Рубеж - 82. Брат великого хана

81. Торговцы живым товаром  http://proza.ru/2022/03/12/516

Когда показались стены Серенска, Сотан окинул их внимательным взглядом и сказал:
- Ничего не изменилось.

В самом деле, хотя куны владели крепостью уже несколько месяцев, они ничего не сделали для ее восстановления. Темнели остовы сожженных башен, в стенах зияли проломы. Даже разбитые тараном ворота никто не собирался восстанавливать.
- Я слышал, что куны не любят крепостей, - заметил Гоннар, - и не умеют их оборонять.

- Осаждать они их тоже не любят, - проворчал тумаш, - однако, в последнее время у них это неплохо получается.
Тут к ним подъехал Арапша.

- В этом городе, - сказал он, - царят запустение и разорение. Однако я знаю одно местечко, где нам подадут хорошо приготовленную баранину, лапшу и кумыс.
— Это как раз то, что нам надо, - согласился Гоннар.
 - Тогда езжайте следом.

Арапша кликнул четырех своих спутников, Бурун также позвал с собой пару. Оставив остальных отдыхать за стенами, они все вместе въехали через Восточные ворота в город. Внутри также, как и снаружи, мало что изменилось с прошлого посещения. Разве что с улиц исчезли трупы. Дома стояли заброшенные и полуразрушенные, так как куны, даже находясь внутри стен, предпочитали жить в своих юртах. Но харчевня, куда их привел Арапша, была полна народа.  Подавали здесь обычные для кунов кушанья, которые, впрочем, мало отличались от вонгларской кухни. Гоннару показалось даже, что держал харчевню ее прежний хозяин-вонглар. Он встретил Арапшу у порога и приветствовал его низким поклоном. Гостей тотчас проводили в теплую комнату на втором этаже, где ярко пылал огонь в печи и горело несколько масляных фонарей.

Прежде, чем пройти в комнату Арапша снял меч и передал его слуге.
- Здесь так принято, - пояснил он, - местные воины не знают меры в выпивке. Застолья порой кончаются драками. Хан приказал, чтобы у пирующих не было при себе оружия. «Пусть лучше дерутся кулаками», - сказал он.

И действительно, куны без пререканий отдали слугам свои мечи и сабли. Гоннару, Улебу и Сотану пришлось последовать их примеру.

Всех усадили на подушки за низкий обеденный стол. Оглядевшись, Гоннар отметил про себя, что одного из спутников Арапши не хватает. Тот не стал подниматься наверх и незаметно покинул компанию. Поступил он так, конечно, по приказу своего хозяина. Это маленькое происшествие обеспокоило Гоннара. Однако он не подал вида.
 Четыре молодые служанки-вонгларки вошли в комнату с кувшинами, тазиками и полотенцами. По очереди стали поливать всем на ладони, потом обтирали их полотенцами. Покончив со своим делом, они поклонились и ушли.

- Ну, что, фряз, - обратился Арапша к Гоннару, - как идет у тебя торговля?
- Если, честно, - отвечал воранг, - то пока не особенно бойко. Народ обнищал. Денег ни у кого нет. Одна надежда, что война скоро кончится. Тогда можно будет снаряжать караваны и совершать торговые экспедиции в глубь степи. Быть может, удастся вернуть хотя бы то золото, которое компания заплатила великому хану за ярлык.

- Ярлык Тюпрака для вас великая благость, фряз. Без него вы вообще не смогли бы высунуться из города. Я, к примеру, мог захватить вас сегодня днем, отнять все ваши деньги, а самих отвести в Тертеров и там продать как невольников. А вместо этого я сижу с тобой за одним столом и веду непринужденную беседу. И все потому, что у тебя в сумке лежит маленький кусочек кожи с печатью, которую мы все чтим.
Услышав это признание, Бурун громко рассмеялся, а вслед за ним стали смеяться и остальные куны.

- Выдавая нам ярлыки великий хан еще раз подтвердил свою мудрость, - ответил Гоннар. – А также свое могущество. Не велика заслуга обидеть торговца. Но мы, презирая страх, путешествуем по степи, потому что знаем: хан сурово карает грабителей. Каждого, кто будет повинен в этом преступлении, ждет скорый суд. Его повесят на первом попавшемся дереве, и его труп будет висеть, пока не рассыпится в прах.

Арапша с усмешкой заметил:
- Ярлык хана защищает только настоящих торговцев. Самозванцев и шпионов ждет наказание за дерзость.

— Это правильно, - согласился Гоннар. – К счастью, мы не принадлежим к их числу.
Вновь появились служанки. Они принесли жаренные куски баранины, большой чан с вареной лапшой и бурдюк с кумысом. Участники трапезы принялись раскладывать еду по своим мискам. Некоторое время никто не разговаривал. Наконец Арапша утолил голод. Он откинулся на подушки, стер полотенцем жир со своих губ и пальцев, а потом вновь обратился к Гоннару.

- Мы уважаем фрязов, - сказал он, - потому что они отправляются в дальние страны, рассчитывая только на свои силы. Фрязам можно доверить тайны, так как они думают прежде всего о своих деньгах. Трумляне – другое дело. На первом месте у них всегда интересы их императора. И кем бы они ни являлись – купцами, проповедниками, наемниками – они всегда остаются прежде всего трумлянами. Поэтому я никогда им не доверял – все трумляне шпионы.

- Прекрасно сказано! – с одобрением отозвался Улеб. – Я знал не так уж много трумлян, но все они точно выполняли какие-то тайные поручения и свысока поглядывали на иноземцев. В их глазах – все мы варвары.

- Воранги ничуть не лучше, - заметил Арапша. – Они высокомерны и жестоки. И так гордятся своей силой и отвагой, что почитают себя непобедимыми.
— Это точно! -   крикнул Бурун. – Но теперь наш хан посбивал с них спесь. На Нерпе они бежали от нас как зайцы.

- И еще им кажется, что кунов легко обмануть, - продолжал Арапша, - воображают, что те верят каждому слову и каждому куску кожи с печатью, которую им сунут под нос.  Да только и среди кунов встречаются люди с мозгами.

Гоннар пристально посмотрел в лицо Арапше, гадая про себя, куда он клонит. Ясно было, что хитрый бий задумал какую-то каверзу. Вот только какую? Состояние неопределенности продолжалось, впрочем, не долго.   С улицы послышались громкие голоса. Заскрипели ступени, по которым поднималось не менее десятка человек. Потом распахнулись двери, и в комнату вошел молодой знатный кун в богатых одеждах. Его сопровождали несколько вооруженных телохранителей. При виде незнакомца все куны вскочили на ноги и поклонились. Даже Арапша немного склонил голову.

- Долгие лета тебе, хан, - сказал он.
«Да ведь это же Бастий, брат Бахмета», - сообразил Гоннар и тоже отвесил низкий поклон.
Молодой хан скользнул быстрым взглядом по незнакомым лицам, а потом обратился к Арапше.

- В чем дело? – произнес он нетерпеливо, - для чего ты позвал меня?
- Хотел кое с кем познакомить, - ответил Арапша. – Вот эти люди утверждают, что они фрязские торговцы и приехали в Серенск, чтобы купить у нас лошадей.
Бастий повернулся к Гоннару и спросил:

- Ты можешь подтвердить, что на самом деле являешься тем, за кого себя выдаешь?
- Могу, - ответил Гоннар, - мой господин Олбьер купил в ханской канцелярии вот этот ярлык. Он заплатил за него полновесной золотой монетой, а взамен нам обещали, что никто из ханских чиновников не будет чинить нам препятствий.
- Я не чиновник великого хана, - ответил Бастий с некоторой надменностью. – Но ярлыки его мы чтим и волю его выполняем. Покажи!

Один из спутников Бастия подошел к Гоннару и протянул руку. Гоннар отдал ему ярлык. Кун внимательно исследовал печати, долго всматривался в подпись, а потом вынес свой вердикт:

- Печать и подписи подлинные, господин! – и почтительно приложил документ ко лбу.
- Ярлык настоящий, да только сами фрязы ненастоящие! – воскликнул Арапша. – Вот этого молодца я видел весной в ставке твоего отца. Он прибыл туда вместе со своим господином конунгом Годамиром и считался его дружинником. Думаю, он и сейчас выполняет его приказы, вернее сказать, шпионит для него. Никакой это не фряз, а воранг! И вот эта физиономия мне тоже знакома, - указал Арапша на Сотана. – Он сопровождал в наш лагерь под Тумашем воеводу, когда тот приехал вместе с твоим отцом на переговоры с великим ханом. Думаю, никакой он не кун, а обычный тумаш.
- Тумаш и воранг? Славные гости! – рассердился Бастий, - у меня есть, куда их пристроить на ночь и чем занять. Мой палач как раз заскучал от безделия.  Сегодня я подкину ему работенку.

Хан кивнул, и его стражники, подскочив к трем друзьям, приставили к их груди копья. Было очевидно, что они без колебания пустят их в ход, как только получат приказание от своего хана. Вступать с ними в бой в создавшихся условиях было равносильно самоубийству. Гоннар не тронулся с места, только усмехнулся в ответ:
- Мой хозяин Олбьер, когда узнает о твоем самоуправстве, будет жаловаться великому хану, - сказал он. – Выполнять поручения компании могут не только фрязы.
- Ничего, - сказал Арапша. – Мы во всем разберемся. Узнаем, куда и зачем вы ехали. А пока вели их обыскать, Бастий.

  Пленников заставили раздеться донага, а потом тщательно осмотрели их одежду, обувь и принесенные с улицы седельные сумки. Ничего подозрительного, впрочем, обнаружено не было. Кроме обычных личных вещей, у Гоннара нашли спрятанный в сапоге нож и мешочек с золотыми. У Сотана в шапке оказался зашит старинный перстень.  В седельной сумке Улеба лежал красивый пенал с какими-то текстами на бересте.

— Это письма моей жены, - сказал айст.
Среди приближенных Бастия оказался человек, умеющий читать на склавском. Он подтвердил слова арестованного:
- Ничего интересного, обычные любовные писульки.
Арапша взял в руки перстень и внимательно его осмотрел.
- Дорогая вещь и старинная, - заметил он. – Трумская работа. Откуда он у тебя?
- Достался по наследству от деда, сказал Сотан. – А тот добыл его в каком-то походе.

- Звучит правдоподобно и поэтому подозрительно, - ответил Арапша. – Будь у меня время, я бы как следует разобрался с этим молодцом. Из всей троицы он кажется мне самым опасным. Не удивлюсь, если окажется, что он всем заправляет.
- Не беспокойся, я разберусь, - пообещал Бастий и велел увести арестованных.
Дюжина кунов, окружив их со всех сторон, проводила Гоннара и его спутников к крепостной башне вблизи Восточных ворот. В ее подвале располагалось несколько клетушек, которые использовались для того, чтобы содержать в них арестованных. Трех пленников втолкнули в одну из них. Захлопнулась дверь, загремел запор, и они остались одни.

- Попали в оборот, - сказал Улеб. – Проклятый кун! Так и знал, что он устроит нам какую-нибудь гадость.
- А ты, что скажешь? – спросил Гоннар у Сотана.

- Дела идут не так плохо, как может показаться, - ответил тумаш.
- Что? – удивился Улеб. – Дела идут неплохо? Мы сидим в подземелье, еще до заката нам обещали визит палача, а ты говоришь, что все идет своим чередом? Хотел бы я знать, какую тайну будут выпытывать у меня при помощи бича и раскаленных щипцов. Зачем мы вообще сюда ехали?

- Чтобы предъявить некую вещь одному человеку. И этот человек ее уже увидел.
- Уже увидел? – еще больше удивился Улеб. – И что?
- Посмотрим, как он теперь себя поведет, - спокойно произнес Сотан.

В камере не было ни лавок, ни нар. Только тощая подстилка из сена на каменном полу. Друзья улеглись на ней. Ждать пришлось долго. Судя по тому, что друзья успели проголодаться после сытного обеда, день уже клонился к вечеру, когда послышался лязг отпираемых запоров. Узники быстро поднялись и встали у дальней стены. Глаза их успели привыкнуть к слабому свечению масляной плошки под потолком. Свет нескольких факелов показался ослепительно-ярким.

Хан вошел к ним в окружении полудюжины телохранителей. Один из его спутников – здоровый детина с бритой головой и в кожаной безрукавке на голое тело – очевидно, был палачом.
Пока слуги крепили факелы в специальные гнезда в стене, Бастий уселся на невысокий стульчик, вытянул ноги и сказал:

- Подозреваю, что вы не те, за кого себя выдаете. И я намерен выяснить, с какой целью вы прибыли в мой город. Не советую молчать или говорить неправду. У меня есть способ развязать вам языки, - и он выразительно посмотрел на палача.
- Ты прав, господин, - сказал Сотан. – Кроме покупки лошадей у нас было в Серенске еще одно дело. Но чем меньше людей будут знать о нем, тем лучше. Позволь сообщить тебе о нем с глазу на глаз.

Бастий пристально посмотрел ему в глаза, а потом приказал своим людям:
- Чурнай пусть останется со мной, а остальные выйдите ненадолго.
Когда дверь за кунами затворилась, хан спросил:
- Итак, вас послал мой брат?

- Он самый, - подтвердил Сотан.
Его друзья были изумлены и не скрывали этого.
- Так, значит, этот перстень… - начал Улеб.
- Принадлежал нашему отцу, - ответил Бастий. – И, конечно, я бы узнал его из тысячи других.

- Арапша и не догадывается, какую услугу нам оказал, - усмехнулся Гоннар. – Где он, кстати?
- Отправился дальше в Тертеров, как и рассчитывал, - сказал Бастий. – А теперь скажи мне, чего желает мой брат. Он, конечно, не доверил свою тайну ни коже, ни вощеным дощечкам. Его письмо в твоей голове?

- Да, господин! – ответил Сотан. – Оно короткое, и мне не трудно было его запомнить: «Собери как можно больше моих воинов и будь в Старграде не позже, чем через две недели. Постарайся все сделать незаметно».

- Я ждал этого приказа, - признался молодой хан. – Тюпрак набрал большую силу. Его люди считаются с нами все меньше. Еще немного, и сыновей Кульдюрея вообще перестанут замечать. Надо напомнить, что мы тоже орда, а не пустое место.

- Великий Бахмет думает так же, - сказал Сотан. – Ты исполнишь его волю?
- Исполню, хотя сделать это будет непросто. Тюпрак – мудрый и проницательный человек. Он не любит неожиданностей и потому стережет каждый мой шаг. Хотя я и считаюсь главным в этом городе, на самом деле всем здесь распоряжаются его люди. Вокруг меня постоянно крутятся шпионы. Кого-то из них я знаю. Но, вполне возможно, что в моем окружении тоже есть его агенты. Да и воинов у меня сейчас не так много, как хотелось бы. Половину моего отряда отправили в Витичь.

- Как же нам быть? – спросил Сотан.
- Есть одно обстоятельство, которое нам на руку, - продолжал хан. – Кумбал подумал, что ввиду начавшихся переговоров с ворангами было бы неплохо устроить небольшую суматоху на Непре.

- Небольшую суматоху? – переспросил Гоннар.
- На левом берегу реки сейчас много беженцев. В приграничных городках царит тревога. Рейд по тылам мог бы принести неплохую добычу и, конечно, это вызовет тревогу в Велигарде. Кумбал считает, что после этого Годамир сделается сговорчивее.

- И как это может нам помочь?
- Тюпрак и его сын хотели бы остаться в стороне от этих событий. Для них было бы хорошо, если бы набег устроили люди моего брата. Под предлогом этого походя я смогу стянуть все силы в один кулак. Но двинемся мы не за Непру, а к Старграду. Если все пройдет благополучно, это станет для Тюпрака большой неожиданностью.

- План хорош, господин, - сказал Сотан, - но как нам обмануть шпионов Тюпрака?
- Все будет храниться в тайне. Я открою ее только тем, в ком абсолютно уверен. Но вам придется провести это время в темнице. Ведь, если я выпущу вас сейчас, после того, что произошло, — возникнут подозрения. Арапша, конечно, обо всем узнает и донесет Кумбалу. Тюпрак насторожится, и тогда мой замысел может сорваться.

- Полторы недели в темнице? – воскликнул Гоннар. – Но это ломает все мои планы! Я должен вернуться в Старград как можно быстрее!
- Я понимаю тебя, друг, - сказал Улеб. – Но слишком многое зависит от успеха нашего предприятия. Если мы хотим помочь Годамиру, это самое малое, что мы можем для него сделать.

- Улеб прав, - поддержал Сотан. – Мое сердце тоже рвется в Старград. Но мы должны прежде всего подумать об общем деле.

83. Хаканеса Офимия  http://proza.ru/2023/01/08/1103

«Заповедные рубежи»  http://www.proza.ru/2013/07/08/294