По дороге в аптеку

                По дороге в аптеку

    Накануне Рождества ничего не предвещало плохого, как и подобало бы в этот светлый  праздник, но сказался возраст. Екатерина  Петровна, немолодая уже женщина, как-никак седьмой десяток лет, утомившись к концу дня, вдруг занемогла, ей стало нехорошо, и она прилегла на диван отдохнуть.  Держать пост это вам, то ещё испытание!.. Павел Сергеевич Коростелёв, супруг и предмет её заботы и внимания на протяжении всех дней их совместной жизни заглянул к ней в комнату. Увидел, что жена лежит, раскинув руки, с закрытыми глазами и тяжело дышит, забеспокоился. В представшей перед его глазами картине Павлу Сергеевичу показалось что-то недоброе и, желая погасить в своей душе нарастающую тревогу, он несмело предложил: 
    – Катя, может быть «скорую» вызвать?
Но, жена уставшим и слабым голосом  ответила:
   – Не надо «скорую» Паша, сейчас отдохну и встану. Я знаю, что со мной. Это возраст, ничего серьёзного. До того как выйти на пенсию, Екатерина Петровна, много лет работала медсестрой. Возможно, она действительно знала, что с ней.  Сам Коростелёв был орнитолог и, что не касалось его рода деятельности, ему было неинтересно. В своём полевом наблюдательном пункте, в небольшом домике, где он проводил недели и месяцы  во время перелёта птиц, объектами его наблюдения были лишь серые вороны, белые аисты и озёрные чайки.  Потому возражать и переубеждать жену он не решился.
   – Паша, я попрошу тебя, сходи, пожалуйста,  в аптеку и купи вот это, – Екатерина Петровна протянула мужу приготовленный список лекарств. Полагаться на память, супруги Коростелёвы давно уже перестали, память в последние годы стала их подводить.
Павел Сергеевич, печально поглядывая на жену, торопливо собрался.      
  И вот он уже в распахнутой куртке, опустив голову,  широко и быстро шагал по улице навстречу холодному ветру.  Седые пряди волос, выбившись из-под шапки, раскачивались в такт его шагов. Со стороны было видно, как мужчина озадачен и спешит.
    Вечерняя заря отгорела и на синеющем небосводе  всё ещё залитом светом в вышине уже проступали первые звёзды. На улице в окнах домов зажигались огни и светились наряженные новогодние ёлки.  Но от того, что Павел Сергеевич торопился и был озабочен состоянием жены, он мало что замечал вокруг. Асфальт тротуара плыл сплошной серой полосой перед его рассеянным взглядом. Мужчина беспокойно поглядывал вперёд, как бы соизмеряя, достаточно ли успешно он приближается к цели и, то и дело переходил с быстрого шага на лёгкий бег. Коростелёв спешил и от того глубоко дышал.
     – Потерпи, потерпи  дорогая… – шептал он, – сейчас домчусь. Главное работала бы аптека. Он думал о жене, о себе и о том, как теперь его Екатерина Петровна вдруг стала для него намного ближе и родней. Он любил жену, но это в их совместной жизни особо заметно не было, любовь с его стороны, ни в чём не проявлялась: жили и жили. Коростелёв вспоминал уставшее лицо жены, которое прежде всегда выражало доброту, что невольно заставляло его думать обо всём намного лучше, чем это порой было на самом деле. И, сейчас, Павел Сергеевич, укорял себя: «Помягче бы надо как-то быть… уж больно я суров  бываю. А если вдруг, чего доброго серьёзно заболела? Что я тогда … беда!». От страха возможной разлуки Коростелёву неожиданно всё начало казаться  милым в Екатерине Петровне. Он снова забеспокоился: открыта ли аптека и будут ли в ней все необходимые лекарства.
      «Ох, Катя, Катя!», – сокрушенно подумал  Павел Сергеевич и пустился бежать трусцой по улице. Пробежав так несколько метров и запыхавшись, он перешел на быстрый шаг.
     «Да, впредь надо бы быть повнимательней... Только бы выздоровела, только бы выздоровела. Господи помилуй!», – и седеющий мужчина снова припустил трусцой.
     «Если Катя бывало, и ворчала, то от любви и с заботой о тебе…», – укорял он себя.  Снова перейдя на  шаг, Коростелёв продолжал в мыслях разговаривать  сам с собой:
     «Ладно, ладно Катерина, лишь бы аптека работала. Господи помоги!  Рождество ведь, праздник!  Катя, Катя, вот ведь выдумала!». Разговаривая так в мыслях,  Павел Сергеевич, ускорял шаги, торопясь предотвратить беду:
     «Вот ведь жизнь, штука, когда бы я так спешил?». В его памяти всплывали неожиданные, казалось бы, навсегда забытые неприятные моменты грубого отношения к своей Екатерине. Это были тяжелые воспоминания, приносившие ему душевные страдания:
    «Почему без такого вот неприятного случая нельзя было понять, что нужно  относиться к жене с должным вниманием? Почему непременно должно  что-нибудь такое произойти?  Надо бы быстрей в аптеку!». И, Коростелёв опять припустил бежать по тротуару. Мимо домов, мимо магазинов с вывесками и рекламой украшенных новогодними гирляндами и светящимися огнями.
    «Жизнь-то уж проходит, стареем. Всё может в любой момент сложиться так, что больше уже ничего и исправить нельзя будет», – думал он.
       Сумерки сгущались, начинало темнеть, ветер ослаб и уже не дул так резко.
    «Мягче бы надо как-то…» – Павла Сергеевича охватили нежные чувства к жене, и уж было трудно понять, ветер ли вызвал слезы в его глазах или они так… сами появились. 
       В потёмках зимнего вечера, краем глаза опытный орнитолог всё же заметил идущую ему навстречу фигурку маленькой девочки в белой  куртке. Откуда могла идти эта девочка с рюкзачком за спиной  сказать трудно, школьники были на каникулах. Возможно, она возвращалась из гостей.  Городок, в котором они с Екатериной Петровной  жили, был  небольшой.  Но аптека,  находилась в центральном районе, где Коростелёва и взрослые могли не знать, не говоря о детях. Между тем, девочка,  поравнявшись с ним, тихо  поздоровалась:
 – Здравствуйте!
Павел Сергеевич, лишь чуть заметно повернул голову в её сторону, ответил.
   – Здравствуйте!
 И то не сразу, а какое-то время ещё осмысливал, кто же это с ним здоровается?  Он не знал эту девочку, впервые встретив её сейчас на улице.   Поздоровавшись, она прошла мимо, а Павел Сергеевич, как-то  успокоившись, и воодушевившись пожеланием здоровья, поспешил в аптеку, невольно думая на ходу: «Вот ведь, совсем  незнакомая ему девочка, поздоровалась с ним! Пожелала здоровья! Словно ангел!», – осенило его. От неожиданной догадки он даже обернулся, но девочки уже нигде не было видно. Быстро сгустившаяся мгла скрыла её, будто всё это ему привиделось. 
    Мужчина поспешил дальше.  Ещё издалека он отметил, что аптека работала, перед её входом горел свет, и внутри за стеклянными дверями было видно как за прилавком ходит фармацевт. 
    – Жене плохо! – пробормотал Коростелёв растерянно. Он был бледен, задыхался, и дрожь его дыхания передавалась рукам, они тряслись. Протянув список  лекарств, Павел Сергеевич с волнением ждал: могло чего-нибудь не быть! Но нет, всё было! Чудо!
   – Да вы не волнуйтесь так! – успокоил его аптекарь. – Всё будет хорошо! Ничего с вашей женой не случится. 
    «Ничего не случится, легко сказать!» – Павел Сергеевич, молча, взял пакет с лекарствами и помчался обратно. В его голове всё звучало: «Ничего не случится! Ничего не случится! Конечно, не случится, этого ещё не хватало!»
 Он спешил домой:«Не случится, скажут же такое!» Распахнутая куртка, прижатый к груди пакет с лекарствами. Спешит обратно, Павел Сергеевич, как может:«Не случится! Прости Господи! Их бы не коснулось!  Вод ведь оно как… вот ведь беда! Катенька…!»  Обратная дорога  показалась ему намного короче.
   – Вроде всё по списку!– первым делом объявил  Коростелёв  с порога, протягивая жене лекарства.  Отдохнувшая и вполне  здоровая,  Екатерина Петровна, встретила мужа с виноватой улыбкой:
 – Напрасно, наверное,  я тебя в аптеку посылала Паша. Обошлось, мне уже легче. Оправдываясь, она ласково смотрела на него влажными глазами, отчего передав лекарства, Павел Сергеевич неожиданно приобнял её.  И уже снимая куртку в прихожей, загадочно проговорил, глядя куда-то глубоко в себя:
   – Нет, Катюша не напрасно! Когда бы ещё я ангела встретил!  И Коростелёв, рассказал жене о том, как с ним поздоровалась совсем незнакомая девочка.
    – Девочка эта, – удивлялся орнитолог,– будто ангел, пожелала здоровья, и всё сложилось удачно. И аптека работала, и все необходимые лекарства оказались. 
  Только о своих переживаниях Павел Сергеевич умолчал, не стал ничего говорить жене, о чём думал он по дороге в аптеку. 

Январь 2022 г.