Медовый Спас

   
    К праздникам у Михалыча было хорошее отношение, но разное: к одним относился трепетно, к другим прохладно и это понятно не может же человек любить все, но в большой череде праздников у него был свой любимый, когда откладывались все дела и начинал он готовиться к нему за добрую неделю - это Медовый Спас. Этот праздник отмечали и дед, и отец поэтому Николай и впитал все тонкости его. Это праздник пчеловодов. Пчеловодом -то он был один, а гости со всей округи. С утра Николай приходил на пасеку в белой чистой рубашке, рядом с ним жена Татьяна и самые близкие родственники. Верующим человеком он себя не считал, но придя на пасеку обязательно крестился и произносил слова «С божьей помощью». Разжигал дымарь и подходил к первому улью, снимал крышку с пчелиного домика, пускал в гнездо пчел несколько клубов дыма, затем обходил пасеку и снова вертался к открытому улью. Нет это не ритуал, а простой способ усыпить бдительность пчел. Ведь клубы дыма давали сигнал тревоги, что беда, пожар, надо медом запасаться и они уже больше не обращали внимания на хозяина пасеки, который ловкими и точными движениями достал первую рамку с янтарным медом. Она была полностью запечатана и весила прилично.
   -Хороша, - улыбнулся Михалыч и показал её стоявшим рядом женщинам, - Берите и складывайте в ящик. Есть медок. Спасибо мои любимые пчелки. Вечером я верну эти рамки вам назад, но уж пустыми. Если не брать их то вы же поймете, что меда в улье полно и начнете лениться, а лень никогда и ни кого к хорошему не приводила, трудитесь.
   Тяжелые рамки с медом Михалыч отнес на веранду дома. Там женщины стали их вскрывать, а хозяин настроил медогонку, приготовил тару под мед. Час дружной и слаженной работы и  янтарный мед уже находился в стеклянных банках разной емкости. Эти баночки  Николай Михайлович выставил на отдельный столик поставленный возле калитки дома. Всякий человек, то ли гость, то ли просто прохожий мог взять такую баночку бесплатно. Интересно, что чуть дальше стоял другой столик и на нем стояла трехлитровая банка с винтовой крышкой, в крышке была прорезь и рядом лежал белый листок бумаги с надписью «Пожертвование на обустройство  усадьбы А. В. Суворова»- мед был бесплатным, но сумма пожертвований была намного выше стоимости всего. Эта баночка стояла здесь почти все лето, количество денег увеличивалось, но ее никто не трогал, даже ночью, хотя казалось открути крышку, просунь руку в банку и вот у тебя горсть денег. Нет, на такую пакость не шли даже отъявленные хулиганы и любители спиртного. Придумал это Михалыч и считал, что главное -  это не материальная помощь, а воспитательная мера. Люди после этой небольшой акции становятся чище, эта баночка объединяет старого и малого  Убери эту копилку, спрячь ее на ночь и прекратиться ее пополнение, люди перестанут доверять.
   К полудню Михалыч вместе с соседом Степаном выносили два раздвижных стола. Женщины накрывали их белыми скатертями. Михалыч выносил из подвала два ведра с домашним пивом и разливал по кувшинам, Ванек - соседский мальчишка тоже без дела не сидел, таскал стулья, табуретки и расставлял их. Самым важным и ответственным делом занимался Степан. Он из каждого кувшина наливал стопочку и пробовал. Дюже ему это нравилось, опрокинет стопочку, погладит рубашку на животе и довольным голосом молвит: «хорошо пивко, холодненькое, выпил и не заметил» и потянется опять к кувшину, но Михалыч все видит, поднесет палец к губам и Степа покорно поднимает руки. Кроме домашнего пива хозяин дома выставлял еще и бутылочки с самодельным коньячком. И пиво и коньячок Михалыч изготовлял сам и рецепты держал под большим секретом. Многие эти напитки пробовали, просили рецепты изготовления, но Михалыч не разглашал их. Что касается пива то вся округа знала, что за неделю до праздника возле дома Ивановых разжигался костер, возле него крутились  Михалыч и его неизменный помощник — Степан, который дежурил возле костра, подбрасывал дров и камни. Николай вытаскивал из под навеса чан ведер на двадцать, мыл его, обливая холодной водой. От сухой погоды чан рассыхался и был как решето, но буквально за час он разбухал и вода уже не убегала из него. На днище чана была дыра, в него вставлялся штырь, на штырь надевалась веха, затем высыпался солод и ржаная мука. В обязательном случае в чан высыпали еще большую корзину половы, все это деревянной лопатой перемешивалось и когда камни на костре становились алыми, Степан разгребал угли, а Михалыч брал металлические щипцы, зажимал ими камни и относил в чан, над которым стоял густой сладковатый туман, хоть его ложками хлебай. Вода в чане бурлила и готова была аж выпрыгнуть.
   -Хватит камня, - командовал Михалыч, брал  потертый брезент и накрывал варево, а сверху еще и старое одеяло. - Пусть доходит, а мы пойдем в тенек, да по стопарику пропустим, тащи помидор из теплицы, да не забудь свежий огурчик сорвать, а то притомились.
    -Правильно, Николай Михайлович, без этого нельзя, иначе и сусло не сварится, а нет сусла нет и пивка.
   Друзья уселись за столик в тенечке, Михалыч поставил графинчик с коньячком.
   -Ну что, за удачу?
   -За удачу, Николай, пусть пивко получиться у нас наваристым и хмельным. А у меня вопрос к вам. А зачем Вы коньячок всегда в графин наливаете, ведь и бутылочки у него красивые?
   -Степа, друг ты мой милый, а кто тебе сказал что я его покупаю?
   -Я не знаю, может и не покупаешь, может кто-то и дарит, Вы человек грамотный, умный.
   -Ну ты и рассмешил  меня Степа, коньячок могут подарить на юбилей, могут преподнести в виде взятки.
   -Ну и я о том же, может кто - то дарит.
   -Открою маленький секрет. Я его делаю самовольно   
   -Нет, Вы, Николай Михайлович, хотя и умный человек, но коньяк делают большие специалисты и я слышал его делают из винограда, а где у нас виноград? Вот пиво делаете оно здесь, скоро сусло спускать будем.
   Хотя Степан и не поверил, но крепкий напиток в виде коньяка Михалыч делал сам и делал из меда. Во время весенней ревизии ульев, много рамок с медом выбраковывалось. Пчелы за зиму не весь мед выбирали, часто он просто садился и пчелки его взять не могли. Бывают случаи когда пчелы покидают свои домики, хотя они полны меда, по какой причине - трудно сказать. Такого меда порой набиралось много и Михалыч складывал соты с медом в специальные фляги и заливал родниковой водой. Со временем получалось медовое вино, которое можно перегнать и получится спирт, а дальше уже более тонкая работа. Спирт настаивался на травах, коре дуба и все это в погребе настаивалось годами и в итоге получался домашний коньяк, который любили все, в том числе и Степан, но последний не мог поверить, что такой божественный напиток создан соседом, в соседнем погребе.
   -Ну Степа, отдохнули, а теперь и за дело, пора сусло сливать.
   -Конечно пора, да вот что - то ноги меня не слушают. Голова чиста, а ноги ватные.
   -Сколько раз мы с тобой сидим, сколько раз говорил, не пей всю стопку сразу, глотнул - отдохнул. Мне ведь коньяка не жалко, тебя жалко, иди в тенечек приляг на скамеечку, через часик как огурчик будешь.
   Пока Степан отдыхал, Михалыч слил сусло, дал ему остудиться, а затем в бочку добавил закваски и хмеля и опять все это укрыл, чтобы сильно не остыло, а сусло постепенно бродило и получалось вкусное домашнее пиво. От заводского оно отличалось прежде всего густотой и хлебным запахом. Первым пробу всегда снимал Степан. Он давно уже выспался и был на боевом коне. Михалыч выходил из подвала с ковшиком пива и кричал:
   -Степа, где тебя черти носят, снимай пробу, может уже разливать пора?
   -Здесь я, давай, вроде цвет приятный, а на вкус сейчас определим. - и он прикладывался к ковшику и пил с наслаждением, затем вытер рукавом губы довольным голосом заключал.- Созрело Михалыч, можно разливать.
   -Раз главный дегустатор приказывает, так тому и быть.
   К обеду стали подходить сельчане и всяк кто подходил, обязательно из сумочки или авоськи доставал тарелку с какой - то едой. Здесь действовало строгое правило: гости несли закусь, а хозяин готовил напитки и по среди стола стояла большая чаша с янтарным медом. Каждый мог есть столько сколько хотел. Тамадой праздника был все тот же Степан, уж больно у него язык был хорошо подвешен. Степан вставал, осматривал всех и убедившись, что собрались все, предоставлял слово хозяину стола:
   -Давайте, Николай Михайлович, говорите слово, да пора и за дело браться.
   -Добрый день. Дорогие мои сельчане. Я очень рад вас видеть здесь за нашим скромным столом, - начал праздник Николай Михайлович,- Говорят, что это наш праздник, пчеловодов, а я скажу, что он общий и в первую очередь самих пчел, хотя они трудятся и сегодня, круглые сутки. Вот нам мы быть такими как они: трудолюбами, бесстрашными и верными и есть у них еще одно качество - они строго соблюдают дисциплину. Если кто-то нарушил ее, то за это смерть. Убивают сами сразу. Благодаря этим качествам эти маленькие насекомые живут на планете миллионы лет. Вот за этих тружениц давайте и подымем первый тост.
  За столом сидели люди разных возрастов: кто-то уже с солидной  бородкой и рядом молодые, вчерашние школьники, а поэтому кто-то сразу потянулся к графинчику с крепким напитком, другие с удовольствием потягивали прохладное пиво. Вскоре появилась гармонь и деревенскую тишину нарушили ее переливы и разношерстный хор. Он то затихал, то снова силу набирал, голоса становились звонче и веселее. Праздник набирал силу. Люди были довольны, что все вместе собрались, на время забыли свои казалось неотложные дела, забыли и мелкие распри, которые часто возникают на житейской ниве. Николай Михайлович сидел во главе стола, подперев лохматую голову крупной ладонью и наслаждался  тем, как гости ведут себя и они уже не стеснялись хозяина, сами наливали себе по потребности. Кто-то держался стойко, а вот Степа, правая рука хозяина ,уже начинал клевать носом, не пошла ему впрок наука употреблять коньячок мелкими глоточками, опрокидывал в себя стаканчики. Рядом крутилась ребятня, а как же без них. У Михалыча было угощение и для них - это медовый забрус, плюс кусочки сота с медом и кринка с холодным молоком, да каравай душистого хлеба, да не покупного, а испеченного Татьяной в русской печи на капустном листе. Одним словом объедение, такого момента малышня ждала давно и не напрасно.
Августовские дни уже не такие длинные, солнце стало клониться к закату, потихоньку гости стали расходиться, кто- то уходил твердой походкой, а большинство поддерживали друг друга, так как ноги после свежего пива не очень слушались. Степа же мирно похрапывал под тенистым деревом, заботливые хозяева накрыли его теплым одеялом. За столом остались двое: Николай и Татьяна.
   -Хорошо гости посидели, - вздохнул Михалыч, - спасибо, что пришли, как - то на душе теплее от общения стало, давай - ка Танюша и мы по стопочке своего коньячка пропустим, да спасибо пчелкам скажем. Это они нам помогают, а мы им.
   -Давай, дорогой, за нас с тобой и наше здоровье.
Сумерки уже сгустились, начали собираться облака, где - то за лесом прогремел гром.
   -Ночью скорее всего будет гроза, - глядя на облака заключил Михалыч.
   -Ты прав, только вот Степа - то как, ведь промокнет и заболеет?
   -А мы его брезентом накроем и пусть отдыхает на свежем воздухе, ему это полезно.
   Праздник закончился, впереди чету Ивановых ждали новые неотложные дела.