***

Николай был доволен тем, как прошёл его день.
В отделении полиции провинциального городка, где он служил, весь день было тихо.
Ну, за исключением пары-тройки привычных беспокойств. Общий сбор с бубнящим начальником, пошлые шутки сослуживцев.
Старуха, в засаленных , но не лишённых изящества одеждах, пойманная в магазине за использованием чужой кредитки,
очень долго излагала свою интерпретацию действительности.
Получалось неплохо - карта сама попала ей в руки, а у неё собачки, их кормить надо - пришлось совсем чуть-чуть
воспользоваться привалившим счастьем - " Я пошла в магазин и купила немного корма для своих собачек" - объясняла она.
Николай лениво задавал наводящие вопросы, например такие - " Как дальше использовала карту эта почтенная женщина" и
" Не пришлось ли ей купить себе что-либо столь же необходимое, вроде собачьего корма и буханки хлеба".
 Несмотря на рутину и древнее как мир однообразие , ему было искренне интересно, когда же старуха поймёт, что в её
картине мира что-то сдвинулось с места, декорации меняют свой цвет и фактуру, радужная аура событий трансформируется
в спокойные, серые, почти бетонные тона.
 " Потом я пошла в аптеку" - доверчиво и без обиняков сообщила старая женщина - " Лекарства сейчас знаете какие
дорогие" - и она тихо и значительно посмотрела на Николая. Николай конечно знал, и очень сочувствовал.
Пожилая дама, следуя не только логике повествования, но и порывам человеческой души, всё более и более уверовала
в своё счастье.
" В следующем магазине купила бутылку водки - поделиться доброй удачей с близкими людьми, ну а какая выпивка без
закуски" - её взгляд делался всё мечтательнее, унося молодую душу из старого тела всё выше, выше, в райские сады ,
где нет ни возраста у человека, ни препятствий на пути исполнения самых заветных желаний.
"Стыдно сажать гостей за почти пустой стол" - и старушка в своих воспоминаниях уплывала всё дальше и дальше,
туда, где сияет яркая звезда надежды и удачи, озаряющая наш земной путь.
"Купила водки , значит. Закуски - селёдочки, колбаски" - всё ускоряясь от удовольствия милых воспоминаний,
невнятно тараторила она своим беззубым ртом . -" Потом
иду домой с сумками, и вдруг вспомнила - да ведь дома чая нет и к чаю чего-нибудь сладкого".
"Как же вы одна тащили такие тяжёлые сумки" - невинно поинтересовался Николай, делая пометки в протоколе.
"Ты не смотри что худая, я крепкая, жилистая" - гордо отвечала дама - " И металлолом иногда приходилось сдавать,
сам знаешь, чем больше сдашь, тем больше заработаешь.
"Так что я забежала с сумками в магазин, по пути совсем было, думаю, можно ещё взять, дотащу." - Взяла тележку, пробежалась по полкам, тащу тележку к кассе"
И тут на чело её набежала тень - повествование двигалось к своему апофеозу, столь величественному, сколь и печальному.
" Пробиваю я покупки, складываю в пакеты - и тут мне кассирша и говорит - А покажите мне свой паспорт, бабушка"
"Думаю - зачем бы это"... грустно промолвила она , печально посмотрев на Николая.. " А тут и охранник стал ко
мне бочком, бочком...
Показала я паспорт, а уж потом поняла, что карта не моя... И с паспортом не сходится..."
Она сокрушённо замолчала, тоскуя о чём то своём...
Николай помолчал немного, давая старухе время осознать своё горе.
Часы на обшарпанной стене в кабинете оперуполномоченного очень медленно и скромно потикивали,  сохраняя так необходимую в работе интимность и конфиденциальность.
"Итак,  Надежда Тихоновна, сколько именно средств было потрачено вами с использованием чужой кредитной карты , вы можете сказать?"
"Ну... я не помню, совсем немного... Тысячи две рублей.." - вполголоса, словно стесняясь своей экономности, произнесла Надежда Тихоновна...
" Итак, " - чуть повысив голос для придания увесистой официальности, произнёс Николай - "Итак, по данным банка-эмитента карты в период времени с 13-00 сего
дня по 18-30 сего дня вы, гражданка Егорова, осуществили восемь незаконных операций оплаты товаров и услуг с использованием чужой кредитной картой на
общую сумму 8945 рублей, 15 копеек."
"Осуществила.. " - смиренно согласилась гражданка Егорова, приглаживая морщинистыми руками свой засаленный, расшитый бисером жилет.
"Как планируете погашать ущерб? "
" Пенсия у меня маленькая, а по закону с пенсии много забирать нельзя" - с некоторым упрямством и чувством собственного достоинства произнесла старуха.
"Буду отдавать по мере сил..."  - в этот момент стало абсолютно ясно, что в данном случае сил у неё крайне недостаточно.. Где то на сто-двести рублей в месяц.
Наступила тишина. Николай заполнял протокол, дама всё разглаживала и разглаживала свои экстравагантные замызганные одежды, теребила дешёвую бижутерию на шее, какие-то амулетики, камушки, узорные броши.
Её острые, жёлтые птичьи когти нервно скребли бледную кожу на шее.
"Вот, ознакомьтесь и подпишите" - Николай протянул древней даме протокол....
Николай не собирался делать ничего, что могло бы сильно повредить старушке.. Ничего, кроме самого необходимого.
Дело в том ,что Николай был вампиром. А старушка- ведьмой, Бабой -ягой. И долг чести, некое подобие корпоративной этики долг перед древним сообществом, самым древним из существующих на земле, требовал оказания защиты и покровительства.
Да и не только понятиями чести (весьма условными, надо сказать ) руководствовался Николай. Баба-Яга - проводник в мир иной, адская богиня, питающаяся кровью и плотью людской.
Нельзя нарушать истинный порядок вещей, препятствовать движению энергии, течению той силы, которой сам служишь..
Опять же - иерархия потустороннего, взаимодействие всего, что скрыто.
Николай не играл в политику, не добивался власти, денег. Место службы он выбрал самое скромное, не обращая внимания
на недоумение и сочувствие собратьев, стремящихся к минимальному, в их понимании, уровню жизни.
Николай поставил себя на гораздо низшую ступень вампирской социальной лестницы..
Хотя в его деятельности была практическая польза - когда пьёшь кровь людей, лучше быть поближе к структурам,
потенциально отвечающим за расследования такого рода происшествий.  Он жил на земле безумно долго.
И этого недоступного людям истинного смысла слова "долго" , и этого "безумно" вполне хватало, чтобы понять несколько
простых вещей.
Простые вещи на то и простые, что лежат на поверхности, незаметные и привычные. Попадаются под руку,
отбрасываются в вечном поиске чего-то более интересного.
Людям всегда хочется сложного, хочется придать жизни как можно больше смыслов и назначений.
Так вот .. Простые вещи. Власть не вечна, сила не вечна. Власть уничтожает саму себя- чем больше власти, тем больше
желания её сохранить.
Это ярость и злоба ко всему новому, к переменам. Желание сохранить власть уничтожает всё, подчиняет человека
одной цели - не потерять..
Сила - производная от власти. И власть зависит от силы, но силы человеческие не бесконечны. Человек становится функцией,
теряет всё человеческое в себе.
В итоге человек теряет всё, в агонии, в бессилии, не желая допустить угрозы своему существованию во власти.
И всё равно проигрывает - новому времени, новой власти, новой силе, новой мечте.
А что же тогда вечно? Этот вопрос в последнее время беспокоил Николая всё больше и больше, вгрызался в его мозг, в его душу..
Требовал ответа.
И не находя, мучил и мучил..
В дерьмо Первой мировой войны Николай погрузился в звании унтер-офицера. Война в то время была для него источником
размышлений о жизни и смерти, впрочем, источником пищи тоже. В окопах он подружился с .. обычным солдатом.
Был в его взводе такой парень, деревенский парень, которого с началом войны забрали в солдаты.
Иван было его имя. Простое имя и очень непростая душа.
Своей наивностью и какой-то вселенской добротой он привлекал внимание Николая. Лошади, выбивающиеся из сил,
завязнув грязи с грузом боеприпасов -  Иван, бросающий всё и бегущий на помощь.   
Примятая трава, сломанные колосья - Иван берёт изломанный стебель,
шепчет что-то, жалеет... жалеет.
Раненые солдаты - и Иван, отдающий слепому в лазарете свои солдатские консервы.
Он не должен был быть там. И он там был. Николай не мог понять, почему. Какой жестокий закон так тяжко навис над невинной душой?
В одной из атак немецким снарядом Ивану оторвало ноги. Николай не мог пострадать на войне - скорость пуль
и осколков не мешала ему уклоняться от них, занимаясь своими насущными делами. Его уважали за храбрость,
не понимая, что храбрость тут - просто техническая характеристика.
И вот, увидев приближающийся град осколков, Николай привычно спроектировал траекторию движения своего тела,
приступил уже к выполнению задуманного действия и тут увидел Ивана, его глаза, ещё светящиеся жизнью, надеждой,
страхом.. и понял , что жизни в этих глазах хватит ещё на пару секунд.
Николай не ошибался в вопросах ,касающихся жизни и смерти. Грохот взрыва, осколки, страшно и странно жужжащие вокруг напряжённого тела, впивающиеся в тела других.
И мясо, ошмётки кожи и портянок, возникшие мгновенно на месте половины ещё недавно целого тела солдата.
И глаза - удивлённые, испуганные, молящие о помощи. В них -всепоглощающая жажда жизни и осознание своего конца.
В них - мольба и в них понимание. В них страх и в них же  - покорность.
Всё закончилось быстро - Иван был разорван на две половины -одна исчезла в кровавом пороховом дыме, другая страдала
ещё несколько секунд.. и тоже исчезла, стёрлась, потускнела, потухла.
Свет в глаза померк, затянулся могильной пеленой.
Эти глаза снились Николаю. С тех пор он видел их , случайно, не желая того. В облаке дыма от костра, в небесных
перемещениях звёзд и комет. Во снах.
И сейчас, возвращаясь с работы домой, в скромную однокомнатную квартиру в пятиэтажке в центре провинциального города,
он думал об этом, вспоминал и пытался понять.
Мог ли он что-то сделать? Николай раньше не задумывался о смерти с этой точки зрения. Может ли он помочь смертному?
Он жил так давно и так долго, что прошлые имена его стёрлись из памяти тысячелетий. Вампиры были на земле всегда.
Они были сотканы из иной реальности на заре времён, когда ткань вселенной ещё не была такой плотной,
такой материальной и такой привычной.
Странные существа, все они были экспериментом, непостижимой игрой, без смысла и цели. Все они были результатом
древней игры древнего хаоса, создающего сущности только потому, что это в его власти. Но вампиры, ведьмы , домовые
и все остальные- они существовали. И с этим приходилось считаться.
Сила вампира- в скорости, в мощи, в утончённом мастерстве убийства, в способности к невероятной, абсолютной
регенерации.
Но что можно сказать о силе исцеления? Силе возвращать из мёртвых? Николай никогда не слыхал о подобном.
Вернее, слыхал, но это были истории из кинофильмов, романов, увлекательных иллюстрированных книг.
Фантазии, Те фантазии, что неотделимы от реальности , но имеют с ней мало общего.
Исцеление, как любая помощь - это квинтэссенция силы, передаваемой для спасения от одного человека другому.
В чём сила исцеления врача- он передаёт свои знания и опыт больному, даёт рекомендации о том, как лечить болезнь.
Хирург лечит своим умением отделить плохое от хорошего.
Душу лечат словом, силой убеждения, энергией сострадания.
Отражение октябрьских вечерних туч в грязной поверхности мокрого асфальта. Опять этот мертвенный мутный покров, 
ещё шаг - и круги на смутной поверхности лужи. И взгляд мертвеца исчезает в тумане прошлого, вместе с памятью о
нём, вместе с самой жизнью. Уползает , прячется в тени меж мокрыми отблесками фонарей,
забивается в сточные канавы, умирает там окончательно.
Какую же силу может передать другому существу вампир?
Дорога уже сворачивала в подворотню, ведущую во двор пятиэтажки.
И вдруг - внезапный как выстрел - визг тормозов, ругань, и
полный отчаяния крик маленького существа.
Николай с быстротой невероятной, в один смутный миг увидел автомобиль, стоящий поперёк дороги, чёрные людские тени и
крошечное пушистое тельце, с отчаянно и возмущённо дёргающимся хвостом ,
скребущее лапами по земле, пытающееся выползти и эпицентра беды, эпицентра боли.
Жигули переехали кота, который с самонадеянностью
помноженной на безумную отвагу, пытался перебежать вечерний заполненный автомобилями проспект.
Кот был среднего размера, пушистый, дымчато-коричневый.
Мордочка в других обстоятельствах показалась бы крайне серьёзной, строгой, с выражением
спокойной уверенности в себе.
Его хвост, лапы и коричневая гладкая шерсть даже в смертельной агонии сохраняли изящество и ухоженность.
Кот шёл домой после приятной прогулки или, кто знает, развесёлого романтического свидания. И не дошёл.
И лежал сейчас, глядя на Николая полными боли, надежды и страха глазами.
Было видно, что кот умирает. Его тело было почти изрезано пополам , кровь сочилась изо рта и ушей,
внутренности серой мясистой массой выползали на мокрый тёмный асфальт.
И он смотрел на Николая. И ждал . Чего - смерти или спасения?
Исправления несправедливости? Великой возможности изменить судьбу?
Раздался хриплый, последний, протестующий и молящий о спасении вопль.
Что-то произошло. Лопнули струны, звучавшие в сердце вампира. Лопнули верёвочки, опутывающие его с момента древнего рождения.
Мир изменил своё отношение к нему и он изменил своё отношение к миру.
Вот он, ответ на всепоглощающий вопрос - зачем я ?
Желание помочь. Способность помочь. Любовь.. Сопротивление обыденному положению вещей .
Бунт против всего, что так легко принять за распорядок, привычку, удобство.
Так легко попасть в рабство к этому холодному, равнодушному, жестокому миру.
Бунт против смерти. Во имя жизни.
И Николай понял ,что нужно сделать. Он кинулся к умирающему, стиснутому страданием телу.
Никто не успел опомниться и разглядеть, что же именно произошло. Через мгновение кот исчез,
как будто в лёгком тумане или очень избирательном микро-смерче.
А в подворотне, у потрескавшейся, крошащейся красным кирпичом стены вампир нежно вонзил свои острые
зубы в мягкое, пушистое тело, такое напряжённое в отчаянной и бесполезной борьбе со смертью...

На следующее утро Николай проснулся от шума. Шум был непривычен - ведь старый вампир жил один с тех
самых забытых палеолитических пор, как поселился в пещере у подножия горы, рядом с
шумной и ледяной горной рекой, на заре человечества.
Осознание ослепило него, как холодный душ , состоящий из нестерпимо радостного волшебного света.
Он открыл глаза. К кровати тихо подошёл дымчатый, серьёзный кот с крупной мордочкой и торчащими вверх ушами с кисточками на концах.
Кот внимательно посмотрел на вампира ясными рыжими глазами, потёрся носом о его руку и спросил -  "Мяу?".