Лепестки и солнцепёк

     Не смотри телевизор, не слушай радио, а всё-равно зацепишь, "краем уха", эти два ужасных слова. Услышишь. Их. Эти два ужасных слова. Потому что в громе боевых действий находятся люди, предназначенные для того, чтобы замечать, запоминать и озвучивать. Модное слово, - "озвучивать", не очень приятное, но не такое ужасное, как эти два слова, - "лепестки" и "солнцепёк".

     Лепестки. Мирное, ботаническое слово, про пестики, про тычинки. Даже про сакуру, которой так любуются японцы в пору её цветения. Японцы готовятся наблюдать цветение сакуры. Загодя. В этом году сакура тоже будет, конечно, цвести. Никуда не денутся японцы от цветения сакуры. И в этом году.

     С каким чувством, в этом году, японцы будут следить за цветением сакуры? Вполне возможно, что опять и как всегда, - с чувством гармоничности мира. А в мире-то как раз, в этом году, и нет гармонии. Хотя японцы далеко, их не волнует то, что происходит рядом, на юго-западе от нас. У японцев гармония, с розовыми лепестками сакуры, а у нас, по соседству, кто-то разбрасывает, прямо в городах другие, совсем не сакуры, "лепестки".

      "Лепесток" - это противопехотная мина, маленькая такая, лёгкая, действительно напоминающая лепесток цветка. Для того, чтобы могли парить, в воздухе.  Для того чтобы можно было такие мины сбрасывать с летательного аппарата. Маленькие такие мины, эти "лепестки", с детскую ладошку размером. А могут оторвать ладонь взрослого человека. Чего уж там ей, этой сволочной, маленькой и лёгкой мине, - оторвать что-то маленькое, детское? Ничего не стоит. Потому что эта маленькая мина, - большая, запрещённая какими-то конвенциями, сволочь.

     И эту сволочь разбрасывают в городах. Сейчас, в двадцать втором году, в  двадцать втором веке, в городах, устроенных до того, как их стали разрушать, вполне по-европейски. А ещё в этих городах какие-то люди устанавливают, на растяжках гранаты, имеющие вид банок со сгущённым молоком. Сгущённое молоко любят не только взрослые, но и дети.

      А вдруг человек голодал? Заметит ли он проволочку растяжки, поймёт ли, что это граната, нагибаясь,якобы, за банкой сгущённого молока? Подумать только страшно, а какие-то люди берут и устанавливают такие, в виде банки со сгущённым молоком, гранаты на растяжки. В городах и других населённых пунктах!

      Вот. Зацепили ухом слово "лепестки". Ухватили, взглядом, гранату из растяжки, в виде банки со сгущённым молоком. И всё! Стали задумываться о том, какая же всё-таки мразь, которая разбрасывает "лепестки", отрывающие человеку не только кисть руки, но и ступню, если наступит, и устанавливает гранаты на растяжках, под видом безобидных предметов и даже съестных продуктов.

     Когда думаешь о той мрази, которая готова прятать взрывную сволочь в детских игрушках, например, вспоминается другое ужасное, но вполне справедливое слово, если обозначаемую им, этим словом, штуку применять, как орудие возмездия, - "Солнцепёк".

     "Солнцепёк". Так ещё называется художественный фильм, о событиях две тысячи четырнадцатого года в Луганске и Луганской области, а вообще-то так называется тяжёлая огнемЕтная система, устроенная как любая другая система залпового огня. С термобаррическими, кажется, я не специалист, снарядами.

     В населЕнном пункте, боюсь ошибиться, по-моему, в Попасной, неонацисты оставили следы военного преступления, - массового убийства мирных граждан. Хотели, эти "добрые" люди вернуться, чтобы зачистить следы своего преступления, а против них взяли, военнослужащие России, и применили "Солнцепёк". Ужасно? Да! Ужасно! Потому что "Солнцепёк" выжигает всё площадями. Так выжигает, что по-видимому и следов не остаётся.

     И от кого же, после "Солнцепёка* не осталось следов? От неонацистов, которые хотели скрыть своё военное преступление, и вполне возможно, что при своей жизни разбрасывали мины-"лепестки", отрывающие мирным жителям кисти рук или ступни ног, и устанавливали, на растяжке, гранаты, в виде банок со сгущённым молоком.

     И разве не был "Солнцепёк" не прав, когда применялся по этой мрази? Думаю, что ответ очевиден, а "Солнцепёк" здесь сработал, как орудие справедливого возмездия.