Баба Гаша и петух

       Закончив сортировать собранные утром травы, которые были связаны в пучки и веники, Елизавета Сергеевена повесила их на чердак сушиться. А дети, с большим вниманием прослушав её новые сказки, начали обдумывать свой план действий на этот день. Им очень захотелось проучить как петуха, так и его вредную хозяйку, которую все в деревне побаивались, так как за ней ходила весьма нелестная репутация – репутация ведьмы.
       Дело было в том, что баба Гаша, как её просто называли в деревне, и была той самою ведьмою, но скорее по характеру, а не по профессии, как выразился ночью старичок Домовой. Она с самого нежного детства игнорировала морально-нравственные нормы человеческого общежития и всегда жила так, как ей было удобно, то есть исключительно для самой себя. В школьные годы она беззастенчиво пакостила своим одноклассникам, набедокурив, могла не задумываясь свалить всё на кого-то из них. Она могла пропустить урок, придумав уважительную причину, но если весь класс срывался с уроков, то Ганна всегда оставалась в классе. А в доносы на других она просто вкладывала душу – это было её хобби во всё сурово-однообразное время советской действительности. Она  любила обидеть и надсмеяться, а при  случае, и ударить слабого, словно получала от этого некоторое садистское удовлетворение. Когда же получала сдачу, то тут же жаловалась учителям, словно она была пострадавшей стороной. Проходя мимо вешалки с одеждой, могла оторвать пуговицу от пальто, бросить в ранец соседу огрызок яблока, опрокинуть чернильницу, поставить кляксу в чьей-то тетради по чистописанию и свалить всю вину опять-таки  на совершенно непричастных к инциденту соучеников. Могла при помощи шантажа переписать чью-то домашнюю работу или контрольную, могла в диктанте наделать много ошибок и написать фамилию любого ученика, диктант которого при сдаче учителю на проверку она умудрялась изъять. Она была неутомимым автором других многочисленных больших и малых пакостей. Короче говоря, натура Ганны была попросту «нафарширована» сатанинской начинкой. Но вот незадача, почему-то ей взрослые дружно верили! Необъяснимо! Однажды одноклассники попробовали ей устроить тёмную, но она безошибочно опознала всех зачинщиков, добавив к ним ещё несколько ей неугодных, и заставила свою маму написать заявление в местную милицию. В результате в школу приехала комиссия разбираться, которая предложила отчислить зачинщиков из школы. Но позже дело было улажено, и у Ганны появились красивые по тем временам наряды.
       Взгляд её чёрных маленьких пронизывающих глаз вызывал в человеке жуткие ощущения и непонятную нервозность и будто бы выворачивал его наизнанку. О её происхождении и колдовских способностях ходили по селу всевозможные толки, которые она старалась сознательно подкреплять, тем самым создавая вокруг себя ореол превосходства среди селян. Ходили слухи, что её дед, проживавший в Черновицкой области, слыл чёрным колдуном. Дом его подожгли в своё время возмущённые крестьяне, и он сгорел в нём заживо, предварительно дав возможность жене с маленьким сыном скрыться от разъярённой толпы.  Был ли он на самом деле колдуном или просто зажиточным крестьянином за давностью лет трудно установить. Отец Ганны погиб во время войны. Мать её была молчаливой, мало улыбающейся, и если произносила немногочисленные слова, то каким-то особым манером сквозь зубы. Люди замечали, что когда она собирала в лесу травы, то при этом что-то нашёптывала. Так как Советская власть ни мистики, ни религии не признавала, то за доносы на колдунов и ведьм могли только посмеяться, а в худшем случае отправить жалобщика в психушку. Так что легенда о колдовском происхождении деда была Ганне только на руку и никак ей не вредила.   
       В молодые годы, после окончания школы она не изменила своим принципам. Натура её так и осталась недоброжелательной к людям. Для неё не составляло труда предстать третьей лишней не только у встречающихся пар, но и между семейных. Её змеиный след рассёк по живому не одну дружбу. Как говорят, для достижения цели все средства хороши. Поговорку она не знала, но инстинктивно следовала ей, пускаясь во всевозможные грехи, не брезгуя согласно этой поговорке ни сплетнями, ни шантажом, ни выпивкой. А это последнее средство в деревнях, вообще, было делом обычным. Сколько женатых мужчин убежало к чужим бабам, так как те в отличие от жены первым делом выставляли им на стол штоф «зелёного змия»!
     Когда её никто в родной деревне не захотел взять в жёны, так она не растерялась, а нашла себе мужа в другом селении. Высокий и статный, серьёзный и хозяйственный Карпо, вернувшись домой с Далёкого севера, купил по её предложению дом в селе Берёзовом и хорошо его обустроил. Молодые первое время жили, можно сказать, мирно и в достатке. У них родилось двое детей.
      Однако прожив с Ганной почти пять лет до Карпо окончательно дошло, с кем он связался. Но обратной дороги у него не было. На людях у них было всё, как говорят, в «ажуре». Только напившись, Карпо жаловался соседям, что его жена ведьма, которая всем ей неугодным делает порчу, и даже рассказывал, кому она и что сделала.               
      – Ой, то ви ще не знаєте, що моя Ганна може зробити. Вона сушить та потім перетирає у ступці жабiв, покладає їх у вино, а потім дає оце выпити тим, хто її невгоден, – жаловался он приятелям. – Вона може пiдійти до чужiй хати та й накласти кучу пiд порiг, кажучи при тому лишь жоднiй її вiдомi закликанья, пiдбрасує людям мертвих ящірок та жабiв, кажучи при тому на них усе це зло, котре повинно бути звершитись з оциїми сусiдями. Короче, кажучi вмиє наводити порчу та усякi хвороби, заводить остуду помiж чоловиком та жiнкой, попсувати корiв.
     Перепуганные люди потом бежали к Матвею за помощью. Но он только посмеивался. Он хорошо знал, что она хоть и талантливая на всякие гадости особа, но  дара волхвов не имеет. И только деревенскую малограмотную бабу может обмануть и запугать. Своего несчастного мужа, которого держала под каблуком, она запугала не столько своими колдовскими чарами, сколько угрозой написать куда надо.
     В настоящее время муж её умер, дети перебрались в город, и не очень-то спешили её навещать. Дома у неё жил пёс Полкан, который сидел полуголодный и злой на цепи и кинулся бы на каждого встречного, если бы не был привязан. Таким же был у неё и петух. Он бросался с гортанным криком воинственных индейцев на всех проходящих людей, кошек и собак. Но управы на бабу Гашу найти было нельзя, так как все её побаивались, считая ведьмой. А после смерти дедушки Матвея её ещё больше стали опасаться.
       – Да чего же вы так, вдруг, испугались? Струсили? – подбадривал Игорёк своих приятелей, стараясь задеть их мужскую гордость. – Завтра начинается Иванов-день, вот и будем делать разные «ритуальные бесчинства», как и положено в ночь накануне Ивана Купала. Но прежде всего мы должны злого петуха водой из шланга облить, как нам тётя Алиса рассказывала. 
      А дело было так. В детстве, когда маленькую Алису родители привезли на дачу, на соседней с ними даче проживал очень боевой петух – гроза всего живого, за исключением его хозяйки, тёти Нади. Было дело, что и соседка однажды мчалась перепуганная по улице и звала на помощь. Петух мчался за ней и, подпрыгивая, с налету клевал её в спину.
      Один соседский мальчик предложил тогда Алисе повоевать с петухом при помощи воды. И вот как-то раз, когда дома не было старших, а петух с курами перемахнул через забор прямо на их дачу, дети схватили подключённый к колонке шланг, открыли кран и стали сильной струёй поливать петуха, который уже нацеливался прыгнуть на Алису. Мокрый перепуганный петух, созвав предупредительным криком свой гарем, кинулся от них восвояси. Возмущённая тётя Надя вначале наорала на детей, а потом пошла жаловаться их пришедшим на крики родителям. Но, правда, после этого случая петух их больше не трогал.
       –  А где мы возьмём воду для шлангов? – спросил Гришка. – Воды в наших дворовых колонках летом, особенно днём, не густо, её, ведь, всю пускают на поля. А мы пользуемся водой из криниц или с речки.
       –  Ну, какие же вы несообразительные! – выпалил Игорёк, – а для чего пластмассовые банки от аэлиты, пепси и фанты? А ну, дуйте по домам и несите всё, что найдёте. Воды наберём в речке. Полкана я беру на себя. Вы только мою команду слушайте, а ведьму не бойтесь. Она старая, и у неё уже, наверное, давно зубов нет. А дедушка нам говорил, что без зубов колдун, как без оружия.
       Быстрее пули ребята помчались домой за своим «оружием», а Кристина пошла вместе с Васяткой покормить проснувшегося Кешку. В это время Игорёк, достав из холодильника палку докторской колбасы, отрезал приличный кусок, и, разделив его на три части, сунул в один из них две таблетки снотворного.
     –   Куда это ребята побежали? – спросила вошедшая бабушка. – Вы что, передумали гулять? За Кешку не бойтесь, я за ним присмотрю.
      –  Да нет, всё в порядке, – ответил Игорёк. – Скоро они вернутся и мы пойдём, побегаем. А вечером ты нам обещала ещё пару сказок рассказать, связанных с Ивановым днём.
      Ребята довольно быстро вернулись, притащив с собой все пластмассовые банки, которые нашли дома. А Игорёк с Кристиной достали свои пустые бутылки от пепси и фанты. Игорёк гвоздём проделал в крышках дырки, и, достав свои рюкзаки и уложив в них своё оружие, компания отправилась к речке.
     На речке уже купались дети и подростки. Пока одни купались, другие стояли на берегу и пели. Вдоль берега прохаживались красивые молодые девушки в сплетённых из полевых цветов венках, собирали цветы и распевали:

                «Пойдём, девки, лугом,
                Станем, девки, кругом,
                Сорвём по цветочку,
                Совьём по веночку.»

                «Ой, пiдемо лугом, лугом,
                Ну да я! Ну да я!
                Ой, піду за плугом, плугом,
                Ну да я! ну да я!»

        В одном молодёжном хороводе ребята увидели народную игру. Девушки, одетые в расшитые украинские блузки и юбки, уложив на голову веночки из живых цветов, пели:
               
                «Король по городу ходить,
                Король білі руки ломить,
                Король, поспіши в царь-город,
                Король, кого поцілуєшь?

        Молодой красивый парубок в расписном украинском наряде, ходивший внутри хоровода, подходил к одной из девиц и спрашивал:

                Любишь ти мене, дівчино, чи нi?»
               

       Если дивчина отвечала “Да”, то он вводил её внутрь хоровода, целовал, а потом игра повторялась, и он выбирал другую дивчину из хоровода.         
       Тем временем дети набрали воды в принесённые ёмкости, немного потренировались перед решающим сражением и направились к дому бабы Гаши. Игорёк прихватил с собой краски в тюбиках и по дороге раскрасил лицо себе и своим спутникам. Когда они добежали до дома бабы Гаши, Игорёк, присвистнув, услышал рычание  Полкана.
        – Тихо, Полкан, бери взятку и молчи всмятку! – произнёс Игорёк и кинул ему кусок колбасы.
       Голодный Полкан, нарушив собачий устав, с жадностью проглотил брошенный кусок и с надеждой на добавку посмотрел на незваного гостя. Тогда Игорёк бросил ему ещё один, который ничего плохого не подозревавший пёс снова уписал за обе щеки. И  только потом Игорёк кинул ему «роковой» кусок с таблетками. Довольный Полкан, проглотив последний кусок, спустя некоторое время с удовольствием растянулся около своей будки и, сладко похрапывая, заснул сном праведника. Наверное, во сне ему снился добрый хозяин вместо жадной хозяйки, которая держала его для большей злости на голодном пайке.
       Изобретательный Игорёк написал белой краской на воротах: «ОСТОРОЖНО, ЛЮДИ!!!  ТУТ ЖИВЁТ ДОБРЫЙ ПЁС И ЗЛАЯ ХОЗЯЙКА,  КОТОРАЯ МОЖЕТ ВАС ПОКУСАТЬ.  А ЕСЛИ СЛУЧИТСЯ ТАКОЕ – НЕ ЗАБУДЬТЕ СДЕЛАТЬ В МЕДПУНКТЕ УКОЛЫ ПРОТИВ БЕШЕНСТВА».
       После этой подготовки вся команда уселась недалеко от растущей рядом пары берёз, и начала ждать петуха.
  – Ко-ко-ко! Ко-ко-ко-ко! – услышали они крик петуха.
       Из-под навеса показалась вся куриная стая, впереди которой важно шёл глава семейства, ревнивым взглядом посматривая вокруг.
  – Бак-бак-бак-бак-ко-ко! Бак-бак-бак-бак-ко-ко! – начал передразнивать его Игорёк.
       Возмущённый этой неслыханной дерзостью петух, недолго думая, перемахнул через плетень и кинулся в атаку на обидчиков. Игорёк начал от него удирать, чтобы распалить охотничий пыл преследователя и увести его подальше от хозяйского дома. Когда петух начал его догонять, с другого конца его начал передразнивать Колька. Петух повернувшись кинулся в его сторону, а затем в игру вступили Гришка и Вовка. Кристина с Васяткой пока стояли за кустом и наблюдали, ожидая команды. В их обязанности входило подносить бутылки с водой. И вот объятый безумным гневом петух кинулся на Игорька и клюнул его в голову, которое предусмотрительно было закрыто панамой с уложенным в ней слоем сена.
        – В атаку, отважные викинги! – громко скомандовал Игорёк. – Оружие к бою! Огонь по врагу!
        И сам, развернувшись к петуху, пустил в него струю из пластмассовой бутылки. С другой стороны бедного петуха атаковал из бутылки Колька.
       –   Ко-ко-ко-ко! – завопил возмущённый петух и помчался в сторону своего двора. Он, наверное, впервые в жизни испытал это унизительное для его достоинства поражение.
        Из соседних домов уже выглядывали возбуждённые соседи и начали подзадоривать ребят, словно перед ними была арена, на которой сражались торреодоры с быком во время корриды. В это время в бой вступила Кристина, а Васятка с Вовкой и Гришкой перелезли через плетень дома, в котором проживала васяткина бабушка Одарка, и оказались во дворе бабы Гаши. Они отодвинули тяжёлый засов и открыли дверь хлева. Свиньи как будто бы только этого и ждали, и бегом подталкивая друг друга пятачками выбежали в огород. После этого ребята залезли на крышу и положили на печную трубу дощечку. Когда все операции были закончены, они, выбежав тем же ходом, тоже вступили в бой с отступавшим назад петухом. Но в это самое время на них уже мчалась с метлой баба Гаша, которая перед этим находилась в погребе. Услышав шум, она выбежала наружу посмотреть, что происходит. Увидев сражение, она, схватив длинную дворовую метёлку, кинулась на ребят в атаку. Те вначале струхнули и начали отступать. У них оставался некоторый страх перед бабой Гашей, которая уже не один раз лупцевала их своей метлой. Но Игорьку она показалась нисколько не страшнее одесских коммунальных склочниц, над которыми он любил подшучивать и мастерски разыгрывать. Причём, в отличие от других детей, которым всегда доставалось за такие действия от родителей, стремящихся любой ценой поддержать авторитет взрослых, Игорька ни отец, ни мать не ругали. Только их городская бабушка ворчала на них за это, отстаивая интересы старой педагогики.
        – Кристина, подавай-ка самую большую пушку! – скомандовал «генерал», и когда получил в руки большую пластмассовую бутылку из под клюквенного морса, вмещающую около трёх литров, пустил струю на бабу Гашу и запел:

                «Я – водяной, я – водяной,
                Никто не водится со мной.
                Вокруг меня водица –
                Ну что с таким водится!
                Противно...»

        С другой стороны пустила струю воды из бутылки Кристина. Увидев это, Гришка, Колька и Вовка тоже начали обстрел из своих бутылок.
        – А щоб вам пусто було! Щоб ваш дiд на тому світе у трунi перевернувся! Чтоб його чорти коцюбой отлупцевали! Шоб вам ноги попереломало! Шоб ви свої шиї попереломали! Щоб ваша хата згорiла  – орала баба Гаша своим визгливым голосом.
        – Чтоб ты сдохла злая ведьма и всем соседям покой дала! Чтоб тебя черти в ад поскорее забрали! Чтоб тебе жить на одну пенсию! – насмешливо заорал в ответ Игорёк, под хохот соседей-зрителей, которых уже набралось приличное число.
        В это время домой возвращалась с поля бабушка Одарка. Быстро оценив боевую ситуацию, она кинулась на помощь внуку и его друзьям, которые вместе дружно из своих бутылок поливали водой бабу Гашу. Последняя, видимо, растерялась или просто не видевшая из-за множества струйных потоков воды ребят, которые её поливали с разных концов, не могла достать ребят своей разящей метлой.
        – Діти, швидко до мого подвір’я! – скомандовала Одарка и, открыв калитку своего двора, кинулась с метлой на Ганну.
        Такого зрелища в деревне давно не видывали. Прикрывая своей метлой детям тыл, баба Одарка довольно ловко отражала атаки бабы Гаши, и дети благополучно прошмыгнули в её двор. Тогда Одарка, показав бабе Гаше два кукиша, побежала за ними вслед. А расхрабрившийся вконец Игорёк, вспомнивший видимо гоголевского парубка Грицька из «Сорочинской ярмарки», схватил в руку комок мокрой от пролитой воды земли и ловко запустил им в бабу Гашу.
        – Ну погодіть, сволоцюги, от я на вас, чортів, чарiв напущу, що рiдний дiд не спасе! – крикнула неудовлетворённая исходом сражения баба Гаша.
        –  А чем чертей звать будешь? Твои зубы выпали! – выпалила в ответ Кристина. – Вставными что-ли?
        –  Нічого, нiчого! Міліція з вами швидко розбереться. Гадаєте, що управи на вас не знайду?
        – А где свидетели?  Не найдётся ни одного человека в вашем селе, который вашу кляузу подпишет. Вы тут уже всех селян достали, ведьма злая! – крикнул Игорёк.
   – Мiлицiя повiре першому, хто напише.
        – Кому писать собралась, моему крёстному, который главный прокурор области? – крикнула ей «на пушку» Кристина, вспомнив подслушанную историю об одной одесской штопальщице, которая была вечно в долгах, как в шелках, так как любила всегда жить на широкую ногу, постоянно шила на «левак», чтобы рассчитаться с кредиторами, которые её брали за горло. А своим заказчикам не успевала во время заказы в ателье выдавать. Так как она сама была себе «начальник», возмущённые заказчики ей угрожали жалобами в управлении, газетой и т. Иногда более смелые заказчики ей грозили милицией, КГБ и т.г, но она их в ответ стращала своим мужем – выдуманным генералом то ли КГБ, то ли милиции. А если начальник оказывался женщиной, то это была её «родная» сестра
      Уже за участниками баталии  захлопнулась Одаркина калитка, а баба Гаша не успокаивалась и продолжала слать на них и всех живых проклятья, но уже со своего двора. Тогда Игорёк не удержался и снова поднял бутылку, начав новый раунд боя, а за ним и вся остальная команда. В перерывах между обстрелами они строили бедной бабе Гаше рожи, какие только позволяла им их детская фантазия.
      Но, вдруг, баба  Гаша обнаружила, что свиньи спокойно пасутся в её огороде. Она оставила перепалку и кинулась в огород, но вынуждена была остановиться: из дома валил густой дым. В печи варился борщ и томилась пшённая каша. Тут уже ей стало не не до ребят.  Она загнала в сарай свиней и полезла на крышу, чтобы сбросить с трубы дощечку. Тем временем ребята, стрелой выскочив из дома, подкатили к её калитке толстое бревно и прижали им дверцу, а лестницу, по которой она поднималась на крышу, убрали подальше в сад.
      Бедная баба Гаша в течении суток не могла выйти наружу. Но никто из соседей не изъявил желания выпустить её наружу. И только когда Прохор забежал на минутку к матери, бабе Одарке, он, отодвинув бревно, освободил бедную пленницу.