузился, так как снова представил свои физиологические мучения.  Игорь посмотрел на меня, потом на главного врача, затем обратился к заместителю: «У вашего сантехника наверняка в мастерской инструмент есть?»
- Да- ответил заместитель, недовольный поворотом событий.
- Тридцать минут работы и можно сделать дополнительный крепеж из железа, и отремонтировать унитаз – сказал Игорь.
Заместитель по материальной части снова посмотрел на главного врача, его красный нос вытянулся, выражая подобострастие, морщины на лбу сузились, через которые просматривалась только одна мысль: « Как Михаил Михайлович скажет!»
Главный врач с высоты своего роста и положения взглянул уважительно на Игоря: « Ну, давай, делай. Трудотерапия еще никому не помешала. Только осторожно, у тебя же операция после праздников!» 
Игорь неожиданно для всех выпрямился и по-военному ответил: «Есть, товарищ полковник!» Главный врач с еще большим интересом взглянул на Игоря и спросил: « Откуда мое воинское звание знаешь?»
- Я Михал Михалч, своих за версту чую! Я, правда, не в боевых частях был как Вы, а наукой занимался.
 Главврач, смущенный такой информацией о себе в присутствии медперсонала и больных, пожал руку Игорю  и  простился- Ну ладно, заходи, если какие вопросы будут! – Главврач с доброй улыбкой удалился, мотнул головой, как бы отбиваясь от назойливых мыслей, и уже в дверях буркнул себе под нос: «Утопающие…»
Через полчаса Игорь вернулся с железной деталью, которую он сам сделал в мастерской. Еще минут пятнадцать пыхтел в туалете, прикручивал, присоединял. Для него это было не легким делом, если представить, что одна нога была загипсована полностью и, ее не возможно было согнуть в колене. Я чувствовал свою вину и благодарность одновременно, т.к.  это делалось для меня.
- Игорь, может чем-то помочь? – это была не просьба, скорее анекдотичная шутка, учитывая мое положение
- Саша, скоро начнем после ремонта ходовые испытания нашего «индивидуального друга»  и, если снова они закончатся неудачно, то нам уже точно предложат коллективное место пользования.
Скоро из туалета донесся удовлетворительный голос Игоря: « Ну, все должно работать». Далее была включена вода, которая стала набираться в смывное устройство унитаза и этот звук, привычный и незаметный для всех людей в обычной обстановке, был для меня словно спасительное журчание ручья в пустыне. Ходовые испытания прошли успешно. Я благодарил Игоря несколько раз. Игорь отмахивался и один раз сказал: «Слава, Богу, за все, что получилось!»
- Игорь, а ты откуда о главном враче знал?- я задал вопрос, который меня донимал уже больше часа
- Саша, мне о нем медсестра рассказала в приемном отделении, когда меня привезли на скорой помощи. Он в молодости в Афгане военным медиком служил, затем в военно-медицинской академии. А после увольнения из вооруженных сил, обосновался здесь. Интересный мужик…
       В этот день мы с Игорем еще больше сблизились, я почувствовал, что ему можно доверять. Кажется, ничего особенного вроде не произошло, сломали унитаз в трагично-комичной ситуации, но иногда мельчайшие подробности и действия людей в них, больше раскрывают личности, чем какие-то яркие события. Почему? Да, в этих мелочах невозможно вести себя показушно или заранее планировать действия. В них человек есть, как есть.