Альтернативный Геракл. 1й и 2й подвиги

Алкаш Геракл, напившись до чертей,
Убил жену и задушил своих детей…
Потом, проспавшись, на богов вину свалить решил –
Не прокатИло! И за то наказан был
У Эврисфея наказанье отбывать
И подвигов двенадцать совершать
(Хотя мы подвигами не назвали б эти действа –
Убийства, воровство и браконьерство.
Сколько зверья краснокнижного погубил, куда только ни залез –
Всё ему сходит с рук: папаша его – Зевс!
Но греков древних вряд ли нам понЯть –
Пусть будут «подвиги», плевать, как называть!
А наказанье почему мягкО, проступку не под стать? –
Ответ простой: Геракл – мажор, папаша – бог, на общество – насрать!)

Его двоюродный братишка, Эврисфей,
Был, к слову, царь, а значит, тот ещё злодей!
И вот по пятницам, за амфорой вина,
Гераклу он придумывал дела…

Первым опусом его полуночных хмельных бдений
Стал старый лев, живущий в лесу близ Немеи.
Он был последним пещерным львом, а значит, редчайшим зверем!
Никому не мешал, доживал свои дни в пещере.
Ну, подумаешь, утащит барана или козу пару раз в неделю:
Сами поймите, надо же что-то жрать одинокому зверю!
У царя, гляди-ка, вон какие стада!
Пастухи каждый день шашлычок едят, недостачу списывая на льва!

А ещё говорят, что шкура его стрелами не пробивалась –
Так это просто от старости длинная шерсть в колтунЫ свалялась!
(Пробовал толстый войлок с маху пробить медным гвоздём?
Не получается? Пробуй ещё, мы подождём…)

Короче, пришёл наш герой, перегаром дышА
И по башке отоварил дубиной старого льва,
Ну а пока бедный зверь в себя приходил
Этот качок (представляешь?!) руками его задушил.
Но убийством не ограничился браконьер –
Ободрал престарелого зверя и шкуру его надел!
«Это бронепальто моё!» - всем вокруг говорит.
Соглашаются люди – шкура реально смердит!
Не подойдёт человек нормальный к нему на полёт стрелы:
Что ожидать от придурка – не ведают даже Мойры, богини Судьбы!
А сам этой вони не чует герой наш Алкид –
Он с детства борьбой занимался, нос в девяти местах перебит!

Пришёл, значит, к Эврисфею трофей свой сдавать,
А тот за ворота не хочет его пускать
И, со стены, нос зажавши, визгливо орёт:
«Всё! Верю, верю! Первый подвиг – зачёт!
Теперь иди, маленечко отдохни,
Сам помойся, и бронепальто своё состирни!!!
Потом отправляйся, Лернейскую Гидру убей!
Та тоже на всё болото смердит, посоревнуетесь, кто сильней!»

Там, возле города Лерны, простиралась болотная местность.
Ну и, конечно, водилась там разнообразная нечисть.
Нужно сказать, что нечисть эта никому не мешала –
Просто не лезь на болото и всё! Разве этого мало?
Нет же, как только сезон, грибники туда прутся, сатиров пугают,
Мухоморы пинают, мусор в лесу оставляют.
А осенью на колесницах за клюквою едут,
Присутствием нарушая хрупкую экосистему.
А ещё по выходным там охотники уток стреляли
И, как заведено на природе, немилосердно бухАли…
И откуда взялась эта многоголовая Гидра?
Может, просто жила там тихонько гигантская выдра?
Или на зИму гадюк огромный клубок собрался,
А кто-то по-пьяни пошёл отлить – и жидко так… испугался?
А утром ему пред друзьями за кучку в штанах стало стыдно –
Вот и наплёл им сказку про многоголовую Гидру!
Как бы там нИ было, правду мы уже не узнаем,
А посемУ про Геракла легенду не торопясь продолжаем:

Геракл, чуть услышав про отдых, тотчас (я, конечно, с мажора балдею!)
Отправился на месяцок в Древнюю Иудею.
У прекрасного озера на берегу обосновался:
Поставил палатку, нажрался и в озере искупался…
Не ожидал бодибилдер такого конфуза –
Сразу вся рыба от вони всплыла кверху пузом.
Ну а когда в воду шкуру бросил он отмокать –
Стали наяды с русалками кверху грудями всплывать…
И водяной из глубин, матерясь, появился.
Тут же дубиной словил в табло и по-тихому слился.
А без водяного озеро умерло вскоре
И стали звать его просто – Мёртвое Море.
И бедный народ, что вокруг по берегам обитал,
Манатки собрал и в Египет откочевал –
Лучше уж у фараона в рабстве кантоваться,
Чем от геройских амбрЭ без сознанья валяться!

Понял, короче, Геракл, что отпуск к концу подошёл,
Шкуру свою просушил и до дому неспешно пошёл.
По пути в собутыльники племянника взял, Иолая,
Чтоб было нескучно песни орать, такого же разгильдяя.
Взяв колесницу в каршеринг, прИбыли на болото:
Вот это, я понимаю, рыбалка! Вот это охота!
В первый же вечер наклюкались до зелёных соплей –
Распугали всю нечисть: сатиров, грибников и лосей,
И выползла Гидра на идиотов взглянуть –
Бедная Гидра, тебе бы мозгов хоть чуть-чуть!
Ты уползай обратно в трясину свою!
Видишь - курят они местную коноплю!
…И до утра живодёры резали головы бедной твари
И самокрутками прижигали кровоточащие раны.
Ну а потом над головою последней,
Что, на беду свою, была по судьбе бессмертной,
Поиздевались вволю два отморозка –
Еле горит красным цветом хитпойнтов полоска.
Затем, не сумевши убить бессмертное существо,
Могучий Геракл придумал утёс навалить на неё;
И тотчас забил из-под скалы родник ядовитый,
На всю округу тухлым яйцом смердя, словно демон убитый
(Но люди всё равно нашли ему применение
Для леченья суставов и прочих органов движения.
Но Эврисфей, послав туда шайку бандитскую,
Захапал угодья болотные в свою юрисдикцию,
А вкруг источника лечебного сероводородного
Устроил лечебницу платную из побуждения благородного).

Раз уж рассказываем мы всё так повествовательно,
Надо сказать, в яде Гидры вымочил стрелы Геракл основательно
И начерпал (авось пригодится?) с собой пару амфор старательно –
Знал бы, дурак, что будет потом, - выбросил бы обязательно!
Но наш герой будущего не ведал,
А с Иолаем праздновал эту победу:
Выпито было много вина и прочего зелья.
Как результат – опять утреннее похмелье.
(Там, в мифе, Рак какой-то ещё фигурировал,
Но думаю я, что герой просто раком загнул рептилию…
Не знаю, конечно, что за конфуз там с ними случился,
Но, судя по «подвигам», я ничему бы не удивился.)

Здесь я ещё, конечно, хочу извиниться,
За то, что рифма не идеальна, как однокрылая птица,
Но, как говорят утомлённые мудростью рэперы,
Рифма – не главное, главное – ритм! Don’t worry! Be happy!