ТРИ Долины

               

      Пришли бурные и буйные девяностые годы в Союзе. Все было можно, что не запрещено законом. Хозяйственных законов еще не было, уголовные остались от Союза. Кто хотел работать, те засучили рукава, стараясь создать себе рабочее место, или организовать что то свое. Кто мечтал уехать, разбрелись по всей планете. Партийная и комсомольская элита, со своими многочисленными родственниками, занялись приватизацией. Многочисленные организованные прослойки в обществе, занялись крошками со стола « Больших людей». Народ страны, «Маленькие люди», надеялись на лучшую власть. Но верхи не верили, что это надолго, поэтому стремились любой кусок пожирнее, вывезти за рубеж. Низы всегда помнили, что в 17-м большевики пели: Кто был ни кем, тот станет всем. А в 27-м песню сменили: Каким ты был, таким ты и остался.

      Государственным хозяйством никто толком не занимался. После дефолта 98 года, за океаном решили посылать своих эмиссаров и воспитанников в страны бывшего союза. Начинать создавать свою власть по колониальному образцу. От Вас только сырье и послушание. Вам только еда и одежда. Но все задвижки в наших руках. Маргарет Тэтчер даже озвучила цифру. Населения должно остаться тридцать миллионов человек. Для заготовки и транспортировки сырьевых ресурсов, этого достаточно. Они все уже посчитали.

      Но как обычно бывает, что то пошло не так. Что то забыли, или не учли, а может не на того нарвались. Получилось то, что получилось, не на тех напали.

      Особенно мне понравился финт, с новым министром обороны и его любимой женщиной. По Советскому общественному мнению, партия увольняла руководителей за неверность жене, пьянство, и за злоупотребление с обогащением. Тут присутствовали все три порока, вместе взятые. Но все СМИ страны, очень активно и долго их полоскали на все лады. Дорогу построил к своей даче, магазин Военторга в Москве продал. У любовницы целая кастрюля, а может даже две кастрюли, золотых украшений. Шоу продолжалось долго. За океаном решили, что Русская армия полностью разложилась, предприятия ВПК умерли.

      Ведь у них это и было в работе, по программе действий Рейганомики. Любая лапша на уши пройдет, если ее долго интенсивно вешать. По научному: Формирование общественного мнения, на основе зомбирования населения СМИ в усиленном режиме. За что боролись, на то и напоролись. А наши люди, по всей стране, ругали эту парочку. А они стойко все это терпели и молчали, так надо было.

      Агентура, читая Русские СМИ, и слушая местных доброжелателей, писала доклады,  о последней стадии разложения армии. Потирали руки, возьмем голыми руками. Мы провели блестящую операцию.

      Меня в Союзе двадцать лет учили, лучшие в мире учителя. В школе, ВУЗах, аспирантуре. Пятнадцать лет работал в науке, где все надо было делать в первый раз. Там тоже было у кого поучиться. Трудно, но всегда невероятно интересно. То, что знаешь и умеешь, никогда лишним не бывает. И отнять никто этого не может.

      В девяностые годы, я делал новые, нестандартные проекты, курировал стройки. Грязь и кирзовые сапоги, мне никогда не мешали. Работал много, не плохо зарабатывал. Один из моих заказчиков проектов, Михаил, бывший мастер спорта по горным лыжам. В конце девяностых, стал ездить зимой в горы, в его компании. Постоянное и любимое место Михаила, три долины во французских Альпах. Жили всегда в долине Мерибель. Там, где был построен спорткомплекс к олимпиаде а Гренобле. Длинные лыжные трассы, много подьемников, гостиницы, катки, бассейны и все остальное. Все в целом, горнолыжный рай.

      Обычно ездили в январские каникулы. Собирали свою группу, брали детей, всех кто катается на лыжах. Самолет Москва- Лион, и около двухсот км на автобусе. Человек 15 из Москвы, и 7- 10 приезжали из Европы, бывшие москвичи. Принимающая турфирма, тоже бывшие москвичи. Олег, в середине девяностых, нашел там себе сезонную работу, на шесть месяцев, горнолыжный сезон. Через три года переехал на совсем. Мы проходили у него как группа, со скидкой 30 процентов. Плюс его персональная скидка 20. К тому же, у нас с Михаилом были персональные skipass на все три долины.

      Жили обычно в гостиницах, но на одну семью всегда снимали большое Шале. Огромная гостиная с камином, не тесно для тридцати человек. Все вечера и праздники были там. Кухня тоже большая, наши люди, умеют готовить. Не всем нравится французская кухня. Большинство друзей были люди творческие, практически сборный театр на выезде. Только мы с Михаилом  строители. Писать стихи и музыку, петь и танцевать не умеем. Но уважение сохранили. Первую неделю, мы тренеры- инструктора. Михаил работает со взрослыми, а я с детьми, студентки и школьники. От азов, и до « делай как я», катание под контролем, и с отработкой навыков.

      Когда бывало время в марте, мы с Михаилом и Сашей, втроем ездили на неделю в Мерибель. Покататься без учеников самим. В одну из таких поездок, со мной был курьезный случай. С утра подошел в очередь, подьем на самую дальнюю точку. Очередь большая, но быстрая. Минут пять, и ты в капсуле. Шарообразные капсулы, из прозрачного поликарбоната, на двоих. Лыжи вставляешь в карманы капсулы, быстро заходишь в капсулу, шарик закрывается, и поехал. На площадке, трое подсаживающих, быстро и аккуратно всех пакуют. Потом минут пятнадцать доставка к верхней тоске. Там уже сам, без проблем. Так я оказался в этом шарике. Поднимаю глаза. Пожилая симпатичная женщина, знакомая, как мать родная. Опускаю глаза, не хорошо смущать женщину. Тем более, что она инстинктивно закутала шею шарфом. Не могу понять, откуда я ее так хорошо знаю? Ехали, казалось, целую вечность. Платформа, я вышел вторым. Женщина поставила лыжи, защелкнула ботинки, и скользнула вниз на площадку спуска. Мелькнула мысль, хорошо на лыжах стоит, ноги вместе, работает коленями.

      И тут я вспомнил. Ани Жирардо! Недели две назад она была в России. Я видел ее интервью на ТВ. А комедию, Знакомство по брачному обьявлению, в котором она играла, смотрел несколько раз. Вся правда жизни, ничего выдуманного, смеешься от души.

      Спустился на площадку, чуть ниже перевала. На площадке никого нет. Отсюда длинный спуск в соседнюю долину, Куршевель, километров шесть. На трассе синие и зеленые участки. Выходит прямо к шести местному подьемнику. Одно удовольствие скользить со скоростью около 50 километров, трасса широкая, хорошо укатана. Обгонять всех можно слева и справа. Действительно лыжный курорт. Катаются дети, взрослые и старики. Склоны выглядят так, как будто огромные бульдозеры все сгладили и подровняли. Не видно ни каких препятствий и мест, где лыжник может травмироваться. Понятно, у них каждый клиент застрахован. У нас, до девяностых, не все это слово знали.

      Добираться на этот горнолыжный курорт гораздо удобнее, чем на Кавказ. Экспресс в аэропорт, самолет Москва- Лион, автобус до гостиницы. Назад также. Обычно, никаких проблем. Но не в этот раз.

      Из Москвы, уже в самолете обьявили, летим не в Лион, а в Женеву. В Женеве двойной аэропорт, Франции и Швейцарии. Долетели нормально, сели в автобус. Лыжи, ботинки и все есть в прокате на месте, и отличного качества. Сегодня суббота, выходной. Много машин лыжников выходного дня, значит включен светофор на шоссе в горах. Сдерживают наплыв автомашин в долины, не допуская пробки. Придется постоять. В отеле только завтрак.

      Олег встретил, выбрали себе лыжи, ботинки, все что нужно. Оформили  skipass, фото привезли с собой. Пошли на ужин в ресторан Савойя. Беру вино и сыр. Вино хорошее, сыр не плохой. Михаил любит жареный. Но когда они его жарят, воняет сильно. К вони привык, но есть его не хочу. А Сулугуни у них нет. Ничего не поделаешь, они же Французы.

      Назад, в аэропорт, полный автобус на московский рейс. Водитель из Словении, английский, французский не знает, и без гида. Ехал не по платной дороге долго, заблудился, привез во Францию, а прилетели мы в Швейцарию. Самолет нас уже ждал, все сидели уже в салоне. Французский офицер пограничник, поняв в чем дело, повел нас служебными проходами в Швейцарию, прямо к посадочному автобусу. Дальше все без приключений. Женщины немного поворчали, деньги есть, а потратить их не дали.