Голограмма

Дневальный очередной смены ефрейтор Запайщиков с повязкой на правой руке и штык-ножом на ремне с левой стороны стоял у тумбочки. В казарменном помещении, после того как военнослужащие ушли на занятия водворилась мертвецкая тишина.
Запайщиков присел на край тумбочки. Неудобно. Принёс табуретку, удобно уселся и начал засыпать. В какой-то момент чуть не грохнулся на пол. Поднялся. Несколько раз присел. Постоял. Нет, тянет на сон. Прислушался, где-то жужжит муха, попавшая в сети паука. Подумал: - вот жизнь у паука. Сплел паутинку и сиди, ожидай добычу. А тут стой и сторожи никому не нужную тумбочку.
Глаза безвольно меряют пространство, ноги становятся ватными. Так, подумал ефрейтор, все на занятиях, пойду, лягу на постель и немного вздремну.

–   Товарищ ефрейтор, вы почему на боевом посту спите? – прозвучали через сон как гром среди ясного неба слова командира батальона.
–   Это не я товарищ подполковник, это моя голограмма. Я у тумбочки. – Не двигаясь, ответил сообразительный солдат.
–   Голограмма ефрейтора Запайщикова встать! На гауптвахту на трое суток шагом марш! – Грозно раздался приговор комбата.
Первые трое суток пробежали быстро, но памятно. За нарушение режима продлили пребывание на семь суток. Подошвы ботинок от строевого шага стерлись на два сантиметра. Холодные и сырые стены без пауков и мух, а также замкнутая на замок вертушка на стене долго напоминали ему о сладкой жизни у тумбочки, а особенно на гражданке…
Говорили, что ефрейтор по прохождению времени стал старшим сержантом и всем рассказывал, как его голограмма посетила гарнизонную гауптвахту.



***