Шинель

Часовой, Н-ского воинского гарнизона ефрейтор Григорьев в шинели, валенках и шапке ушанке с автоматом «наготове» бдительно всматриваясь в окрестности, очередной раз обходя территорию второго поста подлежащую охране. Солнце в этот морозный день было пекущим. Григорьев сосредоточил внимание на колючую проволоку внешнего ограждения, подумал: - «Утром покрыта искрящимся инеем, пухлая, нежная, так и хотелось погладить рукой, сейчас блеклая темно-рыжая, местами прогнутая. Вот что может солнце:  - дарит тепло и свет, одновременно обнажает недостатки и изъяны». В какой-то момент его интерес привлекла старушка регулярно проходившая мимо ограждения охраняемого объекта к своему скотному двору. В этот день она была в хорошем расположении духа,  поравнявшись со стражем остановилась и пропела:
– Здравствуй касатик.
Часовому по уставу запрещено вступать в посторонние разговоры. Он кивнул головой и собрался проследовать дальше своим маршрутом, однако его остановила участливая старушка вопросом:
– Солдатик, тебе не холодно в шинели ведь на улице зима?
Ефрейтор осмотрелся. Никого вблизи, можно говорить.
– Нет мать, не холодно. Шинель ведь шерстяная.
– А-а. – Протянула старушка, что-то про себя соображая, тихо побрела дальше.
Пролетело время. Пришла весна, наступило лето. Солнце клонилось к закату. Ефрейтор Григорьев в шинели ботинках с высоким берцем пилоткой на голове с автоматом «наготове» в очередной раз следовал опостылевшим маршрутом второго поста.
Справа и слева безмолвные столбы удерживающие местами прогнутую колючую темно-коричневую проволоку, вытоптанная солдатскими сапогами петляющая тропинка в жухлой траве и покосившийся постовой грибок с телефоном, под который так и хочется в зной полудня спрятаться и не выходить до смены. Унылые мысли часового прервала всё та же старуха:
– Здравствуй касатик.
– Здравствуй и ты бабуля! – Отозвался Григорьев.
– Сторожишь?
– Охраняю мать.
– А в шинели не жарко?
– Да что ты мать. Она же без подкладки.
– А-а. – Пропела старуха и пошла своим путем.
Солдатская  шинель, -  сколько песен о ней спето, сколько добрых слов сказано теми кого она отогревала в стужу и защищала в непогоду. Её носили генерал и рядовой,  танкист и кавалерист, пехотинец и артиллерист, она была матрасом и заменяла теплое одеяло во время отдыха, была подушкой и просто военному подружкой.
***