Человек

Действующие лица:
Лев Толстой, великий русский писатель
Человек

Лев Николаевич Толстой сгорбился за столом в темном углу трактира, на столе чернильница, тарелка щей, деревянная ложка, блокнот. Толстой, весь в посконном, быстро строчит что-то в блокноте, время от времени забрасывая в рот ложку щей. В противуположном углу комнаты, откинувшись на спинку стула, спит Человек. На нем неопределенного цвета тужурка, лицо прикрыто картузом.

Толстой (отложив на время перо, задумчиво): 
- Человек…
Снова строчит, поднимает глаза к потолку, мудро улыбается в бороду:
- Ч-е-л-о-в-е-к…
Отправляет в рот ложку щей и продолжает писать. Порывисто бросает перо, встает, поднимает вверх указательный палец. Назидательно:
- Че-ло-век!
Вздымает обе руки, потрясая ими, восхищенно:
- ЧЕЛОВЕК!
Громоподобно, в порыве экзальтации:
- Ч Е Л О В Е К!!!
Обессилено рушится на стул. Качает головой в недоумении. Съедает ложку щей. Произносит устало:
- Человек...
Снова принимается строчить. Проходит несколько минут. Перо скрипит, Человек в углу тихонько похрапывает. Лев Толстой, отложив в сторону перо и не отрывая глаз от написанного, зачерпывает очередную ложку щей и отправляет в рот.  Внезапно его косматые брови ползут вверх, рот кривится от отвращения  и он восклицает с едким сарказмом:
- Человек! О!
Перечитывает только что написанное.Пренебрежительно:
- Чело-в-е-е-е-к…
Щелкает пальцами, подыскивая слово:
-Че-ло-ве-чек!(уничтожающе):
-Че-ло-ве-чиш-ко!!
В порыве ярости трахает ложкой об стол и попадает по чернильнице. Чернильница взрывается осколками, по столу растекается фиолетовая лужа. Человек на стуле вздрагивает во сне. Толстой в недоумении некоторое время наблюдает за поведением лужи. Потом спохватывается и громко орет в сторону кухни:
- Чела-э-э-к!!
Никто не является на его зов. Толстой (в отчаянии, призывно):
- Чела-э-э-к!!
Тишина. Лев Толстой всплескивает руками и произносит тихо и горестно:
- Чело-ве-чест-во…
Безнадежно машет рукой, усаживается за стол и, макая перо в чернильную лужу, углубляется в работу. Становится тихо, Толстой, постепенно увлекаясь, скрипит пером все быстрее, Человек в углу продолжает храпеть, исполняя все более сложные фиоритуры. Лев Николаевич внезапно настораживается.
Толстой (обеспокоено):
- Человек?
Прислушивается. Встает, осторожно подкрадывается к спящему, внимательно изучает его. Неторопливо обходит вокруг посолонь, извлекает из кармана клеенчатый сантиметр и принимается аккуратно обмерять, занося данные в  блокнот. Человек продолжает сладко сопеть. Толстой, покончив с обмерами,  обходит спящего противу-солонь, пересчитывая части тела: зафиксировав количество рук и ног, ушей и глаз, для чего ему приходится нагнуться и заглянуть под картуз, сосчитав два раза пальцы на обеих руках и записав результаты, он  направляется к столу. Но, не пройдя и пары шагов, возвращается, аккуратно  пересчитывает пуговицы на тужурке и тогда уже, успокоенный, пристраивается на место.
Толстой (зарывшись пальцами в бороду и  уставившись в пространство, задумчиво):
- Челове-ек…
Съедает ложку щей и возвращается к рукописи.  Некоторое время слышны только скрип пера и мерные удары капель: один из рукавов лужи добрался, наконец, до края стола и устремился к уровню Мирового океана. Толстой внезапно хлопает себя по лысине, вскакивает, подбегает к Человеку, снова достает сантиметр и, замерив размер сапога, удовлетворенный возвращается обратно.
Работа спорится. Толстой исписывает страницу за страницей, позабыв уже и про остывающие щи. Внезапно возникает заминка. Лев Николаевич, в раздражении щелкая пальцами, тщится поймать ускользающее слово.
Толстой (озадаченно):
- Человечня? М-м-м-м… Человечина… (скребет лысину) М-м-м-? О! Женщина!!
(Задумывается. Темнеет лицом, отбрасывает перо, обхватывает голову руками. Сокрушенно):
- Женщина…
Глаза писателя подергиваются пленкой. Он цепенеет, нависая над столом как памятник самому себе работы скульптора Андреева. Наконец встряхивает бородой, отгоняя наваждение, и назидательно поднимает вверх палец):
Тоже человек!
Дальше работа идет без заминок, если не считать неотвратимо мелеющий источник чернил. Толстой, шумно сопя, ожесточенно вымарывает некоторые мысли, заменяя их более свежими, при этом лицо его принимает самые различные выражения: искореженное гримасой отвращения, оно внезапно расцветает умильной улыбкой, затем постепенно багровеет, наливаясь ненавистью. Брови его путешествуют по лицу, то собираясь к носу, то заезжая высоко на лоб.
Наконец, перечитав еще раз последнюю страницу, великий русский писатель одобрительно кивает сам себе, с трудом добывает из подсохшей лужи последние капли чернил, тщательно прицеливается и выводит на титульном листе заглавие:
«ЧЕЛОВЕК»
Любовно оглядывает пестрящую правками и кляксами рукопись и размашисто подписывается:
ЛЕВ ТОЛСТОЙ
Еще пару мгновений любуется результатом и – внезапно – срывается с места. С грохотом падает стул – Лев Толстой, потрясая над головой разлетающейся рукописью, устремляется к выходу с ликующим, призывным воплем:
- ЛЮДИ! ЛЮДИ!

От грохота шарахнувшей за писателем двери со спящего Человека слетает картуз. Человек слабо шевелится, с трудом приоткрывает глаза, некоторое время дико озирается, замечает упавший картуз, вяло подгребает его к себе ногой, пытается ухватить пальцами, но, поняв, что это требует слишком больших усилий, сапогом заталкивает картуз под стул, роняет голову на грудь и вновь погружается в глубокий сон.


Занавес